Ида Хатова
Босиком по раскаленным углям

Глава 1

Пролог.

«Наверное, надо жить, а не быть.

Кто это бы мне сказал раньше?

Я просто хотела любить.

Почему же я не сказала ему об этом?

Значит, и я была не права…

Но разве это теперь важно?

Столько испуганных лиц, машин, и все они смотрят на меня.

Они кричат мне что-то вслед, и машут руками, но я их не слышу, я никого не вижу. Страшный скрежет и ужасный крик, какой-то нечеловеческий крик, я слышу его совсем рядом.

Его умоляющий взгляд и последние слова: ты моя жизнь. Прости меня, прости, родная…!

И тут я понимаю, что это мой крик. Это я кричу…

Я кричу ему о том, что тоже его люблю… Люблю так сильно… Смогу ли я его простить….?!

Я и не думала, что это так больно…

Слишком больно.

Слишком поздно.

Жаль, ведь я это не успею ему сказать…

Глава 1.

– Добрый день, выпускники! Сегодня чудесная погода на улице. А у меня новости, надеюсь, хорошие. Произошли изменения в расписании: у вас новый преподаватель по литературе и английскому, практикантка. Приступит с завтрашнего дня.

Учитель еще что-то говорила, но Дилон не слушал ее, он посмотрел в окно невидящим, задумчивым взглядом и задумался. Он думал о том, что уже проголодался и был не прочь перекусить. Он наклонился вперед, демонстративно зевнув, и ущипнул впереди сидящую девицу, зная, что она будет от этого в восторге. Она обернулась, довольная, подмигнула ему в ответ. Но ему было все равно. На все, о чем она ему щебетала, все равно было и на учителя, которая, все еще говорила без умолку. Он, Дилон Четмен, любимчик класса, школы, чувствовал сейчас всепоглощающую скуку. А еще – голод. Еще бы – ведь уже заканчивался последний урок. Он с нетерпением ждал звонка и открыто пренебрегал всеми. Да он никогда и примерным поведением и покладистым характером не отличался. Из обеспеченной семьи, избалованный родителями, Дилон, являлся авторитетом школы, и конечно, ее женской половины. Ему дозволялось все: красивые девушки, дорогая одежда и невыносимый характер. А о том, что все его уважали и старались походить на него, можно было и не говорить. Высокий, широкоплечий, с темными волнистыми волосами, с синими глазами, он заставлял трепетать не одно женское сердце. Будучи капитаном баскетбольной команды, он мечтал пробовать свои силы в большом спорте, но он знал, как расстроится его мать, (про отца он вообще старался не думать), которая была уверена, что он должен пойти по стопам своего отца – юриста и поступить на юридический. Но сердцу не прикажешь и Дилон, знал, что он должен определиться, а до конца учебы оставалось совсем немного. Задумавшись об этом, он не заметил, как прозвенел звонок.

Эмма стояла перед зеркалом, смущенно наблюдая за собой. То юбка была не той длины, то декольте блузки слишком глубоким, хотя все было плотно застегнуто. «Что-то я совсем разнервничалась» – мелькнуло у нее в голове.

Она должна была приступить к практике, к такой долгожданной для нее. Она хотела побыстрее получить диплом и начать работать. Эмма очень надеялась остаться работать в университете и сделать успешную карьеру. Но для начала ей необходимо было пройти практику в престижном лицее, где сегодня у нее был первый день практики. Он находился довольно далеко от ее дома, и ей надо было поторопиться.

«Последний год подходит к концу», – Эмма глубоко вздохнула, тысячи мыслей ютились у нее в голове. Она еще раз осмотрев себя в зеркало, взяла необходимые вещи: папку и несколько книг и вышла из дома.

Два часа спустя она была уже в школе со всеми необходимыми книгами и папками, но почему-то необъяснимый страх сковал ей ноги. Она постаралась вспомнить все, что ей говорила мисс Райли, но все будто улетучилось из ее головы.

– Как выпускной класс??– Эмма в недоумении уставилась на завуча школы, – Вы же говорили, что у меня будет 10 класс. Я согласна и на два 10-х класса, но выпускной…?

Мисс Стоун, молодая женщина лет тридцати примерно, очень ухоженная блондинка с карими глазами язвительно заявила, что для Эммы это не должно быть проблемой, тем более, что преподаватель приболел и это шанс проявить себя. Тем более с такими отзывами хорошими и рекомендациями. Эмма догадалась, что что-то здесь не так, но спорить и рассуждать не было времени.

Прозвенел звонок, учащиеся неторопливо поспешили на занятия. Эмме показалось, что он звенит слишком отчаянно и громко. Ну, что ж, она готова, это всего лишь, школьники, детишки, хоть и выпускная группа…

Прослушав последние наставления про этот выпускной класс приболевшей мисс Райли, Эмма направилась на свой первый урок, она повернула налево, прошла до конца по узкому коридору, и вот, она прямо перед аудиторией 202. Набрав в легкие побольше воздуха, Эмма открыла дверь:

– Здравствуйте, выпускники! Я буду замещать мисс Райли, меня зовут…

На какое-то мгновение Эмма запнулась и осмотрела класс: да, детишки оказались совсем взрослыми. Как ребята, рослые, крупные парни, так и девушки – накрашенные и наряженные. Разглядывая класс, Эмма поняла, что пауза затянулась, и сказала: – Да, меня зовут Эмма Брейден.

Класс молча наблюдал за ней, словно чего-то ждал. Множество любопытных глаз уставились на нее. Одни рассматривали ее с интересом, другие с сомнением. Был слышен тихий шепот, перекатывавшийся по классу. Эмма подошла к столу и, повернувшись к ученикам, добавила: Сегодня мы с вами будем изучать литературу Англии 19 века.

Она повернулась к доске, в поисках мела, ощущая внутри волнение. Она написала тему, продолжая немного жестикулировать и говорить о писателях, которых они будут изучать.

Но ей не дали договорить, так как за дверью раздался какой-то странный шум, а затем треск, и двери затрещали под чьей-то тяжестью, словно кто-то ударился. Через секунду раздался умопомрачительный свист, и дверь попытались открыть и все услышали веселые голоса:

– Да впусти меня – раздался мужской голос, и Эмма отчетливо услышала чей-то громкий хохот.

– Нет, я всегда первый, ты что забыл? – с этими словами в кабинет зашли, вернее, ворвались два молодых человека. Первый, невысокого роста, шатен, с пухлыми щеками, с каким-то пакетом в руках, стремительно пытался войти в аудиторию, но тут его схватил за плечо второй, и буквально отбросил его назад. Пухлый даже не пытался обидеться, со смехом крича из-за его спины:

– Ты был вторым в этот раз, брат!

Тут показался и второй. Другой парень явно привлекал к себе внимание: высокий, подтянутый, темноволосый, с синими глазами. Волосы ниспадали ему на лоб, закрывая ему глаза, но это ему только шло. В глаза сразу бросалась его самоуверенность. Он насмешливо посмотрел в сторону Эммы, а затем перевел взгляд на класс:

– Да, ну! У меня есть свидетели – затем он повернулся к своему другу, взял у него пакет и с силой швырнул его прямо на последнюю парту. Эмма стояла в шоке и не могла пошевелиться. Она как зачарованная смотрела на этих двоих пришедших, точнее сказать на синеглазого.

– Так, это мы пришли! Всем привет, – важно заявил высокий и весело присвистнув, направился к свободным местам. Его мобильный разрывался от громкой музыки. – Ну, что как жизнь, Мери? – он в полный голос стал разговаривать с блондинкой, сидящей за первой партой.

Второй последовал за другом, но все-таки оглядывался на Эмму.

А Эмма стояла с потемневшими от гнева глазами, и заявила во весь голос:

– Вы случайно не заметили, что у нас идет урок? Вы кто? Что за манеры?

Дилон, а это был именно, он, обернулся, не поняв, осмотрел женщину, стоящую возле доски. Девушка, лет 20-22 с виду, среднего роста, в странном мешковатом темно-коричневом костюме, давно вышедшим из моды, стояла, нервно прижимая к себе огромную книгу. Ничем не примечательная внешность, в немодных очках в роговой оправе, волосы скручены в пучок, а губы плотно сжаты. «Какая-то серая, неприметная девица, может она заблудилась?» – подумал Дилон.

– А вы собственно кто, чтобы я у вас что-то спрашивал? – с этими словами Дилон шумно плюхнулся на свое место, кивнув при этом и Питеру, чтобы тот тоже сел – Я пришел на занятие – важно добавил он, словно он совершил подвиг.

Эмма в недоумении смотрела на этого парня и в ней все больше закипала злость:

– Я ваша новая учительница по литературе. И прошу соблюдать все правила!

Класс зашумел и захохотал, будто только и ждал какого – то промаха Эммы.

– Если вы учительница, то я тогда – клоун в цирке или нет, я акробат, который летает под куполом цирка – казалось, Дилон забавляется от души и обратился к другу – Акробаты летают, Пит? Это не шутка? Откуда же вы пришли? – осмотрев быстро Эмму, он, прищурился, пытаясь посмотреть ей в глаза, что оказалось не так легко из-за очков – И сколько же вам лет? У вас странное понятие об учителях и о манере…

– Дилон, уймись, – перебила его Трейси, ее задело, как он говорил об этой новенькой учительнице – Это действительно учительница, замещающая мисс Райли.

– Ваша фамилия? – щеки Эммы пылали – Что вы себе позволяете?

– Я, Дилон Четмен, а вот вы не представились – Дилон насмешливо смотрел на Эмму.

– Я представилась в начале урока. Если бы вы пришли вовремя, а не срывали мне сейчас урок своими красноречивыми словами, вы бы услышали все необходимое. Мое имя – Эмма Брейден – проговорила взволнованно Эмма.

– А вы уверены, что мне это необходимо? – Дилон сверкнул глазами, и добавил тихим голосом – Может быть мне необходимо совсем другое, но совсем не урок литературы, а?

Снова по классу пробежал смех.

Он внимательно следил за ее реакцией. Заметив, что Эмма смутилась от вопроса, Дилон пошел дальше в наступление:

– Ну, можете начинать, раз мы с вами познакомились, верно, ведь, Питер – Он рассмеялся, обращаясь к другу и большинство его поддержали. Дилон откинулся назад и с усмешкой посмотрел на Эмму.

Эмма запнулась на минуту, не зная, что отвечать этому наглому Дилону. Глядя на его самодовольное лицо, она не могла не отметить, что он очень привлекательный внешне, но вместе с этим отталкивающий. Она могла ему сказать ему, такое, что ему было бы стыдно перед всеми учениками, но в первый же день, она не хотела, проявлять свой нрав. Он просто неуправляемый, и видно, что ему дают волю. Эмма тяжело вздохнула:

– Да, мистер Четмен, вы правы. Я не хотела это озвучивать, но раз вы при всех это говорите, вы действительно напоминаете клоуна, – Эмма на секунду замолчала, повернувшись к Дилону, едко добавила – Да, нет, вы и есть самый настоящий клоун. Разве нет?

Класс выжидающе оглядывался друг на друга, раздалось шуршание, некоторые в недоумении смотрели на Эмму, а другие даже с чувством восторга. А может, просто Эмме показалось?

Дилон сидел, не поднимая глаз, сидел неподвижно. И секунды, которые проходили Эмме казались вечными, но потом неожиданно посмотрел на Эмму. Эмме стало как-то не себе, от этого взгляда. В этом взгляде было столько злости. Он смотрел ей в глаза, не отрываясь, ей даже показалось, что сейчас от накала лопнут стекла в ее очках. Эмма поспешно отвернулась и быстро вдохнула больше воздуха. Но на сердце остался неприятный осадок, а в руках небольшая дрожь. Это всего лишь мальчик, юное существо…. но наглости и хамства у этого юного существа не занимать.

Такой странный взгляд у этого Дилона. Почему-то у Эммы бешено стучало сердце, она продолжила тему урока, но спокойно смотреть на него не получалось.

Класс постепенно стал успокаиваться. Большинство учеников слушали с увлечением. Рассказывая о теме – о писателях 19 века: О. Уайльде, У. Теккерее, и, конечно же, о любимой Ш. Бронте, Эмма стала постепенно приходить в себя и каждой минутой голос ее креп. Казалось, вот, оно счастье, когда рассказываешь о любимой теме, и тебя слушают с увлечением, и…

– тема одиночества в творчестве…– но тут Эмму перебили.

– Извините, я не понял! – Дилон откинулся назад и громко кашлянул.

– Что именно вам непонятно? – не поднимая, глаз спросила Эмма.

– Ну… скажем, м-м… Да, все – Он сидел так низко, Эмме показалось, что он сейчас свалится под парту – Вы все слишком сложно преподносите и скучно, в общем неинтересно.

Эмма отличалась терпением и спокойствием, особенно в трудные моменты ее жизни, а их у Эммы за 21 год было не мало. Но стремление, упорство и терпеливость у нее были на первом месте. Как полагалось отличнице, она многие ночи напролет уделяла знаниям, а не вечеринкам, развлечениям и парням, она была скованной и ранимой, но могла быть упрямой и смелой, когда ее задевали, причем так нагло и открыто как это делал Четмен. Она, конечно, не рассчитывала, что все будет гладко, как и в жизни, так и в работе. Но сейчас одной из главной проблем Эммы являлась одна – этот неуправляемый ученик, Дилон Четмен.

Она стояла и, просто смотрела в глаза Дилону, не отрываясь. Это она может, но вот справиться с этим выскочкой не в состоянии? Что же с ней такое?

– Мистер Четмен, чтобы что-то понимать надо слушать внимательно учителя и не отвлекаться! А чтобы понять тему тут иногда надо и мозги включать! – с вызовом ответила Эмма, ухмыльнувшись – Если они есть.

Дилон выпрямился, ошеломленно глядя, на нее выпалил:

–Что?! Я …

– Я не закончила, не повышайте голос! Из-за вас сегодня все пошло не так как надо! Вы опоздали, дерзите и отвлекаете класс. Что вы о себе возомнили вообще?! Вместо того чтобы рассказывать тему, я трачу время на вас и на пустую болтовню с вами. На ваши глупые шутки! Почему это вы решили, что можете себя так вести? И это продолжается постоянно с того момента, как вы пришли на урок, вернее ,бесцеремонно ворвались на него! – выдохнула Эмма гневно на одном дыхании, повышая голос.

Дилон смотрел на нее с такой злостью и бешенством, что Эмма немного опешила. Питер даже опешил и повернулся к Эмме, сев правильно, чтобы не вызвать ее гнев. Он смотрел на Дилона и видел, как тот закипел от гнева.

– Ну, знаете. Как вас там… мисс Райден, я…

И тут прозвенел звонок.

Эмма спохватилась и стала быстро говорить ученикам о задании, но они шумно собирали свои вещи и почти бегом выходили из аудитории. Питер что-то говорил Дилону, при этом сильно жестикулируя, но Дилон его не слушал, он смотрел на Эмму, и от этого взгляда ей снова стало не по себе. Этот взгляд был жестокий, пронизывающий. Он все еще сидел на своем месте, затем не спеша поднялся, подошел к столу Эммы, сверля ее взглядом. Питер схватил его за рукав и потянул в сторону двери. Дилон остановил свой взгляд на лице Эммы, резко поднял руку, поломав карандаш, со злостью швырнул его на стол Эммы и вышел из аудитории.

– Дилон, милый, ты где? – Каролин Четмен вошла в просторную комнату сына, но не увидела его там – Сынок, ты здесь? – Она громче стала звать сына.

Каролин, с осторожностью выглядывала сына. Она была доброй и заботливой, боялась нарушить личное пространство, воспитана в строгих обычаях, совсем иного нрава, чем ее сын.

Дилон весь мокрый, с полотенцем на бедрах, вышел из ванной и медленной походкой направился к кровати. Каролин так и залюбовалась сыном: капельки воды медленно стекали по волосам Дилона, вниз по крепкой шее и мускулистой груди, по крепким рукам и накаченному прессу. Высокий, крепкий, подтянутый Дилон казался этаким атлетом, женственным в облике были только длинные черные ресницы. Мать с трепетом и любовью посмотрела на него.

– Ну, что такое, мам? Зачем так кричать? – Он подошел к зеркалу и стал рассматривать себя.

– Дилон, сынок! Ну что ты! Тебе звонили. Но где же твой сотовый? Я нигде не могу найти его. – Каролин подошла к кровати сына и стала поправлять подушки и невидимые складки покрывала – Звонили девушки.

– Да, ладно тебе мам, что-то еще? – Дилон сел на кровать и устало вздохнул.

– Тебе не интересно кто звонил? – мать таинственно понизила голос.

– Мама, если ты хочешь поговорить, езжай к тете Бетт. Она жаждет общений – отрезал Дилон – А меня оставьте в покое. Я есть хочу еще. Пусть сделают отбивную.

Дилон недовольным взглядом посмотрел на мать.

–Но ты говорил, что хочешь утку, мы и приготовили утку, запекли ее с апельсинами – размахивая руками, промолвила мягко Каролин – А еще есть вкусный ежевичный десерт.

Дилон смотрел на нее злым взглядом:

– Мам, ну хотел, а теперь расхотел. Это проблема приготовить отбивную? Я закажу в ресторане доставку, и все тут – Дилон отвернулся и щелкнул пальцем – Это ведь возможно? В нашей жизни сейчас все возможно!

– Сын, ты просто … невозможен. Ты бы сразу сказал, что у тебя плохое настроение – Каролин сделала вид, что обиделась и направилась к выходу, но возле порога обернулась – Кстати, тебе звонила Роуз. А еще Питер.

– С этого и надо было начинать – буркнул Дилон – Я ему позвоню позже. А про эту девицу ничего не хочу слышать.

Каролин улыбнулась уголками губ, не обидевшись на сына, вышла из комнаты, выполнять его желание.

Оставшись один в комнате, он подошел к стерео приёмнику и включил звук почти на всю громкость. Звуки рок-музыки наполнили комнату, и Дилон попробовал расслабиться. Он откинулся на подушки и закрыл глаза. Он стал прислушиваться к мелодии, но музыка в этот раз не доставила ему наслаждения, только раздражала. «Паршивый сегодня день» – подумал он и вспомнил, что с ним приключилось: он потерял телефон, неважно тренировка прошла, и поссорился с Роуз. А все началось с нее, с этой колючей училки, которая его так завела, что он еле сдержался, чтобы не сломать ей шею. Как посмела так с ним разговаривать при всех? Насмехаться над ним, Дилоном Четменом? Но она еще не знает с кем связалась. Кто она вообще такая и откуда взялась?

Злой, ужаленный будто пчелой, он выскочил из класса, и побежал к выходу. Верный Питер был рядом, и когда один спешивший на занятия паренек нечаянно толкнул плечо Дилона при выходе, Дилон мгновенно развернулся, схватил его за шиворот, намереваясь с ним как следует разобраться, но Питер, буквально повис на его плече, качая головой от ужаса. Бедный паренек стоял, глядя ошарашенными глазами то на Питера, то на Дилона, не понимая, что произошло. Лишь огромной силой воли Дилон смог отпустить парня, вернее, он просто отшвырнул его в сторону и помчался вперед. Они с Питером уехали, но потом вспомнил, что обещал забрать Роуз. Позже подъехав к зданию школы, он обнаружил ее в обществе своего давнего недруга Эда. Эд с двумя парнями стоял рядом с его девушкой, весело что-то рассказывал и всячески пытался обнять ее. Дилон вышел из машины, вернее сказать выпрыгнул из нее и молча направился к этой четверке. Роуз, увидев его лицо, чуть не подпрыгнула от неожиданности.

– Дилон, мне сказали, что ты уехал! – заявила она, оглядываясь на Эда.

Эд стоял с довольным лицом, наблюдая за ними. Дилон подошел к ним вплотную, и уставился на Роуз. Роуз, высокая, яркая блондинка, с карими глазами, и безупречной фигурой, сегодня была как всегда ослепительна: в коротком вязаном белом платье и в серых сапогах.

– Ты, почему на звонки не отвечаешь? – продолжила она свой допрос. Дилон посмотрел на девушку суровым взглядом и, не отвечая, сказал:

– Пошли.

– По-моему, барышня не очень хочет с тобой идти – молвил Эд, будто выплевывая слова.

– Забыл спросить у тебя – огрызнулся Дилон – Мне долго ждать?

Роуз не торопилась, она стояла, хитро улыбаясь, переводя взгляд с Эдда на Дилона. Дилон вдруг усмехнувшись, начал смеяться. Он посмотрел на Роуз и зло бросил ей в лицо:

– Наконец, ты нашла применение своим возможностям, с этим … трухливым пнем! Прощай!

Шея затекла… Дилон перевернулся на бок и открыл глаза. Он знал, что недурен собой, что у него хорошие внешние данные. Отбоя от девушек не было, и он не знал, что такое конкуренция. С детства живя в роскоши, он не знал, что такое нужда и что можно чего-то не иметь. Мать воспитывала его трепетно, лелеяла и берегла, но то, что он вырос эгоистом, была отчасти и ее вина. Сейчас он желал поскорее окончить школу и осуществить свою мечту, связанную со спортом. Он стал раздражительным и неуправляемым. Дерзил матери и отцу. С отцом дело обстояло совершенно по-другому. Отец пропадал на работе, был погружен полностью в работу. Его бизнес был связан с юридическими услугами.

Богатые родители, шикарный трехэтажный особняк, постоянные поездки в Европу, несколько машин в гараже. Он с детства терпеть не мог соперничества, шуток над собой.

Он просто так привык жить.

И с девчонками у него не было проблем никогда. Только вот поведение Роуз ему не нравилось в последнее время. Что-то слишком болтливой и развязной она стала в последнее время. Надо с ней разобраться. Или зачем разбираться, просто расстаться с ней и все.

И новый сотовый он где-то потерял!

Он встал и прошелся по комнате. Огромные витражные окна впускали последние лучи заходящего вечернего солнца. Он глядел в окно невидящим взглядом и захотел выпить чего-то прохладительного. А еще надо новый сотовый купить, и главное, чтобы отец не узнал об этом, иначе опять будет скандал. Дилон с силой задернул штору, несколько петель оборвалось, но он даже не обратил на это внимание. Прислуга поправит.

А все она Эмма Грейден или как ее там.

Он даже не запомнил ее имени.

Разговаривала с ним насмешливо и даже пренебрежительно, высмеивала его. Он швырнул пульт от кондиционера в сторону и сел. Позвал домработницу, повысив на нее голос, поторопил ее с ужином. Вспомнил опять об этой новой учительнице и зло усмехнулся.

Какая-то серая мышь, девица без опыта работы и квалификации с утра разозлила его. Ее ждала расплата, и она даже не догадывается какая!

Красивые синие глаза Дилона прищурились в темноте, и подобно хищному животному, он приготовился к нападению.

Наконец-то она дошла до дома! Эмма остановилась на лестничной площадке и отдышалась. Она поставила тяжелые сумки на пол, выпрямила спину и посмотрела на свои руки. «Какой кошмар – подумала она, – Во что превратились мои ногти, а кожа рук?» Она на минуту закрыла глаза и попыталась расслабиться. Но ее мысли были прерваны звонким криком и бранью с верхнего этажа. «Нет, только не это» – пронеслось у нее в голове. Она схватила свои тяжеленные сумки, стремительно поднялась наверх.

На 3 этаже дверь квартиры была открыта и именно оттуда доносились крики. Она зашла в квартиру и увидела младшего брата Райана, который схватил свою сестру за плечо и кричал на нее не своим голосом. А младшая сестренка, Миранда, лишь злобно рычала на него, пытаясь вырваться.

– Так, что здесь происходит? Немедленно прекратите кричать! – голос у Эммы прозвучал так уверенно, что она сама удивилась – Райан, немедленно отпусти ее.

Райан, младший брат Эммы, 15 летний невысокий, худой юноша повернулся к Эмме и немного ослабил хватку. Миранда, вырвавшись из его крепких рук, отбежала от него на приличное расстояние и стала на него кричать:

– Эмма, это он! Это все он начал! Понимаешь, я просто пришла с занятий, не успела раздеться, он набросился на меня как зверь! Ты трогала мои деньги! Я ничего не брала. Он просто ненормальный…

– Так, тихо! Хватит кричать! – перебила гневно Эмма – Райан, ты ничего не хочешь объяснить? Как ты можешь поднимать на сестру руку?

Райан стоял и смотрел на них обеих, затем усмехнулся:

– Объяснить? Я тебе сейчас объясню. Эта малявка смеет на меня голос повышать и не слушается меня.

– А когда ты последний раз был на занятиях? Может с этого начнем? – взвизгнула Миранда, – Мне уже стыдно появляться в школе.

– Что ты заливаешь? Я тебе сейчас … – Райан прорычал что-то под нос и опять потянулся к сестре.

– Отпусти ее немедленно, слышишь меня Райан, – Эмма вцепилась в брата – Вы что тут с ума сошли?

– Да, я вами не только с ума сойду! Я тут уже не могу больше находиться! Меня от вас всех тошнит. Особенно от тебя, Эмма. Вечно ты со своей правильностью всех доводишь, и меня достала!

– Это, правда, что ты не ходишь в школу? – голос у Эммы задрожал – Отвечай немедленно, что тебе все время не так? Деньги я тебе только позавчера дала. Опять не туда истратил? А теперь нас обвиняешь? Лучше бы помог матери. Это и отвлечься от дурных мыслей поможет.

– Да, не хожу! И не хочу и не буду ходить. Денег нет, одежды приличной тоже нет, даже еды сейчас в доме нет! – завопил Райан – Что тебе все не так? – передразнил он Эмму – Помог, помог… А вы мне, чем помогли? Что у меня есть?

– Не говори так. Сейчас я приготовлю ужин – у Эммы дрожали уже руки – Ты хороший, добрый мальчик! Я же тебя знаю. У тебя все будет. Только нам надо постараться немного.

– Немного?! – Райан кричал во весь голос – Как мне жить, здесь, среди вас, если вы меня все раздражаете. Если мне не что купить себе еду!

– Не преувеличивай! А ты пойди, подработай, как все нормальные пацаны! А не кричи тут и сопли свои не роняй! – заявила Миранда, не выдержав.

– Я тебе просто язык вырву – закричал Райан.

Эмма стояла и смотрела на эту сцену, и не в состоянии пошевелиться.

Эмма вдруг поняла, что страшно устала. Устала от всего. Ей хотелось просто ничего не делать, может тогда, все наладится. Может быть, все дело в ней самой? Может в ней главная причина несчастий в семье? Хотя она любила свой дом, свою маленькую квартиру, и свою семью.

Она провела рукой по лицу, схватила лежавший свитер, повернулась к Райану, с силой ударила его и крикнула ему:

– А ну немедленно прекрати, уходи из этой комнаты!

Райан, весь помятый и взлохмаченный свирепо смотрел на нее:

– А ты мне не приказывай что делать! Кто ты вообще такая? Что вообще из себя представляешь из себя? Посмотри на себя, в кого ты себя превратила. Ты похожа… , даже не знаю, как это назвать. Кто ты вообще? У тебя нет ничего, вернее никого, кто бы тебе помог! Даже подруг нет! А, хотя есть одна. И как она вообще с тобой дружит и выдерживает тебя?

Миранда, потирая руку, услышав слова брата, не выдержала:

– Как ты можешь такое говорить! Она отдает все нам, помогает как может! Неблагодарный!

Райан говорил еще много слов обидных и ужасных, но Эмма его не слушала. Она медленно пошла по направлению к кухне. Тяжело вздохнув, она направилась к своим сумкам, подхватив их, Эмма поспешила на кухню. Эмма взглянула на часы. 19.30, скоро придет уставшая мать. Надо торопиться! Не обращая внимание на боль в пояснице, Эмма, разобрала сумки, приготовила ужин, убрала и вымыла посуду. Она налила себе чай, поставив чашку перед собой, Эмма, устало посмотрела на часы. Скоро придет мама после работы.

Мама… Как же Эмма любила ее. Рина Брейден, ее мама, работала также учительницей истории, в школе, недалеко от их дома. Она работала в 2 смены, с утра до ночи, чтобы прокормить семью: сына и двоих дочерей. Вернее, можно сказать двоих, ведь Эмма помогала ей как могла. А муж… Муж бросил семью, когда старшей Эмме было 12 лет. Он ушел и не сказал ни слова. Ушел к женщине намного моложе его и состоятельней. А после – позвонил несколько раз, редко навещал своих детей. Как же дети тосковали по нему: Эмма до сих пор помнила, как Райан, скрывая свои слезы, ждал его, и каждый день спрашивал про него, а Миранда, каждый день спрашивала, где же он. Но с каждым днем, месяцем, годом дети стали понимать, что отец не вернется. Особенно эту утрату тяжело переносил Райан. Он перестал быть в последнее время тихим и спокойным мальчиком, каким был в детстве, и превратился в грубияна и полностью отбился от рук.

Эмма вдруг в один момент стала взрослой, она понимала свою мать, понимала как ей трудно. Она видела, как мучается мать, как она плачет по ночам. И она безропотно помогала матери, как только могла, по хозяйству, и на работе. Училась в школе лучше всех, успевала следить за младшими братом и сестрой. Она тайком делала контрольные работы, и полученные деньги тратила на маленькие нужды брата и сестры.

По натуре Эмма была очень ранимой, доброй, доверчивой, иногда наивной девочкой. Но одного ей не занимать – это упорства и веры в достижимое. Она так многого хотела в жизни, а получала далеко не все и с большим трудом. Эмма слишком рано стала взрослой, узнала о таких проблемах как нужда, отсутствие денег, сна, столкнулась со всеми сложностями взрослой жизни.

На себя у нее времени не оставалось. У Эммы была миловидная внешность и правильные черты лица – большие зеленовато-карие глаза, небольшой прямой нос, полные губы и длинные темно-каштановые волосы. Среднего роста, стройная, одевалась она строго, даже консервативно, но не обращала на это внимания. Хотя понимала, что не права. Она не успевала следить за модой и, материальных средств на это не было.

Эмма вздрогнула и проснулась, за окном раздался гром. Она сидела за столом, положив голову на руки, заснула. Растерев затекшие руки, Эмма поднялась из-за стояла. На часах 20.00, а где же мама? Эмма прошла к комнате матери через узкий коридор и тихо открыла дверь. Увидев спящую мать на кровати, она не стала ее будить и пошла к себе.

Похолодало. Дождь все барабанил в окно. На душе у Эммы было почему-то так тяжело, словно что-то мешало ей дышать. Она зашла в свою комнату и закрыла дверь. Эмма шла медленно, но внезапно остановилась.

Она некоторое время смотрела вдаль, а затем, прислонившись к стене, стала оседать.

Миранда с Райаном еще о чем-то спорили, но она не слышала их. Горячие слезы залили ей лицо, они текли и текли, словно дождь, не останавливаясь по лицу, по шее. Вниз… куда-то вниз… Головная боль так сильно въедалась в виски, что она обхватила себя за голову и стала кусать себе губы, лишь бы не разрыдаться, надо себя контролировать… Надо успокоиться.

Миранда быстрым шагом зашла в комнату, которую она делила с Эммой. Недовольство быстро сменилось испугом, когда она увидела старшую сестру, сидящую на полу. Она подбежала к ней и обняла ее.

– Эмма, что с тобой? Ты меня напугала. Тебе плохо? Ты плачешь? Не плачь, Эм, я тебя очень прошу! – Миранда смотрела на судорожно вздрагивающее тело сестры и, не сдержав эмоции, запричитала – Не плачь, Эмма, брат не нарочно все это сказал. Эмма, пожалуйста, если ты будешь плакать, что же мне делать? Не плачь…

Эмма не знала, отчего она так плачет, неужели это слова Райана ее так довели? Она их слышит почти каждый день. Или это слова совершенно другого человека? Перед глазами возникла сегодняшняя сцена в школе. Перед глазами Эммы возник образ Дилона Четмена: его насмешливый взгляд и несерьезное отношение к ее особе. Она вспомнила необыкновенно синие глаза и прекрасное лицо. Что это с ней? Сестренка тоже тихо плакала, прижавшись к Эмме. Тяжелый груз с сердца не свалился, но дышать стало как-то легче и свободнее. Она справиться, она сможет, надо взять себя в руки. Все будет хорошо.

Нет, все, хватит! Надо прийти в себя. Рыдания перешли во всхлипывания, почти беззвучные. За окном барабанил мелкий дождь, который казалось, вторил Эмме, своими тихими каплями. Эмма глубоко вдохнула и подняла голову. Миранда вытерла слезы и закрыла глаза рукой. Открыв их, не смогла не улыбнуться сквозь слезы. Узкие плечи Эммы расправились, и она плавно поднялась, но никто не знал, чего это ей стоило.