Иван Сергеевич Воробьев
ЗОЛОТОЕ ТОПЛИВО
Очи небесного принца устремились на ту единственную и неповторимую, ради которой он находился на удивительной планете. Герой и не заметил, как они уже давно держались за руки… или недавно? Быть может, только что они протянули их друг другу? Время куда-то исчезло для космонавта, хотя тот и не находился на борту корабля. Оно словно испарилось, будто его и не было; всё остановилось, предстало пред героем совершенно чистым и обновленным, замерло в дивном упоении перед ожидаемым чудом. И та обстановка, среди которой находилась очаровательная пара – о, только бы им не уходить никуда отсюда! Самое невероятное в ней состояло в том, что она умопомрачительно подходила как для душевного разговора, так и для молчаливого воссоединения родственных душ. Так они и стояли в умиротворенном безмолвии, будто в ожидании чего-то сказочного, лучшего; никудышное прошлое словно кануло в ту бездну, в которой хотел некогда сгинуть Тальвер. Слава Господу, он здесь. Та участь не для него, но для того мусора, чем была забита голова ученого. Романтик с глубоким уважением и почтением обратил свой взор к субъекту самых необыкновенных и пронзительных чувств. Как ни прекрасно, а в удивительных очах того субъекта он узрел то же самое…
– Чудный мой свет, мальчик мой, иди ко мне! – Нежно и ласково позвала к себе принцесса солнца друга своей молодости.
Тальвер не успел и глазом моргнуть, как оказался в теплых и необычайно сладких объятиях восхитительной принцессы. Вряд ли такое счастье можно чем-то заменить… Комфортом, отсутствием сложностей и разных передряг, пусть они и на каждом шагу! А ведь благодаря всему тому он тут, с ней. Искупление чудовищного насилия над душой воина наконец-то восторжествовало. Держа в своих мускулистых, крепких руках самое драгоценное, парень просто стоял и плакал. Нет, не просто от счастья, от переизбытка чувств. Они так и переполняли его, так и захлестывали гавайскими волнами. Мужественный герой не давал себе в том отчета, ему лишь нравилось то, что сейчас с ним происходило. Вся душевная боль и злоба, и негатив, и сожаление уходили прочь, как по повелению грозного гласа небес; душа рыцаря света раскрылась для принятия той истины, что исцеляет, в коей есть освобождение. Ей сопутствовала самая неукротимая и могучая сила во вселенной – любовь. Благодаря этой силе был сотворен мир через Слово, благодаря ей весь космос, вся вселенная движется и существует по установленным физическим законам; неужели она при всём том не сможет залечить раны истерзанного сердца? Слёзы, горячие и соленые, текли по ланитам героев, преображая их лица в само воплощение искренности и преданности.
– Ты мой ангел, Тальвер! – Призналась девушка сильно и страстно любимому парню. – Я тебе рассказывала о том, как бабушка мне сказывала истории о них; так вот, с самого малого возраста я мечтала о том, чтоб моим суженым стал один из сих прекрасных мужей света! – Фетиль негромко и смущенно рассмеялась, искренне удивляясь представшей перед ней с самого появления в её жизни чудо-человека самой невообразимой сказки. – Подумать только, Тальвер, ты же… ты же буквально спустился с небес на нашу планету!
– Да, точно… – Смущенно произнес мужчина, забывшись в нежных и восхитительных чувствах.
Неожиданно онимбийца словно громом озарило. Он думал об этом ещё с момента встречи с прекрасной особой, но не представлялось возможности, ну а теперь…
– Фетиль! – Неожиданно воскликнул парень, отпрянув от девицы и держа ту за плечи на вытянутых руках, глядя ей в глаза. После чего встал на одно колено и, покопавшись в нагрудном кармашке, достал оттуда золотое кольцо. На обойме прелестного украшения можно было при слабом свете луны и дозорных огней, находящихся у входных ворот в деревню, различить надпись «F&T», обозначавшую инициалы имен двух влюбленных: Фейлоны и Тальвера. К счастью, имя, несущее значение принцессы солнца, также начиналось на F.
– Моя дорогая, превосходная, премилая Фетиль! – Продолжал Тальвер с большим вдохновением, будучи в состоянии экстаза. – Ты… – Мужчина сделал короткую паузу, слегка продлив волнующую интригу, – готова выйти за меня?
– Ах! – Восхищенная девушка не нашла слов от неожиданности и восторга. – Это у вас так принято на Онимбии?
– Да. – Тальвер кивнул головой.
– Прекрасно!
Завороженная пара в благоговейной тишине созерцала друг друга. У обоих по щекам текли слезы радости искупления. Он не зря здесь. Он не случайно выбрал её. А она ждала его. И вот они встретились и узнали в самый неожиданный момент всю истину. Собственно, о сём для них не имелось необходимости говорить; глаза выдавали всё. В них содержалась глубочайшая любовь и признательность друг ко другу. И кто бы мог подумать, что только что произошедшее должно было случиться именно тут и в настоящее время? Чудесное событие возникло спонтанно, и в этом и читалась вся его прелесть.
– Так какой ты мне дашь ответ, Принцесса? – Удачно придуманное второе имя для красавицы оказалось произнесено в самый подходящий момент.
– А! – Фетиль не была знакома с обычаями онимбийцев и потому растерялась и совсем не подумала о том, что от неё что-то нужно. – Выйти за тебя? Да, конечно!
Страстная подруга бросилась к своему суженому на шею с таким пылом и резвостью, что парень чуть не повалился на пол, едва устояв на одном колене.
– Ого, какая ты… резвая! – Прокомментировал мужчина.
– Тальвер, что ж ты раньше не предложил?
– Не представлялось подходящей возможности. Почему-то мне не хотелось играть свадьбу среди твоих горожан, и это моё нежелание несло в себе определенный смысл, как выяснилось.
– Ну а завтра?.. – Сообразила Фетиль. – Значит, завтра? Ты попросишь вождя Моджо поженить нас?
– Да.
– О, мой Тальвер! – Воскликнула девушка и, ещё раз приобняв и хлопнув парня по плечу, ласточкой проскользнула мимо и скрылась в хижине. – Спокойной ночи!
– И тебе, Фетиль!
Следующий день ознаменовался очаровательным событием: яркой свадьбой, поднявшей многим настроение и пробудившей во многих желание верить в чудо. Двадцать восемь световых лет не преграда для двух предназначенных друг для друга сердец, а значит, всё возможно; даже такое. В этот раз, к счастью для Тальвера, никто уже не величал его как бога, зато прошло всё как нельзя лучше, нежели в злосчастном городе, оставленным космонавтом где-то за тысячу миль. Наконец небесный принц почувствовал себя полностью принятым и любимым, и всё благодаря той, что была привязана к нему всей душой; это совсем не то, что ощущать себя просто звездой публики. Столкнувшись с загадочным племенем, мужчина увидел разницу. Удивительно, но одного этого сравнения для Тальвера хватило, чтобы удостовериться в правоте той правды, что то, с чем он встретился в странном городе, было лишь фальшью и ненастоящим, но здесь к человеку отнеслись как к человеку. Конечно, не совсем как к обычному человеку. Но что радовало героя, так это то, что тут от него никто ничего не ждал, его просто приняли таким, какой он есть.
Прошло не так много времени, и дело дошло до вечера. Точнее, времени прошло достаточно, но для влюбленных и присутствующих на празднике оно пролетело незаметно. По наступлении сумерек все начали расходиться по домам, и Тальвер с Фетиль в свою очередь также пошли домой к вождю Моджо. Как и следовало ожидать, вчерашний разговор дождался своего продолжения.
– Что ж, веселье удалось! – Прокомментировал прошедший день предводитель племени.
– Это верно. – Согласился Тальвер и улыбнулся Фетиль, новоиспеченной супруге. Та улыбнулась ему в ответ.
– Знаете, друзья мои, я очень рад за вас. – Признался Моджо, кивая головой. – Жена моя вот тоже нашла вашу женитьбу просто превосходной, не так ли, дорогая?
– Да, это действительно так. – Подтвердила хозяйственная и верная жена Родейна, чье имя означало «Путь».
– Ну, что я и говорю. – Вставил вождь. – Тальвер, сын мой и одновременно господин мой небесный, ты как?
– Что именно? – Решил уточнить космонавт.
– Я про твои планы. Ты по-прежнему желаешь оставить Землю?
Вопрос несколько озадачил героя. Почему-то в данный момент он оказался для мужчины неожиданным и заданным не вовремя; к немалому удивлению для себя, парень обнаружил, что сейчас совсем не готов дать на него точный ответ.
– Видишь, ты уже замешкался. – Заметил справедливо седовлас. – Не торопись с решениями, мой друг. Знаешь, ты можешь остаться со своей женой у нас, и мы будем рады тебе. Это моё предложение тебе. Можешь не благодарить. И последнее: прислушайся к голосу своего сердца, брат.
– Эх, к сожалению, не так-то просто вникнуть в то, что оно говорит.
– Думаешь? Поспешу тебе сказать, что именно оно и привело тебя сюда. Другой вопрос о твоём собственном отношении к данному поступку. Если бы ты видел, что там, на родине у тебя всё улажено, ты бы и не подумал уже туда возвращаться, решив, что твоё место здесь.
– Надеюсь, что всё так просто. Но приходится смотреть глубже. Учитывая особенно, что я почти достиг точки прикосновения с истиной. Я совершил побег. Тем самым я проявил не мужество, но слабость характера. Лучше я замету все следы, ещё не замытые и не стертые временем, нежели потом буду сожалеть всю оставшуюся жизнь о том, что я, не выдержав гнета падшего мира, сам потерпел поражение.
– И то правда. – Согласился Моджо. – Ну смотри, дело твоё.
– Простите, но мне кажется, что вы что-то скрываете от нас. – Вмешалась Фетиль, обратившись к вождю.
Сие заявление, как гром среди ясного неба, повергло в ступор Тальвера и его собеседника. Космонавт с удивлением посмотрел на свою жену, в то время как предводитель племени как-то неловко отвёл глаза, слегка нахмурившись.
– С чего вы так решили, моя госпожа? – Не замедлил поинтересоваться обвиненный в двуличии человек.
– Вы ведете себя, как потерянный. Такое ощущение, что вы сами не уверены в том, что говорите.
Наступила минута молчания. Никто из присутствующих не знал, что делать. Онимбиец вопросительно взглянул на свою подругу, в то время как та решительно тому кивнула головой. Моджо же растерялся не на шутку, но не подавал вида, а лишь поочередно поглядывал то на девушку, то на парня. Затем вождь, неловко улыбнувшись, попытался уйти от неприятной ситуации.
– Кажется, чай готов. Будете? – Старик приподнял брови в ожидании ответа. – Родейна!
– Э, нет, подождите! – Возмущённо произнесла Фетиль, остановив Родейну. – Мы же не закончили. Что вы можете сказать на мой довод? – Обратилась девушка к старцу. Она знала, что это невежливо и некультурно. Но что-то ей в сердце подсказало, что надо брать седовласа мертвой хваткой.
– Ладно, ладно! – Сдался обвиненный, к большому удивлению Тальвера, который на мгновение засомневался в уверенности своей жены. – Да, так и есть. Я не хотел вам этого рассказывать. Но я и есть тот человек, что спустился с неба на том странном объекте, что вы видели подвешенным на лианах. Да, вот я и раскрылся. Пожалуйста.
Признание деда повергло парня и девушку в легкий шок, из которого вышли они не сразу. И хотя у Фетиль изначально возникло предчувствие о некой тайне старика, всё же она сама удивилась тому, что оказалась настолько права. Никто из сидевших за столом не знал, что и сказать. Но тишину прервал голос старого вождя:
– Я нарисую вам карту, как достигнуть ближайшего действующего вулкана. – Заключил Моджо. – Что ж, ваша судьба в ваших руках. Моё дело было предложить.
К самому жерлу кипящего вулкана… Наконец-то они нашли его… золотое топливо.
– Так, всё надо делать предельно осторожно. – Предупредил Тальвер, с помощью пульта опустив наземь телепорт-проводник. – Сейчас я поставлю его на таймер, когда он должен заработать, а мы за это время должны спуститься с горы, так как нам нельзя будет находиться рядом с ним во время процесса телепортации.
В средине гладкой пустоши стояли Тальвер и Фетиль, ожидая, когда наполненный золотым топливом корабль на автопилоте примчится к ним. Вдохновленный ощущением грядущего момента, Тальвер тихо промолвил:
Совсем немного уж осталось
Тальверу пробыть на Земле
Через минуток пять так, десять –
Очутиться ему в космической мгле.
И с какой стати ему сталось
Жить в странном городе аж месяц?
– Ну что-то ты всё же приобрел для себя за это время. – Возразила Фетиль, услышав последнюю фразу бойца.
– Да, согласен. Но жил я не среди своих. Ну а ты – моя.
Тальвер обернулся к прекрасной Фетиль, в то время как увиденный ими обоими корабль уже успел приземлиться, и поток воздуха, исходивший из-под чудо-аэроплана, развеял светлые волосы Фетиль в разные стороны; и Тальвер, стоя лицом к девушке и спиной к космическому аппарату, не обращал внимания на происходившее сзади.
– Как же ты прекрасна! – Промолвил космонавт, поглаживая своей грубой мужской ладонью голову обаятельной красавицы.
– А ты… великолепен. – Ответила Фетиль. – Ты лучший, Тальвер.
Парень и девушка замерли, смотря друг другу в глаза и видя в них выражение глубокой любви. Внезапно глаза Фетиль расширились, будто бы она увидела что-то страшное.
– Берегись! – Крикнула она.
Следующее потрясение для Тальвера не заставило себя долго ждать. Сильная девушка оттолкнула парня в сторону, и почти в тот же момент упала навзничь с ножом в груди посередине.
– НЕТ! – Только и вырвалось из груди героя. Тальвер обратил взор в сторону машины, и там… в проходе стоял Аддеваль, один из четырех верховных жрецов.
– Ты… ублюдок, каких свет не видывал! – Вскричал разъяренный Тальвер, покрасневший от злости. – Аааа!
С диким ревом космонавт двинулся на жреца. Тот стоял с длинным посохом в правой руке. Тальвер хотел проскочить мимо монашеского оружия и забить до смерти душегуба. Как оно бывает по злой иронии судьбы, ничего не вышло. Мужчина уткнулся плечом в острый конец внушительной палки и повалился наземь от боли и неожиданности.
– Так, так… Это же сам преподобный господин Тальвер? – Усмехнулся злодей. – Так я и думал, что никакой ты не бог. А твою возлюбленную я не хотел убивать, ты уж меня прости.
– Мне не нужны твои извинения! – Со злостью прокричал Тальвер, глядя в бесстыжие глаза разбойника. – Убери свою хрень и дерись как мужчина!
– Господин Тальвер, – начал с иронией в голосе служитель храма, – почему вам сразу было бы не сказать всем, что вы такой же человек, что и мы, но попросту прилетевший с другой планеты? Нам запрещено поклоняться какому бы то ни было смертному; это задевает чувства настоящих богов. Но ты… посмел всех вот так дерзко обмануть!
– Чёрт… – Тальвер, будучи не в силах слышать этот бред, поднялся на ноги, и голова у него так и гудела от чудовищного прилива крови. – Я и так тебя закопаю.
Эти слова прозвучали смело и достойно. Опытный боец уже через столько всего прошёл, что по большому счёту справиться с пятидесятилетним хрычом с палкой для него не должно было представлять непосильную проблему.
Но что стряслось с самим Аддевалем? Тот, увидев большую решимость на лице Тальвера, невольно попятился назад, хотя космонавт ещё не успел напасть. В следующий момент герой проскочил на расстоянии вытянутой руки мимо жреца, увернувшись от оружия противника и оставшись невредимым на сей раз. После чего мужчина набросился на обидчика с другой стороны…
– Как ты вообще проник в мой корабль? – Спросил Тальвер с выразительным хрипом, разъярившись от очередной неудачной попытки снести башню злодею; в его груди словно продавили внушительную дыру – с такой силой пришелся следующий укол боевым посохом жреца.
– Ой, должно быть, больно?.. – Съехидничал коварный Аддеваль, с презрением глядя на почти лежавшего, уткнувшись локтями в сухую почву, перед ним героя. – Ах, да сам не знаю, уж как-то так удачно вышло. С помощью заклинания я отворил дверь кабины, запертую на ключ, как раз в то время, когда твой железный птенец собирался подняться в воздух. Наверное, глупо будет объяснять, как я узнал о том, что ты собирался сделать?
– Ах ты сволочь!
Слова были произнесены с сильным выражением и великой злобой. Тальвер, не обращая внимания на ужасающую, пробирающую до нутра боль, налетел на врага с оглушительным криком. На какой-то момент время словно замедлилось… Боец почувствовал, как вот-вот его кулак достанет до гнусного подбородка жреца, как последний, слегка отклонив голову, выставил свой посох так, что тот оказался прямо под ногами мужественного парня… Удивительная, непостижимая скорость реакции боевого онимбийца в этот момент дала о себе знать, как никогда. Ловкач умудрился не упасть, когда его тело накренилось на сорок градусов над землей; в последний момент мужчина резко выбросил стоп ног вперед и избежал падения, промчавшись, спотыкаясь, на несколько метров вперед по инерции.
– Ну держись, старик! – Предупредил грозно Тальвер, оборачиваясь к сопернику, сжимая свои большие кулаки.
– Попробуй одолеть меня, мальчишка! – Ответил на это Аддеваль, пристально смотря на воина и следя за каждым его движением.
Тальвер уже тяжело дышал. Как он только это всё сносил, непонятно сталось ему самому. Зверская боль в левом плече и в груди чуть выше солнечного сплетения (сказочно повезло) не утихала ни на мгновение. Каким образом он сможет одержать верх над моральным уродом?
Для начала необходимо сосредоточиться. Лучше не исполнять лишних движений, а всё делать максимально просто, быстро и аккуратно. Но поди выстой на кулаках против здоровяка с палкой! Аддеваль превосходил Тальвера по крайней мере на голову.
– Я тебя прикончу! – С диким криком Тальвер налетел на убийцу и, увернувшись в этот раз от злополучного острого конца боевого посоха, приблизился к священнику вплотную и встретил того мощным натиском: жрец выставил своё довольно опасное в его руках оружие перед собой и тем самым оградил себя от здоровых кулаков молодого бойца. Оба ухватились за длинную палку и так ходили по кругу друг против друга, выискивая слабые места. Наконец Тальвер начал действовать, с силой пытаясь вырвать посох у Аддеваля. Но тот не собирался так просто отдавать свою привычную в боях вещь ловкачу. Последующий рывок со стороны жреца заставил Тальвера ахнуть; в этот момент в том месте грудной клетки воина, куда пришёлся жесткий и сильный удар, неслабо кольнуло и будто всполохнуло огнем наполовину ставшее там безжизненным нутро могучего организма онимбийца.
Спортсмена не подвела превосходная реакция: как только мужчина почувствовал, как его пальцы теряют твердую опору, тут же увернулся от последующего удара. Но не тут-то было: оружие в конечном итоге всё-таки задело ногу резвому парню на отходе. Тальвер чуть не завыл от жгучей боли: лютый удар так и пришёлся по кости. Нестерпимая боль терзала бойца и отнимала у того силы. Благо ещё, тупой конец палки лишь зацепил голень спартанца, а не врезался в неё прямым попаданием. Всё же Тальвер едва не терял чувства присутствия духа. Он не должен проиграть, но почему-то всё клонится именно к сей печальной участи.
– Скоро ты распрощаешься с жизнью, небесный принц.
С этими словами жрец двинулся на космонавта. Тот невольно отпрянул назад, когда Аддеваль занес свой посох за спину. Кто так дерется вообще?! В конце концов, это входит в рамки дозволенного? Если негодяю так нужно убить пришельца с Онимбии, то для чего тогда устраивать весь этот цирк?
Пришлось бегать по кругу. Тальвер никак не мог найти подходящий момент, чтобы подобраться к жрецу. В один момент Аддеваль поднял глаза, смотря наверх. Тальверу было не слишком-то важно, что он там увидел, а такой хороший подвернувшийся кстати момент боец решил не терять и устремился на противника, в прыжке выпрямляя ногу, желая пятой снести башню наглецу.
Но хитрец, как оказалось, вовсе не отвлекся, а лишь обратил внимание на птеродактиля, летящего недалеко по направлению к дерущимся, и вовремя среагировал, чуть не выбив челюсть своим посохом потерпевшему итак немалый урон Тальверу. Боец потерял сознание и упал наземь.
– Мы ещё встретимся, небесный принц! – С этими словами Аддеваль подобрал лежавшую бездыханно Фетиль и забрался на космический корабль. Дверь заперлась, и через несколько мгновений машина взлетела высоко в небо, оставив внизу её настоящего хозяина.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
– НЕТ! – Разнеслось посреди безжизненного пространства, когда Тальвер очнулся, и рядом с ним никого не оказалось, кроме Сирены, поедающей свой обед из баранины в паре метров от него.
Это выглядело безумием; когда всё говорило за то, чтобы оставить весь этот негативный опыт и двигаться дальше, но первое, что пришло герою на ум, так это то, что ему непременно надо составить какой-то план по возвращению прекрасной Фетиль. Странно, но даже в такой безнадежный момент надежда Тальвера не угасла. В крайнем случае, он попытается отомстить коварному Аддевалю.
Как вот так выходит, что злодеи живут и здравствуют, и творят недобрые дела, в то время как хорошим людям из-за них приходится немало страдать? Вряд ли такому явлению можно дать точное объяснение. Но Тальвера в какой-то момент словно молнией пронзило. Мужчина осознал, что не так много нужно находить смысл в чем-то, как просто брать и делать что-то, что может противодействовать злу. Боец решил, что в данном случае нужно лишь собраться и попробовать совершить невозможное. Да, он проникнет на вражескую территорию, вернувшись туда, в самое логово угрожающей ему смерти, чтобы, если Бог даст, покончить со всей этой страшной неразберихой.
– Сирена! – Позвал Тальвер крылатую подругу, вставая. – Сегодня отправляемся в город.
Птеродактиль озадаченно посмотрел на еле живого человека и затем продолжил поедать свою добычу.
Смелый и неотступный Тальвер отправился в путь, восседая на птерозавре и глядя прямо перед собой. Он сделает всё, что в его силах. Несмотря на усталость и душевную боль, он найдёт в себе силы всё исправить. Мужчина всей душой надеялся, что это возможно. Неужели он не попытается сотворить нереальное и невообразимое, пусть даже совсем не поддающееся здравому смыслу, если у него подобное уже получалось не раз? Трудно рассказать, что двигало в основном отчаянным рыцарем. Сложно описать те чувства, которые тот сейчас испытывал. Непросто и представить, на что ещё может оказаться способен сильный мужчина, преодолевший столь многое, так что и не дававший в этом себе отчета. Герой пусть и совсем немного, но верил в себя, а главное – он верил в свою правоту. И с этой верой воинственный мужчина сумеет одолеть любые трудности и преграды, пусть их и вовсе немало. Однако не самый лучший вариант рассматривать данный вопрос с такой непривлекательной и мало обещающей стороны. Не проще ли будет после возможного поражения уже на всё забить и только тогда опустить руки? Но пока имеется столь незаменимый и пусть единственный шанс, надо действовать.
Правда, нужно разобраться, как. Необходимо подойти к решаемой задаче с предельной осторожностью и расчетливостью. Ни в коем случае нельзя торопиться и недооценивать противника. Несмотря на всю ненависть и злобу ко врагу, не стоит стремиться того прикончить при каждой попавшейся возможности. Лучше подойти как-то издалека, но только как? И как узнать, в какой именно момент нужно совершить вылазку в проклятый город? К этому вопросу тоже необходимо подойти довольно тщательно. Запросто может получиться так, что в один день жрецы будут готовы встретить космонавта во всеоружии, а в следующий уже будут спать мертвым сном. И точно ли стоит нападать ночью? Наверняка эти ребята именно в темное время суток окажутся предельно бдительны. А иначе зачем Аддеваль оставил Тальвера в живых? Ладно, он испугался птеродактиля и убежал – вполне годное объяснение. Ну а для чего ему нужно было забирать с собой Фетиль? Выходит, священник всё-таки надеется, что Тальвер придёт за ней, и поэтому постарается не смыкать глаз до прихода героя. Эх, будь у Тальвера дракон, а не птерозавр, тогда и не пришлось бы ломать голову.
С одной стороны, план должен сыграть определенную роль в достижении цели, а отдых вообще-то тоже не помешает. Поэтому Тальвер решил не заморачиваться раньше времени и поглазеть на открывающиеся его ненастному взору виды. Многое прекрасное и неподвластное описанию предстало пред глазами летающего всадника. Здесь кругом распространялись дремучие леса, разбавляемые пустынными полями и цветочными лугами; там и сям возвышались опушки и сопки, увековеченные на верхушках парой-тройкой одиноких сосен или гордо возвышающемся над всей землей величественным дубом, вроде той, что Тальвер только что пролетел мимо. Возникавшие по ходу движения речки и озера, увлажнявшие почву лесов и идущих следом за ними равнин, сверху выглядели словно жидкий хрусталь, весело и играючи поблескивающий на солнце.
Что же теперь делать несчастному? Как не дать включиться в себе самоуничтожению? По-хорошему, надо нормально выспаться. Тальвер, осознавая необходимость такого времяпрепровождения, хотя сейчас несколько часов бездействия могли казаться ему вечностью, направил свой «аэроплан» на посадку.
– Да. – Не особо задумываясь, Моджо дал короткий, однозначный и ясный ответ. – Есть. Его имя Шторм. Очень прыткий малец. Думаю, его помощь тебе придётся очень кстати.
– И где я могу его найти?
– Я пошлю за ним.
Пока Тальвер рассказывал предводителю племени о произошедших событиях, о том, как его корабль похитили, а вместе с ним и его жену, времени прошло немало, пока не пришёл тот самый бравый парень, рекомендованный Тальверу вождем.
– Приветствую вас, достопочтенный вождь Моджо!
– Не стоит. – Смягчил обстановку Моджо, обратившись к юноше совсем как к сыну:
– Шторм, мальчик мой, это Тальвер. Для тебя господин Тальвер. Нашему гостю нужна помощь. У нашего соотечественника похитили его жену. Ему нужен помощник. Я вспомнил про тебя. Ты же у нас малый не промах.
– Я… я готов. – Достаточно быстро дал смелый парень свой ответ. – Только не стоит ли взять господину в подмогу кого-нибудь ещё?
– Сирена не унесёт больше, чем двоих.
– Это мой ручной птенец, брат Шторм. – Пояснил Тальвер, увидев недоумение на лице юноши.
А и бесстрашны те воины, что движутся навстречу опасности, не зная даже, что их ждёт. Тальвер и Шторм проникли в город никем не замеченными. Пока всё шло гладко. Бойцы продвигались тихонько по темным и узким городским улицам, пытаясь создавать как можно меньше шума. Онимбиец шёл впереди, сердце его влекло по грязным переулкам бедных кварталов, мимо каменных зажиточных домов, по рассаженным по местам садам и паркам – к ней.
«Как ты там, моя любовь?» – прошептал Тальвер, изможденный и измучившийся от бесконечной и бесплодной ходьбы по сонному городу. Как вдруг его глазам открылось то самое место – площадь. Наконец они вышли на неё.
– Храм… – едва слышно произнёс космонавт и направился в сторону грандиозного сооружения, а вслед за ним и Шторм.
Фетиль лежала на алтаре, окруженная свечами на серебряных подставках. Хрен знает, какой ритуал собирались проводить над ней эти нелюди, но Тальвер не мог равнодушно смотреть на сие жуткое зрелище.
– Принцесса! – Назвав девушку её вторым, им лично придуманным, именем, мужчина подбежал к несчастной.
– Тальвер! – Девушка очнулась. Онимбиец не мог поверить своему счастью. Она была жива. – Ты здесь… но тебе грозит опасность…
– Господин! – Позвал Шторм, и мужчина обернулся в сторону юноши.
В залу вошли жрецы. Их руки держали оружие разного рода; зловеще и смертоносно посверкивали острые лезвия на огне, исходящем от лампад на стенах.
– Шторм, приготовься. – Посоветовал Тальвер, осознавая, что сказанное им несло в себе не слишком много надежды.
– Well, well, well… – Слащаво проговорил Аддеваль, стоявший посреди сборища остальных небожителей. – Это же сам господин Тальвер!
– Что тебе от меня нужно, жрец?! – Закономерно произнёс Тальвер, стараясь говорить, как можно четче и убедительнее.
В ответ молчание. Без слов главарь ничтожного сборища махнул рукой в сторону Тальвера. Жрецы медленно стали продвигаться к золотоискателю. Два бойца напротив встали в боевые стойки, готовые принять бой. «Если и пойду долиной смертной тени…» – пронеслось в голове космонавта. Он слышал это из какого-то фильма. К сожалению, он не запомнил дальнейших слов. Да и намечалось действие пострашнее, нежели переход через смертную долину… Но уже не важно, останется ли он в живых, или падёт смертью храбрых вместе со своим напарником. Главное, что он сделает всё ради неё. Остальное – воля Господа.
– Ты как вор, пришёл ночью. – Начал наконец диалог Аддеваль. – Потому что ты боишься. Ты не бог. Ты человек.
– Тогда для чего я вам нужен?
– Для разоблачения твоей персоны перед пустоголовыми людишками, населяющими этот город.
– И ради такого ты пойдёшь на пролитие невинной крови, Аддеваль? – Осведомился Тальвер напоследок у безбожника. – Я-то хотя бы человек, а ты – нет.
Едва было произнесено последнее слово, как завязалась битва. Служители храма один за другим рассыпались по всем фронтам. Секунда-две, и резня началась. Разбойники, одетые в белые одежды, чуть не разом накинулись на мужественную пару, стоявшую неколебимо и твердо перед лицом смерти. Оголились мечи, ловким движением высунутые из ножен – стальные клинки звонко ударились о стальные рукояти.
Первое столкновение острых лезвий друг о друга – первая картина из жизни Тальвера перед внутренним взором бойца.
***
Фейлона скрылась за стеной церкви, сопровождаемая парочкой дурных на голову подружек. Тальвер открыл переданную Фейлоной через его старшего брата записку. Развернув её, подросток так и ахнул. Содержимое заключалось всего в трёх словах, но несло в себе столько радости для паренька, испытывающего подобное впечатление впервые: «I love you».
Как и следовало ожидать от ещё незрелого пацана, дурачок забил на учебу, решив, что раз уж он завоевал сердце такой милашки, как Фейлона, то можно и не учиться. В итоге заработал впервые пять троек за четверть. Но что-то неповторимое и неизгладимое по последующим воспоминаниям героя произошло тогда. Что говорить, такое жизнь подарила ему в первый раз. И он был по-настоящему особенным. Доля смысла, конечно же, содержалась в решении мальчугана отвернуться от всех повседневных забот, и поиграть в «акуна-матата». Правильно сталось с его стороны, что он попробовал просто жить иначе; ясно, что тогда влюбленный этого не осознавал. И, что немаловажно, он не был влюблён лишь в неё – он был влюблён в жизнь, прекрасную в столь ярких и красочных проявлениях. Вспомнить только, романтик после прочитанного на листке бумаги из блокнотика не спал чуть не всю ночь, мечтая о чудной девчонке, видя, как он носит её на руках, как он кружит её посреди зеленого поля.
***
Повертеться вокруг своей оси боец решил и сейчас. Вспышка – действие. Первая кровь.
