Иван Кочнев
Скала

Предисловие

По ряду причин я долго не решался опубликовать свои записки.

Во-первых, никто не поверит в тот «бред», который вывела моя рука на страницах этого дневника.

Во-вторых, не имея таланта прозаика, мне вряд ли удастся заинтересовать потенциального читателя.

Во-третьих, у меня нет опыта общения с издателями, без которых публикация этой «писанины» весьма проблематична.

И наконец, в-четвертых, я уже сам начинаю сомневаться в реальности происшедших со мной событий.

Тем не менее, устав от постоянно преследующих меня воспоминаний, сопровождаемых изнуряющей бессонницей и невыносимой мигренью, я решил исповедаться и перенес свои рукописи на печатный шрифт.

Часть 1
Дневник Сергея Котова

Глава первая
Поход

29 июня 1976 года Начало дня

Сегодня мы с друзьями-одноклассниками, вчерашними выпускниками нашей средней школы, отправились в туристический поход в окрестный лес, что со всех сторон окружает наш таёжный посёлок. Цель похода весьма прозаичная – к вечеру добраться до лесной речки, что огибает древнюю высоченную скалу, и уже там, в окружении ауры живописного уголка местной природы, отметить окончание школы-десятилетки. Ну а дальше? А дальше все разъедутся кто куда. Кто попытается поступить в институт, кто отнесёт документы в техникум, а кто поступит проще – пойдёт простым рабочим на местную электростанцию или близлежащую стройку.

Наш путь лежит через дамбу водохранилища и далее на север по противопожарной просеке-дороге, разделяющей лес на, так называемые, кварталы. Видимо этой дорогой-просекой пользуются довольно редко, от того она местами заросла бурьяном, местами путь преграждают заваленные ветром деревья, местами встречаются затянутые тиной лужи-озерца. Лишь следы от велосипедных и мотоциклетных шин, оставленные местным населением – охотниками и грибниками, свидетельствуют об обитаемости этих мест. Так как и мы относимся к местному населению, то и для нас этот лес не являются непроходимым и дремучим.

Настроение отличное! Как говорят наши остряки – отличное от других. Отличное от других, так сказать, настроений, будь то, оставшаяся в прошлом, тягучая как гудрон, «тяжесть» школьных лет, будь то, буквально ещё вчера висевшая дамокловым мечом, волнительная экзаменационная пора, будь то… Короче, отличное!

Безмятежно наслаждаемся благоуханием природы, свежим воздухом и не единожды проверенной в походах спаянностью нашей дружной компании. По пути девчата с удовольствием лакомятся лесной ягодой, заросли которой встречаются на каждой залитой солнцем полянке. Фанат-грибник Серега Пугачёв, воспользовавшись случаем, наполняет походный котелок маслятами, сыроежками и прочими ранними грибами, что ко времени наросли благодаря разбушевавшемуся лету и тёплым дождям. Вовка Самсонов палкой как саблей яростно сшибает конопатые шляпы попадающихся на глаза мухоморов. И так, каждый из компании развлекается как может.

Полдень 29 июня

Объявили привал. Ощущается лёгкая усталость в ногах. Вовка Самсонов тут же завалился на спину и задрал ноги, оперев их о ствол сосны. Парни и девчата тут же последовали его примеру. Поза очень удобная, икры расслабляются, кровь отступает от уставших конечностей, давая отдых натруженным ногам.

Приятно лежать на мягком лесном ковре, сплетенном из сухой хвои, травы и мха. Ласково греют тёплые лучи солнца, проникающие сквозь кроны вековых сосен. Слух ласкает беззаботное щебетание лесных птиц на фоне шума ветра, доносящийся с вершин деревьев.

Перекусили бутербродами с чаем из термоса.

Итак, пока перерыв, внесу в дневник участников нашей «экспедиции». Заядлые рыбаки Серега Хвостов из-за своих огромных габаритов прозванный Толстым и Федя Хайруллин по прозвищу Дядя Федор. Ольга Соколова – возлюбленная Серёги Хвостова, Серега Пугачёв – просто Серый и Вовка Самсонов по прозвищу Самсон, примкнувший к нашей компании сосед Ольги Соколовой по лестничной площадке Серёга Смирнов, ну и неразлучные подружки-хохотушки Ольга Щипачёва и Катька Метелёва. Последняя – давнишний и безответный объект воздыханий Серова. А также, два неисправимых мечтателя, начитанных научно-популярными журналами, фантастикой, приключенческой и прочей литературой, не совсем понятной и тем не интересной остальной компании, это Андрюха Шипов и я, ваш покорный слуга, Сергей Котов, получивший прозвище Коча за проявленный как-то интерес к старинным морским судам северных поморов под названием Коч.

Вечер 29 июня

До места добрались на закате солнца, как и планировали. Лагерь разбили на лесной поляне, что на берегу извилистой таёжной реки Рефт. Под кроной развесистой березы установили брезентовую палатку, развели костер. Серёга Толстый и Дядя Федор занялись любимой рыбалкой, девчата приступили к приготовлению ужина. В дело пошли собранные по пути грибы, свежий улов из местной плотвы, чебаков и пескарей, а также всякие другие припасы, взятые с собой из дома. Воду брали прямо из речки, наполненной живительной влагой лесных ручьев.

На другом краю поляны, что примыкает к лесу, виднеются два свежих стожка сена, ярко освещённые лучами летнего заката.

И зачем так далеко от жилья выделяют места под покосы? А может это лесничий или егеря позаботились о дополнительном пропитании зверья в зимнюю пору? Впрочем, какая разница? Главное они есть и своим присутствием живописно дополняют местный пейзаж. Будь я художником, был бы неплохой повод сделать набросок для будущей картины.

Завидев стожки, Самсон с Серым Пугачёвым увлекли Катьку и Ольгу Щипачёву поваляться в душистом сене. Несмотря на вечернюю прохладу, Толстый всё же не удержался и искупался в ледяной воде лесной речушки, его примеры последовал и Серёга Смирнов.

С противоположного берега реки над лагерем возвышается высокая гранитная скала, один из осколков столкновения двух великих континентов – Европы и Азии.

Сумерки

Когда расселись вокруг костра, Самсон, в свойственной ему «хулиганской» манере, достал из рюкзака бутылку самогона, чем вызвал радостное возбуждение парней и легкое огорчение девчат. После принятия первой порции горячительного напитка по молодым телам пошло приятное тепло, компенсирующее вечернюю прохладу, и настроение компании стало оживленно приподнятым. Я тут же в шутку добавил к прозвищу Самсона добавку-рифму – Самсон-Самогон, что дружно подхватили и остальные. В руках Катьки Метелёвой и Самсона-Самогона по очереди играла гитара, звучали задорные походные песни наших семидесятых годов. Несмотря на позднее время и усталость от длительного перехода, ложиться спать никто не собирался, видимо, влияло всеобщее возбуждение от походной романтики, подкреплённой усеянным звёздами небом, размеренным журчанием воды в таёжной реке и бередящими молодые сердца песнями у костра.

Рассвет 30 июня 1976 года

Угомонились лишь к утру, почти на рассвете. Ребята спали кто у догорающего костра, кто вповалку в палатке, кто просто в сторонке в тени кустарника, завернувшись в одеяло – благо, ночь стояла теплая. Самыми стойкими оказались мы с Андрюхой Шиповым, за разговорами о звездах, путешествиях и научных открытиях нам так и не удалось заснуть.

Андрюха поделился вычитанной в одном из научных журналов идеей о возможности путешествия в пространстве и во времени. Путешествие не путем банального механического перемещения посредством реактивной тяги, как это делается в современной космонавтике, а путем настройки режима специального устройства на космическом корабле, так сказать, настройки машины времени на заданную координату (аналогично настройки радиоприемника на заданную радиоволну), соответствующую пространственному и временному положению той точки, куда требуется переместиться. Координата рассчитывается относительно некоего центра Вселенной, который находится в районе северной Полярной звезды. При расчёте очень важно учесть то, где в этот период может находиться Земля относительно Солнца, Солнце относительно центра своей галактики, галактика относительно центра Вселенной и множество других факторов, не изученных современной наукой. В противном случае при перемещении во времени можно очутиться где-нибудь за пределами Солнечной системы, даже в открытом космосе, возможно, в прошлом, а возможно, и в будущем.

Утро 30 июня

Толстый и Дядя Федор, как только продрали спросонья глаза, тут же развернули снасти и продолжили свою любимую рыбалку, Ольга Соколова взялась за приготовление завтрака, а может уже и обеда. Самсон-Самогон остался спать в палатке, видимо, сказалась излишняя порция вчерашнего спиртного. Шипов, Серый Пугачёв, Серёга Смирнов, Катька с Ольгой Щипачёвой и я Коча, переправились вброд на противоположный берег реки с целью покорения вершины той самой скалы, что возвышается над нашим лагерем. Ребята страховали девчат, свернутую в рулоны одежду держали над головой, и преодоление водной преграды прошло успешно. Холодная вода реки и крутой подъем по склону горы добавили в кровь хорошую порцию адреналина, и вот, опираясь ногами на гранитные уступы и, цепляясь за ветви кустарника и выступающие сквозь каменные трещины корни деревьев, удивительным образом уцепившиеся за жизнь на отвесной стене, компания в полном составе благополучно забралась на самую вершину скалы, увенчанную корявой сосной.

Перед глазами открылось потрясающее зрелище: с южной стороны, как на ладони – бесконечный океан зеленой тайги; внизу – огромная зелёная поляна с двумя стогами сена у леса и примыкающая к поляне квартальная противопожарная просека; у подножия скалы – сверкающая в лучах солнца извилистая таёжная река; на севере раскинулась гряда невысоких, покрытых хвойными лесами, древних гор; и всю эту красоту венчает безоблачное синее-синее небо. От восхитительного вида окружающей природы безумно кружится голова, хочется встать на край скалы и закричать от восторга: О-го-го, о-го-го! Огорчало одно – вдалеке на горизонте, накрывая всю эту красоту плотным шлейфом серой золы, изрыгали клубы дыма бетонные трубы угольной электростанции.

Я заглянул вниз за край обрыва и метрах в десяти от вершины на вертикальном склоне горы увидел небольшой выступ. Там же просматривались очертания горловины грота, а может даже пещеры, невидимой со стороны лагеря из-за большого зелёного куста, чудесным образом закрепившегося на краю гранитного выступа.

Я закрепил на поясе металлический, цилиндрической формы китайский фонарик, ребята привязали к стволу сосны конец туристического каната и спустили меня вниз. Длины верёвки едва хватило, чтобы твердо встать на гранитную площадку и, несмотря на протесты товарищей, я всё же освободился от страховки.

Грот или всё же это пещера, манила интригующей загадкой, желанием увидеть нечто необычное, найти редкий минерал, раскрыть особую тайну этой древней скалы. От необъяснимого волнения учащённо билось сердце, в ушах стоял тревожный гул.

Направленный в горловину пещеры луч китайского фонарика осветил заросшие серым мхом каменные стены. Чуть дальше, закрывая проход вглубь пещеры, нагромоздились огромные камни.

– Ко-о-ча, что ты там видишь? – кричал сверху Андрюха Шипов.

– Здесь пеще-раа, щас посмотрю, что внутри.

– Сережа, будь поос-торож-ней! – с тревогой взывала Оля Щипачёва.

Я забрался в узкий проход и, освещая путь фонариком, дополз до той самой груды камней, оказавшейся завалом на пути дольше вглубь пещеры. В результате несложных усилий камни поддались перемещению, завал удалось немного разгрести, и взгляду открылась узкая щель, через которую стало возможным протиснуться моему, тогда ещё худосочному, телу. Не обращая внимания на выкрики ребят, которые уже стали еле слышны, я пробрался через образовавшийся лаз и оказался в просторной каменной комнате. Появилась возможность распрямиться во весь рост.

– Урра-а-а-а-а, – что есть мочи закричал я, подняв вверх руки, – урра-а-а, ур-ра-а-а, э-ге-ге!

За восторженными криками не сразу был расслышан нарастающий из глубины пещеры слабый гул, переходящий в раскатистый грохот, а когда я осознал, что происходит, было уже поздно – потолок у входа в пещеру вдруг опустился, и груда огромных булыжников завалила выход наружу. От произошедшего я просто опешил и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. После короткой паузы началась вторая фаза обвала, камни сыпались мощной волной, заполняя пространство от входа вовнутрь пещеры. Опасаясь быть погребённым заживо, я бросился дальше вглубь и еле успел заскочить за гранитный выступ. Когда прекратился камнепад и рассеялось облако пыли, луч фонарика высветил печальную картину – выход из пещеры оказался завален наглухо огромными гранитными глыбами.

Глава вторая
Пропавший без вести

Ребята, ощутив вибрацию под ногами и услышав доносящийся снизу грохот, почувствовали неладное и заглянули вниз за край обрыва, где увидели клубы пыли, выходящие из горловины пещеры. Катя и Оля завизжали от ужаса, парни побледнели от догадок о трагичности происшествия.

– Что там у вас случилось, по какому поводу шум? – крикнул Серёга Толстый с противоположного берега, будучи не в курсе происходящих событий.

– У нас беда. Кажется, Кочу завалило, – прокричал в ответ Серёга Пугачёв.

Андрюха Шипов и Серёга Пугачёв один за другим спустились по верёвке на злосчастный выступ. Катька и Ольга, испуганно прижавшись друг к дружке, остались стоять на краю вершины. Серега Толстый, Дядя Федор и проснувшийся от шума Самсон-Самогон бросились вплавь к скале. Ольга Соколова от беспомощности металась вдоль берега – она не умела плавать. Ребята, поочередно спустились на выступ скалы и приступили к расчистке завала. Без специальных приспособлений удалось расчистить лишь малое углубление в скале. А дальше, многотонные булыжники, намертво замуровавшие вход, не давали никаких шансов для спасения товарища. Стало ясно, своими силами с завалом не справиться, нужны спасатели и специальная техника. Тогда Андрюха Шипов с девчатами спешно собрались и отправились в поселок за помощью, а Самсон, Толстый, Пугачёв и Дядя Федор остались в лагере разгребать завал по мере возможности.

Подмога прибыла на следующее утро. Власти мобилизовали спортсменов-альпинистов из местного клуба и группу горноспасателей из соседнего города, на вездеходе-УАЗике прибыли четыре милиционера, пожарная машина с выдвижной лестницей притащила на буксире РАФик скорой помощи. Весь этот транспорт с большим трудом пробился по лесной дороге, по которой большая техника последний раз проходила, казалось, лет сто назад.

Спасательные работы продолжались две недели, но безуспешно. При удалении груды булыжников происходил очередной обвал. Тщетными оказались и дальнейшие усилия профессиональных горняков, прибывших с набором балок и подпорок для крепления штольни. Казалось, завал бесконечен.

Милиция выдвинула версию убийства. Убийства случайного или умышленного, с дальнейшим сговором ребят по сокрытию преступления путем увода следствия в русло версии «о якобы обвалившейся пещере». По этой причине были организованы поиски Сергея Котова по всей округе, но результатов они так же не дали. Да и на перекрёстных допросах друзья пропавшего Сергея Котова рассказывали одну и ту же историю. До выяснения обстоятельств трагедии с ребят взяли подписку о невыезде. Через три месяца после безуспешных усилий по расчистке завала поиски прекратили и Сергея Котова объявили пропавшим без вести.

Часть 2
Туннель судьбы

Глава первая
Пещера

30 июня 1976 год Полдень

Я положил фонарик на камень, направил луч в сторону выхода (если это можно назвать выходом), и в попытке расчистить путь к свободе начал остервенело оттаскивать тяжелые глыбы.

Блин, буквально считанные минуты назад оттаскивал камни, чтобы забраться в эту злосчастную пещеру, а теперь надо делать то же самое, чтобы уже выбраться из нее. Знать не врут мудрецы: «Выбраться из ловушки всегда сложнее, чем попасть в неё»

Душно и жарко, соленый пот заливает глаза. Устал, уселся на булыжник и прислушался. Сквозь каменную преграду не проникало даже намёка на какой-либо звук.

Да уж, школу окончил и вот, в длинном списке выбора будущих профессий на одну точно стало меньше: в шахтеры уже не пойду – адская это работа вручную разгребать завалы в замкнутом пространстве, да ещё и без доступа свежего воздуха. Не легко она давалась, эта работа, древним землекопам и шахтёрам без специальной техники.

Наученный горьким опытом, решил больше не кричать, не взывать о помощи, да и вряд ли кто теперь услышит, ведь пришлось бежать метров пятнадцать-двадцать, по-видимому, такова глубина образовавшегося завала. В кармане штанов нашёлся спичечный коробок. Пришлось сжечь несколько драгоценных спичек, чтобы убедиться, что сквозь щели завала нет ни малейшего движения воздуха – завал глухой.

Так, так, так, сядем-посидим, пораскинем мозгами, что мы имеем и что с этим делать. Ведь неспроста мудрецы утверждают, что безвыходных положений не бывает. Блин, так сам станешь мудрецом-философом. А что еще остается делать в этом каменном плену, только философствовать, как Диоген в бочке. Диоген в бочке, вот сравнил, ха-ха-ха!

Что ж, порассуждаем по системе двух выходов, как в анекдоте:

– Находясь в пещере у меня было два выхода – завалит вход или не завалит?

Если бы не завалило, я был бы уже снаружи.

– Раз уж завалило, в чем нет никаких сомнений, блин, то опять два выхода – есть возможность разгрести завал или таковой возможности нет?

Если бы завал разгрести было возможно, то я был бы на свободе. Вот тебе и, если бы да кабы.

– Этот «грёбаный» завал не разгрести, что вполне соответствует истине, значит, два выхода – дождусь помощи или не дождусь?

У меня нет ни воды, ни съестных припасов, я просто не выживу в пассивном ожидании.

– Та-ак, рассуждаем дальше. Помощи не дождаться, значит, остаются два пути – сидеть, умирая от жажды и голода, или обследовать пещеру в поисках других выходов из положения, других выходов из пещеры.

Ну что ж, пока батарейки в фонарике еще исправны и есть спички, двинемся изучать пещерный мир. Главное, не отчаиваться, ведь безвыходных положений не бывает!

Да уж! Шахтёр из меня не получился, подамся в спелеологи, обстоятельства вынудили.

«Ну, что ж, в путь так в путь, – сказал джентльмен, падая в колодец». Где же я слышал эту фразу? Кажется, что-то из английского юмора. Да это уже и не важно.

Удалось протиснуться в расщелину, что обнаружилась в гранитной стене, и мне открылся путь навстречу судьбе.…

Прошло много времени, отсутствие часов не позволяет считать часы, дни. Трещина в скальной породе, по которой приходится идти, а местами ползти на четвереньках, кажется бесконечной. Экономлю заряд батареек в фонарике, от того иду в темноте, в прямом смысле – наощупь. Для определения направления до следующего ориентира подошла тактика кратковременного включения фонаря.

Невыносимо мучает жажда…

Глава вторая
Граф Монте-Кристо

Дата неизвестна

Очнулся от еле слышного журчания ручейка.

Неужели начались галлюцинации, или это все же вода?

Надежда придала силы. Фонарь не светит, сели батарейки. На ощупь вынул их корпуса и постучал о камень. Под воздействием деформации в батарейках возобновилась электрохимическая реакция, и вот слабый луч выхватил из темноты зияющую дыру, из которой слышалось то самое журчание надежды – по стенке грота в небольшую выемку-чашу стекал спасительный ручеек.

Жажда кажется неутолимой, хочется бесконечно пить и глотать, пить и глотать этот живительный напиток. Сознание прояснилось.

Так, так, так, что мы имеем? Нашли спасительную воду. Надо умыться и обработать ссадины на теле. Ссадины на теле, мягко сказано: на плече и на обоих бёдрах глубокие рваные раны; ладони обеих рук ободраны в клочья; колени и локти изодраны в кровь; лоб и затылок, да что лоб и затылок, вся голова усеяна шишками. Самое интересное, как только обмыл раны – всё тело пронзили мелкие и крупные, ноющие и пульсирующие, острые и тупые очаги боли. А одежда? Боже мой, на мне и не одежда вовсе, а рваные лохмотья. Да ладно, на прием к английской королеве вроде не собираюсь, так что перебьемся.

Теперь порассуждаем. Раз уж есть вода, то откуда-то она течет и куда-то утекает. Значит что? А значит то, что я не совсем глухо замурован в этих казематах. Граф Монте-Кристо сумел выбраться, и я сумею. Ого! с кем себя сравнил. Только вот герою романа Александра Дюма светили несметные сокровища, а мне, в лучшем случае, светит свет в конце пещеры, а в худшем – не светит ничего.

После отдыха возле ручья появились силы, но теперь стал давать знать о себе голод, да и фонарик работал на последнем издыхании, тактика кратковременного включения помогает мало. Впереди ожидала кромешная тьма – перспектива не радостная….

* * *

«…. Был жаркий июньский вечер. Обняв, друг дружку за талию, счастливые от близости мужчина и женщина праздно прогуливались по городским проспектам, по пути заглядывая в полупустые вечерние бары и кафе. В этот тёплый вечер их неизменно сопровождали маленькие «чудеса». Даже после кружечки пива, рюмки текилы и стакана экзотического коктейля, влюблённые совершенно не ощущали действия алкоголя. Они уже были достаточно пьяны от любви, и эти «жалкие», по сравнению с их чувствами, напитки действовали на них, как обыкновенная минеральная вода. А когда захотелось прохлады и, как назло, в этот поздний час закрылись последние супермаркеты, влюблённые случайно набрели на ларёк с мороженым, чудесным образом функционирующим в этот поздний час по личной инициативе добродушной продавщицы»

* * *