Лилия Фандеева
Предсказания
Октябрь подходил к концу, и строители закончили отделку дома. Теперь второй этаж был готов к приёму мебели. Комнаты с обоями и ковролином выглядели светло и уютно. Туалет на втором этаже, лестничный проём, прихожую и котельную покрасили в тон светлого дерева. В душевой и санузле на всю высоту стен был кафель двух цветов, разделенный бордюрной плиткой. Чуть раньше собрали и установили кухонный гарнитур, который с плитой и вытяжным шкафом смотрелся очень гармонично. Оставив покупку мебели до лучших времен, Дарья Андреевна с мужем, собрав свои вещи и мебель из своей комнаты, окончательно перебрались на хутор. Впереди была зима, и дом нужно было отапливать. Больше всех радовалась переезду Бетти. Андрей Иванович вставал раньше на полчаса и успевал на работу. Иногда, после работы он привозил Дашу. Новый 2009 год они встречали втроём и с Бетти. Костя и Оля родителей звонками баловали, чего нельзя сказать было о Сергее. Он ещё с октября бороздил южные широты в «автономке». Даша новогодние каникулы проводила дома, пока её не пригласил на каток Олег. Он заехал за ней на машине, и она радостно чмокнув родителей, выпорхнула со двора.
– Все, Дашенька, готовься к свадьбе. Видела, как упорхнула наша стрекоза? – сказал Андрей Иванович, улыбаясь.
Даше действительно нравился Олег. Они давно перешли на «ты», но только в отсутствии посторонних. Он оказывал ей знаки внимания. Симпатичный молодой человек, внимательный, умный, но слишком избалованный женским вниманием. Даша дала себе слово «держать его на расстоянии и общаться только по работе». Это получалось плохо, но пока получалось. Приглашение на каток было своевременным. Она решила поговорить с ним серьёзно, и этот разговор, в первую очередь, был нужен ей.
– Привет! С Новым годом! – садясь, в машину сказала она.
На ней был зимний костюм голубого цвета, белая вязаная шапка, а через плечо висели коньки, связанные за шнурки.
– Хорошо выглядишь. Как встретила Новый год? – спросил Олег, разворачивая машину.
– Весь вечер ждала твоего звонка, но, увы. С боем курантов надежды развеялись. А как ты?
– Весело проводил Старый год, встретил Новый, и заметь, за долгие годы в кругу семьи. Ты же мне в компании отказала. Ты меня боишься? Почему?
– Во-первых, я не боюсь, значит, вопрос «почему?» как-то неуместен, во-вторых, почему ты уверен, что земля вертится вокруг тебя и именно в ту сторону, куда тебе надо? Ты как будто кому-то назло делаешь. Я не понимаю твоего отношения к женщинам. Сегодня одна, завтра другая, третья, потом забытая первая – это карусель какая-то. А самое странное то, что они между собой знакомы. Это разве нормально? Не проще иметь одну подружку или дело в тебе?
– Даша, не делай из меня полового гиганта. Да, мне нравятся красивые женщины, а ещё больше мне нравится то, что между нами нет никаких обязательств.
– А тебе никогда не приходило в голову, что кто-то из них по-настоящему влюблён, страдает? Вот от меня тебе что нужно? Здесь, ты Томилин, промахнулся. Я или дружу с мужчинами или не дружу. Да, да, именно дружу, а не сплю. Дружить ты не умеешь, значит, мы с тобой просто коллеги.
– Ты, Даша, мне и без постели нравишься. Давай всё же попробуем дружить, не такой я пропащий, поверь.
– Ладно, Казанова, но при одном условии – ты в моём присутствии никогда не обсуждаешь женщин. А теперь на каток и попробуй мне сказать, что ты не стоишь на коньках.
Они провели на катке больше двух часов, потом заехали в кафе, погуляли по парку. Олег привёз Дашу к родителям только к вечеру и напросился в гости. После знакомства и домашнего ужина, Дарья Андреевна улучила момент, когда Даша вышла с Бетти.
– Скажите Олег, какие у вас с Дашей отношения?
– Дружеские. Она не воспринимает меня всерьёз, хотя очень мне нравится. Считает меня эгоистом, и, простите, бабником.
– А это не так?
– Так. Я действительно стал таким после развода с женой. Женщины, рестораны, а в перерывах работа и не ради денег, ради отдыха. Денег мне хватает и без зарплаты. Отец пытается держать меня в узде, но у него это плохо получается. Живём мы в разных районах, и это дает шанс часто не ссориться.
– Тогда вам мой совет – не торопите события, не делайте вид, что меняетесь, а меняйтесь, может не сразу, постепенно. Будьте собой, тем, кем были до этого. Вспомните друзей, с которыми было хорошо и которым не важно, сколько купюр в вашем кармане. За Дашу я спокойна, она себя в обиду не даст и понимать вас начнёт не по словам и обещаниям, а по поступкам. Я вовсе не хочу сказать, что Даша у нас особенная, просто она так воспитана, ей очень повезло с друзьями и подругами. А то, что она не похожа на современную молодежь – это её достоинство, а не недостаток.
Согласно календарю в начале марта наступила весна, начались работы в саду и небольшом огороде. Костя с семьей планировал провести отпуск в Питере. Дарья Андреевна была рада тому, что он не помнит былых обид от отца Оли и не ревновала его к той семье. Сережа звонил, но приехать не обещал, он всё ещё бороздил океаны. Квартира, оставленная в аренду, а теперь выставленная на продажу, спросом не пользовалась и не продавалась. С наступлением лета мать стала замечать, что дочь смотрит на Олега другими глазами, говорит о нём с теплотой и нежностью. Она же рассказала, что Наташа родила в апреле сына, сказав при этом: – «А нашему Сережке от ворот поворот. Даже не говорит, кто отец».
– Может от того и не говорит, что забыть хочет. Есть вещи, о которых лучше не вспоминать. Ты ей все выкладываешь? Кто знает, что там произошло. Судить легко, понять не просто, когда не знаешь причины. Придёт время сама расскажет. Ты сама, часом не влюбилась в Олега?
– Ты шутишь, я с ним даже не целовалась. Мы, мама, с ним просто друзья.
Через месяц после этого разговора, Олег попросил Дарью Андреевну помочь ему в выборе кольца – он собирался сделать Даше предложение. Купив кольцо, он пригласил её в ресторан, и она согласилась. Они пили шампанское, танцевали, но дело до предложения не дошло.
– Отвези меня домой, к тебе домой, нельзя столько пить, – сказала Даша.
Он поднимал её на этаж на руках уже мирно посапывающую. Уложил на диван, сняв туфли, прикрыл тонким пледом и позвонил матери Даши.
– Вы Дашу не теряйте, предложение не состоялось, а Ваша дочь мирно спит на моём диване.
– Олег, она же не пьёт. Не обижай её, она тебя любит, только боится признаться даже себе.
– Пусть спит, я привезу её утром.
Оставив свет в прихожей, Олег прошёл к себе, переоделся, лёг в кровать и уснул. Проснулся он от звуков, доносившихся с кухни.
– Алкоголики проснулись, не прошло и трёх часов, – сказал он смеясь. – Тебе чай или кофе? – спросил он, робко обнимая её за талию, не зная какой реакции от неё ожидать и не уверенный в том, что она помнит свою вчерашнюю просьбу.
– Поцелуй меня по настоящему, – попросила Даша, глядя ему прямо в глаза.
Он поцеловал её нежно, но страстно, поднял на руки и понёс в спальню. Аккуратно снял платье, продолжая осыпать поцелуями, и она на них робко отвечала. Только один раз она напряглась всем телом, и Олег сразу почувствовал, а потом догадался, что он у Даши первый мужчина. Он стал еще более нежным и ласковым. Они так и уснули в объятиях друг друга. Олег проснулся первым и, прикрыв Дашу простыней, принял душ и вернулся в спальню. Даша стыдливо прикрывалась простыней.
– Постель куда?
– В музей Казановы. Иди в душ, я принесу тебе рубашку.
Олег собрал бельё, достал чистую рубашку. Даша вышла из ванны минут через 10.
– Вы Дарья Туманова, сорвали мне вчерашний вечер, к которому я готовился, как школьник, оставили цветы в ресторане, но подарили мне прекрасную ночь. Я вас прощаю и прошу – будьте моей женой, – он протянул ей красную коробочку.
– Я согласна, я так тебя люблю, – сказала Даша, повиснув у него на шее, даже не открыв коробочку. – Мы не поторопились, может, стоило еще подождать? – открывая коробочку, говорила она. – Какая прелесть! Можно я позвоню маме?
– Звони. Только о вчерашнем вечере она уже знает, я предупредил, что ты в надёжных руках, – обнимая её, говорил Олег.
Они объявили родителям о свадьбе, когда подали заявление в ЗАГС. Дата регистрации была назначена на 12 сентября. Олег занимался организацией, а за Дашей был наряд. Оба брата обещали быть на свадьбе, но ненадолго. Устраивая свое жилище, Даша всю мебель, купленную год назад, отдавала родителям, и её увезли на хутор. Дарья Андреевна тоже устраивала интерьер дома, теперь у неё была такая возможность. «Если не подниматься на второй этаж, у нас полный комплект», – думала она. Платье купили красивое и относительно недорогое, оно подчеркивало фигуру и смотрелось на Даше очень эффектно. Теперь следовало узнать причину грусти невесты.
– Мама, мне так хочется, чтобы на моей свадьбе была Наташа, но у неё маленький ребёнок, ему 5 месяцев, а подруг здесь у меня нет.
– Ты позвони Наташе, пригласи, поговори с Людмилой Георгиевной. Она работает, значит нужно решать и с работой. В пятницу прилетит, в воскресенье назад, к вечеру будет дома. Звони не тяни, обещай оплатить перелёт.
Даша позвонила Наташе и её маме. Они обе пообещали, что Наташа прилетит, взяв заранее билеты в оба конца.
За день и в день свадьбы Андрей Иванович отменил всё приёмы, а накануне свадьбы дежурил в аэропорту. Первым прилетел Костя. За разговорами они скоротали время и дождались рейса Сергея, который прибыл через 40 минут, еще через полчаса приземлился самолёт, в котором прилетела Наташа. Сергей узнал её сразу. В джинсах и блузке, с волосами, собранными в причудливую косу, она легкой походкой шла ему навстречу и улыбалась. Сердце Сергея екнуло: «Наташка»!
Они ехали на хутор, где их уже ждали.
– Я так рад тебя видеть. Я очень скучал. Как малыш?
– Я тоже всё время думала о тебе. Глупо всё получилось. Прости, я так виновата перед тобой. Столько лишнего наговорила. А с сыном всё в порядке, растёт.
– Не извиняйся. Это я не должен был уходить. Нужно было брать тебя в охапку и тащить в ЗАГС и говорить тебе о своей любви.
– Ты серьезно? Хочешь сказать, что разобрался в своих чувствах?
– Хочу, Наташа, очень хочу.
Даша в наряде невесты была ослепительна. Олег не ожидал такой красоты. А у Сергея перехватило дух при виде, не менее, прекрасной Наташи. Свадьба была немногочисленной, но очень красивой. Были голуби, море цветов, живая музыка, вкусный стол и хороший ведущий. Братья подарили молодым путёвку в Грецию, и у них были сутки на сборы. Букет невесты поймала Наташа. После ресторана, Сергей с Наташей остались в городе, Костя и родители вернулись на хутор. Они не виделись больше года, и сын поведал о встрече с генералом, о том, что часть, где он служил, сократили, об учёбе, о внуках, о том, как их принимали в Питере.
– Ты, знаешь отец, я только недавно осознал, насколько мне уже трижды повезло. Я окончил училище за год до его закрытия. Покинул часть тоже за год до её сокращения. Нашу академию переводят в Воронеж, и моего факультета там уже не будет. Как думаешь, везенью конец?
– У тебя Костя ещё всё впереди. И в армии всё наладится, и на новых машинах полетаешь. Крылья не опускай.
– Мама как себя чувствует? Как ей местный климат, жизнь деревенская?
– Не жалуется. С местными общается. Знает у кого, что купить, у кого, что болит. Мечтает принимать летом всю семью. Вы с Серёгой приезжайте по очереди в наши скромные пенаты, не забывайте нас.
Через сутки гости прощались с хозяевами. Обнимая мать, Сергей признался: – «Голова кругом, сердце в комок, следующая свадьба моя, мама».
– А как же ребёнок? – улыбнулась Дарья Андреевна.
– Буду воспитывать в любви, как вы меня.
– Дай Бог тебе счастья, сынок.
Андрей Иванович отвёз всех в аэропорт, разница между рейсами была небольшой, тем более что Сергей летел транзитом. Вернувшись, он занялся своими делами и только перед сном высказал жене свою догадку.
– Даша, что-то мне подсказывает, что сын Наташи наш внук. По срокам всё сходится, но Серёга об этом не знает.
– Все тайное когда-то становится явным. Но это её тайна и ей решать, открывать её или нет. А если ты ошибаешься?
После свадьбы Даши и Олега, Эдуард Петрович стал частым гостем на хуторе. По выходным ездили на рыбалку, устраивали посиделки в выходной. Отношения с сестрой у мужа испортились после свадьбы Даши. Сестре хотелось, чтобы он уступил ей свою городскую квартиру, в обмен двухкомнатной. Андрей Иванович вежливо отказал.
– У меня трое детей, пока двое внуков, случись что, будет выход. А что я возьму за твою квартиру, старую «хрущёвку»? Ты квартиру матери обменяла даже не спросив меня. У тебя есть муж, пусть напрягается. Я свою квартиру получил на жену и детей.
– Каких детей? Тебе чужие дети дороже племянников. С одним взял, второго совсем чужого пригрел, одна Даша наша.
Особого скандала не было, но это был, мягко говоря, плевок в лицо брату, а этого Дарья Андреевна простить не могла даже его сестре.
– Я с одним взял, а тебя с двумя. Забыла? Мои дети – все мои, нравится тебе это или не нравится. Про квартиру забудь, и мать не настраивай против нас.
– Андрею есть, кем гордится, и дети его любят. Это его воспитание, его заслуга. А тебе мой совет – забудь дорогу в мой дом, – сказала с горечью Дарья Андреевна.
Новый 2010 год встречали без снега. Мало того, температура воздуха не опускалась ниже + 3, но было сухо. Прошедшие дней пять назад дожди, давно высушил ежедневный порывистый ветер.
Глава 9
Проснувшись утром и не застав жену рядом, муж прошёлся по комнатам. Дарья Андреевна мирно спала на маленьком диване в кабинете. На полу лежали альбомы с фотографиями. Он выключил свет и прикрыл дверь спальни. «Даша, Даша, неужели поверила? – подумал он, одеваясь с Бетти на прогулку.
Погода портилась, снег уже не падал, его сильным ветром разносило в разные стороны. «Если так дует здесь, что делается на трассе?» – думал он, готовя себе завтрак. Накормив Бетти, оделся, вывел машину из гаража, помахав при этом лопатой, и поехал на работу. Не заходя в свой кабинет, он прошел в приёмную, где за столом сидела молоденькая секретарша.
– Твоя работа? – спросил Андрей Иванович, включая диктофон.
– Ваша жена поверила? – невозмутимо спросила она.
– Моя жена, в отличие от тебя, смазливой куклы без мозгов, умная женщина. Ты знаешь, что можешь за такие шутки сесть? И еще, к сведению, на будущее – такие особы как ты, заканчивают всегда одинаково. – Он прошёл в кабинет заведующего и, не поздоровавшись, включил запись. – Может твоей жене отправить такое сообщение?
– С ума сошел. У тебя проблемы дома? – он кивнул на диктофон.
– Это у тебя проблема. Выбирай, или она, или я. Понятно. Уволить тебе её не хочется, всегда под боком. Бумагу дай.
Андрей Иванович написал заявление об уходе. Пока он писал, заведующий не проронил ни слова.
– Ты свой выбор сделал. С сегодняшнего дня я принимаю только повторных пациентов. Отсчитывай 10 дней и готовь расчёт. – Сколько на сегодня? – спросил он у стойки. С завтрашнего дня записи ко мне нет, обзвоните, извинитесь, скажите – уволился, а причину вам расскажет подружка из приемной.
* * * * *
Дарью Андреевну разбудил стук в окно, с одновременным завыванием Бетти за дверью. Поднявшись с дивана, сообразила, что уснула в кабинете, подошла к окну и увидела местного фельдшера. Махнула рукой, приглашая зайти в дом.
– Свои, Бетти, – погладила она собаку по голове, направляясь в туалет. Ополоснула лицо водой, чтобы окончательно проснуться, вышла в прихожую. – Что случилось? – спросила она гостью.
– У соседского мальчика острые боли в животе. Думали, съел что, оставили дома, приходят на обед, а у него температура под 39. Звонила в неотложку, та на выезде – в соседнем хуторе роженица. Они её пока отвезут в город в роддом, пока по такой погоде вернуться – время пройдёт. Что делать?
– Не паникуй Валентина Ивановна, разберёмся, – говорила Дарья Андреевна, поднимаясь на второй этаж, где в гардеробной у неё стоял «тревожный» чемодан с красным крестом. – Идём.
Они вышли из дому и направились в соседний двор. Сняв верхнюю одежду, Дарья Андреевна прошла следом за матерью мальчика в комнату. Парнишке было лет 11-12, от него прямо веяло жаром.
– Давай дружок посмотрим, что у нас завелось в животе. Ты ложись на спину, ничего страшного я делать не буду, – попросила она, задавая ребёнку обычные вопросы, не забывая о родителях и фельдшере. – Полежи, я сейчас вернусь. – Вышла из комнаты к родителям. – Я не знаю, как ему помочь. Его нужно оперировать, но без общей анестезии делать этого нельзя. Он ребенок, одно его неловкое движение и страх могут только навредить. Держать силой еще хуже, при напряженной брюшине я вообще ничего не смогу сделать. Приезд неотложки через полчаса тоже не даст гарантии, они его просто могут не довезти, счёт идёт на минуты.
– Тётя Даша, миленькая, помогите Димке, мы напишем расписку, – плача, просила мать мальчика.
– Я попробую, но вы все должны мне помочь. Нужен стол, на него одеяло и простынь, яркий свет, лучше генератор, и небольшую банку, – говорила она, набирая номер 112. – Острый аппендикс. Нужна бригада реанимации с детским хирургом и анестезиологом. Запишите адрес и перезвоните, когда возможен приезд. – Прошла в комнату мальчика, присела на кровать. – Дима, ты меня знаешь? Я ваша соседка.
– Все называют Вас Андреевна и говорили, что Вы врач.
– Я, честное слово, доктор, но мы не в больнице, а дома. На улице метель, а оперировать тебя нужно срочно. Ты сможешь мне помочь?
– Что нужно делать?
– Не бояться. Мама и папа рядом. Самое неприятное – это укол, который я тебе сделаю, чтобы ты не чувствовал боли. Ты главное после укола лежи спокойно, тихо, расслабься, можешь разговаривать, но негромко. Договорились? – Зазвонил телефон. Дарья Андреевна выслушала абонента. – Будут через 30 минут, не успеют, будем начинать сами. Готовься Валентина Ивановна, будешь помогать. Что у тебя есть стерильного, давай сюда. Митю – давайте на стол. Ира, пиши расписку. Давайте яркий свет. – Она вымыла руки, надела разовый костюм, перчатки, открыла чемодан, достала стерилизатор с инструментом, ампулы и шприцы. Сделала несколько уколов, мальчик чуть напрягся и сжал сильнее пальцы отцу. – Молодец Митяй! Настоящий боец. Я тебе обещаю – больнее больше не будет. Теперь поверни голову набок, как тебе удобнее и не подглядывай. Захочешь что-то спросить, спрашивай, но тихо.
Дарья Андреевна тянула время для действия анестезии, сама молила Бога позволить ей успеть. Фельдшер, измеряя давление и температуру, записала показатели. Протирая Мите живот, доктор спросила: – «Больно?» и услышав ответ: «нет», решилась. 13:50 –
начало. Она взяла скальпель, сделала разрез, мальчик лежал спокойно. Аккуратно, насколько это было возможно, подбиралась к ненавистному отростку. Вся работа шла, как будто на автоматизме. Словно в операционной звучали слова: «тампон, зажим, салфетку, еще тампон».
– Вот он, родной, попался, – она опустила отросток в банку. Ну не успел навредить, извини. Садись Валя пиши, я сама теперь справлюсь.
– Тетя Даша, а что такое аппендицит? – спросил тихонько Митя.
– Ты знаешь, Митя, сколько метров составляет наш кишечник? И вот в нём есть хитрый участок, который как бутылка – впускает всё, но не выпускает, – отвечала Дарья Андреевна, продолжая работать.
– Реанимация подъехала, идут, – доложил муж фельдшера.
Вошли два доктора, сняв верхнюю одежду и надев маски и перчатки, подошли к столу.
– Посмотрите, доктор, – говорила Дарья Андреевна, снимая салфетку с операционного поля. Буду заканчивать.
– Митя, ты не бойся, не переживай, доктора посмотрят, и я буду продолжать. Считай, мы победили. Потерпи, мне совсем немного осталось, а то, что холодно – это хорошо, температура падает. Гадость мы с твоей помощью убрали, теперь всё будет в норме. Швы скоро снимут, и будешь ты опять бегать и прыгать, – продолжала она, накладывая швы и оставляя дренаж.
Хирург, наблюдающий за ее работой, сказал:
– Такое в моей практике впервые.
– Какие Ваши годы. Но лучше не сталкиваться, когда это ребёнок. Операция закончена 14:35. Сорок пять минут. Дренаж лучше оставить на пару дней. Извините. Привычка. Это Вы сами решите. – Ира, дай мягкое, чистое полотенце. Положи его на салфетку и надень на него трусики и штаны, замени футболку, он пропотел. В больницу везите в шапке и одеяле, прихвати вещи для него, тапочки. – Ему бы вколоть, что-нибудь для сна, – обратилась она к анестезиологу. Парень измучился болью.
Она сняла перчатки, маску, халат и шапочку, бросив их в таз, собрала свой чемодан и села писать объяснительную. Ирина готовилась в дорогу.
– Как Вы вообще рискнули? – спросил хирург.
– А как бы вы поступили на моём месте? Приехали, поняли, что времени нет и стали ждать? Какие Ваши действия? Молчите? Это, что-то вместо журнала, объяснительную я дописываю, и не забудьте банку, там доказательство.
Едва она поставила число и подпись, как почувствовала, как тошнота подкатывает к горлу, в ушах начинается звон, и озноб волной накрыл всё её тело. Она закрыла глаза.
– Вам плохо? – спросил один из приехавших докторов, надевая ей на руку манжету и измеряя давление. – Как Вы снимаете криз? – спросил анестезиолог, снимая манжету и открывая свой чемодан. – У неё давление 190/130.
– Внутривенно, медленно диазепам, – дрожащим от озноба голосом, ответила Барышева.
Секундная манипуляция врача и голова становилась ясной, пропадал шум в ушах.
– Везите мальчика, мы справимся. После инсульта, у меня стойкая боязнь «станка». Вот чего я боялась больше всего – не успеть.
– Давление 150/ 100. Как Вы себя чувствуете?
– Со мной будет все хорошо. Там есть мой номер телефона, позвоните после смены.
Оба доктора ждали погрузки Дмитрия и переговаривались.
– Мужественная тётка. Сама чуть Богу душу не отдала, но как держится. Вот, что значит старая школа.
– Мужественная женщина, а не тётка. У неё, как минимум, 25 лет стажа. Ты видел, как она работает? А вместо благодарности – затаскают. Ты не догоняешь, что она закончила всё сама, чтобы не подставлять нас под удар?
Неотложка уехала, напряженность в доме спала и Дарья Андреевна собралась домой, но сил подняться не было. Фельдшер позвала мужа. Они с отцом Мити, скрестив руки, перенесли её домой. Оставив чемодан в прихожей, фельдшер уложила Дарью Андреевну в кровать, измерила ей давление и успокоилась.
– Вы идите, я сейчас усну, а проснусь другим человеком.
Бетти чувствовала, что хозяйке нужна её помощь. Собака прилегла на кровать рядом с ней, и положила свою голову ей на грудь.
– Все обойдётся, девочка моя, все обойдётся, – говорила она, засыпая.
– Давай дождёмся кого-нибудь, нельзя её одну оставлять, – говорила фельдшер мужу. – Иди на кухню, а я с ней посижу.
Андрей Иванович в это время уже проехал половину пути по дороге домой. Видимость была очень плохая, только фары редких, встречных машин просматривались сквозь снежную пелену и не давали слететь с трассы. Он загнал машину в гараж и через него прошел в дом, минуя двор. Сердце сжалось, когда он заметил в прихожей «тревожный» чемодан жены, а Бетти не выбежала ему навстречу. Он увидел фельдшера и незнакомого мужчину в дверях кухни.
– Дарья Андреевна сейчас спит. Было высокое давление. Сидим, ждём кого-нибудь. Это мой муж Иван. Собака рядом с хозяйкой.
– А что спровоцировало давление? Что ей кололи? Она сама Вас вызвала? – задавал вопросы Туманов, снимая верхнюю одежду.
– Это ни она нас, а мы её. У соседского мальчика был острый аппендикс. – Она рассказала обо всём, что произошло в доме по соседству.
– Господи, что она творит? Оперировать дома – её соседи по судам затаскают.
– Не волнуйтесь так, она мальчика спасла, родители расписку написали, два доктора свидетели. Она у Вас молодец. Мы пойдём.
Андрей Иванович принёс из машины пакет с продуктами, запер калитку, переоделся и вернулся в спальню, присев на кровать рядом с женой. Жена спала, а Бетти даже не повернула голову в сторону хозяина. Потрепал холку собаки, он проверил пульс жены, глядя на неё с любовью.
– Мать ты моя, Тереза. Ругать тебя надо, а не могу. Погода тебя еще подвела. Слышишь, как завывает? – говорил он тихо.– Ночь у тебя была бессонной. Что тебя так расстроило? Ты у меня одна такая, другие мне не нужны.
Звонок домашнего телефона заставил его подняться, звонила Даша.
– Пап, у вас всё нормально? Олег говорит, давно такого не было.
– У нас всё в порядке. Ты не волнуйся, если не будет связи. Метель не прекратится – город встанет. На работу я завтра не поеду, не выберусь, и ты оставайся дома.
Он еще позвонил в клинику, предупредив, что при такой погоде он не сможет выехать в город. Потом позвонил матери, узнав о самочувствии, тоже предупредил, что будет дома по причине погоды. Вернулся к жене и просидел более часа, прежде чем заметил, что веки её дрогнули – просыпается. Дарья Андреевна открыла глаза и сразу вспомнила, что произошло.
– Доложили? – спросила она, пытаясь улыбнуться. – Я больше так не буду, честное слово.
– Ты, молодец! Опыт не пропьёшь. Сколько ты не держала в руках скальпель? Как ощущения? – спрашивал он, целуя её руку.
– Я даже не помню, всё прошло на «автомате». Самым уязвимым моментом было сочетание местного наркоза и маленького пациента. Не стала я ребят подставлять, закончила всё сама. Теперь, я уверена, что я «станка» не боюсь, здесь что-то другое. Как у тебя дела?
– У меня две новости и обе хорошие. Я получил приличную «взятку» и потратил её всю до копейки и ещё, я написал заявление на увольнение, и нам придётся урезать семейный бюджет. Клиника предпочла оставить секретаря и уволить доктора, а я вроде как обиделся. Как тебе новости?
– Взятка конечно маловата, раз её можно истратить в один миг, а в остальном, молодец. Надо было обидеться раньше и не портить себе нервы в серпентариуме. Проживём мы с тобой на две пенсии, только не требуй от меня ананасов и рябчиков.
– Философ ты мой, – он погладил жену по руке. – Сама обедала?
– Я даже не завтракала. Меня подняли с постели и вперёд. А который час?
– Скоро шесть. Тебе чего принести?
– Давай попробуем довести мою персону до кухни, на руках сегодня мужчины меня уже носили.
Андрей Иванович разогрел ужин, достал деликатесы из пакета, включил чайник. Они ужинали, а он рассказывал о погоде, звонке Даши, о том, что завтра, а возможно и еще пару дней, будут вынужденные выходные. Было начало восьмого вечера, когда зазвонил её телефон. Звонил детский хирург. Он поинтересовался её самочувствием и рассказал о состоянии Дмитрия.
– Андрюша, а что меня ждёт, какое наказание?
– Учитывая состояние ребёнка – ничего, но и на особую благодарность можешь не рассчитывать.
Комиссия все же собралась, уведомив Дарью Андреевну о дате и времени заранее, но она её игнорировала, а вот на телефонный звонок ответила. При этом попросила включить громкую связь.
– Среди членов комиссии есть хирург? – спросила она и, не дождавшись ответа, продолжала. – Как же вы, господа хорошие, собираетесь разбирать необходимость моих действий? Перед вами должны лежать выводы хирурга, основанные на истории болезни и трёх объяснительных. Вам я зачем? Я на заслуженном отдыхе, меня не чего лишить. Если ваши хирурги считают, что я поступила в экстренном случае не профессионально, подавайте на мои действия в суд, только не устраивайте из заседания комиссии балаган.
Дарья Андреевна ни о чем не жалела. Комиссия собралась в то время, когда прошло больше двух недель после выписки Мити из больницы.
Андрей Иванович принимал поздравления с днем рождения от родных и друзей. Позвонили Костя и Сергей, причём последний попросил передать трубку матери.
– Как у вас дела? Весной уже пахнет?
– И дела нормально, и весной пахнет, не томи, давай по существу, я волноваться начинаю.
– Мам, я в отпуск иду через неделю, поеду свататься к Наташе. Примет предложение – женюсь.
– Решился? Молодец! Кольцо купи небольшое, но с хорошим камнем. Буду ждать новостей от тебя. Целую. Что у тебя с деньгами?
– Деньги у меня есть, как получу согласие Наташи, позвоню.
