Кристина Александровна Ива
Соглашайся
Глава 10. Та, кто все испортил
На следующий день, Саша заметил, что я немного изменилась.
– Правда? – спросила я, когда зашла к нему в кабинет после его рабочего дня.
– Кажется. Ты чем-то постоянно занята вечерами. Я вчера звонил тебе, но ты не ответила.
– Я просто забыла сотовый дома, а когда пришла, сильно хотела спать.
– А где ты была?
– Что за вопросы? Переживаешь?
– Вообще-то да.
– Просто гуляла.
– С кем?
– Саш!
Я закатила глаза и направилась к выходу. Он схватил меня за руку и притянул к себе. Посмотрел в глаза и склонился к губам. Я ощутила прикосновение его губ к своим, ответила и сразу отстранилась.
– Нас могут увидеть. Дверь не заперта.
Саша отпустил меня и вышел из классного кабинета. Мне показалось, что он обижен, но, когда я оказалась за школой, увидела, что он, как и раньше, ждет меня, и улыбнулась.
Через неделю нас обоих вызвали к директору.
– Вы хоть понимаете, что наделали?! – набросился Федор Иванович.
– Что? Что случилось? – спрашивал Саша, стоя передо мной.
– Вот! Полюбуйтесь на себя! – крикнул директор, кидая на стол какие-то фотографии.
Я взглянула на них. Я сажусь к Саше в машину. В клубе он хватает меня за талию и уводит. Мы у него в кабинете, у меня слегка заметен живот. Наши дни рождения разницей в две недели, мы на пляже, целуемся. Сидим в ресторане, смеемся. В классном кабинете, неделю назад, Саша целует меня.
Я посмотрела на Сашу. Остекленевшим взглядом он смотрит на фотографии.
– Знакомо? Значит так, Александр Григорьевич, пишите заявление об уходе, иначе я обращусь в полицию. Уходите отсюда. Мне не нужны проблемы!
– Нет, пожалуйста! Мы начали встречаться только, когда я окончила школу, фотографии сделаны после…
– Не врите мне, Наташа! На одной из фотографий, где вы сидите у Александра Григорьевича на коленях, на вас школьная форма!
– Но сейчас я совершеннолетняя, это не имеет значения!
– Еще как имеет! Это было в моей школе. И я не допущу, чтобы учителя совращали учеников, проявляя признаки педофилии. И вы, кажется, были беременной, когда забирали аттестат.
Учитывая обстоятельства и количество школ в нашем маленьком городе, я понимала, что Саша уедет к родителям. Он вернется в Москву.
– Хорошо, я напишу заявление прямо сейчас. Я надеюсь, вы оставите в покое Наташу? – произнес Саша сухим тоном.
– Конечно.
Я обессилено опустилась на стул и уставилась в пустоту. Слезы текли по щекам. Саша писал заявление. Прозвенел звонок. Режущий, противный. Я почувствовала, как меня подняли с места. Это был Саша. Он взял меня за руку и вывел из кабинета, а затем повез меня к себе домой, но на полпути я попросила его остановиться.
– Что случилось? – спросил он, останавливая машину.
– Ты уезжаешь в Москву. – Я была уверена в этом. – Когда?
– Скорее всего, завтра. Надо позвонить в авиакомпанию. Сегодня соберу вещи.
– Так спокойно. Вот как ты ко мне относишься. Я всегда знала, что когда-нибудь ты меня бросишь. Когда я была беременна, ты не любил нашего ребенка, значит, ты не любишь меня. Ты ведь даже не смотрел на меня. Ты трус. Ненавижу тебя! Уезжай в свою гребанную Москву и не звони мне больше! Все кончено!
Я взяла сумку и выскочила из машины. Бежала со всех ног, куда – не знаю. Но потом осознала, что нахожусь возле дома Димы. А потом увидела и его. Видимо, он возвращался с университета.
– Таша! Привет! – весело сказал он, чмокнув меня в щеку.
Я попыталась улыбнуться, но ничего не вышло. Снова полились слезы.
– Эй, дорогая, что случилось? – взволнованно спросил Дима, вглядываясь в мое лицо.
– Я… Я…
Он повел меня к себе. Дворецкий открыл нам дверь. Я поздоровалась, попытавшись принять спокойный вид, потом Дима сразу потащил меня к нему в комнату. Я села на кровать. Он сбегал вниз, вернулся со стаканом воды.
– Выпей, – сказал он.
Я послушалась. Немного успокоившись, произнесла:
– Прости, что пришла к тебе в таком виде, я не… я не знала, куда еще идти.
– Что произошло?
– Кажется, мой парень только что бросил меня.
– Оу. Я бы сказал, что мне жаль, но… он дурак. Раз оставил такую красотку.
Я смущенно улыбнулась.
– Меня перевели на очное отделение, завтра нужно в универ. Только боюсь заводить новые знакомства.
– А где ты учишься?
– В педагогическом. На филолога.
– Правда? Я там же! Только на журналиста. Некоторые пары у нас совместные. У тебя есть расписание?
– Да, вот распечатка.
Я достала из сумки лист бумаги.
– Да. У нас есть совместные пары. А на переменах будем рядом друг с другом.
Я посмотрела на него, заглянув в голубые, смеющиеся глаза и мне захотелось улыбнуться в ответ. Я просияла.
– Так-то лучше, – произнес он и погладил меня по щеке.
Я замерла. Я чувствовала его тепло. Как было бы приятно очутиться в его объятиях. Дима, словно услышав мои мысли, обнял меня. Я прижалась к нему. Мне стало так уютно. Я больше не чувствовала себя одинокой.
Моя очная учеба началась в середине ноября. В университете меня приняли сразу, однако многие одногруппницы со мной не общались. Я все время ходила с Димой. Он познакомил меня со своими друзьями, которые подшучивали надо мной, из-за того, что я альбиноска. Я не обижалась. У них отличное чувство юмора, и они просто веселили меня.
Через день я встретилась с Аней.
– Ну как ты? – спросила она.
– Нормально. Там учится мой друг. Мы в разных группах, но у нас есть совместные пары, и мы все свободное время проводим вместе. С Сашей… я порвала окончательно. Он уехал, – ответила я. Сердце сжалось от воспоминаний.
– Куда уехал?
– В Москву. К родным. Здесь он еле нашел работу тогда, а сейчас все места заняты.
– А зачем он вообще оттуда приезжал? Ведь Томск – маленький город…
– Раньше он говорил, что всегда стремился жить в маленьком городе. Меньше суеты, проблем. Но также он говорил, что любит меня. Но он уехал, поэтому я не знаю, можно ли верить его словам.
– Моя сестренка сказала, что его заменила какая-то мымра.
– В смысле?
– В прямом. Она в десятом классе сейчас, и учеников разделили на две группы, чтобы было легче обучать. А ее классным руководителем стала новая училка. Марина просто в гневе. Эта учительница ругает ее за любимые юбки. Говорит, что моя сестренка похожа на проститутку. Хотя эти юбки в сто раз приличнее моих.
– Не повезло.
– Кстати, я знаю, кто следил за тобой и Александром Григорьевичем.
Мои глаза округлились, я сразу схватила ее за руку.
– И кто это? – вопросила я.
– Лидия Ивановна.
– Этого следовало ожидать. Но зачем?
– Ты же знаешь, как она влюблена в Александра Григорьевича! Я услышала разговор. Она и директор обсуждали вас. Точнее, она наговаривала все про вас. Это было в тот день, когда они вас вызвали, только позже. Я пришла за Мариной, мы собирались пройтись по магазинам. Я думала, ты еще там, и хотела зайти, но услышала громкое восклицание Лидии Ивановны: «Да это не девчонка, а развратница какая-то! Они с Александром Григорьевичем постоянно в обнимку ходили! Надо было ее пристыдить и позвонить туда, куда она поступила, сказать, что эта девочка клеется к учителям!». На что директор ответил: «Я сам знаю, что делать! У вас сейчас урок, идите в свой класс. К тому же, они не виноваты, что полюбили друг друга». Я услышала шаги исторички и спряталась за углом. В общем, так.
– Черт бы ее побрал! Ненавижу ее! Она нам всю жизнь испортила!
– Мне жаль.
– Ничего. Все будет хорошо.
Глава 11. Измена
Каждый вечер мы продолжали гулять с Димой. Через неделю, в субботу, он пригласил меня на ужин с его родителями, и я забежала домой переодеться. Надев темно-синее облегающее платье, на ладонь выше колена и на широких лямках, я достала черные сапожки на шпильках, обулась, посмотрелась в зеркало. Недолго думая, выпрямила волосы и собрала их в высокий хвост. Губы накрасила блеском, но больше косметики не наносила. Затем достала черное шелковое болеро, надела, взяла норковую шубку и вышла в коридор. Дима разговаривал с моей бабушкой в кухне, а когда заметил меня, подошел.
– Какая ты красивая! – хрипло произнес он, рассматривая мою фигуру, обтянутую платьем, которое оттеняло белоснежную кожу.
Я улыбнулась ему.
– Идем? – спросила я.
– Да-да, конечно, пошли.
Мы сели в машину Сергея. Его водитель довез нас до дома.
– Ой, надо же было купить что-нибудь! – вспомнила я.
– Зачем? У нас же есть дворецкий! – с улыбкой произнес Дима.
– Думаю, твоя мама не откажется от цветов.
Я вышла из машины и направилась к цветочной лавке. Дима не отставал. Я купила букет белых хризантем.
Мы вернулись к дому и направились к лифту. Родители Димы встретили меня весьма радужно. Я вручила Лене цветы, она поблагодарила меня и даже приобняла. Дима улыбался, как и Сергей. В воздухе царила дружеская атмосфера. И я по-доброму позавидовала им.
Сегодня на ужин был жареный кролик, рис с подливкой, креветки в соусе. Позже Виктор принес свежеиспеченный торт, разлил чай по фарфоровым чашечкам. Мы смеялись. Я почувствовала, что хочу присоединиться к их семье. Лена была очень добродушной женщиной. Темно-каштановые волосы ложились на плечи водопадом, лицо было свежее и румяное, большие голубые глаза – точь-в-точь как у Димы – постоянно смеялись, обрамленные темными, густыми, пушистыми ресничками. На ней было надето простое, но элегантное платье приятного темно-зеленого цвета. Сергей был тоже довольно привлекательный мужчина. Светлые вьющиеся волосы, серые глаза, мальчишеская улыбка, которая передалась и его сыну. Одет он был в светло-серый костюм под цвет глаз и черную рубашку.
Мы просидели до восьми часов. Потом Дима повел меня к себе в комнату. Когда я зашла, он закрыл дверь на замок. Я села на кровать. Дима опустился рядом со мной. Я смотрела в его глаза в предвкушении. Обычная веселость его оставила. И вот Дима осторожно провел рукой по моей щеке, пальцем коснулся нижней губы. Я запустила руку в его слегка вьющиеся светлые волосы и притянула к себе. Он склонился ко мне. Наши губы соприкоснулись. Поцелуй был тихий, словно шепот. Потом Дима стал настойчивее. Я чувствовала всю его любовь. Я пропитывалась ею. Такого я не чувствовала ни с кем. Ни с Семеном, ни даже с Сашей.
Шли дни. Я радовалась тому, что теперь у меня есть Дима. Но после того прекрасного поцелуя мы не виделись. Он уезжал с родителями в Новосибирск на три дня. Сегодня должен приехать. Один. Он звонил мне, родители остаются у друзей, у Сергея там есть некоторые дела, ну а Лена как всегда с ним. Я подготовилась. Решила встретить Диму у него дома. У себя тщательно вымыла волосы, накрутила их на крупные бигуди. Немного подкрасилась, достала платье кирпичного цвета, коричневые сапоги и такую же сумку. Когда оделась, улыбнулась. Наряд мне понравился. Волосы волнами ложились на плечи. Я надела шубу и поехала к Диме на такси. Позавчера я виделась с мамой, она дала мне денег, на часть которых я купила подарок ему. Это был одеколон. Мне очень понравилось оформление. Оно напомнило самого Диму. Интересное, яркое, моментами переходящее в строгое.
Николай пропустил меня без вопросов. Я предупреждала Диму, что буду ждать его у него дома. Значит, он предупредил дворецкого.
Я поднялась в Димину комнату и открыла окно. Через несколько минут я услышала шум подъезжающей машины. Потом быстрые шаги в комнату. Дверь открылась. Я увидела Диму.
– Привет, – тихо сказала я, пристально смотря в его смеющиеся голубые глаза.
– Привет, – вторил он.
Я подошла к нему и обняла. Дима нежно поцеловал меня в висок, поглаживая по спине.
– Я скучал по тебе, – шепнул он.
Я улыбнулась, прижавшись сильнее. Затем посмотрела на его лицо, перевела взгляд на губы. Его глаза также следили за мной. Я потянулась к нему. Дима склонился и коснулся губами моих губ. Мы начали целоваться. Я запустила пальцы в его волосы, он обнимал меня за талию. Дыхание смешалось. Дима расстегнул мое платье, оно скатилось на пол. Я стянула с него футболку, опустилась на колени и стала расстегивать джинсы. Так мы оказались без одежды. Дима повалил меня на кровать. Я гладила его спину, он целовал мою шею, спускаясь к животу и пронзая мое тело сладкой болью. Мы перевернулись. Я стала целовать плечи Димы. Он снова притянул меня и поцеловал. Наши ласки были нежными, неторопливыми.
– Я люблю тебя. С самого первого дня нашего знакомства. Когда я увидел тебя в клубе, я думал, что ты привиделась мне. Но потом познакомился с тобой, поняв, что ты настоящая. А через неделю, после того, как мы расстались, когда я каждый вечер заходил в тот клуб, ища тебя, но, так и не увидев, решил, что ты действительно приснилась мне. И через очень долгое время мы все-таки встретились. Ты бы знала мою радость, наполнявшее сердце.
Я почувствовала, как по щеке покатилась слеза. Я столько потеряла, пока он искал меня.
Дима увидел мои слезы.
– Что такое, любимая моя? – взволнованно спросил он.
– Я так рада, что ты у меня есть! – воскликнула я.
Он наклонился и поцеловал меня, потом произнес:
– У меня же есть для тебя подарок.
Дима встал с кровати и полез в карман валявшихся на полу джинс. Он достал черный продолговатый футляр и протянул мне. Я приняла и открыла его.
– Ух-ты! – восхитилась я, увидев серебряный браслет с вкраплением сапфиров.
– Я решил, что он очень подойдет к твоим естественным глазам, – сказал улыбающийся Дима.
Я подошла и обняла парня, чмокнув в щеку.
– У меня тоже есть для тебя подарок, – произнесла я и взяла одеколон, который поставила на тумбочку.
Дима рассмотрел флакон, заметив, что это его любимая фирма изготовляет их и поблагодарил меня жарким поцелуем.
Глава 12. Кристина
Я шла домой счастливая и довольная. И ненароком вспомнила Сашу. «Ты начинаешь гореть. Нежность не для тебя» – сказал он после нашей первой ночи любви. Я согласилась тогда, но теперь знаю, что мне также нравится нежность. Даже больше. Просто Саша никогда не показывал мне этого. А Дима показал, нажимая на самые чувствительные кнопки моего тела, выискивая те самые места, от ласки которых начинает блаженно кружиться голова.
Ночью все мои сны были связаны с Димой. Я постоянно ощущала его присутствие, наслаждаясь каждой минутой. Поздно вечером, в воскресенье, он позвонил мне и предложил встретиться. Я согласилась.
Долго простояв у шкафа, выбирала, что надеть. Во дворах уже лежал снег, приближались осенние каникулы. Воздух был холодным. Я не знала, куда меня поведет Дима, но решила приодеться. Достала черные обтягивающие узкие брюки, яркую шифоновую блузку цвета спелых персиков, черную жилетку-корсет, оделась, обула черные сапоги на каблуках, волосы заколола к верху, подкрасилась, накинула пальто, обмоталась шарфом и вышла из дома.
Дима встретил меня радостно, горячим поцелуем. Я засмеялась от его напора и крепко обняла. Мы направились вдоль улицы, держась за руки.
– Куда пойдем? – спросила я, улыбаясь, и посмотрела на небо, где ярко светила луна.
– А не все ли равно? – вопросил он, заглядывая мне в глаза.
– Просто интересно, куда ты меня ведешь. Заметь, я доверилась тебе, а это много значит.
– Не бойся, я не маньяк. Хотя тебе уже поздновато об этом беспокоиться…
– Эй, так нельзя! – весело воскликнула я на замечание по поводу моей чести.
И тут Дима подхватил меня на руки и закружил. Как мне было с ним легко! Я даже забыла про все на свете! Я больше не чувствовала себя одинокой, я была собранной. Дима прижался к моим губам. Когда отстранился, я заглянула в его смеющиеся глаза и заметила в них ту толику любви и нежности, которой мне недоставало уже давно.
Мы забрели в какой-то парк, где я ни разу не была, хотя этот город был маленьким и родным. И почему я раньше не встречала Диму? Мы могли пересекаться в любое время! Но, видимо, его родители были правы, он любит вечерние прогулки и ночь. Он как-то говорил мне об этом:
– Ночь прекрасна! В ней есть тайна, какая-то своя, другая, жизнь. Я люблю полуночные прогулки. Ты бы знала, как интересно летней ночью смотреть на звезды! Это чудо, волшебство природы! Россыпь мелких бриллиантов на темном полотне.
– Да ты романтик! – воскликнула я скорее восторженно, чем удивленно.
– Когда-нибудь мы посмотрим на небо вместе, – тихо сказал он.
Тогда еще я поняла, что он ночной житель, а уж сейчас убедилась точно. Он повел меня в какое-то старое, полуразрушенное здание в три этажа. Видимо, это был старый кирпичный дом, который когда-то сгорел. Он был весь в пыли, по полу разбросаны камни, в некоторых местах висела паутина, пахло сыростью. Там была лестница, с трещиной на боку. Дима отпустил мою руку и стал подниматься наверх. Я удивленно взглянула на него. Дима улыбнулся и пошел дальше. Я последовала за ним. Потом, на середине лестницы, остановилась и спросила:
– А она не рухнет?
Дима засмеялся. Но все же ответил:
– Нет, не рухнет, ей уже лет шесть. До сих пор стоит.
– Ты ходишь сюда с двенадцати лет? – удивилась я.
– Да. Это длинная история.
– Я готова слушать.
Мы поднялись на самый последний этаж и подошли к тому краю, где была ровная поверхность. Крыша в этом месте была разрушена, и нам открывалось звездное небо. Дима подошел к старому пыльному шкафчику, достал оттуда два одеяла и положил на место рядом со мной. Я с удивлением наблюдала за ним.
– Ложись, – бросил он мне, расстилая второе одеяло рядом.
Я послушалась, все еще смотря на него. Дима тоже лег и посмотрел на небо.
– Я обещал, что когда-нибудь мы вместе посмотрим на звезды, – тихо сказал он.
Я посмотрела вперед и увидела то, что он говорил. Множество звезд переливались, словно драгоценные камни. Я зачарованно смотрела на них, забыв обо всем и думая о бесконечности вселенной.
– Ты хотела знать, почему я хожу сюда с двенадцати лет, – отвлек меня Дима.
– Да, – ответила я.
– В раннем детстве, когда мне только исполнилось два года, мои родители подружились с семьей Аншеных. Это была богатая семья, владевшая этим домом, в котором мы сейчас находимся.
У Аншена Андрея Николаевича и Аншеной Риты Владимировны была дочь, одного со мной возраста, Кристина. Это была самая красивая девочка в мире. Для меня, по крайней мере. У нее были светлые, золотистые волосы, которые она мечтала покрасить в рыжий цвет, зеленые глаза, которые делали ее взгляд кошачьим. Девочка с абсурдными идеями и забавным смехом. Когда мы подросли, уже привыкли к тому, что мы всегда вместе. Мы играли каждый день. И очень сильно привязались друг к другу, – по ходу Диминого рассказа мне становилось обидно, что он, кажется, любил ее. – Мы вместе пошли в первый класс. И первое время ни с кем не общались, гоняясь друг за другом. Дома, здесь в основном, мы сидели в обнимку в ее комнате и придумывали нашу будущую жизнь. Детскими фантазиями, но все же. В этом дворе был прекрасный сад, с множеством разных цветов и плодовых деревьев. Моей семье повезло, что мы живем на окраине города, а здесь, за городом, поселились Аншены. Кристина часто водила меня под деревья срывать яблоки и есть их, развалившись на траве.
Когда мне было двенадцать, я пришел сюда поздно вечером, обнаружив, что дом развален. Его подожгли. У Андрея Николаевича были проблемы на работе, какие-то люди хотели избавиться от него, или что-то в этом роде, я точно не знаю, и он был вынужден уехать из страны, забрав Риту Владимировну и Кристину с собой. Я даже не знаю, куда они тогда направились. Но мне никто не сказал об этом. Я оббежал весь дом, отчаянно пытаясь найти Кристину, но никого не было. Я плакал. Долго. Кричал, звал ее. А под утро меня нашли родители. Я, свернувшись клубочком, спал в ее комнате. Она находилась здесь, – Дима постучал по полу. – Там ее шкафчик, в который я принес одеяла, чтобы можно было лежать на открытом воздухе в любое время года и не мерзнуть. Я ходил сюда каждый день, а когда понял, что ее больше не увижу, стал приходить сюда, когда мне было плохо и смотреть на звезды. И довольным я тоже пребываю здесь, мысленно делясь всем с Кристиной. Вот и вся история.
И только тут я почувствовала, что по щекам текут слезы.
– Дима, – шепнула я и взяла его за руку, – Я всегда буду рядом с тобой, всегда.
