Инна Разина
Ключи от моей души

Глава 8

Засыпая, я собиралась пару раз за ночь проведать раненного. Но недооценила свою усталость и почти мгновенно провалилась в сон. А проснулась, лишь когда за окном было уже светло. Подняла голову с подушки и пыталась понять, что меня разбудило. И тут услышала шум и сдавленные ругательства. Быстро слезла с кровати и пошла в гостиную. Влад сидел на диване, вывернув прикованную к батарее руку назад. Изумленно уставился на меня. Окинул взглядом, задержавшись чуть дольше на моих голых ногах, выглядывающих из под футболки. Потом поморщился, осторожно прикоснулся к повязке на своем боку и снова выругался:

– Черт! Что за хрень? Где Пашка и Стас? Почему на мне наручник?

– Тебе лучше лежать, а то кровотечение опять откроется, – спокойно ответила я, проигнорировав остальную тираду. Влад замер и присмотрелся ко мне. Было несложно догадаться о причине его настороженности. Мое поведение сейчас мало напоминало то, что я демонстрировала раньше. Но пока мой пленник явно не понимал, что происходит, и просто злился.

– Я хочу знать, кто надел это на меня? – раздраженно дернул рукой, и сразу же раздался металлический скрежет.

– Я.

Вот здесь он притормозил. Помолчал немного, хмуря брови, и спросил:

– Где все остальные?

– Что ты помнишь о вчерашнем дне? – стоило уточнить это, прежде чем отвечать на его вопросы. Влад задумался, и по мере размышлений его лицо становилось все мрачнее.

– Мы завтракали… Потом стала происходить какая-то ерунда. Голова была тяжелая, и я заснул. Ты подсыпала нам что-то в еду, да? – ожёг меня презрительным взглядом. – Я помню, как очнулся и пошел по коридору. Там, у входа, спал Пашка. Вышел на улицу и увидел тебя… А дальше… Твою мать! Там были парни с пушками. Это ты их впустила? Нет, погоди… Ты пряталась и позвала меня. Я повернулся… – он кивнул: – Все ясно, меня подстрелили. А как же ребята? Ты видела, что с ними случилось?

– Я слышала выстрелы. И видела, как на улицу выволокли тело Павла. Дальше пришлось уносить ноги.

Влад молчал, переваривая услышанное.

– Павла убили? – переспросил, бледнея.

– Не знаю, – покачала я головой. – Вполне возможно. Как и остальных.

– Кто?

– Тебе лучше знать, с кем у вас разборки.

Он снова уставился на меня, потом недоуменно спросил:

– Как я оказался здесь? Почему меня не добили?

– Я проявила человеколюбие и вывезла тебя оттуда. О чем сейчас немного жалею. Нажила себе лишние проблемы.

– Человеколюбие? Не очень похоже, – собеседник снова продемонстрировал наручник на своем запястье.

– Лучше с наручником на руке, чем с дыркой в голове, – резонно заметила я.

– И чего ты от меня хочешь? Будешь допрашивать с пристрастием?

– Даже не надейся, герой, – усмехнулась и подошла к своей одежде, развешанной на спинках стульев. Все было уже сухое. Взяла джинсы и прямо здесь натянула на себя. Влад хмуро наблюдал за мной, потом вдруг сказал:

– Кстати, насчет человеколюбия. Мне нужно в сортир. Отстегни меня…

– Не будем торопиться. Видишь ведро. Я сейчас выйду, а ты делай свои дела.

– С ума сошла? Какое еще ведро? Его убирать придется!

– Ничего, я не брезгливая. Вынесу.

– Между прочим, мы предоставили тебе нормальные удобства. А могли ведь тоже ограничиться ведром! – возмутился Влад.

– Ждешь от меня благодарности? – удивилась я. – Тогда, большое спасибо! Правда, не помню, чтобы обещала что-то взамен. И точно не подписывала конвенций о гуманном отношении к пленным. Так что радуйся тому, что есть.

Выйдя из комнаты, тщательно прикрыла за собой дверь и отправилась в ванную. Не спеша умылась, причесалась и вернулась в гостиную. Влад уже лежал на диване и демонстративно смотрел в потолок. Я молча взяла ведро и вынесла на улицу. Сполоснула его и снова поставила рядом с диваном. Остановилась в дверях и спросила:

– Есть хочешь?

– Чтобы ты снова накормила меня снотворным? Не утруждайся! Вряд ли возьму хоть что-то из твоих рук, – с издевкой произнес он. Чем вызвал мой тяжелый вздох. Опустившись в кресло напротив дивана, я попыталась воззвать к его разуму:

– Послушай, давай объявим перемирие? Врач сказал, рана у тебя не опасная. Надо полежать всего несколько дней. И потом я тебя отпущу. На самом деле, ты мне вообще не нужен. Просто не смогла оставить тебя там.

– Остальных же оставила, – глухо произнес Влад. – Беспомощных, в руках убийц. Павел был моим другом. А я втянул его во все это дерьмо.

– Мне жаль твоего друга. Но извиняться не стану. Когда похищаешь человека, есть риск и самому пострадать. Я всего лишь пыталась спастись. Но, должна признать, такого развития событий не ожидала. Не знаю, кто эти люди, и чего от вас хотели. Все совпало случайно.

– Чего тебе не сиделось на месте? – устало уточнил он. – Я же обещал, что с тобой все будет хорошо. Нам нужно было только встретиться с твоим отцом, и тебя бы отпустили.

– Извини, твои обещания звучали не очень убедительно. И вообще, я как-то не привыкла верить похитителям. К тому же, решения там явно принимал не ты.

Влад ненадолго замолчал, потом произнес:

– Если все равно собираешься меня отпустить, чего тянуть? Отстегни наручник прямо сейчас.

– Отстегну, но чуть позже. Во-первых, не хочу, чтобы ты совершал необдуманные поступки. Во-вторых, мне нужно спокойно посидеть в тишине и подумать. Если ты отсюда уйдешь, придется искать новое убежище. А на твоем месте я бы не слишком торопилась вернуться, – заметила с усмешкой. – Вас было четверо. Трое, скорее всего, мертвы. Ты жив и в бегах. Что подумают твои партнеры?

Лицо мужчины удивленно вытянулось, потом он поджал губы и задумался. И сразу же помрачнел.

– Вот-вот. Так что давай лучше позавтракаем. Обещаю, кроме соли и специй ничего дополнительного в еде не будет.

Глава 9

Оставив его размышлять в одиночестве, я ушла на кухню. Быстро пожарила яичницу с сыром и тостами. Поставила тарелки на поднос и отнесла в гостиную. Свою тарелку пристроила на журнальном столике, а поднос поставила на диван рядом с Владом.

– Ну и как я буду есть? – хмуро поинтересовался он.

– Ты же правша. Твоя правая рука свободна. Как-нибудь справишься.

Устроившись в кресле, я взглянула на Влада. Он хмуро разглядывал тарелку, но есть не спешил. Уговаривать его уже устала. Просто взяла свою еду и поменяла наши тарелки местами.

– Теперь успокоился? – я принялась завтракать, мой пленник наконец присоединился ко мне. Когда мы закончили, достала пакет с лекарствами и обратилась к Владу: – Мне нужно сделать тебе укол и поменять повязку. Ты же не станешь мешать? Могу случайно задеть рану.

Некоторое время он задумчиво разглядывал меня, словно принимая решение, потом кивнул.

– Ладно, не буду дергаться. Можешь начинать.

Влад лег на спину, я присела на край дивана и склонилась над ним. Осторожно сняла хирургический пластырь и налила на рану специальный антисептический раствор. Наверное, слишком резко налила – мой пациент тут же выдохнул и сжал челюсти. Но я просто не сообразила, что надо аккуратнее. Со мной в подобных случаях, а их было немало, никто не церемонился. Закончив обработку, наклеила свежую повязку и потянулась за шприцем.

– Ты умеешь делать уколы? – напряженно поинтересовался Влад.

– Не бойся, умею. Не раз делала, – я мазнула его плечо спиртовой салфеткой и быстро воткнула иглу. Когда уже убрала шприц и снова протирала место укола, не удержалась и подняла глаза. И сразу же встретила внимательный взгляд. Цепкий, пристальный. А еще в нем мелькнула искра мужского интереса. Впрочем, в расшифровке подобных взглядов у меня почти не было опыта, так что вполне могла ошибаться. Наши лица оказались слишком близко друг к другу. Я почувствовала себя очень неуютно и быстро отстранилась.

– Откуда у тебя синяк? – вдруг спросил Влад. Я взглянула на себя и нахмурилась. Футболка, которую нашла вчера в шкафу, оказалась на пару размеров больше, чем нужно. Ее широкий ворот позволил ему рассмотреть мой ушиб.

– Ничего особенного. Ударилась о дверь фургона, когда таранила ворота.

– Ты протаранила ворота машиной? – не поверил собеседник.

– Ну да, времени на другое не было. Парни с пушками могли заметить нас в любой момент. Пришлось импровизировать.

– Ты задержалась, потому что возилась со мной? – тихо уточнил он, я лишь кивнула. – И все же, почему не бросила меня и рисковала собой?

– Не знаю, – покачала я головой. – То, что произошло, застало меня врасплох. Я совсем не хотела, чтобы из-за меня кто-то пострадал. Но помочь другим уже не могла.

Не глядя на Влада, я собрала медикаменты в пакет и снова пересела в свое кресло. Какое-то время в комнате стояла тишина, потом мой пленник нарушил молчание.

– Где мое оружие и мобильный телефон?

– Все осталось на складе.

Влад поморщился и уточнил:

– Ты говорила, меня осматривал врач. Он обязан докладывать об огнестрелах.

– Не беспокойся. Этот врач не станет никому докладывать.

– Откуда ты его знаешь? Уже приходилось лечить такие ранения?

Поскольку я проигнорировала вопрос, он задал другой:

– Я хотел спросить: снотворное было в банке с твоим лекарством? – я кивнула, Влад покачал головой: – Понятно. Развела нас, как котят. Но тогда получается, ты нас ждала?

– Не вас конкретно. Но да, ждала.

– Чего именно?

– Ждала, что мной будут интересоваться. И собиралась сама получить информацию.

– Почему тобой должны были интересоваться?

– Потому что мой отец исчез, как ты знаешь.

– Ты же говорила, что год с ним не общалась. Врала? Иначе откуда узнала, что он исчез?

– Не врала. Просто у нас был тайный код, означающий внештатную ситуацию. И место срочной встречи для такого случая. Неделю назад отец прислал мне этот код. Я ждала его на нашем месте, но он не пришел. С тех пор больше не звонил и дома не появлялся. А потом я засекла за собой слежку. Кто-то следил за мной, а мне надо было узнать, куда исчез отец. Вот я и подготовилась.

– Понятно, – вздохнул собеседник. – Я ведь чувствовал, что дело нечисто, и предлагал Олегу отказаться от идеи с похищением. Но когда он все же настоял, из дела не вышел. Да еще и Пашку втянул…

– Имеешь в виду вашего шефа Олега Лаврова? Я видела его визитку и знаю, что у вас охранная фирма. Каким боком тут замешан отец?

– Все-таки пытаешься вытянуть из меня информацию? – с усмешкой заметил Влад. – Думаешь, я размякну и все тебе расскажу? Зря надеешься.

– Я сбежала, потому что поняла: вы не догадываетесь, что случилось с отцом. Зато я теперь знаю название вашей конторы. А значит, сегодня к вечеру буду знать все ваши имена и должности. И все ваши проблемы. Но и сейчас могу многое предположить. Отец не раз устраивался в охранные фирмы. Думаю, у вас он тоже работал. А потом, судя по тому, что я подслушала, у ваших клиентов что-то произошло. И когда мой отец пропал, вы стали искать связь. Хотя на мой взгляд, подобное исчезновение как раз указывает на невиновность. К серьезным вещам готовятся иначе и алиби своё тщательно продумывают. Так что сам видишь, твой рассказ меня мало интересует, – закончила я. Влад хмуро разглядывал меня, потом спросил:

– Ты так беспокоишься об отце, что готова на похищение? Думаешь, это того стоит? Все могло пойти не по твоему сценарию.

– Могло. Но я решила рискнуть.

– Знаешь, – задумчиво заметил он, – я видел немало покалеченных войной людей. Но твою крышу, по-моему, снесло сильнее.

– Ты угадал. Спасибо за это стоит сказать моему отцу.

– Отцу? Не понял. Я думал, ты его любишь и пытаешься помочь.

– Ты ошибся. Я его ненавижу. И много раз хотела убить. Только кишка тонка оказалась. Так что буду рада, если кто-то сделает это за меня.

Влад ошарашено уставился на меня, потом осторожно уточнил:

– Что между вами произошло?

Я усмехнулась и произнесла:

– Пожалуй, я устала. И совсем не уверена, что хочу вести с тобой разговоры по душам. Пойду отдохну. Зови, если что-нибудь понадобится, – поднялась с кресла, подхватила с пола его грязные джинсы и вышла из комнаты.

Глава 10

До обеда я валялась на кровати. Сначала долго размышляла, прокручивая в голове различные варианты дальнейших действий, а потом задремала. Разбудил меня телефонный звонок. Я быстро взяла трубку, это был Матвей.

– Привет! Как ты там? Парень очнулся? – сразу уточнил он.

– Здравствуй! У меня все хорошо. Пленник пришел в себя. Немного побузил, но пока успокоился. У тебя есть что-нибудь интересное?

– Есть, – вздохнул собеседник. – «Сфинкс» – действительно, охранная фирма. Средней руки, не слишком раскрученная. И связь с силовиками существует, только дальняя. Твоего гостя зовут Владислав Савельев. Он зам гендиректора этой конторы. Того, у которого ты свистнула визитку. Ныне, к сожалению, покойного.

– Никто из похитителей не выжил? – мрачно спросила я.

– Одному удалось. Павел Котов сейчас в реанимации. Врачи говорят, будет жить. Остальным не повезло.

– Понятно, спасибо. Про то, что я была на складе, кому-нибудь известно?

– Вроде, нет. Ни о какой женщине никто не упоминал.

– Отлично. Что еще есть на Савельева?

– Парень родом из маленького городка в далекой провинции. Родители все еще живут там. Оттуда призвался в армию, остался на контракт. Прошел несколько горячих точек. Шесть лет назад вернулся и зацепился в нашем городе. В этой охранной фирме работает два года. Был женат, сейчас в разводе. Сыну три года, живет с матерью. Характеризуют парня нормально. Вменяемый, с головой дружит. Себе на уме, но без особых претензий.

– Ясно. Значит, подвохов ждать не стоит, – констатировала я и спросила: – Как отец связан с этой конторой? Работал у них?

– Здесь странности. В штате он не числится, но в офисе его видели. Скорее всего, выполнял особые поручения. Те, что через бухгалтерию не проведешь.

– Что у них случилось? Почему стали искать отца?

– В одном из небольших банков, который они обслуживали – «ИнтерФинанс» – несколько недель назад обнесли хранилище. Вскрыли все ячейки. Концов пока не нашли. Думаю, с этим связано.

– Примерно такое и предполагала, – вздохнула я. Наконец, хоть что-то начало проясняться. – А по поводу нападавших на склад, где меня держали, есть что-нибудь? Кто-то имеет к «Сфинксу» серьезные претензии?

– Здесь нужно больше времени. Пока информации у меня нет, – ответил Матвей.

– Хорошо. Спасибо за помощь!

Он отключился, а я положила телефон на стол и задумалась. Но уже через несколько минут услышала голос Влада:

– Эй, где ты там? Я пить хочу!

Вздохнув, поднялась с кровати и отправилась на кухню. Налила в стакан воды и принесла в гостиную. Влад полусидел на диване, приподняв повыше подушку. Взял из моих рук стакан и быстро его осушил. Я помолчала немного, собираясь с мыслями, потом сказала:

– Павел Котов в реанимации. Врачи говорят, будет жить. Остальным повезло меньше…

Влад резко вскинул на меня глаза и облегченно выдохнул.

– Спасибо, что сказала. Рад за Пашку! Олега со Стасом жаль…

– Кто-нибудь еще, кроме вас четверых, знал обо мне?

– Нет, Олег не хотел больше никого привлекать к делу.

– Это хорошо. Когда твой друг очнется, вряд ли расскажет следователям о похищении. Иначе повесит на себя статью. Кстати, я на вас заявлять не собираюсь, можешь не беспокоиться. А своим тебе лучше сказать, что сам уехал со склада. Очнулся, пока убийцы приканчивали остальных, забрался в фургон и скрылся.

Влад хмуро смотрел на меня и молчал. Я отвернулась и шагнула к двери, а он меня остановил:

– Подожди, не уходи. Поговори со мной. Я тут от скуки с ума сойду.

– Может, хочешь пообедать?

– Пока не хочу. Лучше посиди здесь.

Я пожала плечами, опустилась в полюбившееся мне кресло и уточнила:

– О чем будем говорить?

Он задумчиво взглянул на меня и спросил:

– Фамилию Пашки ты уже знаешь. Значит, мою тоже?

– Не только фамилию, но и краткую биографию. Могу пересказать.

– Не стоит, – вздохнул Влад. – А про своего отца?

– В штате фирмы он не числился, но на вас работал, – спокойно ответила я. – А еще знаю про ограбление в банке, который вы обслуживали.

– Неплохие у тебя источники, – заметил мой пленник. И вдруг попросил: – Расскажи мне про отца. Это ведь не секретная информация? Почему ты его ненавидишь?

– Потому что эпилептические припадки не сильно способствуют любви.

– Разве это не выдумка? Я думал, сказочка про припадки была исключительно для нас.

– Если бы это было просто сказкой… – тихо пробормотала я и задумалась. Глядя в пол, вспоминала совет психолога не закрываться в себе, делиться своей историей с людьми. До сих пор мне так и не удалось воспользоваться этим советом, но почему бы не попробовать сейчас? Мы с Владом скоро разбежимся в разные стороны и вряд ли когда-нибудь еще пересечемся. Как случайные попутчики в дальней поездке. Поколебавшись несколько секунд, я все-таки решилась, подняла на него глаза и ответила на вопрос:

– В детстве у меня действительно были припадки. Ладно, чтобы стало понятно, лучше рассказать с начала. Отец вернулся домой со всех своих войн, когда мне было десять лет. А через год умерла мама, и мы остались с ним вдвоем. С тех пор моя, не скажу, что очень счастливая, но все же спокойная и размеренная, жизнь полностью изменилась. Как думаешь, что будет, если отдать ребенка в полную власть человеку с искореженной психикой? Я тебе отвечу: ничего хорошего! Отец так и не смог оставить войну за спиной. Вот только в десять лет я не понимала, что у него посттравматический синдром, и верила всем его словам. А он постоянно твердил, что наша мирная жизнь может рухнуть в один момент. И готовил меня к выживанию. Фактически превратил в новобранца и стал обучать. Бег, отжимания, холодные обливания, подъемы в пять утра. Он совершенно не делал скидку на то, что я ребенок, девчонка. А еще отец обожал тренировки на местности. И если ты думаешь, что это были просто походы в лес, типа бойскаутов, глубоко заблуждаешься. Да, в лес мы тоже ходили. Например, однажды он завел меня подальше и просто исчез. И не на пару часов, а на целых два дня. Сначала я все ждала, что он вот-вот вернется. А потом поняла, что придется выживать самой. Только рюкзак с едой он тоже забрал. Я же не догадывалась, что отец наблюдает за мной. Думала, с ним что-то случилось. Еще и ногу неудачно подвернула. В общем, тогда я с большим трудом справилась, но это не могло не отразиться на моей психике. Мне потом долго снились кошмары. А еще я поняла, что нельзя никому доверять, даже близким. Особенно близким. Потому что от других и так ничего не ждешь, а родным веришь.

– У тебя никого, кроме отца, не было? – уточнил Влад, мрачно меня разглядывая.

– Почему, были. Бабушка с дедушкой, мамины родители. Но они жили далеко. Дед в то время болел, и бабушка не смогла выбраться сразу. А когда через год приехала, пришла в ужас. Я спала на полу, мылась холодной водой и носила мальчишескую одежду. Отец не любил ходить по магазинам, а в отделах для девочек вообще терялся. Поэтому мы покупали все для мальчиков. Бабушка попыталась изменить ситуацию, но ущерб уже был нанесен. Единственное, чего она добилась – в моем гардеробе появилось несколько платьев. А потом отец отослал ее назад. Ему не нравилось, что она мешает правильно меня воспитывать. А еще раздражало, когда рядом было много людей. И я его тоже раздражала, но меня он все-таки терпел. Тем более, всю работу по дому делала я. Отец сразу поставил перед фактом, что теперь это моя зона ответственности, и ни разу не помог. С десяти лет я сама ходила по магазинам, готовила, стирала, убирала, мыла посуду. А он зарабатывал. Не очень много, но на нашу скромную жизнь хватало. Скромную в бытовом плане, а вот на мои тренировки он не скупился. Водил меня в стрелковые клубы и научил стрелять из разного оружия. Нанимал мастеров по боевым искусствам. Хороших мастеров, должна сказать. Знаешь, моя хрупкая внешность, маленький рост, слабые руки очень не нравились отцу. Из-за них я не демонстрировала никаких талантов в той же стрельбе и других тренировках на выносливость. Я и сама долгие годы в себе все это ненавидела. И только мастера объяснили мне, как можно использовать свои преимущества. Научили справляться с противником его собственным весом. Благодаря им я хоть немного примирилась со своим телом. А насчет припадков… Однажды отец обучал меня переправляться по канату. Натянул два каната между деревьями в лесу и заставлял ходить по ним. Я потеряла равновесие, упала с высоты и сильно ударилась головой, а он не повез меня сразу в больницу. И через месяц у меня случился первый припадок. Вот тогда отец испугался и показал меня врачу. Оказалось, у меня было сотрясение, какой-то отек в мозгу. Я еще год пила таблетки, пока это все не прекратилось. Кстати, несмотря на запрет врачей, тренировки отец не отменил. Просто немного уменьшил нагрузку. Вот тогда, придя в себя после очередного приступа, я впервые подумала: лучше бы он не вернулся с войны. Помню, как ужаснулась этой мысли и долгое время считала себя чудовищем. У тебя ведь тоже есть ребенок. Но тебе, в отличие от моего отца, хватило ума понять, что лучше держаться от сына подальше. Чтобы не калечить его психику собственными травмами. Они ведь тебя все еще мучают, да? – я уставилась Владу прямо в глаза. Несколько секунд он хмуро смотрел на меня, потом отвел взгляд. Я усмехнулась и кивнула. – Конечно, мучают. Отец иногда кричал по ночам. И в эти минуты мне было страшнее всего. Я очень хотела ему помочь, но не знала, как.