Иван Сергеевич Веденеев
Мизантропия

Детектив поднялся, закинул в зубы сигарету и, убрав руки в карманы плаща, зашагал прочь. К тому времени, на этаже уже начали появляться медики, а коридоры заполнились шумом голосов и топотом обутых в дорогие ботинки ног. Похоже, в ближайшие несколько недель Город будет стоять на ушах, обсуждая случившееся и строя нелепые теории одна глупей другой.

Глава 2

As the candle sputters out… (c)

28 августа – 8:00 p.m. Район Арти.

Кажется, скоро начнет холодать. Старый, местами почерневший и единственный на весь район экран, передавал прогноз погоды на предстоящую осень, но стоило мне подойти поближе, как они переключились на очередные лживые новости. Толстомордый мистер Джекинс, мэр нашего Города завел любимую шарманку о сокращении уровня преступности и общем улучшении жизни. Вот бы он удивился, если бы удосужился заехать чуть дальше Делового центра или своего любимого Лимбо. Еще пять минут назад я пересек седьмую улицу, и там, в одном из переулков какая-то малолетка предлагала мне приятно провести время. Десять долларов – час. Пятьдесят – ночь. Хорошо, если ей было хотя бы четырнадцать, но выглядела она только на двенадцать. Я даже не пытался с ней поговорить, ведь стоило мне отказаться от услуг, как из темноты выглянул огромный черт в кожаной куртке и грязной вязаной шапке. Он, красноречиво убрав руку в карман, намекнул, чтобы я не задерживался и не отвлекал его подопечную от работы. Что тут можно сделать? Пройти и забыть, добраться до дома и забыть еще раз, помогая себе алкоголем или чем-то более серьезным. Естественно, большинство жителей нашего славного района плевать хотело на малолетних шлюх, наркоманов и торговцев. Единственное, что их волнует – раздобыть побольше денег и свалить куда подальше. В другой город, в другой штат, в другую страну… О том, чтобы переселиться поближе к Серебряному шпилю или тому же Лимбо не могло быть и речи. Богатеи прекрасно справлялись с защитой своих угодий от всякого рода отребья вроде нас, и наличие внезапно заработанного капитала не делало из бывших рабочих района Ренто людей.

Я снова замечтался и не заметил, как остановился около мерцающей вывески старины Сэлли. Этот ушлый продавец удовольствия снова пожалел денег и не поменял подсветку. Теперь размалеванная красавица выглядела довольно жутко, но кому какое дело… Единственный стрип-бар на ближайшие несколько кварталов – вот и все, что нужно для привлечения клиентов. Меняй начинающих стареть танцовщиц, надавливай на открывающихся конкурентов – и будет тебе счастье. Примерно этим Сэлли и занимался. Если не вспоминать о Джессике… Ветеран эротического труда, чтоб ей пусто было! Мозг заботливо подсунул мне нужную картинку, и по моему телу прошлась волна ужаса. Не понимаю, почему старик до сих пор ее держит?! Неужели, среди клиентов так много извращенцев? И ведь барышня действительно пользуется у них спросом…

Какой-то тип не удосужился посмотреть вперед и врезался мне в спину. На его уставшем от жизни лице красовался свежий кровоподтек, а вся передняя часть рубашки была измазана остатками обеда или ужина. Мутный, расфокусированный взгляд попытался сосредоточится на мне. Выходило у парня плохо. На вид ему было чуть больше двадцати, но обильные возлияния и, возможно, уколы какой-то очередной дряни сильно старили и без того уродливую физиономию.

– Ты ка… хера… сука, – медленно произнесло полуживое тело, с трудом набирая в легкие воздух.

Вести диалог с подобными личностями – то еще удовольствие. Ты ему два слова, он тебе десять, причем, каждое следующее будет произносить еще менее четко. Потом полезет в драку, получит по морде, полежит на тротуаре и спокойно пойдет себе дальше, забыв о всем, что произошло минуту назад. Обычно с такими никто не цацкается, главное – бросить тело подальше от заведения или собственного дома, чтобы копы не прицепились. Убитый житель Арти – не проблема, а естественное явление. Мне всегда казалось, что легавые просто ставят очередную цифру в отчет и даже не удосуживаются писать объяснения или заводить уголовные дела. Однажды, один из моих соседей по этажу, Джо Морелло – из бывших, подтвердил эту теорию. И пока я вспоминал несчастного алкоголика, уволенного за пристрастия к чему-то серьезному, пьяное тело обиделось из-за того, что не получило ответ на свой вопрос. Его довольно увесистый кулак полетел мне в лицо точно в замедленной съемке. Я рефлекторно поднырнул под удар, но тут же опомнился, остановил уже заряженный апперкот и легко толкнул парня в грудь. Он смешно замахал руками и, споткнувшись о торчащую позади плитку, осел на стену стрип-клуба, а когда попытался подняться – к нему подскочил низкорослый крепыш и одним боковым отправил смотреть сны.

Джимми никогда не шутил, воспринимал любое слово всерьез и всегда удивлялся, почему я не ввязываюсь в драки. Он наблюдал за нашим столкновением, сложив руки и смешно шевеля своими черными усами, но когда пьяница коснулся святого места, коренастый охранник моментально сорвался с поста и вмешался.

– Вот скажи мне, Сид, – произнес он, закончив перетаскивать бессознательную жертву на противоположную сторону улицы. – Ты ж не слабак, вон какой здоровый! Что ты их бережешь?

– Не начинай, а, – я попробовал отмахнуться от очередного разговора про мораль. – Как прошла позавчерашняя смена? Без происшествий?

– Три сломанные челюсти, пара ножей, – отмахнулся Джимми. – Считай, и не дежурил. Так, мелочи. Ты от разговора-то не уходи! Бросал бы свое пустое занятие и шел ко мне в напарники, а то этот мистер чистоплюй замучил уже. То на работу не выйдет, то какого-нибудь важного господина зацепит. Сэлли потом извиняться приходится и девочек за бесплатно отдавать. А ты ж знаешь, я этого не люблю!

Действительно, у одного из охранников «Вельвета» имелась совершенно бескорыстная привязанность к работницам клуба. В свободное время он бегал вокруг них словно курица-наседка, и когда какой-нибудь особенно наглый клиент пытался сделать что-нибудь «нехорошее» – этот крепкий мужичок безжалостно карал нарушителя своими кулаками, а иногда и с помощью оружия. Недавно к нам устроилась новенькая. Миниатюрная блондинка Лили. Волновалась по неопытности жутко, так он ей и чай принесет, и какую-нибудь историю расскажет, добрая душа. Ну, и девочки его тоже боготворят, ухаживают и раны обрабатывают после столкновений с клиентами. Вот только Сэлли это бесит, понимает, старый лис, что в случае чего, из Джимми выйдет неплохой хозяин бара. Где нужно строгий, где нужно заботливый.

– Сид, опять что-ли в мечтах витаешь? Сид! – рявкнул охранник, щелкая пальцами перед моим носом. – Ну так что? Ты, вроде, парень нормальный, со своими странностями, но понятия имеешь. Бросай, говорю, стойку! Сколько можно людям пойло наливать?

– Не люблю драться, ты же знаешь, – вот я и попался на очередную беседу. – А там если что, так вы с Риком всегда на помощь подоспеете. У меня хорошая работа, за которую платят хорошие деньги.

– Это ты свои гроши хорошими деньгами обозвал? – не унимался крепыш. – У меня в три раза больше выходит, а сколько удовольствия! Каждый сломанный нос какого-нибудь особенно резвого засранца словно бальзам на душу. И не надо мне загонять! Я ж вижу, как ты двигаешься, явно профи. Парни поговаривают, что наш бармен из бывших…

Последнее слово Джимми я не расслышал из-за остановившегося неподалеку автомобиля. Его водитель зажал клаксон, и улица наполнилась противным высоким сигналом. Похоже, ему не понравилось, что какой-то нищий в рваном пальто посмел слишком медленно перейти дорогу. Только теперь я обратил на него внимание. Машина сильно выделялась на фоне ближайших строений. «Вельвет» расположен на узкой двухполосной улице, на которой находятся еще несколько обычных баров и пара игорных домов. Темные кирпичные дома мрачно нависают над тротуаром, а единственным источником света являются неоновые вывески. Тем не менее, ночью здесь всегда очень людно и шумно. А вот что редкость – так это подобные дорогие повозки с открытым верхом. Даже не представляю, каким надо быть дураком, чтобы приехать к нам на кабриолете. Да первый же подросток залезет внутрь и угонит ее, чтобы покататься. А если хозяин будет против – его, скорее всего, тут же выбросят в ближайшую подворотню.

– Ничего себе, коляска, – Джимми даже слегка присвистнул. – Вот бы раздобыть такую себе! Ты только посмотри на ее хромированные диски, а этот звук из глушителя, песня. Клянусь, под капотом не меньше трехсот лошадей, а то и все пятьсот.

– И куда ты ее денешь? Поставишь во дворе под окнами?

– Да, а что? Меня ж там каждая собака знает, пусть только попробуют с ней что-нибудь сделать! Я ж им руки повыдергиваю и в жопу засуну, а потом заставлю плясать под какую-нибудь веселенькую мелодию! – на лице у бравого охранника выступила мечтательная улыбка и он пару раз махнул перед собой кулаками, изображая расправу над потенциальными вандалами. – Интересно, чего он тут забыл…

– Однозначно, приехал подарить тебе машину! Ты наверняка участвовал в какой-нибудь рекламной компании, где разыгрывались крупные призы, – отвечая Джимми, я тоже поглядывал на сидящего за рулем молодца в дорогом темно-сером костюме.

– Дай-ка вспомнить… Несколько недель назад в продуктовом выдавали какие-то брошюры, но я ничего не… Да ну тебя, Сид! Надоел со своими шуточками, знаешь же, что я такое не перевариваю!

– А я-то думал, что дело в твоем тупоумии, а не в пищеварении, – чем сильнее краснел усач, тем шире становилась моя улыбка. Главное – вовремя прекратить издеваться и не переходить незримую черту его терпения. – Ладно-ладно, не злись. Извини, мне пора на смену, расскажешь потом, что будет делать этот тип.

– Ага… – буркнул Джимми.

Мы вместе дошли до двойных стеклянных дверей с массивными отполированными ручками, но он остался снаружи, а я аккуратно потянул одну из них и оказался внутри. В «Вельвете» за прошедшие сутки ничего не изменилось. Справа от входа стоял небольшой стул на высоких ножках, на котором пытался не уснуть еще один охранник. Впереди находился большой помост: он имел вытянутую форму, чтобы посетители могли наблюдать за шоу с обеих сторон. Блестящий шест пустовал, но буквально через полчаса там появится очередная девушка. Пока же в клубе велась подготовка к работе. Расположенная у левой стены стойка ждала меня, а чистые бокалы блестели от яркого света. Скоро его погасят, но сейчас повсюду снуют танцовщицы вперемешку с уборщицами и что-то громко обсуждают. Скорее всего, Сэлли был не в духе и успел на всех накричать, это передалось по цепочке, и весь персонал погрузился в нервную суету.

А вот и он сам. Высокий, широкоплечий, но отрастивший массивный живот. Поговаривают, что хозяин отбил клуб у какой-то преступной группы, и помогали ему друзья из полицейского спецподразделения. Не знаю, сколько в этом правды, но выглядел он так, что каких-нибудь двадцать лет назад вполне мог воевать с бандитами на улицах нашего Города. Повадки бойца все еще читались во всех его движениях, но проплешина и заметная одышка указывали на пятидесятилетнего мужика, отправившегося на покой.

– Переставай глазеть на девочек и принимайся за работу! – рявкнул Сэлли, едва меня заметив. Это была его коронная фраза, и говорил он ее практически всем работникам «Вельвета».

– До начала смены целых полчаса, – ответил я, скорее для проформы.

– Вот и сидел бы дома! А раз приперся – марш за стойку, лентяй!

Я сделал вид, что разозлился и максимально шумно прошел к своему рабочему месту. Подобный спектакль разыгрывался практически каждый день. Все знали, что шеф не злиться, а просто показывает нам, кто здесь хозяин; он знал, что мы не обижаемся и воспринимаем его выходки спокойно. Я слегка улыбнулся, когда Сэлли недовольно покачал головой, а затем к стойке подошла Сьюзи. Пышногрудая брюнетка с длинными волнистыми волосами выглядела расстроенной и даже не стала меня подначивать. Она еще не успела переодеться для выступления и медленно забралась на высокий стул.

– Плесни чего-нибудь не слишком крепкого, пожалуйста, – произнесла девушка, уставившись на стойку.

– Ты же знаешь, что Сэлли оторвет мне голову, если я буду наливать вам алкоголь до шоу. Случилось что-нибудь серьезное? – я попробовал заглянуть ей в лицо, но она отвернулась.

– Знаю-знаю. Тогда кофе…

У меня аж рот открылся от удивления. Сьюзи – самая острая на язык и взбалмошная девушка «Вельвета» спокойно отреагировала на мой отказ. Без ругани, криков и оскорблений. Куда катиться этот мир! Говорить об этом я не стал и, видя, что ей действительно не по себе, принялся колдовать около кофе-машины. Через минуту ароматный черный напиток уже поблескивал в чашке. Она снова повернулась в мою сторону и закурила.

– Да уж, не то слово, – ответила Сьюзи, выпуская к потолку облако дыма. – Вчера, когда ты отдыхал, к нам заглянул какой-то тип. В дорогом плаще, чисто выбритый. Сразу видно, что не местный. Откуда-то из Делового центра, не меньше. Девочки просто ожили, дурехи. А потом весь вечер ворковали о нем за кулисами, принцессы тупоголовые! «Вот бы такой забрал к себе, вытащил в люди!» Тьфу!

Я выставил пепельницу и достал сигарету.

– Ну и что? Он кого-то действительно забрал, и ты теперь завидуешь? – похоже, моя шутка не удалась…

– Дурень! – Сьюзи злобно впечатала почти целый окурок и снова полезла в карман за пачкой. – Столько тут работаешь, а не шаришь. Наши мужики – уроды вонючие, жлобят каждый лишний цент и никогда не дают чаевые. Иногда заказывают приватные танцы, иногда пытаются насиловать, когда нет денег на продолжение, но их всегда вышвыривают из клуба с легкой совестью. Если в смене Джимми, то он мутузит этих козлов где-нибудь в подворотне, а потом идет успокаивать очередную несостоявшуюся жертву. Обычное дело. С богатенькими все не так. Почти всегда в них есть что-то такое… Не знаю… Извращенное даже с точки зрения зашарпанного стрип-бара в Арти.

Я промолчал, наблюдая, как Сьюзи пытается прикурить сигарету трясущейся рукой. Наконец, у нее получилось и девушка продолжила рассказ.

– Короче. Я танцевала заключительный номер и вижу, как он пристально на меня смотрит. Прямо в лицо. Прикинь, я значит, осталась в чем мать родила, а его физиономия заинтересовала.

Это, действительно, было странно. За такую фигуру, как у моей собеседницы, многие девушки продали бы душу. Даже не представляю, что занесло ее в «Вельвет», но обычно клиенты теряли свои челюсти уже при выходе Сьюзи не помост, а уж когда она начинала раздеваться… Впрочем, лицо у нее было симпатичным, и в солнечную погоду на нем высыпались веселые веснушки.

– Ты замечательно выглядишь во всех местах, – я попробовал поддержать танцовщицу.

– А ты не умеешь делать комплименты. Сперва я подумала, что, может он предпочитает парней, но потом этот господин заказал приватный танец в моем исполнении. Полный фарш со всеми возможными продолжениями. Я не моралистка, можно и потрахаться, коль платят хорошо, поэтому быстренько собралась – и в кабинку. Начинаю вертеть перед ним всеми выдающимися частями тела, а он продолжает смотреть на лицо. Аж мурашки по спине побежали, представляешь?

– Честно говоря, с трудом. Ты у нас не из пугливых.

– Ага. В общем, осталась без одежды, спрашиваю его, с чего начнем – молчит. Пялится и молчит. Ну, я постояла так минуту и потеряла всякое терпение. Мистер, говорю, давайте продолжать, время идет, смена заканчивается. Вежливо сказала, не как обычно. Он улыбнулся, поднялся и кинул меня на кушетку. Значит, из грубых, ну ничего, и не таких видывали. Пока соображала, мужик скинул плащ, закатал рукава своей белоснежной рубашки и со словами «сейчас продолжим» достал из кармана бритву! А голос у него противный, манерный такой, что жуть. Я как завизжу! – Сьюзи даже всхлипнула и залпом допила остатки кофе. – Рик примчался пулей. Обезвредил его и потащил к выходу, а этот мудак начал сыпать проклятьями. Что он всех нас убьет, спалит клуб и так далее…

– И что с ним в итоге сделали? – за два года работы в «Вельвете» я уже не раз сталкивался с подобными ситуациями, но к счастью, связи Сэлли помогли разрешить их без особых для нас проблем.

– Рик его немного поколотил, не трогая лица, и выбросил на улице. А я до сих пор боюсь. Хоть на сцену не выходи… Вдруг он какой-нибудь серьезный бандит или легавый? Даже не знаю, почему такие мысли в голову лезут, но у меня нехорошие предчувствия.

– Говорила с Сэлли? Может, он даст тебе парочку выходных. Отдохнешь, успокоишься…

– А чего, думаешь, он сегодня такой раздражительный и на всех рычит. Тоже волнуется.

Шеф, и волнуется? Похоже, дело пахнет серьезными неприятностями… Надо бы побеседовать с Джимми. Он в таких делах опытный. А вот я до сих пор не привык, что какая-нибудь рядовая потасовка имеет шанс перерасти во что-то крупное. Столько лет живу в Арти, наблюдаю, что творится на улицах прямо под носом, а до сих пор не привык…

– Сьюзи! – закричал вернувшийся из своей каморки Сэлли. – Иди домой и до среды не появляйся! Я дозвонился до Марии, она тебя подменит. А все остальные собрались и быстро переодеваться! Ленивые жопы! Через десять минут открываемся!

На последних словах шефа прожекторы в общем зале начали постепенно гаснуть, и «Вельвет» погрузился в полумрак. Остались лишь несколько лампочек над моей головой и светящаяся кромка сцены. Из-за кулис заиграла легкая, ненавязчивая музыка, а сидящая напротив танцовщица сделала последнюю затяжку.

– Сид, я боюсь… Можно, я посижу тут до закрытия, подожду Джимми, чтобы он проводил меня до дома?

– Почему ты спрашиваешь об этом меня? – я быстренько подготовил несколько пивных кружек и вставил ключ в кассовый апарат. – С этим к Сэлли, он тут хозяин.

– Засранец ты, – устало ответила девушка. – Спасибо за кофе.

– Не за что. Если надоест сидеть за стойкой – в подсобке есть кресло, – я махнул на дверь за спиной, ведущую в небольшую комнатку, в которой стояли кеги и коробки с закусками. – В нем можно неплохо подремать.

– Засранец, но все-таки человек, – Сьюзи подмигнула и мы увидели первых входящих в клуб посетителей.

Она еще немного посидела, болтая с одним из завсегдатаев «Вельвета», а затем все же воспользовалась моим предложением. Ее история очень крепко засела в мозгу, но я почему-то не стал рассказывать про встреченный на улице кабриолет. Мало ли кто заехал в нашу глушь, чего зря расстраивать и без того нервную девушку. Жаль только, что мне так и не удалось поболтать с Джимми. Придется отложить это до утра. Ему нужно выполнять свою работу, мне – свою.

Народу все больше, кружки едва успевают наполняться пивом, а на сцене показалась милашка Лили. Как только она начала нарезать круги, держась рукой за шест, публика одобрительно загудела и приготовила мелкие купюры. Мужики самых разных возрастов орут словно дети на утреннике, которым привели Санта Клауса. Никогда не понимал их увлечения, но красиво, ничего не скажешь. Грудь у Лили совсем маленькая, но из-за своего небольшого роста, потрясающей гибкости и красивого лица – она завоевала популярность с самого первого выступления. Огня подливало и то, что за все время работы у Сэлли, девушка ни разу не подписалась на приватный танец с «продолжением». А ведь желающих было много, и порой они предлагали очень нешуточные деньги.

На самом деле – это могло совершенно ничего не значить. Видал я и не таких; сперва строили из себя недотрог, а потом пускались во все тяжкие. Хотя, если подумать, бывали и обратные случаи. Дори – уволилась с месяц назад. Десять лет у шеста, и ни одного случая секса за деньги. Официально зарегистрированного. Я невольно улыбнулся и кивнул вошедшему в зал Джимми. Периодически они с напарником менялись местами. Особенно, когда на улице лил дождь. Отдохнуть ему не дали. Какой-то не особо свежий гражданин толкнул низкого охранника в грудь и тут же оказался на полу с заломленными за спину руками.

Иногда мне начинает казаться, что каждая рабочая ночь – это своего рода день сурка. Танцовщицы, пьяные и шумные клиенты, мелькающие кулаки – словно фильм с заевшим кадром. А иногда – все совсем не так. Стриптизерши оказываются человечнее многих других, охранники – добряками, а клиенты удивляют действительно забавными и порой даже милыми историями.

Сейчас они стоят вплотную к сцене и пытаются лапать Лили, так что ей приходится элегантно уворачиваться от протянутых ладоней. Самое время немного передохнуть, пока мужчины увлечены и не торопятся за новой порцией алкоголя. До конца номера минут пять, хватит, чтобы покурить. Я подвинул себе наполнившуюся пепельницу и достал смявшуюся сигарету. Зажигалка, зараза такая, отказалась работать, но в этот момент, из каморки показалась сонная Сьюзи. Она машинально протянула мне огонек и облокотилась на стойку рядом. Затянулись. Я безразлично уставился на затылок какого-то пожилого дедушки, а девушка принялась сканировала коллегу. Наверное, пыталась сообразить, стоит ли ей переживать. Увлекшись процессом, я не заметил приближающегося джентльмена в шляпе. И только когда он оказался совсем близко, увидел кивающего и тычущего пальцем Джимми. Кажется, охранник хотел мне что-то сказать.

В этот самый момент Сьюзи повернула голову и глухо вскрикнула, зажимая рот рукой. Мужчина улыбнулся. Дорогой темно-серый костюм, молодое лицо. И очень неприятный взгляд широко раскрытых глаз, на дне которых прячется изрядная доля злобы. Нет, дружок, меня ты своей улыбкой не обманешь. Ты явно серьезнее и опаснее, чем хочешь казаться.

Я мягко отстранил танцовщицу, проталкивая ее обратно в подсобку. Джимми успел засечь возглас Сьюзи и уже бежит к нам. Вот только, не стоит ему ввязываться в это дело, ой, не стоит! Парень точно не из простых, и что-то в нем не дает мне покоя. Проводил взглядом скрывшуюся девушку, стоит смирно, руки в карманах. Сейчас что-то случится…

***

29 августа – 7:00 a.m. Район Арти, полицейский участок.

Синие мундиры во всю сновали по серому двухэтажному зданию. С «открытия», а если точнее, с начала утренней смены прошел всего час, а приемное отделение уже наполнилось задержанными мужчинами, женщинами и детьми. Кто-то спал на полу, пристегнутый наручниками к решетке, кто-то держался за нее руками и орал на усмехающихся легавых, а кто-то притворялся невиновным и пытался выдавить из глаз поддельные слезы. Стражи порядка, привычные к таким представлениям, почти не реагировали. Оно и понятно, ведь за годы службы им приходилось сталкиваться с огромным количеством жестоких преступлений, совершенных, казалось бы, небесными ангелами во плоти. И если бы они отпускали каждого встречного – население Арти существенно бы поуменьшилось.

Железная клетка распахнулась, и очередной гражданин отправился на дознание. Ему стянули руки за спиной и толкнули в сторону лестницы на второй этаж. Коридор, по которому вели задержанного, не имел окон и освещался лишь свисающими с потолка лампами. Наконец, двое конвоиров остановились у старенькой, обшарпанной двери и деликатно постучались. Изнутри раздался кашель, а затем кто-то устало разрешил им войти. Один полицейский крутанул ручку, а второй настойчиво провел внутрь неизвестного мужчину. Оказавшись в кабинете, он зажмурился от резко ударившего в глаза света и только спустя пару секунд смог разглядеть окружающую обстановку.

– Присаживайтесь, – произнес сидящий за столом и обратился к коллегам. – А вы пока можете идти. Возвращайтесь минут через тридцать, думаю, к тому времени мы уже закончим.

Рабочее место детектива было идеально чистым: бумажки и папки с документами сложены в аккуратные стопки, а письменные принадлежности убраны в квадратный деревянный стакан. Сам он в довольно приличном коричневом костюме и неброской сорочке с подтяжками расположился на самом краю стула и почти не смотрел на вошедшего, уперев локти на столешницу. Лицо следователя выдавало в нем постоянно не высыпающегося человека, который, к тому же, много работает и часто думает. Его лоб пересекали глубокие морщины, а на кистях выступали вены.

– Меня зовут Мэтью Стерлин. Представьтесь пожалуйста.

– Дирк Максвелл… – промямлил задержанный, неловко опуская на стоящий неподалеку стул. – Я не понимаю за что меня арестовали и хотел бы увидеть адвоката…

Детектив поднял голову и внимательно посмотрел на этого начинающего стареть мужичка. Заглянув в спокойные, светло-карие глаза хозяина кабинета, он окончательно потерял самообладание и начал нервно ерзать на месте. Конвоиры, зная методы работы старшего коллеги, лишь усмехнулись и покинули помещение, оставив их тет-а-тет.

– Не арестовали, а задержали на месте преступления, – спокойно поправил Мэтью. – И судя по надрывам на пиджаке и слегка обгоревшим рукавам, Вы принимали в тех события непосредственное участие. Сейчас пять минут восьмого, личного адвоката у Вас нет, а государственный не появится на службе раньше девяти. Так что, можете выбирать сами: либо мы беседуем без него, либо отложим разговор еще на час, но тогда Вам придется подождать в общей камере, вместе с остальными.

В последних словах мистер Дирк расслышал лишь приговор. Казалось, он стал еще ниже, чем был, его лицо побелело, а руки непроизвольно задрожали. Похоже, сокамерники обращались с новичком не так уж и деликатно. Зрачки детектива медленно двигались из стороны в сторону, неспешно изучая сидевшего напротив мужчину. Наконец, тот протяжно вздохнул и, облизав губы, начал говорить.

– Понимаете… жена с детьми уехала к матери на пару дней, ну а я пошел в клуб посмотреть стриптиз и попить пива, – Максвелл запнулся и заискивающе посмотрел на следователя.

– Пожалуйста, продолжайте. Я не собираюсь читать Вам лекцию о морали и семейных устоях, – Стерлин взял один из карандашей, листок бумаги и принялся делать наброски.

– Ну так, значится, отдохнуть захотелось. Тем более, вчера танцевала Лили… Простите. Так вот, сидим мы с ребятами, наслаждаемся зрелищем. Вдруг, слышим сзади какой-то шум. Джимми, это их охранник, схватил за грудки богатенького франта и начал ему что-то говорить. Тот даже бровью не повел и руки из карманов не вытащил. Ну, думаю, попадет ему сейчас на орехи, у Джимми кулачищи-то во! – мистер Дирк широко развел ладони. – И дерется он как черт, столько наших отдыхать отправил, не сосчитаешь.

– Не отвлекайтесь, что было дальше?

– Этот парень что-то сказал и его отпустили, я глазам своим не поверил. Он немного походил взад-вперед, пока в зал не влетели еще пятеро ухарцев в черных плащах, шляпах и с автоматами в руках… У каждого вокруг головы был намотан шарф, лиц не разобрать. Кто-то из посетителей закричал, кто-то побежал к выходу, ну, их и положили парой очередей. Больше никто не дергался. Нас согнали в угол, притащили канистры и начали поливать стены бензином.

Детектив удивленно хмыкнул и даже отложил карандаш. Эта история изначально ему не понравилась, еще тогда, среди ночи, когда домашний телефон поднял его из постели, и голос дежурного сообщил о случившемся. Теперь же, все шло к тому, что нападающие очень уверенные в своих силах люди. Устроить пожар и стрельбу в клубе Сэлли, для этого нужны стальные яйца… Стерлин медленно привстал и прошелся по кабинету, заложив руки за спину. Мистер Дирк наблюдал за его движениями с опаской, соображая не сболтнул ли он чего лишнего.

– Очень интересно, – Мэтью закончил шагать и присел на край стола. – Что было дальше?

– Что-что… Этот, который пришел первым, вытащил из-за стойки Сьюзи и поволок ее на середину зала, а в это время его дружки подожгли бензин. Тут-то и показался хозяин с дробовиком. Снес одному из налетчиков половину башки, кровь с мозгами во все стороны, но и на него управа нашлась. Накормили нашего Сэлли, в общем, свинцом… Хороший мужик был, такой клуб замечательный отгрохал. Я аж протрезвел, но дальше почти ничего не помню… – мистер Дирк внезапно прервал рассказ и даже не отвернулся, когда детектив заглянул ему в глаза.

– Как же Вы в таком случае выжили?

– Не знаю. Я на улице очнулся.

– Мистер Максвелл, лжесвидетельство карается уголовным наказанием.

– Клянусь, все так и было… – совсем тихо проговорил задержанный.

– Боитесь, – заключил Стерлин. – Напрасно, теперь Вы в безопасности. И если полученные сведения окажутся полезными для следствия – пойдете по программе защиты свидетелей. Переедете…

– В другой город? – мужчина ожил и заискивающе уставился на детектива, но тот ничего не ответил и лишь улыбнулся. – Когда уже во всю полыхало, этот богатенький достал нож. Думаю, он хотел Сьюзи того… в расход, задела его девка чем-то, не иначе. Потом что-то грохнуло, я зажмурился, а когда огляделся – двое дружков пижона тащат его под руки. Шляпу он где-то потерял, а по лицу струится кровь… Быстро они слиняли, никто и опомниться не успел. Только еще одна парочка все-таки осталась, они-то и перегородили выход с автоматами на перевес. Все кричали «Кто это сделал?!» и ждали пока огонь не перекинется на весь зал… Дальше, клянусь, ничего не видел. Горящий занавес упал прямо рядом с нами, шум поднялся, все забегали, закричали. А эти начали стрелять… Потом мне кто-то ударил по голове и я потерял сознание. Вот, смотрите!

Мистер Дирк повернул к детективу свой почти лысый затылок, на котором виднелся свежий ушиб с кровоподтеком. Мэтью кивнул и вернулся за стол для того, чтобы записать показания в дело.

– Ах да, – как бы невзначай поинтересовался следователь, отвлекаясь от бумажек. – Как, говорите, выглядел этот богатый посетитель? Опишите его как можно подробнее.

– На нем был темно-серый костюм и такая же шляпа. Высокий, ростом примерно с Вас, чисто выбритый. Молодой, волосы короткие, черные.

– Какие-нибудь особые приметы? Шрамы или татуировки? Может быть, неосознанные движения.

– Да вроде нет. Там было темно, а когда все загорелось – его уже унесли…

Детектив еще раз кивнул и задумался: «Слишком общее описание, никаких зацепок. Придется опрашивать свидетелей дальше и идти к клубу самому. Наверняка жители ближайших домой что-нибудь видели. А этот до сих пор трясется. Уж вроде бы, обыватель Арти, должен быть опытным…» Через какое-то время, как и было условлено, вернулись полицейские.

– Снимите с него наручники, оформите и отпустите домой. А Вам, мистер Максвелл, не рекомендую покидать Город. Вы будете вызваны в суд.

– Как насчет программы? – спросил Дирк с надеждой в голосе. Перевод из задержанных в свидетели его немного приободрил, но одно дело – отправится восвояси без каких-либо гарантий, и совсем другое – свалить из этого проклятого места с новыми документами и подставной личностью.

– Вас вызовут, – ответил с нажимом Стерлин. – А пока, постарайтесь как можно меньше бывать на улице. Сходите ко врачу, возьмите больничный в связи с травмой, отдохните.