Катажина Береника Мищук
Я, ангелица

Он придвинулся ко мне и схватил за запястье.

– Пусти, – приказала я, но он меня не послушался. Еще крепче прижал к себе, когда я попыталась вырваться. – Пусти!

– Дай мне сказать, – быстро сказал Петрек.

Разъяренно я ударила в него силой. Его отбросило от меня. Он ударился о стену и со стоном рухнул на пол.

Я подошла к двери.

– Подожди, – крикнул он, протягивая ко мне руку.

Дверь как по команде захлопнулась прямо перед моим носом. Я дернула дверную ручку, но она не поддалась. Я удивленно обернулась.

Он закрыл передо мной дверь. Да как он посмел?! Точнее, как он вообще это сделал?

Я взглянула на лежавший на полу огрызок. Значит ли это, что Петрек тоже приобрел сверхъестественные силы после того, как съел яблоко?

Я вспомнила, что он, как и я, обладал силой Божьей Искры. Силой от наших общих предков, Адама и Евы, прямыми потомками которых мы оба являлись. Она наверняка увеличила мощь яблока и позволила силе активироваться в нас при жизни. Если бы мы не обладали Искрой, то яблоко попросту не возымело бы никакого действия.

– О… – пробормотал он, поднимаясь на ноги, и удивленно спросил: – Я теперь тоже так умею, раз я его съел?

– Спрыгни с моста, может, окажется, что ты умеешь еще и летать, – рявкнула я.

Летать, даже несмотря на Божью Искру и адские силы, он не умел. В этом я была уверена на сто процентов. В свое время я тщательно изучила документы, касающиеся Божьей Искры и способностей, которыми наделен человек, обладающий ею. Там не было ни слова о полетах.

Я почувствовала удовлетворение при мысли о том, что он, воодушевившись моими словами, может пойти это попробовать.

– Открой дверь, – приказала я.

– Нет, сперва поговорим, – сказал он.

– Ты сам этого хотел, – буркнула я.

Я притворялась злой, но в глазах у меня стояли слезы. Мне хотелось сесть, спрятать лицо в ладонях и расплакаться. Но я не могла сделать это здесь. Не при нем. Он изменил мне. Он мне изменил. Как он мог?

И с кем – с Моникой?! С этой коровой?

Я протянула руку к двери. С громким треском она вместе с косяком вылетела в коридор и ударилась о стену. Штукатурка и кусочки кирпича стали осыпаться с потолка. Вешалка с грохотом упала на пол. Я схватила пальто и сумку.

– Вики! – Петрек попытался остановить меня, но я со злостью оттолкнула его от себя.

– Оставь меня в покое!

Я выбежала из квартиры, столкнувшись по дороге с Мацеком. Удивленный, он стоял в дверях, оглядывая устроенный мной разгром.

– Что здесь произошло?! – воскликнул он, увидев разнесенную дверь и часть стены, а также сыпавшуюся пыль и куски кирпичей. – Землетрясение?! Здание сейчас обвалится?! Нам нужно убегать?!

– Мы с Викторией поссорились… – пробормотал отрешенно Петрек.

Он стоял на верху лестницы, глядя, как я бегу вниз. Он даже не пытался меня догнать.

Накинув на себя усыпанное штукатуркой пальто, я выбежала из многоэтажки. Мой шарф упал в какой-то сугроб, но я даже не обратила на это внимания. Я просто бежала вперед. Лишь бы подальше от него.

Колючий снег бил прямо в лицо, холодный ветер выдавливал воздух из легких. Громкое дыхание заглушало шаги кого-то, шедшего следом за мной.

В конце концов, измученная, я добралась до своего дома. Села на ступеньки, ведущие на мою лестничную клетку. Спрятала в ладонях лицо и заплакала. Я уже соскучилась по Петреку. По чувству безопасности, которое он мне давал и которое оказалось только иллюзией. Хотелось вернуться туда, прижаться к нему. Мне было так плохо.

– Ты выронила шарфик, – раздался вдруг чей-то голос.

4

– Ты выронила шарфик, – повторил он.

Надо мной – естественно, кто же еще, – возвышался красавец Белет. Его загорелая рука сжимала мой красный шарф. Дьявол весело улыбался, довольный собой. Он выглядел как щенок, принесший палку после команды «апорт». Только Белет никакой команды не слышал, и вообще он никогда не слушал чужих указаний и всегда делал то, о чем его не просили.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он, не обращая внимания на мое молчание. – Я скучал по тебе.

Я встала, вырвала шарф из его рук и, не говоря ни слова, пошла к своей квартире. Мне не хотелось видеть Белета, не хотелось с ним разговаривать. Он был источником всех моих проблем.

К несчастью, он пошел за мной.

Я не стала развлекаться и открывать дверь ключом. Воспользовалась силой. Попыталась захлопнуть дверь у него перед носом, но он придержал ее рукой и встал напротив меня.

– Не впустишь меня? – удивился он, задиристо улыбаясь. – Мы так давно не были наедине… Подумай, как сладко это звучит – наедине… со мной!

«Со мной» – он считал это весомым доводом?

Я дала ему пощечину.

А вот это весомый довод.

Улыбка сползла с его лица. Он пошевелил челюстью, а затем погладил покрасневшую щеку.

– Надо признать, хватку ты не утратила. Мне время от времени нравится легкое садо-мазо, но, поразмыслив, я решил, что твоя более мягкая версия мне явно больше по душе…

– Зачем ты дал мне это яблоко? – отстраненно спросила я.

– Впусти меня, – попросил он, посерьезнев.

Мимо него прошла пожилая соседка, навострив уши. Я поняла, что это плохое место для разговоров об Аде и о смерти. Она приняла бы меня за сатанистку, и тогда конец квартирным вечеринкам до поздней ночи. Едва заслышав громкую музыку, она наверняка тут же бы вызвала полицию.

Я неохотно впустила дьявола в квартиру.

Он щелкнул пальцами, и его плащ исчез в мгновение ока. Он совершенно не поменялся – был таким же, каким я его запомнила. Идеальный, совершенный красавец-искуситель. Дьявол, который привел меня в Ад, который пытался меня соблазнить, а под конец… признался мне в любви.

– Я правда по тебе скучал, – сказал он, пристально глядя на меня.

Следуя его примеру, я тоже сняла пальто. Повесила его на вешалку у двери и стряхнула с волос пыль от разнесенных в квартире Петрека стен. Посмотрела в зеркало, встроенное в дверцу шкафа. Передо мной стояла убитая горем девушка с растекшимся макияжем и пятнами от штукатурки на щеках. Я махнула рукой перед своим лицом, возвращая себе приличный вид.

Пошевелила пальцами. Я даже не осознавала, как мне не хватало адской силы. Повседневная жизнь и рутинные действия были без нее такими скучными и утомительными.

Я села на диван и почувствовала себя вымотанной. Не физически, а эмоционально – это было намного хуже. Дьявол занял место рядом со мной, но он не придвинулся, не попытался обнять. Он уважал мое личное пространство. Возможно, впервые, как я с ним познакомилась…

– Я не помнила тебя, – пробормотала я.

– Знаю. Поэтому вся эта ситуация была еще более досадной, – признался он.

Его взгляд скользил по моему телу. У меня было ощущение, будто он касается меня, обжигает кожу. Ничего не поменялось.

– Зачем ты дал мне это яблоко? – повторила я свой вопрос.

– Я подумал, что ты обрадуешься, когда все вспомнишь. Всю свою жизнь в Нижней Аркадии. То, что между нами было…

– Ничего между нами не было, – проворчала я.

– Но могло бы быть, – весело улыбнулся он, его золотистые глаза заблестели. – И еще может.

Он пленял меня. Как обычно.

– Как только я нашел способ вернуть тебе память, я не колебался ни секунды…

Белет выглядел так, словно ожидал похвалы за эти слова.

– И наверняка этот способ был абсолютно легален? – усмехнулась я.

Белет слегка скривился, но через мгновение его полные губы снова растянулись в чарующей улыбке.

– Скажем так: он наверняка был бы легален, если бы на адском троне сидел, к примеру, Азазель, – уклончиво ответил он.

Это дьявол Азазель способствовал моей гибели и выбрал меня из тех десяти человек, кто был наделен Божьей Искрой в этом поколении. Моя «тайная сила», а точнее, наследство от предков, то есть Адама и Евы, обеспечила мне полубожественную мощь, которая в сочетании с адской силой дала довольно своеобразную смесь.

Эта смесь сил и нужна была Азазелю, который намеревался использовать меня для свержения Люцифера. Сначала неосознанно, а потом сильно мотивированная (когда Сатана решил убить Петрека), я помогла коварному дьяволу в его деле.

К сожалению, Рай остался благосклонен к Люцеку, и его не сняли с должности Сатаны, правителя Нижней Аркадии, из-за чего Азазель не смог занять его место. А этот плут так на это рассчитывал.

Белет, в отличие от Азазеля, намеревался просто меня использовать. Его не волновали должности, а только мое тело. Очень утешительно…

– Зачем ты это сделал? – устало вздохнула я. – Почему ты не дал мне быть счастливой и жить в своем маленьком мирке?

– Маленьком мирке, полном лжи твоего избранника, – уточнил он.

– Мне нравился этот мир… А ты отобрал его у меня.

– Ничего я у тебя не отбирал. Я вернул тебе твои воспоминания и твое «я» вместе с тем опытом, который ты пережила. Любимая, ты должна быть мне благодарна. Благодаря мне ты снова стала собой.

Все воспоминания из якобы прошлой жизни, вернее реальности, ожили в моей голове. Я вспомнила кота Бегемота. Бродягу, который выбрал меня своей хозяйкой. Он был таким же демоническим, как и остальные мои адские приятели.

Я погладила лежавшую рядом со мной подушку, на которой он часто валялся. Я соскучилась по нему, по его громкому мурлыканью, по его мягкой шерсти. Он всегда помогал мне, утешал. Мне захотелось прижаться к нему, почесать за кремовым ушком.

– Вики… – Голос Белета вернул меня к реальности.

Я посмотрела на него взглядом, полным недовольства. Мне вправду нравилась моя жизнь в неведении. Даже если это была просто иллюзия.

– Ты хочешь узнать, почему я дал тебе яблоко. Я сделал это, потому что хотел, чтобы ты была только моей. Ничего не могу поделать с тем, что я такая эгоистичная сволочь.

Его признание вовсе не растрогало меня так, как он, по-видимому, ожидал. Только развеселило. Я улыбнулась себе под нос. В этом весь Белет – до боли искренний. Он всегда умел расположить меня к себе своей прямотой. Он был просто очарователен.

Дьявол придвинулся ближе и положил руку на спинку дивана. Еще пара сантиметров, и он бы меня коснулся. С жаром смотрел на мои губы. Хотел меня поцеловать. Я тоже этого хотела.

Я мысленно выругалась. Он всегда лгал. Я не могла ему доверять. Он пленял меня. Пытался обмануть.

– А кто придумал дать мне это яблоко? – невинно спросила я.

Лицо моего красавца-дьявола вытянулось.

– Ну… Азазель, – наконец пробормотал он, убирая руку.

Так и знала. Я так и знала!

– Почему ему пришла в голову такая идея? – настаивала я.

Я искренне сомневалась в его добрых намерениях. Вряд ли он хотел просто помочь своему другу, который не мог смириться с тем фактом, что какой-то жалкий смертный увел девушку у него из-под носа. О нет! Азазель явно хотел чего-то большего.

– Помнишь, как Азазелю не удалось занять должность Сатаны?

– Такое трудно забыть… – мрачно буркнула я.

В конце концов, именно из-за этого я и вляпалась во все это адское болото и даже однажды умерла.

Белет на мгновение задумался, взвешивая слова.

– Азазель уже отказался от этой идеи. Теперь он хочет стать… Архангелом.

5

Я не знала, как переварить эту новость. Начать безумно смеяться над его глупостью? Или отчаянно расплакаться, будучи уверенной, что со мной скоро случится что-то плохое?

То, что дьявол Азазель был сумасшедшим, я знала уже давно. Его неосуществимые планы по захвату власти над миром были мне известны, но я не осознавала, что он помешался так сильно. Еще мгновение, и он решит стать Богом.

– Чтобы стать Архангелом, случайно, не нужно быть ангелом?.. – фыркнула я.

Белет пожал плечами.

– Все мы ангелы, – заявил он. – И я, и Азазель. Даже Люцифер. Нас просто понизили до другой реальности. Мы были созданы как ангелы, дыхание Бога. Это невозможно изменить. У вас на Земле точно так же: то, что кто-то попадает в тюрьму, где отбывает наказание за свои проступки, не значит, что он перестает быть человеком.

Теперь была моя очередь пожимать плечами. Меня не интересовали его философские излияния и живописные сравнения.

– Тогда зачем я нужна Азазелю на этот раз? – вздохнула я. Мне больше не хотелось играть в эти игры. Хотелось знать, что происходит.

В прошлый раз я была убита и наделена силой только для того, чтобы помочь ему свергнуть Люцифера, занимающего должность Сатаны. Что я должна сделать в этот раз? Свергнуть с трона Гавриила?

По спине пробежала нервная дрожь. Я испуганно посмотрела на Белета. Может, он и правда хотел от меня именно этого?

– Азазель в новом судебном процессе теперь пытается доказать, что вся революция Люцифера – это одно большое недоразумение, – объяснил мне Белет. – Он хочет им втолковать, что осужденным и изгнанным из Рая должен был быть только Люцек, потому мы не знали о последствиях и всей ситуации.

Я потеряла дар речи. Азазель действительно собирался вернуться в Аркадию…

– И что на это сказал Архангел Гавриил? – спросила я.

В Раю власть принадлежала архангелам. С Гавриилом мне уже довелось познакомиться во время переполоха, когда мы с Белетом чуть не уничтожили человечество.

Но, подчеркну, сделали мы это нечаянно и сами того не желая. Кто бы мог подумать, что Луна из-за взрыва атомной бомбы может расколоться на куски и войти в земную атмосферу, угрожая глобальной катастрофой и уничтожением жизни на всей планете?

Вот и я не могла…

А что касается Гавриила, то я искренне сомневалась, что он будет рад видеть дьяволов на Небесах.

– Должен тебе сказать, что я действительно впечатлен способностями Азазеля, – улыбнулся Белет себе под нос. – Он сумел доказать Гавриилу, что у этого приговора уже истек срок давности и что нет свидетельств того, что я и Азазель когда-либо участвовали в революции Люцифера.

– И что теперь? – удивилась я. – Вы уже ангелы?

– Нет… – Он устало потер глаза. – Теперь власти перекрыли нам вход в Рай. Они все время чинят нам разные преграды, которые Азазель успешно обходит. Но в последний раз нам было поставлено условие, выполнить которое мы не можем…

Его голос становился все тише. Он сидел, задумчиво глядя в пространство. В данный момент он был не на Земле. Он шел поднебесным путем среди других ангелов. Среди своих воспоминаний.

Он скучал по ангельской жизни. Я давно уже это заметила. Белет всегда прикидывался смельчаком, утверждал, что предпочитает оставаться в Аду, пить алкоголь и саморазрушаться всеми возможными способами. Он постоянно меня в этом уверял.

Я никогда ему не верила.

Под этой маской дамского угодника прятался обиженный судьбой парень.

Или он просто притворялся таким, потому что считал, что так он покорит мое сердце и завоюет мою благосклонность.

– Какое условие? – спросила я, возвращаясь к разговору.

– Они сказали, что – какая ирония! – не впустят нас в Рай без крыльев, которые собственноручно отрезали нам тысячи лет назад…

Я вспомнила длинные прижженные шрамы на его лопатках и обстоятельства, при которых мне довелось их увидеть.

Тогда я спросила Белета, каково это – летать? Он ответил, что это нельзя ни с чем сравнить, что это неповторимо, неописуемо. Немного подумав, он добавил, что считал так до тех пор, пока не встретил меня. Тогда он понял, что летать – это как первая любовь, как влюбленность.

– Азазель хочет, чтобы ты сотворила нам крылья, – сказал он, глядя мне прямо в глаза.

В его золотистом взгляде я разглядела просьбу. Он хотел летать. Хотел снова быть ангелом.

Я почувствовала себя бессильной. Как я могла вернуть им крылья?

– Ты обладаешь огромной силой после того, как съела яблоко. – Белет взял меня за руку. – Таким образом, внутри тебя адская сила соединилась с силой Божьей Искры. Ты можешь заживлять раны, нанесенные пламенным мечом, так, что после него не остается никаких следов. Это невообразимо. Никто не обладает такой силой. Даже Сатана. Скорее всего, даже Гавриил и остальные архангелы на это не способны.

Так мне и надо. Стоило один раз показать это. Один раз! Всего один раз! И теперь у меня снова будут неприятности, потому что мне захотелось убрать шрам с его щеки. Стоило мне открыть свою добрую душу, и они тут же вбили себе в голову, что я сотворю им крылья, раз я такая всемогущая.

– Белет. – Я попыталась вырвать руки из его, но он не дал мне этого сделать. – Я не знаю, смогу ли.

– Попробуй, – попросил он и отстранился от меня. – Что ты теряешь?

Они снова пытались втянуть меня в какую-то интригу, которая наверняка плохо для меня кончится.

Вдруг мне пришла в голову страшная мысль. Я съела яблоко. Яблоко, которое едят после смерти только избранные! Боже, я что, мертва? Они убили меня?! ОПЯТЬ?!

Золотистые глаза Белета ярко засияли.

– Только, пожалуйста, не думай сейчас о муравьях. Я все тебе объясню.

Я так удивилась, что даже перестала бормотать про себя проклятия.

– Ты читаешь мои мысли? – рявкнула я.

– Ты только получила силу. Должно пройти время, прежде чем ты научишься скрывать свои мысли. Сейчас ты еще не умеешь этого делать. Помнишь? То же самое было в прошлый раз. Со временем ты полностью наберешься адских сил. Спокойно. Уверяю тебя, что скоро я ничего не смогу прочесть в твоей голове, если ты только сама этого не захочешь.

Уже неважно, прочел ли он мои мысли о том, как он сексуален. Теперь меня больше интересовало, мертва ли я.

– Ты жива, – сказал Белет. – Спокойно. Мы тебя не убивали. Ты просто съела яблоко. Можно сказать, что теперь ты… посвященная высшего уровня. Благодаря яблоку в тебе проснулась и сила Божьей Искры. Вот почему я попросил тебя не думать о муравьях…

В прошлой действительности я убила двух дьяволов. Я могла бы сделать это без труда – достаточно было представить, как они превращаются в пыль. Я обладала этой способностью благодаря Искре. Бессмертные существа не в состоянии сделать такое – им приходилось пользоваться пламенными мечами.

Но я на такое явное убийство, как превращение дьяволов в пыль, была не способна, несмотря на то что они намеревались хладнокровно убить нас так, чтобы мы мучились как можно дольше.

Тогда я воспользовалась силой Искры, удвоенной адской силой яблока, и изменила их облик. Этого тоже не мог сделать ни один нормальный ангел или дьявол. Я превратила вражеских дьяволов в двух муравьев, которых потом растоптала.

Угрызения совести, которые исчезли, когда я потеряла память, снова стали меня мучить.

Я была убийцей.

О нет! Это, случайно, не загубило мои шансы попасть после смерти в Аркадию?

Белет нагнулся ко мне и прижал к своей широкой груди. От него пахло морским бризом и восточными благовониями. Сильные мышцы вырисовывались под рубашкой. На шее висела загадочная подвеска из множества бусин, напоминавшая мусульманские четки. Белет был таким, каким я его запомнила. Сексуальным пламенем Господа.

– Тебе пришлось это сделать. Иначе они победили бы нас. Они были сильнее. – Он поцеловал меня в волосы. – Они убили бы нас. Мы перестали бы существовать.

Как ни странно, умереть было не так уж и плохо. Конечно, только если потом попасть в Рай или Ад – настоящие развлекательные места. В основном Нижняя Аркадия была местом веселья, а Рай – местом скукоты; по крайней мере, так это обычно представляли.

Если ты был плохим, то попадал в какое-то другое место. Туда, куда не могли проникнуть даже дьяволы. Белет говорил мне, что такие души попросту переставали существовать, но я в это не верила. В конце концов, никто не убивал их пламенным мечом. Я не была уверена, что душу можно уничтожить иным способом. В конце концов, что она такое? Можно ли уничтожить нечто нематериальное?

В свою очередь, убийство при помощи пламенного меча гарантировало, что ликвидированный преступник не попадет ни в какое место вечного упокоения. Однако этот метод использовался не слишком часто – всего один-два раза за несколько миллиардов лет. Все пламенные мечи, во всяком случае те, что находились в Аду, были тщательно спрятаны в подземельях дворца Сатаны. Только избранные имели к ним доступ.

Это было самое большое и самое страшное наказание – навсегда прекратить свое существование. Не тюрьма, не боль, а то, что дальше не будет ничего. Лишь пустота, тишина, вечный сон без сновидений.

Рок, который постигает величайших дегенератов, которые когда-либо существовали.

И я это сделала. Сделала так, что кто-то перестал существовать.

Я была убийцей.

В объятиях красивого дьявола я чувствовала себя в безопасности. Он гладил меня по спине, стараясь успокоить. Я знала, что он пленял меня, пытался создать иллюзию, которая должна была убедить меня, что лучше всего мне будет именно с ним.

Брошенная и преданная, я испытывала огромное желание поддаться этой иллюзии и всем соблазнам, которые она несла вместе с собой.

Я немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Если бы я не могла сотворить вам крылья, ты все равно вернул бы мне память? – спросила я.

– Может, это прозвучит пусто и банально, но я не знаю. Я хотел, чтобы ты была счастлива. И раз ты нашла счастье рядом с этим неудачником…

Его лицо выражало искренность и серьезность. В одно мгновение он преисполнился небывалой благородности.

– Врешь, – заявила я.

Маска серьезности слетела с его лица, а глаза весело заблестели.

– Конечно, вру. Чего еще ты от меня ждала? – фыркнул Белет и, прежде чем я успела опомниться, быстро поцеловал в губы. – Ты моя, прекрасная Виктория. Твои глаза сверкают, как две полные луны, твои губы дразнят вишневой краснотой, твоему уму могли бы позавидовать мудрецы. Как я могу отдать такое сокровище кому-либо другому? И вдобавок такому неудачнику, как этот Петр?

– Подобные тексты были модными в другом столетии, – притворно возмутилась я.

Белет наклонился надо мной и нежно коснулся губами моих губ.

– Будь моей, – прошептал он. – Или я буду придумывать очередные комплименты.

Его зрачки расширились. Золотистая радужка походила на жидкое золото. Черные ресницы отбрасывали на щеки глубокие тени. Меня окутал запах восточных благовоний и моря.

Мне хотелось утонуть в этих глазах, хотелось отдаться чувствам. Вместе с памятью пробудилось увлечение дьяволом. Меня всегда тянуло к нему, хотя я сопротивлялась этому чувству.

Он снова поцеловал меня. Жестче. Провел пальцами по моему подбородку, заставляя меня приоткрыть рот. Мы лениво наслаждались друг другом.

Я вспомнила утро и резко оттолкнула Белета.

Что я творю?

Мне казалось, будто я изменяю Петреку. Это было абсурдно – я ведь не могла ему изменить, если мы расстались. На глаза набежали слезы. Я почувствовала себя такой уязвленной.

Красивый мужчина отстранился от меня, но не выпустил из своих объятий. Теперь уже дружеских. Он просто меня утешал.

Гладил меня по плечу и терпеливо ждал, пока я успокоюсь.

Почему Петрек мне изменил? Что со мной было не так? Почему я была недостаточно хороша для него? И что мне делать с этим бушующим вожделением дьявола?

– Белет, почему ты поступаешь так со мной?

– Виктория… – в конце концов заговорил он. – Сама подумай. Кого ты предпочитаешь? Красивого, всемогущего дьявола или ни на что не способного смертного?

Я смерила его угрюмым взглядом.

– Хм, кого я предпочитаю? С одной стороны, у меня есть дьявол, который лжет и убивает, а с другой – смертный, который лжет и изменяет. Не знаю. И в самом деле трудный выбор. У вас обоих столько положительных качеств…

Белет громко рассмеялся.

– Я рад, что к тебе возвращается чувство юмора, – сказал он. – Это хороший знак.

Он встал и протянул мне руку.

– Ну так что? Отправляемся в Ад? Старые друзья ждут твоего визита.