Иван Юрьевич Беденко
Принцип Сенеки
3
Удивительно, но находясь в полном одиночестве на дне океана, почти уничтоженный отчаянием, Андрей не пожалел о роковой встрече с Холодовым.
Салон «Энея» подсвечивался противными красноватыми лампами. В огромный иллюминатор заглядывала черная как сама чернота темень. Наверное, по ту сторону сложились идеальные условия для наблюдения за человеком. Как в полицейской камере опознаний. Но снаружи никого.
Зато внутри бесполезный наблюдатель водил неморгающими глазами-камерами за последним членом экипажа. Тот мерил шагами салон от борта до борта. Семь в одну сторону, семь в обратную.
В генераторе замер электролиз, дыхательной смеси оставалось на пару часов. Медленно снижалась температура. Андрей подсчитал, что задохнется еще при комфортных девятнадцати градусах.
Скачут циферки на мониторе физданных: пульс, температура тела, метраж пути, скорость, окрас настроения… Андрей улыбнулся – он вдруг заметил, что его эмоциональная кривая несколько выправилась после пережитого шока, а в ответ на улыбку даже скакнула вверх. Он нажал большую оранжевую клавишу аварийного перезапуска «Энея». Безрезультатно.
Его не найдут. Капитан сказал, что отказало всё, даже теоретически не способное отказать – сигнальный буй, ультразвуковая станция, УКВ-передатчик. Впрочем, от последнего на таких глубинах толку никакого, это Андрей помнил из курса лекций, но ультразвук и буй выручили бы.
Почему все-таки машина продолжала выполнять одну единственную программу? Почему блок анализа физданных не отрубился вместе с прочей электроникой? Насколько Андрей знал, за ним не резервировалось дополнительных каналов и мощностей…
Никитин снова дернул маховик кремальеры. Глупо. По ту сторону дичайшее давление, тела мертвецов.
Ну, почему кремальеру-то заклинило? У нее простая кинематика, механизм надежен дальше некуда, электроприводы дублированы ручными.
4
День открытых дверей оказался бутафорией. В фойе бывшего дома пионеров, отведенного под мероприятие, слонялись поодиночке и группами лица далекие от венерианского проекта. Тут и школьники, загнанные для массовки, и представители самой скромной политической партии, намекающие, что лишь благодаря им стал возможен «Эней», и восторженные почитатели заграничного персонажа, ведущего человечество в светлое технологическое будущее, и духовенство.
Дочь, узнав накануне о планах Андрея, в точности предсказала эту картину.
– Сейчас венерианская тема в тренде, пап. Глоры на каждом углу треплются, в нашем классе тоже есть. Физик их терпеть не может.
На вопрос «кто такие глоры?» она не без труда сформулировала: в данном случае – поверхностные фанаты разрекламированного дела, которые мгновенно загорелись им, но так же мгновенно остынут, едва мода пойдет на спад.
«Какое емкое понятие», подумал Андрей, не любивший вообще-то сленговых словечек. Он остановился бы на «эпигонах», но «глоры» лучше.
Утром дети пожелали отцу удачи, ведь он «всамделишный герой». Жена по обыкновению болтала по телефону, поэтому осталась в стороне от событий.
Что ж, по крайней мере, бутафория выглядела празднично. На больших экранах крутили цветастые ролики, сверкали лаком стендовые модели, из динамиков тренькали узнаваемые мотивчики.
За столиками у стен скучали миловидные девушки, призванные анкетировать кандидатов в космонавты. Высмотрев свободную подальше от народных скоплений, Андрей присел напротив.
Девушка принялась заносить его данные в лэптоп: возраст, род занятий, известные болячки, почему он хочет присоединиться к проекту, чем может быть полезен. Никитин не юлил: возраст не призывной, болячки дают о себе знать, работает судебным примирителем супругов, хочет присоединиться, потому что… Он собирался перечислить массу причин, но вместо этого ограничился главной:
– Меня мучает беспокойство за наших детей. Венера даст ответы на ключевые вопросы по эволюции планет земной группы. Мы поймем, в какой момент парниковый эффект становится необратимым. Потомкам жизненно важно иметь эту информацию, чтоб предотвратить катастрофу дома. Понимаете? Чувствую, что пригожусь, – поспешно добавил он, – До полета готов выучиться чему угодно.
Интервьюер выслушала его, внесла что-то в лэптоп.
