Гульнара Марселевна Ахметзянова
Полет в стратосферу. Полная версия книги
– Я знаю! Я люблю тебя!
– И я люблю тебя! Я так скучала! – На глаза навернулись слезы.
– Пусть я и не мог поговорить с тобой, дотронуться до тебя, но мое сердце всегда было с тобой, мои сны были о тебе! Я чувствовал, что ты рядом, поверь мне! – Он с большим усилием поднял правую руку и положил поверх моей.
– Я верю, любимый! Верю! – От этой картины и понимания тяжести состояния Алексея, слезы тонкой струйкой начали скатываться по щекам.
В палату кто-то вошел. Обернувшись, я увидела, как мой лечащий врач стоял у двери и смотрел на нас. Молчание становилось неловким, и я решила поздороваться.
– Здравствуйте, Игорь Дмитриевич! – Он кивнул.
– Здравствуйте Алексей, Анна! Алексей, мне придется забрать у вас жену, необходимо сделать ей МРТ.
– Да, хорошо. – Алексей, прищурившись рассматривал врача, и спустя несколько минут, положил голову на подушку. Его взгляд вновь устремился к невидимой точке на потолке.
– Дорогой, я пойду? – Я встала со стула и стала ожидать, что он мне что-нибудь ответит, но он лежал неподвижно. Простояв так несколько минут и не дождавшись ответа, я направилась к двери, где спокойно стоял и молча ждал меня Игорь Дмитриевич.
После МРТ я вернулась в палату и увидела сообщение от мамы на телефоне: «Доченька, сегодня не сможем приехать, когда возвращались с Радужного, колесо попало в яму. Сейчас сидим в Шиномонтаже. Не волнуйся, с нами все хорошо. Просто необходимо поменять колесо, а тут очередь. Завтра обязательно увидимся. Любим тебя!»
После обеда меня разморило, и я уснула до самого вечера. Вечером ко мне зашел Игорь Дмитриевич и сказал, что результаты МРТ его обрадовали, на снимках практически все в порядке, и через пару дней он планирует мою выписку. Мне хотелось поделиться этой новостью с Алексеем, но мне не позволили увидеть его, сказав, что ему сделали капельницу и он спит. Я решила, что утром обязательно ему все расскажу, и о предстоящей выписке, и о том, что я жду ребенка.
Я очень надеялась, что с каждым днем он будет чувствовать себя все лучше, и постепенно вернется мой жизнерадостный Алексей. И мы вновь будем проводить много времени вместе, радоваться жизни, ждать появления на свет нашего ребенка. Вспоминая совместные прогулки и свидания, согретая мыслями о нем и нашей любви, я лежала в кровати и не заметила, как уснула.
Глава 10
Утром ко мне зашла медсестра и сообщила, что Алексей проснулся. После капельницы и завтрака я сразу направилась к нему. Мне не терпелось ему все рассказать, хоть я и немного нервничала.
– Доброе утро, любимый! – Мое настроение было приподнятым. Я подошла к нему и наклонившись поцеловала его в лоб.
– Доброе утро, любимая! Как ты себя чувствуешь? – С грустной улыбкой поприветствовал он меня.
– У меня все хорошо, иногда бывают головные боли, но это можно перетерпеть. Раны и плечо практически не беспокоят. А ты как?
– Утром сделали уколы и поставили капельницу с питательным раствором. Сказали, что пока неизвестно как организм отреагирует на обычную пищу, поэтому пока не стоит рисковать с экспериментами. – С грустью ответил он. – Сил у меня все еще нет, все также, лежу тут словно бревно на берегу океана жизни. До тебя приходил генерал, и я не смог как положено поприветствовать его, потому что не могу оторвать свое никчемное тело от этой кровати.
– Не будь так строг к себе. Дай время своему организму.
– Когда вот так лежишь, время тянется мучительно медленно. Я пленник этого тела. – Вздохнул он. – Расскажи, тебе сообщили о результатах МРТ?
– Да. Доктор заходил вчера вечером, сказал, что результаты его обрадовали, на снимках все в порядке, и через пару дней он планирует меня выписывать.
– Выписывать? Ты меня оставишь здесь одного? – Я не сразу уловила смену его настроения.
– Я буду приходить к тебе каждый день после обеда.
– Это совсем другое! Тебя не будет рядом, а значит ты меня здесь оставляешь одного.
– Нет, что ты! Это не так, я приду в любой момент, только дай мне знать!
– Это ты сейчас так говоришь, а как только выйдешь из больницы, тебе не захочется возвращаться!
– Это не правда! – Возразила я.
– Не правда? А что тогда правда? Может правда в том, как смотрит на тебя этот врач!
– Какой врач, кто на меня смотрит?
– Твой лечащий врач! Он ведь ласкает тебя глазами, смотрит с такой заботой, будто считает тебя своей.
– Он мой лечащий врач и не более. Даже если и смотрел с заботой, то только как к пациентке. Я тоже на работе проявляю заботу о пациентах, сострадание, но это часть моей работы, и не более того!
– Не пытайся меня переубедить, я же мужчина и вижу эти взгляды! А может ты просто выгораживаешь его? Между вами уже что-то есть? – Он начал повышать голос. – Скажи мне честно! Пока я был в отключке, вы уже успели сблизиться?
– Нет! – Выкрикнула я. – Что ты говоришь? Такого никогда не будет! Я люблю только тебя! – Произнесла я с отчаянным стоном.
– А знаешь, это ведь беспроигрышный вариант! Если вдруг я так и не поправлюсь, а еще лучше подохну, то у тебя уже будет запасной вариант рядом! Удобно, не так ли? – Его глаза горели от злости, на скулах заходили желваки, я опустила глаза и увидела, что он сжал руки в кулаки. Его руки дрожали от бессилия, но переполняемый гневом он продолжал их сжимать.
– Это не ты говоришь, а твои гематомы в голове! Пожалуйста перестань. – Крикнула я. От обиды и несправедливых обвинений мои слезы бежали по щекам. – Это не справедливо! Все это время я ждала тебя! – Я стояла и дрожала.
Он сверлил меня холодным и острым взглядом темно-карих глаз, в которых не осталось ни капли той доброты и тепла, которые были раньше. Передо мной лежал совершенно незнакомый мне человек.
– Убирайся отсюда! – Произнес он стальным голосом. – Убирайся из моей палаты! – Закричал он на всю комнату.
В это мгновение в палату вбежали медики, за ними зашел генерал. Увидев ярость Алексея, генерал посмотрел на меня огромными, ничего не понимающими глазами. Двое врачей и медсестра подбежали к кровати и начали успокаивать Алексея, параллельно медсестра набирала в шприц успокоительное.
– Оставьте меня! – Кричал он им. – Не прикасайтесь ко мне! – Врачи удерживали его, пока медсестра вводила иглу в вену. Я стояла в оцепенении от ужаса и не верила, что это все происходит на самом деле. Сердце бешено колотилось, в голове нарастал гул и пульсирующая головная боль. Его слова словно брошенный камень, долетев до меня, рассыпали вдребезги мои чувства. Ко мне подошел Игорь Дмитриевич и медсестра Надя.
– Анна, я провожу вас в вашу палату. Пойдемте. – Не дожидаясь моего ответа, они взяли меня под руки с двух сторон и вывели из палаты.
Зайдя в палату меня усадили на кровать. Игорь Дмитриевич наложил пальцы на мое запястье и слегка сдавив лучевую артерию посмотрел на свои часы. В это время Надя закрепила на середину плеча левой руки манжету и начала измерение давления. Закончив измерение, она тихо сообщила врачу результат, и он что-то ей ответил. Я не услышала ни цифр давления, ни то, что ответил врач. В моей голове все еще звучали слова Алексея «убирайся отсюда», «убирайся из моей палаты» которые повторялись в такт пульсирующей боли. Через минуту вернулась Надя.
– Анна, я сделаю вам внутривенную инъекцию, протяните пожалуйста руку. – Я послушно протянула руку, у меня не было сил что-либо спрашивать. – Вот так, теперь согните руку. Замечательно. – Говорила она успокаивающим голосом.
– Анна, позвольте, я помогу вам повернуться и приподниму ваши ноги. – Игорь Дмитриевич помог мне поднять ноги на кровать. Надя укрыла мои ноги одеялом.
– Анна, вам необходимо прилечь. – Я послушно опустилась на подушку. Изголовье кровати было приподнято, поэтому я находилась в положении полулежа, и могла видеть всех в палате. А еще через какое-то время мои веки потяжелели, и я уснула.
***
Сквозь сон я услышала перешептывания, эти голоса мне были знакомы. Я медленно открыла глаза. У дальней стены в креслах сидели мои родители, и напротив них на стуле сидел Игорь Дмитриевич. Лица родителей были сосредоточены, они внимательно слушали врача и периодически что-то у него спрашивали.
– Игорь Дмитриевич, Анна проснулась. – Раздался голос слева от меня. Я повернула голову набок и увидела Надю. Беседа прекратилась, и родители с доктором встали со своих мест и подошли ко мне.
– Анна, как вы себя чувствуете?
– Немного паршиво. – На самом деле я чувствовала себя ужасно. Мое спокойное состояние объяснялось тем, что действие снотворного еще не прошло, поэтому я не могла полностью отдаться эмоциям и расплакаться перед всеми.
– Анна, то, что произошло… это все последствие сотрясения. Гематомы сдавливают лобные доли головного мозга и это…
– Я понимаю, доктор! – Перебила я его. – Как медик я все понимаю, но как любящая его жена… Это не он. Вместо моего доброго, чуткого и заботливого мужа за этой стеной… – Я указала на стену над головой. – лежит человек, которого я совершенно не знаю. Он выглядит как Алексей, но это не он. – Эмоции прорвались через броню действия препарата и из глаз скатились первые слезинки.
– Эти эмоции не его, они продиктованы болезнью, которая сейчас управляет его мыслями.
– И все же это очень трудно слышать. – Вздохнула я. Родители стояли рядом, мама держала меня за руку.
– Анна, я принял решение выписать вас завтра утром. Сейчас вам необходима забота близких людей. Спокойная, домашняя обстановка пойдет вам на пользу.
– Как же я оставлю его одного в таком состоянии? Вдруг ему станет лучше, и он больше не будет так реагировать?
– Мы не можем предсказать его поведение, не можем гарантировать, что завтра он проснется, и больше этих приступов ярости не будет. Как ваш лечащий врач, я должен, прежде всего, думать о вашем здоровье.
– Но доктор… – Попыталась возразить я.
– Анна, я настоятельно рекомендую вам послушать меня и вспомнить, что ваш организм еще не окреп после полученных травм. Для выздоровления вам необходимо соблюдать режим и находиться в спокойной атмосфере, оставаясь здесь, вы не сможете не реагировать на происходящее с вашим мужем. Я пытаюсь огородить вас от переживаний, поймите!
– Доченька, дослушай врача! – Сказала мама.
– Я так и не сказала Алексею, что я беременна! Я должна…
– Если ты не думаешь о себе, подумай пожалуйста о маленьком человечке, который растет внутри тебя. – Возразила мне мама.
– Анна, вы сможете навещать Алексея, но не сразу. Мы будем наблюдать за его состоянием по ходу лечения и сообщим вам, когда будут улучшения. – В этот момент в палату вошел генерал.
– Добрый вечер всем. – Он подошел ко мне и придвинув стул, сел рядом с кроватью. – Анна, то, что я увидел, и степень моего удивления не описать словами. Как и вы, я впервые видел Алексея таким. Я знаю его много лет и поверьте мне, все что вы слышали, говорил вовсе не он. Это болезнь! Она коварно завладела его мозгом и всеми эмоциями, а Алексей которого мы знаем, он сейчас внутри. Со временем его болезнь отступит, и вот тогда он вернется к нам таким, какой он есть на самом деле.
– Я понимаю. – Вытирая глаза произнесла я.
– Анечка, тебе сейчас надо думать о себе. Поезжай домой с родителями! Я буду здесь с Алексеем! – Я молча кивнула. Внутри меня было полное опустошение. Переубедить их, что мне будет спокойнее рядом с ним, я бы все равно не смогла, просто потому, что у меня не было весомых аргументов для этого, кроме лишь моих внутренних ощущений и безмерной любви, которую Алексей пару часов назад разорвал на мелкие кусочки.
Утром, после процедур, приехали мои родители и привезли мне одежду. Я собирала сумку, когда в палату вошел Игорь Дмитриевич и дав рекомендации, вручил выписной эпикриз. Алексея увезли на УЗИ сосудов головы и шеи, поэтому у меня не было возможности увидеть его перед выходом из отделения. Взяв сумку и поблагодарив врачей и медсестер, я вышла из больницы и проследовала за родителями на парковку.
Глава 11
Прошла неделя. Мама ушла с работы на неопределенный срок, и мы постоянно были вместе: каждый день гуляли в парке Победы, затем доходили по улице Нефтяников до сквера Строителей, а оттуда шли к озеру Комсомольское и обратно до дома. Прогулки шли мне на пользу, хотя поначалу мне было тяжело проходить такое расстояние, я быстро уставала и часто искала, где присесть и отдохнуть. А сейчас я начала чувствовать себя гораздо лучше, появились силы в мышцах, улучшилось настроение.
Несколько раз ко мне в гости приходили друзья детства. Во время их визитов мы много вспоминали школьные годы, делились тем, как сложилась наша жизнь. Это здорово поднимало настроение. Порой мне казалось, что время повернулось вспять и я снова ученица 11-го класса, а вокруг меня мои друзья, и жизнь легка и беззаботна.
Генерал звонит мне раз в 2-3 дня и сообщает новости. Состояние Алексея остается без изменений, ему продолжают лечение. Приступы агрессии стали проявляться реже, но мне все равно не разрешают его навещать, объясняя это тем, что врачи боятся, что все может повториться, а мне сейчас противопоказаны любые стрессовые ситуации. На мои вопросы: «спрашивает ли Алексей обо мне», мне тоже не дают ответов.
Два дня назад я была в больнице на приеме у Игоря Дмитриевича, у меня повторно взяли анализы и провели осмотр. Попытки уговорить врача впустить меня к мужу не привели к желаемому результату, он был непреклонен. И все же я смогла через генерала передать Алексею несколько вещей и фрукты, так как врачи, наконец, разрешили ему начать питаться обычной едой. Это вселяло в меня большую надежду на его выздоровление.
Мама настояла на поставке на учет по беременности, так как мы не знаем, сколько мне и Алексею еще потребуется провести в этом городе. У меня начали проявляться симптомы токсикоза. Самым интересным было то, что эти симптомы проявлялись через день. День я чувствовала себя прекрасно, была полна сил, могла кушать все что пожелаю, вдыхать различные ароматы, а на следующий день с самого раннего утра меня начинало тошнить от всего: от того, что я проснулась, сменила положение тела, ощутила какой-то запах, особенно запах еды! Если я не успевала с утра выпить стакан воды, то становилось еще хуже. Представьте себе рвоту, когда у вас пустой желудок. Вся желудочная кислота оказывается у вас во рту, в горле, и это так ужасно! Поэтому я начала ставить стакан воды у кровати и как только открывала глаза, сразу же выпивала его. Акушер-гинеколог на приеме сказала, что так мой организм реагирует на беременность: меняется гормональный фон, организм перестраивается к новым обстоятельствам – вынашиванию ребенка. Она заверила меня, что это не продлится долго, но потерпеть все же придется.
***
Алексей
Каждый день моей больничной жизни проходил одинаково: утро начиналось с гигиенических процедур, которые проходили в постели. При всем желании, встать хотя бы в туалет я не мог, на это у меня еще не было физических сил, хоть я и чувствовал себя гораздо лучше, чем неделю назад. Затем мне приносили завтрак. Уже три дня как мне разрешили кушать нормальную еду, и эти ощущения были божественными! Даже тот факт, что моя еда была диетической, с учетом моего состояния, меня не огорчало. Мне нравилось самому пережевывать ее, чувствовать вкус, тепло в горле. Будучи лишенным этого долгое время, я ценил каждую минуту трапезы, каждую съеденную ложечку. После завтрака медсестры ставили капельницу, делали уколы, а потом приходил врач, проводил осмотр и беседовал со мной.
Я уже мог двигать руками и ногами, медсестры дали мне пульт от функциональной кровати, на которой я лежал, и я сам приподнимал изголовье, когда мне хотелось поменять свое положение. Генерал принес мне телевизор, но врач разрешил мне его смотреть не более 2х часов в день, так как просмотр телевизора дает большую нагрузку на поврежденный мозг. И все же большую часть времени я проводил во сне. Доктор не стал утаивать, что в капельнице содержится снотворный препарат, и это необходимо для лучшего восстановления моего мозга. Если я буду бодрствовать много времени, то лечение может затянуться на долго.
Иногда без повода я начинал чувствовать в себе злость на все, что творится вокруг меня и на самого себя. Я пытался объяснить себе, что я должен успокоиться, и я смогу выйти отсюда, как только поправлюсь, но эти уговоры ни к чему не приводили. Больше всего меня расстраивало, что я мог сорваться на врачей или медсестер, которые оказывались в это время рядом со мной. Какая-то часть меня пыталась делать попытки контролировать этот необъяснимый гнев, но этот контроль был настолько слабым, что не мог удержать меня от грубых высказываний. Я помню, как я обошелся с Анной. Каждый день меня пожирало чувство вины, и я каждый день ждал, что она придет навестить меня, и я смогу попросить у нее прощения, но она не приходила ко мне. Однажды ко мне зашел ее лечащий врач, и я спросил у него, почему не приходит Анна. Он мне объяснил, что Анне не разрешают меня навещать, потому как ей нельзя волноваться, а гарантии того, что я опять на нее не сорвусь, врачи дать не могут.
Меня навещал только генерал. Самое интересное, что при нем у меня не возникало приступов неконтролируемой злости и агрессии. Рядом с ним я был спокоен. Годы службы под его командованием отложили определенный отпечаток на поведение и характер. И в его присутствии во мне снова просыпался военный пилот, готовый выполнить любой приказ. Генерал поддерживает связь с моими родителями и сообщает им о моем состоянии. Я надеюсь, что в скором времени сам смогу с ними поговорить. Возраст родителей и состояние здоровья отца не позволяет им прилететь сюда, сейчас они живут в Казани.
Мой отец всю жизнь отслужил в морском флоте. Годы службы в непростых условиях сказались на его суставах и легких. Дальние перелеты даются ему тяжело. Уже больше 7 лет он никуда из города не выезжает, а мама не может оставить его одного. Младший брат сейчас служит в армии, в воинской части 48905 «Центр беспилотных авиационных комплексов» в Московской области, скорее всего он и не знает, что я здесь, да я бы и сам не хотел, чтобы он знал. Ни к чему ему сейчас там волноваться за меня. Самое главное, что Анна здесь, пусть и не рядом.
***
Анна
Прошла неделя.
Мы с мамой гуляли в парке Победы обсуждая, что приготовить на ужин, когда раздался звонок на моем телефоне. Я вытащила телефон с кармана и посмотрела на экран. Звонил Игорь Дмитриевич:
– Алло!
– Здравствуйте Анна!
– Здравствуйте, Игорь Дмитриевич! – Голос его был серьезным.
– Анна, я решил сам вам позвонить, прежде чем вы узнаете это от кого-то другого.
– Что-то случилось?
– Да. Состояние Алексея вчера вечером резко ухудшилось, ночью нам удалось стабилизировать его, но к утру вновь давление стало резко падать. Команда врачей приняла решение ввести его в медикаментозный сон, чтобы провести полное обследование. Будет проведено оперативное вмешательство.
Увидев полное отсутствие эмоций на моем лице мама медленно подвела меня к скамейке и мягко усадила. Я держала телефон около уха и молча слушала. С каждым словом мир становился все темнее, вокруг меня светило солнце, но мое сознание погружалось во мрак отчаяния и боли.
– Доченька, что случилось? – Мама дотронулась до моего плеча.
– Анна, вы меня слышите? – Спрашивал в телефоне доктор. Не получив от меня никакой реакции, мама мягко забрала у меня телефон и ответила доктору:
– Здравствуйте, Игорь Дмитриевич! Это мама Анны. Что случилось? На ней «лица нет». – Доктор все ей рассказал. – Господи… Да доктор, я вас поняла… Да, мы сейчас пойдем домой… Конечно, я не оставлю ее одну… Звоните пожалуйста, как только будут новости… Спасибо доктор. До свидания! – Мама завершила звонок и убрала телефон к себе в сумку.
– Мамочка, неужели я его потеряю?
– Не думай так, доченька. Мы не должны терять надежды, он обязательно поправится!
– Мамочка! – Я посмотрела ей в глаза. – Он ведь до сих пор не знает, что я беременна, что у нас будет ребенок. У меня даже возможности не было ему об этом сказать, меня не впускали к нему, а теперь его ввели в медикаментозный сон, и неизвестно проснется ли он когда-нибудь… Господи… я ведь так его люблю… – Мама обняла меня и гладила по спине.
– Насколько я знаю его, Алексей сильный мужчина. Он ведь уже не раз выбирался из передряг, выберется и на этот раз! – Пойдем домой.
– Хорошо.
Мы встали со скамейки и медленно пошли в сторону дома. На улице было 15 градусов, на нас были ветровки и теплая одежда. Через две недели заканчивалось лето, и ближе к вечеру уже ощущалось заметное похолодание. Для лета в этом городе это было нормально. Даже неделя тепла и возможности позагорать на озере для местных жителей была большим праздником. В основном летом погода была как в Казани осенью: днем тепло, до плюс 16-ти, как только вечером начинало садиться солнце, сразу поднимался ветер и температура опускалась до +10, а ночью и до +5 градусов.
После ужина я сидела за компьютером, отец попросил помочь ему обновить программу, когда мой телефон вновь зазвонил. Я сразу подумала, что это с больницы и поспешила взять телефон.
– Добрый вечер Игорь Дмитриевич!
– Здравствуйте Анна. Как вы себя чувствуете?
– Как состояние Алексея? – Игорь Дмитриевич откашлялся, прочищая горло.
– Анна, хирурги только что завершили операцию. Обнаружилось три очага кровотечения. Его состояние продолжает оставаться стабильно тяжелым. Анна, пока сложно говорить о каких бы то ни было прогнозах. Подождем до завтра.
– Спасибо, что позвонили.
– Анна, берегите себя. – Я завершила звонок и присев на диван закрыла глаза. Родители зашли в комнату:
– Мама, папа, звонил доктор.
– Что он сказал? – Спросил отец, присев рядом. Мама так и осталась стоять около двери.
– Алексею была проведена операция, обнаружили три очага кровотечения. Сейчас состояние стабильно тяжелое, сказали, что говорить о прогнозах пока рано, надо подождать до завтра. – Мама подошла к нам, и они с отцом обняли меня.
Глава 12
Я сидела в коридоре женской консультации ожидая своей очереди. Сегодня мне предстоял повторный прием у акушер-гинеколога. Я любовалась девушкой, которая тоже была в очереди, у нее был уже большой срок: распущенные длинные волосы с кудрями на концах локонов, макияж в нежных коричневых оттенках, в меру обтягивающее платье подчеркивающее изгибы ее тела… беременность ей очень шла… В какой-то момент ко мне пришло понимание, что я забыла, как зовут моего врача. Я открыла сумку и начала искать бумажку с врачебной печатью с прошлого приема. Прошло примерно 10 минут, а мои поиски не давали результатов. Передо мной уже не было пациентов и в панике я просто перевернула сумку, высыпав все содержимое на соседнее кресло. И тут в общей куче вместе с бумажкой мне на глаза попалась визитка Роберта – врача, с которым я познакомилась в аэропорту Сочи. Прочитав имя и отчество врача я убрала бумажку с визиткой в карман джинсов и зашла на прием.
На приеме акушер-гинеколог Сафина Кристина Ильясовна сообщила мне о результатах анализов. Беременность протекала хорошо, анализы были в пределах нормы. Спросив мои жалобы и выписав дополнительные витамины врач сделала запись в карточке и дала листочек с датой следующего приема.
Одевшись и выйдя на улицу, я вытащила из кармана визитку: Рогашвили Роберт Гаврилович – сосудистый хирург. Недолго думая, я решила, что это знак свыше и набрала его номер.
– Слушаю вас. – Я сразу узнала его бархатный голос.
– Здравствуйте, Роберт Гаврилович, меня зовут Анна. Мы с вами познакомились в аэропорту Сочи, помните?
– Анна! Да, помню-помню! Как вы? Как долетели? – Даже через телефон по голосу я услышала, как он улыбается.
– Роберт Гаврилович… – Замялась я.
– Анна прошу, просто Роберт!
– Роберт, в полете с нами произошла беда, наш самолет попал в грозовое облако и мы пошли на вынужденную аварийную посадку, которая окончилась столкновением с горой. Мы долгое время провели в больнице, меня уже выписали, а мой муж все еще там, он в тяжелом состоянии. Я в общем поэтому и звоню, попросить вашей помощи. Помню, вы говорили, что будете в Нижневартовске 2 месяца, вы еще не улетели в Москву?
– Нет, я здесь еще 10 дней. Анна, вы сейчас сможете приехать в больницу?
– Да, смогу.
– Приезжайте, я буду ждать вас в приемном покое, и вы подробно мне все расскажете.
– Буду через 20 минут. – Я положила трубку и сразу же сделала еще один звонок – в такси.
Через 20 минут я уже заходила в приемный покой больницы на первом этаже и увидела Роберта у стойки регистратуры. На нем был белый халат ниже колен, надетый поверх синего хирургического костюма. Я подошла к регистратуре и поздоровалась с ним.
– Здравствуйте, Роберт!
– Анна! Добрый день! – Он широко улыбнулся и заключил меня в свои объятия. – Как я рад вас видеть!
– Я тоже очень рада вас видеть! – Я улыбнулась ему в ответ. Его глаза отражали столько доброты, а лицо светилось теплым светом надежды. Один его вид мог вылечить любого пациента. Рядом с ним у меня сразу же поднялось настроение.
– Смена у меня закончилась, поэтому мы можем сесть и поговорить. Пройдемте ко мне в кабинет. – Я кивнула.
Я проследовала за ним в коридор, пройдя пару метров он остановился и приоткрыв дверь жестом пригласил меня войти. Я присела на стул у его стола, а он направился в свое кресло, обойдя стол.
– Расскажите мне все с самого начала.
– Все началось в тот день, когда мы вылетели с Адлера. Полет проходил хорошо, оставалось немного до аэропорта Нижневартовска, когда погодные условия начали ухудшаться… – Я рассказала всю нашу историю. Роберт был внимательным слушателем, он меня не перебивал, ни на что не отвлекался. Во время рассказа о состоянии Алексея он начал делать пометки в блокноте. Когда я замолчала он еще несколько минут сидел и смотрел на свои записи в блокноте, а потом поднял глаза на меня.
– Анна, я бы хотел изучить его историю болезни. Вы даете согласие?
– Да, конечно.
– Тогда пройдемте со мной.
Мы встали и вышли из кабинета. Проследовав к лифту, мы поднялись на третий этаж. Зайдя в отделение интенсивной терапии, Роберт подошел к посту медсестры и попросил историю болезни Алексея. На посту сидела Галина. Медсестра посмотрела на меня и попросив подождать минуту, встала из-за стола и направилась в сторону палат. Через минуту она вернулась, а за ней шел Андрей Николаевич, врач Алексея.
– Добрый день Роберт Гаврилович! – Пожал он руку коллеге. – Здравствуйте, Анна! – Поздоровался он со мной.
– Здравствуйте, Андрей Николаевич.
– Мне сообщили, что вы хотите изучить историю болезни Алексея. – Спокойным голосом спросил Андрей Николаевич.
– Да, верно. Мы с Анной старые знакомые, и она, узнав, что я в городе, попросила меня ознакомиться с историей болезни ее мужа.
– Анна, вы даете согласие? – Спросил меня Андрей Николаевич.
– Да, доктор. Даю согласие. – Кивнула я.
– Тогда пойдемте в ординаторскую. – Пригласил нас Андрей Николаевич. И мы проследовали за ним.
Зайдя в ординаторскую, мы расположились за столом. Я не вмешивалась в беседу врачей, старалась внимательно слушать и запоминать. Андрей Николаевич подробно рассказал обо всем, что касалось лечения и состояния Алексея. За время беседы я не увидела ни капли возмущения или критики в мой адрес из-за того, что я прошу другого врача изучить историю болезни мужа. Очевидно, что доктор понимал, в каком отчаянии я сейчас находилась.
– Спасибо Андрей Николаевич, что подробно мне все рассказали. – Сказал Роберт. – У меня есть одна мысль, но прежде, чем ее озвучивать, я должен сделать звонок. Подождите меня пожалуйста. – Сказал он и вышел из ординаторской.
Я осталась с Андреем Николаевичем. Я сидела, опустив глаза и теребила в руках телефон.
– Анна, я понимаю, почему вы попросили о помощи Роберта Гавриловича. Я полностью на вашей стороне и буду только рад, если он присоединится к команде наших врачей.
– Спасибо. Я тоже. – С облегчением выдохнула я и подняла глаза на доктора.
– Итак коллеги. – Роберт зашел в ординаторскую и с сияющей улыбкой присел за стол. – Я сейчас созвонился с коллегой из университета в Санкт-Петербурге. И вот какой план мы придумали: учеными университета разработан микроробот ММС-5 (микроробот медицинский сосудистый, версия 5), целью которого является точечная доставка лекарства в очаг поражения. Микроробота снабжают лекарственным препаратом, затем он вводится в организм через артериальный катетер. После введения оператор начинает управление микророботом и с помощью камеры начинает поиск поврежденных сосудов. Найдя поврежденный участок, микроробот вводит в этот участок лекарство и направляется дальше.
– А где гарантия, что не будет других участков. – Вмешалась в рассказ я.
– А вот и вторая часть нашего плана: мы возьмем кровь Алексея, и на его основе генетики разработают лекарство, куда добавят элементы того препарата, который использовался для генетического эксперимента, но в уже адаптированной для организма Алексея форме, чтобы исключить побочных реакций. Тем самым мы сразу же будем лечить Алексея двумя препаратами, один из которых будет доставляться в его организм с помощью микроробота.
– План хороший, мне нравится! – Поддержал Андрей Николаевич.
– Проблема только в том, чтобы как можно быстрее доставить ваших генетиков и микроробота с моим коллегой сюда. – Задумчиво произнес Роберт, потирая правой рукой подбородок.
– Я сообщу обо всем генералу, думаю, он найдет решение. – Сказал Андрей Николаевич и приложил телефон к уху.
Генерал ответил быстро, и доктор обрисовал ему весь план. Завершив разговор, Андрей Николаевич улыбнулся:
– Роберт Гаврилович, сколько времени необходимо вашему коллеге, чтобы все подготовить к вылету?
– Думаю, что пары часов будет вполне достаточно.
– Отлично. Напишите его номер и данные. Я все передам генералу Виктору Александровичу.
Роберт переписал все сведения со своего телефона на листок и передал Андрею Николаевичу. Тот разблокировал телефон и начал с листочка набирать текст. Через пару минут его телефон просигналил. Изучив уведомление, он поднял глаза и произнес:
– Виктор Александрович нашел самолет в Санкт-Петербурге, его друг уже отправился в университет и поможет вашему коллеге доставить оборудование и микроробота к самолету. Вылет назначен через три часа.
– Остается только восхищаться с какой скоростью вы работаете! – Восхищенно покачал головой Роберт.
– Алексей не просто пациент. Он майор, высококвалифицированный военный летчик-испытатель истребителей. А для генерала он еще и практически родной сын, с которым они бок о бок работают уже много лет. – Произнес Андрей Николаевич. – Для того, чтобы спасти его и Анну генерал готов испробовать все шансы. – Роберт кивнул и произнес:
– Вот мой номер, сообщите мне когда прибудет мой коллега. Я сразу же приеду, и мы незамедлительно начнем работу.
