Джулия Райт
Осколки

Глава 6

Стивен

Девять лет назад.

В автомастерской громко играла музыка. Отец энергично двигался, напевая что-то себе под нос, пока находился под капотом чьей-то машины. Это заставило меня усмехнуться, несмотря на внутреннюю нервозность. Эндриксы действительно улучшили свою жизнь после переезда. Мама нашла работу в местной школе и ей больше не приходилось убивать на дорогу больше времени, чем она проводит с учениками. Папа открыл собственную автомастерскую на деньги с продажи нашего дома в родном городе и пустил на запчасти свою старую развалюху. Наконец-то. Мы всё ещё жили в гостевом доме тёти Марго, но она даже слушать не хотела разговоры о съеме жилья с нашей стороны. Говорит, что без нас ей было бы скучно и улыбается. Марго Эндрикс, как я понял позднее, всегда прятала внутреннюю боль за этими улыбками. И да, она вернула свою девичью фамилию.

– Миссис Майерс звучит как уже зрелая и скучная женщина. – ответила она, когда мама спросила зачем ей это, и подмигнула. – Мисс Эндрикс вполне может выйти замуж ещё раз.

Родители очень хотели, чтоб я отправился в колледж сразу после школы. Все разговоры сводились к этому все два года, что мы живём здесь. Особенно ситуация обострилась в выпускном классе. Но мне не хотелось уезжать. Всегда казалось, что это само должно прийти ко мне. Выбор учебного заведения и специальности должен быть важным и осознанным. В свои восемнадцать я не готов был его сделать. Понадобилось время, чтоб родители меня поняли. Отец боялся, что это потому, что мне взбрело в голову связать свою жизнь с гонками. Какая глупость. Мы никогда откровенно не разговаривали ни о самом участии в них, ни о том, что он знал об этом. Но всегда казалось, что он понимает почему я так тянулся к ним. Безденежье и привкус отчаяния от жизни в том унылом подобие города. Мама придумала себе ещё более глупое оправдание для меня. Ей в голову вдруг пришло, что я влюбился и остаюсь здесь, чтоб не расставаться с девушкой.

– Это бред, мама. – ответил я, когда услышал это первый раз. – У меня даже отношений нет.

И это было правдой. У меня здесь были хорошие друзья, хотя никто из них так и не смог заменить мне Винса, с которым я созванивался как минимум раз в неделю. Иногда мы собирались компанией и проводили время с девчонками, но именно отношений у меня ни с кем не было. Но не потому, что я не хотел. И это была моя большая проблема. Если бы мама знала, то поняла бы, что я скорее уехал бы от этой девчонки, чем остался бы из-за неё. Особенно в свете последних событий.

Эмилия Аннабет Клаусен.

Девушка, состоящая из солнечного света и помогающая кошкам на деревьях. Когда мы впервые встретились я был очарован её красотой и тому какой мягкой и приветливой она была с незнакомцем. Марго позже рассказала, что Эмилия часто заходила к ней после развода. В городе все знали о причине разрушившихся отношений, и она просто узнавала всё ли в порядке у моей тёти и не нужна ли ей какая-либо помощь. Я же говорю, очаровательная как маленький кот. В голове то и дело всплывала картина как я обхватываю её нижнюю губу и чуть оттягиваю, вцепляясь зубами. А потом пришлось притормозить в своём уже разыгравшемся воображении, потому что, помимо всего прочего, тётя между делом обмолвилась, что ей четырнадцать. Меня будто холодной водой облили.

С тех пор я пытался быть приветливым, но отстранённым. Эмилия была слишком маленькой для меня. Эти мысли настолько быстро укоренились в голове, что со временем в моих глаза она стала просто ребёнком. Конечно, я замечал её взгляды и нервную дрожь. Но списывал это всё на временное явление. Старался не думать о её голубых глазах или о том, как мило подёргивается её верхняя губа, когда она старается не засмеяться. Проводил время с другими девушками, которые были моими ровесницами и разделяли со мной общую компанию и интересы. Это действительно помогало какое-то время. А потом ситуация с этим чёртовым котом год назад…

Не помню, что вообще делал в парке в тот вечер. Зато в памяти отчетливо отпечатался момент, когда сердце пропустило удар от вида маленькой фигурки Эмилии на дереве. Котёнок орал будто его режут, подруга Лии ругалась отборным матом себе под нос, и атмосфера стояла напряженная. Давно не испытывал такого страха как в тот момент. Сердце неконтролируемо быстро билось в груди, словно собиралось выпрыгнуть. Затем ветка сломалась и это был чистый инстинкт поймать её. Желательно, никуда не отпуская. Тогда я и понял, что попал. Эмилия была хрупкой и дрожащей в моих объятиях, но ощущалось чертовски правильнее всего и всех. Это было неправильно. Это пугало. И это заставило меня взять к себе кота, который стал проклятьем существования моей семьи за считанные дни.

Видеть в ней ребёнка становилось всё сложнее. На тот момент прошло чуть меньше года с тех пор, как мы познакомились, но, казалось, что она стала ещё красивее. Вечерами стал выбивать дерьмо из боксёрской груши, чтоб отвлечься. А иногда днём из её ухажеров. Эмилия, правда, не обращала на них никакого внимания. Иногда казалось, что ей даже в голову не может прийти, что кто-то с ней флиртует. Именно поэтому мне и приходилось с ними разбираться. Она слишком наивная и парни могут представлять опасность. Ну или как-то так я оправдывал себя.

Месяцы шли. Мне удавалось остаться отстранённым по отношению к Эмилии, но себя обманывать становилось всё сложнее. Прикосновения других девушек больше не были приятным отвлекающим фактором. Это было противно и всё больше сводилось лишь к дружеским объятиям. Эмилия же времени зря не теряла и стала наблюдать за мной издалека. Я бы не заметил, если бы не занимался тем же самым. Вот только у меня лучше получалось не попадаться. Завязывать отношения с ней всё ещё не входило в мои планы. Одно дело, если бы ей было восемнадцать, а мне двадцать один. Эмилия была бы уже повзрослевшая и отбросила немного свою детскую наивность. Надеюсь, перестала бы раздаривать свою улыбку, словно подарки на Рождество. Так или иначе, отношения с пятнадцатилетней Эмилией привлекали меня не больше, чем с четырнадцатилетней.

Появиться в баре Найджела было огромной глупостью с её стороны. Прошел почти год, а меня до сих пор трясет от злости от одной мысли о языке Джейсона Кавана, который несправедливо всё ещё был прикреплен к его телу. Этот ублюдок не нравился мне и до этого, но раньше это не было личным. Как людям не нравятся собаки, что срут под скамейками в парках, на которых они сидят. Джейсон считал, что он невероятно крут, когда трахает девушек и унижает после этого. Или, когда сбивает человека, оставляя его на всю жизнь в инвалидном кресле, и откупается от суда деньгами отца. Собирательный образ мудака, который не будет нравиться ни одному здравомыслящему человеку. Домогательство до Эмилии подняло его до небес в моём списке дерьма.

К счастью для меня, я знал, что подействует лучше, чем сломанный нос. Хотя и его обеспечить ему хотелось до дрожи в руках. Но знал, что не остановлюсь. А там напуганная Эмилия, которую ещё домой надо проводить. Поэтому пришлось прибежать к старым добрым угрозам. Конрад Кавана, отец Джейсона, по-настоящему дорожит лишь двумя вещами – деньги и репутация. Это, думаю, проблема всех богатых людей. Многие в городе знали, что Джейсон редкостная мразь, но вот его злоупотребление веществами оставалось тайной. Богатый папа с десятками условий к трастовому фонду был бы не рад такой новости. У меня, благодаря одной домашней вечеринке и моей трезвости в тот вечер, было видео, уличающее Джейсона. Знал, что пригодится.

– У меня есть интересная видеозапись. Ещё раз подойдешь к Эмилии – твой отец узнает, что у Найджела ты покупаешь не только виски.

Сделав предупреждение, я проводил Эмилию до дома. Она выглядела до ужаса привлекательно в этом маленьком топе и высоких джинсах. Идеальная грудь выглядывала из выреза, привлекая внимание. Захотелось провести по её светлой коже языком. Или пальцами, чтоб узнать так ли она нежна какой кажется. Пришлось застегнуть её куртку, чтоб избавиться от навязчивых картин, что подкидывал мозг.

Разговор с ней давался легко. Эмилия была веселой и хранила внутри своей головы достаточно увлекательных историй. Я узнал, что она рисует ещё до этого, когда в школе случайно проходил мимо художественной мастерской. Тем не менее было приятно слушать как она с некоторой застенчивостью признается, что любит рисовать. Впитывать каждое её слово о том какие картины у неё получались легче, а какие тяжелее. О том как она пару лет назад убила два часа, смешивая розовый и золотой только для того, чтоб получить нужный ей оттенок и нарисовать небольшую шкатулку на заднем плане картины.

– Для меня важно, чтоб идеальной была каждая деталь, понимаешь? – сказала Эмилия тогда о своих картинах, а я шёл и думал, что в ней самой идеальна каждая деталь.

Всё было бы куда проще если бы эта девушка была просто красивой. Не доброй, умной и талантливой. Не ходила бы к моей тёте после развода и не спасала бы котов с деревьев. Было бы намного проще, если бы её голубые глаза не были кусочком неба в солнечный день, и они не смотрели бы на меня так. Будто я был ответом на все её вопросы. По дороге от её дома мне отправили номер Джейсона Кавана. Я отправил ему видеозапись с сообщением «есть копии» и почувствовал какую-то долю успокоения. Он больше не захочет приближаться к ней.

Все последующие месяцы стали до жути однообразные. Я и Эмилия всё ещё кружили вокруг друг друга, наблюдая издалека. Мне понадобилась вся сила воли, чтоб свести контакты к минимуму. После окончания школы это стало проще. Клаусены уехали с детьми на всё лето в путешествие, но даже после их возвращения мы почти не виделись. Она ходила в школу и гуляла с Присциллой, очевидно, продолжая спасать случайных животных. Я же пропадал в автомастерской отца, пытаясь работать и понять к чему у меня лежит душа. На заработанные деньги купил поддержанный Форд.

И вот, несколько дней назад, столкнулся с Эмилией впервые за долгое время, когда поехал за покупками для мамы. Она как раз выходила из магазина для художников. Как всегда, улыбалась будто всему миру. Сердце пропустило удар, когда её распущенные волосы потревожил ветер. Они стали короче. Я поймал себя на том, что впитываю каждую черту, пытаясь понять, что ещё изменилось. Черты лица стали более заостренными, что она стала подчеркивать с помощью макияжа. Будто специально пыталась сделать себя взрослее. Только в последнюю очередь заметил, как по её щеке катится слеза.

– Санни, что случилось? – встревоженно спросил я, подходя ближе. Девушка дёрнулась. – Прости, не хотел напугать.

– Санни? – переспросила она, вопросительно подняв бровь. С моих губ чуть было не сорвалось проклятие, которое пришлось подавить. Бесконечные мысли о том насколько солнечной она была сыграли злую шутку с моим языком.

– Ну, ты действительно солнечная девушка. – ответил, пожав плечами, и, прежде чем смог остановить себя, осторожно протянул руку, замечая, как Эмилия едва заметно съеживается, и вытер одинокую слезу на щеке. Её кожа и правда нежная, словно шёлк. Но я не обратил на это внимание, потому им завладело кое-что другое. Мои глаза сузились. – Что это за реакция?

– О чем ты? – между красивых бровей девушки образовалась складка, по которой тоже хотелось провести пальцем. Проблема состояла в том, что шестнадцатилетняя Эмилия всё ещё была под запретом. Хоть и выглядела как моя ожившая мечта. Пришлось подавить непреодолимое желание прикасаться к ней и убрать руки в карманы.

– Ты будто боялась, что я ударю тебя. – немного помедлив, ответил я. Голубые глаза немного расширились. Эмилия тут же отвела взгляд и тяжело сглотнула. У меня не могло уложиться в голове, что кто-то действительно мог обидеть её. Но я сталкивался с подобной реакцией раньше. У моей тёти Марго, например. И все прекрасно знают причину этого.

– Я бы никогда не подумала, что ты обидел бы меня, Стивен. – прошептала она, возвращая ко мне свой взгляд. Она взяла паузу, казалось, обдумывая дальнейшие слова. Лишь звуки проезжающих машин нарушали тишину, пока Эмилия наконец не заговорила. – Я ушла глубоко в свои мысли, и ты подошёл неожиданно. Отсюда и реакция, не бери в голову.

– Ты уверена? Я мог бы надрать задницу тому, кто тебя обижает. – с губ девушки сорвался смешок, и она уверено кивнула. – Так почему ты плакала?

– Я возвращаюсь из приюта для животных. Привезла им побитого щенка несколько недель назад. – даже думать не хочу при каких обстоятельствах она его нашла. Голубые глаза заволокло пеленой слёз и мне не нужно было слышать её слова, чтоб знать продолжение. – Он умер спустя несколько дней пребывания там.

– Мне жаль, Санни. – осторожно сжал её плечо в поддерживающем жесте. Никогда не был силён в словах, но мне хотелось сделать хоть что-то, чтоб убрать эту бесконечную грусть из её глаз. – Не хочешь прогуляться?

Эмилия была явно удивлена моим приглашением, как и я сам, но быстро согласилась. Мы зашли в кофейню неподалёку. Я настоял на том, что заплачу за наши напитки, несмотря на сопротивления Эмилии на этот счет. Какое-то время просто молча шли вдоль улиц, наслаждаясь лёгкой прохладой и уютной тишиной, которая никогда не могла стать неловкой рядом с этой девушкой.

– Как ты провёл лето? – спросила она чуть дрожащим голосом. Это было из-за меня? Эмилия всё это время набиралась смелости, чтоб заговорить со мной? Или эта дрожь связана с грустью из-за того щенка?

Тебя не должно это волновать, идиот. Ей шестнадцать лет.

– Работал в мастерской отца.

Меня удивило с каким интересом она слушала мой дальнейший рассказ. О машинах и их хозяевах и о моих восторгах из-за приобретения собственной машины. На мои объяснения о том почему я не пошёл учиться дальше она ответила с пониманием.

– Очень важно знать, чего ты хочешь от жизни, когда принимаешь такие решения. Мы должны учиться, потому что искренне хотим изучить ту или иную сферу, а не по желанию наших родителей. – с её губ сорвался смешок, но в нём не было ничего весёлого. Этот звук был пропитан горечью. – Не то чтобы у меня был выбор.

– Его нет?

– Родители ожидают, что я буду работать в компании и выйду замуж за состоятельного наследника, который принесёт пользу семейному бизнесу. – равнодушно ответила Эмилия. – Они будут настаивать, чтоб я изучала экономику, рожая детей тому, кого они выберут.

В голове тут же вспыхнула картинка того, как она идёт к алтарю. Бесконечно красивая в белом платье и неудобных туфлях на высоком каблуке. А впереди её ждёт какой-то ублюдок в гипсе и на костылях, потому что я определенно сломаю ему ноги. Глаза накрыла красная пелена. Дело было не в самих словах, а в том с каким смирением они срывались с её розовых губ.

– Этого не случится. – слова вырвались прежде, чем я смог себя остановить. В данную секунду все причины, по которым я держался подальше от неё, казались такими далёкими. Есть только она, я и чертова картинка в моей голове.

– Стивен? – обеспокоенно позвала меня Эмилия и подошла ближе. Я даже не заметил, что мы остановились. – О чем ты?

– Ты не выйдешь замуж по выбору родителей.

Ни за кого, кроме меня, черт возьми.

Глаза девушки расширились в удивлении. Чёрные зрачки практически полностью поглотили голубую радужку за секунду до того, как я накрыл её губы своими. Это был глоток холодной воды в пустыне. Её мягкие губы были созданы для поцелуев со мной. Вкус капучино приятно щекотал язык, когда я дотронулся им до них. Она чуть приоткрыла рот, призывая меня продолжить. Чуть прикусил её нижнюю губу, прежде чем углубить поцелуй и мы издали синхронный стон, сплетаясь языками. Ладонями обхватил её щеки, притягивая ещё ближе, в то время как её ручки нашли своё место на боках моей талии. Ощущать её в своих объятиях казалось правильнее всего, что я испытывал раннее.

Разорвав поцелуй, мы смотрели друг другу в глаза и тяжело дышали. Бледная кожа на щеках девушки покрылась алым румянцем, а губы распухли.

– Это был мой первый поцелуй. – немного ошарашенно прошептала Эмилия и смотрела на меня, будто я был чертовым рождественским подарком. И как бы мне это ни нравилось, это послужило хорошим напоминанием о её невинности и наивности. О том, что я не должен был прикасаться к ней.

Всё оставшееся время я молчал, обдумывая ситуацию, в которой оказался. Эмилия весело рассказывала о странах, в которых побывала летом. Настроение у неё явно поднялось. Слава Богу, не пыталась взять меня за руку или поговорить о том, что будет дальше между нами. Не знаю, что сказал бы ей в таком случае. Не знаю смог бы отказать ей или снова набросился бы на её красивые губы. Проводил до дома Присциллы, даже не предлагая подвезти, потому что не доверял себе в тесном пространстве с ней. Кровь и без того достаточно прилила к члену после поцелуя. Испытывать самого себя на прочность ещё больше было бы опасной игрой.

Я не знал, что делать в течение нескольких дней и именно по этой причине оказался сейчас в мастерской отца. Мы не всегда с ним соглашались во мнениях, но не было никого другого, у кого искать совета. Мама и тётя Марго, вероятно, избили бы меня полотенцами прежде, чем что-либо сказать. Винс бы выдал какое-нибудь дерьмо, потому что его общение с девушками ограничивалось Катриной, его соседкой-лучшей подругой, и одноразовым сексом. А знакомым отсюда я мало доверял, хоть и общался с ними уже два года. Отец остался единственным вариантом.

– Пап. – позвал я, останавливая его танцы и заставляя обратить внимание на меня. – Нам нужно поговорить.

Он выругался себе под нос, а я прошёл дальше в его кабинет. Хотя, это можно было назвать скорее архивом его заказов, потому что он здесь не бывал дольше десяти минут в неделю. Документы по уже отремонтированным машинам хранились в папках на полках. Остальные же валялись по всему столу в хаотичном беспорядке, который был понятен только отцу.

– Что случилось? – послышался его голос сразу за скрипом двери. Он звучал обеспокоенно, что заставило меня почувствовать полнейшим мудаком за то, что я не всегда вёл себя с ним так как того заслуживает хороший отец.

– Я облажался, пап.

Слова полились из меня будто рекой. Я рассказал всё. Начиная с первой встречи с Эмилией и заканчивая этим чёртовым поцелуем. Говорил о том, что она слишком маленькая для меня. О своих переживаниях, что рано или поздно разобью ей сердце, повредив её невинность. О том, как сгораю от мыслей, что родители заставят её выйти замуж за другого человека. И о своих чувствах, когда оторвался от её губ, почувствовав сожаление и счастье одновременно.

Отец слушал молча, не перебивая. Налил нам обоим коньяк, чрезвычайно удивив меня этим поступком. В его глазах не было осуждения или жалости. Они были полны понимания и поддержки. Когда я замолчал вокруг повисла тишина. Стрелки часов, которые в обычные дни были практически бесшумными, сейчас казались невыносимо громкими. Отец молча пил.

– Ты любишь её? – в конце концов тихо спросил он, поставив стакан на стол. Я поднял голову, посмотрев ему в глаза.

– Я не давал себе шанса полюбить её. – прозвучал мой тихий ответ. Отец кивнул и тяжело выдохнул.

– Если проблема только в возрасте, то поговори с ней. Скажи, что хочешь подождать ещё хотя бы год. Когда ей будет семнадцать вы можете начать ходить на свидания и начать узнавать друг друга лучше. – спустя ещё некоторое время тишины начал говорить отец. – Но, если дело в том, что ты не уверен, что не сделаешь ей больно… Если ты хотя бы на минуту задумываешься о том, что это закончится плохо для вас обоих, то пусть лучше её сердце разобьется сейчас, а не когда Эмилия привяжется к тебе ещё больше.

Отец попросил меня подумать хорошо, и я пошёл работать над одним из заказов. Он не знал, что решение уже было принято. Мне просто оставалось с этим смириться, загружая себя работой. Ещё до этого разговора я знал, что проблема с Эмилией была заключена не столько в ней, сколько во мне. Было страшно доверять самому себе счастье и благополучие кого-то настолько… хорошего. Поэтому, мне оставалось только согласовать и в голове, и в сердце, что лучшим решением будет оттолкнуть её. Но разговорам с ней я уже не доверял.

***

Прошло несколько дней после разговора с отцом и мне наконец удалось набраться смелости. Я стоял на парковке школы в ожидании окончания занятий. Пришлось напрячься, чтоб узнать расписание Эмилии и точно знать, что она увидит шоу. На душе было тяжело, но мне удавалось отгонять мрачные мысли. Это к лучшему. Я не заслуживаю кого-то вроде Эмилии и хорошо бы, если она поймёт это сейчас.

Часы показали три после полудни и сразу же по всей территории прозвенел звонок, оповещающий об окончании уроков. Школьники ещё не начали выходить, но моя рука уже сомкнулась вокруг талии Мередит. Девушка училась в выпускном классе и прогуляла ради нашего маленького плана. Она согласилась на это, не зная настоящей причины, потому что хотела показать своему бывшему парню, что она не останется одна после того, как он её бросил. Я же выбрал её, потому что шоу должно быть убедительным, и Эмилия на за что не поверит, что мы случайно оказались на парковке, если это не будет ученица школы.

Сладкий запах парфюма Мередит ударил в нос, как только она прижалась ко мне. На фоне послышался гул от толпы школьников. Я первый потянулся с поцелуем к губам блондинки в моих объятиях, собираясь оставить его сдержанным и целомудренным. У Мередит были свои мысли на этот счет. Она крепко обняла меня за шею, прижимаясь вплотную и провела языком по моей нижней губе. К горлу подступила тошнота.

После поцелуя с Эмилией казалось богохульством, что мои губы касаются кого-то другого. Или что её губы будут так же принадлежать не только мне. Мысли хаотично сменяли одна другую, оставляя меня стоять в ступоре. Снова эта картинка Эмилии во время свадьбы с другим заполнила мозг. Она сменилась множеством картинок других девушек и других поцелуев, которые рано или поздно навсегда сотрут её прикосновения. Мысль об этом сжала сердце в тисках. Я не был принцем, который нужен Эмилии. Но впервые мне пришло в голову, что было бы неплохо попытаться им стать. Постараться, чтоб чувства, что мы, несомненно, разделяем, сработали и привели к чему-то большему, чем разбитые сердца.

Я стал отталкивать Мередит, в надежде что ещё не поздно. Эмилия часто задерживалась после занятий, договариваясь с преподавателями о дополнительных заданиях или зависая в библиотеке. Мередит возмущенно посмотрела на меня, начиная что-то говорить. Но я не обратил внимания на её слова, из-за чего позднее добавил себе ещё один балл мудака. Моими мыслями завладели эти бесконечно голубые глаза, залитые слезами.

Эмилия стояла в двух метрах от нас, крепко сжимая руку находившейся рядом Присциллы. Она была бледной и не отрывала от меня заплаканного взгляда. Присцилла потянула её в сторону своей машины, когда я сделал шаг вперед. Я ускорился, но и девушки тоже, ловко ныряя между машинами.

– Санни, подожди!

Мой крик остался без ответа. Мой план сработал, но я и подумать не мог, что буду настолько сожалеть об этом.