Геннадий Владимирович Ищенко
Единственная на всю планету. Книга вторая
Глава 11
– Вы ответите, если я спрошу, откуда взята монета, которую передали на экспертизу? – спросил Фадеева невысокий худощавый мужчина с резкими чертами лица и седеющими, зачёсанными назад волосами.
– Я не могу об этом говорить, – отказался Виктор. – Хочу напомнить, что вы, Рудольф Карлович, гарантировали, что никто не узнает имя заказчика. Результаты тоже не должны разглашаться. Итак, что вы накопали?
– Я сдержу обещание, – сказал собеседник Виктора. – Вы своим золотом сильно задели моё любопытство. Дело в том, что оно не содержит примесей. Наши методы дали восемь девяток чистоты. Представляете? Вижу, что нет. Ваше золото с точностью до миллионной доли процента состоит из атомов стабильного изотопа сто девяносто семь. В природе такое невозможно. Предел чистоты металла, который можно получить для технических нужд, – это шесть девяток, и стоит такое золото бешеные деньги. В электронике оно используется с чистотой в пять девяток. Теперь поняли? Если бы я мог позволить себе роскошь быть фантазёром, без колебаний назвал бы вашу монету артефактом неземного происхождения. Смущает то, что её назначение и грубая чеканка не сообразуются с представлениями о высоких технологиях пришельцев.
– И сколько оно может стоить?
– Вот этого я не смогу сказать при всём желании. Спрос на золото в электронике стабильно большой, но химически чистого золота потребляется мало из-за его высокой стоимости. Его используют, например, при производстве микропроцессоров.
– Значит, у такого золота будет повышенный спрос?
– Если не заломите чересчур высокую цену, оторвут с руками. Но вам лучше обратиться к специалистам. В этом конверте результаты анализов и остатки материала. Моё любопытство вы проигнорировали, счёт оплатили и получили свои результаты, поэтому разрешите откланяться. Если вам, Виктор Олегович, потребуются наши услуги, всегда готовы их оказать.
– Да не дёргайся, папа! – сказала Ольга. – Они только подъезжают к городу, а у нас уже почти всё готово. Сейчас закончу один салат, а Нор сделает пюре. Забыла спросить: ты говорил с инспектором о снегоходе?
– Один он возьмёт, – ответил Егор. – А что это тебя так беспокоит, миллионерша?
– Те миллионы когда ещё будут, – вздохнула Ольга. – Монеты заберут через неделю, а продавать будут долго. Не мог этот паразит подкинуть обычное золото! Надо будет при встрече высказать претензии. Ладно, ты у нас при параде, поэтому иди в комнату, пока я не заляпала тебе костюм. Нор, делай пюре жиже, оно потом загустеет. Последнее застолье в этом доме! Знаешь, странное чувство. Хочется быстрее уехать в Москву к яркой самостоятельной жизни, даже наш переезд на «Фазенду» я восприняла, как праздник. И в то же время в этом доме прошла почти вся моя жизнь, а теперь в нём будут жить совсем другие люди. И мне кажется, что он грустит… Мы увезли из своей комнаты всё, что решили забрать, и в ней стало пусто и как-то холодно, а завтра так же будет во всём доме. Пройдёт совсем немного времени, и я буду скучать по этой кухне, по вечерам, когда мы сидели с тобой, обнявшись, а за окнами мела пурга. Почему так? Почему человек, получив большее, возвращается мыслями к тому, что оставил?
– Какие-то у тебя старческие мысли, – хмыкнул Нор. – Это старикам свойственно тосковать о детстве, тебе-то чего об этом думать?
– Не знаю, почему-то грустно. Я стала настолько сильной, что даже удостоилась дружбы такого человека, как Фадеев. Я понимаю, что в его отношении к нам не только расчёт, но вряд ли он дарил бы дома и квартиры из одной симпатии.
– «Фазенду» подарил бы без всяких расчётов, – возразил Нор. – Ты два раза спасла ему жизнь и сохранила дочь. Здесь ему усадьба не нужна, да и досталась по дешёвке. А расчёт и магическая привязка только подкрепили его благодарность, вылившуюся и в квартиру в Москве.
– Неважно, я не досказала. Я хотела сказать, что до твоего появления вела очень простую и ясную жизнь. И в ней была своя прелесть.
– И появился злой я, – сказал Нор. – Разрушил простоту и ясность, дал знания, силу и свою любовь, и на тебя навалились беды и заботы. Косяками пошли трупы, нет свободной минуты, а от мыслей пухнет голова! Я не понимаю, к чему ты затеяла этот разговор?
– Приземлённый ты человек! – недовольно сказала девушка, – а ещё сын князя! Нет чтобы пожалеть и утешить, сказать что-то такое, что мне было бы приятно услышать! Мужчины! Ты закончил с пюре? Тогда иди надевать костюм, Саша подъедет минут через двадцать.
Саша приехала не одна, вместе с ней был Туров, поэтому Егор только обнял и поцеловал жену и повёл прибывших в дом. Если бы не присутствие тренера, он не был бы таким сдержанным. Сразу сели за стол и отпраздновали возвращение Александры и её первое место в чемпионате. Когда закончилось застолье, Саша позвала Ольгу для разговора.
– Оставь посуду, пусть ею занимаются мужчины, у меня к тебе важный разговор.
Они зашли в спальню и сели на стулья.
– Я вижу, что вы уже всё вывезли, – сказала Саша. – Зря возились, на машине это сделали бы быстрее.
– Может, перейдем к серьёзному разговору? – спросила Ольга. – Я же чувствую, что ты волнуешься.
– У меня было несколько свободных дней в Барнауле, и я решила попробовать ту борьбу, которой ты со мной поделилась. День позанималась сама и, к моему удивлению, всё начало получаться с первого раза. На второй день я уже могла драться новым стилем.
– Ничего удивительного для спортсменки с твоей подготовкой, – пожала плечами Ольга. – Сама борьба вколочена в твою память магией. Надо было активировать запись, попробовав хоть один раз, что ты и сделала. Но для настоящего мастерства нужно заниматься дольше.
– Мне хватило и этого, чтобы победить Фёдора в пяти поединках, которые мы провели. Для него это стало большим сюрпризом. Хоть Фёдор уже немолод, но он мужчина, который отдал каратэ двадцать лет. Он и сейчас в очень хорошей форме и не только учит других, но и постоянно тренируется сам.
– Ты сейчас сильнее большинства мужчин, а в короткой схватке по силе превзойдешь любого. И скорость наверняка больше, чем у него, а в каратэ это главное. При чём здесь стиль борьбы?
– Ты можешь не перебивать? Фёдор постоянно наблюдал за твоей секцией. К тебе пришли ничего не умеющие лодыри, которых выперли в секцию их родители, а через три месяца это были уже накачанные, быстрые и ловкие бойцы! К тому же у них очень сильно изменилась внешность. Теперь возьмём меня. Я продемонстрировала несвойственную мне силу, и у меня тоже сильно изменилась внешность. И я тоже дралась вашим стилем! Только дурак не сделает правильного вывода, что такой быстрый прогресс в занятиях, рост физических возможностей и изменения во внешности связаны с тобой! А Фёдор никогда не был дураком.
– Ну хорошо, – сказала Ольга. – Он не дурак и сделал выводы. В конце концов, глупо было ожидать, что таких выводов никто никогда не сделает. Что дальше? Он опустился до шантажа?
– Ты плохо его знаешь, – нахмурилась Саша. – Фёдор никогда этого не сделал бы, особенно со мной. Он спросил, собираюсь ли я продолжать заниматься спортом. Я честно ответила, что если смогу, то приму участие в одном-двух чемпионатах и на этом закончу. Тогда он попросил…
– Я всё поняла, можешь не продолжать, – сказала Ольга. – Пригласи его сюда. С ним надо поговорить, а по результатам разговора я приму решение, что делать дальше.
«Нор, – мысленно окликнула она друга. – Туров расколол Сашу и хочет приобщиться к нашим спортивным успехам. Сейчас у нас будет беседа. Подключи одну из своих личностей к моим ушам, чтобы я тебе потом ничего не пересказывала».
Когда Саша привела тренера, она села на кровать и мысленно сказала Ольге, что хочет присутствовать при разговоре.
– Садитесь, Фёдор Владимирович, – пригласила девушка, – и скажите мне прямо, чего вы от меня хотите.
– Деловой разговор, – усмехнулся он. – Хорошо, я буду откровенен и рассчитываю на откровенность с твоей стороны. Я пришёл к выводу, что ты можешь ускорять обучение вашей борьбой и усиливать физические возможности обучающихся. Я прав?
– Возможно, – уклончиво ответила Ольга. – Что дальше?
– Александра могла бы продвинуть в спорте новый стиль борьбы, но не хочет этим заниматься. Я говорил с твоими учениками и убедился, что никто из них тоже не рвётся профессионально заниматься спортом. Борьба для них – это способ самоутвердиться, поднять свою оценку в глазах окружающих и способ общения с другими учениками. Их на удивление сильно тянет друг к другу и к тебе. Будет жаль, если новый и очень эффективный стиль борьбы не выйдет в большой спорт. Я не знаю, откуда вы его взяли, но Нор старается избегать известности, а его версия с бурятом шита белыми нитками. Поэтому он отказался от выступлений, да и ты, как я понял, больше не будешь вести секцию.
– И вы решили подхватить выпавшее из наших рук знамя, чтобы не дать умереть для мирового спорта новому русскому каратэ?
– Ты что-то имеешь против? – спросил Туров.
– Наоборот, – сказала она. – Мне выгодно, если вы этим займётесь. Вы станете родоначальником нового стиля каратэ и сможете закончить работу с моими ребятами. Я вам очень многое смогу дать, причём сразу, но…
– Я понимаю, что ничего в жизни не даётся просто так, – перебил он. – Если нужно, я отработаю. Поверь, я смогу быть полезным.
– Вы не выслушали меня до конца, – сказала Ольга. – Лично мне ничего от вас не нужно. Позанимаетесь с моими ребятами, не требуя от них денег, и этого будет достаточно. Я думаю, что вы будете обо мне молчать: это в ваших интересах. Моё «но» заключается в другом. Если я сразу передам вам всю борьбу и подтяну физическую форму, произойдет то, что мы называем привязкой. Если говорить проще, вы будете относиться ко мне, как к близкому и родному человеку. Никаких других изменений в вашей личности не будет. Если вас это не страшит…
– Я думаю, что как-нибудь это переживу, – рассмеялся довольный Туров. – Я к тебе и так очень хорошо отношусь. Вреда для себя в этом не вижу, а причинять тебе вред не собирался даже в случае отказа.
– В таком случае сейчас и начнём, – сказала Ольга. – Вам придётся посидеть минут сорок. За это время получите знание борьбы и пройдёте обработку, которая увеличит силы и скорость реакции. Таких обработок должно быть не меньше трёх. Я надеюсь, что до нашего отъезда успеем сделать. Учтите, что, если у вас есть какие-нибудь болячки, после моей обработки они исчезнут. Может, немного помолодеете, я о таком читала. Вот внешность в вашем возрасте меняется мало.
– Ничего, меня устраивает моя. И всё остальное, о чём ты говорила, – тоже.
«Ограничишься обработкой?» – мысленно спросил Нор.
«Нет, конечно, – ответила ему Ольга. – Это версия для Саши. Он не врёт, но я не хочу рисковать. Пробегусь по его памяти и свяжу с собой самые светлые воспоминания. Хрен он тогда причинит мне вред, наоборот, станет защищать в ущерб себе. Он правильно сказал, что за всё нужно платить, вот пусть и платит. А за поддержку я многое ему дам.
На этот раз она всё сделала на удивление быстро, уложившись в полчаса.
– Я не чувствую в себе ничего нового, – сказал Туров, когда Ольга сообщила о том, что закончила работу.
– Естественно, – засмеялась она. – Знаниями борьбы сможете пользоваться уже завтра, а ваша сила будет расти постепенно и станет заметно больше только через два-три дня. Но мою работу можно проверить уже сейчас. Я заметила, что вы не обременены знаниями языков, и вложила в вас английский.
– Я и этого не чувствую, – с сомнением сказал он.
– Нужен толчок, – перешла на английский Ольга. – Тогда пробудятся заложенные знания. Ну что, пригодится вам когда-нибудь мой подарок?
– У меня нет слов! – медленно по-английски ответил Туров. – Конечно, пригодится!
– А мне? – спросила с кровати Саша. – Ты обещала!
– И тебе, и отцу, – ответила Ольга. – Сделаю вам обоим. Кстати, я в него тоже вложила знание борьбы. Не для спорта, а для самозащиты. Когда будете осваивать борьбу, погоняй и своего мужа. Ему придётся ездить в автошколу, заодно потренируется. В воскресенье проведу занятие в секции, а потом, Фёдор Владимирович, она будет на вас. Если хотите, могу заодно обработать ваших учеников.
– Что скажешь? – спросил директор.
– Я вам, Рудольф Карлович, много чего могу сказать, в том числе и по поводу данного вами слова! – мрачно сказал его собеседник. – Ясно же, что эта монета у него не единственная. И по следам на самой монете, и по тому, что ни один дурак не потянет в нашу лабораторию случайно найденное золото для таких анализов, да ещё на условиях анонимности.
– Ты дело говори, – оборвал его директор. – Читать мне нотации будешь потом.
– Самое главное вы уже знаете, – сказал хмурый. – Отсутствие примесей и мизерное количество дефектов в кристаллической структуре обуславливают ничтожно малое сопротивление электрическому току. Когда вытянули полсотни метров проволоки в два микрона и провели замеры, я не поверил глазам! Сопротивление в тысячу раз меньше, чем у химически чистого золота! Обычное золото в чистом виде не обладает эффектом сверхпроводимости, а у этого мы его получили уже в жидком азоте. Критическую температуру пока не установили, просто не успели. Было бы интересно поработать со сплавами, но вы и на это не даёте времени. Он спрашивал о стоимости?
– Это не я не даю времени, а заказчик, – ответил директор. – А о цене он спрашивал. Понятно, что такой человек, как Фадеев, не станет продавать несколько монет. И что предлагаешь?
– Выйдете на министерство! – убеждённо сказал хмурый. – Фадеев не идиот и не сунется с этим на рынок золота. Продадут через посредников куда-нибудь в Китай или Штаты. Если это допустим, потом будем кусать локти. Неважно, где он его достал, главное – прибрать к рукам! Пусть у него купят, в конце концов! Есть ведь секретные фонды.
– Вот что, Вадим… – сказал директор. – Проверьте всё, что сможете сделать за пару дней, а по результатам составь докладную записку. При прежнем министре обороны я не стал бы дёргаться, а сейчас рискну.
– Так ты не любила Нора? – спросила Люда. – Давай ляжем и поболтаем.
Девушки забрались на кровать и продолжили разговор лёжа.
– Он красивый и сильный, – сказала Сида, – Не как маг, а как мужчина. Сильный во всех смыслах.
– А откуда ты знаешь, если у вас ничего не было?
– Жриц, у которых есть хоть капля магии, обучают это чувствовать.
– Так ты тоже маг? – оживилась Людмила.
– Какой я маг! – ответила Сида. – Сил намного меньше, чем у Нора, и почти ничему не учили. Уже у вас многому научила Ольга, но почти всем запретила пользоваться.
– А зачем учить, если нельзя использовать? – не поняла Люда.
– Кое-что можно, особенно для себя. На других можно действовать в тех случаях, в которых она разрешила, и очень осторожно. Она сказала, что пока я не знаю вашей жизни, могу сильно навредить и себе, и ей.
– И ты её слушаешь? Почему?
– Она очень умная и сильная, – Сида помолчала, собираясь с мыслями. – Я ни у кого не встречала такой силы. Когда я передала слова бога, она сильно разозлилась. Ещё чуть-чуть и убила бы.
– А что он сказал? – полюбопытствовала Люда.
– Сказал, чтобы я раздвигала для Нора ноги и рожала ему детей. Все местные женщины неполноценные…
– Так и сказала? – прыснула Люда. – Ну ты даёшь! Я на её месте тоже разозлилась бы.
– Да, я тогда сильно испугалась. А потом она перестала злиться, начала меня учить и увеличила силу. Но поставила условия, когда и как её использовать. И я уже чувствовала, что она не хочет мне зла. Но Нора всё равно от меня отгоняла, особенно когда изменила мне внешность.
– Постой! – приподнялась на кровати Люда. – Так та кикимора, которую я видела на экране… это была ты?
– Для женщин моего мира у меня было приятное лицо, – обиделась Сида. – Это вы здесь все ненормально красивые.
– Ладно, извини, случайно ляпнула. Рассказывай дальше.
– А что рассказывать? О Норе? Как я могла его полюбить, если рядом была Ольга? Я чувствовала не любовь, я страх!
– С Нором понятно, а у тебя вообще кто-нибудь был?
– Конечно был, – удивилась вопросу Сида. – Мне восемнадцатый год, уже давно могла выйти замуж. Если не получилось с мужем, зачем отказывать себе в радости?
– А как это? – порозовев, спросила Люда. – Что ты чувствуешь?
– Описать трудно, – подумав, ответила Сида. – Каждая женщина чувствует по-своему. И это сильно зависит от мужчины. Может попасться такой, что не почувствуешь ничего, кроме злости. А у тебя разве не было?
– Я даже ни с кем не целовалась, – вздохнула Люда. – А как ты относишься к моему отцу?
– Я ему благодарна, – ответила Сида. – Принять в своём доме постороннюю девушку…
– А как к мужчине? Ты хотела бы с ним…
– Сильный мужчина, – сказала Сида. – Но он ничего такого не предлагал. Или это плата за гостеприимство?
– Говоришь глупости, – рассердилась Люда. – Ты сильно ему понравилась, но он этого не скажет из-за разницы в возрасте. Вот я и спросила.
– По-моему, разница небольшая. У нас иной раз девушек выдают за стариков, вот это страшно! Они ещё хотят, но уже ничего не могут и свою злобу вымещают на жёнах. У нас жена обязана во всём подчиняться мужу. Убить нельзя, всё остальное можно, а этого остального столько… Старики такие затейники! Так ты хочешь, чтобы я сама предложила себя твоему отцу? В ваших фильмах это делает мужчина. Я их немало посмотрела в доме Егора. Странная у вас жизнь. Если бы Ольга не дала мне память нескольких лет детства, я долго во всём разбиралась бы.
– А зачем это понадобилось? – удивилась Люда.
– Она так учила говорить на вашем языке, – объяснила Сида. – Это потом её научили передавать язык по-другому. Она дала ещё два языка, не даря своих воспоминаний. Английский и французский.
– Здорово! – сказала Люда. – Надеюсь, она научит и меня. Тебе не нужно подходить к отцу. Если хочешь, я могу сказать, что он тебе нравится и ты не видишь в вашем союзе ничего дурного.
– Скажи, – согласилась Сида. – Без мужчины трудно. А в чём твой интерес мне помогать?
– Я не столько тебе помогаю, сколько отцу, – объяснила Люда. – Он сильно помолодел после обработок Ольги и после смерти мамы с трудом обходится без женщины. Да и я заинтересована, чтобы вы сошлись. Такая мачеха, как ты, мне подходит. Ты мне нравишься, да и детей у вас не будет. Одним словом, идеальный вариант!
– Интересно, почему он ходит за тобой хвостом? – ревниво спросила Ольга, смерив взглядом жмущегося к Саше кота. – Даже вспомнил твоё имя! А меня ни разу не назвал по имени.
– А ты больше на него шуми, – ответила Саша, почесав Угольку горло. – Я помню, как он к тебе лип, но тебе вечно некогда, а сейчас ревнуешь.
– Девушки, вы долго будете заниматься с котом? – спросил заглянувший в гостиную Егор. – Мы разгрузились, пора ехать обратно.
После приезда Александры ей дали день отдохнуть, а весь следующий с самого утра паковали и перевозили вещи. С ними уже почти закончили, и этот рейс был последним.
– Иду, – отозвалась Саша. – Завтра первым делом поедем в автошколу. Не дело жены работать для всех водителем. Ещё по очереди – куда ни шло.
– Сейчас заберём последние вещи, и я звоню Ивану, – сказал отец, когда садились в машину. – Пусть привозит семью. Мы им многое оставили, так что устроятся без проблем. И нужно будет подогнать снегоход.
Они приехали в лесничество, побросали в багажник последние узлы, и Егор с Ольгой пошли прощаться с домом.
– Не знаю, к худу или к добру ты сдёрнула нас с места, – сказал дочери Егор, – но мне страшно жаль уезжать. Я ведь вбухал в этот дом столько труда! Как твоя мать радовалась, когда сделали ремонт! А до электричества и прочей благодати она не дожила. Надо нам с тобой её навестить. С машиной это будет нетрудно. Редко мы у неё бывали, а скоро и захочешь, а уже не придёшь. Хорошо, что это не наш дом и его когда-нибудь пришлось бы освобождать, иначе было бы тяжелее.
– «Фазенда» хуже? – спросила Ольга. – Чем, интересно?
– Всё ты понимаешь! – сказал отец. – Давай пройдёмся по комнатам. Завтра это будет уже не наше.
Когда уходили, отец не стал запирать двери и оставил ключи на столе.
– Давай, Саша, – тронул он за плечо жену, когда уже сидели в машине. – Нор, когда перегоните снегоход, покорми Ухаря. Не хочу я сейчас к нему заходить.
Когда они разобрали часть привезённых вещей, поужинали и разошлись отдыхать, Ольге позвонил Фадеев.
– Здравствуй! Звоню в первую очередь из-за того, что изменились планы по вывозу вашего имущества. Сегодня к вам выехали две машины, которые возьмут три тонны груза. Сможете взвесить и во что-нибудь расфасовать? В подсобке второго этажа остались весы. А остальное заберём, как я и обещал, через неделю. У моих людей старшим будет Архипов. Высокий такой и с усами, но ты на всякий случай проверь паспорт. Вы когда освободитесь?
– Отец уже уволился, и сегодня освободили лесничество. Со школой начнём разделываться через неделю. Если к этому времени вывезете остальное, то дней через десять можем выехать.
– Егор уже учится вождению?
– Завтра поедет, – сердито сказала Ольга. – Дотянул! Я постараюсь прочитать всё, что есть в голове Александры по правилам дорожного движения и вождению. Это и мне с Нором не помешает, и отцу позволит уложиться с учёбой в исторически короткие сроки. Только я не пущу его за руль вашего «форда» с таким опытом! Три с половиной тысячи км по зимнему шоссе без нормальной практики! Да его и Александра не пустит.
– И что думаете делать?
– Из-за Хитреца у нас только два варианта. Или нанимать водителя, а кабана везти в прицепе, или взять фуру и загнать в неё и «форд», и прицеп с Хитрецом. Тогда все едем в машине Александры. На тех участках шоссе, где будет мало машин, отец может сесть за руль. И она отдохнёт, и он хоть немного наберётся опыта. У нас есть люди, которые занимаются доставкой грузов на фурах. Я туда звонила, и мне ответили, что всё сделают, нужно только заказать машину за три дня.
– Второй вариант выйдет дороже, но удобней, – сказал Виктор. – В фуре не будет ветра. Ваш Хитрец хоть волосатый, как мамонт, но три дня на морозе, да ещё с ветром… Чем думаешь кормить в пути?
– Возьму хлеб, и пусть трескает. Виктор Олегович, а вы подготовили для него место на даче?
– Подготовил, – засмеялся он. – Русские богачи немного с придурью и стремятся перещеголять друг друга, вот я всех и перещеголяю. У них на дачах псы, а у меня дикий вепрь под триста килограммов весом с клыками в пять вершков! От желающих посмотреть на такое чудо не будет отбоя. Оля, я хотел спросить… Как ты посмотришь на то, что я и Сида…
– Положительно посмотрю, – не дослушав, сказала Ольга. – Я ей не мамочка, просто помогала, как могла. Она даже по нашим меркам взрослая девушка, так что решайте сами. Можете представить жительницей Канады, языки она знает. Переделайте Сиду на Сидни и купите ей документы.
– Разыгралась фантазия, – недовольно сказал Виктор. – Я устрою её без твоей экзотики, от которой будет только головная боль.
– Вы можете популярно растолковать содержание этих бумаг? – спросил министр обороны начальника Главного управления научно-исследовательской деятельности министерства генерал-лейтенанта Первушина. – Я, Вячеслав Владимирович, прочёл и то, что вам прислали, и заключение вашего управления, но не понял, с какой стати мы должны этим заниматься. Существует научно-техническая служба ФСБ, вот пусть они…
– Дело слишком деликатное, чтобы передавать его в ФСБ, – нервно сказал Первушин. – Фадеев не тот человек, которого можно вызвать на ковёр и устроить порку.
– На ковёр можно вызвать кого угодно, – улыбнулся министр, – даже нас с вами. Вас вызвать легче, чем меня – вот и вся разница.
– Всё я понимаю, Сергей Корнеевич! – сказал Первушин. – Только это не тот случай. Если он упрётся, можем потерять стратегически важный материал. Зацепить его нечем. Ну была монета, ну заинтересовался странным видом и отдал на анализы – мало ли у кого какие чудачества? В его действиях нет никакого криминала. Я сделал по нему запрос в ФСБ, и мне ответили, что он один из тех немногих воротил, за кем нет серьёзных грехов, или он в них не замечен. Недавно у него были трения с Дерешковым, но, учитывая одиозность личности Олега Васильевича, это можно засчитать только в плюс, тем более что Фадеев оказался пострадавшей стороной и потерял почти всю семью. Если у него много этого золота, мы можем…
– Да, я читал, – перебил министр. – И что вы предлагаете?
– Я предложил бы купить, не интересуясь происхождением металла! Точнее, сначала купить, а уже потом интересоваться.
– Фондов, которые не контролируется Бюджетным комитетом, раз, два и обчёлся! – раздражённо сказал министр. – И они не так уж велики, а золото – это ещё не оружие.
– Сначала нужно узнать, о каких суммах пойдёт речь, – сказал Первушин. – Наверное, не обязательно рассчитываться деньгами, можно предложить акции. У нас достаточно предприятий, которые стоят в очереди на приватизацию. Если он продаст золото за границу…
– Толкаете меня с этими бумагами к президенту? – сказал министр. – А если ваш Кронберг что-то напутал или сознательно занялся мистификацией?
– Мы повторили опыты на переданном образце. Вот здесь всё описано.
– Где? – министр перелистал бумаги и нашёл нужную. – Да, я это просмотрел. Вот что, Вячеслав Владимирович, давайте поступим так. Ваша инициатива, вам её и выполнять. Встретьтесь сами с Фадеевым или направьте к нему того, кому доверяете. Нужно узнать, что он может предложить. Тогда я смогу задействовать президента. Мы с вами не распоряжаемся акциями и не можем указывать Комитету по управлению государственным имуществом.
– Я Николай Фёдорович Архипов! – представился высокий мужчина лет пятидесяти. – Вам должны были обо мне сообщить.
– Высокий и усы на месте, – улыбнулась Ольга. – Даже узнаю одну из ваших машин. Это ведь «найт» Фадеева? Но он советовал проверить ваши документы. Они у вас с собой?
– Да, конечно, – ответил Архипов, протягивая ей паспорт.
– Возьмите, пожалуйста, – после ознакомления вернула она документ. – Нор, открывай ворота. Николай Фёдорович, вы будете укладывать груз в «найт» или в обе машины?
– Золото повезём в «найте», – сказал он. – В «джипе» только сопровождение. Он не будет заезжать во двор.
– Тогда пусть водитель «найта» едет прямо к гаражу, – сказала Ольга. – Всё на полу перед входом. Грузите своими силами, а то мы умотались, пока доставали его из подвала и взвешивали. Там три тонны.
Водители и сам Архипов в погрузке не участвовали, грузила охрана. Четверо крепких парней скинули кожаные куртки и за десять минут загрузили «найт», раскладывая пакеты с золотом по полу салона.
– Так будет лучше, – объяснил Архипов, заметив недоумение Ольги. – В багажнике удобней, но будет трудно управлять машиной.
– Пообедаете? – спросила Ольга.
– Спасибо, обойдёмся, – отказался он. – Мы обедали, когда ехали сюда, и сейчас не будем задерживаться. Чем быстрее сдадим этот груз, тем лучше. Будем менять водителей, поэтому обойдёмся без остановок на отдых. Питание на обратный путь у нас тоже с собой. Прощайте.
– Быстрее забрали бы остальное! – сказала Ольга, когда ехавший последним «джип» охраны скрылся за поворотом. – Когда будем сдавать экзамены? Хочется уже всё закончить.
– Шуму будет от нашего экстерната, – улыбнулся Нор. – Придётся опять пускать в ход магию, чтобы всех успокоить.
