Луи Буссенар
Монмартрская сирота

Глава XXVI

Очутившись взаперти, Стальное Тело сначала пришел в страшный гнев и, как раненый тигр, метался из угла в угол. Вскоре, однако, он успокоился и стал обдумывать план действий.

В первый момент у него было желание разрушить стену, выросшую, как по волшебству, перед окном, но он тотчас же отказался от этой мысли. Несомненно, снаружи кто-нибудь сторожил и было бы безумием подставить голову под пули или дать взять себя живьем.

Стальное Тело решил, что благоразумнее всего терпеливо ждать, как развернутся события. Возвращаться к узникам он не хотел, боясь встревожить их неприятной вестью и разрушить надежду на скорое освобождение.

Он подвинул к входу большой деревянный стол, стоявший посреди кухни, и растянулся на нем.

«Я убью сразу двух зайцев, – подумал он, – и отдохну, и буду настороже».

Ждать пришлось довольно долго.

Стальное Тело отдыхал, как солдат на биваке: он дремал и в то же время прислушивался к малейшему звуку.

Едва заметный луч света, падавший сквозь полированное матовое стекло в потолке кухни, дал ему знать о наступлении утра.

Добрых четыре часа прошло в глубокой тишине; ни один звук извне не нарушил безмолвия.

Вдруг послышался легкий шорох.

«Идут!» – подумал Стальное Тело и насторожился.

Он бесшумно соскочил на пол, тихонько взвел курок револьвера, положил его на край стола, чтобы иметь под рукой, и притаился у двери, стараясь даже не дышать.

Кто-то подошел легкими шагами к двери, осторожно вложил в замочную скважину ключ и беззвучно повернул его.

Дверь приоткрылась, и в отверстие просунулась рука, держащая револьвер.

Прошло несколько секунд.

Успокоенный тишиной, какой-то человек, согнувшись дугой, стал осторожно входить в комнату, готовясь выстрелить при первой необходимости.

Вдруг он заметил Стальное Тело. Но ковбой, не дав ему опомниться, быстро схватил незнакомца за руку и сжал ее с такой силой, что револьвер у него выпал. В тот же самый момент он схватил другой рукой его за горло и привлек к себе. Это продолжалось не более двух секунд.

– Смотри-ка, – воскликнул насмешливо Стальное Тело. – Да ведь это не кто иной, как великолепный полковник Сайрус А. Диксон. Здравствуйте, полковник!

Полковник, не успевший еще после могучего пожатия ковбоя привести себя в порядок, перевел дух и, как ни в чем не бывало, вступил с ним в беседу.

– А, это вы, Стальное Тело? – сказал он.

– К вашим услугам!

– Как я рад, что именно вы открыли секрет этого дома…

– Я очень польщен!

– И люди, которые заключены здесь…

– Вдвойне польщен!

– Шутки в сторону. Хотите войти со мной в сделку? Двести тысяч долларов, если вы согласны помочь мне выжать из этих людей секрет сокровищ.

– Каких сокровищ?

– Для вас это должно быть безразлично. Я предлагаю вам двести тысяч долларов. Миллион франков на французские деньги. Согласны?

– Нет, – ответил ковбой.

– Чего же вы хотите?

– Я хочу… Я требую, чтобы вы немедленно освободили несчастных, которых вы зверски пытаете.

– А если я откажусь?

– То я вас подвергну пытке еще пострашнее.

– Попробуйте.

Стальное Тело, ни слова не говоря, повалил полковника на пол, связал его по рукам и ногам, всунул ему в рот платок в виде кляпа и приготовился приступить к одной из страшных пыток, применяемых индейцами.

Вдруг ему пришла в голову счастливая мысль – проверить карманы полковника.

Сказано – сделано.

Он нашел в них несколько деловых бумаг, кошелек и связку ключей.

Стальное Тело схватил ключ, засветил фонарь и бросился в погреб.

– Вы! Это вы, дитя мое? – радостно воскликнула женщина.

– Да, быть может, вы сейчас будете свободны, – ответил он ей, с трудом сдерживая волнение.

Осмотрев замок кандалов и выбрав самый меньший ключ, он прошептал:

– Кажется, этот. Да, приходится как раз…

Два поворота ключа, и железное кольцо, охватывавшее стан женщины, со звоном упало на землю, увлекая за собой цепь.

– Свободна… Я свободна… О, дитя мое! Дорогое дитя… Да благословит вас судьба!

Слезы счастья и благодарности полились градом из ее глаз.

– Сударыня, вы преувеличиваете оказанную вам услугу, – смущенно проговорил ковбой, освободив от цепей и ее мужа.

Пока оба супруга, упав друг другу в объятия, плакали от счастья, Стальное Тело возвратился в кухню и, схватив полковника, как сверток, под мышку, перенес его в погреб.

Несчастные узники, едва державшиеся на ногах, тотчас же узнали в нем своего палача.

Ни слова не говоря, ковбой бросил полковника на кучу гнилой соломы, одел ему вокруг пояса железное кольцо и, повернув дважды ключ в замке, вынул у него изо рта кляп и перерезал веревки, связывавшие янки.

Полузадушенный, полковник лежал не двигаясь – ничего не видя, не слыша и не чувствуя.

– Воображаю, какую он скорчит гримасу, очнувшись! – весело сказал ковбой.

Потом узники, с трудом передвигая ноги, вышли вслед за своим освободителем из проклятого дома.

– Что вы собираетесь предпринять? – спросил Стальное Тело.

– Нам нужно денек отдохнуть… чего-нибудь поесть… и выпить несколько чашек чаю, чтоб утолить адскую жажду.

– Все легко исполнить, – улыбнулся ковбой. – Ну а затем?

– Как можно скорей возвратиться домой… Узнать, что стало с нашей девочкой… с нашим честным добрым слугой…

Стальное Тело уже давно подозревал, что судьба натолкнула его на родителей Элизы. Появление в этом доме полковника Диксона укрепило его в этой мысли. Желая убедиться в том, что его догадки правильны, он спросил дрожащим от волнения голосом:

– Далеко ли отсюда ваше жилище?

– Оно находится в южной части Равнины Вех и называется ранчо Монмартр.

– О Боже, – воскликнул Стальное Тело, – значит, я не ошибся! Вы – господин и госпожа Дэрош?

– Да!.. Да!..

– Отец и мать Элизы?

– Да!.. Но откуда вы это знаете?

– После… после… Скажу вам только, что Элиза на свободе. Не беспокойтесь за нее… Она на ранчо Монмартр в полной безопасности.

– Элиза спасена!.. Элиза спасена!.. О какое счастье! Вы – наш ангел-хранитель.

Они были у самой калитки, которую Стальное Тело легко открыл одним из ключей. Взяв под руки едва держащихся на ногах супругов, он вместе с ними вышел на улицу.

Ковбой остановил первую, проезжавшую мимо карету и, усадив родителей Элизы, дал кучеру адрес одного из своих друзей, проживавших в Денвере.

Карета покатила, и друзья, отдавшись всецело радостному чувству, не заметили стоявший недалеко от проклятого дома небольшой кеб, который следовал за ними по пятам.

Глава XXVII

Выстрелив наудачу в беглеца, Диана отошла от окна и, побледнев, прошептала:

– Если он убит, я покончу с собой!

Такова логика женщины.

Она вздохнула с облегчением, когда очнувшийся после удара швейцар поднялся к ней и объявил, что проклятый ковбой успел скрыться.

– Я найду его во что бы то ни стало! – решила она. – О как я люблю его, неблагодарного.

Пастор, что-то бормоча, поднял очки и библию.

Она вручила ему несколько золотых монет, говоря:

– Жених был не совсем трезв… Вы обвенчаете нас в другой раз… Теперь же ни слова о случившемся!

Он дал слово хранить все в секрете и степенно вышел из комнаты.

Оставшись одна, Диана стала обдумывать, что ей делать, и после краткого размышления спокойно села за письменный стол и быстро написала несколько строк.

– «Выгодное предложение, – читала она вполголоса написанное. – Две тысячи долларов всякому, кто даст точные и достоверные сведения относительно происхождения и детства Неда Сильвера по прозвищу Стальное Тело. Тысяча долларов тому, кто укажет, где находится в настоящее время Стальное Тело. С сообщениями обращаться по адресу: Корнелиус Фьельд, шталмейстер, Windsor Hotel, Денвер».

Затем она подошла к телефону и позвонила:

– Алло… Алло… Сообщение с Windsor Hotel. Алло!.. Это вы, Корнелиус?.. Хорошо… Вы одни?.. Превосходно!.. Пишите под мою диктовку.

И она продиктовала ему объявление:

– Разошлите это немедленно в редакции главных журналов, – прибавила она. – Дайте при этом точные приметы Стального Тела… Да… Он бежал… Не прерывайте меня. Все ваши люди должны быть готовы к экспедиции… Следите внимательно за домом… Все вам понятно? Хорошо… Спокойной ночи!

Сделав эти распоряжения, Королева Золота растянулась на софе и только теперь стала размышлять о том, почему Стальное Тело ее покинул.

«Неужели он меня не любит? – думала она. – Неужели он предпочел мне молоденькую француженку? Это весьма возможно, так как девушка очень хороша. Я не прощу ее; она дорого поплатится за это!»

Было уже поздно, но Диана, несмотря на страшную усталость, не могла уснуть.

– Мне, однако, необходим отдых, – решила она, – сон сохраняет энергию.

Диана позвонила и приказала горничной разбудить ее ровно в девять часов утра. Она приняла большую дозу снотворного, легла в постель и тотчас же уснула.

Ей снились любовь, золото и месть.

Глава XXVIII

На другой день, в девять часов, служанка вихрем влетела в спальню Дианы:

– Госпожа!.. Госпожа!..

– Что?.. Что такое?.. – вскочила с постели Диана.

– Вас спрашивает какой-то старик… оборванный, грязный, противный…

– Нищий, вероятно.

– Нет, у него в руках газета, и он говорит, что должен вам сообщить кое-что важное.

– О Боже, неужели что-нибудь о нем?.. Зовите его. Я сейчас буду готова.

Спустя несколько минут перед ней стоял, потерявший человеческий образ, оборванец, от которого разило тошнотворным запахом грязи, табака и алкоголя.

Не дожидаясь приглашения, бродяга с развязным видом сел в кресло тонкой работы и заговорил хриплым голосом:

– Я прочитал вот это объявление, – ткнул он в газету, – и могу вам дать сведения относительно Неда Сильвера, прозываемого Стальным Телом.

– Вам следовало обратиться за этим к моему секретарю, Корнелиусу Фьельду.

– Я был у него и требовал двести долларов вперед, но мерзавец отказал и послал к вам.

– Вы можете сообщить мне что-нибудь важное?

– Да, весьма важное. Но дайте мне сначала двести долларов.

– Прежде всего скажите мне свое имя.

– Это справедливое требование. Я – старик Сильвер.

– Его отец! – вскрикнула она, и на ее лице выразилось отвращение.

– Его отец, если вам угодно… У меня было столько мальчуганов, что…

Она не слушала его и шептала: «Его отец… О Боже мой, как должна быть сильна у меня любовь к нему, если ее не убило в моем сердце даже такое открытие!»

– Вот вам двести долларов, – обратилась она к бродяге. – Говорите все, что вам известно. Остальную сумму получите после.

– Хорошо.

Целый час продолжалась их беседа, очевидно крайне важная для молодой женщины, так как она отказалась от получения писем, телеграмм и сообщений по телефону. Диана записала все, что сказал ей старый бродяга и, прочитав вслух записанное, заставила его под этим подписаться.

Отсчитав ему две тысячи долларов, она спросила, где его можно найти в случае надобности.

– Я уже несколько месяцев в Денвере и останусь здесь до тех пор, пока не пропью ваших денег. Вы найдете меня в кафе «Надежда», если меня до того не посадят в тюрьму.

– Ладно. Прощайте или, вернее, до свидания!

Он ушел, оставив в благоухающем будуаре Дианы острый, противный запах.

– О какое счастье! – воскликнула молодая женщина, оставшись одна. – Наконец-то они в моих руках!.. Он будет теперь моим… Все препятствия устранены… Как, однако, странно сплелись обстоятельства…

К ней снова ворвалась как ветер служанка:

– Госпожа, кучер Джим настаивает, чтобы вы его сейчас же приняли.

– Джим?.. Зачем?

Молодая женщина увидела в полуоткрытую дверь одетого в ливрею Джима, который нетерпеливо топтался на месте.

– Госпожа! – не выдержал он. – Я бегу из Windsor Hotel. Видел Корнелиуса… Важные новости… Я напал на след Стального Тела…

– Тише!.. Войдите!.. – сказала Диана и услала горничную.

– Говорите! – приказала она ему.

– Я видел Стальное Тело.

– Но когда, каким образом?

– Каким-то чудом. Я по обыкновению стоял со своим кебом около дома, пока полковник был внутри. Вдруг открылась калитка и вышел Стальное Тело…

Несмотря на умение владеть собой, Диана не могла сдержать изумления и воскликнула:

– Стальное Тело!.. Он?.. Не ошиблись ли вы?

– О нет, я прекрасно знаю проклятого ковбоя. Я его не раз возил. Это был он, точно он. Но он был не один.

– С полковником, конечно?

– О нет, он держал под руки двух людей, мужчину и женщину, которые, казалось, изнемогали от усталости или болезни.

– Вы плохо видели; это невозможно! – вскричала Диана.

– Уверяю вас, что это так. Мужчина и женщина…

– А полковник?.. Где был полковник?

– Не знаю, госпожа. Но появление ковбоя и двух незнакомцев показалось мне столь необычным, что я счел нужным проследить за ними.

– Браво, Джим, вы получите награду за догадливость.

– Неправда ли я заслужил тысячу долларов, обещанных в газете?

– Даже вдвое больше… Но продолжайте. Что было дальше?

– Они сели втроем в экипаж, который провез их через весь город и остановился у одного дома, номер которого я заметил. Там они с большим трудом вышли из экипажа. Стальное Тело был бледен как мертвец и едва передвигал ноги.

«Он, быть может, серьезно ранен, – подумала Диана. – О какая я негодная!»

– Они вошли в дом, – продолжал Джим, – и не скоро его покинут.

– Вы думаете?

– Я уверен в этом. Все они в таком состоянии, что неспособны двинуться в путь. За Стальное Тело, впрочем, я не поручусь: от этого дьявола можно ждать всего. Но за женщину я ручаюсь: меньше чем через сутки она не двинется с места.

– Спасибо, Джим, за известия. Вот вам тысяча долларов, обещанных в газете, и другая тысяча в знак благодарности. Теперь ждите с каретой во дворе.

– Слушаю, госпожа.

Когда кучер удалился, Диана подошла к телефону и позвонила:

– Алло… Алло… Корнелиус… Да, это я… Они в наших руках… Они в доме номер семь, улица Джорджа… Пошлите сейчас же четырех человек для надзора. Схватить их в городе невозможно… Приготовьте в путь весь отряд… Мы возьмем их в дороге… Я тоже буду в экспедиции… Ах да… Отправьтесь в дом, посмотрите, что сталось с полковником! Поняли? Ладно! Как только я приготовлюсь в путь, я дам вам знать.

Она пробежала глазами полученные утром телеграммы и письма и быстро позавтракала.

Затем она вынула из гардероба мужской костюм и быстро переоделась.

Бархатный камзол со множеством небольших карманов и широкие бархатные шаровары сразу преобразили ее.

Большая, с задорно приподнятыми полями фетровая шляпа, которую она надела поверх роскошных волос, туго подобранных и накрепко заколотых, дополняла костюм, придавший ей вид ловкого и элегантного спортсмена.

Она посмотрелась в зеркало и осталась довольна собой.

– Кем мне быть: велосипедистом или всадником?..

– Всадником, – решила она и надела пару изящных кавалерийских сапог с золотыми шпорами, взяла свой любимый хлыст с бирюзовой рукояткой и спрятала в небольшую кобуру маленький револьвер.

– Пока вы отдыхаете, я бодрствую и скоро дам вам о себе знать, – проговорила она, оглядывая себя последний раз в зеркале.

Глава XXIX

У Фрэда не хватало духа покинуть ранчо Монмартр. Его привязанность к Элизе становилась все сильнее и сильнее.

Он совершенно преобразился. В нем невозможно было узнать прежнего бандита, известного на всю страну страшной силой и неслыханной свирепостью.

Любовь – искренняя, властная, тираническая – произвела в нем решительный переворот. Она истомила его, укротила и превратила необузданного колосса в спокойного, мягкого и робкого человека.

Единственной целью его жизни было угодить Элизе, и Фрэд старался сделать все, чтобы она терпимо относилась к его присутствию.

Несмотря на столь резкую перемену в его характере, он внушал мало доверия Колибри, Жако и Черному Орлу, которые искали случая удалить его с ранчо.

Одна лишь Элиза с проницательностью чуткой женщины не сомневалась в искренности Фрэда.

Принесенные им вести о Стальном Теле, как и следовало ожидать, произвели на молодую девушку удручающее впечатление. Он встретил ее на следующий день бледной, изможденной, с большими синими кругами вокруг глаз.

При взгляде на нее у него сжалось сердце от сострадания:

– Я причинил вам большое горе. Простите меня, мисс Элиза, – обратился он к ней умоляющим голосом, сделав почтительный поклон.

– Да, Фрэд, вы причинили мне тяжкое горе. Удивляюсь, как у меня хватило сил перенести его.

– Я заслуживаю самого жесткого наказания… Я покончил бы с собой, если бы с вами случилось что-нибудь дурное… Мне не следовало говорить… Но, что делать, я не мог сдержаться.

– Делать нечего… Ведь все это правда… – печально сказала она, и на глазах у нее выступили слезы.

– О, не плачьте, мисс Элиза, умоляю вас. Я готов сделать что угодно, лишь бы вы не плакали. Хотите… я возвращусь туда… Я скажу Стальному Телу: «Послушай, ты совершаешь преступление… Возвратись в Монмартр…» Да, я это сделаю… и исчезну навсегда.

Молодая девушка, растроганная искренним раскаянием этого грубого человека, протянула ему обе руки.

Он схватил их в свои огромные ручищи и держал, не осмеливаясь пожать.

– Вы прощаете меня, мисс Элиза… О как вы ангельски добры… Я хочу чем-нибудь загладить свою вину перед вами. Прикажите мне совершить какой-нибудь подвиг, положить за вас жизнь… Вы считали меня пьяницей, злодеем… Но, клянусь вам, что от природы я не таков… Я вел себя как негодяй в Золотом Поле… Но в этом виновен не я один… Она три дня спаивала нас спиртными напитками.

– Кто? – спросила с дрожью в голосе Элиза, предугадывая ответ.

– Королева Золота.

– Но зачем ей это понадобилось?

– Чтоб заставить нас согласиться на какую-то экспедицию, цель которой мне точно неизвестна.

И он рассказал ей все, что знал о намерениях Дианы.

Молодая девушка слушала его внимательно, и ей становился все ясней и ясней смысл последних событий.

Сокровища! Да, проклятые сокровища, открытые отцом, были причиной всех несчастий. Из-за них ее разлучили с родителями, ослепили несчастного Жо, едва не лишили чести и жизни ее самое.

Ясно, что виновница этих несчастий та алчная женщина, которую Фрэд называет Королевой Золота. В этом не может быть никаких сомнений.

Злоба, ненависть и негодование охватили Элизу и пробудили присущую ей обычно энергию.

«Полно мне плакать и убиваться, – думала она. – Не слезы нужны, а борьба; неумолимая, беспощадная борьба, борьба не на жизнь, а на смерть с этой опасной, хищной женщиной – причиной всех моих невзгод. А, ей хочется сокровищ, она через потоки крови пробирается к золоту… Так нет же. Не бывать этому! Не видать ей сокровищ. Я буду их отстаивать!»

Она пристально взглянула на Фрэда и сказала ему решительно:

– Вы только что говорили, что готовы отдать за меня жизнь.

– Да, мисс Элиза, и сочту это счастьем.

– Я у вас потребую меньшего… Помните ли вы моего доброго старого негра Жо?

При этом имени гигант покраснел, вспомнив про пытки, которым по его приказанию подвергли бедного старика бандиты.

– Да, помню… – сказал он, запинаясь. – Я помню беднягу.

– Что с ним стало?

– Не знаю. Но его можно отыскать.

– Вы сделаете это, Фрэд?

– С радостью, мисс Элиза.

– Но это нелегкая задача, Жако и Черный Орел со своими воинами две недели тщетно искали его в Золотом Поле.

– Не беспокойтесь. Я найду его и без него не возвращусь.

– Не нуждаетесь ли вы в помощниках? Несколько решительных человек…

– Благодарю вас, мисс Элиза. Я предпочитаю действовать в одиночку. Пара лошадей, оружие, немного провизии – вот все, что мне нужно. Итак, я могу готовиться в путь?

– Да, Фрэд, и, повторяю, вы доставите мне большую радость, если возвратите мне моего честного Жо.

Он неловко поклонился в ответ и вышел, взглянув на нее долгим любящим взглядом широко открытых серых глаз, как бы желая запечатлеть в памяти ее образ.

Он выбрал двух крепких лошадей, перекинул через плечо свою винтовку, заткнул за пояс пару револьверов и, ни с кем не простившись, покинул ферму.

– Скатертью дорога! – сказал Жако Канадец Колибри, проводив взглядом колосса.

В тот же день Элиза энергично принялась за приготовления к экспедиции, о которой никто, кроме ее ближайших друзей, не должен был знать.

Согласно ее желанию, Черный Орел утроил обычный контингент находившихся на ранчо Монмартр воинов.

Жако и Джек Курильщик закупили по ее приказанию пятьсот карабинов и большой запас патронов.

Заготовлено было множество съестных припасов: бисквитов, консервов, сушеной рыбы и тому подобного.

Прошло уже десять дней с момента отъезда Фрэда, а о нем не было никаких известий. Отсутствие авантюриста начинало беспокоить друзей Элизы, знавших о цели поездки Фрэда. Жако ворчал и награждал Фрэда не особенно лестными для него эпитетами, Черный Орел пожимал скептически плечами, а Колибри уверяла, что этого и следовало ждать от бандита.

Одна Элиза не теряла надежды.

Наконец, в одно превосходное утро, когда она стояла по обыкновению у окна и задумчиво глядела в глубь необъятной прерии, Элиза заметила вдали двух человек, вид которых заставил сильнее забиться ее сердце.

Один из них был гигантского роста и сидел в седле свободно и прямо; другой следовал за ним, сгорбившись и низко опустив голову.

– Жо, мой дорогой Жо!.. Ты… Это ты?.. – вскрикнула молодая девушка, выбежав навстречу всадникам.

Да, это был бедный негр; Фрэд сдержал свое слово и привез старика, преодолев все препятствия.

Услышав голос своей обожаемой госпожи, Жо остановил лошадь, спустился с седла и протянул обе руки в направлении голоса.

Элиза бросилась в его объятия и, рыдая, обнимала и покрывала поцелуями несчастного старика.

Будучи не в состоянии произнести ни слова, он устремил на нее слепые глаза, из которых струились слезы.

Повернувшись к Фрэду, который безмолвно стоял и, растроганный, наблюдал эту нежную сцену, Элиза протянула ему руку и сказала:

– Фрэд, вы совершили доброе, хорошее дело. С этих пор вы будете моим другом и другом всех, кто меня любит.

Он поклонился и, покраснев, ответил:

– Я лишь исполнил свой долг и не смел надеяться на столь глубокую благодарность.