Игорь Дасиевич Шиповских
Пять сказок о незаурядных путниках

8

Тем временем в самом дворце всё больше нарастала тревога в связи с пропажей принцессы. Королева, уже не скрывая своего волнения, стала поднимать на ноги всю дворцовую прислугу, включая и лакеев. Многие уже готовились ко сну, а потому выслушав требования королевы, взялись искать принцессу прямо в пижамах. Естественно и король принял активное участие во всех этих действиях. Притом даже его тайный советник Пепечек пришёл в сильное беспокойство, он хоть и был слишком хитрым да коварным, но принцессу Марысю любил, как родную дочь.

Впрочем, в этом нет ничего необычного, ведь многие вельможи преданно служащие своим монархам отождествляют Королевский Дом, чуть ли не с собственной семьёй, а потому принцессу искали буквально все. В общем, переполох во дворце поднялся нешуточный, и лишь ещё больше нарастал. Тогда как принцесса со своей служанкой Мартой благополучно спустились по тайному ходу в погреб. Никому и в голову не пришло искать их здесь, во дворце масса разных подземелий, где хранятся съестные припасы, и доступ туда лишь поварам да кулинарам, прочим там делать нечего. И вот сейчас принцесса со служанкой, преспокойно набрав из колодца целый графин свежей воды, и, захватив с ледника фруктовых напитков, неспешно возвращались обратно.

Королева же в этот момент крайне жёстко отчитывала короля за его не вполне чуткое отношение к дочери. Как говорится, устроила ему хорошую взбучку, или головомойку, кому как нравится. А король Сигизмунд, этот высокомерный муж, до этого случая и подумать не мог, что его обожаемая супруга Ванда, может быть настолько требовательна, властна, и уверена в себе. Он-то привык, что королева всегда кротка, скромна и терпелива, а тут на тебе, столько эмоций, столько экспрессии, столько страсти и даже могущества. Сигизмунд невольно залюбовался женой. Такой она ему больше понравилась. Он даже и про музыканта взаперти забыл, настолько увлёкся королевой.

Зато музыкант хорошо помнил о короле и своём обещании ему. И к тому моменту как Марыся со служанкой вернулись из погреба, он уже многое сделал. Вдохновлённый любовью юной принцессы, музыкант работал гораздо быстрее и чётче, то, что он раньше делал целый час, теперь заканчивал за несколько минут. Сейчас в его движениях не было рутины и проволочек, всё выполнялось безукоризненно и точно. А тут ему ещё как раз и попить принесли.

– Вот милый, тебе и вода, как ты просил,… свежая, прохладная,… а если вдруг не понравится, то мы на всякий случай и фруктовых напитков прихватили!… На выбор,… пей, сколько хочешь, всё для тебя… – видя, как старается её возлюбленный, предложила Марыся, при этом перейдя уже на более близкое обращение, на «ты», так общаются лишь давно знакомые люди, и музыкант с удовольствием подхватил её почин.

– О, спасибо тебе большое, милая принцесса,… ты так заботлива,… я очарован твоей добротой и с каждой минутой ты становишься мне всё ближе и ближе,… я даже позволил себе обращаться к тебе на равных, словно мы знакомы вечность!… Но только мне не надо сладких напитков,… простая вода, вот мой удел,… лишь она придаёт мне сил и свежести,… она же мне и в работе помогает… – поблагодарив Марысю, признался музыкант и принял из её рук графин с водой. Жадно отхлебнул из него несколько глотков, отлил в пригоршню пару полных капель, окропил ими уже почти готовую флейту, отчего та приобрела рельефный рисунок, и вернул графин принцессе, та приняла его и продолжила разговор.

– Как быстро ты работаешь,… и какой красивый рисунок получился на флейте,… теперь я понимаю, почему тебе нужна лишь чистая вода, а не сладкие напитки!… Твоё искусство всё больше поражает меня,… но ещё больше мне приятно то, как ты говоришь со мной,… так, будто мы с тобой уже одно целое, и никогда не расстанемся,… я так рада этому,… значит, я тебе не безразлична!… Однако я даже не знаю твоего имени,… и это как-то странно,… не так ли?… – чуть улыбнувшись, подметила Марыся, и тут уж в разговор вступила Марта.

– А, по-моему, так ничего странного,… к чему все эти имена, если люди любят друг друга!… Вон, мой муж, постоянно завёт меня, то голубкой, то хлопотуньей, а то и зайчонком,… и я его тоже всегда ласково называю!… Любовь штука безымянная, имена ей не обязательны… – весьма мудро для простой служанки высказалась она, на что музыкант тоже улыбнулся.

– А ведь это правильно,… когда любишь, больше думаешь о самом человеке, чем об его имени!… Хотя в моём имени особых секретов нет,… зовут меня Лео,… это если просто, а полное имя Леопольд,… не правда ли, смешное имя?… так скорее каких-нибудь бородачей называют… – продолжая свою работу, шутливо отозвался он.

– И вовсе не смешно,… наоборот, очень даже красиво,… мне очень нравится!… А вот моё имя подкачало,… ну что это за имя для принцессы – Марыся?… вот что смешно-то,… хи-хи-хи… – вдруг прыснув лёгким смешком, ответила принцесса.

– А мне так нравится имя Марыся,… очень оно нежно звучит, словно цветочек какой-то,… и нет в нём ничего смешного, одно только очарование!… Кстати, я почти закончил свою флейту,… осталось лишь её настроить, а это требует аккуратности и тишины,… так что вы девушки пока чуток помолчите, а я сейчас малость поработаю,… отверстия подрежу, аккорды подлажу, и всё будет готово… – живо откликнулся Лео и взялся за дело. Принцесса со служанкой тут же примолкли. Настройка пошла бодро, чувствовалось, что Леопольд в этом деле мастер со стажем. Хоть внешне и страшен как чёрт, но мастер от Бога. Взрежет что-то там во флейте, ножичком повертит, и тут же дунет в неё, звук извлечёт. Правильный тон найдёт. И так по несколько раз, тщательно настрой ведёт.

И вполне закономерно, что звуки от флейты стали разлетаться по всему дворцу. А ведь поиск принцессы был в самом разгаре. Придворные слуги и лакеи носились по всем этажам, заглядывая в каждый закуток, каждый уголок. А тут вдруг флейта зазвучала. Разумеется, и королева услышала её. И сразу к мужу за разъяснениями обратилась.

– Это что такое, дорогой?… откуда эти звуки раздаются?… почему я про это ничего не знаю!?… так может и наша дочь там!?… – несколько сердито и даже этак грозно, спрашивает она его. А королю и деваться-то некуда, тут не умолчишь. Ну, он от такого грозного окрика всё ей про музыканта и рассказал; и про то, что заперли его для изготовления флейты, и про то, как он до этого чудесно на площади играл, ничего не утаил, и мигом повёл королеву к нему. Подходят они к дверям, а из-за них уже лёгкая мелодия разносится, настроил-таки Лео свой инструмент. И тут королева говорит стражнику на посту.

– А ну-ка открывай, не то прогневаюсь!… живо!… – сердито так повелела она, а стражник испугался и вмиг повиновался, распахнул двери, а там музыка льётся, и принцесса со служанкой стоят, замерли, слушают, игрой наслаждаются, не шелохнутся и от избытка чувств даже слёзки пустили. Естественно королева сильно удивилась всему увиденному.

– Это что тут такое происходит!?… Марысенька, доченька!… я-то уж думала, совсем потеряла тебя, и не знала где искать,… а ты здесь,… отчего ты плачешь, дитя моё?… кто обидел тебя?… может, это я чем пред тобой виновата?… – оторопело залепетала бедная королева, и к дочери как бросится, а та ей в ответ.

– Ах, маменька, да не кори ты никого,… это я сама виновата,… без спроса сбежала на городскую площадь и услышала там этого человека!… Его музыка покорила меня, и я тут же влюбилась в него без памяти!… И уж потом так получилось, что нашла я его здесь, в нашем дворце, запертым за дверьми,… предлагала ему бежать, но он оказался человеком чести!… Сказал, что пока своё обещание данное королю не выполнит, с места не сойдёт,… флейту ему следует сделать не хуже той, что у него советник забрал!… И он её сделал, вы все её слышали,… теперь, папенька, ты с ним квит,… и ты должен его добровольно отпустить!… А я с ним уйду, мы любим друг друга, и всё тут!… Будем с ним по миру ходить, людям счастье дарить,… жизнь вместе проведём, вот как вы с маменькой,… и нет у нас другого пути!… – сразу всё выпалила Марыся, отчего уж теперь и король, и королева вместе оторопели.

– Да как же так доченька!?… куда ты нас бросаешь!?… с безродным бродягой уходить собралась!… Да ни за что мы вас не отпустим!… Хотите тут свою музыку играйте!… пусть здесь вас люди слушают!… – чуть ли не хором заблажили, заголосили король с королевой. Не хотят дочь отпускать, но Лео долго их слушать не стал, и галантно так перебил.

– Ну, это вы Ваши Величества неправы,… говорите, я «безродный», но это же не так!… На самом деле я весьма титулованный человек,… и если уж разговор пошёл на чистоту, то открою я вам свою тайну полностью, молчать не стану!… Ну, во-первых, то, что мы с Марысей полюбили друг друга этого уже не изменить,… я тоже, как и она, однолюб, и это бесповоротно!… Ну а во-вторых, ваша дочь полюбила не «безродного» музыканта, как вы изволили заметить, а принца Леопольда из восточных земель!… Да-да, в действительности я такой же монарх, как и вы,… только заколдованный в уродливого старца музыканта,… таким меня и видят люди, хотя по-настоящему я вполне себе симпатичный юноша двадцати лет!… Так уж вышло, что в отрочестве я слишком кичился своей красотой и статью,… хотя в то же время я отличался очень добрым отношением к простым людям,… хотел их всех сделать счастливыми!… Однако это не понравилось моей старой тётушке, герцогине тёмных сил,… она страшная колдунья и даже ведьма,… навела на меня порчу, свершила колдовство,… сказала, раз уж я так хочу помогать людям, то мне моя молодость и красота не понадобятся,… забрала у меня и то, и другое, превратила в сутулого старика!… Но зато дала мне возможность играть на флейте, словно ангелы в раю, и тем самым дарить людям счастье, как я и хотел!… А ещё предупредила, что я смогу вернуть себе прежний вид лишь в том случае, если кто-нибудь добровольно захочет занять на моё место!… И вот с тех пор я всё так и хожу по разным краям, да играю свою музыку людям, делая их хоть немного счастливее!… Давно уже нет в живых моей тётушки колдуньи, пропала она в болоте, собирая лягушек для своего зелья,… а я по-прежнему такой же!… Моя матушка и батюшка уже состарились,… всё ждут меня домой, но я в таком виде боюсь им показаться,… а вдруг у них сердце не выдержит,… ведь они меня таким ни разу не видели!… А у меня от прежнего вида лишь одни глаза остались,… охо-хо-хо… – неожиданно поведал свою печальную историю Лео, и даже тяжело вздохнул. Отчего внезапно встрепенулся король Сигизмунд, и тоже перешёл на более близкое обращение.

– Эх, была, не была!… Что только не сделаешь для любимой дочки,… растрогал ты меня, принц Леопольд!… Чёрт с ним с моим королевским величием,… согласен я добровольно взять на себя твоё обличие, и все твои обязанности, лишь бы вы с Марысей счастливы были, и от матушки-королевы никуда не уходили!… Не бросали её одну, королевушку мою!… А уж я пойду по миру с флейтой твоей,… людей посмотрю, себя покажу,… тем более я практически нигде не был,… всё время здесь провёл!… – отчаянно воскликнул он, думая пожертвовать собой ради счастья дочери, на что королева Ванда тут же возразила.

– Э, нет!… куда это ты без меня бродить собрался!?… раз уж намерился идти, то только со мной!… Вместе здесь время провели, вместе и по миру пойдём,… одного я тебя никуда не отпущу!… А дети пусть дома остаются,… королевством правят, ведь Леопольд высокородный принц,… а значит, как только они поженятся, так он станет королём!… Постепенно внучат нам нарожают, наследников наших,… а уж мы бродить пойдём,… и то, правда, столько лет во дворце просидели, нигде не были,… хотя помнишь, как мы путешествовать собирались?… Ты обещал мне весь мир показать!… – мигом высказалась королева.

– Ах, да, точно, ты права, моя дорогая,… мы собирались объехать весь мир!… Но что-то скуксились,… так ведь и совсем состарится можно,… ха-ха-ха,… а мы-то ещё ого-го-го!… Ха-ха,… так вот значит, пришло оно, наше время-то,… а главное, ты со мной, моя королева!… Ну, решено,… давай, принц Леопольд, передавай мне свои навыки и внешний вид,… я готов добровольно принять всё это на себя!… Да ты хоть знаешь, как это делается-то?… начинай, действуй!… – радостно посмеиваясь от поддержки королевы, торопливо запросил Сигизмунд, и уж был готов поменять обличие, как вдруг в разговор вмешался тайный советник.

– Да что же это такое делается-то!?… ну и дела!… вот это поворот!… А я-то тогда с кем останусь!?… Столько лет служил Вашему Величеству верой и правдой, а теперь, стало быть, всё,… никому не нужен?… – слезливо залепетал он, на что справедливо откликнулся Лео.

– А это вы, советник, сами решайте,… хотите с королём, хотите с нами при дворе оставайтесь,… всё зависит только от вас,… вам всегда дело найдётся!… А вот что касаемо передачи навыков и обличия, то это очень простая процедура,… надо лишь дудочку из рук в руки передать, всё и свершиться!… а ведь вы её у меня уже забрали, притом сами, добровольно!… Теперь осталось так же добровольно захотеть забрать у меня и обличие!… Кстати, а где она, та моя старая дудочка? у кого?… возьмите её себе король, и заклятье перейдёт на вас! – вмиг пояснил Лео.

9

Меж тем старая флейта так и лежала у советника в кармане, он же её забрал. И теперь услышав все эти пояснения, советник, словно ужаленный выхватил из своего кармана флейту и прямо-таки впихнул её обратно Лео. А уже Лео торжественно передал её королю. И тут же свершилось чудо; Лео моментально выровнялся, вытянулся, сутулость исчезла, а вместе с ней и уродливые черты лица. Лео вновь обрёл красоту и молодость, отчего принцесса Марыся прониклась к нему лишь ещё большими нежными чувствами, и конечно бросилась к нему в объятья.

Ну а король Сигизмунд, как только принял флейту из рук Лео, так сразу начал меняться. Впрочем, несильно, ведь он и до этого особо красотой не блистал, разве что увеличилась горбинка на носу, да чуть седины на висках прибавилось. Однако на королеву Ванду это не произвело никакого впечатления, она, как и прежде любила своего мужа. Для неё главное, чтоб он был рядом, вместе с ней, и она могла на него полностью положиться, ведь его супружеская верность и надёжность не вызывали у неё сомнения.

И вот тут король, вполне закономерно, ведь заклятье уже перешло на него, решил попробовать сыграть на флейте. Он робко приложил к губам флейту и постарался извлечь из неё хоть какой-нибудь звук. И надо же такому быть, внезапно у короля получилась мелодия ничуть не хуже, чем у Лео. Его пальцы сами набирали нужные аккорды и ноты, ему лишь оставалось довериться им. А спустя буквально несколько мгновений, он уже и сам совершенно искренне втянулся в это чудодейство. Музыка поглотила его без остатка, он прямо-таки растворился в ней. Король всё играл и играл, наслаждаясь мелодией.

Но не надо забывать, что и у Лео тоже имелась флейта, он её только что закончил, притом, будучи ещё заколдованным, а это значило, что волшебство продолжается. И теперь уже Лео решил сыграть на своей новой флейте, при этом находясь в новом качестве, уже как вновь обращённый принц Леопольд. Он тоже поднёс флейту к губам и попробовал сыграть пару аккордов в унисон с королём. Моментально раздался чистый и необыкновенно приятный звук.

– Ага!… так значит, и я могу играть!… Мои прежние способности сохранились!… И я всё так же хочу приносить людям радость!… Ах, как же это прекрасно!… – воскликнул Лео и в ту же секунду подхватил мелодию, которую исполнял король. И вот они уже вдвоём, король и принц, играют настолько чудесную композицию, что её звуки, вырвавшись за стены дворца, устремились обволакивать весь город своим нежным волшебством. А меж тем снаружи уже вовсю властвовала ночь; на небе взошла Луна, высыпали мириады звёзд, воздух наполнился свежестью и спокойствием. Эта ночь выдалась самая замечательная за всю историю королевства. Горожане мирно спали, получая во сне невероятный заряд доброй энергии и счастья, все их горести и заботы растворялись в ночной темноте.

Вот так всего за пару дней, один невероятно талантливый путник смог преобразить уклад целого государства. Правда, поначалу казалось, что его внезапное появление несёт в себе опасность, хотя на поверку выяснилось, что всё самое страшное заключено в самих людях. И это не зыблемое правило жизни – прежде чем обвинять кого-либо в своих бедах, лучше сначала загляни в себя самого. И вот теперь уже король Сигизмунд со своей обожаемой королевой Вандой отправились путешествовать по белому свету и радовать людей своей музыкой.

Между прочим, тайный советник Пепечек остался верен своим принципам и последовал за королевской четой, а куда же он без них-то, притом за столько лет сидения во дворце он тоже притомился, надоела ему коридорная теснота, а там, на вольных просторах, поинтересней будет. Ну а принц Лео с принцессой Марысей после бурной и щедрой свадьбы взялись править королевством, но уж править по своему, по молодёжному, с новыми добрыми инициативами. А почему бы и нет? Не вижу причин отказываться. Тем более король Сигизмунд и королева Ванда обещали их часто навещать, и в случае чего помогать им в правлении страной, дельный совет со стороны старшего поколения всегда пригодится. Да так оно и вышло, две королевские четы не забывали друг о друге.

А ещё стоит отметить, что Лео так же не забыл и о своих престарелых родителях. Пришла пора, и они вместе с Марысей навестили их. О, это было знаменательное событие. Радости у стариков случилось сверх всякой меры. Они даже слегка помолодели. Счастье охватило их исстрадавшиеся пожилые сердца. Ну а вскоре произошло объединение двух королевств, ведь что греха таить, престарелым родителям Лео требовался отдых, и ему пришлось взвалить их обязанности на себя. И это тоже было великое событие, можно даже сказать мирового значения. Праздник получился на славу.

Собрались все три королевских четы, теперь они стали одним большим монаршим семейством. Столы накрывали на площади, на той самой на которой впервые появился принц Лео в качестве заколдованного путника. Народ на торжество съехался со всех концов света. Как говориться, яблоку негде было упасть. Вот тут-то Лео и король Сигизмунд сыграли дуэтом свой самый восхитительный концерт. Это их выступление впоследствии стало весьма знаменитым, о нём потом ещё долго говорили и даже отметили в летописи времён. Там же в летописи упомянули и всю эту историю, а уж она хороша, наполнена радостью и теплом, много в ней всего мудрого и поучительного, а всех кто её прочёл, ждёт счастье и удача…

Конец

Сказка о рыжем путнике Фоксе кой жульством и подлогом себе на жизнь промышлял
1

Как это и случается во всех историях связанных с жульством и мошенничеством, наш герой вошёл в городок N-ск точно после полудня как раз ближе к обеду. А располагался тот городок в средней полосе Российской империи. В общем-то, начало для подобных повествований привычное и даже тривиальное. Хотя сам герой, или проще говоря – путник, выглядел несколько мрачно и неопрятно для столь процветающего времени года, ведь на улице благоухало лето, играя всеми красками столь яркой поры. Впрочем, всё это цветущее благолепие не особо облагораживало сам городок.

N-ск являлся вполне простецким, провинциальным, населённым пунктом с обшарпанными домиками, главной улицей полной ухабов и ям, ну и конечно с православной церквушкой окаймлённой рядовым погостом с дубовыми крестами на могильных холмах. В общем, всё как везде. Хотя надо ещё отметить и каменный, белёный известью, двухэтажный дом городничего, к тому же и памятник прежнему царю-батюшке на центральной площади аккурат возле вышеупомянутого Белого дома. Одним словом обычная картина для середины XIX века: повсюду одно и то же, те же люди, такое же положение, та же природа, однообразные поля и леса, перемежающиеся сельскими пейзажами с садами и огородами.

Однако что-то всё же привлекло сюда того странного путника, нашего героя. Впрочем, и это тоже не такая уж большая загадка. И пусть неопрятный вид путника не вводит никого в пространное заблуждение. Его порядком изношенные сапоги, брюки внешне ни разу нестиранные, и полувоенный френч с затрапезным картузом только на первый взгляд смотрелись неухожено. В действительности же вся эта амуниция сидела на путнике как влитая, и была грубо примята лишь для нарочитой неопрятности.

При этом сам путник охотно поддерживал всю эту незамысловатую простоту в экипировке, и вёл себя как обыкновенный бродяга или калика перекатная. Вялая, чуть с хромотцой походка, сгорбленна осанка, спина навыкат, грудь впалая, отчего его руки казались слишком длинными и отвисали почти до колен, всё это выглядело вполне обыденно. Да и запылённая котомка на его хребте не выдавала в нём ничего примечательного. Типичный путник прохожий, коих бродило в те времена по периферии несметное полчище. Метались по всем дорогам в поисках лучшей доли.

Кто-то говорил, что такое нашествие обусловлено отменой «Крепостного права», а кто-то просто сводил всё к тёплой погоде, мол, благоприятное стечение обстоятельств, вот и курсируют туда-сюда. Но наш герой всё же был отличен от общей бродячей братии. А вернее сказать – внешне конечно он схож, но вот по внутреннему содержанию крайне разителен, ибо его цель посещения N-ска была весьма неоднозначна, и это проявилось практически сразу. Обычные бродяги, почти все как один, по прибытии в городок тут же следовали к церкви на паперть просить милостыню, или же стремились получить у местной попадьи подаяние на пропитание.

Но наш путник был не таков, сама его суть в корне отличалась от попрошаек. Этот субъект не привык просить, то был добытчик, он привык добывать себе средства к существованию. Он словно охотник вёл свой промысел, хитро и тайно выставляя ловушки. Прокорм, одежду и деньги он брал, искусно играя роль хорошо-замаскированного злодея. И кем он будет в следующей интерлюдии, в какую личину обрядится в очередной раз, всё это зависело лишь от его настроения и наития, хотя любая его цель была намечена уже заранее, жертву он выбирал безукоризненно, настоящий ловец человеческих душ и пороков, безжалостный охотник.