Иван Крылов
Модная лавка

Явление двенадцатое

Маша, Сумбуров и Лиза.

Сумбуров. Какая глупая история! – Книжка моя?

Маша. Вот она, сударь, – в совершенной целости.

Сумбуров. Это хорошо, похвально! Полно, за вами столько проказ, что про вас можно не греша сказать пословицу, что дегтю, – дегтю…

Маша. Вы хотите сказать, что бочка меду, да ложка дегтю?

Сумбуров. Нет, нет! – бочка дегтю, да ложка меду! Вот это можно о вас и о ваших лавках сказать. Однако ж я давича совсем растерялся… Вот и шляпа, и трость моя. Преглупая выдумка! Еще и теперь опомниться не могу. В карете к самому крыльцу подъезжаешь ты с Лестовым; он приказывает Антропке… Что за чертовщина! Да это, видно, остаток хмелю.

Лиза. Неужели вы могли подумать, батюшка?

Сумбуров. Я ничего не думаю. Да ведь, впрочем, большого худа нет, что я тебя теперь дома одну не оставил. Да куда взмыла жена? – Ну, да, добро, мы только разочтемся, да и домой. Я неотменно хочу кончить ныне свой счет.

Явление тринадцатое

Сумбуров, Лиза, Маша, Трише и квартальный с служителями.

Трише. А, monsieur! мой рад, што нашоль вас здесь: ваш изволит сам глядит, ежели мой не лгал. Каспадин офисер, пожалуй за меня на та комнат нашать большой дел.

Маша (особо.) Да! да! подите – испустя лето, да в лес по малину!

Сумбуров. Уж не обманулся ли ты, мусье? Они что-то здесь очень спокойно вас встречают.

Тришe. О нет, нет! – вот эта шкаф; извольте видить, каспадин, тут добра товар лежит! – Мне сказал, кто его полажи. Подождите, подождите, вы тошас увидеть, если мой прав.

Явление четырнадцатое

Сумбуров, Маша и Лиза.

Сумбуров. Что, моя красавица, – теперь ты веришь, что я не насбалмашь говорил о французе; да и он, собака, время, не потерял! Посмотрим, как-то вы отделаетесь! Ага! госпожи плутовки, – конец вашим праздникам! Не будете вы больше разорять и обманывать наших простячков; не будете расторговываться запрещенными товарами; не будете в своей дьявольской лавке давать свиданий, – поделом вам!

Маша. О сударь, вы видите, как я спокойна; право, нам это посещение не страшно. Да что вы так вскинулись на нашу лавку? Ведь здесь сотня других, в которых точно такие ж товары, как и у нас!

Сумбуров. Нет, мой свет! Ну, полно скромничать! Таких барышных товаров, как в этом шкафу, не скopo найдешь!

Маша. Да что ж тут за товар?

Сумбуров. Все знаю, моя красавица! Скажи-тка на ушко, есть ли, полно, на нем таможенная печать? – Мы посмотрим.

Маша. Вот еще, сударь, посмотрите! Да какое право вы имеете?

Сумбуров. Не топорщись, душа моя, – я, пожалуй, пальцем не дотронусь; только тут найдутся люди в мундирах, должностные, которые тихонько да скромненько пошарят да посмотрят.

Маша. Нечего смотреть!

Сумбуров. Нечего смотреть? Дерзкая! Так я не выеду отсель, пока своими глазами не увижу, как вы из этого вывернетесь. Жаль только, что жены нет; я бы ее привез полюбоваться на своих приятельниц: – пусть бы видела, каковы она честны!

Явление пятнадцатое

Маша, Сумбуров, Трише, Лиза, квартальный офицер с полицейскими и мадам Каре.

Тришe. Ваше высокоблагородь, извольте дель ваш продолжаить: это еще не конес; я наверно знаит…

Каре. Это шутна, ошень шутна, как мошна – сумневайсь на такой шесна персон, как мадам Каре!

Маша. Вы нас обижаете.

Офицер. Не беспокойся, душа моя! если мы ничего не сыщем, так и опасаться вам нечего.

Каре. А, боже мой! боже мой! што за гатка история, – c’est vous…^[19]

Маша. Не бойтесь.

Трише. Мой не снаить по франсуска – извольте, мадам говоря по русска; мой кошет, штоб всека мог разумел, как ваш плут. Каспадин офисие, извольте только продолжать ваш perquisition^[20].

Офицер. Не беспокойся, я свое дело знаю! (Осматривает.)

Сумбуров. Шкафа-то не позабудьте.

Офицер. Здесь я ничего не нахожу подозрительного!

Сумбуров. О, будет, будет еще, погодите только!

Явление шестнадцатое

Сумбуров, Лиза, Трише, Каре, Маша, полицейские и Лестов.

Лестов. Ба! какая богатая беседа! Слуга ваш! Что за собрание?

Сумбуров. Ничего, сударь; приятельское посещение от полиции вашим знакомым. Порадуйтесь: у них нашли контрабанду; недаром вить скоро богатеют!

Лестов. Как нашли?

Сумбуров. Ну не нашли, так найдут тотчас, вот тут, близехонько; посмотрите-ка, посмотрите, что выдет!

Лестов. Что это, Маша?

Маша (шепчет ему.) Ну, каково!

Лестов. Я думаю, тебя сам чорт надоумил.

Офицер. Я нигде не нашел ничего.

Тришe. Monsieur, пожалуйте на эта шкап, – а! Лесту! нишево – нишево, allons tricher de l’audace!^[21]

Сумбуров. Да! да! тут хранится бесценное то сокровище. Эх, жаль, что жены нет! Дорого бы я дал, чтоб она здесь была; она вечная их заступница, пусть бы ее показнилась, на них глядя.

Офицер. Пожалуйте, прикажите отпереть этот шкаф.

Каре. Машенька, каво клюши от эта шкапа?

Маша. Вот он; – только я уверяю вас…

Сумбуров (вырывая ключ.) Подай-ка, подай, голубушка, дорогой свой ключик! – Так, совесть ваша чиста, и за этим ключом мы не найдем ничего непозволенного? Прекрасно! Только кажется, будто вы не совсем ради, что выпустили ключик из рук! Мадам, душа моя! ты мне сегодня сослужила добрую службу, и ты бы стоила, чтоб я подлинно своими руками за нее отмстил. Да полно, я и отплачу ее своими руками: сам отопру драгоценный шкапик. Да, да, посмотрим ваших редких товаров!.. Ха! ха! ха! что-то на них за узоры? Куда жаль, коли печати не найдем! (Идет к шкафу.)

Маша (останавливал его.) Постойте, сударь!

Сумбуров. Пустое, – чего стоять! Полюбуемся, что тут за диковинки!.. Из-за каких-то морей приплыли? Ха! Ха! Ха!

Маша. Постойте, я вам сказываю!.. Знаете ли, что вы хотите делать?..

Сумбуров. Ну!..

Маша. Вы себя острамите.

Сумбуров. Как, как? С ума ты сошла, дерзкая!

Маша. Тут сидит…

Сумбуров. Тут лежит…

Маша. Я вам говорю, что тут сидит…

Сумбуров. Я тебе говорю, что тут лежит запрещенный товар.

Маша. Так я вам сказываю, что тут сидит – ваша жена.

Сумбуров. Что, что ты говоришь?.. Как?..

Маша. Ваша жена, говорю я вам; посмотрите сверху в стекло, коли мне не верите.

Сумбуров. Уф! не брежу ли я? – Нет, точно она… О преступница! О злодейка! Ну, хорош товар! Вот тебе контрабанда!

Маша. Ну что ж вы не отпираете, сударь?

Сумбуров. Какое бешенство! О негодная!

Офицер. Государь мой, я не могу долго ждать!

Сумбуров. Ради бога погодите, я голову потерял! – Экой стыд! Экой страм! Государь мой, нельзя ли до завтра?

Тришe. На што назавтра – mais que diable^[22] ваш так конфузна; пожалий мой клюши, – мой сам отперит.

Сумбуров. Ключ! Чтоб тебе околеть, бусурману, прежде нежели ты до него дотронешься! О богоотступница!

Офицер. Да пожалуйте ключ.

Сумбуров. Ключ! какой ключ? Что вам надо? У меня никакого ключа нет!

Маша. И, сударь, опомнитесь, вы в руках его держите.

Сумбуров. Ах! это правда, я бы хотел проглотить его и им подавиться, чтоб избежать этого страму. – О негодная жена! Я думаю, что тебя сам сатана, на стыд мне, усадил в этот проклятый шкаф.

Лестов. Государь мой, я знаю вашу беду!

Сумбуров. Тс! Ради Бога молчите. Так вы знаете? А еще кто знает? Ах! верно, уж целому городу известен мой стыд, мое поношение! Лестов, друг мой! помоги мне, спаси меня от этой гнусной истории.

Лестов. Вы чувствуете, какой стыд, что вашу жену вынут из шкафа?

Сумбуров. Тс! Ради бога тише! – О ты, пребеззаконная!

Лестов. И об этом отнесутся формально правительству…

Сумбуров. И напечатают в газетах… Пропала моя голова!

Лестов. От всего этого могу я вас спасти. – Но прошу вас, вспомните дружбу вашу с моим отцом, вспомните, что я никаких причин вам не подал гнать меня, что ваша дочь разделяет любовь мою со мною…

Сумбуров. Понимаю, понимаю. Так ты спасешь меня? Добро, бесстыдница! Это будет первое твое наказание! Ты не хотела Лестова, я рад, что принужден отбоярить твоего мота Недощетова. Дочь, поди сюда, дай руку, – вот тебе жених!

Лиза. Какое счастие! Батюшка, кому я обязана такою переменою?

Сумбуров. Моей негодной жене.

Лиза. Ах! я готова кинуться к ногам ее. Где матушка?

Сумбуров. Тише, тише, что тебе до этого, где она? Не твое дело!

Трише. Eh bien^[23], каспадин мой, ваша не коши дать клюшь, но мой никак не уступит.

Лестов. Дюпре, узнаешь ли ты меня?

Трише. Каспадин, конешно, ошибайсь; мой не иметь шесть ваш знай; мой нет Дюпре, мой называйсь мосье Трише.

Лестов. Прекрасно! Только не позабудь, Дюпре, – или мосье Трише, что я могу наказать тебя за шалости, которые ты, три года тому назад, наделал у меня, бывши моим камердинером. – Явочную о твоем побеге еще и теперь можно отыскать в полиции.

Трише. А! каспадин, ради бок не покупит меня и мой репютасион! – Уже три кот, как я шесна шелвек и теперь поката купес; я сделаю вам все, што укотна.

Лестов. Ну так сей же час… (Шепчет.)

Трише. Шаль! ошень шаль, – но дле мене воль ваш свят! (Идет и шепчет офицеру.)

Офицер. Как? Вы точно отступаетесь от своего доносу и признаете свою ошибку и невинность мадам Каре?

Трише. Правда, каспадин мой, я ошень виноват: мадам Каре самой невинность; мне мой неверна сказал.

Каре. О, я кошет показал свой иносанс^[24] е наказать некодна Трише!

Лестов. Оставьте это; – вы не будет раскаиваться.

Каре. Eh bien, некодна шелвек; я вас прошай.

Офицер. Стало, мне и делать нечего. Советую вперед быть осторожнее в своих доносах! Слуга ваш! (Уходит.)

Лестов. Ступай и ты вон, Трише! Я все забыл! Прощай, будь спокоен!

Трише. Бок меня убей, коли мой што маленька понимаит. – Serviteur^[25], какая нешасья! короша поживка из рук ушол! (Уходит.)

Лестов (мадам.) Подите и вы в свою комнату; я с вами после сочтуся.

Каре. Я уверен, што мосье кавалер шесна. Топр ношь!