Кирилл Шарапов
На той стороне

Воронцов развернулся и отправился обратно во дворец. Что ж, если нельзя пройти здесь, придется пройти по руинам.

Не подняться по центральной лестнице Воронцов не мог, любопытство просто уговаривало его потратить еще максимум полчаса, чтобы пройтись по палатам местного хозяина. И он согласился. Если впереди завал, то он просто развернется и уйдет, но, может, повезет, и он надет что-то полезное и интересное.

Поднявшись по лестнице, он обнаружил очередных покойников, с полсотни скелетов и мумий. Кто-то неплохо пошарил по их карманам, даже пуговицы срезали. На многих, что-то напоминающее мундиры. Воронцов потратил пять минут, переходя от тела к телу и внимательно осматривая покойников. У половины не видно никаких следов насильственной смерти, другие же, наоборот, разорваны в клочья. Судя по положению тел, все они бежали из тронного зала, а потом некоторые умерли, некоторые набросились на других или на тела. Воронцов сунул руку в карман и с сожалением вытащил ее пустой, сигарет у него не было, а курить хотелось. Место на него давило, с каждой минутой давление становилось все интенсивнее, он все сильнее ощущал беспокойство, и во дворце оно усилилось в разы по сравнению с тем, что было на улице. Еще раз, обреченно вздохнув, он посмотрел на остатки широкого коридора, ведущего в тронный зал, всего уцелело метров пятнадцать, две двери, справа и слева, друг напротив друга, дальше обрушился потолок и крыша, чтобы пробиться пришлось бы пару дней разбирать завал с помощью тяжелой техники. Не тратя время, он подошел к двери с левой стороны и заглянул внутрь.

– Не повезло, – раздосадовано произнес он, глядя на кучу обломков, которые начинались прямо за порогом. Может, справа выгорит?

Он повернулся и направился к апартаментам напротив, вот тут его ждало разочарование, взявшись за массивную бронзовую ручку, он нажал вниз и потянул ее на себя, но дверь не шелохнулась. Воронцов пару секунд смотрел на дверь, прикидывая, стоит ли возиться, замок, конечно, плевый, но он сломан. С одной стороны, если комната заперта и не пострадала, то явно не разграблена, с другой – это может быть банальная комната для ожидания посетителей перед приемом, и ничего кроме пары диванов там нет.

– Пять минут, – произнес он вслух, всаживая в щель возле замка железяку и налегая всем телом. – Если за это время не вскрою, валим вниз и прочь из дворца.

Скрип, треск, новая попытка, еще одна, и еще, все же прут не фомка. Наконец, скрипнув, дверь распахнулась, Константин отбросил искореженный погнутый прут, задача была выполнена, он справился за три минуты.

– Это я удачно зашел, – провозгласил бывший детектив, глядя на совершенно непострадавшую комнату, если не считать, конечно, выбитых стекол и огромной трещины, толщиной в руку, которая перечеркнула стену дальнюю стену. Почему мародеры не стали возиться с дверью, осталось для Воронцова загадкой, но это было ему на руку, поскольку рядом с массивным столом валялся труп в синем мундире с эполетами и аксельбантом. Это был не скелет, а полноценная мумия, даже одежда более-менее цела, но сейчас она не интересовала бедового попадана, а вот оружие… Да, оружие было, револьвер, который труп офицера сжимал в руке, зацепленный ремешком к кожаной кобуре. От нее ничего не осталось, время не пощадило, а вот сам ствол цел, только, чтобы выстрелить из него, пришлось бы очень сильно повозиться, ржа поработало над ним основательно. Видимо, когда случилась катастрофа, мужчина работал с документами за массивным письменным столом, вскочил, вытащил оружие и рванулся к двери, после чего внезапно умер. Никаких ран на теле Константин не обнаружил. Поскольку мародеры до тела не добрались, то добычей Воронцова стали пять монет, по цвету и весу из почти чистого золота, с римской цифрой десять на аверсе и львом с посохом реверсе, восемь потемневших от времени и погоды латунных патронов к револьверу с тупоголовой пулей, пачка банкнот размером с четверть листа формата А4. Они вымокли и сгнили, слежавшись в плотную массу, но ближе к центру удалось найти более-менее сохранившуюся – уже привычный лев с посохом, рядом портрет мужика со строгим лицом, щегольскими усиками. Подпись, в принципе, все прояснила: «Сиятельный князь Артемий III», и дальше – «Двадцать пять кун».

– Интересно, это много или мало? – спросил сам себя Воронцов, но вопрос вышел скорее риторическим. Кому нужны деньги, которым больше ста лет? А вот золото прибрал, добавив два потемневших от времени перстня с пальцев покойника.

Еще одной интересной вещицей оказалась золотой медальон на шее трупа, он был выполнен в виде какого-то славянского символа, с множеством переплетений различных линий с желтым полупрозрачным камнем внутри, символ того, что на Земле называется древним язычеством. Здесь, похоже, не было никакого христианства, поскольку всякие старинные знаки, вроде коловрата, Константин наблюдал везде – в орнаментах на драпировке стен, занавесках, скатертях, вырезанных на дверях, и в мозаичных окнах. Похоже, Росская империя сохранила веру древних славян.

Все находки отправились в рюкзак из простыни. Из оружия Константин стал обладателем офицерского кортика в ножнах. Рукоять с украшениями, красивой чеканкой по потемневшему металлу, отделана золотом и серебром, на головке крупный рубин, на ножнах красивый орнамент с гербом государства. Здесь, в отличие от царской России, это лев, вставший на задние лапы, и сжимающий в руках посох с каким-то странным навершением. Кстати, на ножнах в это навершение был вставлен изумруд размером с ноготь мизинца. Кортик немного с трудом покинул ножны, все же долго он пролежал в этой запертой комнате. Лезвие обоюдоострое, длиной в двадцать сантиметров, заточка безупречная. Сталь, с волнистым узором, очень похожа на дамасскую, или то, что за нее выдавали различные частные мастерские. Воронцов взвесил оружие в руке, потом пару раз махнул, перехватил. Для человека, шатающегося по руинам дворца с железным прутом, который после взлома двери на оружие уже не тянул, это прогресс.

Поднявшись, Константин бросил взгляд за окно и озабочено поджал губы, снаружи быстро сгущалась серость, становилось все темнее, и это очень напрягало. Час, максимум два, и вокруг будет полная тьма, и она его страшила, серость стала активней, бывший детектив рассматривал ее, как живое существо, которое уже не исчезало, а собиралось в темных углах, следя за ним.

Нужно быстро изучить этот кабинет и валить отсюда, в темпе вальса. Электричество, или какое-то другое освещение, этот мир знал, весь дворец был электрифицирован, он уже не раз видел светильники, в которых до сих пор стояли лампы, массивные, но вполне себе способные давать свет. Хотя, может, они были не электрические, а магические, ведь никакой проводки он так и не обнаружил. Очень странно, что мародеры не утащили их, или для них они ничего не стоили, своих хватало? На столе как раз стояла одна такая, напоминающая по форме керосинку из старых фильмов, только более изящная, маленький поворотный выключатель-подставка из железа, отделанная серебром, большой стеклянный вытянутый стакан с железной ручкой сверху для удобной переноски. Константин подошел и ради интереса повернул выключатель. И о чудо! Лампа мгновенно засияла ровным желтым светом.

– Это я удачно зашел, – произнес он, выключая светильник и запихивая его в торбу из простыни.

На осмотр кабинета ушел почти час. Константин быстро проглядывал бумаги, которые лежали на полу и в столе. Из двух первых документов, которые, к счастью, были написаны почти привычной ему кириллицей, он узнал титул и имя местного правителя. – Сиятельный Князь Артемий III, а если полностью Рюрикович Артемий Павлович. Это наводило на мысли, что миров много, все они параллельны и развивались почти одинаково до определенного момента, где история сворачивала от той, к которой привык Воронцов. А еще он нашел карту мира, та была свернута в трубочку и лежала в плотном кожаном тубусе, не слишком большая, но понять, что, да как можно. Местная география сильно отличалась от привычной ему Земли. Здесь отсутствовала Австралия. Так же не было северной Америки. Африка слилась воедино с Евразией и оказалась на месте Индии. Южная Америка расположилась чуть ближе к Европе и была крупнее, чем северная и южная вместе взятые, а еще она напоминала огромный армейский ботинок, назывался он просто – Новый Свет. Крупные острова на месте Японии значились, как Империя Даиров. Сама Евразия претерпела серьезные изменения – она стала у́же. Если от Калининграда до Владивостока в мире Константина семь с половиной тысяч километров по прямой, то здесь весь континент примерно столько. На западе вместо кучи европейских государств располагался Великий Латинянский Союз. Он занимал примерно все пространство, что было Европой на старушке Земле, включая несколько крупных островов и даже чуть больше, если смотреть по территории России, оставшейся в том, другом, мире. Константин напряг память, получается, что Латиняне присоединили к себе Украину и Белоруссию, а так же Псков, Смоленск, Брянск. Но зато Росская империя, в которой он и оказался, со столицей в Великом Новограде, отжала себе все снизу континента. Не было никакого Кавказа, Монголий и всей другой центральной Азии, никого Китая, все это земли под рукой Сиятельного Князя. Снизу она граничила только с Царством Куш, которое занимало всю Африку.

Воронцов залип перед этой шикарной картой минут на двадцать, силясь найти хоть какие-то знакомые название или привычные ориентиры. Столица находилась гораздо восточнее места, где в его мире располагалась Москва. Прикинув координаты, он понял, что сейчас примерно Уфа или Челябинск. Отлипнув от карты и глянув на сгущающуюся за окном серость и ползающую за ней тьму, которая теперь была гораздо ближе, и ее присутствие чувствовалось все ярче, а еще становилось холоднее. Решив прихватить тубус с собой, Константин быстро осмотрел шкаф, и тут снова повезло, в отдельной секции стояла винтовка. Ей досталось от времени, но она была полностью целой, только немного тронутой ржавчиной, даже трехгранный штык имелся, который насажен острием вниз и уходил в специальную выемку в ложе. Рядом на полке пять пачек патронов. Чего тут не было, так набора для чистки и масла, но Константин рассчитывал найти это в казармах караульной роты. Он надеялся, что те три строения, в которые он направлялся, ими и окажутся. А значит, помимо штыка и кортика у него появится вполне рабочее огнестрельное оружие.

Остальной обыск не занял много времени, больше ничего интересного ни в столе, ни в остальных шкафах не обнаружилось. Серость за окном сгущалась, становилось все темнее, времени оставалось очень мало. Константин даже на секунду подумал остаться в этой комнате, но дворец его пугал, нужно уходить. Спустившись по огромной мраморной лестнице, он обогнул ее и углубился в один из коридоров. Сразу стало темно, никаких окон тут не было, поэтому на свет из его торбы появилась лампа. Коридорчик тут же залило ровным светом, и продвижение вглубь первого уровня дворца продолжилось. Изредка под ноги попадались небольшие камешки. По правую руку от него был тронный зал дворца, по левую то самое крыло, которое он обшаривал на протяжении нескольких часов. Где находится кухня, и где располагалась прислуга, Воронцов не представлял, хотя кухня, наверняка, в подвале, он бы так сделал, там же, скорее всего склады и прачечные. Если допустить, что пол за завалом второго уровня в правом крыле выдержал, значит, сейчас он сможет спокойно пройти через остатки дворца насквозь. И ведь угадал. Толкнув дверь, Воронцов оказался в темном коридоре. Благодаря трещинам в потолке тьма здесь была не абсолютной. Кроме того из двух открытых дверей пробивался тусклый местный серый свет. Свет лампы гарантировано освещал метров пять, поэтому очередные трупы Константин разглядел без проблем. Много их тут было, но его заинтересовал только один – он не относился ко времени падения дворца. Это был мужчина, лежащий лицом вниз, явно в возрасте. Одет в кожаную грубоватую куртку и штаны из плотной ткани коричневого цвета, на ногах сапоги, вполне себе добротные, сто процентов не самодел. Сохранился он хорошо – обтянутая желтой восковой кожей мумия с перекошенным лицом. Причина смерти очевидна – кто-то небольшой, но очень сильный кинулся человеку на спину, сбил с ног и исполосовал ее когтями, разодрав крепкую куртку, рубаху в клочья, а затем вырвал кусок шеи. Этому покойнику Константин уделил целых пять минут. Во-первых, у него обнаружился еще один револьвер и целый десяток патронов, но стоило взять боеприпасы в руки, как стало ясно, что это явные самоделки, гильзы переснаряжались не один раз, самодельная тупая свинцовая пуля отлитая кустарно. Во-вторых, в правой руке он сжимал странный круглый амулет, напоминающий солнце, вписанное в круг, в центре которого был крохотный грубый желтоватый камешек, напоминающий кварц или тусклый янтарь. В-третьих, рядом валялась большая кожаная сумка, скорее даже баул, заглянув в которую Константин присвистнул. Чего тут только не было – и несколько золотых украшений, и богатая одежда, и какие-то флаконы с различными жидкостями, камни, явно драгоценные. Сумка потрескалась от времени и была непригодна, как и большинство тряпок, что внутри. Воронцов забрал толькоревольвер, золото, драгоценности и странный железный амулет.

– Очень интересно, – разгибаясь, но продолжая разглядывать покойника, произнес Воронцов, – кто ж ты такой?

Но ответа на этот вопрос не было. Труп старый, пролежал не один год, даже, скорее, не одно десятилетие, и снова Константин не обнаружил следов других животных. Что же, черт возьми, тут происходит? Крысы должны были ничего не оставить, но их тут нет, а ведь они живут везде, хотя это другой мир, но это не значит, что у них не должно быть аналога. Или они не живут только тут, в этом странном городе?

Больше ничего интересного труп предоставить ему не мог, и Константин тронулся дальше.

Под ногой очередной раз что-то хрустнуло, Воронцов бросил быстрый взгляд и обнаружил очередную мумию, которой он наступил на высушенную руку. Пока он дошел до распахнутой двери, он миновал примерно два десятка трупов. А сколько их всего на этом первом этаже? Он даже задержался и осмотрел парочку. Одежда простая, явно рабочая, сохранилась лучше, чем у тех, что наверху. Да и понятно, здесь погода не так сильно влияла на тела, хотя кое-где на стенах была плесень, явно протекал потолок.

Остановившись на пороге, Воронцов осмотрел комнату. Обычная, минимум мебели – кровать, шкаф, стол, стул, окно. На полу лужа, явно натекло с потолка. Здесь тоже похозяйничали мародеры. Но Константин и не собирался тут ничего искать, из дворца надо было линять, и предчувствие орало, что это надо делать, как можно быстрее. И он, следуя чуйке, взобрался на стол и полез в окно, из которого до земли всего пара метров.

Едва подошвы сапог коснулись каменной дорожки, которая шла вдоль стены дворца, как где-то в городе раздался вой. Это был первый посторонний звук, который Воронцов услышал в руинах за весь день. Кожу мужчины мгновенно осыпало мурашками. Страх, вот что испытал бывший детектив при этом звуке, а еще он был уверен, этот потусторонний вой не мог принадлежать ничему живому. Константин резко завертел головой. Казалось, что вот-вот из сгущающихся сумерек на него броситься что-то зловещее, страшное, а у него из оружия только холодняк, значит, нужно искать максимально защищенное место.

Пока он обыскивал кабинет, ему попалась докладная записка, валявшаяся прямо возле выбитого окна. Часть текста пострадала от влаги, но остальное было вполне читаемо. Так он узнал, что некий полковник Черк ходатайствовал Светлейшему Князю за увеличение довольствия людям, верно служащим на благо отчизны и заботе о престоле. Было там и описание быта гвардейцев, и указано место их дислокации – те самые три двухэтажных дома, на которые Константин навелся с крыши, и все высоким пафосным штилем. Прикинув, что даже если мародеры, навестившие дворец, и разграбили казармы, но все равно это место должно быть защищено гораздо лучше, чем руины дворца.

До казарм Константин добрался, когда тьма приблизилась к нему почти вплотную. Видимость сократилась до пятидесяти шагов, а дальше начиналась сплошная чернота. И теперь она ощущалась теперь гораздо четче, от нее веяло холодом. Изо рта Константина при каждом вздохе вырывалось облачко пара, а лампа, которую он так и тащил с собой, не бросив в подземелье, едва разгоняла серость на пару шагов.

По дороге хватало скелетов и в мундирах, и в костюмах. Женщины и мужчины, даже несколько маленьких скелетов попалось, похожие на детские. Некоторые лежали целыми, другие же убивали друг друга, сцепившись насмерть. Неизменно присутствовали следы обыска, но мародеры явно торопились, хватая самое ценное.

Уже у самых казарм Константин обнаружил целое поле костяков. Рядом с телами валялось совершенно ржавое и непригодное к использованию оружие. Скорее всего, местных гвардейцев подняли по тревоге и выдвинули на защиту князя, но добраться до тронного зала они не успели. С ними произошло то же, что и со всеми остальными обитателями, одни умерили сразу, другие бросались друг на друга. Загадка пока ответа не имела. Константин читал много фантастики, нравился ему этот жанр, и вот в некоторых книгах было нечто подобное – ментальный удар огромной силы, который действовал на разных людей по-разному. А что, вполне рабочий вариант, пусть будет за основную версию.

Пройдя по кладбищу и морщась, когда кости лопались под сапогом, Воронцов обошел две первые казармы и направился ко входу третьей, которая меньше всего пострадала. Здесь были целы двери и окна, но везде хватало следов внезапной тревоги. Солдаты покидали казармы в спешке. Вот на полу валяется портрет девицы, похожий на фотокарточку, которая задвигалась, стоило взять его в руки, этакая гифка, похоже на то, что было в фильмах про Гарри Поттера. Брошенные на койку кальсоны, оброненный перочинный нож, сбитое одеяло, бутылка прямо в проходе, бритва, оставленная на тумбочке – все это говорило о том, что случившееся было для обитателей дворца абсолютно внезапным. Мародеры, если и хозяйничали тут, то поверхностно, во всяком случае, следов глобального шмона он не обнаружил. Может, им не хватило времени? Вот это Воронцова больше всего напрягало. Допустим, они пытались успеть засветло, значит, тьма мертвого разрушенного города очень опасна для людей. Труп, который он нашел, тоже вписывался в эту концепцию. Это мог быть отдельный мародер, а может, он не успел выбраться, и свои его кинули, но больше они в город не вернулись. Интересно, почему? Но все эти вопросы были риторическими, без каких-либо ответов.

Для ночевки Константин выбрал кабинет командира второй роты, капитана Рюмина, который носил титул, не много не мало, а целого барона. Заперев массивную толстую деревянную дверь, Воронцов разместил на столе магическую лампу, а затем нашел в углу еще одну, и тьма отступила. Константин задернул плотные темные шторы на окне. Вот странно, ведь большинство одежды моль погрызла, да так усердно, что почти ничего целого, а тут шторы без единой прорехи, солдатские шинели тоже не особо пострадали, такое ощущение, что моли они совершенно не понравились. А может, их как-то защитили? Но почему тогда не защитили мундир в том кабинете, где он нашел карту? Вопросов больше, чем ответов. Махнув на эти загадки рукой, Воронцов начал выставлять на стол то, что удалось найти в результате спешного обыска нескольких солдатских сундуков. Добыл он и оружейное масло, и инструменты для чистки, и ветошь. Еще обнаружилась пара пустых фляг, на этот раз банальная латунь. Нашелся нормальный ремень с портупеей. Как уцелел за годы забвения, загадка, но выглядел он вполне себе добротно. Почти в каждом осмотренном сундуке имелся ранец, не сказать, что большой, но гораздо удобней, чем баул из простыни. Солдаты ведь не в поход шли, а были спешно подняты по тревоге, вот и оставили то, что им не нужно, в личных хранилищах. Так что, Воронцов отобрал себе три, чтобы потом выбрать тот, что получше. Еще у него теперь имелись целых два алюминиевых котелка. Никакого оружия и боеприпасов в казарме второй караульной парадной роты не нашлось. Зато в наличии были шинели темно-синего цвета, фуражки с государственным гербом на кокарде и нижнее белье, так что, теперь у бывшего частного детектива имелся второй комплект. Вот только обуви запасной не нашлось, но он и так оброс имуществом, большинство этого придется бросить, отобрав только самое нужное.

Желудок предательски заурчал. Константин тяжело вздохнул, жрать было совершенно нечего. Достав флягу, он сделал несколько больших глотков. Желудок, получив порцию жидкости, на время заткнулся. Теперь пора было заняться найденным оружием. Начал он с револьверов. Залив в один котелок побольше оружейного масла, Константин взялся за полную разборку револьверов. Без документации это было тяжело, но другого варианта не было, оружие нужно привести в порядок, и хоть он и не силен в механике, но руки у него растут все же из плеч. Так что, внимательно запоминая, он медленно и не спеша, используя найденные инструменты, снимал деталь за деталью, кидая их отмокать в масло. Как только оба револьвера утонули в черной жиже, наступила очередь винтовки. Вот здесь оказалось все немного проще, магазинная пятизарядная винтовка была простой и безотказной. Да, время потрепало ее, но убить не смогло. Видимо, гениальные мысли приходят великим оружейникам не зависимо от мира, в котором они живут. Константин не знал кто создатель этого оружия, скорее даже не винтовка, а карабин, поскольку ствол покороче, но она была простой, почти такой же, как родная и немного знакомая мосинка. Сняв с нее максимальное количество деталей, он отправил их отмокать во второй котелок, а сам принялся за приведение в порядок ствола. Залив внутрь масла по максимум, он поставил ее в таз для умывания, затем осмотрел комнату, это помещение он обыскать еще не успел. Сначала шкаф. Да, моль постаралась, и от парадного белого кителя остались только дыры. То же самое произошло и с серым обычным гражданским костюмом типа тройки, лакированные туфли пережили все, что им было отмерено, но у барона ножка оказалась совсем маленькая, размер сороковой или даже тридцать девятый. Хорошая обувь, вот только лапища у Воронцова сорок третьего. Моль позаботилась и о шляпе. Хорошо что в одном из солдатских сундуков нашлась фуражка со сломанным козырьком, которая ему вполне подошла. Следующим объектом досмотра стал стол. В боковом ящике какие-то бумаги с вензелем барона. Два десятка чистых плотных листов и карандаш Константин взял себе, пригодится. Мародеры, видимо, посчитали бумагу малоценной добычей, хотя кто-то шарил в ящиках стола. Еще он вскрыл тайник, опыту по поиску подобных у Константина с его работой хватало, а мародерам либо было лень, либо времени не хватило. В нем под хитрой задней стенкой обнаружился толстый кожаный кошелек с бумажными ассигнациями, и еще десяток золотых, как для себя обозвал Воронцов, червонцев. А еще карманные серебрянные часы с гербом на крышке, но вот на этот раз там был не лев, а какая-то хищная птица вроде сокола, стремительно падающая вниз со сложенными крыльями на какую-то башню. Вокруг выбит девиз – Честь превыше смерти. Константин открыл крышку и увидел фото женщины – черные кудри, круглое милое лицо, на одежде обилие кружев, лет двадцать пять, наверное, и снова магическое изображение двинулось и подмигнуло ему. Аккуратно достав его, он положил его в ящик стола, зачем ему чужой портрет? Он быстро нашел, как часы заводятся, и с удивлением обнаружил, что они тикают, немного громко, но идут. Вот только в тишине мертвого дворца, это тик-так было слишком громким, а еще он обнаружил, что делений на циферблате не двенадцать, а тринадцать. И если логически подумать, то в местных сутках не двадцать четыре часа, а двадцать шесть. Все добытое переместилось в один из солдатских ранцев, который выглядел лучше всех. В принципе, хватай и беги. Понимая, что с винтовкой и револьверами торопиться не стоит, Воронцов завалился одетым на кровать давно погибшего барона. Глаза слипались, спать хотелось жутко, все же день вышел насыщенным, и мужчина уже порядком вымотался. Вот только беспокоила его тьма, серость окончательно исчезла, и теперь только свет ламп не давал ей поглотить комнату целиком. А еще температура резко упала. Поежившись, Константин забрался под одеяло прямо в одежде, не снимая сапог. Укутавшись с головой, он удовлетворенно выдохнул, согреваясь. Глаза закрылись сами собой, и бывший частный детектив, а теперь попаданец, вырубился.