Лариса Печенежская
Битва за кристаллы любви. Том I

– Любимый, мне очень понравились твои апартаменты, и я не вижу смысла менять их. В левое крыло мы переедем накануне рождения ребенка, так как ему будет нужна собственная спальня, классная комната, игровая и комната для гувернантки. Надеюсь, ты согласен с моими доводами?

Пока она все это говорила, Рэйм допил вино и возвратился к себе. На его лице Диэнна не заметила никаких эмоций, но не поверила ему, так как знала, насколько он может держать себя в руках и казаться невозмутимым, скрывая бури в душе.

– Он просто сбежал, съедаемый ревностью, – решила она, проводив его довольным взглядом.

Диэнна мстительно улыбнулась, представив, как будет терзаться Рэйм, слыша звуки страсти из их с Эйджем спальни, в которой она специально будет оставлять окна на балкон открытыми, как будет неуютно чувствовать себя, сталкиваясь каждый раз с ней в коридоре, и терзаться, видя ее каждый день за завтраком, обедом и ужином за одним столом…

Захваченная злорадными мыслями, Диэнна не услышала мужа, обратившегося к ней с каким-то вопросом.

– Что? – переспросила она. – Извини, я задумалась.

– Я ничего не спрашивал, – резко ответил Эйдж. – Я сказал, что не позволю в моем присутствии поедать взглядом своего старшего брата. Ты вышла замуж за меня. Я тебя не принуждал к этому. Это был твой выбор, поэтому веди себя, как достойная уважения замужняя женщина, а не как озабоченная сексом брошенная любовница.

Эти слова наотмашь ударили по её самолюбию, и Диэнна замахнулась рукой, чтобы дать мужу пощечину за оскорбление. Однако её попытка цели не достигла, поскольку Эйдж перехватил её руку и заломил назад.

Боль была сильная, и Диэнна вскрикнула.

– Ты с ума сошел, варвар? – прошипела она, потирая руку. – Немедленно извинись или я…

– Да ничего ты не сможешь сделать, – прервал её Эйдж, спокойно выпуская кольца дыма изо рта. – Ты теперь моя жена и будешь вынуждена мне повиноваться. Свою стервозность придется оставить в прошлом. Я не Рэйм, поэтому терпеть все твои истерики и другие эмоциональные срывы не намерен. Он думает, что я слабак, но мой старший брат глубоко заблуждается, поскольку совсем меня не знает. А ты, дорогая, будешь отныне шелковой в общении со мной и моими родителями, иначе пожалеешь.

– Ты собираешься меня физически наказывать? – презрительно спросила его Диэнна.

– Если вынудишь. Всё зависит от твоего поведения. Я не постесняюсь отшлепать тебя по заднице так, что ты неделю не сможешь на нее сесть. Я добрый, веселый и покладистый с виду, а на самом деле испытываю удовольствие от того, что причиняю женщине боль. Это меня заводит. Так что готовься испытать новые ощущения.

Сказав это, Эйдж быстрым шагом вышел из апартаментов, а Диэнна так и осталась стоять, замерев, словно статуя, и осмысливая услышанное.

– Он не посмеет меня ударить, – прошептала она, не будучи до конца уверенной в этом. – Но я не сдамся на милость победителя. Так что, дорогой супруг, еще посмотрим, чья возьмёт. Я не мягкая ягодка, а крепкий орешек.

Ночью Рэйм долго не мог уснуть не только из-за мыслей о предстоящем походе, чреватом опасностями и смертями, но и криков страсти Диэнны, раздающихся из их спальной комнаты. Что-то в интонации стонов и выкриков было наигранным: ведь он прекрасно знал, как ведет себя Диэнна в минуты интимной близости. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что этот спектакль разыгрывается исключительно для него.

Он снова прислушался к своим чувствам. Ничего. Абсолютно никакого отклика: ни сожаления, ни ревности, ни зависти к брату.

– Я полностью освободился от её чар, – с удовлетворением прошептал Рэйм в темноту. – Зря старается. Однако надо перебраться в другие апартаменты, чтобы можно было спокойно спать. Впрочем, в оставшиеся дни можно воспользоваться одной из гостевых комнат.

Придя к такому решению, он повернулся к стене и провалился в глубокий сон: напряжение дня все-таки дало о себе знать.

Новый день принес множество хлопот. Рэйм, взяв с собой Митиэна, Джоэва, Венэла и трёх своих друзей, поехал к самой крайней пирамиде, где хранились магические артефакты. Один из жрецов уже ждал их. Телепатически открыв дверь с помощью специального мысленного ключа, он пригласил их войти внутрь.

По периметру стен из светло-серого мрамора было повешено на специальные крепления оружие, доставшееся им в давние времена от инопланетных прародителей. В эту комнату никто не имел доступа, кроме тех, кого обучали владеть им.

Рэйм заранее знал, что выберет конкретно для себя, и сразу же пошел к стоящему в углу шкафу, откуда первой достал шкатулку, в которой лежала свеча «Энергия Силы». Сама шкатулка тоже была магической, так как на ее крышке были вырезаны три больших руны, повторенные по кругу и покрытые специальным заговоренным золотым лаком.

Чтобы «запечатывать» магические ритуалы в различных ситуациях, Рэйм взял еще набор сургучных печатей: печать узла Стихий, печати Созвездия Плеяд и Тройного Арктура, принадлежащих его инопланетным предкам, а также серебряный сургуч.

С другой полки он достал подвески «Око Вечности» на шнурке, выполнявшем роль базовой сонастройки для себя и трёх своих друзей. Поскольку каждая подвеска имела связь с Высшими сферами реальности, желания, намерения и мысли носящего приобретали большее влияние на реальность. Благодаря этому контакту он получал опеку и покровительство Высших Сил.

С верхней полки Рэйм извлёк прямой магический жезл из розового дерева с наконечником из горного хрусталя, остриё которого было сделано из рубина. Он был небольшим, длиною в сорок сантиметров.

Рассматривая оставшиеся артефакты, он прикидывал в уме, что может ему еще понадобиться, и остановил дополнительный выбор на нескольких. Сначала положил в сумку «Чудо-Зеркало», потом кремниевые кольца, делавшие владельца невидимым после того, как он наденет его на безымянный палец правой руки, волшебную палочку из оливина, с помощью которой можно обнаружить противника, посох Роя Пчёл и две Переносные дыры, которая выглядит, как обычное черное кольцо, пока его под заклинание не бросишь на землю.

Напоследок он взял мешочки с горохом насыщения и посоветовал остальным сделать тоже самое с учетом других членов отряда.

Спросив у жреца, где находятся зелья, порошки и масла, которые передала в Антамурию как дар флорийская Школа Практической Магии после сдачи экзаменов предыдущего выпуска, Рэйм и члены его отряда запаслись бутылочками с раствором для огненного и подводного дыхания, дружбы с животными и маслом для ускользания.

Рядом находились пошитые талантливыми выпускниками Сапоги ложных следов и Плащи темноты, срастающиеся верёвки и верёвки опутывания, рога беззвучного сигнала, сделанные из коры черного вяза, и огненные жезлы, выбрасывающие мощный поток пламени и магические кольца.

Сложив их большую часть в мешки, чтобы затем распределить между воинами, Рэйм подождал, пока остальные выберут для себя необходимые магические артефакты, и направился к своему коню по кличке Одержимый.

Когда двери пирамиды закрылись, он обратился к жрецу:

Световые мечи направленной энергии «Эдзар», шестиконечные бумеранги с электрическими зарядами, лунные мечи, шлемы-улавливатели мыслей, очки орлиного зрения мы заберем накануне отъезда. Их возьмут те, кто умеет ими мастерски владеть. Я приеду вместе с ними за час до рассвета в назначенный день, о котором сообщу вам дополнительно.

Попрощавшись со жрецом, все сели на коней и отправились в пункт сбора, где их ждали остальные члены отряда. Приказав Эйлу раздать им бутылочки с магическими зельями, порошками и маслами, а также горох насыщения, Рэйм обратился к членам своего отряда:

– Воины Антамурии, наша родина в лице Верховного правителя Никэтора и Главы Совета Мудрейших Грэйда оказала нам великую честь вернуть похищенный минерал «Локон Венеры». Каждый из нас имеет уникальные способности: мы можем управлять видимой энергией четырёх стихий Земли, передавать мысли на расстоянии, оказывать психовоздействие на гравитацию Земли, управлять магическими артефактами. Всё, что оставили нам в помощь наши инопланетные предки, мы будем использовать против своего врага. Расходитесь сейчас по домам, приготовьте свои мечи и другие виды оружия, которыми владеете, и соберитесь надлежащим образом в длительный поход, который будет и труден, и суров. Предусмотрите каждую мелочь, которая может понадобиться вам. Все свободны, кроме Рэмуса, Митиэна, Джоэва, Венэла, Скэла, Гэйда и Хэлира.

Рэйм показал им рукой следовать за ним в здание. Когда они зашли в зал и сели за круглым столом, он сказал:

– Ядро Айса, легендарный меч владыки Тиджа, древнее копье Агэйра и вращающийся огненный диск Кигана мы заберем из пирамиды перед наступлением зари в день отъезда. Я знаю, что четверо из вас обучались мастерству владения ими, но, к сожалению, я ни разу не видел их в работе.

– Скэл, Гэйд и Хэлир. Я оставил вас не случайно, – обратился к ним Рэйм. – В хранилище есть три меча Сигна. Их зовут еще убийцами. Я знаю ваши паранормальные способности и то, что вы не обладаете боевыми навыками и умениями, поэтому у меня есть к вам предложение вооружиться мечами Сигна.

Гэйд возразил от имени остальных:

– Это не для нас. Мы даже не знаем, как их держать, не то, что сражаться ими. Это провальное предложение.

– Ты не дал мне закончить, – спокойно отреагировал Рэйн. – Меч-убийца особенный. На время владения им он с первого раза делает из любого человека выдающегося фехтовальщика. Если в обычной ситуации человек управляет мечом, то в нашем случае этот необычный меч управляет человеком, заставляя его принимать определенные позы, наносить и парировать замысловатые удары. Другими словами, в этих случаях человек оказывается продолжением меча, а не наоборот.

– Прямо не оружие, а сплошной идеал без изъянов, – буркнул себе под нос Скэл.

Рэйм не согласился с его комментарием:

– Есть у мечей и минусы. Во-первых, они питаются кровью. Во-вторых, будучи голодным, меч может сам вскочить в руку и заставить убивать. В- третьих, есть то, о чем я не имею права не предупредить. Если поблизости не окажется тех, кого можно было бы убить, чтобы утолить голод меча, то он заставляет своего обладателя-человека убить мечом самого себя.

Все трое, не сговариваясь, вздрогнули от этих слов. Увидев это, Рэйм поспешил их успокоить:

– Я договорился с колдуном Фриджидиэном, чтобы он снял с мечей последние заклятья. Так что можете не волноваться за свою жизнь. Если вам и придется с нею проститься, то уже без их помощи.

Передав телепатически жрецу, что они заберут с собой еще и три меча – убийцы, Рэйм отпустил всех, а сам снова сел за стол, чтобы набросать план похода на первую неделю. Усталость и недосып давали о себе знать, закрывая веки. Он положил голову на сложенные руки и провалился в сон.

Ему приснилась златовласая красавица с белым, как фарфор лицом. Блестящие локоны волнистым водопадом струились по ее спине. Она стояла вполоборота в высокой башне, глядя с тоской в окно на острые скалистые камни, которые несмело омывала вода небольшой речушки, протекавшая в глубоком ущелье.

Вдруг девушка повернулась лицом к нему, и он убедился в ее неземной красоте. Тонкие черты выдавали в ней аристократку, наделенную природой особенным шармом. Вся её фигура, которую он видел только до половины, вызывала восхищение высокой упругой грудью, тонкой талией и женственной формой плеч. Она кого-то ему напомнила, но кого именно, Рэйм так и не сумел понять.

И вдруг он почувствовал на себе ее умоляющий взгляд, сопровождавшийся единственным словом, которое прошептала девушка: «Помогите!»

Рэйм вскочил, пытаясь осмыслить все еще затуманенным сном сознанием, что произошло. Незнакомка явно нуждалась в его помощи. Но что он может сделать, не зная, кто она и где ее искать? К тому же у него и времени на это нет, поскольку перед его отрядом поставлена задача посложнее.

Избавившись от остатков этого загадочного сновидения, он отправился домой, но мысли о заточенной в башне девушке не отпускали. Но странным было не только это: каким-то неведомым чувством откликнулось сердце. Каким, он не знал, но интуиция подсказывала, что история их отношений только начинается.

Стряхнув с себя это неожиданное наваждение, Рэйм поспешил домой, понимая, что время позднее. Над ним черным бархатным куполом застыло в своей извечной красоте небо, усеянное, как драгоценными камнями, яркими звездами. Он поднял голову, чтобы полюбоваться ими. Вначале Рэйму показалось, что звёзды рассыпаны по небу в беспорядке, но, присмотревшись, понял, что это не так: они сложены в загадочные узоры, образующие созвездия.

Он нашел среди них взглядом легко различимую группу звёзд, имеющую устоявшееся самостоятельное название Семь Сестёр. Затем перевёл взгляд на одну из самых ярких звёзд неба – Арктур, а вслед за ней и на Сириус. Там жили их исторические предки. И хотя антамурийцы являются их генетическим экспериментом, Рэйм всё равно считал представителей этих дальних планет своими прародителями.

Одержимый остановился возле входа в дом и нетерпеливо тряхнул гривой. Наверное, не дождется, когда попадет в стойло, подумал Рэйм, ласково похлопав его по загривку. Грум, сопровождавший его, уже держал своего коня за уздечку, застыв в ожидании, когда хозяин передаст ему поводья своего любимца.

Рэйм, войдя в дом, сразу же направился в столовую, чтобы немного перекусить, поскольку был голоден. Проходя мимо гостиной, он увидел на диване скучающую в одиночестве Диэнну, задумчиво рассматривавшую вышивку, которую держала в руках.

Недолго думая, он вошел и направился прямо к невестке. Сев рядом, участливо спросил:

– Привыкаешь с трудом к новому месту?

Губы её слегка задрожали, выдавая внутреннее волнение. Боясь расплакаться, она не стала отвечать, а просто кивнула головой.

– А где Эйдж?

– В клубе. Сказал, что после женитьбы не намерен менять своих привычек.

– Зачем ты это сделала?

Диэнна не уточнила, что именно, поскольку знала, о чем её спросил Рэйм.

Ответить правду она не могла, чтобы не унизить себя в его глазах. Оказалось, достаточно всего суток, чтобы убедиться, что она сделала непоправимую ошибку. Но разве можно признаться в этом человеку, из-за которого она её совершила? Конечно, нет. Гордость не позволяла.

И Диэнна, сжав зубы, принялась за вышивание, не видя, куда колет иголкой. Рэйм молча забрал у неё пяльца и отложил в сторону.

– Диэнна, то, что я тебе сейчас скажу, принесет боль, но не ту, которая ранит сердце и душу. Она коснется только лишь твоего самолюбия и эгоизма. Но их легко восстановить таким людям, как ты.

Я никогда не любил тебя. Думал, что мои чувства к тебе можно назвать любовью. Притом искренне. Но время показало, что мною владела обычная страсть. Не отрицаю, что вначале она была вызвана влюбленностью, но, как оказалось, чувство это преходяще. К тому же и ты ко мне ничего другого не испытывала, кроме страсти. Когда и она утихла, сменившись привычкой, тонкая ниточка, связывавшая нас, естественно, сама собой разорвалась. Не испытывая к тебе прежних чувств, я принял единственно верное в нашем случае решение – пойти по жизни разными дорогами.

– А я? – тихо спросила Диэнна. – Принять во внимание мои чувства тебе не пришло в голову?

– Если бы ты любила меня, возможно, я не был бы столь категоричен. Но ты не знаешь, что такое любовь. Твое сердце свободно от неё. В нём властвует сейчас месть брошенной, эгоистичной и самовлюбленной женщины. Но ты ею не вызовешь у меня никаких ответных чувств, кроме презрения. А я не хочу его испытывать к члену своей семьи: ведь ты стала женой моего брата.

Ты хотела вызвать у меня ревность? Превратить мою жизнь в ад? Это не в твоих силах. Твой поступок бумерангом возвратился к тебе. Тебе уже плохо, а будет еще хуже. Поэтому пересмотри свои планы и сосредоточься на муже, постарайся выстроить ваши отношения так, чтобы вы нуждались друг в друге.

– Как? Без любви? Ведь мы не любим друг друга, – искренне призналась Диэнна.

– Тогда строй их на уважении и привязанности. Дружба в семье неизмеримо лучше, чем ненависть. Эйдж испытывает к тебе не только сильную страсть, но и влюбленность, иначе он никогда бы не женился на тебе. Мой брат, как и ты, никого не любит, кроме себя, поэтому не пытайся пробудить в нем это чувство. Воспользуйся тем, что имеешь во благо себе и ему.

Диэнна не выдержала внутреннего напряжения, и слёзы маленькими хрусталиками скатились с её щёк.

– Ну-ну, не стоит так огорчаться, – сказал он, притянув её к себе, и снял пальцем слезинки.

Диэнна положила голову Рэйму на грудь и тяжело вздохнула.

– Всё не так печально, – улыбнулся он, гладя её плечо. – Вот увидишь, вы притретесь друг другу и найдете много хорошего в своих отношениях. Это к лучшему, что Эйджа сегодня не оказалось дома и мы смогли спокойно поговорить. Надеюсь, ты меня поняла?

– Что она должна понять? – услышали они голос Эйджа и отпрянули друг от друга. – Значит, брат, это для вас к лучшему, что меня не было?

– Ты всё неправильно понял, – спокойно ответил Рэйм, даже не попытавшись оправдаться, поскольку не чувствовал за собой вины. Извини, я очень устал, поэтому пойду к себе.

– Сбегаешь, трус? Оставляешь женщину одну отдуваться за ваши шашни?

– Не говори чепухи.

– Конечно, я всегда говорю одну чепуху, не то, что ты, самый серьезный, порядочный и ответственный. А обнимать чужую жену тоже входит в эти понятия?

Рэйм сжал челюсти, мысленно успокаивая себя, чтобы не наговорить лишнего. Однако эту паузу в разговоре младший брат истолковал по-своему:

– Что? Сказать нечего? Наконец я увидел твое настоящее лживое лицо. Маска сброшена, сударь. Отныне ты меня уже не проведешь своей показной добродетелью.

Потом, повернувшись к жене, в упор спросил:

– И как мы будем дальше жить под одной крышей? Мне теперь нельзя из дома выходить, зная, что вы тотчас прыгните в чужую кровать, сударыня?

Но Диэнна не дрогнула под его злобным взглядом. Она с чувством собственного достоинства поднялась с дивана, взяла вышивку и, повернувшись к мужу, твёрдым голосом сказала:

– А мы и не будем. Я сейчас же возвращаюсь в свой замок. Если ты намерен жить со мной и создавать в дальнейшем семью, можешь ехать со мной и становиться в нём хозяином. Если у тебя другие планы, оставайся здесь. Я не буду мешать твоей жизни. Можешь распоряжаться ею, как и своей полной свободой, по своему усмотрению.

После этих слов Диэнна прошла мимо Эйджа, не коснувшись его даже мимолетным взглядом. Он растерянно смотрел ей вслед, не совсем понимая, что только что произошло. Потом гневно выкрикнул, глядя на старшего брата:

– Так вы любовники или нет, чёрт бы вас побрал?

– Были. И ты сам об этом знаешь.

– А сейчас?

– Нет. Она твоя жена, а мне – родственница, хотя и не по крови, а с родственницами я не сплю.

И, больше ничего не добавив, Рэйм так же отстраненно прошел мимо Эйджа. Но, не успев покинуть гостиную, услышал, как в открытое окно ворвался стук копыт. Остановившись, он обернулся и увидел, что брат бросился к окну.

– Уехала, – растерянно произнес он и вопросительно посмотрел на Рэйма.

– Ты знаешь, что делать, – ответил тот на незаданный вопрос и вышел из комнаты.

Глава 5

В столицу Флории Леверн съехались отряды айгов, айнов, фавинов и гленнов. Кальяс, Адгам, Антеро, Костэнс и Яри собрались в зале переговоров в здании Совета Велигов, чтобы определиться с магическими предметами, которые необходимо взять с собой в дорогу.

Все они, как на подбор, были высокого роста, худощавые и стройные, с распущенными по плечам волнистыми волосами.

Каждый имел при себе посох, длиной в локоть, и собственный меч, который сам выбрал своего хозяина в день его совершеннолетия и служил ему верой и правдой все последующие годы. У всех четверых мечи были из чистого метеоритного железа с добавлением белого золота. Так во Флории называли настоящее серебро.

Согласно ритуалу, меч только тогда вручался хозяину, когда над ним были произнесены различные заклинания, направленные на то, чтобы он никогда не затуплялся, не ржавел, был стойким к различным внешним воздействиям, приобрёл повышенную твёрдость и гибкость, мог светиться при приближении нечисти и одним своим прикосновением разрушать её. Поэтому хозяева берегли их, как зеницу ока. Все изготовленные в мечи отличались друг от друга, и у каждого был свой характер.

Посохи были из разных пород деревьев. У Кальяса – из ясеня с наконечником из топаза, у Антеро и Яри – из тиса с наконечником из изумруда и лунного камня соответственно, у Костэнса – из дуба, опоясанного орнаментом из золота, с наконечником из рубина. Адгам держал посох из кедра, разукрашенный серебром и увенчанный наконечником из аметиста. И на всех были вырезаны символы, значение которых было известно только их хозяину.

Кальяс, глядя, как все бережно положили свои посохи на стол, неожиданно вспомнил одну из сцен своей юности, когда отец подвёл его после поступления в Школу Практической Магии к роскошному ясеню, росшему на берегу реки, и сказал:

– Проси у него соизволения срубить одну ветвь и согласия стать твоим соратником как мага. Если ясень опустит к тебе одну из веток, значит, он дал согласие. После этого можешь срубить себе посох и оставить дары дереву и земле, которая его вырастила. И отец протянул ему небольшой холщовый мешочек, в котором были зёрна и полудрагоценные камни.

Он выполнил всё в точности, но на этом ритуал не закончился. В течение полугода ему было запрещено трогать посох, но при этом необходимо было с ним разговаривать, наполняя его силой своего голоса и слов. По окончании этого времени с посоха сняли кору, но не только верхний слой, а всю до самой середины, и вставили в середину наконечника из золота голубой топаз, затем прочитали заклинания и нарекли именем Ардал, то есть «высокая доблесть».

Из воспоминаний его вернул в реальность голос Яри:

– Ты принёс список того, чем располагает хранилище Школы Практической Магии?

– Конечно, – ответил Кальяс и положил его на стол.

Антеро пробежал список взглядом, а потом передал его другим.

– Все знакомы с оружием и магическими предметами? – спросил Кальяс.

– Да, – нестройным хором ответили командиры.

– А ваши бойцы?

– Надо подучить, – ответил Яри. – Многие из моих слышали о них, но ни разу не пользовались.

– Тогда сегодня после обеда выводите всех на площадку для тренировок возле леса из драконовых деревьев, а потом каждый оставит себе оружие, магический предмет и пузырьки с зельем после того, как они ознакомятся с их содержимым. Я приглашу свою сестру, и она подробно всё объяснит.

Когда стемнело, все собрались во дворе. От факелов, зажженных по периметру, было светло. На высокое крыльцо вышел Кальяс с девушкой настолько красивой, что от нее было трудно отвести взгляд. Длинные платинового цвета волосы были заплетены в две косы, закрепленные на концах драгоценными заколками, и лежали на небольшой красивой формы груди.

Большие глаза, обрамленные темными длинными ресницами, полыхали, словно голубой топаз на солнце. Овальное личико украшали небольшой рот с пухлыми розовыми губами, слегка вздернутый нос и серповидной формы брови.

– Знакомьтесь, это моя сестра Росалиа. Можно просто Лиа. Много зелий, которые мы возьмем с собой, изготовлены в Школе Магического Знахарства. Она знает состав и действие каждого из них и сейчас вам всё расскажет. Внимательно слушайте и запоминайте.

Лиа открыла сундук, который вынесли и поставили рядом с ней. Она достала флакон с неопределенного цвета жидкостью:

– Это напиток, восстанавливающий запас сил. Он имеет обозначение «Adf». Состоит из небесной воды, растворимых порошков клюва ястреба и морского желудя, желтка яйца соснового дрозда, настоя лилового горицвета, ягод можжевельника и цветов горевласки.

Отставив флакон в сторону, взяла другой:

– Это напиток исцеления. Его обозначение «San». В его состав входят вода, настоянная на лунном свете, перетертые перья черного дрозда и крылья бабочки «Монара», фиолетовый горицвет, икра рыбы-убийцы, медвежьи ягоды и мед пчелок-светозарок.

Элексир выносливости имеет название «Elt». Он настоян на дождевой воде в День космических богов и состоит из корня панакса, листьев кервеля, наземных частей бораго, цветов лунарии, собранных в начале лета.

Элексир ускорения заживления ран «Lesl» состоит из воды ночного дождя в полнолуние, цветов и плодов белорозы, порошка деревянного гриба с небольшим добавлением стебля длани Творца.

Кальяс перебил сестру и сказал:

– Лиа, нашим воинам ни к чему знать состав всего, что ваша Школа отобрала для похода. Мы все равно готовить их не будем, так как перед нами поставлена другая задача. Просто назови все эти настойки и сосредоточь наше внимание на том, как их надо принимать и, главное, в каких ситуациях.

Девушка кивнула головой и продолжила, держа в руке очередной флакон:

Настойка сопротивления холоду «Var» сохранит тепло тела при больших минусовых температурах. Пройти через огонь и не обжечься поможет элексир огнестойкости «Far». Выпив настойку с обозначением «Tez», вы сможете быстро передвигаться, преодолевая большие расстояния. Действие её ограничено шестью часами.

Если вы переохладитесь или почувствуете слабость, нужно тотчас выпить капли элексира «Gef». Сделали мы и сильное обезболивающее средство «Anes». Если на кого-то из вас или на всех сразу будет наведена магия слепоты, поможет «Gwel». Если кто-то из вас отморозит ноги или руки, смажьте их мазью «Blàt», которая восстановит отмороженные ткани.

Жидкость «Fajr» испускает яркий алый пар, когда попадает на какую-либо поверхность, включая землю, – сказала Лиа, подняв флакон. – Но будьте с нею предельно осторожны, так как, бросив в это место зажженный факел, сразу же вспыхнет пламя бордового цвета. Огонь невозможно потушить, пока зелье не выгорит.

Еще мы даем вам в дорогу одно чудодейственное зелье «Rew». Видите, изнутри флакон покрылся небольшим слоем льда и снега, но при этом на нём нет ни единой трещины. Если возьмёте его в руку, почувствуете лишь лёгкий холод. Оно может всё заморозить.

Зелье «Gunt» вызовет взрыв спустя минуту после того, как флакон разобьётся. Радиус поражения – до пятидесяти метров.

Зелье «Vero» незаменимо при допросе попавшего в плен врага. Оно действует в течение часа.

Зелье «Ugle» помогает видеть в темноте на протяжении четырёх часов. Если у вас возникнет необходимость дышать под водой не менее восьми часов, воспользуйтесь желеобразными пластинами «Naf», которые лежат в коробочке голубого цвета.

Зелье сиреневого цвета «Let-cad» поможет впасть в летаргический сон на шесть суток. Спустя указанное время, человек полностью возвращается к своему нормальному состоянию.

Настойка «Bers» очистит воду и сделает её питьевой. К тому же выпив её, вы почувствуете бодрость и оптимизм. Горное масло «Tor» лечит переломы, воспалительные процессы и ожоги.

И последнее зелье «Glas». Оно изумрудного цвета и, если взболтать, начнет мерцать. Его жидкость создает в воздухе огромный шар, который затем превращается в невидимое стекло, через которое невозможно пройти, поскольку его нельзя разбить.

– Вот, пожалуй, и всё, – сказала Лиа, оглянувшись на брата.

– Тогда раздай всем флаконы с зельем и можешь быть свободна, – бросил Кальяс, повернувшись к Яри, который что-то у него спросил.

Вместе с подругами, пришедшими ей на помощь, Росалиа принялась выполнять распоряжение Кальяса. Она чувствовала на себе мужские взгляды, но старалась не подавать вида, отстраненно улыбаясь и не позволяя никаких вольностей в отношении себя. После того, как все флаконы были розданы присутствующим, девушка подошла к брату и тихо спросила, когда он освободится.

– Ещё не скоро, – сказал тот, разговаривая с Леитой, предводительницей эльсов, которую назначили командиром и поручили охрану рек, со всех сторон огибающих Флорию. Не переправившись через них, ничья нога не могла ступить на её земли, разве что перелететь по воздуху. Но, к счастью, такими способностями владели немногие.

Леита была красива, и Росалиа стала незаметно её разглядывать. Предводительница эльсов была невысокого роста с идеально сложенной фигурой. Плечи казались хрупкими, узкие бёдра – тоже, а небольшая грудь напоминала тугие яблоки.

Её длинные с голубоватым оттенком волосы падали на плечи, обрамляя мраморное лицо густыми волнами. Миндалевидные глаза напоминали собой синие озера, манящие своей бездонной глубиной. На лице, имевшем форму сердечка, алели губы, из которых нижняя была чуть больше верхней. Небольшой прямой нос придавал лицу шарм аристократизма.

Гибкая, словно тростиночка, она была очень плавной в движениях. Особенно завораживали её нежный, чарующий голос и гибкие руки с изящными кистями и длинными тонкими пальцами. Она обладала прекрасным слухом, улавливая даже неслышимые звуки, и зорким зрением.

Серебряная сетка, покрывавшая ее голову, сияла мелкими хрусталиками. Мягкое голубое платье, обтекавшее её фигуру и ниспадавшее вниз мелкими фалдами, было украшено только пояском из серебряных лилий. На руке слегка позванивали серебряные браслеты с подвесками из речного жемчуга.

Всё в Леите подчеркивало благородство её происхождения, что никого и не удивляло, поскольку она была племянницей королевы Далии и всего лишь на год старше Росалии, но значительно самостоятельнее ее, так как управляла всем водным миром во Флории.

Росалиа заметила, что Кальяс не сводит с девушки восхищенного взгляда – и улыбнулась. Её всегда серьезный и сосредоточенный старший брат выглядел влюбленным мальчишкой.

– Что ж, – подумала она, – это может мне сегодня пригодиться, когда я обращусь к нему со своей просьбой.

Чтобы не обращать на себя внимания своим разглядыванием этой пары, она отошла в глубь двора и села на перевернутый бочонок, поправив под собой платье из переливчатой серебристой ткани, расшитое по узкому лифу жемчугом. Сверху на ней был ярко синий плащ, вышитый серебряным орнаментом по подолу и низу рукавов, который скреплялся на груди серебряной застёжкой, имевшей форму розы. На безымянном пальце правой руки красовалось такое же кольцо.

К ней подошел Яри, командир фавинов, высокий, худощавый молодой человек с пшеничного цвета волосами, стянутыми на затылке золотой тесьмой. Его зелено-коричневые глаза смотрели на неё с нежной улыбкой.

– Что скучаешь, прелестница? – спросил он, присаживаясь перед ней на корточки.

– Жду Кальяса, когда он освободится. У меня к нему серьёзный разговор.

– Может, прогуляемся по саду, пока он занят?

– Нет, не получится. Могу пропустить этот момент.

– Тогда поговоришь с ним дома, – пытался уговорить её Яри побыть с ним наедине.

– Это не домашний разговор, – сказала Росалиа и встала, давая тем самым молодому человеку понять, что она не нуждается в его компании, и пошла в сторону брата. Тот тоже поднялся и посмотрел ей вслед с горечью во взгляде.