Карл Генрих Маркс
Капитал

2) разложение меновой стоимости у Смита НАv+m.

Согласно догме А. Смита, цена, или «меновая стоимость» («exchangeable value») каждого отдельного товара, а следовательно, и всех вместе взятых товаров, составляющих годовой продукт общества (он правильно повсюду предполагает капиталистическое производство), слагается из трех «составных частей» («component parts») или «разлагается» («resolves itself into») на заработную плату, прибыль и ренту. Эту догму можно свести к тому, что товарная стоимость = v + m, т. е. равна стоимости авансированного переменного капитала плюс прибавочная стоимость. Такое сведение прибыли и ренты к тому общему единству, которое мы называем m, мы можем предпринять с прямого согласия А. Смита; это видно из последующих цитат, в которых мы сначала опускаем все побочные пункты, т. е. все кажущиеся или действительные отклонения от догмы, согласно которой товарная стоимость состоит исключительно из тех элементов, которые мы обозначаем как v + т.

В промышленности:

«Стоимость, которую рабочие присоединяют к стоимости материалов, разлагается... на две части, из которых одна влет на оплату их заработной платы, а другая – на оплату прибили их предпринимателя на весь капитал, который он авансировал на материалы и на заработную плату» (книга I, гл. VI, стр. 41).

– «Хотя хозяин и авансирует мануфактуристу» (промышленному рабочему) «его заработную плату, но в действительности она не стоит ему никаких издержек, так как стоимость этой заработной платы обычно сохраняется для него („reserved“) вместе с прибылью в увеличенной стоимости того предмета, к которому был приложен труд рабочего» Книга II, гл. III, стр. 221).

Часть «капитала» («stock»), затраченная на «...содержание производительного труда, выполнив свою функцию капитала для него» (для предпринимателя), «...образует доход для этих последних» (для рабочих) (книга II, гл. Ill, стр. 223).

В только что цитированной главе книги II А. Смит прямо говорит:

«Весь годовой продукт земли и труда каждой страны... сам по себе («naturallya) разделяется на две части. Одна из этих частей – и часто наибольшая – предназначена прежде всего для возмещения капитала, или для возобновления продовольствия, сырых материалов и готовых продуктов, которые были взяты из капитала; другая часть предназначена для образования дохода собственника капитала в качестве прибыли с его капитала или какого-либо другого лица в качестве ренты с его землевладения» (стр. 222).

Согласно тому, что мы раньше узнали от А. Смита, только одна часть капитала одновременно образует доход для кого-либо, а именно та часть, которая затрачена на покупку производительного труда. Эта часть – переменный капитал – сначала выполняет «функцию капитала» в руках предпринимателя и для него, а затем «образует доход» для самих производительных рабочих. Капиталист превращает часть своей капитальной стоимости в рабочую силу и именно тем самым превращает ее в переменный капитал; лишь благодаря такому превращению не только эта часть капитала, но и весь его капитал функционирует как промышленный капитал. Рабочий – продавец рабочей силы – получает стоимость этой рабочей силы в форме заработной платы. В его руках рабочая сила представляет собой лишь годный к продаже товар, – товар, продажей которого он живет и который поэтому является единственным источником его дохода. В качестве переменного капитала рабочая сила функционирует лишь в руках ее покупателя, капиталиста, и саму покупную цену рабочей силы капиталист авансирует лишь по видимости, так как ее стоимость уже раньше доставлена ему рабочим.

После того как А. Смит таким образом показал нам, что стоимость промышленного продукта = v+т (где т = прибыли капиталиста), он говорит нам, что в сельском хозяйстве рабочие, кроме «...воспроизводства стоимости, равной их собственному потреблению, или капиталу, дающему им занятие (переменному капиталу), вместе с прибылью капиталиста», кроме «капитала фермера и всей его прибыли, регулярно воспроизводят еще и ренту землевладельца» (книга II, гл. V, стр. 243).

То обстоятельство, что рента попадает в руки землевладельца, не имеет никакого отношения к вопросу, который мы здесь рассматриваем. Прежде чем попасть в его руки, она должна существовать в руках фермера, т. е. в руках промышленного капиталиста. Прежде чем стать чьим-либо доходом, она должна образовать составную часть стоимости продукта. Следовательно, у самого А. Смита и рента в прибыль суть лишь составные части прибавочной стоимости, которые постоянно воспроизводятся производительным рабочим одновременно с его собственной заработной платой, т. е. вместе со стоимостью переменного капитала. Следовательно, рента и прибыль суть части прибавочной стоимости То, и потому у А. Смита цена всех товаров разлагается на v + m.

Догма, согласно которой цена всех товаров (а следовательно, и цена годового товарного продукта) разлагается на заработную плату плюс прибыль, плюс земельная рента, эта догма даже в постоянно сопутствующей эзотерической части произведения Смита принимает такую форму, что стоимость всякого товара, а следовательно, и стоимость годового товарного продукта общества, равна v + т, равна капитальной стоимости, затраченной на рабочую силу и постоянно воспроизводимой рабочими, плюс прибавочная стоимость, присоединенная рабочими благодаря их труду.

Этот конечный вывод А. Смита в то же время открывает нам – см. ниже – источник его одностороннего анализа тех составных частей, на которые может быть разложена товарная стоимость. То обстоятельство, что эти составные части стоимости одновременно образуют различные источники дохода для различных классов, функционирующих в производстве, – это обстоятельство не имеет никакого отношения ни к определению величины каждой отдельной из этих составных частей, ни к определению их общей суммы.

Когда Смит говорит:

«Заработная плата, прибыль и земельная рента являются тремя первоначальными источниками всякого дохода, равно как и всякой меновой стоимости. Всякий иной доход в конечном счете получают из одного или другого из этих источников» (книга I, гл. VI, стр. 48),

– то здесь получается нагромождение всяких quid pro quo.^[509] 1) Все члены общества, не принимающие прямого участия в воспроизводстве, т. е. не работающие в сфере материального производства или вообще не работающие, могут получить свою долю годового товарного продукта, т. е. предметы своего потребления, прежде всего лишь из рук тех классов, которым в первую очередь достается продукт: из рук производительных рабочих, промышленных капиталистов и землевладельцев. Постольку их доходы materialiter^[510] происходят от заработной платы (производительных рабочих), прибыли и земельной ренты и потому являются доходами производными по отношению к этим первичным доходам. Но, с другой стороны, эти в указанном смысле производные доходы приобретаются их получателями в силу их общественной функции как королей, попов, профессоров, проституток, солдат и т. Д, вот это и позволяет им рассматривать эти свои функции в качестве первоначальных источников своих доходов.

2) Именно здесь грубая ошибка А. Смита и достигает своего кульминационного пункта: начав с правильного определения составных частей стоимости товара и суммы тех вновь создаваемых стоимостей, которые воплощены в этих частях, указав затем, как эти составные части образуют такое же количество различных источников дохода,^[511] выведя таким образом доходы из стоимости, он действует потом в обратном порядке и превращает доходы из «составных частей» («component parts») в "первоисточники всякой меновой стоимости», и это последнее представление стадо у него господствующим; тем самым он широко раскрыл двери для вульгарной политической экономии. (Смотри нашего Рошера.)

3) постоянная часть капитала

Посмотрим теперь, путем какого колдовства А. Смит пытается изгнать из товарной стоимости постоянную часть капитальной стоимости.

«Из цены, например, зерна, одна ее часть идет на выплату ренты землевладельцу».

Происхождение этой составной части стоимости не имеет никакого отношения к тому обстоятельству, что она выплачивается землевладельцу и в форме ренты образует его доход; точно так же происхождение других составных частей стоимости не имеет никакого отношения к тому, что они в качестве прибыли и заработной платы тоже образуют источники дохода.

«Другая часть идет на заработную плату или на содержание рабочих» {и рабочего скота! – добавляет он}, «занятых в производстве этого верна, а третья часть образует прибыль фермера. Эти три части, как кажется» {«seem», – действительно так кажется}, "либо непосредственно, либо в конечном счете составляют всю цену зерна».^[512]

Вся эта цена, т. е. определение всей ее величины, совершенно не зависит от ее распределения между указанными тремя категориями лиц.

«Может показаться, что необходима еще четвертая часть для возмещения капитала фермера, т. е. для возмещения износа его рабочего скота и других его сельскохозяйственных орудий. Но надо иметь в виду, что цена любого сельскохозяйственного орудия, хотя бы, например, и рабочей лошади, в свою очередь, состоит из таких же трех частей: из ренты за землю, на которой эта лошадь была выращена, из труда, затраченного на ее содержание, и из прибыли фермера, авансировавшего ренту за землю и заработную плату за труд. И потому, хотя цена зерна, возможно, и возмещает как цену, так и издержки по содержанию лошади, тем не менее вся цена зерна по-прежнему либо непосредственно, либо в конечном счете целиком разлагается на те же три части: земельную ренту, труд» (под «трудом» он подразумевает заработную плату) «а прибыль» (книга I, гл. VI, стр. 42).

Вот буквально и все, что приводит А. Смит для обоснования своей невероятной доктрины. Его доказательство заключается просто в повторении одного и того же утверждения. Приводя пример, он допускает, что цена зерна состоит не только из v + т, но, кроме того, и из цены средств производства, употребленных на производство зерна, следовательно, – из капитальной стоимости, которую фермер затратил не на рабочую силу. Однако, говорит он, цены всех этих средств производства, в свою очередь, распадаются, как и цена зерна, на v + т. Адам Смит забывает только прибавить: кроме того, на цену средств производства, потребленных на их собственное производство. От одной отрасли производства он отсылает к другой, а от другой снова отсылает к третьей. Утверждение, что вся цена товаров «непосредственно» или «в конечном счете» («ultimately») разлагается на v + т, не было бы пустой уверткой лишь в том случае, если было бы показано, что товарные продукты, цена которых непосредственно разлагается на с (цена потребленных средств производства) + v + то, в конце концов компенсируются товарными продуктами, возмещающими эти «потребленные средства производства» во всем их объеме и произведенными в противоположность первым товарным продуктам посредством затраты только переменного капитала, т. е. капитала, затраченного на рабочую силу. В таком случае цена последних товарных продуктов была бы непосредственно = v + т. Поэтому и цену первых товарных продуктов, т. е. с + v + т, где с фигурирует как постоянная часть капитала, в конце концов можно было бы разложить на v + m. Адам Смит сам не думал, что он дает такого рода доказательство, приводя свой пример со сборщиками «scotch pebbles»;^[513] впрочем, согласно его утверждению, эти сборщики 1) не доставляют никакой прибавочной стоимости, а производят лишь свою собственную заработную плату; 2) не применяют никаких средств производства (однако ведь и они тоже применяют средства производства в виде корзин, мешков и другой тары для того, чтобы уносить эти камешки).

Выше мы уже видели, что А. Смит позже сам опрокидывает свою собственную теорию, не сознавая, однако, своих противоречий. Но их источник следует искать как раз в научных исходных пунктах А. Смита. Капитал, обмененный на труд, производит большую стоимость, чем его собственная стоимость. Каким образом? Вследствие того, говорит А. Смит, что рабочие во время процесса производства придают предметам, которые они обрабатывают, такую стоимость, которая сверх эквивалента их собственной покупной цены образует прибавочную стоимость (прибыль и ренту), достающуюся не им, а тем, кто применяет их труд. Но это и все, что они доставляют и могут доставить. То, что правильно в отношении промышленного труда в течение одного дня, правильно и в отношении того труда, который весь класс капиталистов приводит в движение в течение года. Поэтому общая масса вновь созданной обществом годовой стоимости может быть разложена лишь на v + m, т. е. на эквивалент, которым рабочие возмещают капитальную стоимость, затраченную в виде их собственной покупной цены, и на добавочную стоимость, которую они сверх того должны доставить тому, кто их применяет. Но оба эти элемента стоимости товаров в то же время образуют источники дохода различных классов, принимающих участие в воспроизводстве: первый – заработную плату, доход рабочих; второй – прибавочную стоимость, из которой промышленный капиталист удерживает для себя одну часть в форме прибыли, а другую уступает в виде ренты, как доход земельного собственника. Итак, откуда же могла бы появиться еще одна составная часть стоимости, если вновь созданная за год стоимость не содержит никаких иных элементов, кроме v + т ? Здесь мы имеем в виду простое воспроизводство. Если вся годовая сумма труда разлагается на труд, необходимый для воспроизводства капитальной стоимости, затраченной на рабочую силу, и на труд, необходимый для создания прибавочной стоимости, то откуда еще мог бы вообще взяться труд для производства капитальной стоимости, затраченной не на рабочую силу?

Дело обстоит следующим образом:

1) А. Смит определяет стоимость товара тем количеством труда, которое наемный рабочий «присоединяет» («adds») к предмету труда. Он говорит буквально: «к материалам», потому что у него речь идет о мануфактуре, которая сама уже перерабатывает продукты труда; но это нисколько не меняет сути дела. Стоимость, которую рабочий «присоединяет» (и это «adds» есть выражение Адама) к предмету, совершенно не зависит от того обстоятельства, обладал ли до этого момента стоимостью сам предмет, к которому присоединяется стоимость, или нет, Следовательно, рабочий создает новую стоимость в товарной форме. Часть этой вновь созданной стоимости, по А. Смиту, является эквивалентом заработной платы рабочего; следовательно, эта часть определяется размером стоимости его заработной платы. Чтобы произвести или воспроизвести стоимость, равную стоимости его заработной платы, ему придется присоединить большее или меньшее количество труда в зависимости от того, как велика его заработная плата. Но, с другой стороны, рабочий сверх определяемой таким образом границы присоединяет дальнейший труд, который образует прибавочную стоимость для нанявшего его капиталиста. Остается ли эта прибавочная стоимость целиком в руках капиталиста или часть ее приходится уступить третьим лицам, – это абсолютно ничего не меняет ни в качественном (в том, что эта стоимость вообще является прибавочной стоимостью), ни в количественном (в смысле величины) определении прибавочной стоимости, присоединенной наемным рабочим. Это – стоимость, как и всякая другая часть стоимости продукта, но она отличается тем, что рабочий не получил за нее никакого эквивалента и впоследствии не получит его; напротив, капиталист присваивает ее без эквивалента. Общая стоимость товара определяется количеством труда, затраченного рабочим на его производство. Часть этой общей стоимости определяется тем, что она равна стоимости заработной платы, т. е. является ее эквивалентом. Поэтому другая часть, прибавочная стоимость, необходимо определяется точно так же, а именно: она равна общей стоимости продукта минус та часть стоимости этого последнего, которая представляет собой эквивалент заработной платы; следовательно, она равна избытку новой стоимости, созданной при производстве товара, над той частью этой новой стоимости, которая равна эквиваленту заработной платы.

2) То, что верно в отношении товара, произведенного на отдельном промышленном предприятии каждым отдельным рабочим, верно и в отношении годового продукта всех отраслей производства в целом. То, что относится к однодневному труду индивидуального производительного рабочего, относится и к совокупному годовому труду, приведенному в движение всем производительным рабочим классом. Этот класс «фиксирует» (выражение Смита) в годовом продукте совокупную стоимость, определяемую количеством труда, затраченного в течение года, и эта совокупная стоимость распадается на две части: одна часть определяется тем количеством годового труда, посредством которого рабочий класс создает эквивалент своей годовой заработной платы, т. е. в действительности саму эту заработную плату; другая часть определяется добавочным годовым трудом, посредством которого рабочий создает прибавочную стоимость для класса капиталистов. Следовательно, заключающаяся в годовом продукте вновь созданная за год стоимость состоит лишь из двух элементов: из эквивалента годовой заработной платы, полученной рабочим классом, и годовой прибавочной стоимости, доставленной классу капиталистов. Но годовая заработная плата составляет доход рабочего класса,: годовая сумма прибавочной стоимости – доход класса капиталистов; следовательно, обе части стоимости представляют (и эта точка зрения правильна, если речь идет о простои воспроизводстве) относительные доли годового фонда потребления и реализуются в нем. Таким образом, совсем не остается места для постоянной капитальной стоимости, для воспроизводства капитала, функционирующего в форме средств производства. Но во введении к своей работе А. Смит прямо говорит, что все части товарной стоимости, функционирующие как доход, совпадают с годовым продуктом труда, предназначенным для общественного фонда потребления:

«В задачу первых четырех книг входит выяснение того, в чем состоял доход нации, или какова была природа тех фондов, которые... обеспечивали („supplied“) годовое потребление наций» (стр. 12).

И в первом же предложении этого введения говорится:

«Годовой труд каждой нации представляет собой тот первоначальный фонд, который доставляет ей все те жизненные средства, ...которые она потребляет в течение года и которые всегда состоят или из непосредственного продукта этого труда, или из предметов, купленных на этот продукт у других наций» (стр. 11),

Первая ошибка А. Смита заключается в том, что он отождествляет стоимость годового продукта с вновь созданной за год стоимостью. Последняя является продуктом только труда истекшего года; первая заключает в себе, кроме того, все те элементы стоимости, которые были потреблены на производство годового продукта, но произведены в предыдущий, а отчасти и в ранее истекшие годы: средства производства, стоимость которых лишь снова появляется и которые, что касается их стоимости, не были ни произведены, ни воспроизведены трудом, израсходованным в течение последнего года. Посредством такого смешения двух различных вещей А. Смит совершенно изгоняет постоянную часть стоимости годового продукта. Само это смешение является следствием другой ошибки в его основных взглядах: он не различает двойственного характера самого труда, т. е. не различает труда, поскольку он в качестве затраты рабочей силы создает стоимость, и труда, поскольку он в качестве конкретного, полезного труда создает предметы потребления (потребительную стоимость). Общая сумма произведенных за год товаров, т. е. весь годовой продукт, есть продукт полезного труда, действовавшего в течение последнего года; все эти товары существуют лишь вследствие того, что общественно примененный труд был израсходован в многообразно разветвленной системе различных видов полезного труда. Только поэтому в общей стоимости произведенных товаров сохранилась стоимость средств производства, потребленных при их производстве, сохранилась, опять появившись в новой натуральной форме. Следовательно, весь годовой продукт есть результат полезного труда, затраченного в течение года. Но в течение года вновь создается лишь часть стоимости годового продукта; эта часть есть вновь созданная за год стоимость, в которой воплощена сумма труда, приведенного в движение в течение данного года.

Следовательно, когда А. Смит в только что цитированном месте говорит:

«Годовой труд каждой нации представляет собой первоначальный фонд, который доставляет ей все те жизненные средства, которые она потребляет в течение года и т. Д.»,

то он односторонне принимает во внимание просто полезный труд, который только и придал всем этим жизненным средствам форму, пригодную для потребления. Но при этом он забывает, что это было бы невозможно без содействия средств труда и предметов труда, перешедших от прежних лет, и что поэтому «годовой труд», поскольку он участвовал в образовании стоимости, ни в коем случае не создал всей стоимости продукта, изготовленного при его участии; он забывает, что вновь созданная стоимость меньше, чем стоимость продукта.

Если А. Смиту и нельзя поставить в упрек, что в этом анализе он не оказался выше всех своих последователей (хотя первая попытка правильного решения вопроса была уже у физиократов), то в дальнейшем он, напротив, блуждает в хаосе и главным образом именно потому, что его «эзотерическое» понимание товарной стоимости вообще постоянно перечеркивается «экзотерическим» пониманием, изложение которого у него занимает преобладающее место. Правда, его научный инстинкт время от времени снова и снова вызывает появление эзотерической точки зрения.