Ирина Сергиевская
Москва античная. Мифы Древней Эллады на каменных книгах столицы

© Сергиевская И.Г., 2021

© ООО «Издательство Родина», 2021

Вступление. Немые свидетели былого

Архитектура – это музыка в камне, а декоративное убранство – игра разума и воображения.

Гуляя по старым улочкам Москвы, можно с удивлением заметить, что в нашем городе обитают не только любопытные туристы и вечно спешащие москвичи, но и необычные жители – таинственные «каменные жители», безмолвно застывшие в самых причудливых позах. Это – маскароны, скульптурные каменные лики, покрытые пылью выхлопных газов, со следами разрушений от времени, рук вандалов и современных «реставраторов». Они смотрят на город свысока, внося в горделивый столичный облик удивительную камерность и неповторимость, оригинальность и романтичный шарм. Чтобы их увидеть, нужно просто поднять глаза и внимательно присмотреться к причудливому декору московских зданий.

Загадочный незнакомец. Так мог бы выглядеть житель исчезнувшей Атлантиды (доходный дом братьев Бочаровых, 1902, арх. Лев Кекушев). Гоголевский бульвар, 21

С высоты «московского Олимпа» за нами внимательно наблюдают мудрые боги и славные герои, гении лавы, прекрасные девы и молчаливые рыцари, резвящиеся путти и убеленные старцы, фантастические бестии и смеющиеся сатиры, пугающие демоны и жуткие гротески. Часто они остаются незамеченными, так как находятся в своем особом, «Верхнем городе» – «Московской Атлантиде», который мы в суете обыденной жизни просто не замечаем. По ним, словно перелистывая листы каменной книги, можно изучать мифы Древней Эллады, средневековые баллады и легенды.

Таинственный горожанин, внимательно наблюдающий за вечно спешащими москвичами. Маросейка, 10

С помощью этой книги вы станете замечать то, чего не замечали раньше: уникальный лепной декор и декоративную скульптуру, украшающую усадебные парки, фонтаны, изысканные фасады и интерьеры знаменитых московских зданий. Вы узнаете, о чем молчат каменные лики, а также значение сакральных символов, вплетенных в архитектурную летопись столицы. Где в нашем городе находится царство бога морей Посейдона, бога торговли Гермеса и солнечное царство лучезарного Аполлона. Где проводят свои вакханалии бог виноделия, вдохновения и религиозного экстаза Дионис и его козлоногая свита. А также где обитают таинственные грифоны и сфинксы; чудовищные химеры и горгульи; сакральные единороги и гиппокампы; возрождающаяся из пепла птица Феникс; сладкоголосая Сирин и вестница богов, птица счастья Гамаюн. Все эти «каменные горожане» не только украшают фасады домов и особняков, их фризы, капители, ограды, перила лестниц и мостов, но и создают свои причудливые и романтические сюжеты. Вслушайтесь, и вы услышите их приглушенные голоса, которые поведают нам свою таинственную и чарующую историю.

Мне сверху видно все, ты так и знай! Доходный дом Ф.С. Рахманова (1899 г., арх. П.А. Дриттенпрейс). Покровка, 19

Строгая матрона и сегодня день и ночь следит за порядком. Дом Коробковой. Пятницкая, 33

Отдельным направлением декоративного убранства нашего города являются загадочные маскароны, задумчивые и печальные, грозные и угрюмые, прекрасные и таинственные каменные лики (декоративные рельефы в виде маски, человеческого лица или головы животного), украшающие фасады, капители домов, ограды лестниц и мостов. Маскароны – это лицо здания, его портрет, его судьба.

Корень слова «маскарон» – «маска» (от лат. Мascus, что означает «дух» или «призрак») напоминает, что функция маскаронов в античные времена – глубоко сакральная. Они – щиты и обереги греческих храмов и домов, т. е. являются апотропеями (с др.-греч. – отвращающий беду). Первоначально апотропеи представляли собой изображения устрашающих божеств, зверей и сакральных предметов: всевозможных химер, грифонов, сфинксов, горгулий, горгон и т. д. Их носили в качестве амулетов, изготавливали скульптурные рельефы и маски, рисовали на оружии и на своем теле, то есть делали сакральные татуировки. Маски располагались над дверьми и окнами, то есть там, где в дом могли проникнуть внешние, темные зловещие силы. Их цель одна – не пустить злые враждебные силы в дом и надежно защитить свое тело – храм души.

Одним из древнейших апотропеев является маскарон с изображением черепа жертвенного животного – букраний, что в переводе с греческого означает «бычий череп». Он также пришел к нам из времен античности. Дополненный гирляндами и жертвенными сосудами, он украшал культовые постройки, гробницы и алтари, напоминая о жертве богам и таинстве смерти. Со временем название «букраний» перешло на все маскароны с головой животного, и их стали использовать в архитектуре как дань античной традиции.

Самым почитаемым из сакральных букраний был череп жертвенного быка, символизирующий мужскую энергию, плодородную силу самого солнца. Бык считался атрибутом самого Зевса, символом власти и богатства, поэтому его изображения помещались на первых греческих монетах. И если орел – его космический образ, то бык – земной. Во многих культурах высших богов и правителей изображали с бычьими рогами. Для викингов или рыцарей бычьи рога были знаком доблести, которым они украшали свои ритуальные шлемы. Кроме того, они символизировали жизненный выбор: левый рог – путь стяжательства и распутства, правый – путь истинных знаний.

Букрании на конюшне усадьбы Гагариных на Поварской, 25а, где после революции была конная база Совнаркома

Защитный букраний на здании аудиторного корпуса Московских высших женских курсов. Малая Пироговская, 1

Баран – символ мужского начала, упорства и настойчивости. Хлебный пер., 21

Барашек после модного стилиста. Плотников пер., 3

Часто в букраниях использовался череп барана, который служил олицетворением мужской силы и пылкой страсти, был носителем энергии солнца, спутником творческого начала и новых начинаний. В античном культе баран являлся атрибутом Гермеса, покровителя стад, и был непременной жертвой владыке богов Зевсу. Именно поэтому баранов чаще всего изображали на жертвенных алтарях и ритуальных постройках, а изображение Золотого руна (шкуры сакрального барана) стало символом наивысшей ценности.

Кроме устрашающих черепов, в качестве надежного оберега использовали причудливые ритуальные маски. Основной смысл любой маски в том, что она скрывает лицо, защищает его, отвлекает от него внимание и вместе с тем представляет другое лицо, способное внушать страх и напоминать об иных, более мощных сущностях. Согласно античной философии, при жизни человек постоянно надевает различные маски, и только в смерти обретает свое истинное лицо, поэтому в домах влиятельных римских патрициев хранились портреты усопших предков в виде погребальных масок и бюстов, которые «проживали» параллельную жизнь с хозяином дома, охраняя его от зла и несчастий.

Пример такой пугающей маски – эгида. И это не случайно, так как эгида – это щит, обтянутый шкурой козы Амалтеи, чьим молоком был вскормлен младенец Зевс. Потрясая щитом, громовержец наводил ужас на врагов, низвергал громы и молнии на их головы. Однако главная задача эгиды не защита, а устрашение врага. Для этого на нее была прикреплена голова горгоны Медузы – горгонион. Голова легендарной Медузы, взгляд которой все превращал в камень, была подобна зеркалу, глядя в которое, «нечистое» отступало, увидев само себя. Именно поэтому изображение горгониона можно в изобилии увидеть на московских фасадах.

Изображение Медузы горгоны, взгляд которой превращал героев в камень, можно в изобилии увидеть на московских фасадах. Старопосадский пер., 8

Ужас «поселился» на крыше доходного дома № 28 на Новой Басманной. Чем страшнее маски снаружи, тем спокойнее внутри (1905, арх. Н.И. Жерихов)

Первый маскарон в Москве – херувим над окнами церкви Покрова. Лыщиков пер., 10

Сакральными масками декорировали стены храмов, фронтонов, фризы, памятники и триумфальные арки. По традиции, замковые камни триумфальных арок украшались фигурами богини Виктории и ликами верховных богов, а также портретами всесильных императоров.

Водные источники и фонтаны защищали изображением речного бога Ахелоя, умевшего менять личины и превращаться в разных устрашающих существ, а значимые места и перекрестки – гермами, столпами с головами бога Гермеса, покровителя путников и перекрестков. Интересно, что лик с гермы или маскарона обязательно должен был смотреть прямо на человека, оказавшегося перед ним, – прямой взгляд отпугивал, завораживал и прикрывал своею силою святая святых.

В Средние века маскароны чаще всего изображали аллегории христианских добродетелей и смертных грехов. Уродливая голова, словно вмурованная в стену, была символом победы святого над скверным грехом, а красивая женская или мужская голова – образом чистоты и святости. Однако главной функцией маскаронов была, как и прежде, защита от тёмных сил и всевозможной нечисти.

В Европе злых духов отпугивали жуткие горгульи и фантастические химеры. У нас «бесовские» маски не укладывались в строгие церковные каноны, поэтому храмы на Руси украшали миловидными ангелочками, серафимами и херувимами.

Первые европейские маскароны в виде херувимов появились в Москве в 1696 году на церкви Покрова Пресвятой Богородицы, «что на Лыщиковой горе» в Таганской слободе. Скульптурный декор в стиле барокко в изобилии украшал церковь Архангела Гавриила, больше известную как «Меншикова башня», и церковь Иоанна Воина на Большой Якиманке. С тех пор в Москве появилось немало сооружений, украшенных всевозможными аллегорическими, фантастическими и романтическими масками.

В эпоху Возрождения история маскаронов пополнилась еще одним сюжетом – маскаронами-гротесками. Художников и скульпторов восхитили чудесные росписи, обнаруженные в гротах под виллой Фарнезиной. Это был мир метаморфоз: в бутонах диковинных растений прятались лица, фигуры превращались в растения, растения в архитектуру, архитектура в фантастические цветы.

В эпоху барокко без маскаронов не обходилась ни одна постройка. Львиные маски, горгонионы, головы варваров с суровыми лицами, фантастические химеры и гротески (например, виноградные листы, в которых проступали человеческие черты), многочисленные аллегории вместе со статуями атлантов и кариатид, каменными гирляндами фруктов и цветов составляли живой и эмоциональный «портрет» дома.

Помимо устрашающих масок, маскароны часто имели лик театральных масок. Их можно в изобилии увидеть на московских фасадах, где они присутствуют в качестве эмблемы театрального искусства, как атрибут покровительниц театра муз Терпсихоры, Мельпомены и самого Аполлона-мусагета (музоводителя). А вот сами театральные маски появились гораздо раньше, в античные времена, так как актерами в те времена были только мужчины, которым запрещалось выходить к публике без маски. Причем женский персонаж отличался от мужского только цветом маски: белый – женский, темный – мужской.

Театральные маски часто выступают в качестве эмблемы искусства. Московская консерватория, Большая Никитская ул., 13, стр. 1

Комическая маска, очень схожая с традиционной головой Силена, расположена над входом в театр на Таганке. Земляной Вал, 76/21

Комическая маска очень схожа с традиционной головой Силена. В ней до смешного утрировались черты лица: курносый нос с большими ноздрями, огромный открытый рот, оттопыренные уши, выпуклые глаза и огромный лоб. На трагической маске края открытого рта были опущены вниз, что придавало ей соответствующее выражение. В декоративном убранстве театральные маски существуют полноправно с маскаронами античных богов. Они усиливают эмоциональное восприятие всего архитектурного замысла и служат апотропеями, не уступающими по силе горгонионам и горгулиям.

В конце XVIII века под влиянием идей эпохи Высокого Возрождения до Москвы дошло увлечение античными формами. Сюжеты из античной мифологии стали самой модной и распространённой темой скульптурного декора московской архитектуры. Львиные морды, характерные для периода классицизма, можно в изобилии увидеть на здании Московского университета, на доме Усачевых – Найденовых на Земляном валу, доме Пашкова на Моховой. Помпезно декорированы постройки городской усадьбы горнозаводчика Баташова на Яузской улице.

В декоративном убранстве периода классицизма появилось множество античных богов и героев, которые ранее редко появлялись на домах: трехликий Янус, Гермес в крылатом шлеме, Гера в диадеме царицы богов, Деметра в венце из пшеничных колосьев, Дионис, увенчанный виноградом и плющом, козлоногий бог Пан и разгульные вакханки, мудрая Афина в воинском шлеме, морские боги Посейдон и его супруга Амфитрита, нереиды, трубящий в раковину Тритон, римский бог садов и плодов Вертумн и его красавица жена Помона, богиня судьбы и удачи, покровительница городов Фортуна. Некоторые мифологические персонажи и сцены стали восприниматься в виде аллегорий.

В большинстве случаев образцами для изготовления рельефов служили не оригинальные произведения западноевропейских и русских художников, античная скульптура, произведения античной нумизматики, а гравюры с них, например гравюры с картин немецкой художницы А. Кауфман. Участие архитекторов в создании лепного декора ограничивалось преимущественно разработкой обшей тематики изображения, детальной разработкой сюжетов занимались скульпторы и лепщики.

В конце XVIII – начале XIX века, в допожарный период, в тематике мифологических и аллегорических сюжетов преобладали темы любви и искусства (сцены с участием Венеры и Амуров, аллегории музыки и танца и т. д.). После изгнания Наполеона Москва возрождается и украшается лепными украшениями, содержащими атрибуты доспехов и военную символику, мифологические сюжеты, связанные с военными победами (сюжеты Троянской войны, орнаменты с арматурой, горгона Медуза). Их можно увидеть на доме Хрущева-Селезнева на Пречистенке, на фасаде дома князя Гагарина на Поварской, на здании Опекунского совета и др. Эти здания украшают лавровыми венками и изображениями летящих Слав. Складывается торжественно-величественный стиль «московский ампир», прославлявший победу русского народа.

Тематика барельефов и маскаронов во многом зависела от назначения здания. Барельефы и лепнина чаще всего несли смысловую нагрузку, подчеркивая функцию сооружения. Так, дворцы и различные государственные учреждения украшали барельефы и лепнина с атрибутикой власти. Военные ведомства – символы героизма, темы войны и сражений. Храмы украшали изображениями херувимов, ангелов, сюжетами из священных писаний, а театры – изображениями муз, славы, покровителя искусств лучезарного Аполлона.

Российский молодёжный театр украшают изображения муз и славы. Театральная пл., 4

Доходный дом в Малом Кисловском переулке (дом № 9) украшают аллегорические барельефы – прекрасные фигуры слав

Прекрасные атланты-куросы (дох. дом, 1916, арх. С.М. Гончаров). Староконюшенный пер., 39

Начиная с середины XIX века архитектурные поиски приводят к появлению нового стиля – эклектики, – сочетающего различные стилевые элементы готической, ренессансной, мавританской, египетской архитектуры. В период моды на эклектику разные исторические и мифические сюжеты смешивались в одном произведении, появились портретные барельефы с лицами аристократов, писателей и художников.

Радушные хозяева усадьбы Толоконниковых встречают гостей. Новокузнецкая, 24

После отмена крепостного права и других реформ Александра II многие дворяне разорились и стали продавать свои московские владения разбогатевшим купцам и промышленникам. Это время подъема династий Второвых, Морозовых, Вогау, Рябушинских и расцвета других известных фамилий. И каждый новоиспеченный хозяин хотел иметь роскошный дом или городскую усадьбу с индивидуальным декором. Это был самый бурный период строительства в Москве. Именно поэтому в конце XIX – начале XХ века, в эпоху эклектики и модерна, в Москве появилось самое большое количество маскаронов, многие из которых уникальны и неповторимы.

Кроме того, в это время произошло своего рода «смещение акцентов» лепного декора. Лучезарного Аполлона все больше вытеснял бог торговли и предпринимательства Гермес. Разбогатевшим купцам, владельцам новых роскошных особняков, пришелся по нраву этот персонаж, и он начал активно завоевывать городские фасады. Старая часть города наполнилась атлантами и кариатидами, барельефами и горельефами, лепниной и маскаронами. В качестве примеров можно привести интересные маскароны на особняке Морозова в Подсосенском пер. и доме княгини Бебутовой на Рождественском бульваре.

В начале XX века античные маскароны обогатились очаровательными безымянными женскими лицами – олереями, неким абстрактным образом истомы, женственности и тайны, причудливыми таинственными существами и головами египетских богов и богинь, например на улице Сергия Радонежского, 7, на Покровке, 19, на Старой Басманной, 12, в Рахмановском пер., 3.

Декор дома княгини Бебутовой. Рождественский бул., 9

Редкого вида «египетский» декор можно обнаружить на бывшем доходном доме № 3 в Мясницком проезде, который занимает Представительство Республики Саха

Таинственный иноземец. Усадьба Высокие горы, Земляной Вал, 53

Прекрасные каменные лики, живущие в загадочном мире снов и сновидений, должны были рождать чувство тайны и загадки. Каждый может увидеть в них кого угодно, дав волю своему воображению.

Лорелея – символ вечной женственности и тайны. Доходный дом с магазинами И.П. Бутикова – М.И. Мишина (1902–1903). Мясницкая, 18

Стиль модерн внес в декоративную лепнину изображения фантастических птиц, невиданных животных и причудливых растений. На фасадах московских домов появляются совы, филины, бабочки, змеи, пеликаны, летучие мыши и сказочные существа из подводного царства, символизирующие мудрость природы, бесконечную и непрерывную изменчивость бытия.

Таинственная гостья из зачарованного царства. Один из самых необычных ликов столицы. Доходный дом И.А. Шагурина. Лялин пер., 9, стр. 1

Прекрасная эпоха модерна принесла на фасады Москвы прекрасные лики (дох. дом 1904–1906, арх. Л. Кекушев). Пречистинка, 28

Фриз дома треста «Теплобетон» украшен барельефом с тремя аллегорическими фигурами, изображающими Технику, Искусство и Науку. Спиридоновка, 24/1

Барельеф в виде флага на фасаде «Дома политкаторжан». Чаплыгина, 15

За несколько лет Москву захлестнула волна культа женской грации и красоты. Прекрасные и очаровательные женские головки с романтично развивающимися локонами восхитительны и эмоциональны. На их прекрасных ликах – разнообразная гамма чувств, от задумчивости до ликования. Лица «оживают» и обретают новый смысл: возрождающейся жизни и источника внутренней гармонии мира.

После заката модерна в моду снова начали входить античные маскароны, но грозные перемены, произошедшие в стране с 1914 по 1917 год, сильно сказались на декоративном убранстве Москвы. Почти на 10 лет о маскаронах, барельефах и подобном «буржуазном» декоре забывают в связи с неактуальностью. В 1927–1929 годах на Моховой было построено новое здание библиотеки им. В.И. Ленина, на фасаде которого размещались скульптурные портреты великих писателей и ученых. В эпоху сталинского ампира на барельефах стали изображать советскую символику, фигуры рабочих, колхозников, военных, спортсменов, выполненных в помпезной манере незыблемо-вечной «советской античности».

Если дореволюционные барельефы были своеобразными каменными иллюстрациями к великим произведениям литературы, будь то «Илиада», «Одиссея» или легенды Средневековья, то барельеф советского периода – это плакат. И как бы искусно он не был изготовлен, изображено на нем только то, что изображено, и ничего кроме. Никакого философского подтекста, никакой тайны в нем не сокрыто.

В конце XX века на фасадах новых зданий вновь начинают появляться декоративные маскароны. Чаще всего они имитируют своих предшественников. Приятно осознавать, что маскароны еще живы, они улыбаются и гримасничают, хохочут и страдают, останавливая на себе взгляд любопытных прохожих. Стоит только остановиться и поднять свой взор вверх – перед нами откроется сказочный мир, мир античных богов и героев, диковинных зверей и фантастических бестий, благородных рыцарей и прекрасных нежных дев. За этими ликами таятся удивительные истории архитектуры, легенды и предания о домах и их хозяевах. Вы готовы погрузиться в волшебный мир мифов и легенд, загадочный мир символики декора? Тогда вперед, и вместе мы откроем свой скрытый город.