Все притчи мира, которые должен знать каждый образованный человек

– Кто такой? Куда едешь? Откуда? И зачем держишь путь? – спросил воин.

– А ты что за человек? – переспросил его, в свою очередь, Хазир. – И по какому праву спрашиваешь? И для какой надобности?

– А спрашиваю я по такому праву и для такой надобности, – отвечал воин, – что я воин великого падишаха. А приставлен я с товарищами и с начальниками для того, чтоб охранять священный лес. Понял? Ты находишься на заставе, которая называется «заставой Истины», – ибо она устроена для охраны царицы Истины!

Тогда Хазир рассказал воину, куда и зачем он едет. Услыхав, что витязь держит путь к лазурному дворцу Истины, воин позвал своих товарищей и предводителей.

– Ты хочешь узнать, какая такая на самом деле Истина? – сказал главный предводитель, любуясь дорогим оружием, славным конём и молодецкой посадкой Хазира. – Доброе намерение, юный витязь! Доброе намерение! Сходи же скорей с твоего коня, – идём, я тебе всё расскажу. В законах великого падишаха

всё написано, какая должна быть Истина, – ия тебе охотно прочту. Можешь потом вернуться и рассказывать.

– Благодарю тебя! – отвечал Ха-зир. – Но я отправился затем, чтобы видеть её своими глазами.

– Эге! – сказал предводитель. – Да мы, брат, не мудрецы тебе, не муллы и не дервиши! Мы разговаривать много не умеем. Слезай-ка с коня, живо, без разговоров!

И предводитель взялся за саблю. Воины тоже понаклонили копья. Конь испуганно насторожил уши, захрапел и попятился.

Но Хазир вонзил ему шпоры в бока, пригнулся в луке и, засвистав над головой кривою саблей, крикнул:

– Прочь с дороги, кому жизнь ещё мила!

За ним только раздались крики и вой.

Хазир уже летел сквозь густую чашу. А вершины деревьев всё плотней и плотней смыкались над головой. Скоро стало так темно, что и днём царила в лесу ночь. Колючие кустарники плотной стеной преграждали дорогу. Обессилевший и измученный благородный конь уж терпеливо выносил удары плётки и, наконец, пал. Хазир пошёл пешком пробираться через лес. Колючий кустарник рвал и драл на нём одежду. Среди тьмы дремучего леса он слышал рёв и грохот водопадов, переплывал бурные реки и выбивался из сил в борьбе с лесными потоками, холодными, как лёд, бешеными, как звери.

Не зная, когда кончался день, когда начиналась ночь, он брёл и, засыпая на мокрой и холодной земле, истерзанный и окровавленный, он слышал кругом в лесной чаще вой шакалов, гиен и рёв тигров.

Так неделю брёл он по лесу и вдруг зашатался: ему показалось, что молния ослепила его.

Прямо из тёмной, непроходимой чащи он вышел на поляну, залитую ослепительным солнечным светом. Сзади чёрной стеной стоял дремучий бор, а посреди поляны, покрытой цветами, стоял дворец, словно сделанный из небесной лазури. Ступени к нему сверкали, как сверкает снег на вершинах гор. Солнечный свет обвил лазурь и, как паутиной, одел её тонкими золотыми чёрточками дивных стихов из Корана.

Платье лохмотьями висело на Хазире. Только оружие с золотой насечкой было всё цело. Полуобнажённый, могучий, с бронзовым телом, увешанный оружием, – он был ещё красивее.

Хазир, шатаясь, дошёл до белоснежных ступеней и, как пелось в песнях, измученный и без сил упал на землю.

Но роса, которая брильянтами покрывала благоухающие цветы, освежила его.

Он поднялся, снова полный сил, он не чувствовал более боли от ссадин и ран, не чувствовал усталости ни в руках, ни в ногах. Хазир запел:

– Я пришёл к тебе чрез дремучий лес, чрез густую чащу, чрез высокие горы, чрез широкие реки. И в непроглядной тьме дремучего бора мне светло было, как днём. Сплетавшиеся верхушки деревьев казались мне ласковым небом, и звёзды горели для меня в их ветвях. Рёв водопадов казался мне журчаньем ручейков, и вой шакалов песнью звучал в моих ушах. В проклятиях врагов я слышал добрые голоса друзей, и острые кустарники казались мне мягким, нежным пухом. Ведь я думал о тебе! Я шёл к тебе! Выйди же, выйди, царица снов моей души!

И, услыхав тихий звук медленных шагов, Хазир даже зажмурился: он боялся, что ослепнет от вида чудной красавицы.

Он стоял с сильно бьющимся сердцем, и когда набрался смелости и открыл глаза – перед ним была голая старуха. Кожа её, коричневая и покрытая морщинами, висела складками. Седые волосы свалялись в космы. Глаза слезились. Сгорбленная, она едва держалась, опираясь на клюку. Хазир с отвращением отшатнулся.

– Я – Истина! – сказала она.

И так как остолбеневший Хазир не мог пошевелить языком, она печально улыбнулась беззубым ртом и сказала:

– А ты думал найти красавицу? Да, я была такой! В первый день создания мира. Сам Аллах только раз видел такую красоту! Но ведь с тех пор века веков промчались за веками. Я стара, как мир, я много страдала, а от этого не делаются прекраснее, мой витязь! Не делаются!

Хазир чувствовал, что он сходит с ума.

– О, эти песни про златокудрую, про чернокудрую красавицу! – простонал он. – Что я скажу теперь, когда вернусь? Все знают, что я ушёл, чтоб видеть красавицу! Все знают Хазира – Хазир не вернётся живой, не исполнив своего слова! У меня спросят – спросят: «Какие у неё кудри – золотые, как спелая пшеница, или тёмные, как ночь? Как васильки или как молнии горят её глаза?» А я! Я отвечу: «Её седые волосы как свалявшиеся комья шерсти, её красные глаза слезятся»…

– Да, да, да! – прервала его Истина. – Ты скажешь всё это! Ты скажешь, что коричневая кожа складками висит на искривлённых костях, что глубоко провалился чёрный, беззубый рот! И все с отвращением отвернутся от этой безобразной Истины. Никто уж больше никогда не будет любить меня! Грезить чудной красавицей! Ни в чьих жилах не загорится кровь при мысли обо мне. Весь мир, весь мир отвернётся от меня. Хазир стоял перед нею с безумным взглядом, схватившись за голову:

– Что ж мне сказать? Что ж мне сказать?

Истина упала перед ним на колени и, протягивая к нему руки, сказала умоляющим голосом:

– Солги!

Правда и ложь
Арабская притча

Однажды на дороге близ большого города встретились Лжец и человек Правдивый.

– Здравствуй, Лжец! – сказал Лжец.

– Здравствуй, Лжец! – ответил Правдивый.

– Ты чего же ругаешься? – обиделся Лжец.

– Я-то не ругаюсь. Вот ты-то лжёшь.

– Такое моё дело. Я всегда лгу.

– А я всегда говорю правду.

– Напрасно!

Лжец засмеялся.

– Велика штука сказать правду! Видишь, стоит дерево. Ты и скажешь: «Стоит дерево». Так это и всякий дурак скажет. Нехитро! Чтоб соврать, надо что-нибудь придумать, а чтоб придумать, надо всё-таки мозгами поворочать, а чтоб ими поворочать, надо их иметь. Лжёт человек, значит, ум обнаруживает. А правду говорит, стало быть, дурак. Ничего придумать не может.

– Лжёшь ты всё! – сказал Правдивый. – Выше правды ничего нет. Правда украшает жизнь!

– Ой ли? – опять засмеялся Лжец. – Хочешь, пойдём в город, попробуем.

– Пойдём!

– Кто больше людей счастливыми сделает: ты со своей правдой, я ли с моей ложью.

– Идём.

И пошли они в большой город.

Арабские мужчины играют в трик-трак. Джулио Росатти. 1900-е гг.

Был полдень, а потому было жарко. Было жарко, а потому на улицах ни души не было. Только собака какая-то дорогу перебежала.

Лжец и Правдивый зашли в кофейню.

– Здравствуйте, добрые люди! – приветствовали их сидевшие, словно сонные мухи, в кофейне и отдыхавшие под навесом люди. – Жарко и скучно. А вы люди дорожные. Расскажите нам, не встречали ли чего любопытного в пути?

– Ничего и никого я не видал, добрые люди! – отвечал Правдивый. – В такую жару все по домам да по кофейням сидят попрятавшись. Во всём городе только собака какая-то перебежала дорогу.

– А я вот, – сказал Лжец, – сейчас на улице тигра встретил. Тигр перебежал мне дорогу.

Все вдруг ожили. Как истомлённые зноем цветы, если взбрызнут их водою.

– Как? Где? Какого тигра?

– Какие бывают тигры? – отвечал Лжец. – Большой, полосатый, клыки оскалил – вот! Когти выпустил – вот! По бокам себя хвостом лупит, – видно, зол! Затрясся я, как он из-за угла вышел. Думал – на месте умру. Да, слава Аллаху! Он меня не заметил. А то не говорить бы мне с вами!

– В городе тигр!

Один из посетителей вскочил и во всё горло крикнул:

– Эй, хозяин! Вари мне ещё кофе! Свежего! До поздней ночи в кофейне сидеть буду! Пусть жена дома кричит хоть до тех пор, пока жилы на шее лопнут! Вот ещё! Как я домой пойду, когда по улицам тигр ходит?

– А я пойду к богачу Гассану, – сказал другой. – Он мне хоть и родственник, но не очень-то гостеприимен, нельзя сказать. Сегодня, однако, как начну рассказывать про тигра в нашем городе, расщедрится, угостит и барашком, и пловом. Захочется, чтобы рассказал поподробнее. Поедим за тигрово здоровье!

– А я побегу к самому вали! – сказал третий. – Он сидит себе с жёнами, да прибавит ему Аллах лет, а им красоты! И ничего, чай, не знает, что в городе делается! Надо ему рассказать, пусть сменит гнев на милость! Вали мне давно грозит: «Я тебя в тюрьму посажу!» Говорит, будто я вор. А теперь простит, да ещё деньгами наградит, что первый ему такое важное донесение сделал! К обеду весь город только и говорил, что на улицах бродит тигр.

Сотня людей самолично его видела:

– Как не видать? Как вот тебя теперь вижу, видел. Только, должно быть, сыт был, не тронул.

А к вечеру и жертва тигра обнаружилась.

Случилось так, что в тот самый день слуги вали поймали одного воришку. Воришка стал было защищаться и даже одного слугу ударил. Тогда слуги вали повалили воришку и поусердствовали так, что уж вечернюю молитву воришка отправился творить пред престолом Аллаха.

Испугались слуги вали своего усердия. Но только на один миг. Побежали они к вали, кинулись в ноги и донесли:

– Могущественный вали! Несчастье! В городе появился тигр и одного воришку насмерть заел!

– Знаю, что тигр появился. Мне об этом другой вор говорил! – отвечал вали. – А что воришку съел, беда невелика! Так и надо было ожидать! Раз тигр появился, должен он кого-нибудь съесть. Премудро устроен свет! Хорошо ещё, что вора!

Так что с тех пор жители, завидев слуг вали, переходили на другую сторону.

Спящая цыганка. Фрагмент. Анри Руссо. 1897 г.

С тех пор как в городе появился тигр, слуги вали стали драться свободнее. Жители почти все сидели взаперти.

И если кто заходил рассказать новости про тигра, того встречали в каждом доме с почётом, угощали чем могли лучше:

– Бесстрашный! Тигр в городе! А ты по улицам ходишь!

К богачу Гассану явился бедняк – юноша Казим, ведя за руку дочь Гассана, красавицу и богатую невесту Рохэ. Увидав их вместе, Гассан затрясся весь от злости: