Лакедемонская Наталья
ТОТЕМ 3: Птицы
– Мне нужно, чтобы вы встали, – заявила Мия.
– Дождь еще не кончился, я не могу тебя тренировать, – раздраженно проговорила старуха.
– Это нужно не мне, а вам, – огрызнулась девушка.
– Мне нужно, чтобы меня оставили в покое, – начала закипать хозяйка.
– Я оставлю вас в покое, как только поменяю постельное белье.
Это неожиданное заявление удивило старуху, и она, ругаясь себе под нос, начала слезать с кровати. Было видно, насколько больно ей было это делать. Ноги в коленях у Кедры почти не сгибались. Мия помогла ворчунье спуститься и подала ходунки.
Пока девушка перетряхивала и перестилала кровать, старушка смущенно перетаптывалась возле нее и молчала.
– И давно у вас проблемы с коленями, – как бы невзначай спросила Мия.
Кедра смотрела, как девушка хлопочет над ее кроватью и не решалась ответить.
– Я была врачевателем у себя на родине. Если надоест мучиться от боли, обращайтесь, возможно, смогу вам помочь.
С этими словами Мия сгребла в охапку грязное белье и ушла в ванную. Когда девушка вернулась, Кедра уже блаженствовала в чистой кровати. В комнате клубился дым, танцуя в ритме любимого танго.
– Уже много лет, но с каждым годом все хуже, – сказала старуха.
Мия улыбнулась и ответила:
– Я взгляну?
Старушка затянулась трубкой и кивнула.
Девушка по-хозяйски откинула одеяло и приподняла подол засаленного халата.
– Так это же костянка, – облегченно воскликнула Мия.
– Чего? – раздраженно отозвалась старуха.
– Эм. У травоядных это называется артроз. Когда суставы раздуваются и словно костенеют. Ничего страшного, это очень распространенное заболевание среди пожилых людей.
И тут Кедра переменилась в лице.
– Это можно вылечить? – с надеждой в голосе спросила она.
– Совсем, вряд ли, побаливать все равно будет, но ходить сможете.
Это сообщение произвело неожиданный эффект. Кедра откинулась на подушку, сделала глубокую затяжку и заплакала. Только сейчас Мия поняла, насколько сильно старушку мучили боли.
С этого дня девушка начала лечить больные суставы Кедры. Поскольку никаких трав и медикаментов в Гаоле добыть было нельзя, Мия пользовалась тем, что было под рукой. Несколько раз в день девушка накладывала на больные суставы солевые компрессы. Делала растирание околосуставных областей и легкий массаж. Уже через несколько дней Кедра почувствовала облегчение. Когда боль стала отступать, Мия заставила ворчунью делать нехитрые физические упражнения.
Первое, что сделала Кедра, когда смогла встать на ноги, пошла в душ. Оказалось, что она очень чистоплотный человек. И весь этот беспорядок с тараканами и зловонием тяготил ее не меньше, чем Мию, но сил убираться не было.
– Разве в Гаоле нет больниц для заключенных? – спросила как-то Мия.
Есть, но меня оттуда выгнали.
– За что?
– За курение, нецензурную брань и громкую музыку, – честно призналась старушка.
Мия рассмеялась.
К сожалению, запас продуктов Кедры быстро иссяк, и встал вопрос о походе в местный магазин.
– Если вы не работаете на заводе, откуда у вас деньги? – поинтересовалась Мия, помогая старушке одеваться.
– Мне восемьдесят три года. С семидесяти я на содержании. Крат ввел регулярные выплаты, осужденным на пожизненное заключение старикам, чтобы с голоду не померли.
– Умно, – ответила девушка.
Для похода в магазин Кедре понадобилась целая вечность. Старушка с трудом осилила лестницу и кое-как с ходунками доковыляла до магазина. Время шло. Мия начала нервничать. Суставы нельзя было так перегружать, но выбора у них не было.
Когда за дверью послышались шаги и стук металлических ходунков, было уже темно.
– Ну, наконец-то, – облегченно выдохнула Мия, запуская старушку в дом. – Как ноги?
– Болят, – сквозь зубы ответила Кедра.
Мия подхватила больную и практически донесла до кровати. Уложив старушку, девушка сделала обильный массаж и наложила компресс. Боль отступила. Ворчунья немного подобрела. А когда с кухни начали доноситься ароматы ужина, от суровой Кедры не осталось и следа. Она даже непроизвольно улыбнулась, когда Мия принесла поднос с ужином.
Время шло, Мия и Кедра постепенно наладили быт. Несмотря на то, что обиженные и оголодавшие тараканы постепенно ушли к соседям, Мия больше не ночевала на кухонном столе. Девушка приспособила под себя диван в спальне хозяйки. Режим, еда и полноценный сон положительно сказались на здоровье девушки, она немного поправилась, на щеках появился румянец. Старушке с каждым днем становилось все лучше и лучше. Спустя три недели после переселения Мии, они приступили к тренировкам.
По началу тренировки показались девушке очень странными. Старушка извлекла из шкафа большой деревянный чемодан на колесиках и откатила его к дивану Мии.
– Ложись, – скомандовала она и стала открывать этот странный сундук.
Девушка послушно легла и стала ждать. Внутри чемодана оказался большой аппарат, от которого шли проводки с присосками. Кедра принесла с кухни полотенце и стакан воды. Затем протерла Мие смоченным полотенцем области висков и запястий. Долго щелкала какими-то тугими тумблерами на устройстве и наконец раздался раздражающий писк, и стрелки на странных циферблатах аппарата передвинулись в одну сторону.
– Что это за устройство? – спросила девушка.
Старуха гневно глянула на девушку и промолчала. Кедра продолжала крутить какие-то рукоятки и регуляторы.
– Теперь тебе нужно сделать следующее. Полностью расслабиться и, не переходя в животное состояние, вспомнить все, что помнит твой Тотем, -сказала старушка, закончив настройку.
Мия уставилась на нее непонимающим взглядом.
– Что непонятного я сказала? – раздраженно фыркнула Кедра.
– То есть мне надо просто лечь и вычленить воспоминания Тотема, только и всего? – переспросила девушка.
– Ты сначала попробуй, а потом говори, – огрызнулась старушка.
Никогда раньше Мия не слышала о такой методике. Она облазила всю сеть в поисках информации о том, как овладеть равновесным слиянием. Информации было мало и вся расплывчатая, ничего конкретного.
– Ладно, попробую, – с сомнением в голосе сказала Мия и вытянулась на диване. Девушка решила начать с воспоминания о поляне имбирных лилий. Она в подробностях прокручивала первую встречу с Тотемом, но это были только ее воспоминания. Кедра сидела рядом, глядя на загадочные циферблаты, и нетерпеливо ерзала. Так прошло около часа. Первой не выдержала пожилая ворчунья.
– Бездарность, иди лучше обед готовь, – вспылила она и ушла к себе на кровать.
Расстроенная Мия присела на кровать и спросила:
– Почему?
– У тебя нервная система, как у соснового пня, никакой гибкости. Я уже видела подобные экземпляры, они безнадежны, – выпалила Кедра.
– Откуда вы знаете, какая у меня нервная система? – грустно спросила Мия и совсем поникла.
– Крат позвонил и сказал, – раздраженно ответила старушка.
– А что это за устройство?
– Нейросенсорный вариатор, – кратко ответила ворчунья.
– Это многое объясняет, – ехидно отозвалась Мия и, встав с кровати, нехотя отправилась на кухню.
Когда девушка вернулась с подносом, на котором, источая аппетитные ароматы, дымился обед, Кедра оттаяла.
– Это устройство показывает твою мозговую и нервную активность. Оно дает мне возможность оценить, насколько твои абстрактные оболочки чувствительны, – неожиданно начала старушка, покончив с трапезой. – Видишь этот датчик? – Кедра указала пальцем на один из циферблатов. – Он один из самых информативных, его шкала показывает суммарную информацию о смещении твоего сознания в животную область.
– И что он показывал?
– Что ты полный ноль. За час он даже не дрогнул, – спокойно сказала Кедра.
Девушка была очень расстроена, она опустила голову, по щекам покатились слезы. Надежда овладеть манипулированием таяла на глазах, а это значит, что попытка найти Кима в катакомбах обречена на провал.
Заметив, что Мия плачет, старушка разжалобилась.
– Не всем дано овладеть слиянием, это не повод ронять слезы, ты прекрасный врач, двигайся в этом направлении, далось тебе это слияние? – неумело успокаивала хозяйка.
– Я хочу найти брата, а без умения манипулировать, мне это не удастся.
– А что Лора тебе его найти не смогла? – удивилась Кедра. – Эта вертихвостка любого из-под земли достанет.
– Она нашла Кима, но он в катакомбах, – кратко объяснила Мия.
– Ты собираешься в катакомбы? – изумленно воскликнула старушка.
Девушка смущенно кивнула.
– Так что же ты мне сразу не сказала, я б тебя в первый же день выгнала, – возмутилась старушка.
– Почему? – оскорбилась Мия.
– Да ты со своим темпераментом в подземном городе и суток не протянешь. Тебе разве Лора не сказала, что там все камерами утыкано, ты как на ладони там будешь.
– Вот поэтому мне и надо освоить манипулирование, – уговаривала Мия.
– Забудь! – прикрикнула Кедра и отвернулась.
Мия совершенно отчаялась.
– Научишь ты меня или нет, я все равно туда пойду, – сквозь слезы сказала Мия.
– Ну и дура! – огрызнулась Кедра, не поворачиваясь.
Девушка встала и засобиралась уходить.
– Ты думаешь, если я нецензурно выражаюсь и курю, у меня сердца нет? Ты меня на ноги поставила, и от таких болей избавила, а я тебя за это на смерть отправлю? – спокойно проговорила старушка и закурила.
– Я очень люблю брата, он и отец – все, что у меня есть. Мне не жалко своей пустой жизни, чтобы спасти Кима. Прогоните меня – я точно сгину в катакомбах, обучите – у меня появится шанс выжить, – сквозь слезы ответила девушка.
Кедра сделала глубокую затяжку и надолго задумалась. Мия ушла в ванную умываться.
– Твоя проблема в том, что ты слишком зациклена на своих человеческих переживаниях и проблемах, – сказала старушка, когда ученица снова появилась в комнате.
Девушка остановилась и с любопытством слушала разъяснения.
– Для твоего Тотема нет места. Тебя переполняют эмоции человеческой сущности. Отключись на время от реальности. Посмотри за окно, вдохни свежий воздух, почувствуй запах травы и деревьев. Тебе нужно успокоиться, словно в твоей жизни нет ничего, кроме воздуха и свободы. С какой точки ты пытаешь переключиться на воспоминания Тотема?
– С момента слияния, – ответила Мия.
– Решение очень правильное, но что-то тебе мешает. Что-то еще произошло в этот момент, или в этом месте, оно глушит связь с Тотемом. Попробуй другую ситуацию.
Девушка сразу поняла, о чем говорит Кедра. Поляна с лилиями была переполнена смежными воспоминаниями.
– Давай попробуем еще раз. Ты запомнила, куда я подсоединяла присоски?
Мия кивнула.
– Тогда давай сама.
Пока Мия копошилась с проводками и влажным полотенцем, старуха подошла к окну и открыла его нараспашку. Комнату наполнил прохладный влажный воздух. Затем ворчунья пошла на кухню. Девушка услышала скрежет открывающегося окна и почувствовала сквозняк. Кедра пыталась создать ощущения ветра, и у нее это получилось.
Мия откинулась на диване. Старушка села рядом и уставилась на прибор.
На этот раз девушка не пыталась ничего вспомнить, она просто ловила запахи и потоки воздуха. Мия вспомнила, как в детстве, пытаясь успокоиться, дышала животом, а потом в школе ей рассказали, что так дышат животные. Она решила воспользоваться этим методом и в этот раз.
Так она лежала около получаса. Воспоминания всплывали сами собой, не поддающиеся логике и контролю, они были похожи на легкую дремоту. Девушка наслаждалась потоками легкого ветра на лице и запахом влажной травы. Мия вспомнила Себарский лес. То, как она часами могла наблюдать, как качаются ветки деревьев и солнце острыми лучиками пробивается сквозь листву. Ей вспомнилось беззаботное время поисков диковинных трав и купания в любимом лесном озере. На лице девушки непроизвольно возникла улыбка. Так с блаженным выражением лица она начала проваливаться в сон. Вдруг, в какой-то момент, в ее памяти возникла змея, яркая и пугающая. Никогда прежде Мия не видела подобной особи. Девушка сильно вздрогнула и проснулась.
– Ну, хоть что-то, – проворчала себе под нос Кедра и похромала к кровати.
– Что значит, ну хоть что-то? – с надеждой в голосе спросила Мия.
– То и значит. Не знаю, что ты там вспомнила, но стрелка немного дернулась, значит, контакт был.
От радости Мия вскочила с кровати подбежала к прибору.
– Что ты там ожидаешь увидеть? – раздраженно спросила старушка.
Девушка осеклась, но радоваться не перестала. Немного покрутившись в комнате, напевая что-то мелодичное, она ушла готовить ужин.
Глава 8
В эту ночь Мие было не до сна. Девушка тихонько приоткрыла окно на кухне и, глубоко вдыхая ночную прохладу, ловила воспоминания. Погружаясь в беззаботность школьного возраста, вспоминая безмятежность многовековых сосен, она не оставляла попыток наладить связь с Тотемом. До рассвета Мия не оставляла попыток вспомнить что-то из животной жизни, но все безуспешно. В итоге она так и заснула на кухонной табуретке, распластавшись щекой по столу.
– Не спалось? – с ехидством осведомилась старушка, увидев заспанную Мию с подносом еды в дверях спальни.
– Я пыталась… – начала было девушка.
– Ну и как? – перебила Кедра.
– Безрезультатно, – со вздохом ответила Мия.
С того дня девушка не оставляла попыток возбудить в себе воспоминания животного. Любую свободную минуту она проводила, лежа на диване с приоткрытым окном.
– Ты меня простудишь, – ворчала хозяйка.
– Кедра, умоляю, дай мне другое задание. Может, есть другие упражнения? – простонала в ответ девушка.
– Это самое простое. С него начинают все. Не сможешь наладить контакт с Тотемом, другие упражнения не выполнишь, они вытекают одно из другого, – раздраженно ответила старушка.
– Я бьюсь над воспоминаниями уже неделю и не продвинулась ни на шаг. Я бездарность, – горько резюмировала девушка и поникла.
– Да, – подтвердила старая ворчунья, затем спохватилась и добавила. – Хотя готовишь неплохо.
На восьмой день неудачных попыток Мия запустила вариатор и откинулась на диване. Кедра села на стул рядом и делала вид, что наблюдает за датчиками. Настроение у старушки в этот день было хорошее. За окном светило солнце. Хозяйка включила танго и, укутав больные ноги пледом, курила трубку.
– Запах табака мешает отключиться, – спустя полчаса пожаловалась девушка.
– Недостаток нейронных связей в твоем не шибко большом мозгу мешает тебе отключиться, – огрызнулась старушка.
Не открывая глаз, Мия показала ехидной Кедре язык и продолжила блуждать в воспоминаниях. Запах курева напомнил девушке Лору. Цепочка мыслей и образов начала заплетаться вокруг этой эксцентричной знакомой. В памяти всплыло милое улыбающееся личико Микоса. Девушка ярко вспомнила звук его смеха, когда он наблюдал за танцем невидимки. Девушка непроизвольно улыбнулась. Она никогда не видела, как выглядят ее телодвижения со стороны, но была уверена, что очень смешно, раз даже Лора рассмеялась.
От мыслей о Лоре Мию отвлек звук упавшей на пол трубки. Девушка открыла глаза и увидела, что Кедра с обалдевшим видом уставилась на датчик.
– Невероятно! – вырвалось у старушки. – Что ты только что вспомнила?
– Да ерунду, в сущности.
– Ты несколько секунд была в полном контакте со своим Тотемом, так что расскажи поподробнее, что за ерунду ты вспомнила.
– Лору, ее сына и… Все вроде… – Мия задумалась, она никак не могла понять, что за воспоминание спровоцировало активность датчиков.
– В этом воспоминании был Тотем? – не унималась старушка.
– Да, немного.
– И что он делал?
– Танцевал, – сконфужено ответила девушка.
– Что значит «танцевал»? – изумилась Кедра.
– Микос грустил, так я его веселила, изменялась в Тотем и танцевала, его это очень смешило.
– Ты заставляла свой Тотем танцевать? – поразилась старушка.
– Ну да, а что в этом такого? – ответила Мия и смущенно пожала плечами.
– Невероятно! – побормотала Кедра, и начала рыться в деревянном кожухе вариатора, извлекая какие-то новые насадки для проводов.
– Что ты делаешь, – заволновалась девушка.
– Хочу прослушать твое животное, у меня есть подозрение, что у него с нейронными связями гораздо лучше, чем у тебя.
Мия устало вздохнула и стала наблюдать за старушкой.
Та сменила наконечники на проводах. Вынула какой-то круглый предмет похожий на бубен и с помощью новых наконечников прикрепила к нему провода. Затем положила похожий на солнце предмет на пол и скомандовала:
– Изменись в Тотем и встань в центр круга.
Девушка кивнула и сделала все, что сказала Кедра.
– Теперь танцуй, – попросила старушка.
Мия начала самозабвенно танцевать. Звуки танго помогали, и настроение стало подниматься. Девушка посмотрела на Кедру: та огромными от удивления глазами смотрела на датчики вариатора.
– Потрясающе, – пробормотала она себе под нос.
– А теперь остановись и попытайся вспомнить, что-нибудь из жизни твоего Тотема.
Мия замерла и расслабилась. Девушка ничего не пыталась вспомнить, просто слушала музыку и представляла себе, что находится в лесу. Поначалу ничего не получалось, но потом в памяти всплыли отрывки снов про растения и цветы. И тут из полупрозрачных иллюзий, они стали преобразовываться в яркие насыщенные воспоминания. Мия видела яркие ароматные цветы, зеленые луга, шелест листвы, жужжание насекомых и ощущала невероятную свободу. Свободу от всех переживаний, свободу чистого существа, не отягощенного лукавым интеллектом. Она посмотрела на мир глазами чистого существа, не способного врать, жаловаться или лгать. Тотем воспринимал этот мир таким, какой он есть, со смирением и восхищением. Она радовался цветам, дождю, траве и всему, что дарит ему природа. Это было настолько потрясающе и волнующе, что Мия забыла про Кедру, Кима, Гаол и все, что связывало ее по рукам и ногам, мешая принять этот мир всей своей сутью. Казалось, она бесконечно могла бы наблюдать, как солнечные лучи играют с листвой, а ветер приглаживает траву…
– Мия, вернись, – не отрываясь от датчиков, скомандовала Кедра.
Девушка слышала, но подчиняться не хотела. Ей было так легко теперь, что вернуться в истерзанное переживаниями человеческое сознание было подобно отказу от обезболивающего человеку с ампутированной ногой.
– Это не шутки, срочно изменись, Мия, – с тревогой в голосе повторила старушка.
Огромных усилий стоило Мии заставить себя вернуться в человеческое сознание и измениться.
Кедра удовлетворенно кивнула, устало потерла лицо руками и откинулась на спинку стула.
– Это было потрясающе, – выдохнула Мия, – я вспомнила все! Но это не главное. Животные, они такие… чистые… Сколько же в нас, людях, лишнего!
– Болтовни так точно, – проворчала старушка.
Мия осеклась и замолчала.
Некоторое время Кедра разглядывала Мию, словно видела впервые.
– Что? – не выдержала девушка.
– Ничего личного, – небрежно ответила ворчунья, – просто профессиональный интерес, думала, что все повидала, но…
Не закончив фразу, старушка сделала глубокую затяжку и задумалась.
– Что но? – прервала ее размышления Мия.
Кедра устало вздохнула и начала объяснять:
– Твой мозг очень странно устроен. Вернее даже не твой. Дело в том, что после слияния человеческое сознание доминирует над животным, оно управляет им полностью. А в твоем случае все немного не так. Несмотря на то, что твой мозг контролирует животное, он не доминирует. Создается впечатление, будто у вас партнерские отношения.
– То есть, мое сознание не смогло полностью овладеть Тотемом?
– Да.
– Но почему? – удивилась Мия.
– Откуда мне знать. Темперамента у тебя не хватает, или с извилинами что-то не то. Или еще какой-нибудь дефект, люди разные, все индивидуально.
От радости не осталось и следа. Слова Кедры очень расстроили девушку.
– Ну не грусти, проблема может быть не только с твоей стороны, – утешила старушка. – Судя по датчикам у твоего Тотема бешеная нейрокинетика. Он невероятно сильно к тебе привязан. Я впервые вижу, чтобы Тотем был привязан к человеку сильнее, чем человек к Тотему. Все это очень любопытно. А как произошло слияние? – неожиданно спросила Кедра.
– Скомкано, – нехотя ответила девушка.
– А подробнее, – начала раздражаться собеседница.
– Ну, я подумала, что впадаю в психологический шок, и не поняла, что произошло слияние. А о том, что у меня есть Тотем, узнала случайно.
– Значит, проблема все-таки с твоей стороны, – съязвила Кедра.
Девушка вздохнула и пожала плечами.
– Ну, хорошо, а как тебе удалось сохранить нулевой статус? Щит, наверняка, сразу тебя отследил, – заинтересовалась старушка.
– Да, сразу, но распознать Тотем не смог, поскольку я и сама не знала, с кем слилась, а потом я сбежала.
– Мда, Мия, от тебя у кого угодно голова разболится, – пренебрежительно отозвалась Кедра.
– Так что нам теперь делать? – грустно спросила девушка.
– Ничего, продолжать обучение.
– А как же все эти нюансы с доминированием, они не помешают?
– Посмотрим, ты у меня первый такой экземпляр. Ты кстати знаешь, что ни один человек на свете, не овладевший равновесным слиянием, не может заставить свой Тотем танцевать?
Мия удивленно уставилась на Кедру.
– Почему?
– Потому что танец – это не голая мозговая деятельность, это коктейль из эмоций, чувств и творческой энергии. Очень сложная смесь, затрагивающая все абстрактные оболочки человека. Поэтому танец входит в обязательную программу тренинга, его проходят почти в самом конце.
– Тогда почему у меня это получилось так легко? – изумилась Мия.
– Да кто тебя разберет, я же говорю – дефективная ты какая-то, – проворчала старушка.
Не в силах выносить колкую язвительность Кедры, Мия удалилась на кухню.
После обильного обеда, массажа, компрессов и лечебной гимнастики снова начались тренировки Мии.
– Ты должна измениться в Тотем и внимательно себя разглядеть. Прочувствовать на себе каждую складочку и ворсинку, уловить все ощущения. После этого необходимо измениться в человека и, закрыв глаза, представить, словно тебя покрывает не человеческая кожа, а шкура твоего тотема. Как будто ты одела новый вестис, понимаешь? – инструктировала Кедра.
Мия кивнула и приступила. На этот раз присосок на ней не было. Она стояла в круге похожем на бубен и, изменившись, долго разглядывала свое животное тело. Девушка старалась уловить все до мельчайших подробностей, но постоянно пульсирующие воспоминания животного мешали сосредоточиться. Теперь, когда девушка добилась сознательного контакта со зверем, ее одолевали приступы полной отрешенности от происходящего. Она заразилась беззаботностью Тотема, его легкостью восприятия мира и всего происходящего. Непонятно как, но Кедра по своей допотопной аппаратуре видела это и одергивала девушку.
– Мия, не отвлекайся, – говорила она маленькому зверьку на полу.
Спустя час старушка скомандовала:
– Так все, достаточно, это становится небезопасно, изменяйся.
Мия подчинилась.
– Какого рожна ты там делаешь? – начала ругаться ворчунья.
– Выполняю ваши инструкции, – растерянно ответила Мия.
– Хватит в мозговые шашки с Тотемом играть. Ты так не продвинешься. Учись блокировать попытки доминировать со стороны Тотема.
– Не понимаю, о чем вы, – пожав плечами, отозвалась девушка.
– Я же уже объясняла, – раздраженно начала объяснять Кедра. – Обычно человеческое сознание доминирует над животным, поскольку у нас мозг совершеннее и нейрокинетика сильнее. Но в твоем случае все не так. Твой Тотем не подчиняется тебе. Стоит увлечься, и он таких дел с твоим сознанием может натворить, потом будешь в дурдоме мхом покрываться. Однажды я видела нечто подобное. С виду человек, а ведет себя как животное.
Мия содрогнулась.
– А как научиться блокировать и доминировать?
– Нужно максимально сосредоточиться и, как только почувствуешь вмешательство Тотема, отключать его канал. Ты когда-нибудь отгоняла от себя дурные мысли? Вот это то же самое.
Девушка грустно вздохнула.
– Ну, давай посмотрим, что ты там наразглядывала. Сосредоточься и представь, что на тебе надета его шкура. Ты должна прочувствовать каждый палец, каждый ноготь и волос, поняла?
Девушка нерешительно кивнула.
– Тогда приступай.
Сколько не силилась Мия представить себя одетой в шкуру Тотема, ничего не выходило, девушка стояла в центре круга вариатора с закрытыми глазами, и ничего не происходило.
– Почему не получается? – не открывая глаз, простонала она.
– Это я у тебя хочу спросить, – сурово ответила старушка.
– Пробуй снова в Тотем, и обратно. Только на этот раз не отвлекайся.
Мия сделала несколько повторных попыток, но результат был тот же. Уставшая и разочарованная, она села на пол и спросила:
– Почему так легко измениться и так сложно овладеть равновесным слиянием?
– Тебе теории не хватает? – раздраженно спросила Кедра.
– Возможно, – спокойно ответила Мия.
– Изменяясь, ты просто вселяешься в тело животного, никаких трансформаций, чистая мозговая деятельность. А равновесное слияние совершенно иная вещь. Ты впускаешь в свое сознание Тотем, позволяешь ему воздействовать на свое тело, а это не так просто. Человеческое сознание вещь очень сложная, и имеет множество защитных механизмов. Ты привыкла видеть себя человеком: кожа, волосы, ноги, руки. Это один из фундаментальных мозговых образов. Стоит что-то изменить, мозг бьет тревогу, ведь это отклонение. Вот и со шкурой так. Для человеческого сознания мех вместо кожного покрова отклонение, срабатывает блок, – нехотя объяснила старушка.
– Как все сложно! – устало вздохнула Мия и поплелась на кухню.
Последующие два дня Мия пыталась выполнить упражнение по равновесному слиянию, но абсолютно безрезультатно. Такое количество нелестных отзывов и колких замечаний, ей не приходилось слышать никогда. Кедра упражнялась в острословии и получала от этого нескрываемое удовольствие. Мия была в отчаянии.
На третий день, как обычно, старушка положила на пол круг и включила танго. Кедра даже не скрывала, что больше не смотрит на датчики. Она откинулась на спинку стула и закурила трубку. Мия делала очередные попытки почувствовать себя в шкуре животного, а старушка даже не смотрела в ее сторону. Девушку одолевала такая досада, что она начала злится на себя. Ей пришлось столько пройти, а она сидит тут и не может обуздать собственную голову. Проанализировав все, что говорила Кедра о ее особенности, девушка решила попробовать выполнить упражнение по-другому. Раз она такая бездарная, может, Тотем окажется смышленее.
Изменившись в животное, Мия закрыла глаза. Воспоминания животного мгновенно наполнили мозг. Девушка сосредоточилась и представила себя человеком. Ничего не произошло. Тогда Мия попробовала упростить себе задачу. Прислушавшись к ощущениям в области лапок, она вспомнила, как ощущает человеческие ноги. Девушка почувствовала ступни, пошевелила пальцами. И вдруг поняла, что что-то получается. Она не открывала глаз, чтобы посмотреть, просто ощущения изменились. Мия по-прежнему была животным, но ноги стали по ощущениям очень похожи на человеческие.
– Что б меня! – услышала девушка возглас Кедры сопровождаемый грохотом стула.
Девушка открыла глаза. Кедра отскочила в сторону и большими от ужаса глазами разглядывала девушку.
– Что? – встревоженно спросила Мия.
Старуха взяла из тумбочки небольшое зеркало и поставила перед ученицей.
То, что увидела Мия, повергло ее сначала в шок, затем вызвало приступ смеха. Перед ней стоял маленький зверовоин, размером с сам Тотем. Покатываясь со смеху, Мия изобразила ногами подобие чечетки и изменилась в человека.
Все это время Кедра причитала про нейронные связи, сбой в мозговой деятельности и другие непонятные Мии вещи. Взбадривая свои эмоции нецензурной бранью, старушка обвиняла девушку в том, что та сведет ее в могилу своими выкрутасами и тому подобное. Но Мия не слушала, она ликовала, наконец-то у нее хоть что-то получилось.
– Ну чему ты радуешься, думаешь, человеческий облик размером с твой Тотем, сможет принести тебе пользу? Наша задача добиться обратного эффекта, а с твоими особенностями я не знаю, возможно ли это вообще, – резюмировала Кедра.
После этих слов девушка загрустила.
В последующие дни Мие удалось добиться равновесного слияния только в размере Тотема, но Кедра была права, от такой функции пользы мало. Из-за маленьких размеров девушка была настолько слаба, что не могла ни кнопку нажать, ни скорости нормальной при беге развить.
– Если хочешь помочь брату, научись доминировать, – постоянно твердила старушка.
Но сказать проще, чем сделать. Мия представить себе не могла, как это сделать. И если блокировать мысли Тотема она научилась, то с доминированием был полный ступор.
– Эта животинка гораздо одареннее тебя, глазом не успеешь моргнуть, начнет сама над тобой доминировать, и тогда прощай, зеленый лес, и здравствуй, лоботомия, – говорила Кедра.
Однажды вечером Мия поняла, что потратила на обучение больше месяца и ничего не добилась, разочарованию девушки не было предела. Она села на кухне и тихонько расплакалась. Серые стены помещения угнетали, и, чтобы развеяться, девушка решила прогуляться. За окном начало темнеть. Накануне была гроза, теперь небо очистилось и окрасилось в необыкновенные цвета. Плавные акварельные переходы цветовой гаммы варьировались от ярко- алого до темно-синего. В некоторых местах цвет был насыщенно фиолетовый. Мия затаилась в мокрой траве и наслаждалась закатом. Воздух был разряженным и невероятно бодрящим. От расстройства не осталось и следа. В памяти Мии всплыли ощущения Тотема: его чистое восприятие красоты мира и умение восторгаться обычными вещами. Удивительным казалось то, что для радости маленькому зверьку было достаточно увидеть каплю росы, сияющую алмазным блеском на солнце. Девушка совершенно расслабилась и позволила мироощущению Тотема наполнить свое сознание. Как же это было прекрасно! В такие моменты внутри наступала полная гармония и покой. Это действовало как обезболивающее.
И тут произошло то, чего так боялась Кедра, сознание животного начало доминировать. Мия больше не была сторонним наблюдателем воспоминаний Тотема, она стала их участником. Все чувства и эмоции зверька теперь воспринимались как собственные. И, возможно, сбылись бы все негативные предсказания пожилой наставницы, если бы ни один нюанс: Тотем Мии был на нее очень похож. Скромность и любопытство являлись его основными отличительными чертами. Животное не стремилось к доминированию, все произошло случайно, но его это очень заинтересовало. Зверек словно попал в новое место и теперь настороженно принюхивался. Когда на незатейливое сознание маленького Тотема лавиной хлынули воспоминания человеческой жизни, зверь вздрогнул. Одно за другим в незакаленном мозгу Тотема начали появляться картинки человеческой жизни маленькой девочки. Животное задрожало и напряглось, но заблокировать поток воспоминаний не смогло. Образ за образом он впитывал бесконечный калейдоскоп событий, людей, ощущений, эмоций. К этому примешивались и его собственные чувства. Когда он видел негативные сцены, испытывал страх, когда радостные – удовольствие. Иногда его переполняло странное щемящее чувство, похожее на сострадание горестям Мии. Многие лица, всплывающие в памяти, вызывали ответную реакцию. Увидев Рида впервые, животное прониклось к нему доверием. А озорная улыбка маленького Кима наполнила Тотем радостью и привязанностью. Многого животному так и не удалось понять, поскольку оно не понимало человеческой речи, но во многих случаях это и не требовалось. Животное очень чутко воспринимало интонации и умело считывать язык невербального общения. Но самым главным талантом Тотема оказалось умение распознавать ложь. Он видел набор неоспоримых признаков того, что человек особым образом нервничает. От него не ускользал диссонанс мимики и жестов обманщика. Это особое поведение человека настолько бросалось в глаза, что Тотем каждый раз заострял на образе особое внимание и долго осмысливал. От самых ранних воспоминаний цепочка образов перешла к более поздним. Взрослый Ким вызывал в Тотеме все ту же привязанность, но с примесью настороженности, поскольку часто зверек ловил его на лжи. А когда животное впервые увидело суровое лицо Вилара, оно испытало тревогу с примесью страха.
