banner
banner
banner
полная версия«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Игорь Юрьевич Додонов
«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

До появления приказа № 0202 десантные формирования относились сначала к ВВС, а затем к стрелковым войскам [38;16].

Характерно, что первые крупные воздушно-десантные формирования – бригады, в которых по штату было немногим более 3 000 человек, появились только в 1938 году. Их не дополнительно создали, как говорит Резун, а просто создали. Дополнять на тот момент было нечего, ни одной воздушно-десантной бригады до них не существовало.

В апреле 1941 года были созданы пять воздушно-десантных корпусов, получившие номера с 1-го по 5-й. Сверх того, была сохранена отдельная воздушно-десантная бригада (202-я), из числа созданных в 1938 году. Остальные пять бригад обратили на формирование воздушно-десантных корпусов (201-ю, 204-ю, 211-ю, 212-ю и 214-ю) [38;16;148]. Количество бригад в корпусе равнялось трем. Итого, в пяти корпусах пятнадцать бригад. Откуда же взялись еще десять бригад? Для их формирования были использованы части стрелковых и горно-стрелковых дивизий [38;16]. Новые воздушно-десантные бригады имели нумерацию с 1-й по 10-ю [38;148].

Штатная численность воздушно-десантного корпуса составляла 10 419 человек, то есть по численности он уступал танковой, моторизованной и стрелковой дивизиям (их штатная численность: 10 942, 11 534 и 14 483 человек соответственно) [38;62]. Потому-то при подсчете числа эквивалентных дивизий за дивизию принимается две танковых, стрелковых или моторизованных бригады и три воздушно-десантных (другими словами, корпус).

Согласно штату, воздушно-десантный корпус, действительно, должен был иметь на вооружении легкие танки (50 машин) и артиллерию: 18 76-мм пушек, 39 45-мм пушек ПТО, 21 82-мм миномет и 111 50-мм минометов [38; 62]. Также на вооружении корпуса должны были состоять 458 пулеметов (440-ручных и 18 станковых), 4 зенитных пулемета, 864 ранцевых огнеметов, 1257 пистолетов-пулеметов и 4500 винтовок и карабинов [38;62].

Нам не известно, насколько к началу войны корпуса были укомплектованы по штату людьми и вооружением. Однако можно однозначно сказать, что даже при условии их полной укомплектованности личным составом количество десантников в них не могло превышать 53 000 человек. С учетом же 202-й отдельной воздушно-десантной бригады, общее количество советских десантников-парашютистов было около 56 000 человек. И пусть в РККА существовали отдельные воздушно-десантные полки и батальоны, как пишет Резун, в любом случае, ни о миллионе, ни о сотнях тысяч человек [82;118] в составе воздушно-десантных формирований Красной Армии говорить не приходится.

Вошедшие в корпуса бригады 1938 года формирования имели хотя бы небольшой боевой опыт. Так, 212-я бригада использовалась на Халкин-Гале, 201-я, 204-я и 214-я – в войне с Финляндией и в освободительных походах [38;16]. А вот десять вновь сформированных бригад к началу войны оказались небоеспособными. Большинство их десантников, особенно пришедших со стрелковых и горно-стрелковых частей, совершило от 1 до 3 прыжков с парашютом, что говорит об уровне их профессиональной подготовки [38;16].

Поскольку новых бригад в каждом корпусе было две из трех, то и в целом боеспособность воздушно-десантных корпусов специалисты считают неудовлетворительной [38;16].

Одной из основных причин этого явилось недостаточное количество средств для десантирования.

Резун нарисовал чрезвычайно радужную картину обеспечения десантников данными средствами, которая ничего общего с действительностью не имеет. Только 4 июня 1941 года было принято решение о формировании при каждом корпусе 2 десантно-бомбардировочных полков. Для этой цели приказом НКО № 0034 пять тяжелобомбардировочных полков передавались в распоряжение командиров воздушно-десантных корпусов. Однако воплотить в жизнь указанное решение не успели [38;16].

Четыре из пяти воздушно-десантных корпусов дислоцировались в приграничных военных округах:

1-й – в КОВО

3-й – в ОдВО

4-й – в 3апОВО

5-й – в ПрибОВО [38;148]

Только 2-й вдк базировался в Харьковском военном округе, который хоть и был внутренним, тем не менее, находился все-таки относительно близко к западной границе [38;148].

Так вот, ситуацию с транспортными самолетами в июне месяце 1941 года в приграничных округах нельзя назвать иначе, как катастрофической.

В ПрибОВО было 82 небоевых самолета, из которых транспортными, разумеется, являлись не все, а только часть. При этом исправными были 72 самолета, а количество подготовленных экипажей равнялось 5 [47;712].

В ЗапОВО количество небоевых (в том числе, транспортных) самолетов – 41, из них исправных – 38, подготовленных экипажей для них не имелось [47;712].

В КОВО вообще не было ни одного военно-транспортного самолёта [47; 713].

В ОдВО небоевых (в том числе, транспортных) самолетов – 30, исправных из них – 26, а подготовленных экипажей для них не было [47;713].

Тех самых устаревших бомбардировщиков ТБ-3, которые могли быть использованы для транспортировки десанта, о сотнях которых в составе ВДВ пишет Резун, в приграничных округах в составе бомбардировочных полков имелось всего 2 единицы. Но один такой самолет находился в ЛенВО, где воздушно-десантные корпуса не базировались, и только один – в ЗапОВО [47;710-711].

Между тем, по расчетам штаба 4-го воздушно-десантного корпуса для однорейсовой выброски личного состава и техники соединения было необходимо 650-700 бомбардировщиков ТБ-3 и транспортных самолетов Ли-2 [72; 190].

Кстати, о Ли-2. В рассказе об этом самолете Резун в очередной раз допускает, мягко говоря, некоторую неточность. Второе имя, под которым самолет был известен в СССР, вовсе не С-47, а ПС-84. А знаете, что означает данная аббревиатура? «Пассажирский самолет завода № 84». Т.е. ПС-84 выпускался для перевозки пассажиров, а не как военно-транспортная машина, о чем нам повествует Резун. Справедливости ради надо отметить, что в случае войны из гражданского Воздушного флота предполагалась его передача по мобилизации в войска, где он и должен был использоваться в качестве военно-транспортного самолета, поскольку вполне был для этого пригоден.

Конечно, совершенно в духе Резуна, можно сказать, что нахождение Ли-2 в гражданском Воздушном флоте, также как и его название ПС-84,было не более чем маскировкой огромной армады военных десантных самолетов. Попутно, мол, и народохозяйственные задачи решались. Не будем спорить. Пусть так.

Но посмотрим на размеры «армады». К началу войны гражданский Воздушный флот располагал … 72 самолетами Ли-2 [72;190]. Вот тебе и армада!

Да, но может быть, их в Красной Армии было значительно больше? Отнюдь. К 22 июня в составе ВВС РККА находилось всего 7 таких машин. [72;190]!

      Вообще же к началу войны количество транспортных самолетов в ВВС РККА – 108 машин [72;190].

Теперь сравните эти цифры с количеством самолетов необходимых для однорейсового десантирования только одного воздушно-десантного корпуса (650-700 самолетов).

И снова можно услышать возражения: да, но как же с бомбардировщиками ТБ-3? Их-то ведь, наверняка, имелось в ВВС достаточное количество. И пять их полков в ВДВ к 22 июня просто не успели передать, а к 6 июля, вполне возможно, могли успеть.

Отчасти подобные возражения верны. Что правда, то правда: ТБ-3, и впрямь, в военно-воздушных силах Красной Армии имелось довольно значительное количество. И даже Резун ни капли не преувеличивает, когда пишет о нескольких сотнях этих бомбардировщиков. Если быть более точными, к июню месяцу 1941 года их насчитывалось 516 единиц [72;190]. Да только Резун допускает искажение в другом – он говорит о превращении ТБ-3 в военно-транспортные самолеты для десантников, как о давно свершившемся факте. В реальности же, как мы видели, ни один ТБ-3 к началу войны в воздушно-десантные корпуса не прибыл, и только 4 июня 1941 года было принято решение, что часть ТБ-3 станут транспортами для парашютистов.

Те пять полков, укомплектованные этими самолетами, которые передавались в ВДВ, должны были иметь в своем составе около 300 машин (в каждом полку было по 60-64 самолета) [54;241].

Как можно понять, 60 ТБ-3 на корпус проблему радикально не решало.

Допустим, что в ВДВ передали бы все до единого бывшие гражданские Ли-2 (т.е.72 самолета).Туда бы «пошли» и оставшиеся в составе бомбардировочной авиации ТБ-3 (около 200), и половина уже имевшихся в РККА транспортных самолетов (т.е. около 50 машин; оставить войска без транспортной авиации вообще, передав всё десантникам, вряд ли бы рискнули). Только в этом случае количество военно-транспортных самолетов удовлетворило бы расчетам командования 4-го вдк. Другими словами, полностью обеспеченным средствами для транспортировки десантников, вооружения, боеприпасов, продовольствия и прочих необходимых грузов оказался бы только один из пяти воздушно-десантных корпусов. Другие четыре и отдельная бригада остались бы ни с чем.

Все сводится к тому, что никакого благополучия в обеспечении воздушно-десантных войск самолетами для десантирования не было, в принципе.

Безусловно, и на эти наши доводы можно вполне аргументировано возразить: совсем не обязательно десантировать весь корпус враз. И вообще, никто и никогда не запретил бы за одним корпусом 650-700 транспортных самолетов.

Например, В.Савин в своей книге «Разгадка 1941 г. Причины катастрофы» (М., 2010) приводит расчеты, доказывающие, что наличных военно-транспортных самолетов вполне могло хватить. По его мнению, после осуществления передачи в ВДВ пяти бомбардировочных полков, укомплектованных ТБ-3,в каждом корпусе оказалось бы по 80 самолетов [72;190].8 Плюс по моби-

___________________________________________

8 Нам не ясно, откуда В.Савин берет цифру 80. Дело в том, что, как уже указывалось, в авиаполках РККА, вне зависимости от вида авиации, по штату было 60-64 самолета. Далее. В.Савин пишет о прикреплении двух полков ТБ-3 к каждому корпусу. Создается впечатление, что автор полагает, что в ВДВ передавались 10 бомбардировочных полков. На самом деле, полков передавалось только пять, но на их основе формировалось 10 десантно-бомбардировочных полков. Т.е. по два при каждом корпусе. В каждом таком полку количество машин должно было быть около 30. Возможно, что цифру 80 В.Савин дает, учитывая возможную передачу в воздушно-десантные корпуса и других транспортных самолетов ВВС РККА. Но явно он при этом не имеет в виду гражданские Ли-2 (ПС-84), которые должны были попасть в войска по мобилизации, т.к. о них он говорит отдельно ниже по тексту своей работы.

 

лизации в корпусах могли оказаться все или часть Ли-2 из ГВФ, т.е. до 72 единиц, от 5 до 15 Ли-2 в каждом вдк. Таким образом, на один корпус приходилось до 90 военно-транспортных самолетов. За один рейс они могли «поднять», примерно, два воздушно-десантных батальона, или одну шестую личного состава и вооружения воздушно-десантного корпуса [72;190]. За один день самолеты могли сделать более одного рейса. По мнению В.Савина, два рейса в день вполне возможны. При этом переброшенной окажется треть состава воздушно-десантного корпуса. Но, как считает указанный автор, исходя из предвоенных представлений о характере наступательной операции, выбрасывать весь корпус в один день и не нужно было [72;190-191].

Поскольку темп наступательной операции предполагался 10-15 километров в день, то общая длительность операции на глубину, скажем, 200 км должна была составить 12-20 дней (цифры из доклада Г.К.Жукова «Характер современной наступательной операции» на декабрьском совещании высшего командного состава РККА) [72;191]. И каждый день в полосе наступления группы десантников должны захватывать какие-то ключевые объекты – мосты, аэродромы, железнодорожные станции и т.д. «Исходя из того, что минимально необходимые силы для удержания одного объекта – один воздушно-десантный батальон, получим, что за один день воздушно-десантный корпус мог захватить один- два ключевых пункта» [72;191]. Это даже при условии всего одного рейса десантных самолетов в день. «Захватывать какие-либо объекты более чем за сутки до подхода основных сил смысла не имело – десант успевали бы уничтожить. На следующий день выброшенный десант соединялся с наступающими войсками, а в тыл противника выбрасывались очередные воздушно-десантные батальоны. За 6-10 дней операции воздушно-десантный корпус мог быть выброшен полностью» [72;191].

Весьма убедительно выглядящие расчеты. Но все-таки хотелось бы сделать некоторые замечания к выкладкам В.Савина.

Во-первых, даже если принять его цифру ТБ-3 на корпус (т.е. 80 самолетов) без возражений, то все-таки придется усомниться в факте передачи всех гражданских Ли-2 в армию с самого начала войны или тем более к началу войны (т.е. по Резуну, к 6 июля 1941 года), и уж тем более в том, что все переданные самолеты попадут в ВДВ. Вот выдержка из Директивы ставки ВГК командующим войсками Западного и Калининского фронтов о восстановлении должности главнокомандующего войсками Западного направления от 1 февраля 1942 года:

«… 7. Начальнику Главного управления гражданского воздушного флота тов. Молокову передать в распоряжение командующего ВВС КА для транспортировки боеприпасов и горючего дополнительно 10 транспортных самолетов (ПС-84).

8. Командующему ВВС КА принимаемые от ГВФ 10 транспортных самолетов и переданные ранее Калининскому фронту 5 транспортных самолетов использовать для переброски 29-й и 39-й армиям боеприпасов и горючего, по указаниям командующего войсками Калининского фронта. Обязать летный состав этих самолетов сдавать груз с обязательной посадкой самолетов в районе действий этих армий.

Обратные рейсы транспортных самолетов обязательно использовать для эвакуации из армии раненых. Летный состав, не выполняющий этих требований, немедленно привлекать к ответственности как за невыполнение боевого приказа» [19;278].

Как видим, на 1 февраля 1942 года в составе гражданского воздушного флота (ГВФ) оставалось минимум 10 Ли-2 (ПС-84). Это после семи с лишним месяцев войны. Кроме того, в восьмом пункте директивы речь идет еще о пяти таких самолетах, которые, судя по тексту, были переданы в войска немногим ранее (очевидно в течение января 1942 года). Т.е. к 1942 году минимум 15 Ли-2 в войска мобилизованы не были. Не лишним будет заметить и то, что указанные 15 Ли-2 не закреплялись за воздушно-десантными корпусами, а передавались в распоряжение командующего ВВС РККА и намечались для транспортировки боеприпасов, горючего и раненых, хотя уже со второй половины января 1942 года воздушно-десантные корпуса начали выброску своих бойцов в районе Вязьмы.

С Вяземской воздушно-десантной операцией связано второе замечание к расчетам В.Савина. При этом нам, естественно, придется остановиться на этой операции подробнее.

Сторонники теорий Резуна и «превентивного удара РККА летом 1941 года» используют ход указанной операции для доказательства положения о готовности воздушно-десантных корпусов летом 1941 года к выполнению своих функций в нападении на Германию и ее союзников. Любопытно, что при этом они начинают изложение истории операции с ее кульминационного момента, с 17 февраля 1942 года, когда началась выброска 214-й воздушно-десантной бригады 4-го воздушно-десантного корпуса. Данная часть операции была наиболее успешна, если иметь в виду саму выброску десантников. Потому-то на нее и «напирают» «резунисты» и те, кто с ними оказывается солидарен в рассматриваемом вопросе.

Вот как излагает ход Вяземской десантной операции тот же В.Савин:

«В феврале 1942 года для выброски двух воздушно-десантных бригад (9-й и 214-й) было выделено 64 самолета – 23 шт.ТБ-3 и 41 самолет ПС-84 (самолеты ПС-84 были переданы в армию из гражданского воздушного флота). Первой в ночь на 17 февраля вылетела группа из 20 самолетов ТБ-3 с батальном 214-й воздушно-десантной бригады. Однако 19 машин не нашли района высадки и вернулись обратно, один самолет выбросил десант. На следующую ночь с 12 машин ПС-84 было высажено 293 человека из состава 4-го батальона 214-й вдбр и 32 тюка с вооружением. В ночь на 19 февраля самолетами ТБ-3 и ПС-84 было произведено 89 самолето-вылетов, т.е. некоторые машины сделали по два рейса. Было выброшено 538 человек и 96 тюков груза. В ночь на 20 февраля высадка была особенно массовой – в тылу противника высадился 2 551 человек. В следующую ночь выброска десанта была ограничена в связи с ухудшением погоды, несмотря на это, высадку осуществили 37 экипажей, было выброшено 476 человек и 73 тюка с вооружением. Ночью с 20 на 21 февраля высадка не проводилась. Зато в ночь на 22 февраля она опять была массовой – десантировано 1 676 человек. 23 февраля высадилось 1 367 человек. В ночь на 24 февраля было произведено 38 самолето-вылетов и выброшено 179 десантников. На этом высадка корпуса завершилась. Всего с 17 по 24 февраля (за восемь дней) для выброски воздушного десанта было произведено 612 самолето-вылетов, из них 433 успешных. Не вернулось с боевого задания 3 экипажа. За это время было выброшено и высажено 7 373 человека и 1 524 тюка с боеприпасами, вооружением, продовольствием и различным имуществом» [72;191-192].

И вот какой вывод делает В.Савин:

«Суммарно за восемь дней (с перерывами на нелетную погоду) 64 самолета выбросили силы, практически равные довоенному воздушно-десантному корпусу, что подтверждает приведенные выше теоретические расчеты» [72;192].

Мы же со своей стороны хотим заметить следующее: уж если какие расчеты и подтверждает Вяземская воздушно-десантная операция, так это предвоенные расчеты командования 4-го вдк.

В самом деле, 433 успешных самолето-вылета можно считать 433 самолетами при разовой переброске корпуса, т.е., примерно, по 215-220 самолетов на бригаду (поскольку десантировались всего две бригады). На разовую переброску всех 3 бригад, таким образом, понадобилось бы около 650-660 самолетов, о чем и говорило командование 4-го вдк еще до войны. В общем, десантные командиры свое дело знали. Интересным совпадением можно считать тот факт, что в ходе Вяземской воздушно-десантной операции десантировались в основном силы именно 4-го вдк.

Что же касается теоретических расчетов В.Савина, то эта операция, как представляется, не подтверждает их, а, наоборот, свидетельствует против. Прежде всего, утверждение В.Савина про «силы, практически равные довоенному воздушно-десантному корпусу», мягко говоря, не совсем корректно. Напомним, что штатная численность воздушно-десантного корпуса была на треть больше того количества десантников, которое выбросили с 17 по 24 февраля 1942 года. В корпус входило три бригады общей численностью 10 419 человек. В ходе операции с 17 по 24 февраля десантировали две бригады, 7373 человека. Третья бригада 4-го вдк (8-я вдбр) десантировалась ранее (об этом ниже). Таким образом, за восемь дней десантировали не «практически корпус», а две трети его состава. Воля ваша, это довольно трудно назвать «практически корпусом».

В савинском изложении хода операции опущена не только ее первая часть (до 17 февраля), но и два момента, непосредственно касающихся выброски 9-й и 214-й воздушно-десантных бригад.

Первый момент. В последнюю ночь высадки, т.е. в ночь на 24 февраля, десантировалось командование и штаб 4-го воздушно-десантного корпуса. Самолет, в котором находилось командование корпусом, в полете был атакован немецким истребителем, в результате чего был убит командир корпуса генерал-майор А.Ф.Левашов и ранено несколько офицеров штаба. Самолет пострадал незначительно. Командир экипажа совершил посадку в намеченном районе, высадил десантников, и вернулся на свой аэродром. Командование корпусом принял начальник штаба корпуса полковник А.Ф.Казанкин [1; 345], [19; 59]. Тут надо отдать должное мастерству наших летчиков. Если бы не оно да, возможно, определенная доля везения, то 4-й вдк вообще мог оказаться обезглавленным. Поневоле закрадывается мысль, что если бы десантирование корпуса не было столь длительным, то подобного происшествия могло не произойти. Конечно, нарваться на вражеские истребители можно и в случае однорейсовой высадки корпуса. Можно также угодить под огонь зениток противника. И командирский самолет может быть сбит в этом единственном рейсе. Все так. Война есть война. Но в данном конкретном случае нападение истребителя произошло на восьмой день десантирования. Т.е. было бы таких дней семь, шесть, пять и т.д., то генерал-майор А.Ф.Левашов командовал бы своим корпусом в последующих боях, и риску остаться без командования вообще корпус не подвергался бы. Другими словами, чем меньше рейсов, тем больше шансов, что высадка тех или иных десантных формирований будет успешной.

Второй момент, никак не затронутый В.Савиным, заключается в том, что в результате многодневного десантирования части корпуса оказались разбросаны на большой территории, на значительном удалении друг от друга и намеченных районов выброски. Была утеряна значительная часть боеприпасов и другого воинского имущества [1; 345]. Только 24 февраля корпус начал наступательные действия [1;345]. Что получается? Ни о каких группах в один-два батальона, которые выбрасывают для захвата ключевых объектов в полосе наступления главных сил примерно за сутки до достижения главными силами района десантирования, речи близко не идет. 4-й воздушно-десантный корпус элементарно концентрируется, собирается. И только, когда на восьмой день ему это удается (высажена последняя группа десантников, включая командование корпуса, а десантировавшиеся ранее выходят в ранее намеченные районы), корпус по-настоящему начинает наступление. Где же тут подтверждение савинских расчетов? Мы его абсолютно не видим.

Теперь поговорим о том, как происходило десантирование до 17 февраля.

Первыми южнее Вязьмы 18-22 января 1942 года были десантированы бойцы 201-й воздушно-десантной бригады 5-го воздушно-десантного корпуса и 250-го отдельного стрелкового полка. Эти формирования оказали определенную помощь конному корпусу генерала П.А.Белова, осуществлявшему рейд на Вязьму [19;43].

27 января началась высадка 8-й вдбр 4-го вдк. Прошла она крайне неудачно. К десантированию привлекалось тогда 62 самолета (40 ПС-84 и 22 ТБ-3) [1; 342]. В первый день был высажен один батальон (2-й) 8-й вдбр. Выброска десантников прошла на 15 километров южнее намеченного района. Батальон был разбросан на большой площади. К утру 28 января удалось собрать только 476 человек из 648 десантировавшихся. Большую часть вооружения, боеприпасов, продовольствия, лыж и другого боевого имущества, сброшенных на парашютах, найти не удалось [1;342].

Разведывательная авиация противника почти сразу обнаружила исходный район для десантирования корпуса, и уже в ночь на 28 января на одном из аэродромов ударами бомбардировщиков было уничтожено 7 самолетов ТБ-3. В последующем налеты на аэродромы повторялись, в результате было выведено из строя еще несколько транспортных самолетов. В этих условиях командование Западного фронта вынуждено было 31 января временно прекратить десантирование корпуса [1; 345].

 

За период с 27 по 31 января 1941 года в районе Озеречни было выброшено 2 300 человек, т. е. две трети состава бригады [19;44].9 Однако собрать после «многоразовой» десантировки удалось только 1 300 человек и не более 50% грузов [19; 44].

Тем не менее, бригада приступила к выполнению боевой задачи. В ночь на 29 января ее 2-й батальон успешно атаковал противника в деревне Озеречня. Немецкий гарнизон был полностью уничтожен (около 100 солдат и офицеров), захвачены трофеи (шесть автомобилей, зенитное орудие, несколько радиостанций и другое боевое имущество) [1; 343].

С 1 по 7 февраля 1942 года бригада вела боевые действия с целью овладения полотном железной дороги и автодорогами западнее Вязьмы. Действия эти были небезуспешны, но в итоге бригада была окружена превосходящими силами противника. И участь ее была бы незавидна, если бы 7 февраля к ней на помощь не пробились части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала П.А.Белова. В дальнейшем 8-я вдбр (точнее, высадившаяся в районе Озеречни ее часть) подчинялась генералу П.А.Белову, входя в состав войск его корпуса до окончания Вяземской наступательной операции [1; 343], [19; 44-45].

Вот, казалось бы, савинская теория десантирования в чистом виде. Высажено три батальона. Правда, высажены они не в два рейса, совершенных в один-два дня, а за пять дней (с 27 по 31 января 1942 года), но не будем обращать внимание на это отличие. Батальоны действуют, как и предполагает В.Савин, т.е. пытаются захватить важные объекты (в данном случае «оседлать» дороги). Но итог их действий мог оказаться плачевным: не успей корпус Белова к ним прорваться, батальоны были бы уничтожены. Вроде бы все по схеме: воздушно-десантные батальоны дерутся с врагом у него в тылу, главные силы к ним прорываются. Да только глянем на сроки. Первый батальон десантировался 27 января. Уже в ночь на 29 января он вел боевые действия. И только 7 февраля в район действия 8-й вдбр начали выходить передовые подразделения 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. Высадку батальона от момента прорыва главных сил отделяет 11-12 дней. Где тут сутки, декларируемые В.Савиным? Где планомерность наступления главных сил Красной Армии? Понятно, что условия войны в январе-феврале 1942 года были вовсе не те, на которые могло рассчитывать командование РККА до начала реальной войны с Германией. Но только тогда зачем В.Савину строить свои расчеты на предположениях, не ставших реальностью? Какое подтверждение может дать савинским выкладкам Вяземская воздушно-десантная операция? Да ровным счетом никакого.

Зато она может дать основание для следующих выводов:

____________________________________

9 Оставшаяся часть 8-й воздушно-десантной бригады была высажена в районе Юхнова во второй половине февраля (до 17-го числа). Ее высадка предшествовала десантированию 9-й и 214-й бригад [1;343-345].

1) Многодневная выброска 4-го воздушно-десантного корпуса не была

следствием каких-то теоретических воззрений советского командования на способ применения воздушно-десантных войск. Причиной многодневности десантирования явилась нехватка средств десантирования, т.е. десантных самолетов. Полагаем, что командование и радо бы было выбросить корпус более массировано, в более короткие сроки, но физической возможности к этому не имело. Заметим, что на обоих стадиях Вяземской воздушно-десантной операции – и при выброске 8-й вдбр, и при десантировании 9-й и 214-й вдбр, количество привлекаемых транспортных самолетов было свыше 60. Это как раз столько самолетов, сколько каждый из пяти воздушно-десантных корпусов имел бы, если бы до начала войны за ними успели закрепить пять полков ТБ-3. Можете судить сами, какая высадка и выброска ожидала наших десантников в июле 1941 года, если допустить правоту Резуна, М.Мельтюхова и их сторонников.

2) Для выполнения не мелких диверсионных задач в тылу противника, а крупных наступательных действий, в ходе которых силам корпусов неизбежно придется столкнуться со значительными силами врага, нужна все-таки массированная выброска корпуса. Чем больше десантируется людей и больше будет выброшено вооружения и снаряжения, и в чем более короткий срок будет это сделано, тем лучше. В таком случае и успех действий сил корпуса на земле будет более гарантирован, и риск при переброске уменьшается (чем больше рейсов, тем больше шансов «напороться» на вражеские истребители и зенитки).

Вообще, надо заметить, что сторонники Резуна, пускаясь в рассуждения по поводу того, что самолетов у наших десантников вполне хватало, хоть и было их немного, оказывают на самом деле, своему «учителю» «медвежью услугу». В самом деле, можно как угодно «вертеть» шестью десятками самолетов на корпус, хитроумно что-то рассчитывать и доказывать, но все это будет не подтверждать слова Резуна, а … опровергать их. Да, да. Никакого преувеличения в наших словах нет. Сам Резун, описывая советские воздушно-десантные войска, представляет их вооруженными «до зубов» и оснащенными и обеспеченными всем и вся в более, чем достаточном количестве. Конкретики он избегает не случайно: начни показывать, что чего-то не хватало, в частности, «кроить тришкин кафтан» с десантными самолетами, и сразу закрадутся сомнения, так ли уж готовы были советские ВДВ к выполнению своей агрессивной миссии уже в начале июля 1941 года да и вообще, была ли у них эта агрессивная миссия? Такие сомнения читателей Резуну не нужны. Нетрудно убедиться, заглянув в его тексты, что никакого другого десантирования, кроме массированного, воздушно-десантные корпуса РККА и не должны осуществлять, т.е. у них для этого вполне достаточно самолетов и планеров:

«3-я советская армия наносит внезапный удар на Сувалки … Позади германской группировки высажен 5-й воздушно-десантный корпус» [82; 330].

«Главные события войны происходят не в Польше и не в Германии. В первый час войны 4-й советский авиационный корпус во взаимодействии с авиацией 9-й армии и Черноморским флотом нанес удар по нефтяным промыслам Плоешти … В горах, севернее Плоешти, высажен 3-й воздушно-десантный корпус, который, действуя небольшими неуловимыми группами, уничтожает все, что связано с добычей, транспортировкой и переработкой нефти» [82; 330-331].

«Пять советских воздушно-десантных корпусов полностью истреблены, но на советской территории остались их штабы и тыловые подразделения; они принимают десятки тысяч резервистов для восполнения потерь, кроме того, завешается формирование пяти новых воздушно-десантных корпусов» [82;331].

Вряд ли в таких описаниях подразумевается, что одна бригада будет десантироваться пять дней, две трети корпуса – восемь дней, или высаживаться корпуса специально будут группами по один-два батальона, которые будут действовать в тылу противника до подхода главных сил наступающих советских войск, а с занятого рубежа во вражеский тыл отправится следующая группа из одного-двух батальонов.

Так что все расчеты сторонников, учеников, последователей или временных попутчиков Резуна (по данному конкретному вопросу) никаких дополнительных доказательств для его писаний не предоставляют.

Теперь хотелось бы обратиться к тезису Резуна о том, что наличие значительных по количеству воздушно-десантных войск в армии какой-либо страны непременно свидетельствует об агрессивных намерениях этой страны. Другими словами, ВДВ – инструмент агрессии.

Никоим образом с подобным утверждением мы согласиться не можем.

Безусловно, что «воздушно-десантные войска предназначены для наступления» [82;111]. Это и впрямь «аксиома, которая в доказательствах не нуждается» [82; 111]. Но разве наступление может вестись только в случае агрессивной войны? А как же такие вещи, как контрудар, контрнаступление? Разве Советский Союз в Великую Отечественную войну не продемонстрировал, что можно подвергнуться нападению, потерпеть страшные поражения, но потом все-таки наступать и победить?

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43 
Рейтинг@Mail.ru