Лина Метеле
Никто не говорил о любви

Глава 1

Своего парня Ира любила. А как же иначе? Она была современной девушкой и точно знала, что отношения – это исключительно для того, чтобы вместе было лучше, чем по отдельности. Вот ей и было.

Ну, почти всегда.

Иногда Максим просто раздражал, но в жизни какой пары не бывает сложных моментов?

Вот и этим вечером он заявил, что в гробу видел и ярмарку, и выступление их местной группы, и вообще лучше дома отдохнёт, ему на смену завтра вечером.

Ира, конечно, расстроилась. Она-то днем с Максом на ярмарку ходила, хотя от всей души презирала и их убогий город, и эти фестивали народного творчества. Это же каждый год одно и тоже: ряды палаток со всяким хламом, непременные шашлычные, толпы народа, которые ради этого специально тащились в их убогий Гурьевец, забивая все парковки своими дорогими машинами. Ира знала минимум миллион способов провести время лучше.

Но Макс сказал, что ему надо встретиться с друзьями, и вот Ира полдня просидела с ними за дощатым, на скорую руку сколоченным столом в парке. Парни жевали явно непрожаренное мясо, пили пиво и не замолкая болтали. А еще говорят, что девушки любят поговорить!

Словом, Ира честно все это выдержала, а вечером Максим с ней идти отказался.

– Это не музыка, – заявил он. – И играть наши местные не умеют. Вот помню, ездил я на концерт в Ярославль…

Ира, в общем, была с ним согласна, что чего-то ждать от гурьевецких музыкантов глупо. Но в группе играл ее бывший одноклассник Серёга, с которым сейчас то ли встречалась, то ли опять рассталась подруга Аня, и не пойти значило обидеть и Серегу, и Аню. И вообще – заслужила же Ира хоть немного отдохнуть в свое удовольствие?

– Ну и иди одна, – предложил Макс.

– Ну и пойду, – отрезала Ира и назло ему надела черное платье с глубоким квадратным вырезом и короткой расклешенной юбкой, накрасилась поярче и даже вместо кед выбрала свои единственные туфли на каблуках.

Макс только хмыкнул, глядя, как она одевается, и отвернулся к компьютеру. Ира погромче хлопнула дверью, выходя на лестницу, и зашагала по темным улицам к центральной площади.

К вечеру похолодало, но вернуться и переодеться Ира не решалась. Макс бы точно сказал, что она зря тратит время и лучше осталась бы дома. А сидеть дома – в субботу вечером! – Ире совсем не хотелось. Она же еще не какая-нибудь старуха, которой уже за тридцать и у которой в жизни кроме котлет и сериалов ничего нет.

Она, Ира, совсем не такая. Она и борщ не готовила ни разу, и вообще у нее еще все было впереди. Например, она могла закончить учебу и уехать в Питер. Все говорили, что там совсем другая жизнь, и Ира была уверена, что заслуживает ее как никто другой.

– Да не пошел – и хорошо! – кричала ею потом на ухо подруга Маша, окатывая запахом дешевого баночного коктейля. Аня стояла рядом, улыбалась, зачарованно смотрела на своего Серегу, который терзал гитару и уши зрителей, приплясывал, выкрикивая в микрофон что-то о кладбище и усталом путнике.

Зрителей было мало. Туристы уже купили свои корзинки и льняные скатерти, запаслись сбитнем и разъехались по домам. На концерт остались только свои, ну и что же, зато бесплатно и прямо на улице, на центральной площади. Казалось, от басов дрожит даже колокольня – говорили, самая высокая во всей России.

– На хрен тебе тот Максим, – продолжала Маша, и ее рука как-то оказалась у Иры на талии. – Ты себе и получше найдешь!

– Да, – согласилась Ира и тоже глотнула коктейля из своей банки. – Пойду отойду.

– Ага, – согласилась Машка. – Давай.

Ира отошла за последних зрителей, подальше от сцены. Наверно, стоило остаться дома. А то завтра воскресенье, – и что, полдня ссориться, пока Макс на свою смену в баре не уйдет?! Ругаться Ира вообще не любила – бесполезное дело, любому понятно.

Кто-то тронул ее за плечо, и Ира резко развернулась на месте. Она надеялась, что это все-таки Макс, который закончил бегать по своим квестам и картам и вспомнил, что у него есть вполне реальная девушка, которая сейчас гуляет одна по городу. Но вместо Максима оказался незнакомый парень – высокий, в длинном черном тренче, с темными волосами до плеч. Это все, что можно было разглядеть в полумраке, слегка разбавленном светом фонарей. Он улыбнулся ей. Наверняка был готов сказать какую-нибудь глупость в духе «почему такая девушка скучает одна». Все они начинали разговоры с каких-то дурацких фраз.

– Извини, – парень наклонился к ней поближе, чтобы музыка не перебивала, – кажется, мы с другом опоздали на автобус. В вашем городе есть хоть одна гостиница или мы будем ночевать на лавочке на набережной?

Ира даже разочаровалась. Конечно, она не хотела, чтобы к ней приставали. Конечно, она любила Макса и собиралась оставаться с ним. Вот только все равно было неприятно, что ее решили использовать, как справочное бюро.

– У нас набережную отремонтировали и все лавки убрали, – сказала она сухо. – А вот гостиница есть, там.

Ира махнула рукой в сторону одинокой колокольни, которая, казалось, доставала прямо до темного неба с крапинками звезд, и за нее, где дорога шла к единственному в их городе гостевому дому. Парень кивнул, но не ушел.

– Может, подскажешь, куда идти? Хоть немного? Я же вижу, тебе все равно здесь скучно.

– И ничего не скучно!

– Как скажешь, – снова улыбнулся парень. – И все-таки прогуляйся со мной. Ты ведь замёрзла стоять.

Ира переступила с ноги на ногу. Ладно, туфли были не самым удачным выбором. В кроссовках было бы теплее, но каблуки добавляли и роста, и стройности. А еще… Нет, никаких еще, конечно!

– Ладно, только до колокольни.

– Отлично, – кивнул парень. – Дальше и не понадобится.

Ира осмотрела оставшихся слушателей, не заметила ни Машку, ни Аню и мысленно махнула на них рукой. Пусть как хотят, так и гуляют, а она пойдет до колокольни, а потом домой – возможно, даже к маме. Та, конечно, тоже попытается мозг вынести, но всё-таки меньше, чем Макс.

– Меня Яр зовут, а тебя?

Они отошли сцены, музыка стала тише, и теперь можно было говорить, не повышая голос. Ира осторожно ступала по булыжникам площади, пытаясь не попасть каблуком в какую-нибудь коварную щель. Старинность родного Гурьевца иногда доставляла море неудобств.

А парень все-таки хотел познакомиться! Это осознание порадовало, буквально согрело, и еще теплее становилось от осознания, что этому Яру с его тренчем и прической ничего не светит.

– Наташа, – Ира не любила называть свое имени, особенно таким вот случайным знакомым. И свой номер им тоже не давала, конечно. – Яр – это от Ярослав?

– Ага, – подтвердил парень. – Но полное имя звучит уж слишком исторично и явно требует княжеской шапки.

– Да, не повезло тебе.

– Думаешь?

Пока они проходили под фонарем, Ира успела рассмотреть нового знакомого, и теперь недоумевала. Не походил он на любителей народных фестивалей и ярмарок. Туристы приезжали в город с рюкзаками и фотоаппаратами, сидели на парапете набережной, бросая рядом яркие ветровки… Яр расхаживал в тренче и темных джинсах, в которых точно было бы жарко днём.

– А где твой друг? Ты сказал, что ты здесь с кем-то?

– Всегда рядом, конечно, – улыбнулся Ярослав. У него были тонкие губы, и видимо из-за этого улыбка выглядела злорадной, словно он смеялся только ему понятной шутке.

Ира и сама не знала, почему она рядом с ним идёт и до сих пор никуда не сбежала. Видимо, не хотелось выглядеть пугливой дурой. Вот чего бояться в десять вечера в центре родного города?!

– Лекс, покажись девушке.

Второй парень то ли подошёл, то ли вдруг появился из тени от стены дома. Ира вздрогнула, шагнула ближе к Ярославу – тот засмеялся, тронул за плечо.

– Внезапно, да? Не шарахайся, он ничего тебе не сделает.

Ира бы так не сказала. Если Яр ей скорее нравился, то Лекс чем-то пугал. Казалось бы, обычный парень, красивый даже, блондин, волосы длинные. Но все портило выражение лица – такое, словно он видел не окружающий мир, а какие-то свои галлюцинации. С наркоманами Ира не связывалась.

– Ладно, дальше вы сами, тут прямо и никуда не сворачивайте.

– Ладно, – кивнул Яр. – Спасибо, что проводила.

И так же спокойно добавил:

– Лекс, телепорт на нас троих отсюда прямо сейчас. Действия скрыть.

– Выполняю, – отозвался второй.

Ира обернулась к ним, чтобы уточнить, и вдруг вокруг стало темно, как будто отключили электричество и все фонари разом погасли. Еще навалилась тишина, которая отрицала и концерт, и людей, и вообще жизнь в целом. Ира пошатнулась, кто-то придержал ее за талию.

– Ну-ну, не надо нервничать. Мы всего лишь оказались в другом месте.

Узкий луч чужого фонарика прорезал темноту, пробежал по некогда окрашенным в зеленый, а сейчас облезшим стенам, где из-под штукатурки виднелись набитые наискосок рейки, по старой, черной еще классной доске на стене, зацепил угол облезлой парты. Место показалось смутно знакомым.

– Где мы?!

Она хотела закричать, но получился неубедительный писк.

– Заброшенная школа, – пояснил Яр дружелюбно. – В вашем городе столько удобных заброшек, что грешно было бы не пользоваться. Тут даже не очень грязно.

Эту школу Ира вспомнила. Сама с друзьями сюда лазила в классе в девятом. Потом лестница на второй этаж обрушилась, первый скоро завалили бутылками и прочим мусором, а Ира встретилась с Максом и окончательно завязала с ночными прогулками. Стоило бы и дальше дома сидеть!

– Как мы сюда попали? Там же лестницы нет.

– Я знаю, – согласился Яр. – Заметил, потому и выбрал. Зато ты не сбежишь, пока меня не дослушаешь.

Ира попятилась к окну. Рамы были закрыты, но из-за выбитых местами стекол тянуло вечерним холодом. А ещё она знала, что улицы вокруг пусты, и даже если закричать – никто не отзовётся. Внизу под окнами, это она тоже помнила, был асфальт, так что прыгать было бы пусть и не самоубийством, но селфхармом однозначно.

– Во-первых, не надо бояться, – Яр стоял напротив, темным силуэтом за светящимся пятном фонарика. – Если ты не захочешь, я тебя отпущу. Во-вторых… ты веришь в магию?

– Что? – переспросила Ира, пытаясь собраться с мыслями.

Худшего вопроса нельзя было и придумать! Ее забрали с площади в заброшенную школу – и что, только для того, чтобы поговорить о магии?! Внутри всколыхнулась надежда, что это могли быть обычные сектанты. Допустим, вкололи ей какой-то наркотик, затащили сюда, чтобы… Ира понятия не имела, какую выгоду могло принести сектантам ее похищение. С другой стороны, от них и не стоило ждать логики. Они же все больные на голову!

– Что-что… – сказал Яр, подтверждая ее теорию. – Гарри Поттер. Питер Пэн. Все, что хочешь, разве что не Академия вампиров. Магия и чародейство, волшебные палочки и остальной бред. Веришь?

Ира только мотнула головой. Связных мыслей в голове не осталось. Это все было каким-то безумием. Надо было убежать. Надо было позвонить Максиму, чтобы он ее забрал. Она вспомнила про телефон в кармане. Яр не догадался его отобрать.

– Правильно, ты же взрослая девочка, – говорил он тем временем. – Лекс, покажи ей «феникса». Здесь, в комнате. Действия скрыть.

– Выполняю, – равнодушно отозвался парень.

А потом… Ира обхватила телефон в кармане куртки, но так про него и забыла. В метре от нее загорелся пол. Небольшой огонек сначала напоминал свечу, потом подрос до костерка – и вдруг расправил крылья, вытянул шею, распахнул клюв в беззвучном крике. Ира зачарованно смотрела, как огненная птица подрастает ещё, встряхивается, совершенно не по-птичьи взмахивает длинным хвостом. А потом «феникс» взлетел, закружил по комнате, подсвечивая собой то потолок, то углы.

– Мощности больше не надо, удерживай таким, пока не получишь новый приказ, – скомандовал Яр где-то рядом. Ира на него не смотрела. Живой огонь в темноте завораживал.

– Выполняю.

– Если его вырастить ещё, можно снести всю эту школу, – буднично объяснил Яр. – А так – разве что крышу пробьем.

«Феникс» пролетел рядом, обдав жаром от крыльев. С его перьев разлетались искры и таяли в воздухе.

– Хочешь уметь так же?

Ира вздрогнула. Уметь так же? Управлять огненными птицами?

Она глянула на Лекса. Тот вовсе не выглядел счастливым, и даже на «феникса» не смотрел. Просто перед собой, как будто ничего не видел, и даже не обращал внимания, что Ярослав стоит рядом и держит его за руку.

– Слушай, заманчиво, конечно, но я лучше домой, – сказала Ира осторожно. – Мне подумать надо.

–Ладно, – согласился Яр. – Лекс, убери птичку. А девушку зафиксируй и приступаем.

– Но ты же…

– Я просто вежливый, – объяснил Яр. – А так твое согласие мне вообще не сдалось.

«Феникс» рассыпался облаком искр, и наступила темнота.

***

Лекс пытался не думать. Это получалось чем дальше, тем проще. Одно построение, второе, третье… если одновременно, то это как одной рукой чертить круги, другой отбивать ритм и при этом стоять на одной ноге с одним закрытым глазом. Были у них и такие упражнения разнообразия для.

Чем сложнее процессы, тем легче не думать о результате.

Усыпить девушку. Зафиксировать в воздухе вертикально – руки и ноги чуть разведены, голова свесилась на грудь, и было б там что от той груди… Рука Ярослава лежала на затылке, ни на миг не позволяя забыть, кто здесь главный.

– Выведи проекцию ауры вокруг тела. Действия скрывать.

– Выполняю.

Вслух говорить было не обязательно. Направляющий и так все знал о нем, но когда-то это было демонстративным поступком и имело смысл. Теперь осталось бесполезной привычкой.

– Отлично.

Ярослав шагнул ближе к девушке. Не настолько, чтобы оборвать контакт и отпустить, конечно. Всего лишь встал плечом к плечу с ним, прищурился, разглядывая сферу света вокруг ее тела, едва видные тонкие энергетические каналы. У обычных людей они всегда были именно такими, как паутинки, налипшие на куриное яйцо ауры.

Лекс молчал.

Не думать. Нельзя было думать, что будет дальше. Отказаться он все равно не сможет. Ярослав просто заберёт контроль, и лучше делать самому, чем чувствовать, как делают тобой и быть не в состоянии сопротивляться.

Сейчас он хотя бы мог сделать себе чуть легче.

Ярослав достал мобильник, пролистал несколько фотографий. Лекс не удержался, глянул поверх его плеча на экран и вздрогнул. Те самые проекции аур, уже четыре, и три из них он помнил наизусть до последней черточки.

Скоро будет помнить еще одну.

– Начнем снова от центра, – распорядился Ярослав. – Создавай ядро энергии как обычно, помести в ауру в точку на два сантиметра ниже пупка. Медленно. Остановишься, как только я скажу. Проекцию не гасить, действия скрывать.

Как всегда, он подумал обо всем, словно не знал, что Лекс уже не будет сопротивляться. Он – просто оружие, просто делает то, что ему скажут.

Он потянулся за энергией – Ярослав только хмыкнул еле слышно, давая больше. У него было столько, что хватало на все, к сожалению. Лекс скрутил из энергии шар и загнал в ауру девушки. Теперь в курином яйце появился светящийся желток.

Аура не спешила принимать чужую энергию. Каналы все также тянулись почти сухими руслами ручейков, и Лекс начал по одному собирать их к центру, словно втыкал проволочки в апельсин. Лучше было искать дурацкие сравнения, чем думать о том, что будет дальше.

– Продолжай.

– Выполняю.

Энергия пульсировала под пальцами, словно он сунул руку во что-то липкое, живое… В чужие внутренности, не меньше. Если бы девушка не спала, она бы кричала. Никита говорил, им бывает больно.

Думать было нельзя. Лекс смотрел перед собой, наблюдал, как понемногу наливаются светом энергетические каналы в ауре девушки, и пытался ограничиваться только этим. Не сравнивать с аурами из учебников. Не пытаться понять, что идет не так, и что помешает энергии ровно течь по этим каналам. Где возникнет затор, где энергия соберется, как вода перед плотиной, а потом – полыхнет так, что недавний «феникс» покажется бледной тенью. Это было не его дело, не его эксперимент и не его ответственность. Лекс был всего лишь инструментом, с помощью которого Ярослав делал это. Так было проще.

Лекс не сразу заметил, что они уже не одни.

Женщина появилась черт знает откуда. Кажется, вынырнула прямо из стены, мотая головой и закрывая собой подопытную. Кажется, она что-то кричала, но губы открывались совершенно беззвучно.

Она была странной, чужой и нездешней в своем длинном неуловимо викторианском платье и с выбившимися из строгой прически рыжими прядями. Ее кожа словно светилась изнутри, а на виске алым пятном расплывалась кровь.

Лекс никогда раньше не видел призраков.

– Что-то не так? – Ярослав сжал пальцы на его плече. Он не видел, направляющие вообще мало что видели и чувствовали из внешнего мира, но своих атакующих чувствовали всегда.

Потребовалось еще одно заклинание – пройтись по нервной системе, замедлить пульс, выровнять дыхание.

– Все в порядке, – отозвался Лекс, и голос прозвучал естественно ровно. Конечно, Ярослав знал, что он сделал – ну и что? Мало ли зачем ему потребовалось успокоиться? Может, он просто не любит убивать людей?

– И никаких проблем?

– Никаких.

– Ну так делай, а не болтай.

– Выполняю, – согласился Лекс и перевел взгляд на гостью.

К счастью, призрак все еще стояла перед девушкой. Лекс не мог позволить себе ни одного лишнего жеста. Ярослав бы понял и приказал… А что взбредёт ему в голову, Лекс по большей части предсказать не мог. Ярослав нешаблонно мыслил, как писали в его характеристике в школе. Он был опасным психом, если узнать его ближе.

Лекс отсоединил проекцию от ауры девушки. Теперь менялось только изображение, оригинал он не трогал. Сила уходила все равно, Ярослав не должен был ничего заметить.

Призрак выдохнула, кажется, с облегчением. У нее были зелёные глаза, она вообще вся была яркой, словно на нее направили прожектор. Лекс бы послушал, что она ему скажет.

«Вот так, хорошо», – могла бы сказать она. Смотрела она совершенно точно одобрительно. Потом прищурилась, разглядывая проекцию ауры, и провела по ней ладонью сверху вниз, как будто разрезала пополам арбуз. Склонила голову к плечу: «Понял?»

Лекс понял, конечно же. Разделить ауру на две половины, перерубить все каналы, по которым могла течь энергия – и те, что были у девушки от рождения, и те, что он только что добавлял. Зачем? Что это могло дать? Таких построений он не знал и о таких опытах не читал. Кто бы стал их ставить? Даже Ярослав не пробовал такое, понимал, что это верная смерть.

Призрак продолжала на него смотреть, потом кивнула, словно хотела поторопить. Что она сказала бы? «Не бойся, просто сделай это»? Скорее всего.

А девушке все равно было, как умирать.

Ярослав подхватил прядь волос Лекса, наматывая на палец. Он молчал, но его присутствие ощущалось за спиной, несмотря на четыре заклинания одновременно, несмотря на воображаемый диалог с призраком. А может быть, Лекс просто сошел с ума.

И все-таки он сделал так, как показала призрак, ни словом, ни жестом, ни даже дыханием не давая понять Ярославу, что он не подчиняется. Если тот только догадается… Лекс отбросил эту мысль. Не думать. Делать.

Разрезать ауру оказалось проще, чем изменять. Никакой липкой дряни на руках, всего лишь мысленный взмах невидимого лезвия, и пожалуйста, готово. Сила в недавно созданном энергетическом центре начала исчезать, вытекать из поврежденных каналов, и видеть это было страшно.

Призрак больше на него не смотрела. Отвернулась, шагнула вперед, прямо в линию разреза, и вдруг втянулась в тело девушки. Потом аура действительно полыхнула. Энергетические каналы прорастали сами, серебром сквозь красное и фиолетовое, и им даже помогать не надо было. Они вились и соединялись сами, создавая единственную работающую схему. Чуть ярче вспыхнули места разрезов, но тут же выровнялись, заросли, словно их никогда и не трогали.

Вот так это должно было быть – в идеале, так, как у них не получалось никогда. Лекс ещё помнил, как это было летом. В июне они поймали парня. Бегал вечером в парке на свою голову, дурак. Стоило отпустить его энергию, и он сгорел. Синяя футболка сначала обуглилась на животе, потом сквозь нее пробились язычки огня. Парень не кричал и даже не проснулся. Тот дом они подожгли вместе с остатками тела, а Лексу потом долго снился огонь на синей ткани. «Уже лучше», – сказал тогда Ярослав и сделал несколько снимков на телефон. Лекс ничего ему не ответил, впрочем, его и не спрашивали.

– Закончил? – Яр не убирал руку от его плеча, и Лекс почувствовал, как его пальцы чуть дрогнули. От партнёра веяло волнением и нетерпением, никакого сочувствия, никаких колебаний.

– Закончил.

– Тогда отпускай.

– Выполняю.

Вместо этого он снова сделал другое. Изобразил, что перестал сдерживать энергию в ауре девушки, что пустил ее свободно течь по меридианам. Заставил проекцию вспыхнуть, чтобы Ярослав на секунду отвел взгляд, а потом показал ауру настоящей, яркой, пылающей серебром и пурпуром. Девушка открыла глаза – не прежние, а с еле заметной призрачной зеленью.

Лекс снял фиксирующее заклинание, поставил ее на пол. Ярослав убрал руку с его плеча, сделал шаг в сторону, обрывая контакт. Решил, видимо, что все получилось.

– Ну, и чем вы тут занимаетесь, молодые люди? – призрак – или как ее теперь стоило называть? – скрестила руки на груди. – Ваш наставник что думает о ваших экспериментах?

– Разумеется, он не знает, – ответил Ярослав. Он всегда так говорил с чужими – мягко, вежливо, спокойно. Лекс ненавидел этот его тон. – Никто не знает о наших опытах.

Она кивнула, принимая к сведению, так просто, словно имела дело с такими опытами каждый день. Лекс бы спросил ее, кто она такая, если бы они были одни.

– Что, не одобрил бы?

– Главное – результат. Давай проверим, что у нас получилось.

– А что должно было? – спросила она вкрадчиво.

– Дать тебе магические способности, – снизошёл до объяснений Ярослав. – Как я и обещал вначале, если ты помнишь. Ты же помнишь?

Она пожала плечами, усмехнулась:

– Если бы я помнила все, что мне обещали мужчины!

***

С точки зрения уголовного кодекса то, что Игрейна совершила, можно было классифицировать как «преднамеренный захват тела потусторонней сущностью». С другой стороны, то, что творили эти… недоучки, вообще тянуло на раздел особо тяжких преступлений! Вот так вот взять и искромсать не-мага в надежде, что он, может быть, как-нибудь, обретет магические способности.

Игрейна учила историю. Такие попытки предпринимались регулярно и заканчивались обычно очередным ужесточением наказания за эксперименты на людях. Ну, сразу после того, как боевые маги зачищали лабораторию, ловили получившихся кадавров и отскребали от стен все, что оставалось от самонадеянных экспериментаторов.

В этом мире то ли магическая наука развивалась медленнее и этим их миры отличались, то ли дуракам точно так же не были писаны никакие законы. Тогда миры можно было считать куда более схожими, почти одинаковыми, можно сказать.

– Не чувствую в этом теле никаких особых способностей, – бросила она вместо ответа.

– А это нормально, – заверил ее один из парней, не тот, что колдовал. Игрейна закатила глаза. Такое самомнение возможно было только в молодости. Потом жизненный опыт обычно побеждал. – Тебе же только что пересобрали ауру, сначала надо привыкнуть к тому, что у тебя теперь есть внутренняя энергия, потом научиться ею пользоваться понемногу – стандартный путь любого ребенка.

Игрейна мельком отметила термин и кивнула:

– Возможно, ты прав. Проверим через какое-то время.

– А взрослые делают по-другому. Дай руку.

Игрейна покосилась на протянутую ладонь общительного парня и спрятала руки за спину.

– Чем мне это грозит?

– Ничем. Лекс подтвердит. Скажи нашей подруге, что передача силы не причиняет вреда.

– Передача силы не причиняет вреда, – согласился Лекс. Даже поднятый мертвец говорил бы более эмоционально. – Но есть побочные эффекты.

– Замолчи, – бросил первый парень, и Лекс дисциплинированно закрыл рот.

Разобраться в чужой системе магии было непросто, но демонстрировали более чем наглядно. Побочные эффекты, значит? Передача силы?

Сейчас Игрейна больше не была призраком, и из мира исчезло многое, что было доступно раньше. Видеть ауры и вообще магию она больше не могла, а если у нее теперь и были способности – она не знала, как ими пользоваться.

– Что за побочные эффекты?

– Зависимость от чужой…

– Я сказал тебе молчать, – напомнил парень, сжимая плечо Лекса. Тот вздрогнул всем телом, словно это было больнее, чем выглядело. – Ни слова без моего разрешения. Пожалуйста.

Игрейне и этого объяснения хватило, и она отступила ещё на несколько шагов. Она надеялась, что просто не поняла что-то или это просто совпадение, и на самом деле речь о другом.

– Прежде, чем кто-то из вас до меня дотронется, я должна убедиться, что вы здоровы. У вас известно такое заболевание, когда тело мага больше не может восстанавливать запас энергии, и ему приходится заимствовать у других?

– Заболевание? – разговорчивый парень, имени которого Игрейна до сих пор не знала, покачал головой с нарочитым удивлением. – Ты так странно об этом говоришь… ты же не просто девчонка с улицы?

– А ты не видел…

Игрейна вообще-то не собиралась скрывать. Ну, захватила тело и захватила. Пусть изгоняют и заключают в кристальную ловушку, надолго не накажут – она же не уничтожила исходный дух. Необратимый вред не нанесен, так что даже в их мире суд был бы не строгим. Но Лекс едва заметно качнул головой: «не надо».

– … не видел, что бывает с девушками, которые с кем попало на что попало соглашаются. Мне надо думать о своей безопасности, – резко закончила фразу Игрейна. – Вот твой друг говорит, что от чужой внутренней энергии возникает зависимость. Я бы, знаешь ли, не хотела себе такого.

– Сразу не возникнет. Обычно нужно не меньше полугода в одной роли, чтобы потом не получилось сменить профиль. Сейчас ты только попробуешь один раз.

Парень говорил так спокойно, так убедительно, что Игрейна почувствовала себя дома. Точнее, на работе, в департаменте расследований. Все маги-менталисты обычно звучали примерно так же: взвешенно, уверенно, что помимо воли внушало доверие. Игрейна и сама так умела.

– Лекс? – обратилась она ко второму. – А ты как считаешь? Один раз можно?

Он не ответил.

– Мда… – Игрейна покачала головой. – Знаешь, это вообще не вызывает желания даже пробовать. Меня не тянет быть чей-то марионеткой.

– Как будто у тебя есть выбор, – хмыкнул парень. – Лекс, зафиксируй барышню. Как обычно, скрываясь от возможных наблюдателей.

Конечно, он послушался. Странно было бы, если бы нет. Заклинания Игрейна не увидела, только ощутила, как запястья захлестнули петли, потащили в центр комнаты. Она упёрлась в пол каблуками, и заклинание дёрнуло сильнее. Хороший мальчик, исполнительный, кто бы спорил.

– Не бойся, это не заболевание и точно не заразная вещь, – улыбнулся парень, стоя перед ней. – Лекс, выведи проекцию ауры, посмотрим на реакцию.

Проекция тоже засветилась в темной комнате, легко перебивая единственный фонарик. Все цвета радуги и серебро широких меридианов – почти как было в ее прежнем теле.

– Хм, – главный парень, имени которого Игрейна до сих пор не знала, потянул Лекса за прядь волос. – Кажется, по моей схеме должно было быть по-другому.

Лекс промолчал.

– Отвечай.

– Должно было.

– Молодые люди, – решила вмешаться Игрейна, – давайте вы уже закончите свой эксперимент, и мы пойдем куда-нибудь отсюда? Вообще-то я уже замёрзла.

Захваченное тело было одето до неприличия мало – и вдобавок непрактично для такой ночи. Например, в юбке нормальной длины коленки бы не мерзли.

– Ничего, сейчас согрею, – кивнул парень и взял ее ладонь в свою. Левую, потому что правой он по-прежнему касался руки Лекса.

– А теперь – бери.

Она словно протянула руку к огню. Он был приятным, не обжигал, а мягко грел – сначала ладонь, потом локоть, плечо, – и вдруг растекся по ауре, заполняя ее.

«Так вот как это у вас работает!» – чуть было не выпалила Игрейна. Открытием очень хотелось поделиться, но не с этим парнем же! Хотя теперь он вызывал куда больше симпатии, чем при первом взгляде. «И не удивительно, если часть его до сих пор в тебе». Объяснение было несколько двусмысленным, но на другое рассчитывать и не приходилось.

– Ну как?

– Не страшно и не больно, – подтвердила Игрейна. – И что, теперь я маг?

– Можешь пользоваться моей силой, пока я тебе ее даю, – кивнул парень. – Как только перестану – твои способности тоже закончатся.

– Ах вот как…

Она еще раз пробежалась по фактам. Они упоминали, что дети просто пользуются своей силой, про полгода в одной роли.

– Сама я взять, конечно, не смогу?

– Конечно, – кивнул парень, все так же удерживая ее ладонь. – Иначе в чем выгода быть направляющим? Я отдаю энергию, только если в полном сознании и хочу этого сам.

– Понятно, – Игрейна кивнула. – И получаешь за это контроль над тем, кто у тебя эту энергию берет?

– А ты куда сообразительнее, чем поначалу показалась, – улыбнулся парень. – Или обретение способностей тебя так сильно изменило?

– Я пока не заметила никакой разницы, – не менее дружелюбно отозвалась Игрейна. – Кажется, я точно такая же, как и была. А я отдавать силу смогу?

В этот раз ее собеседник помедлил перед ответом. Оглянулся на Лекса, и даже его лица не надо было видеть, чтобы прочитать его неуверенность.

Конечно, он боялся. Скорее всего, для него это было так же, как для любого нормального мага – блокирующий ошейник. Полный обрыв связи со своей силой – стоит только ему отпустить руку Лекса.

Но все же безопасно, да? Игрейна спрятала улыбку.

– Это примерно так же, как и брать? Или что-то делать нужно? Быть в сознании и что ты еще там говорил?

– Всего лишь собрать свою энергию и пожелать переместить ее в другое тело, – объяснил парень так, как будто это было вовсе плевым делом. – Лекс, все заклинания свернуть. И дай ей попробовать.

– Выполняю.

Игрейна почувствовала, как разомкнулись петли заклинания на запястьях. Лекс протянул ей руку ладонью вверх. Она вложила в нее свою.

– Это делается через руки? – уточнила она вслух. – Или можно и через другие части тела?

– Достаточно и рук, хотя через другие части тела тоже можно. Ну что, собирай силу и отдавай ему. Можешь попробовать контролировать, если хочешь.

Он стоял рядом – тоже очень близко, чтобы успеть перехватить, если что, это Игрейна понимала. И не давал четких объяснений, чтобы она не вздумала увести его партнера, конечно же.

Новичка, только что получившего силу, он бы запутал. К счастью, у нее опыт был. Почти не было разницы, выплетать заклинание из своей маны или переливать силу другому. Отдавать было даже проще.

– Как-то так? – уточнила она вслух.

– Я могу ей отвечать? – обернулся Лекс к своему – ну, другом его точно нельзя было назвать! – хозяину.

– Можешь.

– Передача энергии – не результат, а постоянный процесс, – таким тоном было только букварь зачитывать, причем исключительно для того, чтобы ученики под него засыпали! Игрейна слушала внимательно, потому как вряд ли Лекс делал что-то случайно. – Поток может быть больше или меньше, в зависимости от того, нужно ли тратиться на заклинания или достаточно контроля. На заклинания нужно больше.