Ирина Сизикова
Детские страхи

Предвижу вопросы.

Это сложные вопросы, относящиеся к природе детских страхов, происхождению, источникам и симптомам. Страхи располагаются по шкале, от простой боязни до маниакального страха, они простираются от тревоги до фобии, доходя даже до ужаса. Передались ли они нам от предков или же это проекция родительских беспокойств?

Является ли страх одной из составляющих эволюции вида, эволюции, предлагающей источники для ассоциаций; эмоциональным сигналом, позволяющим чему-то проявиться, даже если это что-то тревожное? Можем ли мы чувствовать страх без разработки или построения сценария, то есть без ментального представления?

Позволяет ли чувство страха воспринимать границы между внутренним и внешним, хорошим и плохим, между тем, что внутри, и тем, что снаружи?

Является ли страх воплощением внутреннего конфликта, проекцией внутренней тревоги на внешний объект?

Мы всё это знаем инстинктивно и по опыту, что человек так же, как и животное, иногда боится. Когда ребёнок говорит «я боюсь» – нужно ли это воспринимать серьёзно, нужно ли принимать во внимание его тревожность или же надо уменьшить её значение, боясь усилить страх ребёнка?

Когда же страх начинает становиться симптомом?

Реальность чувства

Страх – это психологический феномен с ярко выраженным эмоциональным характером, который сопровождает процесс осознания индивидуумом реальной или воображаемой опасности, угрозы. Другой словарь даёт следующее толкование страха: «страх – это болезненное страстное чувство, которое возбуждает внутри нас то, что кажется опасным, угрожающим, сверхъестественным». У Фрейда термин «страх» используется в некоторых работах в противоположность термину «тревога», чтобы описать реакцию на настоящую опасность, то есть общепсихологическое понятие страха остаётся неопределённым. Там, где тревога является особым состоянием, которое можно охарактеризовать как ожидание опасности, подготовку к известной либо неизвестной опасности, страх предполагает наличие определённого объекта, в присутствии которого мы испытываем чувство. Что касается испуга, то он представляет собой состояние человека, который неожиданно оказался в опасности: то, что характеризуется как внезапность. Фрейд справедливо замечает, что в тревоге имеется фактор, который отличает её от понятий испуга, паники и страха.

DSM IV объединяет страхи, фобии и панические состояния в группу «тревожные расстройства». Панический приступ описывается там как чётко определённый период интенсивной боязни и чувства беспокойства, в котором бурно проявляются и достигают своего пика (менее чем за десять минут) как минимум четыре симптома, среди которых: дрожь в теле, ускорение сердечного ритма, учащённое дыхание, неприятное подёргивание мышц, ощущение нехватки воздуха, чувства удушья или удушения, боли в горле или дискомфорт в грудной клетке, иногда тошнота или неприятные ощущения в животе, судороги, чувство головокружения, неустойчивости, пустоты в голове или ощущение потери сознания. Также может появиться ощущение нереальности или деперсонализации, как, например, чувство отделённости от себя самого, страх потерять самоконтроль или сойти с ума, доходящий до страха даже умереть. Могут также ощущаться онемение или покалывания, а также озноб или приливы жара, независимо от периодов андропаузы или менопаузы.

Что касается фобии, то в соответствии с определением, которое даётся в том же DSM IV, это иррациональная боязнь, вызванная объектом, ситуацией или деятельностью, которые не представляют реальной опасности. Это сильный и стойкий страх, иррациональный или чрезмерный, вызванный наличием или ожиданием противостояния какому-либо объекту или особенной ситуации – например, лететь на самолёте, чувствовать головокружение, бояться некоторых животных, бояться инъекций, или паниковать при виде крови, испытывать беспокойство на улице (агорафобия), боязнь замкнутых помещений (клаустрофобия), непреодолимое стремление избегать общества, отказ ходить в школу и т. д. С этой точки зрения фобия выступает также как иррациональный страх перед ситуацией, не содержащей реальной опасности, она может быть самым обычным и проверенным термином, который используется в медицинской практике.

Кто из нас не имел раньше, да и у кого до сих пор нет маленьких терпимых страхов, даже неприличных фобий, таких, как страх мышей, боязнь покраснеть (эритрофобия), страх находиться в замкнутом пространстве, боязнь заикания, потливости, кто не имел желания избежать неприятных и мучительных общественных отношений (социальная фобия)? Мышь имеет тревожное значение для нас только по сравнению с тем, что мы о ней представляем. Когда она внушает страх, то, несмотря на свою природу маленького безобидного животного, выступает бесспорным героем мультфильмов (Микки-Маус, Том и Джерри). Мы понимаем, что опасность подвергнуться нападению мыши является чистой фантазией: это фобия, основанная на частичном изменении чувства реальности. На самом деле это символ, оторванный от действительности, который клинически отличает фобию от страха. Так как страх защищает до тех пор, пока он не становится симптоматичным.

Необходимо признать, что у страха есть свои достоинства. Эти достоинства бесценны и служат для выживания индивидуума. Страх – это защита, иными словами, действие, целью которого является уменьшение или устранение любых изменений, которые ставят под угрозу целостность и стабильность индивидуума. Чувство, которое приходит в результате этого, является скорее неприятным, иногда даже болезненным; оно возникает в присутствии объекта, который на самом деле существует, или изображения – например, у детей это может проявляться как страх перед волком, монстрами, скелетами. Страх является ценным сигналом об опасности, который нужно уметь воспринять всем своим существом. Фрейд никогда не отклонялся от мысли о том, что тревога может предупредить собственное Я об опасности не психической, а реальной. Не стоит страх считать банальным, чтобы играть в супермужчину или суперженщину, страх держит нас начеку, он предупреждает нас о возможной опасности, незначительной или реальной, об опасности воображаемой или действительной.