Лисса Мун
Кровавая алхимия: тайна Золотого города

Глава 1. Первый снег

Глава 1. Первый снег

Алиса: голубятня восточной группы.

Колючие снежинки хлестали по щекам, царапали горло во время глубоких вдохов, не успевая растаять на подлете. Еловые ветви цеплялись за пальто и шапку, путались в волосах. Крючковатые серые лапы вязов норовили выколоть глаза.

И на кой черт я туда полезла? Мне не убежать от поганцев, ведь они быстрее и выносливее! А мой бухгальер работает только на маленьком расстоянии и прицельно.

В день, когда Эдита объявилась в погребе, Тристан унес Лизу к восточной группе и больше не появлялся. Я ездила на выходные к родителям, чтобы узнать правду об особенных родственниках, которая не афишировалась и даже скрывалась. Бабушка и дедушка по папиной линии всю жизнь охотились на вампиров и давно ушли на покой. Но теперь подобное заявление казалось подозрительным. Ведь мать Радомира, моя родная тетка, умирать не планировала, зато осела в Золотом городе. Где находился дом престарелых охотников, она не сообщила, но приглашение в гости оставила. Как и множество других загадок.

Вернувшись в Калининград, я не решила навестить Лизу, ведь не могла оставить ее на произвол судьбы. Прихватила с собой порцию заменителя крови, приготовленного в алхимической установке накануне выходных, и поехала в голубятню, где совсем недавно мерзла в качестве пленника. По ощущениям, события случились в прошлой жизни – в той, где лучшая подруга рядом, а вампиры всего лишь карикатурные монстры с волшебными клыками из книг и фильмов.

Риск, конечно, был, я не знала, кто возглавил восточную группу после смерти Ника. Но Тристан, глава всего города, отчетливо дал понять каждому поганцу, что сожрет меня лично. И так как именно он вместе с охотниками передал Лизу группе, я понадеялась, что меня не тронут.

Зря! Ох, как зря я вообще на кого-то понадеялась!

– Зачем явилась, кормуш-ш-ш-ка? – неожиданно прошипела сзади Кис, чем напомнила Тристана.

Я вздрогнула, ведь только успела занести руку, чтобы постучать в металлическую дверь голубятни на окраине города, служившей вампирам штабом.

– У вас моя подруга. – Я придала голосу твердости, но получилось не очень.

– Да неужели? – снисходительно хмыкнула Кис.

– Позови главного, – потребовала я, глубоко вдохнув, будто вместе со стылым декабрьским воздухом в грудь набралось бы наглости. – Кто у вас теперь?

– Как же? – делано удивилась она и высоко подняла брови в цвет рыжих прядей на висках. – Твой покровитель тебе не рассказал?

– Нам было, что обсудить, кроме подобных пустяков, – нарочито небрежно отмахнулась я и дернула ручку двери.

Тонкие металлические стены дрогнули и загудели, им в унисон выла внутри часть моей души, не привыкшая бросать прямой вызов монстрам, но больше не желающая прятаться. Проход открылся, явив темное нутро с включенными экранами. Память услужливо подкинула момент, когда во время драки осколки впивались в ладони Тристана и плечи Ника. Но теперь техника выглядела нетронутой.

– Эб, Иван, хватайте, – снова из-за спины скомандовала Кис и толкнула меня между лопаток, будто иронично намекала на прошлые действия Лизы.

– Кусь, малыш, – пропищала я своему бухгальеру, внезапно оказавшись в объятиях Ивана.

– Вот так сразу, без прелюдий? – удивился длинноволосый худощавый вампир. – Люблю ласковых девочек! – И, не дожидаясь ответа, ловко отодвинул белый шарф и прихватил меня за шею, но прокусить не смог.

– Поганец! – взвыла я, отпихивая кровопийцу, но Иван держал крепко.

Кожа под его зубами противно скрипела, но не поддавалась – спасал артефакт, надежно спрятанный под одеждой. Кис довольно мурлыкнула, звучно хлопнула дверью и быстро приблизилась сзади.

– И мне оставьте! – капризно хныкнул кто-то из темного угла.

– Забыли с кем имеете дело? – неуверенно протянула я. Когда собиралась в гости к кровопийцам и прокручивала возможные варианты встречи в воображении, получалось куда убедительнее. Грозная, юная, уверенная в себе, охотница давала жару каждому поганцу, посмевшему косо на нее взглянуть.

Мою блеклую тираду все же подкрепил жуткий вопль Ивана. Его мерзкие губы соскользнули с моей шеи, а сам он отшатнулся. Я резко отпрянула и неловким движением достала из-за пазухи кулон. Мутный камень в серебряной оправе давно жег грудь.

Следовало достать его раньше. Тоже мне охотница! Артефакт предупреждал меня, помогал восстановиться, но не делал невидимой для кровопийц.

– Где Лиза? – гаркнула я, пока вампиры не успели опомниться.

– Ее здесь нет! – поспешно выплюнула Кис и щелкнула выключателем. Тесную комнату озарил свет от свисающей с далекого потолка лампочки.

– Так это был твой бухгальер! – простонал Иван, падая на колени, и одарил меня ненавидящим взглядом. – В огненном круге на острове Канта!

– Где пес? – истерично заверещала незнакомая блондинка в дальнем углу, забираясь с ногами на старомодную кушетку.

– Невидимый Дух, – с нотками восхищения проронила Кис и уставилась мне в глаза, старательно избегая кулона.

Но кружевные узоры оправы уже приковали к себе взоры Эба, Ивана и визгливой фигуристой красотки. Кис держалась изо всех сил, у нее аж веко задергалось, но темные зрачки неизбежно сместились к артефакту. Внимание вампиров запуталось в искусном серебряном плетении.

– Вот и славно, – констатировала я, наконец-то добившись того дерзкого хладнокровия в голосе, которое представляла. – Где Лиза, поганцы?

– Твой Натанг забрал ее, – нехотя выдавила Кис.

Эм-м-м. Как так?

Я опешила, что наверняка отразилось на лице, но компания увлеченно таращилась на артефакт.

– Когда? – спросила я, затолкав удивление поглубже.

– А он не во все тебя посвящает, – ядовито прошипела Кис. – Это ведь ты? – Она силилась оторваться от кулона, морщила носик и страшно дергала скулами, но продолжала свою мысль: – Ты его аспирантка, которая даст пищу всему нашему роду!

– Вкусная аспирантка, – подметил Иван с красноватым блеском в глазах и облизнулся.

Пора уходить! Но Лиза!..

– Отвечай! – рявкнула прямо в лицо вампирше. – Когда Руслан забрал Лизу?

Но Кис лишь нахально рассмеялась и запустила дрожащие пальцы в карман легкого плаща. Она мастерски сопротивлялась воздействию артефакта, что порядком пугало. Ноги задрожали, требуя немедленно покинуть старую голубятню. Интуиция вопила о том же. Но логика призывала добиться результата.

– Недоучка пришла сама, закон на нашей стороне, – натужно выговорила Кис, будто бы и не мне. – Девчонка нужна Руслану? Так выясним, какая из них нужнее. Взять аспирантку! По команде!

– Руслан был здесь вчера, – неожиданно выдал Эб. – Я звал Лизу, звал Ирис, но обращение затянулось.

– Замолчи, Эб, – приказала Кис.

– Нет, пусть знает, что виновата. Если Лиза не очнется, мы потеряем и дар Ирис! Пусть знает, что натворила! Пусть она знает!

Я вылетела из голубятни, толкнув плечом дверь. Мороз ударил по мокрым от слез щекам, будто соглашался с обвинениями вампира. Ведь я влезла в процесс, который не понимала, будто махала волшебной палочкой наугад. Как сумасшедший ученый пустилась в эксперимент над лучшей подругой, вместо того чтобы сначала как следует изучить матчасть, просчитать риски и побочные эффекты.

– Взять! – послышалось в спину.

Гул в ушах и путаные мысли не давали сосредоточиться на происходящем, ноги сами несли меня к опушке лесопарковой зоны на окраине города. Вампиры преследовали по пятам. И только частые стволы деревьев мешали им разогнаться быстрее и напрыгнуть с расстояния. Под ногами хрустел валежник, руки судорожно сжимались в кулаки, а из груди рвались наружу рваные рыдания.

Ни оружия, ни собаки! Только глупая самоуверенность и лабораторный хомяк!

Лиза: дом на территории охотников.

Я падала, а затем взмывала ввысь. Видела между облаков шпили золотистых башен и округлые купола ротонд. Прекрасный небесный город тонул в молочном тумане, будто в складках пухового платка с ажурной вязкой. Казалось, что солнце осталось где-то снизу и никогда не проникало между стен. Без резких теней очертания построек делались размытыми.

Глаза открывались и закрывались снова. В груди нестерпимо жгло, будто внутри разверзлась огромная дыра. Она соединялась с головой и пульсировала в висках, стучала в ушах надоедливым бубном – требовала есть!

Осознание зверского голода ударило наотмашь. Зрение сразу прояснилось, вернулось. Парящий надо мной город – лишь разводы, желтые пятна и пузыри на старой побелке. Высокий потолок сохранил следы лепнины в углах комнаты. Тяжелые пыльные портьеры не скрывали беспорядочного мельтешения снега за окном. Густая пелена крупных хлопьев вызвала головокружение и приступ тошноты.

– Элис, принеси попить! – потребовала я сиплым голосом на автомате. И только тогда сообразила, что проснулась в чужой незнакомой квартире. Подруги здесь нет. И вообще мы поссорились. Я ненавижу эту лицемерную дрянь! – Двуличная заучка! – прохрипела я жалостливо, будто связки заржавели.

Воспоминания возвращались постепенно. Сначала мы ругались в доме Натанга, я хлопнула дверью, как можно громче, уверенная, что Элис догонит, мы вместе вернемся в съемную квартиру, попьем чая с противными цельнозерновыми сушками полезными для фигуры и договоримся найти нормальных парней. От мыслей о еде меня ощутимо передернуло, желудок свернулся комом и отправил ужасный болевой импульс к вискам. Тогда все остальные события молнией пролетели перед глазами: жгучая боль от укуса, расходящаяся от запястья по всему телу; густая кровь вампира с привкусом хвои на моих губах; тяжесть в ногах, заставляющая лететь вниз, как на водяной горке.

– Эй! – я метнулась к высокой двери у дальней стены.

Я вампир? Неужели я вампир? Все получилось?

В попытках представить, как кусаю первого встречного прохожего на улице, я вывалилась в коридор. Желудок премерзко натянулся, будто превратился в толстую струну, и звенел от каждого шага. Утробный звук резонировал в теле и волнами разносил боль к каждой клеточке. Казалось даже, что корешки мельчайших невидимых волосков натянулись и зудели на коже, доставляя невероятный дискомфорт.

– Кис, Эб? – позвала я, добравшись по мрачному коридору с зелеными обоями до лестницы.

Перед поединком группа Ника жила неподалеку от неприметного птичьего домика в шумном веселом общежитии. В голубятне у вампиров был наблюдательный пункт и место сходок. Но теперь я проснулась в огромном частном доме, что наводило на одну единственную мысль: Ник выиграл поединок, а Руслан мертв.

Ноги подкосились, и я осела на пол, ухватившись за кованую решетку перил. Вот уж не думала, что действительно кто-то умрет, когда ввязалась в авантюру.

Хотела позлить Элис! Быть вечно молодой и красивой тоже хотела. И даже кровь меня не пугала. Подумаешь. Чем не томатный сок? Лишь бы весело! Но весело не получилось. Ведь Руслан мое превращение не оценит. А я могу исчезнуть так же быстро, как и любимый преподаватель. Ведь теперь моя жизнь потечет по совсем другим законам.

Трясущимися руками я подтянулась кверху и на ходу принялась пересчитывать широкие ступени, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

– Дурак он, раз позволил себя победить, – прошипела натужно. К концу спуска силы совсем растаяли.

Светлый холл встречал крупными грубыми вазами, будто вырубленными из скальной породы. Из них вырастали огромные зонтики засушенного борщевика, придавая интерьеру налет инопланетного пейзажа. Мы изучали растение на биохимии экстрактов. Ядовитый сорняк, конечно, произрастал у нас в изобилии. Нормальные люди подходить к нему опасались и в дом бяку не тащили. Но самым страшным было отсутствие дверей.

Ноги снова подвели, и я упала на колени у подножия лестницы. Голова вертелась из стороны в сторону в поисках выхода, но его не находилось. Зарождающаяся в груди истерика отупляла. Я дернулась, заглянула под лестницу, прижалась спиной к стене и проползла таким странным образом по периметру холла – ничего! Но удариться в панику не успела – вспомнила, что из комнаты наблюдала в широкие окна головокружительный танец снежинок. Стиснула зубы и кое-как взобралась на второй этаж. Стены коридора шатались и норовили задавить меня, как бесполезную таракашку. Уподобившись затравленному насекомому, я на четвереньках ползла от плинтуса к плинтусу, лишь бы не зашибло падающим потолком. И к тому моменту, как я добралась до двери, совсем забыла, что собиралась сделать. Рухнула на кровать лицом вниз и провалилась в пустую яму.

***

А когда я снова пришла в себя, на прикроватной тумбе поджидал бумажный кофейный стакан с пейзажами Калининграда, накрытый пластиковой крышкой. Рядом лежала запечатанная трубочка и сложенный вдвое лист бумаги. Дрожащие пальцы сорвали бесполезную крышку, в нос ударил умопомрачительный аромат солнца – да-да, будто лучи действительно чем-то пахли – спелого крыжовника и черного перца. После чего я разобрала более тонкие ноты смородинового листа и сиреневых почек, влажного мха и заветренных яблок, кисловатой малины и смолянистой сосновой коры. Перед внутренним взором возникла лесная тропинка с мужчиной в стильной джинсовке и серой бейсболке.

Профессиональная чуйка сразу подсказала, что в емкости вовсе не кофе, и даже не гранатовый сок. Темная жидкость напоминала прореагировавшие между собой роданид калия и хлорид железа. Ведь что я настоящий вампир, а мне принесли настоящей крови думать не хотелось совсем. Снова.

Мне очень нравилось об этом мечтать. И только!

Записка ограничивалась двумя словами в стиле Льюиса Кэрролла: «Выпей меня». Реальность грубо толкала меня на гастрономический эксперимент. Я неуловимо пошатнулась вперед и чуть не опрокинула стакан. Яркие капли расплескались, окропили пальцы и колени. Губы жадно обхватили шершавый край, и на язык полилась чуть тепловатая густая жидкость. Рядом с собственными страхами прошелестели будто бы чужие мысли, уверив, что я много раз вкушала подобный вкуснейший напиток. Все правильно, знакомо и безопасно.

– М-м-м, – простонала я, щурясь от удовольствия. – Амброзия!

Желудок благодарно расслабился, в голове прояснилось. Показалось, что даже звуки стали громче, а сдержанные тона интерьера – ярче.

В памяти всплывали четкие знания о вкусах и запахах человеческой крови, о тонких нюансах их значения, будто я покусала множество хрупких шеек и не меньшее количество крепких мускулистых шей. Я помнила куда кусать и как надавить зубами, чтобы причинить меньше вреда или нанести смертельную рану. И вместе с этим утопала в холодящей нутро несправедливости. Тот, кто когда-то давно сотворил меня, считал себя лучше других, высшим существом. Тогда как я стала обычным вампиром, кровопийцей, которым пугали детей. Поганцем, за которым охотились.

– Ирис? – выдохнула я. – Кем же ты была?

Но еще больше хотелось узнать, где я? Кто меня запер? И с какой целью?

В тот день, когда я разозлилась на Элис и отправилась искать голубятню, вампиры приняли меня радушно. Не стремились сажать под замок, ведь я пришла сама. Эб весь вечер рассказывал о прелестях замедленного старения и быстрой регенерации, печально вздыхал об ушедшей Ирис. Я подумала, что они были парой, и Эб втайне надеялся, что во мне проснутся похожие чувства. Он уже казался мне симпатичным: темные волосы до плеч, резко очерченный подбородок, взгляд немного исподлобья. Правда, до идеального мужчины не дотягивал, выглядел слишком жилисто. То ли дело мой любимый препод! Но за день знакомства я не успела узнать Эба ближе, ведь он ни разу не шутил, вспоминая бывшую возлюбленную. А я привыкла судить о мужчинах по чувству юмора.

Группа вампиров ждала чуда после моего перерождения. Кис высокопарно нашептывала о даре Ирис, который я получила во время укуса, и заявляла, что видела раньше подобных созданий только издалека. Мол, они всяко лучше обычных вампиров: мудрее, быстрее, сильнее, выносливее – и их укус опаснее для простого смертного. Каждый в общежитии косился на меня с некоторым благоговением. Кто-то с завистью, кто-то потирал руки в надежде усилить группу.

Я была желанным гостем. И не удивилась, когда меня позвали на поединок. Отправилась туда с надеждой высокомерно взглянуть в глаза Руслану. Ведь эти вампиры чуть ли не боготворили меня, тогда как он издевательски посмеялся над моими чувствами.

Гад! Сразу же после моего признания переспал с моей лучшей подругой!

Опустевшая тара полетела на пол, жаль, не разбилась в мелкое крошево. Из груди рвались хрипы и яростное шипение. Совладать с собой удалось, лишь когда из подушки посыпался наполнитель, свалянный мелкими комочками. Сидя на кровати, я раздирала голыми руками постельные принадлежности – бессмысленная трата праведного гнева.

Отдышавшись, я подошла к одному из широких окон. Взглянула на голые ветви берез и густую стену туй, которые закрывали обзор, мешали сориентироваться на местности.

– И для чего вы меня заперли? – обратилась я к тем вампирам, которых запомнила перед поединком. – Ведь у меня дар Ирис. Вы же его так хотели! Так что теперь?!

Вновь зарождающаяся волна истерики сдавила внутренности, подобралась к горлу, вызывая приступ тошноты. Я еле сдержалась, чтобы оставить недавнее лакомство при себе. Дернула ручку на оконной раме, желая впустить в душную комнату морозный воздух. Но она не поддавалась. Я подергала другую, резво переместилась ко второму окну, обследовала все створки – впустую!

– Идиотизм! – возопила я, размазывая по лицу сопли и слюни. И даже если вампиры заперли меня в доме без дверей с благими намерениями, мне абсолютно наплевать! Ведь кто-то заходил в комнату и оставил еду и издевательскую записку! Он мог бы поговорить со мной нормально, а не играть в дурацкие несмешные игры! А значит, любые последствия на его совести!

Убедившись в правоте, я схватила изящный табурет от туалетного столика, замахнулась и с разбегу подпрыгнула к окну. В этот момент дверь с грохотом распахнулась.

– Не стоит так убиваться – так ты никогда не убьешься!

Радомир: улицы Калининграда.

– Ее нигде нет! – кричала разъяренная мать, вернувшись в тот вечер в погреб.

Но у меня не было сил выслушивать очередное безумие. Я не спал двое суток, как и моя вновь обретенная сестра, и мечтал лишь об уютной постели с мягкими подушками.

– Давай встретимся завтра, пообедаем вместе и обсудим все в спокойной обстановке. Без оружия, погонь и обвинений, – предложил я миролюбиво.

Но Эдита не хотела мириться с обстоятельствами. Она всю жизнь истребляла вампиров, и не могла поймать Северину уже более двадцати лет.

– Мне нечего здесь делать, – жестко отрубила мать. – Ты вырос слишком мягким для охотника. Придется учиться теперь. Ведь вокруг твоей сестры так и вьются поганцы – хуже стаи голодных комаров! Ты обязан беречь ее, как самого себя. – Она поджала губы и, неловко положив суховатую руку мне на плечо, придвинулась ближе. – Твое сердце бьется в унисон с ее сердцем, а квинтэссенция ее души держит твою душу в этом мире. Ты услышишь девочку на расстоянии, если прислушаешься. И учуешь опасность, как свою собственную. А покуда ты принял мое наследие, так принимай и мой рок. Теперь поимка Северины на твоей совести. И ты, и Алиса – вы оба запутались, на чьей стороне правда. Разберись, сын. И тогда приходи. Вместе приходите. А я пока подготовлю почву, подстелю соломку. Все виноватые получат по заслугам!

Мать отстранилась и рефлекторно потрепала по холке верного Гарма. Пес сидел неподвижно, будто давно превратился в каменное изваяние и не гнался совсем недавно за вампирицей.

И как Северине удалось улизнуть от бухгальера? Впрочем, она проделывала этот фокус последние двадцать лет. Вероятно, знала секрет.

– Оставишь номер телефона? – фыркнул я, ведь прежде Эдита не связывалась со мной лично и не желала встреч.

– У тебя есть конверт. Там все указано, – отмахнулась мать. – Если охотник не нашел двери в Золотой город, то это и не охотник вовсе!

– Разве это не дом престарелых? – Я изогнул одну бровь, припоминая чудные иероглифы на карточке, раздобытой в конторе на краю города. Прежде мы с матерью общались исключительно через Дарью Семеновну, симпатичную адвокатшу.

Эдита снисходительно наморщила лоб и задрала носик, будто на нем висели невидимые очки, а она пыталась заглянуть под нижний край оправы.

– Тайный бар с нейтральной территорией, где вампиры и охотники притворяются друзьями, берут перерыв и не грызут друг другу глотки? – предположил в шутку, но лицо матери так перекосилось, что я понял ошибку. – Закрытый охотничий клуб?

– Можно и так сказать, – осторожно вымолвила она. – Ты ведь уже понял, что ген охотника делает тебя немного иным. Ты бежишь быстрее, слышишь лучше и видишь ярче. Ты ощущаешь зерно всего сущего и можешь научиться алхимии. Как и твоя сестра, которая, я смотрю, преуспела.

– Алиса аспирантка, ученая. Она добилась результатов благодаря ежедневному труду и стараниям. И отчего-то я уверен, что ты знала о ее работе перед тем, как передать артефакт.

– Не перебивай, – строго отрезала мать. – Речь не о том, что знала я. А о том, по какому пути пойдешь ты. В Золотом городе собираются те, кто уверен, что теплая человеческая кровь – слишком высокая цена за молодость и долгожительство. Но каждый охотник – алхимик или артефактор – приносит бесценные знания и опыт. Есть и другие способы поддержать существование в этом мире дольше средних человеческих мерок.

– Это я уже понял. Но ты не расскажешь?

– Излови Северину. И приходи, – повторила она. – Покончим с недостойными.

– Меня должно мотивировать желание узнать секрет вечной молодости? Ты шутишь? – удивился я. – Предпочту скончаться от старости или молодым, сидя на байке с любимой девушкой, а не скакать пешкой в вашей мудреной фантастической игре!

Мецтли зарычала, учуяв недовольство в моей тираде. Эдита вскочила с кресла, сверкая глазами. Ее ноздри гневно трепетали. И я бы не удивился, если бы из них на самом деле повалил дым, как у огнедышащего чудища. Я уже ничему не удивлялся! Но мать только щелкнула пальцами, поманив верного Гарма, и скрылась за дверью.

Я не успел осознать, как быстро она исчезла. Как глупо закончился наш разговор. Точнее, просто прервался на середине из-за моего несдержанного ехидства. Все-таки я рос слишком далеко от этой женщины. Мы мыслили по-разному, и оказались настолько чужими, что сложно было предсказать ее реакции. Я не хотел отпускать мать так скоро, не успев узнать и понять по-настоящему. Бросился к двери погреба, седой от мелких кристалликов соли. Точь-в-точь как серебристые волоски в прическе Эдиты. Но женщина и ее четвероногий спутник будто растаяли. Я не слышал ни звучных шагов по каменным ступеням, ни скрипа внешней металлической двери. Взбежал по лестнице вверх, выглянул в сгущающиеся ледяные сумерки – никого.

Она снова оставила меня наедине с миром. Только теперь я готов опереться на самого себя. Тогда же не был.

***

Мецтли семенила впереди по укрытому свежим снегом тротуару. А я ехал следом за ней на мотоцикле, прислушиваясь к шепоту стен, что сопровождал меня всюду. Перстень охотника обжигал холодом. Я же сгорал от нетерпения в ожидании, когда мутноватый камень нагреется и укажет на близость возлюбленной.

Северина могла бы вновь покинуть страну, отправиться в Италию, как собиралась, когда мы прощались на выездной дороге в Риге, скрыться от одержимой местью охотницы Эдиты. Но Алиса предполагала, что кровь нашей семьи притягивала вампиров особенно сильно. А значит, Северина поддалась этой неведомой магии и осталась неподалеку.

Именно так мне хотелось думать, именно в это верить. И я вел Harley по мощеным улочкам Калининграда в надежде, что Мецтли выследит девушку на вишневом Suzuki Boulevar. Николай выстрелил в Северину из арбалета. Стрела, обработанная слюной бухгальера, попала ей в плечо, а после побега вампирицы заляпанное кровью древко осталось валяться на полу погреба.

Не думаю, что опытный Гарм не чуял след, скорее всего, Северина мастерски его путала. Поэтому я ехал за Мецтли почти в отчаянии. Алиса обещала придумать поисковый эликсир, когда вернется из родного пригорода. Сестра вдохновилась успехами с заменителем крови, увидела тот самый алхимический свет и полагала, что теперь ей по плечу любая шалость. Пускай попробует, вообразит себя всемогущей Алисией Клаус (Персонаж игры Bullet Witch. Современная ведьма, которая совместила могущественную магию и новейшее оружие) и поиграет с силой, которую я совсем не понимал.

Мне же оставалось действовать по старинке – гонять по улицам Калининграда на любимом мотоцикле, восхищаясь обледенелыми пейзажами, и ждать, когда тропинка бытия сама приведет меня к девушке, что занозой застряла в сердце. И я невольно приехал на то место на берегу Преголи, где Северина впервые показала свое лицо и выпила много моей крови.

Тут особенно чувствовалось дыхание приближающейся зимы. Серые доски пирса покрылись морозным инеем, который блестел маленькими искорками несмотря на рассеянный свет. Ледяная пыль таяла под подошвами, отчего на ровном полотне появлялись бурые пятна.

Мецтли возбужденно прядала ушами, оглядывалась по сторонам, и обнюхивала доски. Но вдруг подпрыгнула, будто собиралась толкнуть передними лапами невидимку, и гавкнула, выпустив в воздух облачко пара.

– И где же она? – ласково спросил я у собаки. – Неужто действительно кто-то изобрел состав невидимости?

Мецтли забавно выкрутила морду и посмотрела мне в глаза. Проскулила тихонько на своем что-то неразборчивое, будто удивлялась, почему я медлю.

– И все-таки, это ты привела меня сюда? – поддержал я диалог с собакой. – Или я приехал, потому что само место связывает меня с Севериной?

Четвероногая красотка снова подпрыгнула и визгливо тявкнула.

– Ты права, Мецтли, – согласился, присаживаясь на корточки и потрепал ее по серой морде. – Я ведь попрощался с Севериной еще в Риге. Но и не предполагал, что все так обернется. Понимаешь? И когда увидел ее в погребе, связанную, изголодавшуюся, слабую… понял, что она без меня пропадет. А еще, Северина тогда сказала, что все было не так. Слышишь? Не так, как говорила мать? А как тогда? – Собака грустно вздохнула, словно действительно понимала каждое слово, и положила голову мне на плечо. А я продолжал: – Мне нужно разобраться окончательно. Чтобы потом не сожалеть об упущенных возможностях. Здесь что-то не так: с мой кровью или с моим разумом. Чувства точно барахлят.

Увлекшись рассуждениями, я не заметил, когда нагрелось кольцо. Вскочил на ноги и нервно огляделся. Начался снег, и белесая взвесь в воздухе мешала обзору. Берег казался пустынным. И если бы не Мецтли с ее выразительным ворчанием, то окрестности утонули бы в тишине. Но артефакт не давал осечек – поблизости точно находился вампир.

А потом знакомые пушинки зашевелились в груди, как если бы Алиса очутилась рядом и посмотрела на меня синими глазами. Тогда я прикрыл веки и прислушался к себе, проследил за щекоткой, что поднималась к самым вискам. От внезапной догадки по телу пробежал болезненный разряд. Я поспешно ткнул пальцем в иконку с ее именем на экране смартфона и поманил Мецтли к мотоциклу.

Вампиры вовсе не рядом со мной, они рядом с сестрой! А часть ее души, что поддерживала во мне жизнь, откликалась и трепетала в унисон. Надеюсь, Алису не придется спасать…