Илья Русланович Касимов
Пианист
Часть 1
26 августа 1915 года
Я видел, как небо горело кардиналом, тонны пыли от бронетехники проникали прямиком через трахею, попадая в легкие. Дышать было тяжело, глаза заливались кровь, а руки не могли шевелиться как раньше. Я привык к запаху свинца, к пронзающим звукам выстрелов, но никак не привыкну к войне, к этому месту, к этому оружию…
Я служил в пехотной кавалерийской дивизии, под командованием Пола Далтона и Ричарда Уокера, всего нас было тридцать два человека. Полученное ранее штабом наступление на немецкий бункер, расположившийся в лесу около Вердена, начнется через двадцать часов, по истечению этого времени, сорок два человека отправятся на самую кровавую резню в их жизни.
Свесив ноги с выступа, я чистил потрепанную дедушкину гитару, раньше он частенько играл для меня мелодичные и запоминающиеся мелодии, они казались для меня такими светлыми и чарующими, что спустя столько лет я играю их всем подряд. Далтон всегда просил сыграть что-то подбадривающее и то, что сходу можно напеть солдатам. Недалеко от казармы, возле небольшого костра, собралось трое пехотинцев, решивших отдохнуть под согревающим пламенем. Недолго думая я подошел к ним с гитарой и предложил спеть одну известную походную песню «La Chansonde Craonne», поддержав мою идею мы разыгрались как в последний раз.
Quand au bout de huitjours, le repos terminé
On vareprendre les tranchées,
Notre place estsi utile
Que sans nous on prend la pile
Maisc'est bien fini, on en a assez
Personne ne veut plus marcher
Et le cœur bien groscomme dans un sanglot
On dit adieu aux civelots
Même sans tambours, même sans trompettes
On s'envalà-haut enbaissant la tête
Мы пели до самой поздней ночи, поддерживая слабый, но видимый костер. Струны гитары уже давно изношены, их бы хватило не более чем на три продолжительные игры. После того, как костер окончательно истлел, мы отправились в казарму.
Вечерний выбор дневального проходил по принципу жеребьевки, Далтон подкидывал свежи отчеканенную монету в воздух, если монета падала ребром вниз, отчет шел с конца нумерации пехотинца, тем самым выпадение монеты ребром в противоположную сторону, означал отчет с начала нумерации. После назначения, каждый солдат отправился по своей койке, кроме того бедолаги, чей жребий оказался несчастным. После полного захода солнца, миром правили запахи свежего пороха и звуки треска снарядов, разбивающихся об человеческие кости и тернистые поля.
Бессонница окутывала каждого. Страх овладевал каждой живой клеткой твоего организма. Страх перед боем, это естественный случай, перед которым ты оцениваешь свою жизнь по достоинству и начинаешь дорожить даже самыми незначительными мелочами. Так прошла ночь.
27 августа 1915 года
День наступления. Чистка оружия процесс изнурительный, но дело это довольно спокойное, не требует определенных умений и знаний.
Сегодня день выдачи приходящих писем на фронт. Каждому пришло извещение от своих родных и близких, так всегда делают перед боем, чтобы взвод чувствовал отвагу и веру в ближнего.
–Рядовой Элфорд, ваше письмо. Белоснежный конверт, окутанный янтарной лентой и с подписью «Изабель» передал мне старший офицер Далтон. В правом верхнем углу конверта, был нарисован ангел, игравший на массивном фортепиано и запись.
«Дорогой Том, как самочувствие? Надеюсь тебя кормят самой вкусной едой. Я переехала в город. После службы, можем уютно устроится возле торговой базы. Я так скучаю. Возвращайся поскорее, Том! Эби попросила привезти сувенир с фронта, прошу, выполни ее желание. Береги себя.»