Ирина Левадьевна Кречет
Необыкновенное путешествие

– И куда ты собрался ехать? На деревню дедушке? Ты же и адреса-то толком не знаешь!

– Я же говорю – меня встретят на вокзале.

– Неизвестно куда, через всю страну к незнакомым людям! – сердобольная тетка всеми силами пыталась отговорить племянника от сомнительной затеи, и Максим, хоть и держался внешне спокойно, в глубине души отчасти был с ней согласен.

– Почему неизвестно? Очень даже известно. В Солнечногорск. Это город на побережье Черного моря, и назван он так потому, что расположен на вершине холма, и почти всегда там светит солнце. Друг писал мне, что за целый год у них порой не случается ни одного дождя. Мне уже, кстати, и дорогу оплатили.

– В один конец. А ты знаешь, что билеты летом, да еще и на южное направление нужно как минимум за месяц заказывать? Вот когда тебя обратно ждать?

– Да его отцу ничего не стоит достать билет на любое число. Они, теть Валь, знаешь, какие богатые!

–Богатые! – с досадой в голосе повторила тетка. – Да может они бандиты! Богатство сейчас известно, каким путем достается. Прищучат тебя. Где потом искать?

Тот факт, что человек, пригласивший погостить, оплатил дорогу лишь в одном направлении, Максима нисколько не заботил. Главное вырваться сейчас побыстрей отсюда, из этой рутины, пока есть такая возможность. Не то, чтобы Максим полностью зависел от теткиного решения, но, тем не менее, просто так уехать, хлопнув дверью, он тоже не мог – совесть не позволяла. Уж очень они сроднились за последние годы – Валентина фактически заменила ему умершую мать. И потом, с двухлетней разницей в возрасте сестры внешне были очень похожи: круглолицые, голубоглазые, невысокого роста, невероятно общительные. И порой, всматриваясь в добродушное лицо тетки, с которого почти никогда не сходило выражение озабоченности и тревоги, Максим вспоминал дорогие черты. Открытый, немного беспомощный взгляд ясных глаз, залегшие около губ складки, и даже манера хмурить брови напоминали ему мать. И сейчас, когда ему предстояло принять важное решение, он очень боялся, что теткины весьма здравые доводы возьмут над ним верх.