Лао-цзы
Книга об истине и силе

Размышления на тему

Ты не можешь не различать цвета и очертания внешней действительности. Различение – это естественная способность глаз, и именно различия притягивают зрение, потому нужно управлять усилиями движений глаз, постоянно отслеживая истоки этих движений. Только таким образом удастся управлять силой зрения, не растрачивая ее попусту в скольжении по цветам и очертаниям.

Ты неизбежно слышишь звуки, толкуешь их, сличая и различая, сопоставляя с образами, вслушиваясь в речи и шумы, создаешь картину ожиданий будущего. Таким образом ты растрачиваешь силу почек, так как слух – это отверстие почек, и, постепенно расходуя запасы вещества воли, разрушаешь саму способность четко слышать и различать звуки.

Поглощая пищу, ты различаешь вкусы, и вкусы увлекают тебя, создавая предпочтения и влечения. Ты стремишься удовлетворить естественные вкусовые желания и хочешь их порадовать все более яркими оттенками и звучаниями пищи. Именно таким образом ты постепенно притупляешь саму способность вкушать, потому что расходуется запас силы, существующей для этого в селезенке. И тогда тебя одолевают думы. Современный человек именно потому так много проводит времени в пустой толчее мыслей, что он постоянно стремится заполнить свой рот вкусами. Так же он жует и смакует мысли, не насыщаясь, а лишь расходуя в бессмысленных внутренних диалогах силу своего разума.

ВСЕ ОТНОШЕНИЯ человека с миром построены на соперничестве, ибо человек по природе своей не может не сравнивать свои качества с качествами других людей и просто качества с просто другими качествами. Так же как в поисках вкусового удовлетворения, он все время разгоняет себя в погоне за добычей, которая представляется ему тем более желанной, чем труднее ее настичь. И в пылу азарта своей постоянной и бессмысленной охоты человек впадает в безумие, перестает управлять своими чувствами, и именно это его свойство чаще всего используют другие люди, подсовывая ему влекущую его добычу, с помощью которой его можно завлечь куда угодно. Подготовь желанный образ, вызнай, что влечет человека, и он по сути твой. Только, делая эти вещи, не забывай, что и ты не сильно отличаешься от остальных людей, и именно ища такие отличия, ища свои преимущества относительно иных, тем больше уподобляешься всем носителям обыденного сознания. Будь сторожен, не впадай в безумие азартных гонок, не гони и не гонись. Все это кончится очень скоро. Остерегись, остановись, замри, успокойся.

Как было показано выше, человек стремится к тому, что ему трудно достается, отнюдь не потому, что ему это нужно. Просто в связи с тем, что в обыденной работе потоков сознания среди множества сопоставлений ум его постоянно ищет что-то новое, имеющее необычные свойства, сопровождающееся волшебным описанием, связанное с тем, что очень немногие могут владеть подобными вещами.

То есть именно потому человек стремится владеть трудно достающимися вещами. Ему все время хочется успокаивать себя через сопоставление с другими: «Вот ведь, могу добиться того, чего другие получить не могут». Хочется привилегий человеку и ощутимых, осязаемых зримых доказательств, подтверждающих его права на преимущества перед другими. Хотя поиск преимуществ – это такая же ловушка для сознания, как и поиск предметов, подтверждающих эти преимущества. Никому не нужны непосредственно предметы, особенно предметы дорогие, от которых бывает очень мало бытовой и ощутимой пользы. В них, предметах роскоши, человека в первую очередь радует игра воображаемых качеств. Ибо именно эта игра, если попадаешь в нее правильно, позволяет тебе начинать управлять образами, качествами, а если погрузишься глубоко в этот процесс, то и свойствами обстоятельственных устройств этого мира.

КАК ЖЕ ВЫБРАТЬСЯ из замкнутого круга закольцованных обусловленностей жизненного устройства? А никак. Обыденный ум не способен совершить соответствующие усилия, потому что он не связан непосредственно с волей; движения духа в заколдованных узорчатых пространствах человеческого внутреннего космоса, где происходит сотворчество с высшими силами, никак не подчиняются поверхностным шевелениям многократно отраженных друг в друге осколков образных связей, какими бы красивыми и полезными они ни представлялись с внешней стороны поверхности внутреннего пространства сознания. А именно там и обитает обыденный ум.

Только вступив на путь постоянного упражнения своей воли и силы духа, мудрый человек, достигший статуса и состояния постоянства разумности не в связи с тем, что он умеет красиво рассуждать или даже красиво описывать свои пути смыслообразований, а в связи с накоплением вещества ясности духа, пространства света духа, которое позволяет точно находить места, куда нужно помещать средоточие своего духовного усилия, тоже вещественного и ощутимого по своей сути. Просто эта ощутимость является запороговой для обычного устройства сознания. Эта ощутимость требует совсем других способов, скоростей, напряженности работы с дыхательным потоком, с потоком воздуха, который можно называть силой дыхания для удобства ясного восприятия того, что невозможно ухватить с помощью слов человеческого языка.

Потому человек мудрости постоянно пребывает там, где зарождаются движения духа, и не летит на вороных, на связках образов и переживаний по отдаленным частям своего полуобитаемого острова, острова бесконечного космоса, который привиделся лягушке, глядящей на небо из колодца своей личности.

Мудрый человек в своем состоянии отстаивается и погружается в глубину своего океана, и там, на дне, в глубине, смотрит вверх на почти не различимые потоки света. Но его не тревожит светящаяся тьма великого покоя, ибо только на фоне этой тьмы можно различить по-настоящему великие облики истинного мира.

Как только ты устремился за своим светом в потоке зрения, как только соблазнился мелькающими обликами искрящихся образов, тут же и потерял то, что рядом, потерял единственную великую ценность жизни твоей, плавное усилие достижения ясного покоя. А как только попал в один цвет, там и радуга возникла, а там и соблазны, соблазны, дразнящие, балующие, болящие своими любовями в бедном слабом сердчишке твоем, трепещущем слабо в искаженных сетях собственной омраченности.

Так что, пребывая спокойно как раз посередке своего бесконечного тела этого мира, мудрый не мечется из стороны в сторону движениями своего обезьяньего ума, а, отказываясь от далекого, берет всегда близкое, только то, что само способно прийти в средоточие его прекрасной Вселенной.

Глава 13
Переживать любовь через тело

Об управлении состояниями, делами и обстоятельствами

Присылаемые тебе из внешнего мира знаки внимания, похвалы или порицания, вызывающие переживание ощущения позора или, наоборот, почестей, в одинаковой степени указывают на то, что мир к тебе относится не ровно. Движение вниз и движение вверх – это указание на изменение узора обстоятельств, потому нужно ждать, что потребуются какие-то новые ответы миру, то есть он будет тебе ставить новые вопросы. Вот потому такого рода переживания стоит рассматривать лишь как предупреждения об изменениях мира.

Ценность большой беды точно такая же, как у твоего тела, потому что тело-то как раз и является источником всех бед для тебя, и если ты ценишь свое тело, а именно так ты к нему и относишься, то уж будь добр, цени и большие беды, выпадающие на твою долю.

Так почему же в переживании и почестей и позора следует видеть большую опасность?

Выражение почестей, любви к тебе – это все побуждения, толкающие тебя вверх, а унижение, порицание, позор, двигают тебя вниз. Потому неважно, пришло оно или, наоборот, у тебя его отняли, все равно тревога неизбежно возникает. Ведь тревога – одно из наиболее часто появляющихся в твоем сердце переживаний.

То же самое имеет отношение и к твоему телу. Все беды и неприятности – это лишь ощущения и переживания твоего тела. Если ты перестаешь обладать телом, откуда взяться переживаниям в твоем мире?

Так что любые управленческие усилия и действия в этом мире – это переживание собственного тела, потому что тем самым придаешь его шевелениям огромное значение. И только когда мир для тебя становится таким же значимым, то есть совершенно равнозначным переживанию собственного тела, тогда тебе можно доверить владение этим миром, то есть управление происходящими в нем событиями и движениями.

Управленческое действие должно стать проведением потока любви твоего тела без разделения мира на себя и другого, на поглощение этого мира потоком любви такой же силы и качества, каков он в своем собственном теле по отношению к самому себе.

Перевод

Переживание как почестей, так и позора нужно рассматривать лишь как предупреждение об опасности.

Ценность тела заключается в том, что оно является источником большой беды для его владельца.

Почему в переживании и почестей и позора нужно лишь видеть предупреждение об опасности?

Переживание почестей – это ощущение движения вверх.

Переживание позора – это ощущение движения вниз.

Так что и возникновение этих ощущений вызывает переживание тревоги, и утрата этих ощущений вызывает тревогу.

Именно это и определяет необходимость отношения к почестям и позору как к предупреждению об опасности.

Как понимать высказывание, что ценность тела лишь в том, что оно является предупреждением о большой беде?

То, что ты действуешь через свое тело, обязательно создаст тебе большую беду. И если бы не было у тебя тела, могла ли с тобою случиться какая-нибудь беда?

Отсюда понятно, что, только придавая огромное значение собственному телу, можешь осуществлять действия по управлению этим миром. И в этом случае существуют основания, позволяющие доверить тебе власть над этим миром.

Только когда любовь к своему телу проводится вовне, как действие по управлению миром, тогда можно поручить тебе управление миром.

Размышления на тему

Вообще, любые приходящие из мира знаки, вызывающие переживания, обязательно толкуются лишь одной из частей твоей личности как вестники твоего будущего подъема или соответственно унижения. И именно так, в общении с миром, которое выражается в обращенных к тебе предложениях рассмотреть дальнейшие направления твоих странствий во времени, оцениваются тобой все эти шевеления в виде восхвалений, выражений тебе пристрастной расположенности, или, наоборот, вопиющего неуважения, передачу тебе чувства стыда и позора (знак не важен). Все это лишь знаки. Сами по себе отношения не являются событиями или действиями. Эти движения силы, уловленные обозначениями в знаках, лишь сообщают нечто возможное, и если ты правильно их видишь, то, вглядевшись внимательнее в свое переживание, не отделяя его от внешнего движения, ты поймешь, во что это может превратиться в следующем круге обстоятельств. Так что не обольщайся и не огорчайся.

Мерилом всех ценностей является этот сгусток переживаний или, проще говоря, кожаный мешок, который для удобства ты именуешь кратким и емким сочетанием слогов «тело». Ты просто трясешься над своими переживаниями, пускаешь слюни, бережешь сладкие кусочки на потом, и тем самым потихонечку тянешь за ниточки, сложно переплетенные, подергиваешь за их кончики, запутываешь и без того непростые связи. Увлекаешься этой игрой (определим ее хотя бы как «Ценности и Тело», или «Ценности тела», или «тело ценностей» – неважно, понятно, о чем речь). Тасуешь колоду, гоняешь под наперстками ветер своих взглядов, пытаясь из пустоты воплотить шарик в этой уютной тьме под колпачком своего неведения. А шарика там нет. Как, возможно, нет и самого тела. И действительно, откуда ему, телу, взяться? Ты когда говоришь «тело», имеешь виду комочек «переживаний надежды, радости и боли». И самая большая беда для тебя – это потеря всех ценностей, прародителя и носителя всех ценностей для тебя – твоего тела. Именно это тревожное ожидание беды и следует ценить как свое тело, а не саму текучую и летучую сущность, которая притворяется вечностью вещественной осязаемости и видимости мясного образа. Не верь очевидному, не щипай ничего, чтобы удостовериться. Не нужно себя щипать. Нет ни щипка, ни щипающего. Что уж говорить об объекте твоего щипка. Хочешь вызвать переживания боли? Болей своей болью. Только игра, смена, подмена, обман, изменения, перемены, перемены изменений, как перемены блюд, как перемены в школе, школа подмен – все остальное по списку. Просто и надежно. Никаких обещаний. Только набор скудно повторяющихся фрустраций, то есть разочарований.

ВОТ ТАКАЯ ЧЕРЕДА ощущений, постоянно бегущая волнами ожиданий прошлого и сожалений о будущем. Почему я меняю местами смысловые единицы? Только для того, чтобы изменить направление расположения центра своей личности в потоке времени. Сожаления о прошлом – это жалость, это попытка удержать, с влажной такой хваткой потеющих рук, истекающих слез и прочих слизей разного уровня густоты и жидкости. У жидкости любой всегда есть уровень. Нужно понимать, что уровень жидкости или плотности определяет меру и качество переживаемого тобой переживания. По сути, ты же постоянно пытаешься опосредованно влиять на порядок прихода или возникновения изнутри тех или иных переживаний. То есть, обретая переживание, ты или стараешься его удержать, или, наоборот, пытаешься выгнать это ненавистное и болезненное ощущение из области, родной и личной для тебя, густо покрытой полем твоего внимания, в некоторых местах сгущенного до действительной осязаемости рук, ног и прочей ливерной неразберихи, живущей тобой.

«Так что, дорогой мой, – обращаюсь я к самому себе, – тебя ждут большие неприятности, и избежать их не удастся, не удастся откупиться ничем, разве что заранее и мучительно отказаться от своего тела. Только и сам отказ оформляется в этом теле как отказ тела, а следовательно, отказ тела от тела только усиливает целостность и мощь этого тела.

И все твои действия – это действия тела, которое любит себя, наслаждается собой, страдает собой, соотносится с собой, живет в себе. Напрягая и расслабляя ткани своих образных переживаний, определяя их понятиями, создавая смысловые связки, забрасываешь все это, как пращой, языком своим в иные поля сознания, которые точно так же из единого поля порождаются теми, кто считает себя отдельными личностями. А только такие и есть, только такие и существуют. Только когда ты отдаешься своим телом в большей размерности потоки – семьи, рода, народа, страны, человечества – и начинаешь действовать движениями переживаний этого уровня, тогда любовь твоего тела в себе самом становится любовью твоего мира в себе самом, и ты осуществляешь все так называемые внешние действия посредством этого живого и мощного переживания целостной любви всего сущего. Ибо именно этот поток животворящего божественного света и проявляет из вечной тьмы небытия плавные и упругие линии действительного волшебства творения мира.

И избежать беды мучительной тебе удастся не путем отказа от своего тела, а только расширением своего тела до бесконечности всего сущего и несущего мира. Когда прячешь себя во всем мире, тебя можно украсть только вместе с этим миром.

Так разве можно не ценить беду своего тела? Ведь только это усилие по отделению от оцененной ценности позволяет тебе осуществлять управление миром, и только в этом случае мир свободно доверяется твоей воле, отдает себя в твою власть, то есть только так ты можешь стать действительным правителем этого мира.

Тело твое становится проводником и течет по проводнику, по руслу реки любви, то есть действия придания безусловной ценности всему сущему, действия выявления и осознания осязаемого присутствия живого творца, Бога, прародителя всего сущего во всем, так же как и в себе самом. Более того, здесь исчезает граница, различие себя и другого, и ты просто вообще перестаешь различать, так как в таком виде, в состоянии совершенной мудрости, больше нет и не может быть обыденного, сличающего и различающего, меряющего, соизмеряющего и примеряющего все на себя ума».

Глава 14
Видеть невидимое

Об управлении состояниями, делами и обстоятельствами

Имена в мире твоего сознания даются вещам ощутимым или через уподобление ощутимым вещам. Здесь же речь идет о том, что направляемый обычными усилиями взгляд шарит по поверхностям предметов и очертаниям их в мире предметных отношений. Так же построен и ум. Если ты делаешь очень простое усилие видеть то, что находится между проявленными во взгляде очертаниями и пятнами разного цвета и интенсивности, тогда начинают в поле зрения возникать явления, которые до того пережить тебе не получится. Вот то, что появляется на границе полей зрения явленного и неявленного можно определить именем, например «рассеянное» или «размытое».

Если средоточие твоего внимание переходит в область слуха, тебе тут же стоит начинать делать усилие, чтобы слушать то, что звучит между звуками. Вот это явление на границе состояния и ощутимого явления определяется именем, например «разряженное», «тонко звучащее».

Следующее усилие направляется на то, чтобы уловить, схватить и удержать то, что не улавливается обычным усилием. Вот именно в этой области возникает явление, которое можно определить именем «тончайшее», «мельчайшее» или «неуловимое».

Пережить эти явления невозможно, попадая в те области обычным усилием рассуждающего ума, то есть не получится поставить вопросы и по лесенке последовательных ответов выбраться на желанный берег предощущаемых переживаний. А потому и невозможно определить эти состояния-явления.

Будучи изначально за пределами восприятия, они находятся в области неразделенного внутреннего пространства переживания мира, где все они пребывают в единстве.

Оно не дает возможности видеть себя сверху, потому что там нет светимости, однако и под ним нет тьмы, то есть оно располагается в пространстве, у которого свойства, не поддающиеся описанию обычным человеческим языком, составленным посредством соотнесения разных областей и особенностей ощутимого восприятия.

Оно представляет собой постоянно присутствующее в нитях ощущений важное движение, это и есть движение непрекращающейся и необрывающейся нити. Эта нить сшивает пространства твоего восприятия в единое целое. И ее невозможно определить точным именем по той же самой причине особенностей устройства обыденного языка.

Через сообщение с этой областью, делая усилия, предложенные в трех первых высказываниях главы, ты можешь обернуться и возвратиться в состояние отсутствия предметов сознания. Оно определяется как облик отсутствия облика или образ отсутствия предмета.

ПОТОМУ ГОВОРИТЬ об этом можно, только описывая его, как мерцание и мелькание, то есть такие световые явления отражают облик состояния, о котором идет речь.

Когда сталкиваешься с этим явлением, должен понимать, что у него есть особенности отражения твоих усилий, направленных на его постижение. И если ты устремляешься своим вниманием ему навстречу, не сможешь обнаружить, где его начала, где его направляющая голова. Ибо нет у него никакого начала.

Тебе может показаться, что это состояние уходит, то есть отвернулось от тебя, и ты пытаешься следовать за ним. Но и сзади ты тоже ничего не можешь увидеть лишь потому, что взаимодействуешь с этим с обыденной пространственной точки зрения, где его просто не может быть.

Ты должен внутри себя удерживать состояние начала времен, устремляя и отодвигая свое восприятие на точку зрения, которая располагается в древности как состояние, и только оттуда, только так есть возможность управлять тем, что происходит сейчас.

То есть возможно (и в настоящее время так отстроено целеполагание) управлять будущим, что-то делая в настоящем. Здесь же говорится, что управлять нужно настоящим, постоянно уходя в удержание древности.

Необходимо уметь распознавать начало древности как состояния, только тогда у тебя появляется связь с Путем как единым и непротиворечивым законом, который проявляется во всем, проходит через все.

Перевод

Когда всматриваешься, не улавливая зрением, возникает состояние, которому подходит имя «Рассеянное».

Когда слушаешь, но не улавливаешь слухом, возникает состояние, которому подходит имя «Разреженное».

Когда, стараясь ухватить, не удерживаешь, возникает состояние, которому подходит имя «Тончайшее».

Эти три состояния нельзя описать через определения, ставя вопросы.

Они смешаны в мире и представляют собой единую неделимую сущность. При движении вверх оно не испускает света. При движении вниз оно не затмевает. Оно подобно состоянию постоянно ускользающей нити. Нельзя определить его именем.

Оно постоянно возвращается в состояние отсутствия воспринимаемых вещей.

Оно определяется как облик отсутствия облика или образ отсутствия предмета.

Можно говорить о нем как о трепете и мерцании.

Устремись к нему навстречу, а ничего не будет пред тобой.

Попробуй преследовать его, а нет у него и спины.

Настоящим можно управлять, лишь сосредотачивая свое внимание на Пути древности.

Нужно уметь распознавать точку начала древности. Именно оттуда можно нащупать состояние, которое определяется как «Путеводная нить».