Иван Аксаков
Записка о ярославских раскольниках

Когда в прошлом году, под влиянием разных обстоятельств, романово-борисоглебцы отказались от единоверческой церкви, то протоиерей Николай, бывший в этом случае главным действующим лицом, не переставал внушать им, что после такого поступка им необходимо оправдаться в глазах правительства и теснее сблизиться с православием. В самом деле, написав отказ лицу, облеченному таким важным, по мнению их, поручением, да еще «действительному статскому советнику» – голова, а за ним и все общество находились в постоянном смущении и опасались, что дерзостью своею навлекли на себя негодование высшего правительства. Я еще застал это смущение: они неоднократно справлялись, не получено ли из Министерства какого-нибудь разрешения по их делу, и многие обращались ко мне с тем же вопросом, на что я обыкновенно отзывался совершенною неизвестностью. И не только общество, но и самые местные власти недоумевали: в чем состоят настоящие виды правительства; боялись, что оно, может быть, потребует от них усиленного, во чтобы ни стало, покровительства единоверию. Доказательством этому служит отчасти и письмо здешнего преосвященного к Вашему сиятельству, посланное на другой день моего приезда, письмо, в котором он, как рассказывал мне после, еще не успел разговориться со мною, «сгоряча» написал, что будет всеми силами содействовать, согласно вашему желанию, распространению единоверия.

Он принял смелость объяснить как протоиерею Николаю, так и преосвященному Евгению, что вовсе не в намерениях правительства безразборчивым введением единоверия препятствовать действительному теснейшему сближению раскольников с православною церковью и что водворение единоверия, имеющее в виду упорных закоренелых раскольников, не должно стеснять православных священников в распространении между ними и своего влияния.