Коллектив авторов
Девушки на выданье. Бал дебютанток

Обеды и ужины

Обеденные столы, по принятому обычаю, не принадлежат к числу любимых удовольствий молодых девиц, потому что они не имеют большой охоты к трюфелям^[3] и капскому вину и не умеют по достоинству ценить отличное искусство французского кухмистера^[4]. Для молодых девиц обеды есть скучная церемония, необходимое зло, услаждаемое разве одним только приятным соседством за столом. Но, несмотря на то, нельзя вам уклоняться от приглашений к обеду или ужину, а для этого необходимо со вниманием изучить правильные и приличные манеры, не пренебрегая ни малейшим соблюдением тех форм, употребление которых сделалось законом.

При больших столах всегда наблюдается известная церемониальная пышность и роскошь: в дамском туалете для платья выбираются самые тонкие и чистые материи – бархат, атлас, золотые и серебряные бордюры, украшая их перьями и драгоценными каменьями. Молодой девице натурально не нужно здесь одеваться в золотые парчи и щегольски выступать с павлиньей гордостью, но красивое, новое шелковое платье и самые тонкие и нежные цвета составляют при этом случае необходимую принадлежность.

В общее употребление введено, что кавалеры сопровождают дам к столу. Поэтому, когда кавалер предлагает вам руку, чтобы проводить вас в столовую залу, то принимайте ее с небольшим наклонением головы и повторите это, подойдя к столу. Место, какое следует занять вам за столом, наверное, вам будет указано, и, вероятно, подле кавалера, потому что для лучшего оживления беседы обыкновенно составляется пестрый ряд, т. е. кавалеры размещаются подле дам попарно. Английский обычай, повелевающий кавалеру угощать подле сидящую даму, введен также и в Германии, и повсюду (у знати); но чаще предоставляют дамам самим о себе заботиться и по собственному произволу распоряжаться собой.

В таком случае остерегайтесь, чтобы не уронить с подносимого вам блюда лежащие там ложку или вилку, чтобы скорым поворотом тела не вытолкнуть из рук слуги стаканы или блюда и вообще чтобы чего-нибудь на столе не опрокинуть, не замарать себе платья и также не пролить у соседа вина или воды. Во избежание всего этого не требуется никакое особенное искусство, как только небольшая внимательность к окружающим предметам.

Когда сами для себя берете кушанье, то не кладите слишком больших порций на свою тарелку и не думайте, что будто непременно вы обязаны брать себе долю от каждого кушанья; иначе очень неприятно будет смотреть на молодую девицу, с жадностью уплетающую кушанья со своей тарелки.

Если заметите, что кушанье переварено или попорчено, то не оглашайте этого, даже не давайте никому о том заметить; вас, конечно, не принудят кушать это блюдо. Далее, если бы случилось вам увидеть в своем кушанье волосок или муху, что легко может случиться, то не объявляйте также о своей находке окружающим вас соседям, иначе можете у других испортить аппетит и не получите благодарности за свое открытие. Если подано будет такое кушанье, которого вы никогда не употребляли и не знаете, как употребить, то подождите, пока другие будут кушать его, и тогда последуйте их примеру.

Вино пить за столом вовсе вам не нужно; слишком странно было бы, если бы молодая девица захотела с истинным наслаждением осушить стоящий перед ней графин. Можете, впрочем, употребить немного вина, но не иначе, как смешав его с водой; если же просят вас пить за чье-либо здоровье или за сказанный тост, то обязаны поднести свой бокал с шампанским к губам и вкусить немного из него; можно, впрочем, позволить себе выпить и весь бокал, только никак не более одного; ибо дама никогда не должна вином усиливать выше меры свою живость.

Разговор ваш во время застолья должен быть откровенным, ласковым и непринужденным; помните, что шутка не воспрещается, а скромная веселость всегда нравится и увеселяет. Об обращении с кавалерами вообще будет особо сказано впоследствии, и потому отменяются здесь все дальнейшие замечания.

После застолья нередко соблюдается обыкновение, по которому застольный сосед-кавалер просит свою даму кушать с ним вдвоем. Вы, может быть, не ведаете, что это значит; прошу же на минуту внимания к объяснению моему об этом.

По окончании застолья подается тарелка с миндалем или орехами в скорлупе. Сидящий возле вас кавалер берет одну штуку и (если только согласились вы кушать с ним вдвоем) открывает ее. Если тогда окажется двойное зерно в скорлупе, то это называется Vielliebchen, по просторечию «филиппко», а по истинному и точному значению слова многолюбимка. Вы и сосед ваш кушаете по одному зерну. Теперь дело в том, кто эту игру выиграл. В иных местах это бывает так: который из двоих первый возьмет что-нибудь у другого, например тарелку или что бы то ни было, тот и проиграл; часто также берется в договор какое-нибудь слово, которое кто первый из двух произнесет, тот и проигрывает вдвойне, за что обязывается сделать другому небольшой подарок. А так как для молодых девиц всегда неприятно и неизвинительно брать от кавалера хотя бы даже самый маленький подарок, то всего лучше делают, когда, в случае неизбежности такой игры, миролюбиво расстаются и забывают ее с тем, впрочем, чтобы подарить в таком случае кавалеру какую-нибудь незначащую вещь, и то лучше не собственной работы, если только получатель не родственник или не короткий знакомый.

Иные имеют похвальное обыкновение, а именно то, что после стола тщательно складывают салфетки, а это, конечно, делает немалую честь для любви их к порядку; но так как это выражает экономный и провинциальный характер, то уборка со стола предоставляется очень равнодушно прислуге, а все гости возвращаются в общую залу и пьют там кофе.

Оставляя общество, почтительно раскланивайтесь с хозяйкой дома, но не изъясняйте своей благодарности за сделанную честь, как это водится доселе еще по деревням, приветствуйте также поклоном и прочих лиц общества и преспокойно отправляйтесь в свой экипаж. Теперь вы видели, сколь много потребно приготовлений, труда и времени для удовлетворения самой простой потребности человека – его аппетита.

Театр и концерт

Вам очень нетрудно заметить, как должно с приличием поступать и держать себя в театре, и потому нужно сказать только несколько слов об этом.

Известно, что театр из всех общественных удовольствий есть самое удобное и доступное место увеселения; там без малейшего принуждения, не говоря ни слова, можно с приятностью провести в увеселении целый вечер. Для этого не всегда нужен особенный туалет, а можно быть там в простом домашнем наряде. В некоторых странах, как, например, во Франции, Италии, Англии, введено обыкновение являться к театру в изящных уборах; в Германии же и в некоторых других местах допущено такое исключительное удовольствие, при котором не наблюдается особенных церемоний; там смотрят на театр как на такое место, где можно наслаждаться веселым искусственным удовольствием с полной и возможной свободой.

Входя в ложу, где есть знакомые дамы старше вас по возрасту, вы вежливо поступите, если займете место позади и предоставите им возможность сидеть впереди; также можете почтительно предложить им афишу, заметив, что эти дамы не имеют ее, а желали бы иметь. Нельзя достаточно объяснить, сколь полезно для молодых девиц прилично предупредительное и ласковое обращение; это такая рекомендация, которая доставляет свободный доступ к каждому, особенно при содействии и посредством юности и красоты.

Не оставляйте на себе шляпки в театре и снимайте салоп; иначе много затрудните своего соседа, мешая ему свободно смотреть на сцену; и если бы каждая дама захотела быть там в салопе и шляпке, то не нашлось бы достаточно обширного здания для помещения такого широко растянутого общества и бедные кавалеры принуждены были бы позади ложи устраивать для себя небольшое возвышение, чтобы через такой перьевой, атласный и бархатный больверк^[5] можно им было видеть представление на сцене. Для этого снимайте с себя шляпку и салоп при входе в ложу и надевайте мантилью, шаль или салоп только тогда, когда вам стало холодно.

Во время представления будьте совершенно скромны, никак не беспокойте своего соседа громким смехом и не обращайте на себя общего внимания громкими рыданиями, легко исторгаемыми отличной трагической сценой у тех, кто не привык еще к частым посещениям театра.

При общежитии в свете главнее всего надобно приучиться управлять своими чувствованиями, потому что слеза, возбуждающая насмешку, и теплое радостное чувство, производящее улыбку сожаления, всегда сопровождаются внутренним неудовольствием и огорчением.

Не судите необдуманно вслух об актерах и о сцене: критиковать могут только те особы, которые совершенно уверены в справедливости своего мнения и в точном знании дела. Если же все эти предметы для вас вовсе новые, то и суждения ваши об них очень легко могут быть смешны и обнаружат только ваше невежество. Поэтому, не говоря ни слова, сперва выслушайте, что будут говорить другие образованные люди, и сравните потом свое мнение с их суждением, и тогда, наверное, увидите, что вкус ваш не совсем еще очищен и не совсем правилен.

В опере.

С.Д.Гай

«Театр вторгся в жизнь, активно перестраивая бытовое поведение людей»

(Ю.Лотман. Беседы о русской культуре)

Если вы употребляете в театре лорнет^[6], то не наводите его на близ сидящих и на кавалеров; ибо за большое неприличие считается, если молодая девица внимательно смотрит сквозь стекло на сидящих в партере кавалеров.

На концерте наблюдается почти то же, что и в театре, только употребляют, и особенно на частном концерте, такой же туалет, какой бывает в публичном собрании. Не забывайте, однако же, что дилетанты (или любители искусств) любят слушать о себе похвалы и что матери всегда бывают уверены в музыкальном даровании своих дочерей. Не удивляйтесь, когда фальшивому тону аплодируют и хрипло-сиповатый голос находят плавно-приятным.

Впрочем, во время разыгрывания музыкальных пьес старайтесь быть совершенно спокойными; иначе навсегда рассоритесь с хозяйкой, особенно если дозволите себе смеяться или кашлять в такое время, когда поет она деликатное соло или разыгрывает музыкальную фугу, с трудом изученную в течении целого месяца.

Помните также и то, что снисхождение к слабости ближнего есть добродетель, которая в светском обращении не так-то скоро и легко достигается и которая столько же полезна, сколько и справедлива.

Общество и забавы

После всего сказанного выше о больших собраниях меньшие общества не покажутся уже для вас, юная подруга, новым явлением; ибо нет человека, который бы хотя бы изредка не видался со своими знакомыми в небольших общественных кругах; даже в селах и деревнях не чуждаются правил общежития, а напротив, еще там, где обращение короче и число друзей не многосложно, тем искреннее и теснее соединяются и имеют взаимное сношение между собою немногочисленные знакомцы. Там тоже неохотно проводятся длинные зимние вечера остающимися в своих безмолвных хижинах в совершенном одиночестве людьми, которые зато вдвойне радуются, когда при весеннем празднике не одно только солнце сияет радостно, но и веселый взор верных друзей блистает от удовольствия.

Гостеприимство и простая доброжелательность суть два главных украшения сельской жизни; поэтому для вас не будет затруднительно обращение в меньших обществах; вы легко и спокойно можете проводить там время. Не оставляя ничего без объяснения, можно и здесь сделать некоторые замечания.

Туалет ваш в этом быту не требует никакой особенной заботы, кроме обыкновенной, употребляемой молодыми девицами для самого простого одевания.

Белое платье из батиста или тюля считается красивым и приличным одеянием для маленького общества, а для украшения головы оставляются только собственные волосы, прилично зачесанные.

В таких небольших обществах для кушанья чая обыкновенно усаживаются около круглого стола, на котором между тем одна из хозяек дома разливает чай, по обыкновению.

Очень приятно видеть, когда молодая девушка помогает пожилой даме в этом утомительном занятии и помогает со всей внимательностью и живостью. Она должна поступать при этом случае с ловкостью и проворством и заботиться, чтобы чай был изготовлен с возможной аккуратностью заманчиво и приятно для вкуса. Для этого надобно сперва, чтобы вода в самоваре непременно вскипела; потом возьмите чайник, налейте в него немного горячей воды, чтобы согрелся чайник, и опять вылейте воду в стоящую на подносе полоскательную чашку; тогда положите определенное количество чаю в чайник и дайте ему прогреться. После чего дополните чайник водой и разливайте чай в чашки, но так осторожно, чтобы не были они ни слишком налиты, ни через край переполнены. Молоко, сахар и сливки предоставляйте употреблять гостям по их желанию. Когда в числе гостей есть кавалеры, то ставится для них графин с ромом или араком^[7]; также наблюдается, чтобы пирожки или конфеты подавались каждому с аккуратностью. При дальнейшем разливании чая всегда замечайте, кому какая чашка принадлежит, и обмывайте их немного водой перед наливанием чая в другой раз.

После чаю пожилые люди принимаются за карты, а молодые занимаются общепринятыми играми, танцами или музыкой. О танцах и музыке говорено выше, здесь остается теперь сказать только об играх, которые обыкновенно разделяются на игры общественные и игры карточные. Об играх и забавах общественных сказать можно, что при них, для большего оживления, допускается приличная веселость; а при карточных играх проигрыш не обнаруживается с тревожным беспокойством; ибо одни только неблаговоспитанные или слишком страстные охотники до игры дозволяют себе обнаруживать дурное расположение при потере игры. Всякий должен с приличием переносить неудачу в игре, а особливо дама, которая при вспыльчивости всегда делается отвратительной.

Здесь я, с дозволения вашего, юная подруга, постараюсь объяснить вам некоторые игры, чтобы умели вы хорошо понимать их; потому что очень неприятно встретить необходимость в большом собрании сперва расспрашивать и потом получать объяснения об играх. Само собой разумеется, что здесь будет говорено о простых только играх, для забавы употребляемых; ибо вист, бостон, шахматы и т. п. не могут быть объяснены в немногих словах, притом же молодые девицы очень редко имеют случай участвовать в этих играх.

Итак, начнем с пасьянса, такой игры, которую чаще употребляют молодые девицы, потому что смотрят на нее как на некоторый род гадания и обыкновенно при этой игре что-нибудь задумывают, так что при удачном розыгрыше пасьянса задуманное сбудется, а при нерозыгрыше – не сбудется.

Пасьянс

Эта игра в некоторых только случаях разыгрывается двоими, и притом так, что по очереди всегда одна только сторона бывает действительно играющей; но часто зрители принимают участие в этой игре закладом за или против играющих и делают ее очень забавной и доступной для соучастия многим.

Эта игра разыгрывается так: раскладывают две полные и хорошо перетасованные французские колоды в 52 карты, так чтобы лежали они в прямом и непрерывном порядке, и по мере вынимаемых карт, в 8 рядов, а именно по перетасовке и по снятии карты раскладывают одну карту подле другой, или одну на другую подходящую к ней по масти и по порядку, пока выйдет туз или король. Тузы кладутся наверх, а короли под низ вынимаемых и раскладываемых карт. Так, например, если двойки и т. д. или дамы и т. д. вынимаются из колоды, то кладутся в восемь рядов по порядку, куда каждая следует, так чтобы по окончательной раскладке карты сверху и снизу выходила полная игра и чтобы в верхних рядах были внизу тузы, а наверху короли, в нижних же рядах внизу короли, а наверху тузы.

Играющему предоставляются для раскладки 20 карт, которые кладутся в два ряда, по порядку один ряд под другим, и если по разложении в таком порядке сорок первая карта не подходит ни в один из восьми рядов, то игра проиграна; она считается проигранной и тогда, как нельзя положенную сверху карту взять долой. Например, когда сверху бывает туз пиковый, девятка же и семерка пик отложены, а шестерка пик вскрылась и по ошибке положена на семерку пик, то игра потеряна, потому что выше пиковой шестерки положена уже семерка, а шестерка должна быть под семеркой прежде, нежели положена сверху оной.

Двадцать один

В этой игре могут участвовать сколько угодно играющих; но лучше, если число их бывает не более двенадцати и не менее пяти, потому что иначе игра или очень скоро оканчивается, или очень долго разыгрывается. Для этого употребляются две полные колоды карт. Туз означает 11 или 1, как кому выгоднее по расчету; король, дама, валет, каждая по 10; остальные карты по их мастям или очкам. Обе колоды хорошо перетасовываются, и кто-нибудь из общества первым берет на себя банк (игру). Он дает снять соседу своему с левой стороны карты, которую потом кладет под низ, так чтобы никто не видал их.

Кто первый должен разыгрывать банк, это разрешается так, что один из общества дает по порядку другим снимать по одной или более карте, у кого окажется туз, тот и банкир.

Банкир раздает каждому, а себе после всех, по две карты, но не вдруг, а поодиночке. Если он имеет туз и какую-нибудь фигуру или десятку (что, собственно, и называется двадцать один), то каждый обязан заплатить ему втрое против поставленного им в игру приза или заклада; а если у него нет 21, то он просит соседа своего с правой руки раскрыть свои карты. Если у того окажется 21, то банкир платит ему свой заклад. Но если игрок имеет разные карты, составляющие 15–17 очков, то может просить о прикупке 21, и ему дозволяется брать столько карт, сколько будет угодно. Если на руках две фигуры или десятка и девятка, то не годится просить о прикупке, так как трудно надеяться прикупить туз или двойку. Первые карты, розданные банкиром, остаются закрытыми, а последние бывают на столе открытыми. Купивший более 21, что называется купить мертвую или убитую, бросает свои карты и платит банкиру свой проигрыш. Прикупающий удачно по своему расчету говорит, что он доволен. Тогда банкир обращается к следующему, таким же порядком, пока обойдет весь круг, и наконец берет себе столько карт, сколько заблагорассудится. Но если банкир сам прикупит себе убитую, то платит каждому, кто не купил только убитой, столько проигрыша, сколько он ставил в игру. А если у банкира будет 21, то каждый (исключая прикупившего убитую) платит ему вдвое против его заклада. Если же играющий прикупил, то выигрывает у банкира вдвойне свой заклад, только он не должен показывать этого преждевременно; в противном случае банкир при своей покупке может спасовать; но должен показать свои карты тогда уже, когда банкир совсем кончит свою игру. Если банкир имеет 18, то каждый, имеющий менее 18 и даже 18, проигрывает ему свой заклад; а если кто имеет более, нежели банкир, тот выигрывает у банкира свой заклад; а если банкир и играющий имеют равное число, то игра остается за банкиром. Всякий может к призу, ошибочно поставленному прежде игры, прибавлять сколько угодно, только каждый раз должно положить заклад на стол до раздачи карт, но кто пропустит этот случай, то хотя бы и подлинно имел 21 сначала, если после прикупил удачно, не имеет уже права в таком разе ничего требовать; а если еще он же купил убитую или должен заплатить по очереди проигрыш, то обязан отдать выигравшему и то, что положено им в прибавку на столе.

Когда таким образом первый банкир кончил свой банк, т. е. роздал обе колоды карт, то за ним следует другой, сидящий справа, а потом следующий за ним, пока наконец обойдет весь круг. Позволяется также державшему банк вновь покупать его; но купивший должен садиться на место продавца, дабы банк продолжался своим порядком.

В заключение можно дополнить еще, что банкиру свободно дозволяется в случае недостатка карт при последней раздаче брать из отложенных карт, сколько нужно будет; но он должен уже тогда передать свой банк другому, потому что всегда при последнем только туре случается, что банкир вынужден бывает брать недостающее число из разыгранных карт.

Одиннадцать с половиной

Разыгрывается точно так же, как и 21, с той разницей, что банкир раздает не две карты, а только одну невскрытую, а фигуры означают вполовину менее против игры в 21.

Английская лотерея

В этой игре число играющих неопределенно. Берутся две полные колоды карт, и по одной раздают по карте, смотря по числу играющих; из остающихся карт каждый может покупать одну за определенную плату. Сколько кто получит карт, столько должен внести вклада в дирекцию лотереи. Каждый кладет перед собой открытые свои карты. Из другой колоды карт берут пять и кладут их на столе, не раскрывая, одну подле другой. Весь вклад разделяют на пятнадцать по возможности равных частей и из них одну часть кладут на первую из пяти нераскрытых карт, две части на вторую карту, три на третью, четыре на четвертую и пять частей на пятую карту. Остальные карты игры, из которой взяты билеты, т. е. пять карт, берет в руки избранный директор лотереи и, не раскрывая их, вынимает одну карту за другой, называет громко каждую и кладет на стол открытую. Кто имеет такую же карту у себя, тот оборачивает ее и показывает. Потом, когда у директора остается уже только пять карт, то не получившие ничего могут покупать карты у других играющих. После этого открываются последовательно пять карт, и наконец после всего того оказываются у игроков еще открытые пять карт, которые и должны быть сходны с выигрышными картами. Карты эти открываются, и находившиеся на них выигрыши достаются тем, у кого будут одинаковые с выигрышными карты.

Тартар. Преисподний круг

Посреди стола, за которым сидят играющие, пишется мелом круг, и от него проводится к месту каждого играющего прямая линия, пересекаемая несколькими поперечными чертами. На самую нижнюю из этих поперечных линий каждый играющий кладет свой назначенный залог или выигрыш. После этого кто-нибудь из играющих берет колоду карт, перетасовывает ее и дает по карте каждому. Эта карта предлагается для промена, и всякий обязан сделать эту мену, которая продолжается по очереди. Имевший у себя короля не может променивать его и не подлежит очереди. По окончании промена карты открываются. Кто имеет самую меньшую карту, тот переступает на следующую поперечную черту, а кто имеет туза, тот переступает на вторую – через одну черту. Кто таким образом дойдет до круга, тот проигрывает свой заклад; и если наконец все попадут в преисподний круг, то выигрывает все призы самый последний из игроков, еще не дошедший до круга.