Лилла Сомн
Опасные игры с тенями. Том 1. Часть 6

XXXXVII. Ход эллогос. Героиня Аэллисс.

"Итак, итоги! Кайл с нами не разговаривает. Элдриан тоже как-то странно косится… Как и все остальные. Прелестно."

Тебя это беспокоит?

"Честно? Да… Некоторый дискомфорт причиняет. Хоть я и наговорила Агате лишнего, она же всё это не специально сделала… но в остальном своей вины не чувствую. Что действительно тревожно, так это то, что мой все равно обожаемый и уважаемый болотник-учитель, вцепившись в нашу руку, вероятно, подарил нам вирус… Мы заражены? Кожа… Эпителий был глубоко пробит. Неизвестно, насколько глубоко. Кровь попала в… рану?"

Возможно. Оттерев эту самую кровь, я, правда, никакой раны не обнаружило… Только медленно сходящиеся края "пробоины" на конечности. Из повреждённой части которой ничего не вытекало… Хм.

"А было ли повреждение? Как вообще это происходит у эльф?"

Это ныне и спросить не у кого… Все заняты. Ладно. Придётся какое-то время побыть в неизвестности… И понаблюдать за ходом вещей. Пока никаких признаков болезни не наблюдалось… Повреждённый участок, к тому же, в Храмах на всякий случай был быстро продезинфицирован.

"Верно… И что дальше? Сесть в клетку? Это при полном отсутствии симптомов?"

Только если для хохмы.

"И как повод для тебя пообщаться с Ангелессо."

"Соседние с ним клетки заняты."

Тогда вообще нет смысла.

"А с Адалленом пообщаться можно и так. Благо, он в себя пришёл."

"Ага. Наконец-то… Спустя Эонность. Не стану я с ним теперь общаться! Он меня вообще выбесил… небрежностью."

Мешок злобы.

"Два мешка! Ты подумай. Заставил меня поволноваться, упырина! Два раза! Подставившись. И пробыв в тяжёлой стадии дольше всех… Если бы не мы с Джоном да нерешительность Элдриана, его давно бы уже… копьём проткнули. Как безнадёжного. Чтобы клетку освободить."

Так… бывает.

"Достало так бывать… А… Пойдём, что ли, правда, поговорим с ним? Не знаю. Гнус он… Но жаль его. На него, как и на меня, и так все наорали или начхали, или всё сразу. Никому дела нет. Кроме Джона. Он настоящий близкий. Не отвернулся ни от Алессо, ни от меня. Несмотря на нашу нынешнюю крайнюю… "непопулярность". В общем, близких и союзных связей у нас с Алессо теперь не так много… Это повод объединиться. Остались у нас, считай, только Джон, Лейви и Ирвин. Тоже славный малый. Умный и ядовитый. Чудо! Чего жаловаться, самые замечательные люди у нас, и зачем нам какие-то другие. В общем, вот так все и проверяются… Стоит один только раз "оступиться". И все заслуги мигом перечёркнуты. И то – я свои действия проступком не считаю… При других обстоятельствах и действующих лицах это трактовали бы как героизм. Мне не в чем раскаиваться. А им можно орать на разочек "ошибающихся", а мне, значит, нельзя… Просто потому, что в случае с Алессо задеты какие-то там политические интересы… То, что они научились хорошо играть по правилам социально принятых игр, ещё не делает их правыми и непогрешимыми."

Твоя правда – твоя. У них – своя.

"Знаю. Руковожу тобой, как умею согласно этому."

А я за неимением собственных импульсов к действию, действую пока в меру нашей суммарной коллективной неосознанности.

"Если нас всех мерить по Ами… То мы опустились на примативный сельский уровень." – подразнила Офи.

"Это достаточно высоко. Хорошо, что не спустились ещё ниже до примитивно-гедонистического городского." – фыркнула Ами.

Закончили обмениваться подколками? Идём в Лаборатории?

"Там жуткий Кайл… Вымораживающе молча не смотрящий на нас с тех пор, как в себя пришёл. Как моя маман, ни дать ни взять… Ну, хоть до этого потрудился гадостей наговорить. К таким дозам человеческого тепла и внимания я вполне привыкла. Ладно… Злится – значит живой. Главное, что живой… Хоть сеймомент это так и не выглядит, после отбытия Агаты. Я… не виновата в том, что она учёная бестолочь! А на него ныне жутко смотреть. И непонятно, что делать…"

"Отвязаться и не отсвечивать. Не мозолить глаз." – предложила Эллена.

"Ты уже всё сделала. Попыталась её убить. Сначала мебелью. Потом словом." – напомнила Сильвия.

"Просто дом советов какой-то… Да. Я пыталась. И попыталась бы вновь, предоставься возможность." – твёрдо парировала Амелия.

"Похоже на мелкое сведение счётов. И попытку устранить конкурентку." – заметила Офелетта.

"Тебе ли с твоим даже посмертно неугасающим интересом ко всему движущемуся и болтающемуся меня осуждать и играть в мозгоправские игры?" – огрызнулась Амелия.

Так, у меня опять шум в голове… Это лечится?

"Ты совершила действие. Принимай последствия. Вот и всё. Чего тут ещё делать."

"Исправить можно попробовать. Но не сеймомент. Не в твоём взбудораженном состоянии, с которого началось то, что тебе ныне не нравится. Можно только усугубить всё."

"Согласна. А этот "совершенный" пусть и дальше молчит и хмурится. Я уже сказала, я сделала только то, что считала нужным и… Жаль терять его… Но лучше пусть он будет потерян для меня, чем для Материка. Это было бы… невыносимо."

Это с вами внутри иногда невыносимо. Устало я от вас.

Они зашли в Лаборатории и, бросив беглый взгляд на безвольную массу, бывшую когда-то ведущим агентом ОСД, прошествовали к живому, хоть и не очень бодрому, имевшему похмельно аристократический зеленовато-синеватый оттенок лица, праймскому высокородному.

– Рада, что ты очнулся… упырина. – сходу "поприветствовало" Ами-Аэллисс.

– А… Соблаговолила наконец-то начать беседу со мной… С оскорблений. – слабо огрызнулся тот. – Кантинское неотёсанное хамло…

Аэллисс шумно выдохнуло, сбрасывая гнев Ами.

– Не беси меня… Я всё ещё зла на тебя. Очень. Ты так долго был в острой форме, что тебя уже со счетов сбросили. Если бы не мы с Джоном, уже, впрочем, тоже потерявшие надежду… то сбросили бы тебя… как бы совсем. Пнуть бы тебя за этот твой своеобразный рекорд… Но ты ж за ногу укусить в ответ можешь.

– И откусить могу… Я голоден. Я в курсе… про рекорд. – слабо отмахнулся тот. – Элдриан похоронку уже оформил… И чуть не удавил меня… Для соответствия документам. Как он сказал… Хорошо не отправил свидетельство в Прайм… сожрали бы мои его… раньше пожираков. За что мне всё это…

Устало выдохнув, Ангелессо свернулся калачиком на дне клетки, пытаясь закутаться в лежащий там плед.

– За дело. – хмуро огрызнулась Ами-Аэллисс. – Ты всех изрядно понервничать заставил… Ненавижу это. Стыдно. Фу таким быть… Слушай. Тебе… может, еды принести? Или пледов ещё? Про тебя забыли тут совсем? Не вижу сумок… Где Джон?

– Я… не знаю. – тихо ответил праймец.

– Погоди, я сеймомент… А вон! В углу провиант стоит! Наш – не наш, я не знаю… но стоит плохо, и я принесу сюда потом ещё, чтобы восполнить потерю… У нас-то с тобой дело срочное, да.

Полульюс играючи подтянуло к клетке большую тяжёлую сумку, предоставляя бывшему пожираку возможность выбора. Тот, заинтересовавшись, живо приподнялся на локте, принюхался и, выхватив какой-то овощ из богатого выбора оных, принялся быстро жевать. Справившись, уже бодрее подцепил второй, третий…

Аэллисс просто молча наблюдало.

"Какой аппетит. Приятно смотреть."

"Моська и драпировка в соке."

– Теперь… похлёбки бы. – подал наконец голос насытившийся тяпнутый, вытирая лицо.

"Ишь ты."

– Ох ты. – состроило гримаску Аэллисс. – Как резко сменились пожелания! Ну на вас точно не угодишь, Вашшство.

– Прекрати меня так называть. – устало нахмурился Алессо. – И вообще обзывать.

– Я сразу же перестану, как только перестану на тебя злиться… А пока буду… пока мне не полегчает.

Тот гневно смерил её взглядом.

"Ух ты, как умеет!"

"Настоящий высокородный. Какой бы ветошью ни прикидывался, выучки и привычек не скроешь."

– Остановимся. На. Алессо. – строго отчеканил тот каждое слово. – И вот только не называй меня полным именем, пожалуйста… Вот тут уже я сильно разгневаюсь. И не стану с тобой далее беседовать. Это вообще ни разу не дружественное обращение… Меня передёргивает от воспоминания о том, что именно так оно звучало, когда меня хотели подозвать мать или отец в нашем Оме.

– Как прикажете, Вашшство. – покорно вздохнуло полульюс.

Алессо в отчаянии возвёл очи долу.

– …я же просил…

– Это не имя. – безапелляционно парировала собеседница.

Праймец задумчиво нахмурился.

– Будешь меня так называть… назначу тебя своей фрейлиной. Ты в курсе, насколько это сложная работа? Нужно в равной степени владеть боевыми навыками и знанием этикета, уметь одинаково изящно выглядеть как с оружием в руках, так и со столовыми приборами…

– …носить дурацкую неудобную обувь и подбирать словеса… Вообще не мой вариант. Я буду позорящей свой Ом и тебя неуклюжей фрейлиной.

"А я хотела бы попробовать! Да высокий статус как-то не позволял и высокий же уровень жизни к тому не принуждал… Жаль. Это так романтично – играть с опасностью, сохраняя обворожительную улыбку на лице." – мечтательно вздохнула Офи.

"Фу-фу-фу. Ни за что! Лучше подавиться редким деликатесом или вовсе помереть с голоду." – "поморщилась" Ами. – "К гнусам эти игры с облачением в жуткие драпировки… Как в них вообще можно что-то сделать. Пустая трата времени. Дорогу реальным героиням. Типа ме… Аэллисс."

– Меня и так уже позорить дальше некуда. Так что, хуже не будет. – тем временем отмахнулся праймец.

– Да я тоже тут не самая популярная персона ныне… – фыркнуло Аэллисс. – Мой круг общения сузился практически до тебя, Лейви и Джона.

– Ты уже называешь молчание Джона общением! – хмыкнул Алессо. – Значит, ты действительно близко с ним познакомилась… Поздравляю. Не всем удаётся. Обычно он убегает раньше.

– Я познакомилась с ним ближе, чем ты думаешь… – заговорщицки сощурилось полульюс. – Он со мной… разговаривал! Да-да, и больше пяти слов изрёк к ряду… Если ты не был бы тогда ещё менее вменяемым, чем сеймомент, был бы тому свидетелем. Мне удалось из него целую историю вытянуть. Долго. Старательно. По слову…

– Какая жуткая жестокость!.. – слабо всплеснул руками юноша. – Не… не говори мне об этом. Не хочу знать подробностей… То-то он последнее время такой тихий да молчаливый… Ужас.

– Думаешь, он в тот свет всю большецикловую норму выговорил? – недоверчиво покосилось на него нечеловеческое существо.

– Возможно, даже больше! – округлив глаза, сделал сценически широкий жест праймец. – Не надо с ним так. В моё отсутствие.

Аэллисс состроило скептическую гримаску.

– Можно подумать, ты сам никогда ни о чём его не расспрашивал.

– О чём же?

– Ну… О его жизни, например.

– Нет. Зачем. Бестактно ведь. Это только тебе полное отсутствие манер и совести это позволяет.

– И ты привыкай быть таким же, если собираешься остаться в Кантине. Иначе в этих местах не выжить. Мало того что ничего не получишь, пока громко не попросишь, так ещё и тебя вкопают под ближайший ягодный куст в качестве удобрения вместе с твоей деликатностью, если не начнёшь голосить.

– Послушать тебя – так страшное тут место.

– Ужасное. Любое болото после него курортом покажется.

– Мне здесь нравится гораздо больше, чем у себя в Прайме. Вот уж куда не возвращаться бы до конца жизни…

"Дурилка."

– А я не дождусь отбытия туда! Меня ждёт уйма вкусной еды и интересной информации! А ты сиди тут, в клетке среди полей.

– И посижу, подожду… И даже рад буду. Чего я там не видел.

Ами завистливо фыркнула через полульюс.

– Зажравшийся гнус! Ну, да, пожалуй… Здесь можно расслабиться. Теперь вместо ненавистной тебе жизни на родине тебе предстоит лишь перманентная социальная изоляция и крайне неопределённое будущее с весьма сомнительными перспективами… Однако, всё это ненадолго, потому как, скорее всего, болезнь укорачивает жизнь… Знаешь, я бы согласилась и на это, лишь бы не задерживаться ни светом больше, чем это необходимо в Кантине.

– Ага. Лучше так, чем со стаей упырей, по чьему-то недосмотру именуемыми моей семьёй…

– Ну вот тогда… Можно сказать, дела идут на лад! У меня тут, кстати, была такая же стая. И я их, по счастью, больше не увижу. Только если вдруг и случайно. Как и ты своих, да? Не затем же ты отстрадал столько, чтобы и дальше участвовать в счастливых семейных вечерах и тёплых душевных встречах, верно?

Ангелессо печально вздохнул и скривил лицо в грустную гримаску.

– Судьба, видно, решила, что я страдал недостаточно… В довесок ко всему этому – к галюнам болезни, к кошмарному отходняку с ознобом и к тошнотной слабости… моя "удача" вновь улыбнулась мне. Семье, видно, всё-таки донесли наши заботливые доброжелательствующие, что со мной тут "что-то не так". Официально отозвать меня, по счастью, не могут… но тут им на радость, ни раньше ни позже случилась большая королевская Гала… Во время которой должны присутствовать и быть пересчитаны по головам все, что могут присутствовать и быть пересчитаны… И у кого есть головы. Под это дело можно отзывать своих со службы, командировок и прочего… Хоть со смертного одра, если встанет. Конечно, вместо меня могли бы принести табличку. Я ведь практически мёртв. По тошнотворным ощущениям… Но нет же! Мои чудесные родственники не упустят повода заставить меня пострадать вместе с ними на общеизвестно ненавидимом мною мероприятии… Никогда не упускали… И заодно будет повод… слухи и донесения проверить.

Высокородный с печальным вздохом вновь устало опустился спиной на прутья. Впрочем… после еды он выглядел уже гораздо лучше. Даже румянец словно бы возвращался на бледное лицо… Впрочем, в этом скудном освещении сложно было сказать точно.

– А болтаешь вполне себе как живой.

– Придворцовая жизнь. Она вся в этом и состоит. Происхождение бутсой не прихлопнуть… Чего ты хотела.

– Но ведь ты же и практически мёртв! Я так понимаю ситуацию, укушенные к старой жизни не возвращаются.

– Мы с Элдрианом оставили всё это в тайне… На мне даже клейма пока нет, видишь? – Алессо повертел белёсым запястьем с вылезшими совсем близко к поверхности венами, демонстрируя Аэллисс всё ещё нездорового оттенка, но чистую кожу. – Может, и не будет вообще…

– Значит, придётся идти обратно в придворцовую жизнь?

Праймец вновь печально вздохнул.

– Придётся… унеси её гнусы. Я уже хочу это клеймо.

– Будет тебе… но позже, наверное. Как всё болотно-то!

– Болотно – не то слово… Хорошо отлажено, скорее… Ты, на твоё счастье, до конца не понимаешь, как всё это работает, да?

Аэллисс просто развело руками.

– Да. И рада этому. Зачем мне дополнительные печали. На гнусов тут надеяться не приходится, да? Не унесут?

Алессо согласно кивнул.

– Не вытянут. Да и зачем им это. Может, оно и к лучшему, что и ты не понимаешь… Так на самом деле жить спокойнее.

– Ага. Это роднит меня с гнусами. Я очень хочу хоть немного спокойнее жить. У меня и так стрессов хватает.

Они мрачно помолчали.

– Ну, слушай… – прервала паузу ведьмарка. – Ну… Ладно. Стаскают тебя разок нюхнуть старого существования. Но это же на один раз! Потом – отдыхай. Или… вдруг в тебе взыграет перемешавшийся с королевской кровью вирус, ты там всех перекусаешь! И… не знаю… будешь править Праймом… как Первокус! Ладно… не испепеляй меня взглядом, само вырвалось…

Праймец состроил злобную гримасу. Полульюс отшатнулось в притворном испуге.

– Я бы на твоём месте поосторожнее был… Дотянуться я до тебя не смогу – но запустить чем-нибудь – вполне себе… Или и того хуже – потом припомнить. И дотянуться.

– Экий злобный кусака… Тебя вообще выпускать нельзя, ты опасен в принципе. Ладно. Буду осторожнее… Зачем мне титулованная вражи… В смысле, у меня и так близкий круг превратился в совсем узкий круг. Поделом мне… Прости. У меня на самом деле нет цели тебя выбесить. Я… вообще затрудняюсь сказать, с какой целью я это делаю.

Алессо недобро прищурился.

– Пассивная агрессия и недовольство собой… – спокойно пришлёпнул "диагнозом" он. – Просто подсказываю.

Аэллисс скептически хмыкнуло.

– Спасибо! Ваши отзывы помогают нам стать лучше.

– Я на это надеюсь.

– Я вот уже начала исправляться… Но это долгий путь, знаешь ли. Слушай. Ну, тебе же теперь в любом случае уже нечего бояться? Ты уже фактически потерял статус. И своё место в ячейке с ним… Вопрос только лишь времени, когда всё вскроется. И то, неприятности тогда будут не у тебя, а у Элдриана… Который, кстати, после того как с тобой всё страшное уже случилось, перестанет уделять тебе слишком много внимания.

– Верно… Если смотреть на дело так, то… У меня вторая жизнь. Надо прожить её лучше и осмысленнее, чем первую. Старый перепуганный я умер в мучениях… Теперь нечего бояться. Нечего терять. Ничто не держит. Я со статусом потерял свои путы. Теперь я свободнее. Только служба осталась.

Аэллисс согласно кивнуло.

– Примерно то же можно сказать и про меня… После смерти я обнаглела. И начала жить по полной. Так и такой, как всегда хотела.

"С некоторыми… ограничениями."

"Меньшими и более разумными, чем до этого. Человечьи – самые нелепые."

– Символической смерти, ты имеешь ввиду? – недоумённо переспросил Алессо.

– Смерть – она во всех проявлениях смерть. – уклончиво ответствовало полульюс. – Неважно как мы умираем… Ну и, слушай, интересные дела получаются… Вот, утащат тебя на эту Галу. А ты там на радостях и перекусаешь всех. Хм?

– Ага. Сделаю это даже просто так… Ещё даже не трансформировавшись. Ради удовольствия.

– И всё вскроется.

– Угуууу… Элдриана снимут с должности… А то и сошлют куда… или просто игнорировать начнут, это хуже… Все связи потеряет. Без этого на его должности не выжить… Ну, он и так не выживет – отстранят-то точно… Лишат всех полномочий и привилегий, всей выслуги… Только представь.

– Как оказывается в Прайме воякой быть опасно! И отнюдь не из-за военных действий… Всегда знала, что ближайшие по жизни и службе люди и их социальные и политические игры – это самое страшное. А вовсе не пожираки и вражина, как принято считать.

– Да. Эти ближе и возможностей навредить у них куда как побольше.

– И кому тут дела улаживать потом?

– Кому-нибудь ещё… И не нравится мне эта перспектива "кого-нибудь ещё", вот что я тебе скажу… Каков бы ни был Элдриан в частностях – он в целом неплох. Идеала не бывает. Недостатки есть у всех. Вопрос готова ли ты мириться с чьими-то конкретными. Мне как бы вообще невыгодно, если его снимут с должности. Адекватных командующих раз-два – и нету. В Гвардии это быстро понимаешь. Есть Лита, но гнус я к ней попаду, с моими-то умениями и репутацией…

– А что не так с твоей репутацией?

– Долго рассказывать… Но как-нибудь расскажу. Если тебе и правда интересно.

– Мне и правда интересно.

– Ладно… Потом… В общем… буду пока держаться Элдриана. Каким бы он ни был, с ним хотя бы комфортно. У него есть чувство меры и юмора. И он, в сущности, добр, разумен и отходчив. Это – главное…

– Так… стоит ли тебя тащить на эту Галу? Увеличивать опасность? Может, лучше табличка?

– Конечно, табличка не будет там так страдать, как я. Табличка всё стерпит. Но тащить, если верить Элдриану, стоит. Иначе всё вскроется ещё быстрее. Слухи уже пошли… А там и недолго до первых догадок и последующих проверок.

Знатный печально вздохнул и легонько пнул внутренний обод клетки.

"Надо найти что-то позитивное во всём этом."

– Хм. Значит… На Королевской Гале тебе всё же придётся присутствовать… – задумчиво произнесла Ами-Аэллисс. – И хорошо там кушать. Будет чем заняться, да?

– А там кроме этого и делать-то больше нечего… По-хорошему. – досадливо отмахнулся "его Темнейшество". – А по плохому ещё и плясать надо. Как дрессированному. Терпеть этого не могу…

– Ага, прям фу… Я тоже не могу петь, когда заставляют. Горло спазмит. Избегать этого и уворачиваться от ненужного общения во время праздников – архиважное умение и тонкое искусство.

– А, это… Всегда. Уже даже не оговаривается…

– Ну, ладно. Тогда вернёмся к покушать – это хорошая часть, за которую уже можно уцепиться.

– Вернёмся. Вспомним похлёбку. Впрочем, я и не забывал… Это то, о чём я буду тосковать тут. В изоляции от трапезных. И местные овощи…

– Требуй к своему королевскому столу…  Ой! Не-не! В смысле… Я могу сгонять!

Аэллисс быстро вскинуло конечности в защищающемся жесте. Праймец шумно выдохнул и укоризненно смерил её взглядом.

– Да… Ладно. Я так подумал… Давай уже овощи… И так сойдёт.

– Весьма великодушно с вашей стороны, Вашшство…

– Да. Я такой. Пока мы тебя ещё официально моей фрейлиной не оформили, я буду снисходителен. Но потом будь любезна предугадывать все мои пожелания. А то прогневаюсь.

– Не надо гневаться. Я уже говорила, я не со зла издеваюсь. А по причине неисправляемого естественно дурного характера и низкого уровня эмпатии, общего развития и осознанности.

– И высокого уровня эгоизма и агрессии, как следствие.

– Без этого тебе со мной скучно было бы. Если это у меня отрезать, я перестану быть мной. Будет не интересно.

– Не перестанешь. Но попробуй раз-другой сдержаться, это станет славной привычкой и сослужит тебе добрую службу. Может, и коммуникация с людьми наладится. И круг общения будет не столь узким.

– А зачем мне широкий. У меня на то ни желания, ни времени нету. Да и не смогу я долго сдерживаться. Я лопну и забрызгаю тебя кровью и кишками… И их содержимым.

– М-да. Изливаемое на меня содержимое твоего мозга пока немногим отличается.

– Уж простите… Тут полумеры не помогут, надо что-то с источником токсичности делать, а мне опять же лень-некогда-недосуг.

Ангелессо раздражённо махнул рукой.

– Так! Пробежали мимо с уроками мозгоправства… Я их на голодный желудок не воспринимаю… Да и на сытый никогда особо не воспринимал.

Полульюс вмиг оказалось на ногах.

– Намёк понят! Отправляюсь за похлёбкой.

Праймец фыркнул и слабо махнул рукой.

– Стой! Потом принесёшь. Мой организм уже вновь согласен терпеть отсутствие деликатесов… И жрать всё подряд.

Он лениво вытянул овощ из сумки и принялся лениво им хрустеть.

– Тоже мне… деликатес… Если ты про похлёбку. – фыркнула Ами.

– Про неё… Где ты такое в Прайме при дворе раздобудешь?! – с энтузиазмом отозвался высокородный. – Я был в неописуемом восторге, когда первый раз попробовал! Просто, вкусно, сытно! И почему у нас не готовят ничего подобного?

– Потому что портить годный свежак, превращая его в бесполезную равномерно неаппетитную жижу – преступление перед едой.

– Мне оно нравится.

– Значит – неполированная кантинщина – тоже часть твоей сущности. И нечего тут на меня коситься.

Родовитый желчно хмыкнул.

– Да я и не сказать, чтобы "косился". Восхищался скорее, наверное… Это и есть, как ты говорила, моя "подавленная" часть. От меня-то требовалось быть выдрессированной копией образцового высокородного шаблона, ага. Никаких вульгарных жестов и просторечных словечек. Наверное, потому я сеймомент этим всем с таким удовольствием и пользуюсь, с тех пор, как в Гвардии нахватался… Целый большой цикл, правда, ушёл на то, чтобы переучиться, не поверишь…

– И всё равно за своего не сошёл.

– Ну вот опять ты…

– Прости.

– Не надо о грустном.

– Хотела бы пообещать, что не буду, но всё равно ж буду. Ладно, справедливости ради, как урождённая просторечно говорящая, могу сказать, что у тебя отлично получается.

– Спасибо. А у тебя прекрасный праймский.

– Благодарю… вернёмся к нашим перепалкам. К привычному формату общения. А то мне неуютно.

– Без проблем. Мне тоже так привычнее… Будем держать наш узко-токсичный круг общения на прежнем качественном уровне.

– Так уютно, и это главное. Надоело пилить себя на приличное-неприличное. Утомительное это занятие. Раньше приходилось прятаться целиком. У меня сил лишних ныне на ерунду нету.

– Ты стала бесстыжей.

– Совершенно. И так легко и свободно стало. Что я готова нести потери в прочих сферах моей жизни, нежели опять жить в стеснении и ежесветном натужном подвиге.

– Точно, да… Меня отправили вроде бы в "ссылку", но мне гвардейский образ жизни куда как более по душе пришёлся. При воспоминаниях о старом тусклом существовании ныне просто вымораживает… или это после болезни просто морозит.

Юноша, поёжившись, слабо попытался завернуть своё изрядно отощавшее тело в плед. Ами-Аэллисс засуетилась.

– Всё сразу… Поесть. И поспать. Вот, что тебе надо… Общечеловеческие ценности. Принести тебе ещё один плед?

– Не. Благодарю… – поморщился он. – Просто… спину плохо прикрыл… Поспать… да…

Праймец устало вздохнул и свернулся на дне клетки в большой жалобный комок.

"Бедолага".

"Угу."

Нет. Не тянем руки.

"Совсем? Я же только плед на спину подтянуть!"

Это пожирак. Нет.

"Ладно… Мы всё равно уже укушены."

– Я тебя утомила. – вздохнула Ами через упрямое полульюс. – Принесу тебе согревающего-обезболивающего и свалю.

– Я… Ничего не хочу… – тихо и слабо выдохнул Алессо.

– Как знаешь… Совсем не даёшь тебе как-то услужить.

Тяпнутый слабо отмахнулся.

– Успеешь ещё…

– Сеймомент-то тебе нужнее… Пока ты нездоров. Ладно. Услужу своим уходом, уйду подальше.

– Не-а… Мне на сон грядущий болтовня нужна. Чтобы мысли всякие не одолевали… Сиди и развлекай меня беседами.

– Развлекаю. Нет… Лучше ты мне расскажи! Как ты оказался в этом месте, куда не доходит свет разума?

– В…

– …Кантине.

– А. Нуууу… – праймец открыл глаза и чуть прикусил губу призадумавшись. – Яяя… как самый младший, бесполезный и бестолковый… должен был отслужить в Гвардии… чтобы… эээ… не знаю… причинить хоть какую-то пользу и поддержать престиж нашего семейства… Хотя какой тут престиж… Гнусы. Срамота одна, это же сразу понятно и тем, что отправляют на службу и тем, что позорниц и позорников принимают. Это… просто нелепая традиция. И, вместе с тем, первый раз помоечные традиции сыграли в мою пользу… Сдать меня куда-то подальше от них – это лучшее, что моя семья когда-либо сделала для меня. Они, в свою очередь, тоже особо ничего не потеряли, ибо рос я как сорная трава, на попечении прислуги. И отсутствие моё едва ли стало заметным. Ну, вот… Мой срок службы практически был закончен когда… ну, вот всё это началось… Впрочем… Знаешь, я ужасно благодарен этим болотным пожиракам за то, что они стали причиной моего прибытия сюда… Я открыл новую для меня прекрасную часть Материка… Со вкусной едой, живописными пейзажами и без родни… Служба свела меня с новыми интересными людьми… И удалила от неинтересных. Я до этого и не подозревал, что где-то на Материке есть живые… Даже укус пошёл мне на пользу… Рано или поздно, когда Элдриан сам решит уйти в отставку по возрасту, мы перестанем скрывать этот факт. Ну… Осторожно выведем всё так, чтобы сильно не подставить старого вояку… И тогда я официально буду признан своим семейством негодным… По всем статьям. И стану невкусным и неинтересным не только для пожирак… Это ли не шикарно… мечта любого мальчика… Даже если остаток дней мне придётся провести в клетке или за стеной – но лишь бы здесь, вдали от родины… Где есть воздух свободы…

Ами с шумом выпустила воздух через губы, невольно привлекая пожирачье и лаборантское внимание, чего не случилось, пока они говорили вполголоса.

– Что? – лениво покосился на неё одним глазом служивый.

Аэллисс недобро мотнуло головой.

– Нехорош этот воздух. Только… не задерживайся в Кантине… Только не здесь… Серьёзно. Как местная тебе говорю! Я понимаю, все могут найти кучу минусов в своих городах… Для кого-то и Омилл маловат и скучноват… И Прайм напыщен и насквозь пропитан ложью…

– Но это так!

– Кантин… он только со стороны выглядит… интересно. Особенно, для начитавшихся альманахов… Но это болото. Болото, которое поглощает жизни. А вовсе не… Как там пишут в туристических альманахах?.. – Аэллисс продолжило наигранно пафосным тоном. – "Честный и продуктивный физический труд с видимым результатом… вместо бесконечных пафосных приёмов с пустыми разговорами"… Ля-ля-ля…

– Они и в самом деле в лучшем случае ни о чём.

– Да тут то же самое! Только успевай поражаться тупости и предсказуемо тошнотному выбору тем… Чего там ещё…

– "Простые, честные, открытые, трудолюбивые кантинские… сильные духом, цельные характером и физически крепкие"… Разве не так?

– Так, ага… Твердоголовые и с цельнокостевыми черепами, я бы добавила, да… Действительно, на диво прочные конструкты… Создала ж Вселенная… Зачем-то… Ну, ты не хуже меня знаешь весь этот тупой пропагандон, что всю жизнь я мимо ушей старательно пропускала. В общем, тут счастья тоже нет… На самом деле, и тут опять всё то же самое. Те же тучи, вид с другого города. Люди есть люди.

– А сама-то чего тогда сбежала отсюда? Если люди – они везде люди?

"А, в самом деле? Почему? Аэллисс? Ответь за меня."

– Ами просто была неподходящим ингредиентом этой похлёбки.

– Вот, не надо опять по больному!

– Я предлагала принести. Я не могу болтать и нести одновременно.

– Негодная фрейлина.

– Совершенно. В общем, Кантин просто "выплюнул" неудобоваримое в виде меня.Но оно пришлось кстати в Омилле. Вот это прекрасный город! А "люди есть люди к тому", что нет сообществ без недостатков. Мы уже тут говорили про то, что есть приемлемые недостатки, с которыми можно мириться… А есть те, что трудно терпеть. Да и незачем. Когда есть иные варианты.

"Его Темнейшество" вновь устало выдохнул.

– Витиевато…

– Не знаю, как лучше объяснить.

– Приму так… И ты нашла себя… там… в Омилле?

– Ага!

– Может, и я найду себя… в Кантине?

– Эээ… Нет.

– Хм… Я – не ты. Помнишь?

– Да, тут тебе повезло… Однако, с моей точки зрения, это не выглядит хорошей идеей. Впрочем, мои слова – просто слова. Ты сам вполне себе взрослый уже и можешь попробовать всё, что захочешь. Да и тебе придётся попробовать, вероятнее всего. Служить-то тут тебе всё равно. Просто скажи мне потом, была ли я права… Относительно тебя и своего города.

Ангелессо в притворном жесте отчаяния устало закатил глаза.

– Ты мне вообще простора для мечтаний не оставляешь.

– Оставляю. Всё просто. Где угодно на всём Материке. Вне Кантина. А там – поспрошай местных про их родные города, они тебе простору ещё подсократят.

– Смотря каких местных… Всегда найдутся те, кого всё устраивает.

"Как меня." – отозвалась Офелетта.

"И меня." – поддержала Эллена.

"И меня." – присоединилась Эсми.

"И меня." – веско добавила Сильвия.

"Вам повезло. Или вы просто примитивные существа с ограниченным аналитическим инструментарием и диапазоном чувств."

"А чего излишне драматизировать."

"Ну-ну."

"Согласна с Офи. Я может и рада бы согласиться с тобой… Но у меня было нормальное детство. А потом тоже было всё хорошо. В общем, ни повода, ни желания детально анализировать происходившее и происходящее."

"Вы не оказались бы здесь доживающими свой сверх обычного цикл внутри Аэллисс, если всё было так замечательно. Отрицание проблем не поможет."

– Ладно. – примирительно выдохнуло полульюс. – Что бы ты здесь… на крыше своего дома посадил?

– Не знаю… Похоже, это будет самая большая моя проблема.

– Не самая… Больше будет местечковая ограниченность и удручающий колорит… Позволь напомнить. Однако, некоторые примитивные существа тут отлично вписываются. Наряду с прочими местными видами овощей. Так, как у тебя никогда не получится.