Joy Wilson
Река
– Я не могу встать, я пробовала…
– Шшшш… тихо. Я все сделал. Они сыты и все хорошо. Сейчас надо только думать о себе, – она обмякла на его руках, а он держал ее тёплое тело и думал лишь о том, что никогда не видел таких как она. Фея… нет, она самое прекрасное в его жизни.
***
Что-то горело, давно и долго, разносясь по всему району, даже такому элитному. Хотя воздух на планете не купить же? Гарь проникала везде: в дома, через открытые окна, въедалась в одежду и шторы, мебель. Где-то вдали лаяла собака… глухой и одинокий лай, через запах гари. Изабель хотелось закрыть окно и включить вентиляцию, чтобы выветрить этот мерзкий запах, но он никак не уходил. Во сне она снова и снова повторяла, как встаёт и закрывает окно, как включает очиститель воздуха, а затем опять проваливается в липкий запах гари и этот чертов лай собаки. Наконец, это мучение закончилось, она открыла глаза и очень захотела есть. На ней была другая одежда и окно, оно все – таки было открыто и из него шёл запах гари… что происходит? Где ее дети? Ей надо их накормить! Где Вэнди? Она сорвала одеяло и на негнущихся ногах попыталась встать. Для этого она опиралась не стены и медленно, шаг за шагом аккуратно ползла по комнате. Грудь немного побаливала, трясущимися руками она дотронулась до неё. Сколько она так валяется? Ей нужно было сцедиться и покормить малышку. Она нащупала на себе какие-то бинты. Что всплывало в сознании. Мужчина с бородой, потом женщина с добрым лицом, она что-то делала с ней…это все как во сне. Может и сейчас она спит и ей только кажется, что она ползёт по стенке своей спальни. Изабель открыла дверь и услышала смех своих детей и играющую музыку. Аккуратно, шаг за шагом она спускалась по лестнице. Голоса становились сильнее, Питер все громче смеялся. Питер, который вот уже несколько месяцев все время хмурится и стал похож на старика! Из последних сил, цепляясь за перила она вошла в гостиную.
На журнальном столике стояли пустые грязные тарелки, валялся дорогой телефон и небольшая колонка, из которой лилась не менее странная музыка, жесткий рэпчик. Том, одетый в большую футболку и кепку вместе с мужчиной, одетым похоже на него, которому это отлично шло, читали слова из песни и корчили рожицы. Вэнди сосала пустышку и внимательно наблюдала из переносного креслица за этой парочкой. Где-то она слышала эту песню, староватую…а детям она нравится, ей и самой она нравилась, особенно, в этом странном исполнении.
Первым ее заметил Том, он побежал к ней и зарылся личиком в ее руки.
– Мамочка, мамочка, наконец ты проснулась!
Питер тоже вскочил и обнял ее за ноги. Она пошатнулась и уперлась рукой о косяк. Стоять стало сложнее. Мужчина, каким-то быстрым движением подошёл к ней и подхватил ее на руки, причём так по свойски, что даже немного было перебором. Но сил не было совсем вырываться, поэтому она просто подчинилась.
– Зачем встала, говорил же тебе, что нужно лежать?
Она посмотрела на него удивленно. Кто он и чего командует у неё в доме? Может, она потеряла память, а в этих провалах она вышла замуж за этого бородатого мужика? И дети, прям вьются вокруг него… лицо было очень знакомым. Наконец он ее аккуратно усадил и она смогла его нормально разглядеть. Это сосед. Стоп! Сосед у неё дома?!
– Простите, пожалуйста, у меня видимо провалы в памяти… ничего не помню, после того, как стало плохо утром.
– Эммм… так, я ваш сосед, меня зовут Маршалл- Изабель вопросительно посмотрела, явно не поняв, кто он. -Том попросил к вам зайти. Вы были без сознания несколько дней и я без вашего разрешения позволил себе похозяйничать. К вам приезжали врачи и медсестра, все дети целы и здоровы, накормлены. Памперсы я умею менять и в целом мы хорошо провели несколько дней, – выпалил он сразу и заглянул ей в глаза, оценивая, сердится ли она. Прозрачные глаза моргнули и она потупила взгляд.
– Я вам очень благодарна, даже не знаю что сказать. – она обхватила голову и попыталась вспомнить хоть что-то. Несколько дней. Они жили без неё несколько дней и совсем чужой человек заботился о них всех. Как она дошла до такого? Как так вышло, что осталась совсем одна. Нена- большая псина прошла цокая когтями к ней и положила на колени голову. Даже она не боялась этого Маршалла.
– С собакой мы тоже гуляли, пока доктор у вас был, но она нервничала и лаяла, когда мы отходили подальше от дома, – он почесал лохматую голову псина и она завиляла хвостом.
– Маршалл, у вас найдётся и меня покормить, очень есть хочу.
– Конечно, ребята, пойдёмте маме макарон болоньезе подогреем и ещё надо смесь сделать для Вэнди.– при словах о дочке Изабель поднесла руки к груди. Тугая повязка. Она посмотрела на соседа, он приложил палец к губам и прошептала «позже». Она кивнула и откинулась на спинку дивана. Поход от комнаты до гостиной отнял много сил. Мальчишки и Маршалл загремели на кухне: братики доставали поднос и красиво раскладывали тарелки, в то время как Эм наливал смесь и ставил бутылочку в емкость для подогревания молока. Через некоторое время они втроём оказались опять в комнате. Нена не отходила от хозяйки, а малышка, увидев еду в руках соседа выплюнула пустышку и стала причмокивать. Том водрузил поднос на столик и взял тарелку в руки. Пахло ароматно. Маршалл взял девочку на руки и умело дал ей бутылочку. Изабель лишь моргала.
– Мам, ты есть будешь? -Том поднёс вилку к ее лицу. Изабель аккуратно забрала тарелку и вилку и молча стала есть, поглядывая на малышку и Маршалла. Девочка наелась и засопела на его руках.
– Перенесу ее в кроватку и вернусь – шепотом сказал он.
Немного насытившись Изабель прикрыла глаза и задремала. Она открыла глаза, когда и ее, как дочку, сосед нес на руках по лестнице. Ему нравилось ее касаться, она была очень легкой и воздушной. Ее хотелось оберегать, что он уже несколько дней и делал. Мальчики тихо шли сзади.
– Так, бро, марш спать в комнату, сказку на телефоне себе включите, я тебе Питер показывал как делается это и Нену заберите, она нервничает, видите?
– Да, бро, – Питер захихикал и взял псину за ошейник.
Он тихо вошёл в ее спальню и положил ее на кровать. Ей не хотелось выдавать себя, что она уже проснулась, но Маршалл это заметил и сам первый заговорил:
– Я разбудил тебя, прости.
– Это вы простите, заставила тащить меня на верх. И вообще, вы тут возитесь с нами…
– Считай это акт добра, – он улыбнулся. – Ребята мне сказали, что у вас никого нет и твой муж погиб.
– Маршалл, они не знают на самом деле всей правды, я не хотела их травмировать, обещайте, что не скажете никому? -она нахмурилась и заломила руки. – Мне безумно стыдно, что я вот вас втянула. У меня нет никого из родных здесь, я жила во Франции до замужества, родители погибли и меня воспитывала тетя с дядей. Но они далеко и я так растерялась, что довела ситуацию до такой степени… вы совсем не обязаны… сколько я должна за врачей и еду, за все?
– В следующий раз, когда мне нужна будет помощь я вас попрошу, это будет и плата. Я тоже живу один, а одному жить хреново, даже при наличии денег.
– Да, можете на меня рассчитывать, мы в долгу не останемся.
– Что за тайна? О которой никто не знает и ты так переживаешь? – он смотрел в упор на неё своими необыкновенными глазами. Ему она чертовски нравилась, если бы не ее болезнь и слабость, он наверное, поцеловал бы ее или даже… о чем он думает? Это просто пошло, но он все – таки мужчина, а она чертовски привлекательная женщина и сидят они одни в ночное время у неё в спальне…черт. – Из окна тянет гарью, горит торговый центр. Я закрою, невозможно дышать прям.
– Отец моих детей нас бросил, он не военный, а бизнесмен. Все банально. Молодая помощница и мы не нужны стали. – он стоял к ней спиной и по одной этой спине можно было сказать, что он сердит. Как? Дети голодные, она непонятно когда нормально ела и спала, чуть до операции не довела себя на груди, а оказывается был человек, который просто обязан им тут помогать!
– Он что, мудак? А зачем ты рожала? Троих? Нет, это просто какая-то безответственность…
Она заплакала и тихо прошептала:
–Я знаю, что идиотка. О его романе я узнала на седьмом месяце и тут ничего не поделаешь. Он быстро развёлся со мной и даже не приходил никогда после. Только алименты платит. А я так развалилась…– Маршалл приобнял ее.
– Эй, я же не о тебе. Ты молодец, но всем нужна помощь. Надо было няню хоть нанять. Ты себя измотала и вот это произошло, потому что не следила за собой, – он провёл по месту, где была перевязка.– Врач сказал ещё пару дней и лактация кончится совсем.
– Мне операцию делали или…?
– Нет, все нормально. Сейчас столько всего, твои малышки будут в полном порядке. – он покраснел и отступил от неё. Чего он несёт? Но она не особо заметила или новость, что все хорошо, смягчила пошлые слова. Изабель улыбнулась ему.
– Маршалл, что мне делать теперь?
– Ну, на сегодня план такой – спать. Я пойду в комнату Вэнди, а ты отдыхай и набирайся сил. А завтра будет завтра.
***
Он намотал ее золотые волосы на пальцы и дёрнул слегка на себя. Она вскрикнула, но подчинилась, выгибаясь и отклоняясь на него. Маршалл не выпускал ее, крепко держа за волосы одной рукой, а второй обхватя талию, слегка кусая плечо. Его движения в ней были дикими и необузданными, она громко стонала и заводила еще сильнее. Это просто безумие владеть этой женщиной, он отпустил волосы и прижал освободившейся рукой ее за шею к себе, его зубы оставляли на мраморной коже следы. Пусть будет вся в засосах и все вокруг видят, что она только его.
Он проснулся весь мокрый с чертовой эрекцией. Как подросток, в его то возрасте! Что он делает в розовой комнате? Ах да, он же вчера остался опять ночевать в этом доме с ней под одной крышей. Малышка спала сладко, рассвет только зачинался. Может, глянуть, как она там? Да чего он врет себе, просто глянуть на неё хочется. Эта фея свела его с ума. Зачем они приехали и нарушили вполне спокойную жизнь! Он не будет ей говорить, раз она не помнит, что раздевал ее, пока она была вся мокрая, что перевязывал грудь, потому что некому было это делать, сестра же не будет каждые два часа менять повязки. И эта грудь, с розовыми сосками сводила его с ума. Он, конечно, видел много голых женщин, но ему сейчас от этого было нелегче. И кожа как мрамор и шёлк на ощупь. Ему пришлось обтирать ее, а хотелось большего однозначно, потому что все внутри поднялось и он краснел и порой приходилось долго дышать, чтобы сдерживать себя от приступа острого желания. Или сказать ей, что да, он чертов маньяк, засел у неё дома и видел ее голой, а сейчас все его мысли о том, чтобы просто раздвинуть ей ноги и овладеть ей. Тогда она вызовет полицию, будет скандал и прощай все его старания. Интересно, когда ее бросил муж кто-то был после? Судя по тому, как она себя ведёт – точно не было. Как вообще эту фею можно было бросить? Он бы на руках ее носил туда сюда, чтобы она даже земли не касалась. И дети такие добрые и хорошие, никаких проблем с ними нет. Все в доме аккуратно, а ещё, конечно, он не удержался и почитал ее романы. Просто полистал ночью и до утра не смог уснуть. Питер сказал, что она писатель и даже указал на эти самые книжки. Порывшись в сети, он понял, что романы популярны среди женщин, а когда прочитал некоторые страницы – сидел весь красный. Фея в жизни оказалась совсем не феей. Хотя, кто знает, может это только фантазии и для увеличения продаж, женщинам же нравится такое, романы с эротикой. Вот по этой причине мысли о ней стали ещё больше навязчивыми. Она действительно все это проделывала или это только в ее голове? А если и в голове, то что мешает воплотить… опять эти мысли! Он тихо спустился на кухню и налил холодной воды. Сделав пару глотков, стакан с водой выскочил из рук, хорошо, что был пластиковым и не разбился из-за этого. Изабель стояла в ночной сорочке перед ним и не мигая смотрела на него. Волосы плавно опускались на плечи и при свете первых лучей она вся светилась.
– Боже, ты чего так рано встала? У меня чуть инфаркт не случился! – тихо прошипел он.
–Я хотела тоже попить и слышу, кто-то на кухне роется. Забыла, что и вы тут.
– Да уж… глупо. Ты как? И это… хватит мне говорить «вы», я себя старым чувствую.
– Прости, я даже не подумала об этом. – она приблизилась к нему, ступая босыми ногами по кафелю. Маршалл сглотнул, вот что она сейчас творит? Знала бы, что в его голове сейчас.– Получше. Сытный ужин, пара часов сна без температуры, ещё ноги трясутся, но мне стало значительно лучше, – она стояла очень близко к нему, ее ноги были в лужице с водой, но почему-то она не замечала этого.– Меня на руках никто не носил никогда. Я видела, что ты следил из своего дома за мной,– опа, поворотец! Такого уж точно Маршалл не ожидал. – Зачем? – ее тонкие пальчики дотронулись до его подбородка, в месте, где была маленькая ямочка. Сейчас снесет крышу, подумал он и притянул ее к себе так сильно, что ее мокрые ноги оказались на его ногах.
– Следил. Ты красивая, – это все, что он мог выдавить из себя.
– Ты разлил воду на полу, может кто-то упасть… – также шепотом сказала она и почти вплотную встала рядом с ним, заглядывая в прозрачные глаза. Она изучала его лицо маленькими тонкими пальчиками, какая же тонкая ладонь и изящная. Его руки были на ее талии, он боялся шелохнуться и от этих прикосновений, сводящих с ума, он возбуждался ещё сильнее. Под этой сорочкой ее мраморное тело. Он не одевал на неё эту одежду, она сама переоделась. Руки невольно поднялись выше и через тонкую ткань он ощутил все те же бинты. Черт, она же сутки назад горела вся, а сейчас ещё слаба. Изабель почувствовала его руки на повязках и смутилась. Опустила опять глаза и хотела отстраниться от Маршалла.
– Прости, так глупо я себя веду… ты позаботился обо всем за меня и на руки меня взял, я не знаю, что у меня в голове… черт, я просто забыла, что в бинтах и с кучей детей. Ты тут стоял на кухне, а я уснуть не могла и кажется нафантазировала черт знает что…– она бы и дальше находила себе оправдания, если бы он не поцеловал ее горячие губы. Она ответила и с какой-то неуемной жаждой стала его целовать. Их языки сплелись, он посасывал ее спелые губы и затем снова проникал в неё языком.
