Лада Святославовна Рождественская
У причала

Неожиданно Ян накрыл ее бледную ладонь жилистой рукой. Мэри подняла на него глаза и увидела в лице собеседника тепло и сочувствие. Этого мгновения ей хватило, чтобы приготовиться к исповеди.

– Скажи, Нанна твоя настоящая любовь? – С горечью в голосе спросила женщина.

– Несомненно.

– Даже, несмотря на твое нежелание развивать отношения дальше?

Парень уверенно кивнул.

– Значит, ты знаешь, что такое любовь. В моей жизни она тоже была. Но настоящая лишь единожды.

– А разве истинная любовь не бывает только раз?

– О, нет. – Хозяйка по-доброму усмехнулась, отчего уголки ее глаз испещрили морщинки. – По-настоящему мы можем любить много-много раз, все зависит от окружающих нас людей. Мимолетный всплеск эмоций – это ничто, а вот глубокие, долгие чувства не могут быть подделкой. Но не всем так везет, мне вот повезло лишь однажды.

Гость с интересом уставился на Мэри и представил, какой она красавицей была в юности. Ему даже стало обидно, что он не смог застать эту девушку без прежней грусти и слез.

– Моего возлюбленного звали Клаус. – «Незнакомка» мечтательно закрыла глаза. – Мы познакомились, когда мне только исполнилось шестнадцать. Я ничего не знала об этой жизни, а об отношениях уж тем более. А он был старше меня всего на год и несколько месяцев, но мог столько всего рассказать! Казалось, что для него не существовало ничего невозможного и неизведанного. Я всегда восхищалась умом и начитанностью Клауса. Для меня он остался лучшим мужчиной на всем белом свете.

Было видно, что хозяйке стало сложно описывать дальше возлюбленного, поэтому она сделала небольшой перерыв, глотнув несколько объемных порций воздуха, будто задыхаясь. Когда Мэри говорила, ее глаза становились стеклянными, дыхание прерывистым, а голос время от времени подрагивал.

– Ты сильно любила его? – Взволнованно спросил Ян.

– Мне трудно судить, что было тогда. Но сейчас – да, я по-прежнему люблю его.

Лицо женщины еще больше побледнело, но взгляд, наоборот, стал отчужденным, потерянным.

– Он так часто говорил мне о любви. Обещал жениться и заботиться обо мне всю жизнь. И это обязательно бы произошло. Я знаю, Клаус смог бы сделать меня самой счастливой на свете. Он был моим благословением и безумием одновременно. Родители и друзья пророчили нам прекраснейшее будущее. Я каждый день представляю себе точку невозврата, где существую в параллельной вселенной, созданной из грез.

Хозяйка дома сложила руки на груди и устремила взгляд в потолок, будто пытаясь там разглядеть ту самую вселенную. Так дети смотрят на желанную игрушку на прилавке магазина, зная, что никогда ее не получат. Парень нервно поерзал в кресле и тоже взглянул на потолок, где, конечно же, ничего не было.

– Расскажи мне о нем еще что-нибудь. – Попросил он.

Женщина вздохнула.

– У Клауса были очень красивые янтарные глаза. Именно янтарные, такие яркие, цвета теплого меда. И темные волосы почти до плеч. Он никогда не менял прическу. Не помню точно, какого Клаус был роста, но точно выше среднего, с фигурой атлета, которой он сам в себе не замечал. А когда он улыбался, на его щеках всегда проступали такие детские ямочки, они совсем не сочетались с серьезным греческим профилем.

– А чем же занимался такой завидный жених? – Юноша попытался сострить, но быстро заметил, что его шутка не удалась.

При упоминании о карьере возлюбленного лицо Мэри стало чернее тучи. Она начала нервно теребить кончики волос и бросать потухший взгляд на задвинутые шторы лоджии.

– Хочешь, я открою окно? – Быстро спросил Ян, догадавшись о мыслях собеседницы.

В ответ та благодарно посмотрела на него и кивнула.

– Родители Клауса выросли в нищете и сильно разбогатеть им так и не довелось. Отец – простой рыбак, а мать заурядная заведующая библиотекой. И, конечно, все надежды были возложены на единственного сына.

Глаза гостя широко распахнулись. Он сделал над собой усилие, чтобы перестать хлопать своими длинными ресницами.

– Неужели помимо всего прочего твой возлюбленный взял на себя еще и бремя добродетеля?

Женщина устало махнула рукой.

– Не думай, он совсем этого не хотел. – Взор прекрасных глаз на минуту стал тяжелым. – Иногда родители просто не оставляют выбора своим детям. Клаусу пришлось с ранних лет подрабатывать на стоячих суднах матросом. Как ни странно, тогда-то он и полюбил море…

– Так значит, Клаус моряк? – Не удержавшись, выпалил Ян, не дав собеседнице закончить.

– Да, был им… Мой Клаус был моряком…

Прошло какое-то время, прежде чем Мэри заметила, что воздух сгустился от свинцового молчания. Юноша понял, что хозяйка впала забытье после сказанного, но не осмелился ее потревожить.

– Прости, кажется, я потерялась в воспоминаниях. Мне очень тяжело передавать словами то, что хранилось в сердце, скованном цепями беззвучия. Это больно… и я брожу по своей памяти, как первооткрывательница.

Измученный голос перешел на хрип.

– Давай закончим на сегодня. Думаю, и Нанна тебя уже ждет.

Ян понимающе кивнул и с благодарностью погладил руку своей собеседницы.

– Спасибо, что уделила мне время. Надеюсь, у тебя оно еще найдется в ближайшие дни.

Парень встал из уютного кресла и направился на кухню, захватив с собой поднос.

– Не стоило, я бы сама все убрала. – Послышался нежный голос из соседней комнаты.

Но юноша, словно не разбирал слов. Ему безумно хотелось сделать хоть что-нибудь хорошее для этой потерянной души, которая смогла открыться незнакомому человеку только ради его любопытства.

Уже стоя на пороге, Ян в последний раз за день обернулся на женщину. Казалось, что эти полчаса диалога еще больше иссушили ее и без того тонкое лицо. Бледная кожа стала похожа на пергамент, а впалые глаза заметно потемнели.

– Приходи ко мне завтра, если будет время, я приготовлюсь рассказывать дальше.

– А когда именно ты свободна?

Мэри ласково улыбнулась.

– Я всегда свободна для хорошего слушателя.

***

Блуждая по узким улочкам по дороге домой, парень не переставал прокручивать у себя в голове все, что случилось с ним за день. Странно, но впервые за долгое время хотелось домой. Словно тоска Мэри по домашнему уюту и семейному очагу передалась и ее новому приятелю. Яну не хотелось, как обычно, оттянуть время и прогуляться по какому-либо новому маршруту, ноги сами тянули его по хорошо знакомой дороге.

Буквально в четверти мили от дома зазвонил телефон.

– Ян, ты скоро придешь? – Послышалось недовольное бурчание в трубке.

Этот голос вернул юношу с небес обратно на землю.

– Да.. Я уже рядом.

Даже не прислушиваясь, можно было различить отчетливый вздох.

– Давай быстрее, я уже все разогрела.

Ян хмыкнул и отключился. После такого «приветствия» желание возвращаться снова отпало. Но выбора уже не оставалось. Юноша пришел домой.

***

Прошло около трех дней после встречи Мэри и Яна. Каждое утро юноша вставал по будильнику и уходил из дома, возвращаясь обратно лишь к пяти-шести часам вечера. Нанна была безумно рада такому поведению возлюбленного, ведь тот наконец-то нашел работу. И хоть, по его словам, за первый месяц стажировки платить не станут, все равно, эта новость казалась девушке грандиозной.

« Пусть не платят, пока поживем, как раньше, на деньги родителей, зато потом… Потом Ян там останется и сможет сам обеспечивать нас…» – Думала Нанна, каждый раз провожая любимого. – « Может, теперь он станет прежним, таким же, как в начале. И все наладится, обязательно наладится».

Девушка даже не догадывалась, как далека она была от истины.

***

Все хотят быть счастливыми. Но не всегда быть счастливым – значит поступать правильно. Зачастую достаточно лишь поддерживать видимость принятия верных решений, а делать можно совсем по-иному. Никто не хочет ранить близких людей, ведь это приносит боль и нам самим. Камень преткновения – чувство вины. Окружающие всегда вешают его друг на друга, дабы добиться своего, извлечь выгоду. Похоже на эгоизм, правда? Но так поступают абсолютно все, такова природа нашей эволюции, этого червивого внутреннего «я». Здесь нет ничего неправильного. Никакого злого умысла, никаких интриг. Все просто – каждый хочет быть счастливым. А залог счастья и кроется в свободе действия, мысли и чувства. Так, кто же тут не прав? Ведомый эгоизмом или ложью? Все мы боги своих вселенных…

***

Каждый день Ян проводил в разных частях города. Казалось, что жизнь пролетала мимо молниеносным торнадо, которое невозможно остановить. Возвращение домой становилось непосильным трудом, ведь там приходилось засыпать и просыпаться в обнимку с ложью, которая, как известно, глодает душу, как тощая дворовая собака случайно найденную кость.

Юноша не хотел проводить дни, гуляя по набережной. Воспоминания мысленно приводили его к Мэри, волшебному существу, появившемуся в обыденности жизни. Парень не был уверен, стоит ли снова ее тревожить. Чужое любопытство всегда приводило его в ярость, эту черту характера он презирал и в себе самом. Однако с каждым днем тяга к таинственной женщине вновь возвращалась с новой силой.

В полдень третьего дня юноша покинул Брюгген и, проходя мимо Церкви Святой Марии, захотел туда зайти. Старинное готическое здание выглядело по-своему невинно, ослепленное неожиданно появившимися лучами солнца. Влажный след белоснежной ваты тягуче перемещался по небосводу. Такой пейзаж здесь подобен чуду в осенние деньки. Парень затаил дыхание и вошел в здание.

Пахло воском и сосной. Яну пришлось поежиться от мерзлого воздуха, тянувшегося из заостренных оконных проемов. Каменные своды хранили немую тишину. Чуть впереди по обеим сторонам стояли ряды стульев, а еще дальше во главе всего разместился великолепнейший алтарь, повенчанный триптихом. Однако внимание юноши привлекло кое-что другое. Прямо под огромной золоченой люстрой стоял человек. Высокий, широкоплечий мужчина безмолвно любовался главным сокровищем церкви. Глядя на него, Ян отчего-то вспомнил описание Клауса, ему стало жутко. Даже здесь он не мог отделаться от навязчивых мыслей о Мэри и ее истории.

Парень никогда не был особо религиозен. Ему просто захотелось увидеть величие старины изнутри. Когда еще он забредет в этот район? Юноша закрыл глаза. Уходить не хотелось, больше не было возможности побыть в такой тишине, но и оставаться – величайшая глупость. Призрак Клауса продолжит угнетать его, пользуясь силуэтом высокого незнакомца.

«Правильно говорила Нанна, что мне нужна работа. Я уже от безделья и ежедневных прогулок с ума схожу». – Ухмылка нарушила спокойное выражение лица. – «Просто мои фантазии, но отчего они меня терзают?»

Открыв глаза, Ян заметил, что мужчина уже повернулся и направлялся к выходу. Покатый лоб и точеные скулы делали лицо надменным. Внимательный взгляд блекло-серых глаз скользил по каменным сводам.

«Совсем не похож на Клауса». – Подумал Ян и последовал за незнакомцем.

***

Нанна сидела на продавленной тахте и изучала рецепт лимонной запеканки. Прочитав состав, она тут же его забывала, поэтому приходилось возвращаться к заглавию снова и снова. По телевизору крутили рекламу брендовых духов, где нагие красавицы убегали от мужчин в солидных костюмах и радостно улыбались. Который раз грустный взгляд карих глаз возвращался к яркой картинке на экране. Домашняя обстановка уже душила девушку, но прогулка в полном одиночестве не сулила ничего приятного. Сделав над собой усилие, Нанна направилась на кухню.

Когда все нужные продукты лежали на столе, девушка принялась за готовку, но сосредоточить внимание не удавалось. Мысли возвращались к рекламе. Рекламе про счастливых женщин… В один момент захотелось все бросить и убежать. Бежать из дома, из города, к лучшей жизни. Тишина разразилась вздохом.

« Устала…».

Нанна тяжело приземлилась на жесткую табуретку. Рыжеватые кончики опустились в плошку с мукой.

«Да какие к черту булочки, какая запеканка! Мне это все не нужно. Я скучаю». – Смуглые плечи задвигались, словно желая освободиться от груза. – «Я безумно скучаю».

Девушка достала телефон и зашла в папку с совместными фотографиями. Быстрые пальцы судорожно листали одно фото за другим. Где-то пара была с друзьями, где-то с родителями. Но одно объединяло все фотографии – объятия.

Нанна начала вспоминать все, что было между ней и Яном. Они всегда обнимались, казалось, что мимолетные поцелуи никогда не оставляли их тела.

«Такой теплый…».

Девушка резко втянула воздух, будто пытаясь уловить аромат любимого.

« Мы каждый день рядом, но чувство, что давно друг друга потеряли. Как же мы были близки раньше, не видясь даже неделями, и как сейчас далеки…». – Ладони судорожно сжались до боли. – « Получается, значение имеет лишь расстояние, которое построили мы сами? Как глупо. Теперь все по-другому. Ну и пусть!».

Нанна неожиданно даже для самой себя поднялась на ноги. Увеличив громкость телевизора в гостиной, она снова вернулась к готовке.

Через пару часов вся кухня заполнилась запахами корицы и лимона. Булочки получились на славу. Их золотистые бока, вдоволь посыпанные корицей, румяно блестели на свету. Творожная запеканка тоже вышла удачно. Лимонные дольки придали ей желтоватый оттенок, который прекрасно гармонировал с молочными пузырьками на поверхности и шоколадными стенками. Мастерице стоило больших усилий, чтобы оставить вкусности нетронутыми. Закончив с приготовлениями, девушка решила все же выйти на прогулку.

В демисезонном пальто оказалось на удивление жарко. Хоть лучи солнца уже скрылись за облаками, воздух пропитался дневным теплом. Нанна невольно улыбнулась. Как же хорошо на улице! Реденькие толпы прохожих шли куда-то с особой расторопностью. Многие несли грузные пакеты и вздутые чемоданы. Почему-то такая вечерняя суматоха казалась смешной. Все спешили домой, а вот Нанна – наоборот. Ей вдруг захотелось зайти в ближайший супермаркет за лимонадом и снеками и отправиться в парк. Девушка уже почти поверила, что отправиться куда-нибудь, но неожиданно заметила в толпе одного прохожего, отличавшегося от остальных. Он никуда не торопился, шел по бульвару, наслаждаясь светом фонарей, освещавших длинную улицу. Это был Ян.

«Странно, что он идет пешком с этой стороны, ведь остановка за другим поворотом». – Подумала Нанна, но тут же отбросила все лишние мысли и почти вприпрыжку направилась навстречу любимому.

Заметив девушку, он почему-то отвел взгляд.

Как многого мы не замечаем, когда просто не хотим…

***

По прошествии еще трех дней Ян решил все-таки повидаться с Мэри. Воспоминания о ней преследовали его даже во сне. В голове набатом звучал приглушенный женский голос, повторявший одно и то же имя – «Клаус».

Утро было пасмурным. На улице уныло завывал ветер. Внутренний голос советовал остаться дома, сославшись на сильную головную боль, но ждать больше не хотелось. Около девяти часов утра Ян уверенно направлялся к своей таинственной знакомой. Уже стоя у нужного подъезда, парень нервно сжал кулаки.

«Если ее не будет дома, я буду ждать у двери сколько нужно».

Юноша выбрал пеший подъем. Преодолеть семь этажей не составило для него никакого труда, сложнее было позвонить в дверь. Такой неожиданный визит после нескольких дней затишья мог показаться бесцеремонным. Прошла пара мучительных минут, прежде чем Ян осмелился подойти к двери. Даже через закрытый замок просачивался тонкий аромат лаванды. На лбу юноши проступили капельки пота. Наконец, парень постучал. Звук показался глухим и тихим. Ответа не последовало. Гость постучал громче. Неожиданно послышались шаги, но со стороны чужой квартиры. За дверью под номером «42» стояла тишина. Тогда Ян начал звонить. Он нажал на звонок около четырех раз, но и это не сработало. Стало ясно, что дома никого не было.

«Значит не судьба. Может, оно и к лучшему».

Парень с каким-то мнимым облегчением направился к лестничному пролету, но остановился перед первой же ступенью. Он понял, что не сможет покинуть это место, не увидев Мэри еще раз.

– Да к черту! – Со злостью прошипел Ян, уже развернувшись обратно.

Достав наушники и включив музыку на полную громкость, он стал ждать прихода хозяйки прямо у двери.

Стрелки на часах медленно ползли к первому часу, когда парень начал терять терпение. Что-то внутри подсказывало уйти от проблемы и пораньше вернуться домой. Борясь с собственным «я», юноша сам не заметил, как спустился вниз по стене и сел на корточки.

« Я не буду ждать». – Вслух сказал он, словно пытаясь убедить в этом самого себя.

***

Через два с половиной часа двери лифта открылись на седьмом этаже. Оттуда выпорхнул тонкий силуэт в бирюзовом платье с пышными плечиками. Эта была Мэри. В руках она несла крафтовый пакет, доверху наполненный нитками разных цветов. По пути женщина искала ключи, поэтому не сразу заметила гостя.

Первое, что бросилось ей в глаза, это бежевая куртка, полностью обхватившая странную фигуру. Кто-то сидел прямо у двери! Мэри испуганно отпрянула назад. И вдруг фигура зашевелилась. От неожиданности женщина разжала руки, выронив пакет. Все его содержимое тут же разлетелось по полу. Один из клубков серебристого цвета подпрыгнул прямо к ногам незнакомца. Мэри настороженно наблюдала за действиями таинственной фигуры. Та наклонилась, чтобы поднять нитки, а когда поднялась во весь рост, заставила женщину ахнуть.

– Ян, это ты! – Мэри облегченно всплеснула руками и радостно улыбнулась. – Как же ты меня напугал! Притаился, как мышка.

Парень застенчиво засмеялся.

– Я просто задумался, пока ждал тебя, уже боялся, что ты сегодня вообще не вернешься домой.

– Глупости какие.

После того, как гость помог собрать все обратно в пакет, друзьям, наконец, удалось попасть в квартиру.

– Я думал, что мой визит может расстроить тебя, поэтому не сразу осмелился прийти.

Хозяйка ничего не ответила и, переодевшись, сразу направилась на кухню. Повеяло ароматом цитрона с терпкими шоколадными нотками. Ян встал посреди коридора, стараясь поглотить каждый оттенок манящего запаха.

Через пару минут из кухни выглянула Мэри. Растрепанные волосы нежно лоснились на оголенных ключицах.

– Еще вчера заказала в пекарне трюфели и лимонное печенье, но никак не могла приступить к трапезе. Поможешь?

Такое заманчивое предложение обрадовало голодного гостя.

– Проходи, не хочу сегодня разговаривать в гостиной.

Парень согласно кивнул и последовал за брюнеткой. Дневной свет озарял пространство, отчего комната казалась светочем для всей квартиры. На столе уже ждала тарелка с горкой шоколадных конфет вперемешку с печеньем.

« Уютно. Это место хочется назвать домом. И все благодаря Мэри. Она могла бы стать прекрасной женой и матерью…».

За своими мыслями юноша сперва не услышал вопроса хозяйки.

– Мята или бергамот? – Улыбнувшись, повторила она, когда, наконец, поймала на себе растерянный взгляд Яна.

– Прости. – Смутился парень. – А ты сама, что любишь?

– В основном, я пью Эрл Грей, но его мало кто жалует.

Гость задумчиво нахмурился.

– Я буду то же, что и ты.

Женщина мягко усмехнулась и поставила чай. Воду почти сразу заволокло густым темным заревом. Чаинки, попеременно всплывая и опускаясь, создавали гармоничную живую картину. На плечи, как старая, ленивая кошка, взгромоздилась тишина. Юноша уставился в окно, буравя взглядом горизонт, обрамленный пушистыми облаками. Мэри заворожено любовалась очертаниями морского залива.

Прошло около пяти минут, которые показались Яну целой вечностью. Брюнетка аккуратно разлила чай по фарфоровым чашечкам. Затем пришло время десерта. Светло-янтарный цвет миндалевидных пластин, густо посыпанных сахарной пудрой, резко выделялся на фоне фигурных треугольников, покрытых какао и тертым орехом. Сладости были отправлены в широкое блюдо с каемками в виде лебедя.

– Надеюсь, ты все оценишь по достоинству. – Сказала хозяйка, присаживаясь за стол. – Это лучшая пекарня из всех, что я знала. Раньше я была уверена, что не люблю сладкое, пока не попробовала ее кулинарные шедевры. Даже самые банальные кремовые корзиночки становятся изыском в опытных руках. Мне их точно не превзойти.

Гость увлеченно слушал собеседницу, потягивая из своей чашки терпкую горечь с мускатными нотками. Он никогда не был любителем чая, но этот сильно отличался от других. То ли у Мэри хранился какой-то особый вид Эрл Грея, то ли так влияла вся окружающая атмосфера, а, быть может, и все вместе, но Ян оказался очарован необычным вкусом напитка и вкушал каждый его глоток.

Однако, когда женщина замолчала, и тишина вновь окутала комнату, чай сразу потерял все свои волшебные свойства. Юноша понял, что настало время взять все в свои руки.

– Я могу надеяться, что мы еще вернемся к предыдущему разговору? – Сдержанно спросил он.

Парня тут же пронзил резкий взгляд синих глаз.

– А что ты еще хочешь знать?

– Все.

Мэри и Ян смотрели друг на друга. Не шевелясь. Почти не дыша. Казалось, все вокруг них замерло в томительном ожидании возрождения звуков. Наконец, брюнетка нервно выдохнула.

– С какого момента начать?

Юноша подхватил руку собеседницы и наклонился через стол ближе к ней.

– Я хочу знать, почему так произошло, что ты одинока. Почему так случилось, что ты больше всего на свете дорожишь прошлым и еще больше жалеешь о нем. Почему ты та, кто есть сейчас, почему стала такой?

Молочно-бледная худощавая рука задрожала, но взгляд стал решительным. В нем появился еле заметный огонек, которого не было раньше. Женщина теперь уже сама сжала кисть гостя.

– Хочешь знать? Ну, так слушай. Я уже рассказывала, что мы с Клаусом были вместе. Но кое-что произошло. Это случилось в начале августа, одной теплой, дождливой ночью.

***

В тот день мы не виделись, потому что я была занята подготовкой к новому учебному году в колледже. Несмотря на юный возраст, я действительно очень старалась. Жизнь сулила мне стать чудесной кондитершей и годам к тридцати открыть собственную пекарню.

Освободившись от учебы и домашних дел, я решила погулять по городу, заведомо зная, куда приведут меня собственные ноги. Конечно же, в конце концов, я оказалась на набережной. Так сложилось, что мы с Клаусом оба обожали море с самого детства. Жить где-то вдали от безудержного танца волн для нас было бы невыносимо. Чудно, что именно в тот день улицы полнились толпами людей. Никогда не была интровертом, но тогда хотелось отдохнуть от всей суеты.

Я решила прогуляться до конца набережной и обратно. По дороге любуясь яркими неоновыми вывесками ресторанчиков и наслаждаясь терпким морским воздухом, я не замечала времени. Но в один момент кое-что заставило меня вздрогнуть и вернуться в точку под названием «здесь и сейчас». Где-то поблизости отчетливо заиграла музыка, которая отличалась от всех мелодий, что я слышала ранее. Конечно же, не пойти на этот звук было бы преступлением.

Оказалось, что совсем недалеко поставили сцену, на которой танцевала обворожительная пара. Это было танго. На самом деле, я всегда была равнодушна к подобным представлениям, но в тот миг что-то меня зацепило. Сочетание прекрасных звуков и слияние фигур танцоров подарили какую-то эйфорию. Все было так чувственно. Страсть и нежность указывали не только на профессионализм танцоров, но и на их любовь друг к другу, это сразу было видно. Тогда я поняла, что хочу абсолютно также. Вся эта вереница романтических эмоций безжалостно ворвалась в мое сердце. «Да, я непременно хочу того же для нас с Клаусом. Нам пора бы уже начать жить вместе, стать семьей». – Окрылено подумала я. – «Не хочу затягивать, сейчас самое лучшее время для моей молодости и любви!».

***

Прошло около недели после той прогулки. Клаус был очень занят в порту и не часто мог выбраться, чтобы хотя бы просто проводить меня до дома. Но я и не сильно скучала, мои мысли были полностью поглощены предстоявшими экзаменами и серьезным разговором с любимым. Даже изучая новый рецепт глазированного крема для бисквита, я во всех красках представляла, как Клаус обрадуется моему решению и уже через несколько дней объявит родителям о нашей помолвке. Моей решительности можно было только позавидовать, обычно девушки ждут первого шага исключительно от своих партнеров, но не я. Стопроцентная уверенность в своем возлюбленном не давала мне ни на минуту усомниться в его поддержке. Лучше бы я никогда не была так счастлива, ведь, чем выше радость в начале, тем больнее падать в конце…

И вот, я получила записку от Клауса, которую передал мне его близкий друг Филипп, работавший тогда в местной рыбной лавке. Он часто служил посредником между нами, потому что доставлял рыбу с пристани в город на рынок и обратно. Это был вечер моего свободного воскресенья, и мне не составило труда быстро одеться и отправиться на встречу. В записке говорилось, что любимый после работы ждет меня на пристани и хочет серьезно поговорить. Мое сердце буквально вырывалось из груди. Я точно знала, он мечтает о том же, что и я! Возможно, уже сегодня я стану невестой!

Пока я направлялась к месту нашей встречи, мои волосы, завязанные в конский хвост, немного растрепались от ветра, и я очень волновалась за свой внешний вид, ведь в такой момент я должна была быть безупречна. Я точно помню, что в тот день надела белое атласное платье в темно-синий горошек и обвязала на поясе темную ленточку. Тогда я казалась самой себе неотразимой и обожала и себя, и любимого, и весь мир.

Когда я уже подходила к пристани, заметила статную мужскую фигуру, немного скрытую тенью от заходящего солнца. Конечно, это был Клаус. Он стоял у причала и взглядом ловил каждое мое движение. От радости я сама не заметила, как побежала в его объятия. Сильные руки вожделенно прижали меня к себе. Такое родное тепло, запах… они навсегда со мной.

– Я так рада нашей встречи, очень соскучилась. – Мягко шептала я.

Клаус молчал, и лишь внезапно дрогнувшие уголки губ говорили о том, что он разделял эту радость. Теплая ладонь прижалась к моей щеке, и наши губы соприкоснулись, сливаясь в слегка соленом поцелуе, полном нежности и страстного вожделения. Мне даже пришлось немного отпрянуть, чтобы прийти в себя и не упасть от головокружения.

Когда обуявшая нас страсть чуть поутихла, мы спустились ближе к морю, попеременно рассказывая о мелких событиях, произошедших на неделе. Клаус всегда говорил медленно и вкрадчиво, а вот я тараторила без умолку, пытаясь вместить в одно предложение целую историю и о себе, и о родителях, и о колледже, и вообще обо всем на свете.

В тот вечер волны были тише обычного. Все море дышало каким-то безжалостным спокойствием. На улице уже сильно стемнело, и только свет от одиноко стоящих кораблей напоминал о существовании времени. Я присела на корточки, чтобы кончиками пальцев дотронуться до водной глади. Это было моим извечным ритуалом. Обычно любимый всегда подавал руку, чтобы я поднялась, но тогда он стоял чуть поодаль, отрешенно глядя на звезды и, казалось, не замечал меня.

– Эй, что-то не так? – Подошла я к нему. – Вода сегодня холоднее обычного.

Ледяной ладонью я осторожно прикоснулась к мизинцу возлюбленного. Это заставило парня вздрогнуть.

– На самом деле я очень хотел с тобой поговорить. – Как-то сдавленно произнес он.

В тот миг я чуть не захлебнулась от радости. Беззаботная улыбка расползлась по моему лицу.

– Знаешь, я тоже! Но, как мужчина, ты говори первый.

Клаус всем телом повернулся ко мне и нежно взял за руки. Он улыбнулся, но янтарные глаза вмиг покрылись мраком. Не замечая ничего от счастья, я прижалась к нему, благоговейно затаив дыхание. Любимый сжал меня в своих объятиях и, словно покачнувшись, наклонился к моему плечу. Я точно помню, как в тот момент мне показалось, что он дрожал. Горячее дыхание обожгло мочку уха.

– Через неделю экипаж корабля берет меня в плавание до Северной Америки, прости. Я люблю тебя.

Около пяти секунд я не могла ничего ответить. Казалось, в один миг я оглохла, ослепла и онемела. В голове набатом бил животный крик, но на деле у меня никак не получалось разжать губ. Только глаза выражали тот ужас, что я почувствовала.

Клаус немного отпрянул, все еще не выпуская меня из своих рук.

– Это всего на восемь месяцев, рейсы бывают и дольше. Зато я заработаю столько, что смогу вдоволь обеспечить и своих родителей, и тебя. Ты станешь моей женой и не будешь ни в чем нуждаться. Ты должна понять, я, как мужчина, обязан исполнить этот долг перед семьей.

Сдавленный хрип невольно вырвался из моей дрожащей груди. От безудержного счастья до бесконечного горя пронеслось лишь одно мгновение…

– Милая!

Любимый быстро подхватил меня, чтобы я не упала, и начал целовать мои запястья.

– У нас будет свой дом, полный любви. Мы больше никогда не будем расставаться, обещаю.

– Тогда зачем сейчас? – Бессильно шептала я.

– Пойми, сейчас экипажу срочно нужен опытный человек. А я посвятил морю все свое детство и юность. Это тот шанс, который дается лишь раз в жизни, отказаться от него величайшее сумасбродство.

Я требовательно заглянула в омут янтарных глаз.

– А отказаться от меня?

Родное лицо на секунду исказилось, словно от судороги.

– Я не отказываюсь от тебя, я лишь прошу подождать чуть больше полугода ради целой жизни вместе. Это не большая цена за наше счастье. Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете.

С минуту помолчав, я кивнула и прижалась к возлюбленному.

Удивительно, но в тот момент я была в миллиметре от заветного ответа – «Да!». Но…

***

Мэри разразилась глухим кашлем. В широко распахнутых глазах читался ужас, а хрупкое лицо, казалось, исказила агония. Яну стало очень дурно от этой сцены. Встав из-за стола, чтобы налить воды для хозяйки, он понял, что сам больше нее нуждался в успокоении.

Парень помог рассказчице сделать глоток живительной влаги, потому как слабая рука не в силах была крепко удержать стакан. Брюнетке потребовалось несколько усиленных вдохов, чтобы, наконец, прийти в чувства. Неожиданно на бледных губах заиграло подобие улыбки.

– Ты куришь?

Вопрос застал Яна врасплох, и он лишь недоуменно приподнял левую бровь.

Не дождавшись реакции гостя, женщина уверенно направилась в гостиную.

– Пойдем, мне нужно собраться с мыслями.

Терраса открыла им восхитительный вид. Промерзлый морской воздух заполнял все вокруг, словно пытаясь выместить кислород. Парень заметил у хозяйки в руках округлую коробочку. Когда Мэри сняла крышку, терпкий, мускусный аромат вырвался наружу, мешаясь с нотками гвоздики. Внутри лежали целлюлозные сигаретные фильтры, табак и аккуратно вырезанные листочки тонкой рисовой бумаги. Женщина ловко отщипнула нужное количество табака и заполнила им один из листочков, придав ему форму желоба. Вложив квадратик фильтра, хозяйка привычными движениями скрутила сигарету. Оставалось лишь скрепить края слюной, и все готово.

– Никто не сделает для тебя сигареты лучше, чем ты сам.