Давно закончилась осада… – Владислав Крапивин

Конечно можно считать, что детство, будучи однажды прожитым, заканчивается и уходит от нас навсегда. Но не у всех и не всегда. Потому что всё-таки есть такая категория людей, которые при всей своей внешней взрослости всё равно сохраняют своё детство в себе и не стесняются поворачиваться вовне этим своим детским местом, этой своей детской стороной. Сам я к такого рода людям, к сожалению, не принадлежу, однако таких людей встречал. И от общения с ними остаются непередаваемые впечатления.Сложно, наверное, пытаться точно определять и указывать место, где обитают такого рода взрослые-дети, – например, я с такими замечательными личностями встречался во время работы в ВДЦ «Орлёнок» – однако это вовсе не означает, что они обитают только лишь в педагогике и их нет в других местах и ипостасях. Как мне кажется, одними из такого рода людей являются детские писатели. Имён можно вспомнить довольно много: Чуковский и Катаев, Гайдар и Носов, Успенский и Джанни Родари, Туве Янссон и Льюис Кэрролл… И конечно же наш современник и бессменный Командор Владислав Крапивин.К творчеству этого неординарного и, я бы сказал, уникального и единичного человека и писателя я то и дело обращаюсь с самых давних времён – нет, не со своего босоногого детства, однако с довольно ранней ещё молодости, когда было мне чуть за четверть века – «Оруженосец Кашка» и «Колыбельная для брата» открыли для меня этого великолепного детско-подросткового автора, а потом наше знакомство продолжилось и длилось и продолжает длиться.Эту книгу Крапивина можно назвать фантастической весьма условно. Потому что на самом деле всё происходит во вполне реальном и никак и ничем не изменённом мире. Просто мы вместе с героями этого романа оказываемся в Севастополе примерно середины 60-х годов XIX века. Около десятилетия прошло с окончания Крымской войны, город всё ещё оживает и восстанавливается, а вокруг и около разбросаны приметы и артефакты военного времени. И конечно же местные мальчишки буквально живут и в этих легендарных бастионах и на курганах воинской славы, и на берегах бухт и заливчиков – там, где исторически совсем недавно гремели бои.Но это всё только лишь внешний антураж. Потому что книга, в общем-то, не только о том, чем и как жили ребята того времени. А наш роман попросту рассказывает нам о постепенном становлении личностей наших героев и персонажей, о преодолении ими страхов – надуманных и реальных, о мальчишеских подвигах – о маленьких и незаметных и о самых настоящих, о дружбе и зарождающейся любви – и то и другое всамделишное и на всю жизнь, о благородстве и верности, о простых и вместе с тем удивительных людях. И самое важное, что этот роман не просто рассказывает обо всём этом, но он ещё и как бы подсказывает юным и молодым читателям о том, что всё это сокрыто в каждом, буквально в каждом человеке, в том числе и в нём, в том, кто держит эту книгу в руках и перелистывает её страницы. Т.е. эта книга (как и многие другие книги Владислава Крапивина) является ещё и добрым другом читателя, а то и его учителем и наставником. Причём роль эта настолько тонко сформирована и сформулирована в книге, что никак не заметна и ни на йоту не навязчива.А ещё эта книга безусловно наполнена радостью и удовольствием. Тем, чего порой так не хватает нам в нашей нынешней суетной и хлопотливой жизни. Так что, если есть возможность (а она всегда есть), остановите свой бег по жизни, возьмите эту книгу в руки и откройте её первую страницу. И поверьте, последняя страница будет закрыта вами с чувством сожаления, что книга закончена и что мы расстаёмся с нашими героями… Хотя… ведь есть ещё и другие книги любимого автора! А значит – до встречи на страницах крапивинских романов и повестей!

"…вымахала орясина ростом с отца, а всё ишшо с ребятишками скачет, как шалая коза с колючкой под хвостом", – с досадой ругается мать одного из членов мальчишечьей ватаги, к которой присоединился приехавший из Петербурга Коля Лазунов. Он из дворянской семьи, сирота, но тем не менее на голову выше своих новых друзей по общественному положению. Однако мальчикам это не мешает дружить, хулиганить, встречать призраков, помогать друг другу. Книга очень светлая, пронизанная летом и крымским солнцем. Правда, в ней поднимаются и совершенно не детские темы, поэтому я бы уж не стала так строго относить её к детской литературе. Скорее она бы подошла для семейного чтения, как средство весело и ненавязчиво подвигнуть ребёнка к осмыслению тем предательства, любви к Родине, ценности дружбы. Мальчишечье стремление отыскать клад приводит к тому, что бывший юнга времён войны получает возможность купить себе небольшой кораблик – тендер – который, возможно, даже и есть тот самый легендарный «Македонец»…В книге есть второстепенный персонаж, школьный друг Коли – Женя. Он, тихий, спокойный, когда всё хорошо, и проявляющий недюжинное мужество в обстоятельствах посложнее, как раз и есть средоточие воспитательных идей. При этом, заметьте, образ получился совершенно не картонный. И именно Жене принадлежат слова:

" – Я думаю, после всего, что здесь было, люди поняли, какой грех они совершили перед Создателем, и не допустят больше никаких войн. По крайней мере, на этой земле, где и так больше костей, чем глины…"

И весенний ветер надувал парус

Пахнущей морями простыни…

Их ведь по пальцам пересчитать можно, писателей, которые, пережив десятилетие яркого взлета, продолжают регулярно сочинять достойные книги. Я сейчас не о сокрушенном читательском вздохе: «Да, N уже не тот»; и не о возмущенном: «NN совершенно исписался, а все туда же!». Нет, имею в виду авторов, продолжающих оставаться интересными. Таких, о которых читатель, доведись ему свести первое знакомство не по официально признанным шедеврам, но по одному из тех, каких исследователи творчества писателя особо высоко не ставят, выдохнет: «Понимаю почему NNN лучший». На самом деле, мне всего двое на память приходят: Стивен Кинг и Владислав Крапивин. Трое, еще Дмитрий Быков (и можете кидать в меня тапками).Мне в детстве не повезло не спознаться с книгами Крапивина, виноват советский книжный дефицит. Только «Журавленка и молнии» в «Пионере» прочла. Выросши, долго пребывала в убеждении, что это подростковый автор, пишущий по преимуществу для мальчиков. Поскольку из возраста вышла, а мальчиком никогда не бывала, то мне, стало быть, и не подойдет. Нет, в пору увлечения Лукьяненко, который боготворит крапивинские повести, прочла «Голубятню на Желтой поляне». Восхитилась мастерством, стала думать, что вот ужо всего Крапивина и превзошла. То есть, почему-то считала Владислава Петровича автором пары книг, две из которых уже прочла. Скажи мне кто-нибудь, что у него написано под сотню, не поверила бы – так не бывает. Но так бывает, а большое читательское счастье в том, что книги мэтра начитывает сейчас Игорь Князев, его исполнение всегда высший пилотаж, и само по себе достаточная причина взяться за книгу. «Давно закончилась осада» повесть о послевоенном Севастополе. Я имею в виду первую всеевропейскую войну, Крымскую. Ту, которую Лев Толстой прославил «Севастопольскими рассказами». Мальчик Коля растет без родителей, но сиротства своего не ощущает, его воспитывает сестра отца Татьяна (Тё-Таня), женщина образованная, серьезная, с племянником в меру строгая, но не чуждая нежности. Был в их жизни неприятный эпизод, когда Колю определили в Морской корпус, и это место, прежде бывшее пределом мечтаний для мальчика, сделалось для него воплощением ада земного. И дело было даже не в травле новичка компанией старшекурсников, но в самой атмосфере этого места, которому слово «бесчестье» подходило больше, чем декларированная честь.Опекунша, испробовав все доступные формы убеждения, решает забрать племянника из корпуса, однако просто так его не отпускают, учебное заведение военного образца, а такие либо оканчивают в положенный срок в положенном чине, либо отчисляются оттуда с позором, либо комиссуются по состоянию здоровья. Именно этот путь предлагает Татьяне Петровне начальник училища. При посредстве коллег убитого на севастопольской войне брата, военного медика, получить документ о том, что Коля негоден по состоянию здоровья. Но после получения искомой справки доктор, что осматривал мальчика, говорит о подозрении на туберкулез (времена дорентгенновские) и советует везти его в Ялту, черноморский-де климат не в пример пользительнее балтийского. Легкая на подъем женщина, которую ничто не держит в Петербурге, но племянник дороже ей всего на свете, тотчас собирается и, невзирая на охи знакомых, едет. По пути решают посетить Севастополь, поклониться могиле отца и брата. Да там, в еще не восстановленном после войны городе, и останутся, найдя друзей и судьбу.И это была предыстория. А дальше невероятно интересная история взросления, дружбы, любви, многих приключений. Скучно не будет ни на минуту, хотя ничего экстраординарного с героями не произойдет. И пистолет (На пути не стой, у меня пистоль), что появится на сцене в первом акте, никого здесь не убьет, не ранит. И у Крапивина чрезвычайно ценное для автора подростковой литературы свойство, он умеет давать четкие алгоритмы прохождения тупиковых ситуаций; объясняет своему читателю, что не нужно бояться нарушить социальные табу и уйти из места, где тебе невыносимо плохо; что жить в ладу с собственной совестью важнее, чем одержать номинальную победу; что дополнительные знания, умения, навыки не могут быть лишними и обязательно на что-нибудь сгодятся. Браво, Мастер, с вами интересно.