Кира Дмитриева
Эпоха бартера
1
Ефим, старший менеджер крупного рекламного агентства, сильно заскучал. Надоело ему суетиться между клиентом и рекламным агентом. Да и вообще жизнь опротивела: работа, дом, дорожные пробки, огромные гипермаркеты, куча ненужного товара, который он сам не успевает потреблять и другим навязывает. В этом плотном графике материальной жизни совсем не остаётся места для эмоций и чувств. Только усталость, выгорание (модная болезнь от современных психологов и коучей) и меланхолия.
Его другу и коллеге по совместительству Ивану надоело каждый день наблюдать кислую физиономию Ефима. Два друга делили один кабинет на тридцать пятом этаже башни в Сити. Модное место, переполненное офисными «воротилами».
– Чего ты вечно такой кислый? – спросил Иван, угощая друга свежим кофе в картонном стакане с яркой трубочкой.
– Осточертело мне всё. Перестал видеть смысл своего существования, – уныло ответил Ефим.
– Э-э-э-э, брат, да ты заелся. Слишком у тебя всё хорошо, всё есть, вот и ноешь.
– Может, ты и прав, но мне от этого не легче.
– Ты когда последний раз влюблялся?
– Неделю назад.
– Это тот роман по интернету? Это не считается. По-настоящему когда?
– Думаю, что никогда. Что вообще осталось настоящего в нашей цифровой жизни, заполненной погоней за товаром и деньгами? – Ефим посмотрел вниз на маленькие фигурки суетящихся людей и пробки из груды металла, выпускающего едкие пары в без того запылённый воздух.
– Ну а рабочие амбиции?
– Какие там амбиции? Впарить очередной рекламный ролик клиенту, который производит в неимоверных объемах никому не нужный некачественный товар? Левые таблетки и витаминки? Надоело!
– Хм… всё плохо. Тебе всего 30 лет, а ты уже опустил руки. Но у меня есть для тебя одно решение.
– Только не поход к психологу или коучу, который будет меня учить наслаждаться тем, что меня бесит.
– Нет… ты меня недооцениваешь. Я же бог креатива, забыл?
Иван действительно славился нестандартными решениями и творческим подходом к жизни. Не все его идеи принимало общество, но он не сдавался и продолжал украшать свою жизнь и жизнь окружающих новыми реализованными фантазиями. Общество, полное условностей и стереотипов, не давало ему развернуться. Но жить как все он не умел, потому приходилось постоянно искать компромисс.
– Хочешь побывать в будущем? – спросил Иван.
– Ну ты в своём стиле! Насколько далеко в будущее ты меня можешь прокатить?
– Совсем недалеко, на 60 лет вперёд. Мотануть плёночку?
– А давай! Обратно меня вернёшь?
– Если захочешь… – загадочно ответил Иван.
– Поехали! – согласился Ефим, глотнув свежий кофе, любезно подлитый в стакан Иваном.
* * *
2
Нежный розовый свет медленно, но верно побеждал тьму. Открыв глаза, Ефим обнаружил себя распростёртым на поле, залитом светом от восходящего солнца. Свежая и чуть влажная от утренней росы молодая трава приятно щекотала оголённые руки. Яркий свет согнал остатки сонливости. Приподнявшись, Ефим увидел впереди небольшой посёлок сплошь из красивых красочных домов. Стряхнув с себя лепестки полевых цветов и сладко потянувшись, он двинулся неуверенной поступью в сторону домов.
На светлой веранде небольшого, но очень симпатичного дома, утопающего в цветах, в кресле-качалке сидела светловолосая девушка, увлечённо что-то читая. Услышав шум, она отложила книгу и опасливо всмотрелась в сад, откуда доносился шорох. Шум получился приличный, потому что Ефим запутался в шиповнике.
– Кто вы? – выкрикнула девушка приятным мягким голосом.
– Я Ефим, немного заблудился, вреда вам не причиню, – улыбаясь, ответил наш герой, наконец выпутавшись из кустарника и направляясь в сторону веранды. Поднимаясь по каменным ступеням, он доверительно протянул руку для приветствия незнакомки.
– Ульяна, очень приятно, – улыбнулась девушка, пожимая изящными пальцами протянутую руку.
Ефим загляделся на нежную красоту девушки. Его очаровали пикантные ямочки на румяных щеках и пухлые губки, слегка улыбающиеся ему. Неожиданный автомобильный гудок прервал его любования. Микроавтобус белого цвета затормозил у дома, из окна вылезло бородатое лицо с добрыми глазами:
– Концерт фортепианной музыки сегодня будет? – выкрикнул водитель.
– Да, обязательно, в 7 вечера буду ждать вас. Надо же отрабатывать ваши прекрасные булочки, – ответила Ульяна.
– Отлично, тогда до скорого! Уже предвкушаю прекрасную музыку.
Водитель уехал, а Ефим вопросительно уставился на девушку.
– Так вы пианистка? За булочки, значит, играете? – усмехнулся он.
– Не только за булочки. За лечение, за обучение, за лекарства, за дом. За всё. А вы чем расплачиваетесь?
– Лично я – деньгами.
– Чем? – девушка вытаращила на Ефима глаза, полные изумления. – Вы из какого века выпали сюда?
– Из XXI. А что вас удивляет? Вы что, денег никогда не видели?
– Нет, у нас их нет. Я только от бабушки слышала, что раньше они ходили в обороте. Но потом обесценились и были полностью изъяты.
– И что появилось вместо них?
– Бартер. Услуга за услугу, товар за товар.
– Это же каменный век! Я точно в будущее попал или Иван закинул меня в прошлое…? – изумился Ефим.
Ульяна снова в изумлении уставилась на молодого человека. Потом что-то про себя подумала и ответила:
– Так история циклична.
– И много вы можете получить за игру на фортепиано?
– Весьма прилично. У нас деятели искусства – одни из самых зажиточных слоёв населения. Потому что мы дарим вдохновение и смысл жизни всем остальным людям. Они готовы платить за это своими навыками и трудом. Этот посёлок – один из самых дорогих, и живут тут только деятели искусства. Богаче разве что только врачи. Не менее зажиточные преподаватели. Это те профессии, без которых жизнь теряет смысл, и её продолжение становится невозможным. Вообще уровень жизни человека определяется его умениями. Чем лучше ты мастер своего дела, тем ценнее твоя работа. Вот, например: за кувшин истинного мастера дадут три буханки хлеба, а за плохонький кувшин посредственности – едва одну черствую буханку. Это простой пример основного принципа жизни в нашу эпоху. Потому сегодня ценится качественный труд.
– Ничего себе… А в нашем веке самые зажиточные – это чиновники и торгаши.
– О нет, чиновников мы полностью истребили как вид.
– Ого! Вот это здорово! А кто исполняет их функции?
– Цифра. Учет обмена услугами и товарами ведётся с помощью компьютеров. Все заявки и обращения подаются через интернет и обрабатываются роботами. Контроль за соблюдением установленных норм поведения тоже осуществляется посредством цифры. Работу цифры контролируют программисты. У них тоже всегда хватает работы в нашем веке.
– А что вы сделали с чиновниками?
– Их поселили в специальные гетто. Не всех. Те, кто имел какую-то конкретную профессию и смог быть полезным обществу, приспособились к жизни в новых условиях. А махровые чиновники живут в гетто на социальные пособия и выполняют посильный физический труд, как заключённые.
– Это как?
– Каждый из нас, работающих, обязан часть своего труда или продукта отдавать на благо общества. Это как раньше у вас налоги платили. И эта часть распределяется между теми, кто не способен сам себя прокормить, – больными, инвалидами, стариками и людьми, живущими в гетто. Но на сегодня все бывшие чиновники уже глубокие пенсионеры. А новых чиновников мы не порождаем, как ты понял. Вообще всё это сложно вот так объяснить и рассказать. Давай я проведу тебе небольшую экскурсию по нашим районам.
– С удовольствием. Ты прости, что я вот так, как снег на голову, свалился на тебя.
– Ничего страшного. Я нечто подобное ожидала. Мне накануне сон снился странный. Да и бабушка мне много рассказывала про вашу жизнь до новой эпохи. Она тогда была ребёнком. Видела, как старый мир рушился руками тех самых чиновников. Пережила войну без войны, когда людей губили посредством медицины, а систему образования истребляли. На людей нагоняли страх, лишали знаний и достоверной информации, а потом легко подчиняли их своей воле, лишая всех гражданских и человеческих прав. Потому что человек, испытывающий страх, легко управляем. Вместе с теми людьми уходила в вечность и та эпоха материальных ценностей и всесилия денег. Это был рукотворный передел мира. Но самое парадоксальное то, что те, кто инициировал этот передел, в итоге больше всего от него пострадали. Дети власть имущих тогда – сегодня обитатели гетто, которым дают подачки те самые люди, которые тогда были детьми и которых они собирались сделать своими безмолвными рабами. Но давайте выпьем чай и поедем смотреть окрестности.
Ульяна вынесла элегантный поднос с очаровательным сервизом. Изысканно сервировав столик на веранде, она пригласила меня угощаться домашними печеньями.
– И всё же если у вас нет денег в этом мире, то откуда у тебя вот этот поднос?
– Я заработала его своим трудом. Я даю концерты и частно занимаюсь музыкой с детьми. А отец одной моей ученицы занимается изготовлением посуды. Расплатился этим сервизом.
– А какие гонорары ты получаешь за концерт?
– За массовые мероприятия оплата идет из общего бюджета работ. Как и пенсии, и социальные выплаты. Как я уже говорила, вместо налогов люди часть своей работы делают даром. Результаты этих трудов учитываются в общей базе, из которой они потом передаются в оплату массовых услуг. Например, учителям, врачам и прочим. Таким образом, у нас есть как частный обмен, так и массовый. Можно назвать его государственным. Перераспределение труда и продуктов из общего бюджета осуществляется посредством той самой цифры. В нашем мире остались юристы, которые помогают решать спорные вопросы в случае частного обмена или сбоев в перераспределении общественного трудового бюджета.
– У меня голова идёт кругом. Совсем другой мир, совсем другой принцип жизни. Если всех думающих людей в нашей эпохе уничтожали, если образование убили, то откуда в ваше время столько профессионалов? Кто и как выучил твою бабушку?
– Это отдельная история, позже узнаешь. Думаю, что на сегодня тебе уже достаточно новой информации. Пора нам поехать посмотреть окрестности. Допивай чай, закусывай печеньем и поедем. Я познакомлю тебя со своими друзьями.
Молодые люди направились к небольшому белому автомобилю странной капсулообразной формы.
