Иоланта Ариковна Сержантова
За ширмой рифм
Небо облаком запятнано…
Небо облаком запятнано.
Тропка – яблоком, заляпано
Наше мухами окно.
Тут же осени давно
Тайны, чья сохранность призрачна
И прозрачна. Я-то, выскочка,
И усталость плёса пестую.
Со своими интересами,
Со своими в даль ли взорами
И пустыми разговорами.
Только осень расторопная.
Пауки, опутав стропами
Струи троп, просветы вечера,
Как нам быть, коль делать нечего?
Небо облако отчистило
И гляди – какое чистое
А надолго? То узнаете.
Как прольются мимо стаи те.
Это – осень…
Снегом – мошки, ветер сиплый,
Но осенний. Зимний – хриплый.
Тот простужен и отважен,
Из щелей, обескуражен,
Их размером, стонет он.
Только что ж? Зима – лишь сон!
Мы живём, но только летом.
Помним это и об этом
Часто грустно говорим,
В большей части жизни спим
И мечтаем мы о лете…
Летом жарко на планете!
Но о том не помним.Странно,
Что мы так непостоянны.
Нерасчётливы безмерно.
Люди – необыкновенны!
Жизнь на блюдечке даётся,
Только каждым ли берётся
Нужный, правильный кусок?
Смолкнет птичий голосок
Он не гуще ветра воя.
Мысли, листья верным строем
Вдоль дорог расположив,
Жизнь ли, ветер, – прочь сбежит.
Что оставит? Ёршик сосен.
Это время. Это осень.
Мелочи жизни
Вся жизнь из них, из мелочей.
Они – чаинки в нашем чае
Глотаем их, не замечая,
Бредём мы мимо тех свечей,
Что освещают, греют, плача,
Не нами созданы, для нас.
И топят слёзы, что из глаз
Мы ж понимаем всё иначе…
Покровы луж застрочены порывом,
Надрывом ветреным, которому причины
Искать в себе напрасно, но личина
Непрочно держится. Мы падаем с обрыва
Своих намерений. И сожалений праздных.
А понимаем ли, что это всё напрасно?..
Декаданс
Декаданс.
То метелью с деревьев листва.
Не про нас.
Усложняя порыв естества
Неуверенны,в зоне прилива,
Щурим взгляд. Мы невольно брезгливы
Ко всему, что без нас не бывает.
Но гарцует луна в окнах полдня
Не бывает без нас ни сегодня,
Ни вчера, что отливом смывает.
Декаданс?
То – метелью с деревьев листва.
Кто-то держится слабо. Едва.
Не про нас.
Грущу…
Ошибки небес подчеркнув, но не шибко,
Развесив сушиться на облако тучки
Ломая дверные запоры и ручки,
К утру вся округа становится липкой…
Ночные рыданья, скрипящие двери,
И страхи, что в это никто не поверит.
Заборы деревьев. Отглажен морозом
И бурый бурьян, а расчёсы покосов
Косятся на всех. На намеренно сжатых,
Ежат, утерявших в пути провожатых.
Отбитые пятки… Да кто ж их обидел?!
Им в пору бы к маме и нежность обитель.
Ночные рыданья. Кто люди? Кто звери?
Но это никак невозможно проверить.
Поверить, – недаром седа мариотта,
Весна далеко. И грущу отчего-то…
Нам не наскучит этот плен…
Плюёт на осень рыба. Бродит полдень.
Листом кленовым – бабочка. "Не годен!"-
то лист, другой, в комок сминает время, -
"Опять не так!" И вновь просело стремя.
Наперечёт тех ярких дней. Что там осталось.
Наобещал, но не теперь? Скопил усталость.
Распутать шёлковый моток – То бабье дело.
Один момент, один глоток. А так хотелось…
Свой лепесток и он бескрыл, Отбросив тени,
Набравши сколько можно сил, переплетенье
Ветвей, как вен, ручьёв простывших хладной крови.
Нам не наскучит этот плен, того не вволю.
Свет в окошке
В окошке свет.
То видно утром ранним,
как до тебя иным и дела нет.
Гранишь, как ранишь
И не ждёшь в ответ.
О чём-то неизменном вопрошая.
Сердит, но быть собою разрешаешь.
Ты – свет в окошке.
Мой единый случай.
Любовью можно ранить,
можно мучить.
Превознося в закон любой каприз.
Но каждый миг ты чувствуешь, карниз
Столь близок, что неважно всё, что всуе.
В себе мы тешим, пестуем, рисуем,
Как нечто.Но единая возможность
Тебя любить, минуя осторожность
И все её уловки и приметы.
Ты сам – вопрос. А я – твои ответы.
Я и море…(авторская песня)
Пирог листвы пропёкся. Пёкся ночью.
Увлёкся этим вечер. Вышел сочным
И с корочкой румяной. Съесть бы за день.
Поможет ветер. Рядом тихо сядет
Бок о бок. Так же скоро грянут вьюги.
Рисуют полный круг. Согнётся в дуги,
И в арки, – тот обычный лес, из сказки
Оставит бледный белый для покраски
Всего вокруг. Излишки дождь не смоет.
Он слишком стар, оставит мир в покое.
И до весны будить его не стоит
Он так хорош, но в полдень, летним зноем.
Вода рукой холодной тянет, манит,
Она меня простит и не обманет.
Она дождётся, подо льдом, в покое,
И мы споём с ней вместе: я и море.
Оно в любом глотке и капле каждой!
Томленье жаждой важно лишь однажды,
Но волю ветра волны успокоят,
Когда нас летом снова будет двое.
Пирог листвы пропёкся. Пёкся ночью.
Увлёкся этим вечер. Вышел сочным
И с корочкой румяной. Съесть бы за день.
Поможет ветер. Рядом тихо сядет…
Обидно…
Обидно небу. Такт румян заката
И выдох облака – столь малая утрата
За весь прошедший невесомый день.
Его причуды затмевает тень
И звук ночей, царапины касаний
Комет нежданных, жизни угасаний…
Так сложно всё и, так по сути, просто.
Скрипит во сне хрустальная короста
Осенней ледяной слюды,
А в ней – вчерашние следы
Пушистой лапы пуансон.
Столь нежной, как рассвета сон.
И ветра взмах очей любимых.
И прочих чувств, необъяснимых.
Но ими жизнь полна, довольна.
Пока ей быть собой не больно.
Ты любишь всё, что в прошлом затерялось.
Но раньше интересным не казалось.
А было! И обитель знаний этих
Открыта всем и всякому, заметьте.
Растление
Я гроши пестую. Нет – лишний в рот кусок.
Слова к словам ращу на правды поле.
Всего не вволю, кроме, впрочем, воли
Впечатать след на тот златой песок,
Который вы так вычернить26 успели.
Беспутный слой "платоновской" недели
Не вычернит27 способность к отреченью
От пустоты в глазах, от мысли – чернью
Тебя считает данный тунный28 люд,
Взимающий. И это, право, труд.
Растление рядится в образ тати.
Нам не с руки, оно и вам некстати.
Чин самобытности само собой нарушен.
Чем хорошо, что ложь наполнит души
И перелившись через чёрные края,
Её покинет, в это свято верю я,
Да только разница, – что пустошь до и после,
Когда ты в центре, на коне иль где-то возле.
Ты – заблудившийся в себе, в попытках счастья
Иль твёрдо знаешь – рвёт тебя на те же части
Желание всем миром обладать.
Ты вправе. Но себя ему отдать
Ты не забудь. А нет, так кто ты, гений?!
На это мнений больше, чем сомнений.
Помеха…
Прозрачный свет заката, дней стаккато
Чего нам всем от этой жизни надо?
Любви? Наверно. Редко – правды. Или…
Чтобы тебя потом…не позабыли?!
Пусть с первым словом ежедневной мессы
Твои не совпадают интересы,
Но ты готов прослушать всё, до точки.
И неба плат, побитый молью в строчку
Где пробивается чудесное свеченье
И льётся звёзд рассерженных верченье…
Тому назад случившийся побег,
От берегов напрасный оберег
Не уберёг от глупостей и боли.
Бывает так, вне и под властью воли, -
Пределов нет. И нет условий верных.
Ни точных, или кое-как, примерных.
Бредём по следу. Медленно, вслепую.
И о своей судьбе всерьёз толкуем.
Но интересно, так ли всё серьёзно,
Как это небо, брови тучи грозно
Сдвигает нервно, ветрено в мою
Сторонку. Я же просто так, стою.
И плачь небес, и сердца дождь солёный…
Помеха– быть собой. Определённо…
Заблуждения
Саднит закат. Из-под подола неба
Движений ссадины, но их остудит ночь.
Рубцы белеют, любопытным на потребу,
И простынь утра сушится. Точь в точь
Суждений об ушедшем не меняя,
Повторы не берясь предвосхищать,
Несу в ладонях, будто горсть огня я
Охапку листьев, с осени начать
Желаем мы пределы жизни, года,
Но нам в ответ – мороз, сугроб, зима.
Иной порядок, так велит природа.
Она за всех решает всё сама.
И плотные полотна междометий,
И завеси шуршащие дождей.
Зерно комет, соцветия созвездий,
Луны смущение, парение идей, -
Всё так. Пусть представляется иначе.
Вращением по сути или вне
Любая правда так неоднозначна,
Как та же ложь, что искренна вполне.
Подлесок
В тон увяданью, с праздным интересом
Души абрис, лучом луны обрезан…
Столь наг подлесок.
Он омыт и важен влажно.
Под сенью ночи спящей поэтажно,
Но подле напомаженного клёна,
что потрясает рыжим париком,
Глядится милым, беззащитным и зелёным
У бархатом, обитым мхом пеньком.
Мальчишка он.
И станет интересным,
Но позже.
А пока к нему тайком,
Стекается всё то, что нам неважно,
Но мы его так пестуем отважно.
И без чего не происходит время, впрочем,
В теченьи хладном той воды, что камни точит
Всего и вся: гранита и сердечных.
Столь суетных, обыкновенных, вечных
Препятствий на пути, где створка двери,
Скрипит на петлях наших недоверий.
Когда не рядом ты…
Когда не рядом ты, я словно на вокзале.
Но налегке, одна. И в безразмерном зале,
Где больше расставаний, чем объятий
Приезда в честь. Однажды мой приятель
Сказал, что не сторонник провожатых,
И взглядов в сторону, объятий, крепко сжатых
Тех, напоследок, тёплых крепких рук,
Что разжимает жизнь. Порочен круг
У времени. Сказавшись очень прочным,
Оно невольно и как будто не нарочно
Нам указует – совершенно не оно,
А то, что сделано. Не нами. И давно.
Всё вернётся назад
Красно-жёлтым измазался к вечеру день.
Тени спят, но они всё своё наверстают.
Тают сумерки, филин убытки считает,
А сосна упрекает берёзу:" Одень!
Не снимай своей шали, ужели тепло?!
Очи ночи черны, но горЯчи лишь с виду.
Ты озябнешь и так, да ещё от обиды,
Видишь, белка давно утеплила дупло."
Говорить или нет?.. Увлекаясь напрасно,
Мы не слышим иных. Шевеление уст
В такт биению сердца, а совести хруст,
Нас не сделает лучше. Казаться несчастным
Или быть, пережив? Догадайся, что лучше.
Обескровлен. И пыл, превращаемый в пыль,
В ноль ушедшие футы, проржавленный киль…
Всё вернётся назад, пожелай только, ну же!..
Ты сам не свой…
Ты сам не свой. Банальности прелестны
В их горсти так уютно. Даже лестно.
Несёт тебя, как перед тем, по волнам
Баюкали, под звуки той валторны
Иных, сполна познавших негу лени,
И патоку. Сиропы поколений
Прозрачны, льются из небесной ложки.
Мы недовольны этим? Так, немножко.
Себя занять стараемся. А нас – взаймы. Тем днём,
Когда мы это, вдруг, осознаём,
Пожалуй, ты пожертвуешь, но вскоре
Возьмёшь назад. Тихонько. Так же море
Берёт с отливом, как всегда, украдкой.
И всё, что было. Чтобы жизнь казалась краткой.
Огорченья
Неизбежны они, как мельканье столбов придорожных. -
Ими вспаханы дни, безалаберных и осторожных.
Огорченья горчат, как печенье на полке буфета.
С них и стоит начать, как с песочных куличиков летом.
Кроны гордо стоят, но срывает им ветер короны.
День-другой и подряд, и обидчик отыщется оный29.
Мы его – пеленать, вырывается он, непоседа.
Нам его не догнать, и его в лунь седого соседа.
Линий матовых синь, и кудрявый навязчивый иней.
Огорчение, сгинь! Мир вокруг несравненно красивей
Сквозь прищур доброты, и улыбку с перчинкой лукавства.
Я с природой "на ты", пусть простится моё постоянство.
Мельтешений огней, как мельканью столбов придорожных.
Мы завидуем ей, на иное рассчитывать сложно.
У природы той – брод, посредине морей и потоков:
Если будешь жесток, и она поступает жестоко.
Оранжевое
Оранжевый вечер, под сенью осенней
И ярость заката, и яркость веселий
Осядут, и горы сугробов присели
Когда заявили, что пик новоселий.
Пора им по парам. И парило позже.
У каждой поры есть прозрачные вожжи,
Незримый же кнут, только скрипы нам слышно.
Хотели, как проще, имеем, что вышло.
И взорами мы провожаем летящих.
Жалеем порой, восхищаемся чаще.
И верим, что клин ими вбит не напрасно.
И солнце из жёлтого делалось красным
В надежде, что утра обветренных щёк
Ты сможешь рукою потрогать ещё.
