Вечер у Клэр – Гайто Газданов

Роман-воспоминание и истинная поэзия в прозе, справиться с которой сможет не всякий. Кажется, писатель приложил неимоверные усилия, чтобы отпугнуть случайного и просто нетерпеливого читателя. Оттого, чтобы хоть чуть-чуть соприкоснуться с душой книги, мне приходилось терпеть и страдать, и прощать Газданову витиеватый язык с предложениями на полстраницы а-ля Марсель Пруст, не менее сумбурный сюжет и стремительные, подчас сбивающие с толку перескоки от одной темы к другой (так, те же «Ночные дороги» читались легче). «Вечер у Клэр» – это испытание на выносливость и вместе с тем удовольствие, которое неизбежно появляется при чтении интеллектуальной прозы… даже в том случае, если ты понимаешь от силы процентов двадцать.

В самом начале появляется, что непривычно, финал истории: русский эмигрант Николай, оказавшийся в Париже по воле злых обстоятельств, встречается со своей давней знакомой (по России) Клэр. Николай влюблен в нее со времен Первой мировой, т.е. хранил ее образ в памяти более 10 лет. Клэр же успела выйти замуж и, похоже, разочаровалась в браке. Сначала она немного играет главным героем, но после бросается ему в объятия. Читатель счастлив, как счастлив главный герой: значит, все у персонажа сложится хорошо, он в итоге останется с любимой, можно особенно за него не переживать! В спальне, близ заснувшей Клэр, герой и вспоминает свою прошлую жизнь в России и долгий путь – к своей возлюбленной. Воспоминания персонажа фрагментарны (что было, кстати, и в «Ночных дорогах»), но это очень правдоподобно, хотя и читается с трудом. Одно воспоминание неизменно тянет за собой, как за ниточку, другое, и так далее, и получается в итоге ожерелье из образов и смыслов. Герой может вспоминать отца и мать, а уже в следующем абзаце начнет рассказывать, как он не любил учителей, а вот этот священник взятки брал, а вот это сказал его отец на охоте, а его дядя, с которым он расстался, сказал вот это, а еще он часто бывал на Кавказе и… В событиях легко запутаться, спасибо стоит сказать автору, что не стал совсем отходить от хронологии: движение от детства к юности, а после – к зрелости, – оно, это движение, считывается все равно. Образ возлюбленной, хотя ее имя и вынесено в заглавие, расплывчат, она тут – недостижимая мечта, не реальная девушка, а почти фантом, счастливое виденье из юношеского сна. Мимолетность ее отношений с главным героем – это тоже о невозможности поймать воображаемое счастье. Николай и не знает ее, как не знает (и не воспринимает его всерьез) Клэр. Если бы не убедительность, с которой главный герой рассказывает о ней, можно было бы подумать, что их кратковременное знакомство не более чем мираж. Став частью «белого» движения, полноправным участником гражданской войны, Николай перестает постоянно думать о Клэр. К ее образу он обращается лишь в минуты тоски и отчаяния. Сам Николай – человек этакого экзистенциального склада, т.е. из тех, кто более погружен в себя и, как ни борется с собой, мир внешний воспринимает с некоторым опозданием. Такой человек, пережив сильнейшее разочарование, оказавшись в чужой стране, без денег, без профессии, без знания языка – он скорее убежит в свое воображение, мечта о счастье заменит у него само счастье, причем разницы между реальным и воображаемым счастьем он может и не почувствовать. Не это ли в итоге случилось с Николаем?

Гайто Газданов позволяет читателю ответить самому: встретился Николай с Клэр в Париже или же нет? Описанная в самом начале взаимная любовь их – реальность или мечта потерявшего абсолютно все, кроме памяти о возлюбленной, человека? Ответа у писателя нет. Мне бы хотелось верить, что счастье в Париже и тот самый вечер у Клэр, с которого все началось, – реальность. Но я не верю. Как ни хочется мне, я не верю ни в счастье с Клэр, ни в их встречу в Париже. Я вижу главного героя одиноким человеком, который уплывает из России, потому что в новой России для него нет места. И он мечтает. Мечта – единственное, что невозможно отнять у человека, пока он жив. Клэр – француженка. Он встретится с ней в далеком Париже. Он будет любить ее преданно много лет, и спустя много лет она поймет его и полюбит – так, как не смогла полюбить его в России. Нет, чужой мир не страшен. В нем остается любовь. Там, в Париже, он снова обретет себя – тем вечером, в который встретит Клэр.

«… и во влажной тишине этого путешествия изредка звонил колокол – и звук, неизменно нас сопровождавший, только звук колокола соединял в медленной стеклянной своей прозрачности огненные края и воду, отделявшие меня от России, с лепечущим и сбывающимся, с прекрасным сном о Клэр».

Я давно хотела познакомиться с творчеством Гайто Газданова и решила, что дебютный роман автора подходит для этого как нельзя лучше. «Вечер у Клэр» – очень красивый, нежный, душевный и искренний роман. Я наслаждалась и сюжетом, и прекрасным стилем автора, несмотря на то, что он оказался для меня немного непривычным из-за отсутствия глав и объёмных абзацев. Чтение романа действительно было наслаждением для души.Вместе с героем ты переживаешь его детские воспоминания, первую, такую чистую любовь, первые политические взгляды, учёбу в гимназии и многие другие моменты. Он с таким теплом вспоминает своего отца, что и я почувствовала тепло на сердце и ностальгию по тому, что давно в прошлом. Уже в детстве Коля был необычным ребёнком. Кто-то из учителей мог думать, что он дерзкий, кто-то просто не понимал его, а кто-то видел в мальчике гораздо больше того, что можно увидеть на поверхности. Он не получал особой радости в кругу людей, но находил целый мир в собственной душе. И душа его была глубокой и непонятной для окружающих.Но особой главой в жизни Николая является знакомство с француженкой Клэр. Встретив её будучи подростком, он так и не смог выбросить её образ из головы. Многие годы она была для него маяком, почти несбыточной мечтой, которую он был готов ждать сколько угодно. И даже разлука длиной в 10 лет не смогла ослабить эти чувства.Мне трудно выразить все мысли и чувства, вызванные в моей душе этим произведением. Его просто нужно прочитать. Может быть, кто-то из читателей узнает себя в главном герое, а кому-то он будет абсолютно не близок, но сам роман всё равно покажется прекрасным.

Есть книги, название которых совершенно не отражает того, что вы найдёте под обложкой. Они будто специально названы так, чтоб отвлечь ваша внимание от главного. Эту – надо было бы назвать «Детство-Отрочество-Юность». И даже не Клэр. При чем здесь Клэр? Это платоническая любовь, которую несет в душе наш герой с детства и многие нелегкие годы своей биографии. И только.Дочитала книгу и у меня возникло непреодолимое желание послушать песню Любавина «Прощание с Айседорой» по стихам Есенина…Корабли плывут в Константинополь.

Поезда уходят на Москву.

От людского шума ль иль от скопа ль

Каждый день я чувствую тоску.

…

Оттого при встрече иностранки

Я под скрипы шхун и кораблей

Слышу голос плачущей шарманки

Иль далекий окрик журавлей… Очень мне понравилась книга. Да, в ней не много действия. Но в ней много наблюдений жизни и людей, рассуждений о смысле происходящего и увиденного. Я такие книги люблю. Они меня погружают в медитативное состояние созерцания и осмысления. Это и грусть, и печаль, и воспоминания об определённом периоде жизни героя, событиях и людях, его тогда окружавших… Это и легчайшая ирония, которую я очень ценю у авторов. Одним словом я очень заинтересовалась Газдановым. Тем более, что имя его мне было совсем не знакомо раньше. Купила себе сборник, в котором этот роман соседствует с продолжением о годах жизни в эмиграции. Планирую перечитать и продолжить чтение истории жизни этого юноши. И хоть я к эмигрантам отношусь с осуждением, но в данном случае это не помешало проникнуться настроением произведения и подачей автора. Что же касается его отъезда в данном случае логического после пребывания в побежденной белой армии, то я почему-то очень обратила внимание вот на что. Уезжая от берегов родины, Николай думал о полях, снегах и Клэр, и ни одной мысли об оставшейся в России матери. Ведь это единственный у него близкий человек. Он не видел её долгое время, пока шла гражданская война. И увидит ли когда-нибудь?… Будто уходя воевать, он простился с ней тогда уже навсегда, без надежды на встречу, отрезал себя от неё. Это так печально, что даже страшно.