Инна Петровна Романова
Кровные

Глава 1

Пролог

-Ох-х-х… Ну и зима в этом году… Совсем, совсем суровая…Аделаида, голубушка, подбросить еще дровишки в печку-то? Вам холодно ночью не станет?

–Нет. Нет. Не станет. Утром подброшу, как проснусь. Нынче я рано просыпаюсь, и ночами плохо сплю. Агафушка, вы за водой лучше сходите. Пару ведер нам не помешает. – Аделаида тяжело дышала.

Она убрала поленья дров в сарай. Они хранились зимой с огородными инструментами. Аделаида присела на скамеечку возле дома у себя во дворе, чтобы перевести дыхание.

Агафушка схватила два ведра. Ее руки в теплых вязаных серых варежках, в тулупчике и в высоких толстых валенках. Она шоркала по толстому белому снегу и направлялась к выходу, но тут же остановилась и повернулась к хозяйке.

–Вам бы отдохнуть Аделаида. В вашем положении нельзя тяжелое поднимать и нагружать себя работой. Идите, отдохните, прилягте, поберегите себя. Я по дому все сама сделаю. – Агафушка по-матерински заботливо и нежно смотрела на уставшую молодую хозяйку.

Аделаида медленно встала со скамеечки, держась одной рукой за поясницу, и направилась в дом медленными утиными шагами. Она расстегнула верхние пуговицы тулупчика и развязала шерстяной платок.

–Что-то подустала я сегодня. Ты права Агафушка. Ах-х-х… Что-то душно стало – вся промокла от пота пока перетаскивала дрова. – согласилась она.

–Верно, верно, идите голубушка.

«Бедная, бедная Адолушка. Как же? Как же так ей угораздило-то? Ах-х… Ведь совсем еще молодая», думала про себя Агафья. Пустые ведра в ее руках звенели в направлении колодца. Глаза уставились на тропинку, протоптанную немногими жителями деревни.

Тяжелый бревенчатый барабан колодца крутился. Он наполнил ведро водой. Агафья смело взяла в руки ведра и бодро зашагала в дом. В 50 лет она еще даст фору молодым сильными руками и мудрым умом.

Начало смеркаться. С соседней улицы послышался шум и звяканье ведер.

–Здравствуй Агафья! Все работаешь, ведра таскаешь? – сказала соседка в теплой потрепанной домашней шубке, в валенках и в вязаном платочке из овечьей шерсти. Она шла с пустыми ведрами к колодцу.

Агафья остановилась, поставила ведра и обернулась.

–Здравствуй Прасковья! Рада тебя видеть!

–А я то, как рада, да с полными ведрами водой встретила тебя! Видать сегодня меня ждет хорошая новость! – сказала соседка Прасковья с довольным выражением лица.

Агафья посмотрела на пустые ведра соседки и тяжело вздохнула. Чувствовалась неизбежная беда. Но Агафья не сказала в ответ ничего. Она снова взялась за ведра и поплелась к дому.

–А почему Аделаида сама не таскает воду? Совсем обленилась! Зазналась хозяюшка! Не жалеет тебя? Что ж такая молодая засиделась дома, да и не показывается в последние месяцы, совсем уж… – произнесла соседка с подозрительно хитрым голосом.

–Болеет Аделаида наша.

–Что-то она у вас долго болеет. Уж месяц как прошел, когда я ее в последний раз видела. Что-то мне привиделось ли или это есть на самом деле? Она у вас пополнела? Щечки кругленькие стали, а под глазами синие круги, да цвет лица совсем уж белым стал. И вправду что ли болеет? И чем же? Она заразна? – поверила словам Агафьи и всерьез испугалась соседка.

–Нет, не заразна. Вот лечиться разными травами и снадобьями.

–Ну что ж… Лечиться она и правда умеет. – констатировала слова Агафьи. Соседка принялась набирать воду из колодца. Агафья продолжила путь.

Агафья вошла в дом и обнаружила хозяйку согнутую у обеденного стола. она упиралась руками об стол, чтобы не упасть.

–Божечки! Божечки! Аделина! – тревожно произнесла помощница.

Она мигом поставила ведра у двери и, не разуваясь, направилась к хозяйке.

Аделина еще раз глубоко выдохнула и выпрямилась, словно ничего и не произошло.

–Все. Отпустило. – сказала она и принялась готовить чистое постельное белье.

–Это было то самое, о чем я сейчас подумала? – спросила Агафья и остановилась на полпути.

–Да. Необходимо все подготовить. Скоро это случиться.

–Уже. Но ведь еще месяц надо… Что ж, я все поняла. Пойду за повитухой. – собралась уходить Агафья, но Аделина тут же ее остановила.

–Не надо! Я сама рожу! – не своим сердитым голосом проговорила хозяйка.

Агафья не понимала смены ее тона и настроения. Она стояла столбом в ступоре и смотрела на Аделину. Она никогда не противилась и верно исполняла влю хозяйки за многие годы службы. Но сегодня сомнение подкралось сомнение. Агафья не сомневалась в необходимости помощи повитухи. Она только однажды приняла роды матери Аделины в ее рождении. Роды проходили тяжело и мучительно. Агафья имена опыт и понимала, что у дочери будут не менее сложные роды в таком юном возрасте 15 лет.

Аделаида довольная смелая, решительная, не по возрасту умна и красива. Многие молодые люди опасаются ее из-за ее красоты и боятся потерять свою голову. Девушки шепотом между собой называют ее ведьмой от зависти, оправдывая обладание такой красотой только использованием черного колдовства.

–Милочка, голубушка! Как же так? Могут возникнуть осложнения и того хуже. Я… – пыталась уговорить Агафья хозяйку в помощи повитухи.

–Нет! Я все смогу и выдержу! А лишние глаза нам не нужны. М-м-м… – снова согнулась в мучениях Аделина и облокотилась на стол.

Агафья не смела больше поднимать этот вопрос. Она поставила кипятить воду на чугунную плиту в русской горячей печке, в перерывах спазмов живота помогла Аделаиде переодеться в легкую сорочку и снять все лишнее.

Наступила ночь. На улице стемнело. Многие жители деревни в этом время уже спят, но только не в этом доме. Аделина три часа мучилась болями в пояснице и периодическими спазмами живота, ходила по дому и пытаясь не думать о болях. Аделаида остановилась посреди комнаты. Она приподняла подол сорочки и посмотрела вниз. Меж ее ног лужа воды.

–Вода ушла! Ох! Ребеночек совсем близко, Адолушка! Скоро выйдет. – волнующимся голосом проговорила помощница.

Аделина тут закричала.

–А-а-а! Ох-х-х!

–Голубушка дышите, дышите, вдох-выдох, вдох-выдох, дышите глубоко.

Агафушка подошла, приобняла и показала как нужно дышать.

–Милая моя, дышите глубоко. Ребеночку нужен воздух, иначе он задохнется.

–Уф-ф… Уф-ф… – пыталась дышать Аделина. – А-а-а! – закричала она.

Аделаида согнулась в три погибели, соскользнула вниз и встала на четвереньки. Она дрожала. Лоб касался пола, словно она молилась.

–Может, вы приляжете, хозяюшка. Ребеночку легче появиться, когда мать лежит. – сострадательно поглаживала спину хозяйки Агафья. Она пыталась облегчить муки девочки.

–Еще рано. – еле слышно ответила хозяйка. Все то же положение. Беременная покачивала свое большое тело вперед и назад.

Аделаида страдала болями еще 3 часа. Спазмы сменились на более сильные, с ощущением сходить в отхожее место. Все сопровождалось обильным кровотечением. Большой живот как будто бы опустился еще ниже. Агафья только и успевала подкладывать меж ее ног чистую простыню за простыней.

–Ах. Слишком много крови. Слишком. – бормотала себе под нос Агафья. Она впопыхах полоскала кровавые простыни.

Аделина старалась не обращать внимания на ворчание помощницы. Она кричала все сильней и сильней с каждыми поступающими схватками. Они усиливали чувство потуг. Аделаида тужилась. Все ее тело содрогалось. Светлые распутанные вспотевшие длинные волосы запутались на спине и выглядели неряшливо и грязно. Ватные ноги обессиленно держались из последних сил. Аделине хотелось расплакаться, чтобы облегчить свои муки. Но даже выронить одну единственную слезу нет сил.

–Агафья. Помоги мне… лечь… Я больше не могу. – из последних сил произнесла Аделина и направилась к подготовленной кровати. Агафья мигом подбежала и помогла ей осторожно лечь на спину.

Агафья подложила под хозяйку чистые простыни в несколько слоев ожидала момента. Она устроилась напротив роженицы у подножия ее кровати.

Схватки стали частыми. Кровь лилась усиленно. Аделина стала бледней, чем ранее. «Божечки. Спаси нас Господи от беды. Спаси нашу Аделаиду. Это плохо, очень плохо, ни к чему хорошему не сулит», молилась про себя помощница Агафья. Она наблюдала. Плохи дела хозяюшки. Все ее родовые опухшие и отекшие пути разрывались в стороны свежими кровоточащими ранами. Внутри появилась голова малыша.

–Тужьтесь! Как можно сильнее, тужьтесь! – говорила Агафья. Она понимала, что ребенок слишком крупный. Чтобы его родить, необходимо роженице приложить больше усилий, чем большинству других женщин.

Аделина всем телом чувствовала, что ее покидают силы. Она ощущала, как между ее ног все горит пламенным огнем, словно горящим ножом вспарывают ее тело. Она поняла, что финиш 1-го этапа уже близок. «Я не умру. Я точно знаю. Все пройдет, как задумано. Я все сделаю как надо», говорила про себя Аделина.

–Милочка. Голубушка. Головка уже почти вышла. Уже… Почти… Все. Еще раз, сильнее потужиться надо бы. – говорила Агафья. Руки поддерживали высвобождавшегося на свободу ребеночка.

Аделина ощутила новый прилив схваток, обхватила руками коленки и нагнулась вперед. Она тужилась из последних сил. Зубы скрипели. Сухие губы сдерживали немой крик. Невыносимая режущая, горячая, одновременно тупая и резкая боль. Розовый комок жизни выскользнул руки Агафьи. Аделина от бессилия откинулась на спинку кровати. Она наблюдала за всем. Словно у в тумане. Агафья нежно взяла ребенка, окутала его чистой белоснежной простыней и заботливо вытерла его от послеродовой белой слизи.

«Кто…? Кто…?», хотела спросить Аделина. Но даже это она не могла произнести.

Агафья помыла ребенка в теплой кипяченой воде. Уутала его и поднесла его к матери.

–У вас мальчик. Прекрасный мальчик, Аделина.

Аделина моментально проснулась. Глаза раскрылись. Она не поверила.

–Мальчик? Как мальчик?!

–Да, да. Мальчик. А какой хорошенький. Вы только посмотрите на него.

–Нет! – резко ответила Аделина и отвернула лицо от ребенка. – Положите его пока в колыбельную!

Агафья не ожидала такой холодности к новорожденному ребенку. Она на стала возражать и послушно положила его в колыбельную корзину.

–Помогите мне, Агафья. Я сама не смогу вытужить его. Засуньте руку и вытащите его! – приказным тоном сказала хозяйка.

–Сама?

–Да! Вы разве этого уже не делали с моей матерью, когда она меня рожала? Смелей! Вас никто там не укусит. Иначе мне станет хуже.

Помощница секунду помедлила и сделала то, о чем просила хозяйка. Пальцы нащупали мокрый, теплый и склизкий мешочек. Она вынула его из матки и положила в мешочек. Руки ощутили разрывы и трещины в ее путях, как после землетрясения.

Агафья подала хозяйке горячий сладкий травяной чай для восстановления сил. Чай выпит. Хозяйка превозмогая бессилие и головокружение встала с постели, схватила корзину с младенцем и направилась к выходу.

–Вы куда с младенцем, в такой мороз, посреди ночи? – спросила Агафья. Она не понимала поведения Аделины. Хозяйка не обращала внимания на слова помощницы и открыла входную дверь. В дом подул морозный ветер со снегом.

–Да что ж с вами, Аделина! Совсем одурели! – подбежав к хозяйке Агафья. Она кричала и пыталась затащить ее обратно в дом.

–Идите в дом! Вы погубить и себя и ребенка хотите!?

–Не мешайте мне делать то, что я должна сделать! И вы мне не посмеете стоять на моем пути! Я дала клятву! Я не хочу умирать! – с каменным лицом произнесла Аделина и вышла на крыльцо заднего двора.

–Что вы собрались делать? Я не понимаю вас! За столько лет службы вам я ничего странного и подобного от вас еще не слышала, не видела и не ожидала! Все что угодно делайте, но только не убивайте ребенка! Прошу вас! Богом молю!

Агафья встала на колени перед Аделиной и со слезами горечи трепала подол ее окровавленной сорочки.

–Вы меня не сможете остановить. Уже поздно. Договор подписан моей кровью, и я не смею поступить иначе. Идите в дом, да приберитесь. Чистота в доме нам не помешает.

–Да что ж вы сделали такого? С кем вы подписали договор!? Какой? Умоляю вас. Я не смогу это вытерпеть! Я не смогу! Не уб…

–Только посмейте! – остановила Агафью Аделаида. Стеклянные почерневшие глаза смотрели на служанку. Аделаида опустила взор на умоляющую ее служанку.

– Не забывайте, вы моя верная служанка, и так же замешаны в одном очень интересном дельце. Не забывайте об этом. А коли вас и это не остановит, вы знаете, что я могу с вами сделать. Вы прекрасно знаете, о чем я говорю!

Агафья испугалась за свою жизнь и не сомневалась в словах хозяйки. Слезы прекратились. Служанка успокоилась. Она встала на ноги перед хозяйкой.

–Если вы сделаете это – я вам больше не служу.

Агафья протерла слезы на холодных от мороза щеках, вошла в дом и принялась убирать улики родов.

Аделаида спустилась на последнюю ступеньку крыльца, на секунду замерла на месте. Она посмотрела на ночное небо. Снег разносился по деревне холодным ветром. Босые ноги. Ночная сорочка. В руках корзина с младенцем. Аделаида не ощущала холода и не испытывала чувств к ребенку. Ее лицо не выражало эмоций. Оно каменно-отсутствующее и сосредоточенное. Ребенок в корзине зашевелился. Он начал чувствовать холод. Мать поставила корзину на самую последнюю ступеньку, раскрыла верхнюю простыню, оголила полностью ребенка. Холодные снежинки падали на тело малыша, за секунды таяли на еще теплой нежной коже и оставляли капли воды.

Аделаида напоследок взглянула не еще живого ребенка, развернулась, и словно под гипнозом вошла в дом. Она всю ночь простояла глядя в окно до рассвета. Снаружи слышался, как мороз беспощадно забирает жизнь младенца. Его голос беспрерывно звал на помощь плачем несколько часов подряд. Ближе к концу он стал все тише и реже, пока совсем не замолк. К утру ребенок навсегда замолчал. Хозяйка оделась в теплый тулупчик, валенки, теплый платок и вышла к корзине. Безжизненное маленькое посиневшее и твердое тельце ребенка Аделаида укутала простыню, положила в пакете и ушла из дома.

Раннее утро. Жители деревни еще спят сладким сном. Деревня окутана в беспросветную темноту. Лишь белый ковер снега, который лежал ровным красивым слоем, освещает светом путь Аделаиды. Она шла, и шла, пока не вышла из деревни в ровное пустынное поле. Она снова шла и не чувствовала боли. Перед выходом она выпила обезболивающий травяной настрой. Ее верная служанка Агафья нанесла на ее свежие родовые раны целебную мазь. Травы Аделаида сама все лето собирала по полям и лесам. Она завязала то самое место в несколько слоев марлей, чтобы раны не раскрылись и не кровоточили во время ее долгого пути. Целый час она шла пешком и преодолевала толстый слой снега. Аделаида остановилась на минуту перевести дыхание. Перед ней простирался лес, который славится в ее деревне плохими и дурными слухами. Жители деревни боятся ходить в этот лес. Большинство людей вступившие в земли этого леса беспросветно пропадали и не возвращались обратно домой.

Аделаида вступила в темный и ужасающе тихий лес. Шаг за шагом. Она знает, куда можно наступать, а куда не стоит. Ноги привели ее до места. Она остановилась. Молодая мать стоит у края широкого и бездонного колодца. Края колодца закрылись снежным слоем. Мать взяла с корзины безжизненное холодное тельце ребенка в руки, вытянула их перед собой и бросила в темный колодец. Лицо не выражало абсолютно никаких эмоций.

–Я отплатила, теперь твой черед! – сказала Аделаида. Она смотрела через колодец в темноту леса.

Агафья прорыдала всю ночь. Она слышала плачь невинного младенца, но не осмелилась пойти наперекор хозяйки и помешать ей убить дитя. Помощница собрала свои вещи в ее отсутствие и оставила ей записку: «Я не смогу более вам служить и нести в душе грех, за который мне никогда не получить прощения и заслужить место в рае. То, что вы сделали – это прямой путь в ад, и выше моих сил далее жить с вами после всего, что случилось сегодня ночью. Агафья»

Семейный ужин

2004 год.

Дети с восторгом собирали вещи и накладывали в забавные детские чемоданчики вещи.

–Пап! Пап! А когда мы сможем жить в новом доме? Он уже готов? – подбежала к отцу прелестная 8-летняя дочурка Клара.

Отец нагнулся к своей дочке и нежно погладил за плечи.

–Он уже почти готов, немого осталось подождать. Я скоро доделаю наш большой новый дом, и мы сможем всей нашей семьей в ней жить. А пока, чтобы мне удобно было заниматься стройкой, мы поживем в домике моей сестренки-Аделины.

–Но он же старый, этот домик. – вставил старший 10-летний сын Манзур. Он проходил мимо спальной комнаты сестренки и остановился у двери. В руках Манзур держал стакан молока.

–Кто тебе такое сказал? – удивился отец.

–Мама. Она видела старые фотографии этого дома, когда тетя Аделина еще была жива.

–После того как ее не стало, я немного отремонтировал этот дом, да так, что он простоит на своем месте еще долгие, долгие годы! Кстати, там очень уютно, а зимой тепло.

Он встал, чуть поправил тронутые сединой по бокам темно-русые волосы, подошел к сыну и поцеловал его в лоб.

–А, теперь я пойду, приготовлю для нас всех ужин. Мама сегодня чуть припозднится после работы в последний перед отпускной рабочий день.

–Как ты думаешь, мы сдружимся с Найлей? – спросила 8-летняя Клара. Она сидела на ковре посреди комнаты.

–Не знаю. Во всяком случае, мы ее интересовать не будем. Скорей всего у нее есть какой-нибудь там, жених, например. – предположил Манзур и закатил глаза.

Данис почти закончил с приготовлением ужина и занимался расстановкой тарелок на обеденном столе. В этот момент в квартиру вошла жена-Ханна. Как всегда она с иголочки изящно одета, прекрасно выглядит, с изумительной фигурой и темными волосами. Строгая сумочка с ключами легли на тумбу у входной двери. На лице играет любящая улыбка. Ханна направилась к мужу и поцеловала его так, как целуются молодые влюбленные пары – долго и нежно.

–Я приготовил ужин. Моем руки! Будем все ужинать! – сообщил Данис.

–Да. Я сейчас. – Ханна еще раз коротко поцеловала.

–Дети! Идите ужинать! Клара! Манзур! – созывал своих детей Данис. Он раскладывал по тарелкам горячий ужин из тушеных на медленном огне овощей с мясом – азу со свежим салатом.

Послышались шаги приближающихся детей. Семья расселась и принялась ужинать.

–Как у тебя дела с последним делом? Выиграла? – спросил Данис у жены.

–Да. Выиграла, хоть и пришлось немало потрудиться для такого результата. М-м-м… Очень вкусно. – говорила Ханна ложку за ложкой съедая ужин.

–Я не сомневался в тебе. Не зря ты считаешься самым лучшим юристом нашего города.

Ханна работает в государственной организации по предоставлению гражданам бесплатной юридической помощи в должности юриста-адвоката. В судах со стороны защиты подсудимого имеет самый больший процент побед дел, в отличие от других ее коллег. Она с детства интересовалась правовыми нормами и законами и нашла свое призвание. Многие граждане, которые попали в затруднительные тяжелые жизненные ситуации, всеми силами хотят заполучить адвоката высшего класса Ханну Биркину. Она имеет большие успехи в работе, тем самым вносит неплохие деньги в бюджет семьи.

В 1987 году Ханна познакомилась с будущим в суде. Она в качестве стажера с юридического факультета только практиковалась. Данис являлся свидетелем со стороны защиты обвиняемого. Между ними проскочила та самая искорка, которая сблизила их. Через год они расписались. В то время небольшая заработная плата не позволила молодым сыграть пышную свадьбу.

Тем не менее, Данис принимал активное участие в строительствах многоквартирных высоких домов, работал монтажником-строителем на высотах. Он являлся ценным кадром, брал на себя немало обязанностей и ответственности.

Через 5 лет его повысили бригадиром строительных групп.

Супруги много времени проводили на работе и поздно возвращались домой. Молодые только вечерами и в выходные вместе проводили время. Биркины решились на детей спустя 5-6 лет, прожив в браке и накопив достаточный капитал.

Шли годы. Родился первенец-сын. Позже-девочка. Супругов не покидала мысль о загородном доме. Отдых в тишине, покое, на свежем воздухе, с возможностью покопаться на своем куске земли стала их общей мечтой. Данил сообщил сестре Аделаиде о желании построить большой дом. Сестру это не обрадовало, но возражать она не стала. Ее заботы по большей части направлялись к ее маленькой дочери. Данис чувствовал холодность и отказ в ее словах и отложил строительство на неопределенный срок. После кончины сестры в 2003 году, он активно возобновил тему строительства, и за год справился с задачей. Дочь Аделаиды – Найля, не сказала ни единого слова отказа в строительстве дома, так как по праву земля полностью принадлежала Данису – ее дяде. Данис объявил, что хочет, чтобы Найля стала полноценным членом его семьи и жила с ними.

После срочной службы в армии Данис остался там же, как контрактник. Прошло 4 года. Биркин Данис вернулся в родные земли. В 1986 году он купил в городе квартиру после того, как прожил с сестрой в деревне не продолжительное время.

Данис с детства отличался от других добрым сердцем, никогда не бросал товарищей в беде, имел от природы способность во всем все доводить до конца и хорошо и сказанное слово держал в крепких руках. За что бы он не взялся, любая вещь в его руках превращалась в истинное творение. С семьей Данис мягок, нежен и детям многое разрешает. Он понимает, что детство быстро проходит. Детям многое хочется познать и увидеть, а любопытство лучший источник для узнавания окружающего мира. Что нельзя сказать про Ханну. Ханна по-матерински добрая с заботливым сердцем. Она больше всех волнуется за детей, за окружающую политическую обстановку в мире, за то, какое их ждет будущее. Она насмотрелась на не малое количество историй, где дети в малом возрасте, встав на неправильный жизненный путь, ломали свои судьбы. Поэтому Ханна старалась ограничить своих детей от негативного внешнего влияния, правильно и грамотно их воспитывает, всегда говорит, что плохо, что хорошо, что стоит делать, а что нет. Ханна – это женщина, которая уделяет время на глубокомысленные рассуждения – все планирует, расставляет дела, планы, причины и следствия в мыслях и реализует их в делах. Биркина Ханна строгий критик, но во всем старается поддерживать и соглашаться с супругом, чтобы не снизить его репутацию хозяина в доме.

–Ты ее предупредил о нашем приезде?

–Две недели назад отправил письмо. Пару дней назад получил от нее ответ. Она только рада будет нам и ждет нас.

–Теперь она будет жить с нами? – спросила их дочка.

–Да. А точнее мы с ней будем. Мы не можем ее одну оставить в пустом доме. Тем более, что в новом доме места хватит всем и даже для гостей.

Ужин закончился. Родители поиграли с детьми, почитали им детскую книгу и уложили.

–Как ты думаешь, я ей понравлюсь? – нежась в постели в объятиях супруга спросила Ханна.

–Конечно. Она очень добрая, гостеприимная и чуткая, совсем как ее мать. Вы поладите. – не сомневался в своих словах Данис.

Он выключил ночной свет, улегся поудобнее и настроился на сон. Ханна лежала с открытыми глазами и думала о будущей встречей с его племянницей. Правильно ли они поступают, врываясь в жизнь Найли? Может, стоит продать эту землю, купить новый участок и поселиться там? Или дождаться, когда выйдет племянница замуж и покинет этот дом? Разные мысли посещали Ханну. В конце концов, она смирилась с решением супруга и уснула глубоким сном.