Ирина Градова
Жена государственной важности

Вернувшись в зал, она огляделась в поисках «своего» водителя. Взмывшая вверх рука указала ей верное направление, и Регина двинулась туда.

– Как вам удалось найти место?! – изумленно поинтересовалась она.

– Два парня оказались столь любезны, что решили вернуться к себе в фуру, – пояснил он. – Думаю, они опасаются за сохранность груза, хотя сомнительно, чтобы в такую погоду кто-то решился на попытку ограбления!

Регина опустилась на пластиковый стул. Она была почти сухой, в то время как незнакомец промок до нитки. Зато это позволяло оценить его телосложение: под мокрой водолазкой отчетливо проступали грудные мышцы и бицепсы. Тело легкоатлета или пловца, но не человека, который часами тренируется в спортзале с целью добиться искусственного совершенства. Волосы его начали подсыхать, и теперь между темными прядями проглянула седина – значит, он вовсе не так молод, как ей показалось вначале. На тонком запястье болтались часы – довольно дорогие, но не чересчур, отметила про себя Регина. По автомобилю тоже ничего нельзя сказать – у него «Вольво», но довольно старый: сразу видно, что ее хозяин предпочитает комфорт понтам. Интересно, чем он занимается? На бизнесмена не похож – слишком интеллигентная речь, чересчур безмятежное выражение лица…

– Михаил, – внезапно сказал он, и Регина не сразу сообразила, что он представился.

– Регина, – с опозданием ответила она.

– Я не знал, какой кофе вы любите, поэтому взял американо. Подойдет?

– Вы – гений!

Она схватила пластиковый стаканчик и жадно отхлебнула горячий напиток. Надо же, почти лето, а она замерзла, как в январе! Или это нервное?

– Может, хотите поесть? – спросил Михаил, пристально и без стеснения разглядывая свою визави.

Регина привыкла к такой реакции незнакомых людей: ее экзотическая внешность неизменно привлекала внимание. Мать, уроженка Кении, наградила дочку смуглой кожей, длинными волосами цвета расплавленного гудрона и полными губами, какие встречаются только у жителей Африканского континента. Отец же подарил Регине прямой, тонкий нос и ярко-голубые глаза. У незнакомца… то есть у Михаила, глаза тоже оказались голубыми, но более темного оттенка, скорее синего, как вода в Черном, а не в Средиземном море.

– Н-нет, спасибо, – отрицательно качнула головой Регина в ответ на его вопрос. – Что вы делали на шоссе в такую бурю, ведь вы не похожи на дачника? – неожиданно для себя самой выпалила она.

– Вы тоже не выглядите, как женщина, любящая огородничество! – рассмеялся он, и она вновь отметила, что, несмотря на то что рот Михаила слегка кривится, выглядит это скорее мило, чем отталкивающе.

– Я встречалась с клиентом, который живет за городом. Я адвокат, – быстро добавила женщина, боясь, что слово «клиент» прозвучало несколько двусмысленно.

– О!

Интересная реакция. Что он имел в виду – не любит юристов? Неудивительно, ведь большинство людей относятся к законникам как минимум с подозрением. Но Михаил пояснил:

– Теперь понятно, откуда мне знакомо ваше лицо! В мокром виде я бы вас не узнал, но сейчас, когда вы подсохли…

Регина сама удивилась облегчению, какое испытала при этом бесхитростном признании: отчего-то ей было важно, что этот почти незнакомый человек о ней подумает.

– А вы так и не ответили на мой вопрос, – напомнила Регина.

– О том, что я делал за городом? Да тут нет никакого секрета: я ездил за продуктами.

– А что, за пределами города еда какая-то другая?

– Я покупаю творог, сыр и овощи у знакомого фермера. Уверяю вас, все это действительно другое – не такое резиновое, как в магазине, и я своими глазами вижу, откуда что берется.

Михаил говорил спокойным голосом, без нажима, словно бы и не пытаясь ее убедить, а лишь выражая собственную точку зрения. Надо же, ей попался приверженец здорового питания! Регина считала, что следит за своим рационом, но она покупала продукты в супермаркетах, не слишком задумываясь, как они попали на прилавок. Может, поэтому у Михаила такая хорошая кожа… Черт, почему она снова об этом думает?!

– У вас есть еще вопросы?

– Есть один.

– Хотите знать, чем я занимаюсь?

Догадливый!

– Я преподаю. В университете.

– Неужели?

– В это так трудно поверить?

– Ну, вы не похожи на замшелого профессора. Или вы не профессор?

– Профессор, – усмехнулся Михаил. – Спасибо за лестное мнение!

– Простите, – попыталась оправдаться Регина, – но не думаю, что мои представления об ученых мужах сильно отличаются от общепринятых…

– Что ж, может, пришла пора для новых представлений? Большинство моих коллег вовсе не похожи на бомжей!

– Я такого не говорила! – возмутилась она.

– Но подразумевали, – улыбнулся собеседник, и Регина сообразила, что он вовсе не выглядит оскорбленным. Скорее Михаил подтрунивал над ней.

– И что же вы преподаете? – поспешила она сменить тему.

– Историю религии и арабский язык.

– Ого!

– Сейчас вы скажете, что я не похож ни на священника, ни на араба?

– Я не так примитивна, как вам кажется! – надулась Регина, но в глубине души она вынуждена была признать, что Михаил близок к истине.

– Мне ничего такого не кажется, вы ошибаетесь. Хотите знать, что я на самом деле о вас думаю?

– Да! – быстро ответила она.

– Во-первых, вы смелая женщина.

– С чего вы взяли?

– С того, что мало кто ответил бы на мой вопрос утвердительно: обычно люди не желают знать, как их видят со стороны, ведь это может поколебать их уверенность в себе. То, что вы сказали «да», свидетельствует о том, что храбрости и самоуверенности вам не занимать.

– Это плохо?

– Вовсе нет – это факт.

– Что-нибудь еще скажете обо мне?

– Извольте. Вы красивы, но, судя по профессии, зачастую вынуждены делать грязную работу. Видимо, вам это нравится, и вы получаете удовольствие от того, чем занимаетесь, я прав?

Она молча кивнула.

– Вы не любите ходить вокруг да около, предпочитая задавать прямые вопросы и получать на них такие же ответы. Вот вкратце и все, что я о вас думаю.

– Спасибо, – сказала Регина, радуясь, что ничего плохого о ней Михаил не сказал. Хотя это не означает, что он правдив – вполне возможно, всего лишь вежлив. – А хотите знать, что думаю я?

– Естественно!

– Я считаю, что… – она запнулась, боясь, что выскажет вслух то, что думает на самом деле.

– Что?.. – в ожидании приподнял он одну бровь.

– Что вы – очень добрый человек! – выпалила она вовсе не то, что хотелось сказать.

– Неужели?

– Ну да: далеко не каждый остановился бы на шоссе в такую жуткую бурю, чтобы поинтересоваться, не нужна ли кому-то помощь. И вы ведь не знали, что за рулем окажется женщина, верно?

– Люди должны помогать друг другу, – улыбнулся Михаил, и на этот раз Регина не уловила в его словах скрытого подтекста. – Мы слишком часто проходим мимо чужих проблем, вам не кажется?

– А если чужие проблемы грозят стать вашими собственными?

Задавая вопрос, Регина не имела в виду какие-то глобальные темы – она подразумевала совершенно конкретное дело, с которым столкнулась благодаря бывшей однокласснице. Почему ее интересует мнение малознакомого человека, сидящего напротив? Она и сама не знала, но с нетерпением ждала ответа.

– Когда помогаешь кому-то, обычно не думаешь о последствиях, – пожал плечами Михаил. – Если начать рефлексировать, то найдется куча причин ничего не делать!

Может, он прав? Она уже размышляла над тем, чтобы отказаться от дела Стрельникова: в конце концов, что он сделает – арестует ее, расстреляет? Министр иностранных дел, несомненно, человек, облеченный большой властью, однако он вряд ли захочет выносить сор из избы, ведь Регине ясно дали понять, что расследование должно оставаться в тайне. Поэтому ей вряд ли что-то угрожает в случае отказа. Слова Михаила, хотя он и не сказал ничего такого, чего бы Регина не понимала сама, заставили ее вновь задуматься.

* * *

Нож просвистел над головой Регины и, ударившись о косяк, отскочил. Взвизгнув, она отскочила к столу Устиньи.

– Вы что, ополоумели?! – закричала она, вытаращившись на Захара и Артурчика, имевших сконфуженный вид.

– М-да, над меткостью надо еще поработать! – пробормотал Захар.

– Простите, Регина Савельевна! – покраснев, сказал парнишка, избегая смотреть ей в глаза. – Захар учил меня пользоваться устройством для метания ножа…

– Да я все понимаю, но почему здесь-то?! Есть же улица, парки, наконец… А если бы вошел клиент?

– Регина, ножик-то деревянный, – напомнил Захар. – Неужели ты думала, что я выдам ребенку настоящий?

Регина знала об армейской привычке Захара не расставаться с холодным оружием. На его предплечье всегда было закреплено специальное устройство, позволявшее при должном умении выпустить нож в ладонь незаметно для окружающих, что давало ему преимущество неожиданности. Умение обращаться с ножами Захар приобрел в цирке, где работала вся его семья. До семнадцати лет и он не представлял себе другой карьеры, но жизнь сложилась иначе: отец до сих пор не мог простить старшему сыну ухода.

– Я не ребенок! – надулся Артурчик.

– Ты выглядишь старше своих лет, но мозг у тебя как у младенца – уж извини! – развел руками Захар.

– А у тебя? – уперла руки в бока Регина. – У тебя-то с мозгом как? Пусть ножик и деревянный, но глаз выбить вполне способен, а уж напугать… Да что с вами говорить – сущие гопники, честное слово!

Рассерженная, Регина поднялась к себе. На пороге кабинета обернулась.

– Если ты закончил растлевать мою молодежь, Захар, зайди. И остальные тоже!

– Свистать всех наверх! – зычно крикнул он, обращаясь к присутствующим.

Ее рассказ занял минуть десять.

– Ты сошла с ума!

Захар отреагировал на слова Регины о новом деле именно так, как она и ожидала: в отличие от остальных членов команды, которые мгновенно прониклись важностью предстоящего расследования и мечтали поскорее кинуться в бой, он пришел в ужас от одной только мысли о том, с чем им предстоит столкнуться. Однако она не собиралась позволять другим членам команды наблюдать за их с Захаром перепалкой, поэтому попросила ребят выйти.

– Знаю, ты ненавидишь всяких «шишек»… – начала Регина, когда они остались вдвоем.

– Ненавижу? – перебил он. – Да я боюсь их, Маруся! Ты не представляешь, что может случиться, если ты свяжешься с кем-то из тех, кому подвластно в этой стране все – ВСЕ, ты слышишь меня?! А Стрельников – это… ну, это почти что президент, понимаешь?

– Да я же не в конфронтацию с ним вступаю, в самом деле! – развела она руками. – Наоборот, оказываю услугу!

– А это не имеет значения, дерешься ты с ними или спинку чешешь: результат все равно один! Помнишь, как классик писал: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»?

– Грибоедов имел в виду не совсем то, что ты пытаешься ему приписать, – нахмурилась Регина. – Да и не собираюсь я со Стрельниковым корешиться, я всего лишь берусь за дело, которое нам, между прочим, неплохо оплатят!

– Ага, – хмыкнул Захар, – а потом догонят и еще доплатят…

– Отнесись к этому как к обычному заданию! Мы имели дело с отпетыми уголовниками, с настоящими головорезами, и ты ни разу не струсил, так в чем проблема с нынешним клиентом?

– В том, что твой клиент – министр иностранных дел, черт подери! Спроси себя, почему он не задействовал собственную службу безопасности? В его распоряжении ФСБ, ГРУ и МВД, так почему же Стрельников обращается к тебе?

– Он объяснил, – пожала плечами Регина. – Стрельников – фигура слишком публичная, и он не желает огласки…

– Неужто ты думаешь, что он с его возможностями не мог все проделать шито-крыто?

– Хорошо, чем это дело может нам навредить?

– Давай возьмем самое вероятное предположение из всех: женка Стрельникова наставляет ему рога. И не говори, что ты об этом не думала!

– Я и не говорю. Но если ты прав, время для своей эскапады она выбрала весьма неудачное: исчезнуть в процессе серьезного политического события, в котором ее муж играет одну из ключевых ролей, это как-то не комильфо, не находишь? Если только она не пыталась насолить ему намеренно!

– А вдруг пыталась? Может, она специально выбрала момент, чтобы поставить Стрельникова в неудобное положение? Что, если он ее побивал, к примеру, или…

– Тогда, – возразила Регина, – ей следовало отправиться прямиком на телевидение и ославить супруга на весь мир!

– Думаешь, на телевидении дураки работают? – сдвинул брови Захар. – Да кто ж им позволит выпустить в эфир такую «бомбу»?! Если бы Анна Стрельникова вздумала так поступить, кто-нибудь обязательно снял бы трубочку, и она в момент оказалась дома, пред светлыми очами муженька!

– Допустим, ты прав – что из того? Ну, выясним мы, что у Анны есть любовник и что она к нему сбежала – в мою компетенцию не входит ее отлавливать, я должна лишь передать доверителю информацию, и все!

– Ага, – хмыкнул Захар, – а потом ее труп найдут в Неве…

– По-твоему, Стрельников – мафиозо?

– Ты в курсе, что скоро президентские выборы?

– Разумеется.

– Как и того, что президент лично заявил, что поддержит кандидатуру Стрельникова?

Регина кивнула.

– А теперь представь, что он окажется замешан в скандал с адюльтером, да еще если впоследствии выяснится, что Анна не просто так сбежала, а скажем, буквально спасая собственную жизнь? Вот потому-то Стрельникову и не нужны лишние свидетели, потому-то он и обратился к человеку, не имеющему отношения к «высшим сферам»! Ты, Маруся, вполне вероятно, станешь единственным человеком, знающим правду.

– Намекаешь, что в Неве найдут парочку трупов – Анны и мой собственный? Ты параноик, Захар, вот не подозревала!

– Имей в виду, дорогуша: если ты возьмешься за дело Стрельникова, на меня не рассчитывай.

– В смысле?

– Я не участвую.

– Что ж, я тебя услышала! – холодно ответила на это Регина.

Устинья по обыкновению грела уши у двери. Затаив дыхание, она слушала пререкания начальницы и Захара. Новость о том, что им предстоит заниматься расследованием исчезновения жены самого Стрельникова, взбудоражила всю команду, включая даже Мамочку, самую старшую из них и, казалось, уже всякого повидавшую. Но девушка не ожидала, что Захар вдруг упрется! Его доводы для нее выглядели неубедительными, и она готова была согласиться с Региной, что мужик ведет себя как жертва мании преследования. Устинья работала с Региной всего несколько месяцев, но за это время успела усвоить, что у Захара пунктик насчет всевозможных теорий заговора: к примеру, он убежден, что миром управляет горстка злонамеренных людей, которые только и добиваются того, чтобы уменьшить нагрузку на почву путем умерщвления населения различными путями. Потому-то Захар, несмотря на хороший заработок, не желает обзаводиться нормальным жильем, а обитает в ста километрах от Питера в деревянном доме без газа и электричества. Устинья бы не удивилась, узнав, что под домом у Захара бетонный бункер на случай ядерной войны, заполненный крупой и консервами!

– Устинья, зайдите! – раздался голос Регины. Сконфуженная девушка вошла.

– Вы все слышали? – спросила адвокатесса.

– Я, это…

– Проехали, – перебила Регина. – Мне нужно найти одного человека.

Устинья вытащила из кармана блокнотик и взяла со стола ручку, готовая записывать. Адвокатесса одобрительно кивнула: еще никогда у нее не было столь сообразительной помощницы, а их, видит бог, она повидала немало. Регине нравилась эта нескладная, довольно блеклая внешне, однако чрезвычайно умная и инициативная девица. Они познакомились, когда Регина взялась защищать Устинью от обвинения в убийстве бывшего босса, и та сама приняла деятельное участие в расследовании, проявив недюжинную изобретательность и силу воли. Более того, Устинье удалось завоевать благорасположение Захара, и это стало еще одним очком в ее пользу, когда Регина предложила девушке место очередной уволенной секретарши. С тех пор она ни разу об этом не пожалела.

– Его зовут Дмитрий Носов, – сказала Регина.

– Род деятельности? – поинтересовалась Устинья.

– Частный детектив. У меня есть только его старые адрес и телефон, но, судя по всему, он сменил и место жительства, и номер.

– Если он частный детектив, то у него должна быть собственная контора?

– Он… не такой детектив.

– В смысле?

– Ну, он не занимается делами людей с улицы.

– А на что же он живет?

– Это для меня всегда оставалось загадкой.

Устинья вытаращилась на босса, полагая, что та шутит, однако не заметила в выражении лица последней и намека на это.

– К Носову обращаются органы следствия, когда необходимо сделать то, чего они, в силу разных причин, сами сделать не в состоянии. Кроме того, у него имеется узкий круг клиентов, которые частенько пользуются его услугами и присылают «своих» людей.

– Так вы поэтому его выбрали? – догадалась Устинья. – Из соображений секретности?

– Я выбрала его, потому что он – лучший. Сможете найти?

– Не вопрос. Если вы продиктуете мне старые данные…

– Вот они, – не дожидаясь, пока девушка закончит, Регина протянула ей сложенный вдвое листок.

– Когда я его найду, нужно ли мне с ним связаться?

Адвокатессе понравилось, что Устинья сказала «когда», а не «если».

– Не стоит, – покачала она головой. – Носов не станет разговаривать с незнакомым человеком. Просто найдите его, ладно?

Девушка почему-то еще оставалась в кабинете, переминаясь с ноги на ногу, поэтому Регина, хоть и не была в данный момент склонна к праздной болтовне, спросила:

– Есть еще вопросы?

– Я просто хотела сказать, как здорово, что нам досталось такое интересное дело! – больше не сдерживаясь, выпалила Устинья. – Сам Стрельников – это же просто невероятно, да?

– Он вам нравится?

– Он молодой, энергичный и приятный на вид. Кроме того, Стрельников умен и образован, а это не может не вызывать уважения!

Регина давно поняла, что Устинья преклоняется перед образованными людьми. Сама детдомовская, девчушка изо всех сил пыталась «сбить молоко в масло», как знаменитая лягушка из сказки, хотя жизнь изначально дала ей не слишком много шансов. Вот за это адвокатесса уважала ее больше всего – за то, что не сдалась и боролась с трудностями, веря в собственные силы. Устинье не удалось получить высшее образование, но она умудрилась-таки отучиться в колледже и стать отличным секретарем-референтом, что вкупе с природными талантами делало ее незаменимой.

– Надо же – одна поездка за город, и мы «в дамках»! – с энтузиазмом продолжала Устинья. Ее глаза при этом сияли.

Помимо собственной воли, Регина почувствовала, как ее губы растягиваются в улыбке – но не оттого, что она заполучила выгодное дельце, а при мысли об обратном пути. О встрече с Михаилом.

– Вы со мной согласны? – поинтересовалась Устинья, с любопытством глядя на босса.

– Абсолютно!

– А вот Захар, похоже, нашего энтузиазма не разделяет! – с сожалением отметила девушка.

– Ничего, это пройдет, – передернула плечами Регина. – Он не сможет удержаться в стороне, все равно встрянет, когда поймет, что мое решение окончательное.

– А вы выглядите как-то иначе сегодня.

Устинья неожиданно сменила тему, чем застала начальницу врасплох.

– В самом деле?

Она едва подавила желание взглянуть в зеркало, но для этого требовалось пересечь все помещение, и, таким образом, она подтвердила бы правоту секретарши. Когда та вышла, Регина опустилась на мягкий диванчик, сбросила свои «лодочки» и поджала под себя ноги. Черт подери, девчонка права: она не только выглядит «как-то иначе», но и чувствует себя по-другому – и это после единственной встречи! Регина даже не уверена, что Михаил позвонит, а уж сама-то она точно не сделает первый шаг, даже если рискует навсегда его потерять. Что ж, значит, так тому и быть, и их случайная встреча окажется просто приятным воспоминанием с нотками сожаления о том, что из нее не выкристаллизовалось что-то большее… Но Регина ловила себя на мысли, что давно не проводила время с мужчиной так интересно. Да что там давно – просто никогда! Она вращалась в достаточно элитарных кругах – кругах, где обитают бизнесмены и чиновники высокого ранга, но они, как правило, могли говорить лишь о двух вещах: о бизнесе и о политике соответственно. Регина стойко выносила их гундеж, если того требовала ее работа, и быстро исчезала, если это было не так. Встречались ей и такие представители сильной половины человечества, с которыми она предпочитала вовсе не разговаривать – они предназначались лишь для приятного времяпрепровождения, после чего легко забывались. Для умных бесед у камина, для обсуждения интересных событий и увлекательных споров у Регины имелся узкий кружок подруг, который сохранился с университетских времен. Они покупали горы суши и запеченных роллов, несколько бутылок хорошего белого вина и заваливались к кому-нибудь из них домой. Такой «допинг» требовался Регине раз в несколько месяцев, и после встреч с подругами она долгое время ощущала прилив энергии.

Михаил стал, пожалуй, первым мужчиной, с которым она говорила на отвлеченные темы, ни разу не скатившись на личное или работу – потрясающе! Умный (просто до безобразия, ведь порой во время беседы Регина чувствовала, что недотягивает до его уровня!), с отличным чувством юмора, лишенным пошлости, он казался невероятно милым. Она не употребляла этот термин по отношению к представителям противоположного пола, считая его гораздо более применимым к детям и собакам, однако теперь готова была пересмотреть свое мнение. Он здорово выручил ее: не испугавшись бури, вышел на дорогу и поинтересовался, не нужна ли помощь, а после отбуксировал в ближайший гараж, где сам обо всем договорился с мастерами. Регина позволила ему это, хотя отлично справилась бы сама, однако она испытала истинное наслаждение от того, что кто-то взял на себя труд заняться ее делами. Они обменялись визитками, как цивилизованные люди, но Михаил не обещал позвонить, и это немного беспокоило Регину: была ли их встреча так же важна для него, как и для нее? Что, если Михаил не придал этому событию большого значения, а отнесся к нему как к одному из происшествий, не лишенных приятности, но не столь важных, чтобы о нем вспоминать? А вдруг он женат и обременен детьми, просто не сказал ей, не желая нарушать доверительность общения? Возможно, она ему вовсе и не понравилась, а просто помогла скоротать время в ожидании окончания бури…

Зазвонил телефон. Буквально сдернув трубку с рычага, Регина услышала взволнованный голос Вероники.

– Ну, что ты решила? – выпалила она.

Регина как-то и забыла свое обещание позвонить бывшей однокласснице и сообщить, что берется за дело министра! Однако она не собиралась в этом признаваться, поэтому произнесла ровным голосом:

– Я согласна.

– Отлично! Я рада, что не ошиблась в тебе. Что предпримешь?

– Вероника, ты меня извини, но я не хочу бежать впереди паровоза: как только у меня появятся новости, я сообщу, ладно?

– Хорошо-хорошо, не будем опережать события, – согласилась та. – Ты просила информацию по Анне: я тебе ее скинула на электронную почту… Знаешь, сама удивилась, насколько ее мало!

– Мало?

– Сама увидишь. Ну, тогда до созвона?

– Да, пока.

Не успела Регина повесить трубку, как кто-то легонько постучал в дверь. Это оказалась Мамочка.

– О, на ловца и зверь бежит! – обрадовалась адвокатесса. – Можешь погуглить Стрельникова и его жену?

– Уже сделано, – кивнула Мамочка без улыбки и положила на стол распечатанную информацию. – Ты никак поручила Устинье разыскать Носова?

– А что?

– Да ничего, кроме одного: странно, что ты забыла, как он тебя подвел!

– Это дела давно минувших дней. Кроме того, он хорош, ты же знаешь!

– Был хорош. Не связывайся ты с ним, Регина, потом пожалеешь!

– У меня нет выхода, – вздохнула она. – Стрельников требует секретности, и я могу привлечь к делу только очень узкий круг людей. Ни один из нас не является профессиональным сыскарем в отличие от Носова, и без него наши поиски займут кучу времени.

– А ты уверена, что от алкоголика можно требовать соблюдения конфиденциальности?

– Давай сначала отыщем его, ладно? А там поглядим.

– Ну, как хочешь, – покачала головой Мамочка, и в этом ее жесте отразилось все недоверие, испытываемое ей в отношении объекта разговора.

* * *

Регина отложила документы и потерла виски: сколько бы раз она ни читала полученную от Вероники информацию, больше ее не станет – Вероника права, и все, что Регина узнала о пропавшей супруге Стрельникова, умещалось на одном листке формата А-4. Родом из мордовского села Чукалы Ардатовского района. Происхождение – самое что ни на есть пролетарское: дочь рабочего и продавщицы. Окончив школу, Анна приехала в Питер поступать в Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена. Окончила его, поработала некоторое время в школе, но быстро поняла, что перспектив никаких, и уволилась. Нашла работу в туристическом агентстве, после чего познакомилась со Стрельниковым. В браке они состояли шесть с половиной лет, и ко времени свадьбы он уже был Чрезвычайным и Полномочным Послом в Китае. Молодые супруги несколько лет прожили в Пекине, после чего Стрельников получил свой нынешний пост.

Ничего сверхъестественного, обычная ситуация. В отношении самого министра интерес вызывал лишь тот факт, что брак с Анной – второй. Первая жена Стрельникова умерла вскоре после свадьбы, детей ни в первом, ни во втором браке не было. Хотя, пожалуй, с Анной все еще впереди, ведь они не так давно женаты и оба сравнительно молоды. На всякий случай Регина попросила Мамочку найти сведения и о первой жене министра, однако их кот наплакал – лишь то, что поженились они, когда оба учились в университете. Между первым и вторым браками Стрельникова прошло больше десяти лет – похоже, он очень любил первую супругу.

– Куда же ты делась, Анна Дмитриевна? – пробормотала Регина, разглядывая фотографию, предоставленную министром. – Почему именно сейчас, есть ли в этом смысл, какой-то тайный подтекст?

В дверь решительно постучали, после чего, не дожидаясь разрешения войти, в помещение ворвалась Устинья.

– Я нашла вашего Носова! – сияя, скорее возвестила, нежели сообщила она. – Он в психушке!

– Г-где?! – переспросила Регина.

– В «Скворечнике»… то есть в Скворцова-Степанова. Регина Савельевна, вы уверены, что нам нужен этот Носов? Все-таки…

– Что он там делает? – перебила начальница.

– Мне-то откуда знать? – пожала плечами Устинья. – Диагнозы в таких заведениях не разглашаются, сами понимаете!

– И как же вам удалось его отыскать?

– Да уж побегать пришлось, не сомневайтесь!

– Надеюсь, вы не стали пытаться…

– Обижаете, Регина Савельевна! – перебила девушка адвокатессу. – Вы же предупредили, чтобы я к нему не совалась!

– Вот и хорошо.

– А вы нашли что-нибудь интересное?

– Ничего, – вздохнула Регина. – В Интернете полно информации о Стрельникове, касающейся его работы, и всего ничего – о личной жизни!

– А почему вам самой не задать ему необходимые вопросы?

– Я не уверена, что Стрельников станет со мной откровенничать.

– Так вы подозреваете, что министр мог иметь отношение к исчезновению собственной жены? – изумилась Устинья. – Тогда зачем ему нанимать нас для ее поисков?

– Может, чтобы она не успела поднять шум? – предположила Регина. – Если он, скажем, любитель распускать руки, Анна может его ославить, да еще и в момент, который важен для всей страны!

– А если все-таки любовник?

– Не исключено. Как и то, что с Анной Стрельниковой могло случиться что-то серьезное.

– Например?

– Например, ДТП.

– На какой машине она покинула кемпинг?

– Вы мыслите в правильном направлении, – удовлетворенно кивнула Регина. – Анна вызвала такси.

– Это министр сказал?

– Нет, охранник на КПП. Сейчас, когда в кемпинге живут важные «шишки», на территорию пускают только ведомственный транспорт. Охранник утверждает, что такси припарковалось неподалеку, не подъезжая к шлагбауму. Потом из ворот вышла Анна Стрельникова и села в машину.

– Интересно! – пробормотала Устинья. – Разве супруге министра иностранных дел не положен личный шофер?

– Вообще-то нет, – ответила Регина. – Но Стрельников имеет право позволить жене пользоваться транспортом – и водителем, – если ему самому авто без надобности. Обычно Анна так и делала.

– Но не в тот день?

– Не в тот.

– Регина Савельевна, по-моему, вас что-то беспокоит?

В чуткости девчонке не откажешь.

– Верно, – призналась Регина. – Стрельников как-то неуверенно описывает вечер, когда пропала Анна. Он утверждает, что они оба находились в коттедже, но у меня создалось впечатление… Короче, нам все равно не выяснить.

– Можно же расспросить других постояльцев…

– А, ну да, разумеется – министра иностранных дел Китая, например! Так и скажу ему: «Мимо вас, дескать, не пробегала жена министра иностранных дел Российской Федерации? А сам он, простите за беспокойство, в этот момент находился дома?»

Задолго до того, как Регина закончила, Устинья сообразила, что задала дурацкий вопрос.

– А какому парку принадлежит такси? – попыталась реабилитироваться она.

– Мамочка выяснила, что машинка прикатила из «Леди, едем!».

– Что-что?

– Служба женского такси.

– И такое есть?!

– Вы удивитесь, Устинья, что можно найти за деньги в таком большом городе, как Санкт-Петербург. Теперь предстоит выяснить, куда таксистка доставила пассажирку – нужно же хоть с чего-то начинать? Да и к Носову я не могу прийти с пустыми руками: что у нас есть, кроме скудной информации из Интернета, которую может при желании скачать любой дурак! Пришлите ко мне Алену и Артурчика, когда будете выходить, хорошо?

Устинья поняла, что разговор окончен – конечно, она же всего лишь секретарша, а не без пяти минут адвокат, как Алена Собакина! Артурчику, правда, еще далеко до адвокатуры (окончить бы универ!), но и он ценится здесь выше нее. Устинья с удовольствием отправилась бы в «Леди, едем!» вместо того, чтобы сидеть и отвечать на телефонные звонки или выискивать в Сети необходимые Регине сведения… С другой стороны, ей ли обижаться? Регина спасла ее от тюрьмы, в буквальном смысле подарила жилье (ну, не совсем, но если бы не Регина, не видать бы Устинье ее замечательной однушки как своих ушей!), дала работу^[1]. Чего еще желать?

Поэтому девушка не стала спорить и, спустившись из кабинета Регины в офис открытого типа, где стояли столы сотрудников, окликнула Алену. Та наградила Устинью ледяным взглядом, но секретарша предпочла его проигнорировать и сообщила просьбу босса. Вскинув голову (видимо, чтобы казаться выше, ведь Алена – коротышка, особенно по сравнению с долговязой Устиньей), «без пяти минут адвокат» поднялась в кабинет.

Устинья точно помнила, когда именно началось их глупое соперничество – в тот самый день, когда Регина предложила ей место. До этого отношения у девушек были абсолютно нормальными. По сути, делить им нечего, так как Алена априори стоит гораздо выше на служебной лестнице. Она с отличием окончила юридический факультет университета, но Регина разглядела юное дарование еще раньше, когда Алена училась на третьем курсе. Она стала первым сотрудником адвокатессы, если не считать Мамочки, которую Регина знала, наверное, лет сто, и Захара, который, строго говоря, не работал на нее, а являлся, если можно так выразиться, внештатным работником. По этой самой причине Алена полагала, что занимает особое место не только в конторе, но и в сердце Регины. Сама адвокатесса со всеми вела себя ровно и держала своих молодых «гончих», как она сама их называла, на расстоянии: никому из них не пришло бы в голову назвать ее просто по имени или позволить себе какую-то иную фамильярность. Тем не менее Устинье казалось, что Алена ревнует к ней Регину. Ни с Артурчиком, ни с другими ребятами она не вела себя столь холодно и высокомерно, как с Устиньей, и это порой создавало девушке проблемы, так как она лишний раз боялась обратиться к будущей адвокатессе. Устинья выходила из положения, перепоручая кому-то другому передать что-то Алене, но сегодня никого поблизости не оказалось, и ей самой пришлось общаться с неприветливой Собакиной (вот уж подходящая фамилия, ничего не скажешь!).