Литтмегалина
Острые камни
***
Утром он ехал на работу в засыпающем на каждом светофоре автобусе. В его голове толпилось так много мыслей, что он едва мог разобрать хотя бы одну. По стеклу окна стекали капли дождя. Выйдя из автобуса, Илия неосознанно двигался по привычному маршруту, пока не спустился к берегу реки.
Глядя на серую, неприветливую воду, он резко осознал всю правоту слов своей матери. Все изменилось после этого короткого путешествия. Он столько всего потерял: ощущение безопасности и контроля над собой, доверие к родителям и главное – то чувство безоблачности, что сопровождало его в течение жизни. Он больше не мог стоять на берегу и безмятежно наблюдать, как плещут волны и пикируют к воде чайки. Он начинал думать о том, что скрывается на дне. Об острых камнях, невидимых под водой, и от этого еще более опасных.
Все это было бы скомпенсировано, если бы он знал, что взамен приобрел Лизу. В те несколько дней, что они провели вместе, их отношения не были никак обозначены, и теперь он не был уверен, что его ждет продолжение. Они определенно расстались не на лучшей ноте, и Илия жалел, что не нашел в тот момент в себе нежности.
Он попытался вспомнить, видел ли в ее глазах то жадное, просящее выражение «возьми-меня-в-жены», что замечал в глазах других девушек, и с досадой понял, что нет. Она казалась легкой, как птичка, и столь же легко способной упорхнуть. А он уже скучал по ней, хотя они провели только одну ночь врозь. Воспоминание о нежных ямочках на ее пояснице, когда она вставала перед ним на четвереньки, преследовало его, как наваждение. Что, если он придет на работу, а она скажет ему «привет» – как обычно, как любому коллеге – и продолжит печатать свои бумаги, забыв о его существовании? Или вдруг она начнет жалеть его и относиться к нему как к жертве после того, что прочитала? Он не хотел быть жертвой. Он ей и не был.
К тому времени, как он шагнул на аллею, тревога превратилась в страх, грызущий его внутренности. С Лизой – как с наркотиками: первые порции бесплатно. Сейчас он был готов заплатить сколько угодно, только бы избавиться от невыносимого дискомфорта. Ему представилось, как она говорит следующему парню: «Их было восемь или девять, я точно не помню», и его лоб мученически наморщился. «Нет, – сказал он себе, – теперь все будет по-другому». Он не уйдет в свой подвал, чтобы представлять ее голой и никак не пытаться с ней сблизиться. Теперь он действительно хотел ее получить. Она стала ему необходима.
Спускаясь по лестнице, он был настолько поглощен своими решительными мыслями, что не сразу заметил маленькую фигурку Лизы, прислонившейся к двери в его подвал.
– Ты опоздал на двадцать минут.
Облегчение было настолько велико, что на его лице вместо радости отразился лишь ступор.
– Старушке стало плохо на улице. Я делал ей искусственное дыхание, пока не приехала скорая.
– Ну хорошо, это десять минут. А остальное время? – серьезно осведомилась она.
– Мне пришлось вернуться домой, чтобы почистить зубы.
Лиза прыснула.
– Ты учишься.
Илия подступил к ней.
– Ты пришла даже после того, что прочитала обо мне ночью?
Лиза небрежно пожала плечами.
– Иногда с хорошими людьми случаются плохие вещи. Это не должно влиять на отношение к ним.
Илия опустил взгляд, машинально нащупывая в кармане ключи.
– Я ничего не знаю об этих отморозках, которые были моими настоящими родителями. У меня наверняка ужасные гены.
– Да-да, а я потаскуха и патологическая лгунья, – Лиза встала на цыпочки и потянула его голову к себе, чтобы поцеловать в лоб. – Мы отлично подходим друг другу. Наши дети будут торговать наркотиками и заниматься проституцией.
Илия рассмеялся и посторонился, позволяя ей пройти.
За захлопнувшейся дверью торопливо данная клятва вести себя прилично испарилась. Илия поднял Лизу, донес до стола и положил на него, небрежно смахнув бумаги. Весь оставшийся день ему предстояло приводить их в порядок, но в данный момент это его не заботило. Маятник тревоги и страха качнулся в противоположную сторону, и он ощущал эйфорию. Он расстегнул блузку Лизы, свои джинсы и начал стягивать с нее трусики…
– Если уж трахаешь мою секретаршу, хотя бы женись на ней, – прорычал Медведь, вваливаясь в подвал и тут же вываливаясь обратно.
– Чего ему здесь понадобилось? – прошептал потрясенный Илия.
– Папуля номер два, – озлобленно проворчала Лиза. – Бдит.
Илия поправил лямку ее лифчика.
– Раз уж нас застукали, придется остановиться.
– Наоборот. Если нас все равно уже застукали, можно продолжать.
– Я живу один.
– Я приеду к тебе на ночь.
– А твой отец?
– Совру что-нибудь, как обычно.
Через неделю, глубочайше шокировав своего отца, Лиза уже жила у Илии. Она поссорилась с отцом и наговорила много лишнего, но смогла остановиться прежде, чем довела родителя до инфаркта.
В августе Илия сделал ей предложение, и во второй половине сентября они поженились.
В ноябре при странных обстоятельствах умер Делеф, коллега из СЛ.
В июле следующего лета, ровно через год после фрустрирующего провала «Вертушки», Илия отправился на пересдачу. Он ответил «Да» на вопрос «Угнетает ли вас темно-синий цвет?» и «Нет» на вопросы «Наступаете ли вы на канализационные люки?» и «Дотронетесь ли вы до пера дикой птицы?» – потому что теперь воспринимал мир как опасное место, относился ко многим вещам настороженно и все еще временами чувствовал глубокую печаль по поводу той правды, что ему открылась. И сдал.
Информация о дальнейших релизах цикла: https://vk.com/club191961989
