Лори Стофф
Они сражались за Родину. Русские женщины-солдаты в Первую мировую войну и революцию

Laurie Stoff

They Fought for the Motherland

Russia’s Women Soldiers in World War I and the Revolution

UNIVERSITY PRESS OF KANSAS

2006

Перевод с английского Александра Волкова

© Laurie Stoff, text, 2006

© University Press of Kansas, 2006

© А. Волков, перевод с английского, 2021

© Academic Studies Press, 2022

© Оформление и макет. ООО «Библиороссика», 2022

Благодарности

Принято считать, что научная работа требует уединения, однако в этом процессе часто не обойтись без помощи других людей. Я хочу выразить самую искреннюю благодарность тем, кто помогал мне на всех этапах исследования. Оно стало возможным благодаря финансированию из нескольких источников, в том числе гранту от Американского совета преподавателей русского языка и литературы и Американского совета в области обучения и изучения языков, стипендии от Департамента образования (отдел IV, иностранные языки), а также субсидий на поездки и исследования от департамента истории Канзасского университета. При работе над диссертацией, которая стала основой для этой книги, моим финансовым подспорьем служила стипендия аспирантуры по гуманитарным и естественным наукам Канзасского университета.

Неоценима помощь, которую мне оказали отдельные исследователи. В частности, я хочу поблагодарить моего научного руководителя Нормана Сола и других членов диссертационного комитета. Брюс Меннинг из Командно-штабного колледжа армии США поспособствовал моему доступу в необходимые российские военные архивы, а также оказал весомую поддержку и давал конструктивные советы в процессе работы. Мария Карлсон из Центра российских и восточноевропейских исследований Канзасского университета не только щедро делилась своими знаниями, но и поддерживала меня разнообразными способами. Карл Стрикверда снабжал меня ценными замечаниями и всегда помогал составить «общую картину». Анна Ценцяла также внесла много важных предложений. В России Владимир Позняков из Института всеобщей истории РАН посодействовал мне в получении доступа в московские архивы. Он и его супруга окружали меня заботой во время моих частых визитов в Россию. Валерий Михайлович Шабанов из Российского государственного военноисторического архива оказал мне огромное содействие в поиске сведений и материалов, а его терпение и готовность помочь казались безграничными. Предложения, внесенные Дениз Янгблад и Рейной Пеннингтон, помогли моей работе стать лучше. Также мне хотелось бы поблагодарить моих коллег из департамента истории Вермонтского университета, проявивших ко мне чрезвычайную доброту и профессиональную солидарность.

Также я хотела бы поблагодарить тех, кто поддерживал и ободрял меня в процессе исследования и работы над книгой. Большую помощь я получила со стороны Шоны Шоннинг, благодаря которой я имела возможность приезжать в Москву в любое время, когда это было необходимо. Моя семья, особенно родители, бабушки и дедушки, свекор и свекровь, также оказывали мне поддержку и содействие во время обучения в аспирантуре и работы над этой книгой. Я чрезвычайно благодарна Татьяне и Николаю Матусовым, Вадиму и Елене Звездовым и особенно Бенджамину и Веронике Франки, которые не только оказали мне неоценимую помощь, но также открыли мне свои сердца и дома в Москве и Калифорнии. Здесь не хватит места, чтобы перечислить всех людей, которые разделили со мной изнурительный опыт под названием «учеба в аспирантуре» и сделали этот процесс более гуманным, за что я им очень благодарна. И наконец, я хотела бы выразить бесконечную благодарность и любовь своему терпеливому, понимающему и заботливому супругу, Джону Беншотеру, который дарил мне безграничную поддержку, необходимую для того, чтобы довести этот замысел до конца, и, несмотря на мои собственные опасения и неуверенность, ни разу не усомнился в моих способностях.

Технические замечания

Имена приведены в наиболее полной форме, которую мне удалось найти, однако зачастую установить полное имя, название места, а также воинских частей попросту невозможно. Таким образом, если в тексте указаны только инициалы или имена без фамилий, значит, полные имена оказались недоступны. Используемые в тексте и примечаниях аббревиатуры, обозначающие российские государственные учреждения, а также собрания и хранилища документов, приведены в соответствии с их русскими сокращениям:

ГАРФ – Государственный архив Российской Федерации

РНБ – Российская национальная библиотека

ГУГШ – Главное управление Генерального штаба

РГВИА – Российский государственный военно-исторический архив

РГАВМФ – Российский государственный архив Военно-Морского Флота

Сокращения русских слов в примечаниях:

д. – дело

ф. – фонд

л. – лист; лл. – листы

об. – оборот страницы

оп. – опись

Поскольку почти все события, описанные в этой книге, происходили до 1918 года, даты приводятся по юлианскому календарю (старому стилю), который использовался в России в то время и на тринадцать дней отставал от григорианского календаря, принятого на Западе. Различные фронты, упомянутые в тексте, составляют части того, что в западных странах именовалось Восточным фронтом, но в России подразделялось на Северный, Западный, Северо-Западный и Румынский фронты, простиравшиеся от Риги до Черного моря. Географические объекты упоминаются под названиями, принятыми в России в то время. Более известные места, находящиеся на территориях, которые принадлежали России, а теперь входят в состав Польши, Литвы, Беларуси и Украины, при первом упоминании сопровождаются приведенным в скобках их современным названием (если таковое имеется) – например, Ивангород (Демблин) или Вильна (Вильнюс).

Введение

Настоящая книга посвящена участию российских женщин в Первой мировой войне. Это первое масштабное исследование, которое подробно рассматривает эту проблему, и в нем мы постараемся ответить на ряд вопросов. Кем были эти женщины-солдаты и что побуждало их уйти на фронт? Как стало возможным, что столь значительное число женщин проникло в сугубо мужскую сферу деятельности, куда женщины традиционно не допускались? Насколько «исключительным» можно считать данное явление – как в сравнении с другими случаями женской гендерной трансгрессии, так и применительно к самобытности российского общества? Как повлияло участие женщин в боевых действиях на армию и общество в целом? Способствовало ли оно изменению традиционных гендерных ролей в России или других странах? Каким образом история этих женщин меняет наши представления о взаимоотношениях женщин и войны? И наконец, какие последствия имело участие русских женщин-солдат в Первой мировой войне? В нашем исследовании мы постараемся ответить на эти вопросы и определить роль этих женщин в контексте войны, революции и российского общества в целом в этот переломный момент времени.

В годы Первой мировой войны тысячи российских женщин надели военную форму и встали в ряды защитников Отечества. Конечно, женщины участвовали в войнах с самого начала мировой истории, однако здесь перед нами – исключительный случай. В 1914–1918 гг. число участниц боевых действий было значительно выше, чем в предыдущие эпохи или в армиях других государств того времени. К 1917 году количество женщин-солдат, по всей вероятности, превысило шесть тысяч, тем самым достигнув беспрецедентной отметки^[1]. Более того, Россия стала первой в новейшей военной истории страной, в которой женщины систематически принимались на службу в воинские подразделения, формировавшиеся по гендерному признаку. Создание в 1917 году особых женских воинских частей не имело аналогов.

Появление в России тысяч женщин-солдат в годы Первой мировой войны не было случайностью. Этот феномен стал возможен благодаря особым условиям, существовавшим в России. Для того чтобы понять, как так получилось, что российские женщины стали солдатами, крайне важно принять во внимание исторические прецеденты, социокультурные факторы и политические события и изменения, происходившие в то время в стране. Необходимо также учесть и давнюю традицию участия женщин в боевых действиях, имевшую место как в России, так и в других странах. Важно не забывать и о небоевой деятельности русских женщин, а также женщин в других воюющих странах. Однако следует различать женщин, выдававших себя за мужчин, чтобы сражаться в составе мужских воинских подразделений, и тех, которые, не скрывая свой пол, вступали в женские воинские формирования. По причине исторической беспрецедентности подобных подразделений основное внимание будет уделено именно им: и тем, которые создавались официально, под эгидой российского Военного министерства, и тем, которые формировались усилиями общественных женских организаций по всей стране.

Женские воинские подразделения возникли летом и осенью 1917 года; время и место их создания чрезвычайно показательны. В этот период – между Февральской и Октябрьской революциями – в России сложилось несколько важных условий, из-за которых стало возможно создание женских воинских формирований. Пожалуй, важнейшим из таких условий было затруднительное положение, в котором Россия оказалась в ходе войны, и необходимость приободрить уставшую от войны армию. Важную роль также сыграли политические и социальные последствия Февральской революции – обстановка политической неразберихи и соперничества между партиями, неясности в отношении источников власти и яростных вызовов традиционному порядку. Многочисленные силы и интересы (в том числе и многие женские организации), которые ранее подавлялись самодержавным правительством, теперь получили возможность публично заявлять о своих требованиях. Эти факторы сделали возможным нарушение гендерного контракта, а именно участие женщин в войне. Историк Брайан Крим отмечает: «Уровень вовлеченности женщин в боевые действия напрямую зависит от степени политической анархии и общественного упадка. В подобные периоды женщины получают больше свобод и выше ценятся как социальные партнеры» [Crim 2000:19]. Таким образом, женщин-солдат следует рассматривать в политическом и социальном контексте войны и революции, и исследование женских воинских формирований позволит дополнить картину бурных событий, происходивших в России в 1917 году.

Женщины-солдаты также сыграли важную роль в женском движении начала XX века и, разумеется, должны рассматриваться в его контексте. Участницы боевых действий доказали собственную способность активно и успешно участвовать в общественной жизни и защищать государство, тем самым они послужили примером для тех, кто ратовал за расширение прав своего пола. Многие из женщин, причастных к организации боевых подразделений, одновременно старались расширить репертуар социальных ролей женщин в целом. Прогрессивные женщины за переделами России также рассчитывали, что женщины-бойцы поспособствуют их собственной борьбе за равенство и права. Однако некоторые активистки женского движения, даже самые прогрессивные, не смогли принять столь агрессивное и деструктивное поведение представительниц своего пола. Женские гендерные роли в тот период по-прежнему связывались с заботой и созиданием, тогда как на мужскую жестокость и агрессию возлагалась вина за многие мировые проблемы. В результате к женщинам-военным в обществе сложилось двойственное отношение: отторжение, смешанное с искренним энтузиазмом…

Данная работа также стремится раскрыть важные аспекты патриотизма и гражданственности. Создание женских воинских подразделений в 1917 году явилось смелым социальным экспериментом, предпринятым главным образом в пропагандистских целях. Женщин привлекали к военной службе не по причине их высоких боевых качеств, но скорее в мотивационных целях. Они должны были вдохновлять и поднимать боевой дух уставших от войны солдат-мужчин и одновременно пристыдить и побудить их к выполнению «патриотического долга» как защитников Отечества. Женщины, вступавшие в женские военные подразделения, а также их лояльные к правительству сторонники, были глубоко заинтересованы в повышении уровня гражданского самосознания, по крайней мере в виде выполнения оборонных функций, среди полчищ измученных войной солдат-крестьян. Для этого мужская роль защитника возлагалась на женщин, и тем самым бросался явный вызов традиционным гендерным представлениям о патриотизме и гражданственности. Последствия подобного подхода оказывались в лучшем случае неоднозначными.

Женщины продолжали участвовать в военных действиях и после выхода России из Первой мировой. Большевики распустили женские воинские части, организованные под эгидой Временного правительства, однако участие женщин на стороне красных вновь стало приветствоваться в период Гражданской войны. Участниц боев восхваляли как «героев» революции, и, согласно официальной риторике нового режима, они были в большом почете. Женщины-солдаты также присутствовали в рядах белых армий, хотя число их было невелико и многие из них выдавали себя за мужчин. Во время Второй мировой войны женщин вновь стали привлекать к выполнению боевых задач. Однако, несмотря на столь долгую историю участия в военных действиях, женщины так и не были интегрированы в советские вооруженные силы. Благодаря женщинам-военным Первой мировой войны был создан прецедент. Отныне непосредственное участие женщин на фронте в качестве солдат рассматривалось как возможное в крайней необходимости, но не признавалось постоянной общественной практикой: в критические периоды женщинам позволяется выполнять функции, идущие вразрез с их традиционной гендерной ролью, однако по окончании кризиса традиционные роли мужчин и женщин восстанавливаются в рамках «возвращения к нормальной жизни», следующего за тяготами войны.

Эта работа призвана восполнить лакуну в изучении России времен Первой мировой войны и революций. Несмотря на свои впечатляющие достижения на фронте, русские женщины-солдаты оказались почти забыты. Из позднейшей историографии они выпали по целому ряду причин – прежде всего потому, что после потрясений 1917 года оказались на стороне проигравших. Женские воинские части, созданные Временным правительством, ассоциировались с «буржуазными» элементами, искоренением которых решительно занялись большевики после захвата власти. В результате женщин-солдат осмеивали и очерняли, но чаще задвигали на задний план или вовсе игнорировали – как в советской историографии, так и в народной памяти. Западные исследователи также не сумели вписать их в картину Первой мировой войны и революционных событий в России. Однако эти участницы военных действий важны, и их истории необходимо рассказать, если мы хотим составить более полное представление о Первой мировой войне, русской революции, гендерных ролях и положении женщин как в России, так и за ее пределами. Они важны и с социологической точки зрения, поскольку их пример демонстрирует, что женщины способны выполнять боевые задачи в условиях современных войн, и вместе с тем высвечивает множество проблем, связанных с привлечением их к такой деятельности.

Хотя в позднейших исторических документах о Первой мировой войне женщины-солдаты почти не фигурируют, во время самой войны была предпринята сознательная попытка включить их в героический нарратив – чрезвычайно нетипичное явление при создании военного мифа. Со стороны современников русские женщины-солдаты пользовались пристальным вниманием. Очевидцы охотно выказывали восхищение ими, и этот живой интерес отражают книги и статьи того периода. Журналисты быстро осознали новостной потенциал этого феномена; подвиги женщин-солдат широко освещались в печати от Петрограда до Нью-Йорка. В сущности, они на некоторое время стали «медийными звездами» во всей Европе и США. Хотя их поведение шло вразрез с традиционными гендерными представлениями, тем самым угрожая традиционной гендерной системе, их часто хвалили за патриотизм и самопожертвование. Но у них находились и противники. Многие критиковали женщин-военных, видя в их действиях угрозу общественному укладу. Подобные реакции не менее важны для понимания феномена женщин-солдат. В данном исследовании подробно рассматривается общественное восприятие женщин – участниц боевых действий и предпринимается попытка лучше осознать влияние, которое они могли оказать на гендерные роли начала XX века.

Женщины и война

Осмысление участия женщин в боевых действиях в ходе Первой мировой войны в России также важно в рамках общего стремления включить опыт женщин в историографию войны и понимания взаимоотношений между женщинами и войной. Настоящая работа призвана определить место женщин-солдат в событиях Первой мировой войны и вносит вклад в осмысление последствий войны для женщин и того, какие общественные изменения (если таковые имели место) были обусловлены опытом участия женщин в войне. Война и боевые действия традиционно были уделом мужчин, и женщины в эту сферу целенаправленно не допускались. Литературный критик Нэнси Хьюстон отмечает, что «определяющей характеристикой войны является ее маскулинность» (цит. по: [Darrow 1996: 81]). Это не означает, что общество совершенно исключает женщин из процесса войны. Война всегда затрагивала женщин, а их деятельность всегда отражалась на войне. В сущности, в военное время женщины принимали в общественной жизни гораздо большее участие, нежели в мирное. Это особенно справедливо применительно к современным массовым военным действиям, когда мобилизация гражданского населения столь же важна, как и мобилизация в вооруженные силы. Тем не менее исторически сложилось так, что роль женщин в военных конфликтах ограничивалась моральной поддержкой в тылу и заботой о больных и раненых, в противоположность активному участию мужчин в боевых действиях на фронте. Женщина, обладающая боевыми навыками, противоречит этой якобы «естественной» роли и ставит под сомнение мужскую концепцию войны как таковую.

Впрочем, в действительности эти концепции ни в коей мере не являются универсальными и неколебимыми; не все мужчины и женщины точно вписываются в заданные категории. Война зачастую бросает прямой вызов традиционному гендерному сознанию. Альфред Мейер отмечает:

Война нередко выявляет несостоятельность стереотипов. Многие мужчины чувствительны, несклонны к насилию, жестокости и убийствам, а многие женщины обладают всеми чертами энергичного деятеля, способного управленца или даже воина. Боевые потрясения могут выявить в мужчинах чувствительность и отвращение к войне и одновременно создать для женщин возможности проявить себя в качестве бойцов [Meyer 1991: 208–209].

Таким образом, участие женщин в войне затрагивает ряд вопросов, являющихся критически важными для понимания социализации и гендерных ролей. Оно заставляет усомниться в преимущественно маскулинной природе войны и одновременно бросает вызов общепринятым представлениям о женских социальных ролях. Историк Линда Грант Де Поу утверждает, что «война представляет собой сильнейшее культурное вмешательство, служащее для определения гендера» [Grant De Pauw 1998: 15]. Во многих смыслах отношение женщин к войне сложнее, чем у мужчин. Мужские роли в войне четко устанавливаются общепринятым гендерным разделением, в соответствии с которым на мужчин возлагается функция защитников. Женские роли во время войны, хотя и традиционно определяются как пассивные, однако в действительности оказываются более зыбкими и разнообразными, принимая формы, выходящие за рамки общепринятых социальных ограничений. Это утверждение особенно применимо к участию женщин в боевых действиях. Согласно историку Николь Энн Домбровски, «участие женщин в боевых действиях не только вносит изменения в них и их структуру, но одновременно изменяет и самих женщин» [Dombrowski 1999: 3]. Традиционное представление о женственности связывается с деятельностью, направленной на созидание и заботу. Война, полная насилия, разрушений и смерти, выглядит абсолютной антитезой этим формам деятельности; поэтому женщина, принимающая в ней участие, резко противоречит своим так называемым естественным обязанностям. Женщина, участвующая в боевых действиях, оспаривает принятые в обществе женские роли и бросает вызов пониманию войны как сугубо мужской сферы. Вследствие этого мужчинам трудно смириться с нахождением женщин на военной службе [Summerfield 1997: 3].

Первая мировая война не является исключением. Некоторые исследователи, в частности, Джордж Мосс, утверждают, что «когда поколение 1914 года с началом войны ринулось под боевые знамена, им руководили различные мотивы, но всех без исключения пронизывало преклонение перед маскулинностью» [Mosse 1985: 115]. Идея о том, что война ведется ради спасения «дома и очага», а значит, для защиты женщин и детей, широко использовалась в пропаганде стран-противников, чтобы побудить мужчин к борьбе [Grayzel 2002: 12].

В то же время в войну были вовлечены миллионы женщин, и их участие не было связано с ведением домашнего хозяйства. Несмотря на многочисленные споры среди исследователей о том, каким образом Первая мировая война повлияла на жизнь женщин и их гендерные роли, консенсуса по этому вопросу достичь не удалось. Некоторые утверждают, что война оказала на женщин эмансипирующее воздействие, и в доказательство приводят значительное увеличение занятости женщин на рынке труда и обеспечение избирательного права для них в некоторых воюющих странах. Другие полагают, что война радикальным образом изменила взаимоотношения полов и перестроила представления о «женственности» и «мужественности». Третьи возражают, что война не оказала на женщин существенного положительного воздействия; несмотря на новые возможности, они по-прежнему зарабатывали меньше, чем мужчины, а кроме того, предполагалось, что после заключения мира они вернутся к своим обычным обязанностям.

Несмотря на все эти противоречия, совершенно очевидно, что Первая мировая война значительно повлияла на жизнь женщин – как прямо, так и косвенно. В России, как отмечает историк Барбара Альперн Энгель, война «размыла гендерные границы и подорвала традиционное общество… поскольку впервые вовлекла в общественную жизнь сотни тысяч, если не миллионы, женщин» [Engel 1991: 144]. Наибольшие изменения произошли в экономической сфере. Некоторое возрастание рабочей активности женщин наблюдалось и до 1914 года, однако война способствовала значительному увеличению доли женщин в трудовых ресурсах. Миллионы работоспособных мужчин отправились на поля сражений, что создало серьезную нехватку рабочей силы. В итоге воюющие страны были вынуждены привлекать большое количество женщин для обеспечения военных нужд. Более того, сам характер их участия разительно отличался от их предшествующего опыта: женщины начали работать в областях, которые при обычных обстоятельствах считались бы для них неподходящими. Миллионы женщин работали в отраслях промышленности, производивших предметы, необходимые как для войны, так и для гражданской жизни. Другие заменяли мужчин на важных общественных должностях.

Без привлечения женщин к трудовой деятельности воюющие страны страдали бы от опустошительной нехватки рабочих рук и простоя в производстве и, несомненно, оказались бы неспособны продолжать войну. Но, за исключением незначительных завоеваний в плане независимости, женщины не особо выиграли от использования их в качестве рабочей силы в военное время. Они по-прежнему зарабатывали значительно меньше, чем мужчины, выполнявшие аналогичную работу. Некоторые страны отменили законодательство, направленное на защиту женщин (и детей) от сверхурочной работы и опасных условий труда. После войны мужчины, вернувшиеся с полей сражений, вытеснили многих женщин, привлеченных к работе на время боевых действий. Во многих случаях рынок труда быстро восстановил гендерное разделение трудовых обязанностей [Grayzel 2002: 106–109].

Относительно политических и гражданских прав и равенства некоторые историки, например, Артур Марвик, утверждают, что женщины эффективно доказали свою ценность для общества и благодаря своему вкладу в экономическое обеспечение войны ослабили дальнейшее противодействие введению избирательного права для женщин [Marwick 1965: 93 et passim]. В 1917 году право голоса получили российские женщины, в 1918 году – британские старше тридцати лет. Нет сомнений, что многие прогрессивные женщины принимали участие и поддерживали любое участие женщин в работе, связанной с войной, видя ее как средство для расширения прав и возможностей. Однако весьма вероятно, что большинство стран в любом случае предоставили бы женщинам избирательное и другие права. В Британии суфражистское движение давно боролось за права женщин, и это, несомненно, дало больший импульс принятию закона об избирательном праве, нежели четыре года войны. В других странах – например, во Франции – женщины, несмотря на свой вклад в военное дело, получили право голоса значительно позже. В России, где женщины также долго и упорно добивались возможности участвовать в голосовании; избирательное право для женщин (равно как и всеобщее избирательное право для мужчин) и другие эмансипационные законы прежде всего явились результатом идеологической поддержи вопроса прав женщин со стороны Временного правительства, сформированного после падения царизма в 1917 году. Тем не менее участие женщин в боевых действиях не могло не повлиять на распределение политических прав.

Демографические изменения в воюющих странах, вызванные отсутствием большого количества мужчин, привели к опасениям, что во время и после войны пошатнутся традиционные гендерные роли. В Великобритании многие полагали, что Великая война коренным образом изменит взаимоотношения полов. Некоторые мужчины сетовали, что экономика военного времени привела к превосходству женщин над мужчинами. Другие критиковали чрезмерное, по их мнению, влияние школьных учительниц и беспокоились, что они подрывают «мужественность» посредством контроля над физическим развитием мальчиков [Bourke 1996:1 et passim]. Вмешательство женщин в военные дела не вызывало широкого одобрения; одной из реакций было стремление защитить прерогативу мужчин в военной сфере. Во Франции прикладывались огромные усилия для того, чтобы обеспечить строгое разделение между женщинами и всем, что было связано с войной. С точки зрения многих французов, Первая мировая война давала Франции возможность восстановить свою маскулинность, пострадавшую от поражения во Франко-прусской войне. Историк Маргарет Дарроу пишет: «В чем вообще смысл войны, если военный опыт женщин наносит ущерб военному опыту мужчин?» [Darrow 1996: 81]. В результате участие женщин в войне часто воспринималось с подозрением и вызывало обвинения в том, что из-за него война теряет маскулинный характер.

Хотя нет единого мнения о том, насколько значительное воздействие оказала война на жизнь женщин в долгосрочной перспективе, непосредственно во время конфликта она существенно изменилась. Историк Пенни Саммерфилд утверждает, что привлечение женщин к работе, связанной с войной, в том числе к различным «мужским» сферам деятельности, не только повлекло за собой изменения в восприятии гендерных ролей, но и размыло «визуальные границы между мужественностью и женственностью», поскольку женщины «сняли юбки и надели штаны» [Summerfield 1997: 3].

В последние несколько десятилетий исследователи начали восполнять недостаток внимания к женщинам на войне, характерный для более ранних работ. И военные, и социальные историки инициировали серьезные и резонансные дискуссии об этой проблеме. Исследователи, изучающие роль женщин в военной истории, достигли больших успехов, заложив новые принципы как в исторических дисциплинах, так и в публичном дискурсе. Была проделана значительная работа по включению опыта женщин в историю войн. Настоящее исследование ставит своей задачей, опираясь на существующие научные построения, вписать новую страницу посредством изучения истории российских женщин-солдат времен Первой мировой войны – в частности, заполнить пробел в исследованиях, посвященных России во время войны и революции и взаимоотношениям между женщинами и войной, путем глубокого изучения историй этих женщин-солдат, изложения их опыта и анализа последствий их жизней и действий.

Эта книга выстроена тематически и поэтому не всегда придерживается линейной хронологии, но в основном следует от начала Первой мировой войны в 1914 году до выхода России из войны в 1918 году. Первая глава описывает некоторые аспекты русской истории, культуры и общества, которые, возможно, способствовали тому, что, несмотря на строгий патриархальный уклад русского общества начала XX века, женщины становились солдатами, пусть даже временно. В ней исследуются гендерные роли, присутствие в русской культуре «сильного женского мотива» и ряд прецедентов из различных периодов российской истории, когда женщины состояли на военной службе.

Вторая глава начинается с обзора участия женщин в Первой мировой войне в различных качествах. Далее основное внимание уделяется женщинам, которые вступали в русскую армию по отдельности или небольшими группами еще до создания женских воинских формирований в 1917 году. В главе описываются способы, к которым они прибегали, чтобы вступить в мужские воинские подразделения, мотивы, побуждавшие их уходить на войну, их попытки ассимилироваться в мужском мире боевых действий и деятельность в составе вооруженных сил.

В третьей главе представлена история появления женских батальонов, дано описание ситуации, сложившейся в результате Февральской революции, и попыток Временного правительства заручиться поддержкой как можно большего числа граждан и создать армию из добровольцев, а также освещена роль женщин и женских организаций в обеспечении более активного вовлечения представительниц их пола в военно-экономическую деятельность. Далее в этой главе рассматривается создание первого женского воинского подразделения – Первого женского «батальона смерти» под командованием Марии Бочкаревой – и дается характеристика женщинам, входившим в его состав.

В четвертой главе подробно исследуется женское военное движение, выступавшее за формирование вспомогательных женских воинских частей. Рассматривается создание подобных воинских частей как в результате инициативы на местах, так и под эгидой Военного министерства. Описываются меры, предпринятые для того, чтобы сформировать, экипировать, обеспечить провиантом, обучить и задействовать в боях эти подразделения, а также многочисленные проблемы, возникавшие в процессе. Далее прослеживаются попытки военных властей удовлетворить многочисленные запросы на расширение участия женщин в войне и одновременно поставить частную инициативу под свой прямой контроль. Также в этой главе подробно рассматривается фронтовой опыт 1-го женского «батальона смерти» под командованием Бочкаревой, в том числе его боевое крещение, послужившее своего рода «лакмусовой бумажкой» для использования женщин на полях сражений.