Гарри Гук
Suggestio
– Да, Лондонское восстание.
– Правильно. Мой отец не верит во всё это. Считает это сказками. Но вот мой дед. Он сам роддом из Берлина, поэтому во мне есть немецкие корни. Во мне та самая кровь. Но что ещё лучше, во мне кровь Гистера. Мой дед – его сын. Не верится, что такой человек является мне прадедом! Так вот, как он мне сам рассказывал, буквально через год после исчезновения Гистера они провели первую попытку. В Кёнигсберге, а знаешь почему? Потому что это закрытое государство. Весь мир против него, кажется, что из-за идеологии, но на самом деле потому что тут нет поганого МФКСАМ! И как в истинной Германии, его не должно быть. Там для нас убежище, но в последнее время я не доверяю нынешней власти Кёнигсберга, поэтому у нас есть другое убежище. Остров, которого нет ни на одной карте. Сабль. Мы используем самые разные фантастические технологии, чтобы скрыть его. И у нас выходит. Элита ничего не может с этим сделать. Пока ничего, – он помрачнел. – Я ушёл от темы. Мой дед прекрасный человек с благими намерениями. Как я, как Гистер. Он руководил экспериментом в шестьдесят третьем. Тогда они взяли добровольца, который тоже страдал от Суггестириона. И освободили его. Но результат не устроил нас. Мы пытались повторить, но никто не хотел финансировать проект, да и Фонд сильно взялся за нас. Мы залегли на дно и стали ждать. И этот день настал. Сегодня. – он отпил из бокала. – Мы построили ловушку для этого монстра. Он туда попадет, и мы выкачаем его силу. Преобразуем её и сможем ею заправить портал.
– Портал?
– Да. Слышала что-нибудь о дверях Гамбурга? Они же Гамбургские Двери. Это порталы, созданные в пятидесятые года прошлого века русско-немецкими учёными. И их создатель Гистер. Удивительнейший человек с богатой биографией. МФКСАМ накрыли это дело и все документы засекретили. Ну, по крайней мере, они так считают. У нас есть чертежи со всеми данными. Всё готово. Осталось только добыть энергию. Важно только успеть.
– Успеть до чего?
Сергиенко посмотрел на часы. После поднял напуганные до ужаса глаза.
– Если в доме была третья фаза, то значит должен случиться ещё один приход.
– Приход? Опять этого монстра? Когда?!
– Сейчас, – он вскочил с кресла.
Самолёт дрогнул. В хвосте образовалась дыра, через которую вылетела стюардесса. Самолёт стал разваливаться. Шум двигателей смешался с ревом монстра. Теперь он предстал в виде черного огромного сгустка с лицом енота Энди.
– Надеюсь, ты выживешь, – с этими словами он взял парашют и выпрыгнул из самолёта.
Лина вжалась в кресло. Перед ней, в горящем хвосте самолёта, был Суггестирион. Он, как чёрная дыра, поглощал всё в себя. Лина закрыла глаза. Она пыталась сконцентрироваться, но шум и тряска ей мешали. Она чувствовала, как еда поднимается по пищеводу. Она открыла глаза. И увидела перед собой лицо человека. Она никогда его не встречала, но знала, кто это. Имя Гердон прозвучала у неё в голове. Он вырывался из той темноты, пытался проникнуть в их мир. Что-то ей подсказывало, что это Гистер. Может, она так подумала из-за разговора с Сергиенко. Или это кто-то ей подсказал. Может, даже сам монстр. Она снова закрыла глаза и стала что-то повторять про себя. Тут что-то тяжелое ударило ей в спину. Вода. Самолёт разбился, упав в километре от острова.
Она выжила. Как Роуз лежала на обломке двери, в тёплой тихоокеанской воде. Довольно быстро над ней завис вертолёт, как она подумала, спасателей. Но это оказались агенты Фонда. К ней спустились на тросах двое мужчин, подобрали и подняли на вертолет. Там выдали тёплый сухой плед и чай. Суггестириона не было. Вертолёт был достаточно просторным и вытянутым. Имел два винта, которые были установлены вдоль корпуса. Она наслаждалась теплотой чая, когда звук двигателя удвоился, будто подлетел ещё один такой же. Агенты оживились и достали автоматы. Их всего было трое. Один из них открыл дверь и стал по кому-то стрелять. Но словил пулю в голову и выпал. В вертолет влетело двое на реактивных ранцах. Один из них пристегнул Лину к себе, пока его коллега перестреливал агентов. Разобравшись с ними, они вылетели из вертолёта. Тот, что пристегнул Лину к себе, закинул гранату в вертолёт. Махина с оглушительным взрывом разорвалась в воздухе. Лину успешно перенесли по воздуху в другой вертолёт. Она не знала, что это были за люди и куда они везли её. Только через полчаса, когда они сели, она поняла, что это люди из Клуба 44.
VIII
1963 год. Апрельское утро. Тридцатилетний Рудольф Гамбург, сын величайшего ученого спешил в лабораторию. На объекте было много молодых офицеров, вооруженных до зубов. Он подъехал на своем Фольксвагене к воротам. Высокие с колючей проволокой отъехали в сторону, открыв ему дорогу. Он припарковал жёлтую машинку у стен могучего здания и вошёл внутрь. На него полагали надежды, как и на его отца. Новая надежда Новой Германии. Он не обращал внимания ни на кого, был погружен в свои мысли. Будто он юноша, признавшийся в чувствах своей возлюбленной и получивший взаимную симпатию. Наконец он вбежал в зал, где были Двери. И сразу почувствовал себя учителем на уроке: столько рук он давно не видел. Он поздоровался со всеми в характерной манере и подошёл к канцлеру и главному инженеру.
– А вот и вы, Гамбург. Рад видеть, – канцлер, Майер, был мужчина в возрасте. Полный и низкого роста. На голове военная фуражка, скрывающая лысину.
– Доброе утро! – поздоровался старик с пышной белой бородой и в халате. На нём были круглые черные очки. Он также был старше Рудольфа и презирал его. «То, что он сын Гамбурга ещё ничего не значит!» – говорил главный инженер проекта Альберт Шварц. Он считал, что эксперимент можно вполне проводить и без Гамбурга-младшего.
– Здравствуйте. Проводник уже здесь? – спросил Рудольф. Забавный факт, до пропажи отца его имя было Иеремий. Гистер не позволял менять имя сыну и только после его исчезновения дед Сергиенко сменил имя на более логичное для истинного арийца.
– Давно уже, – буркнул Шварц. – Ещё б чуть-чуть и произошёл бы очередной приход. И тогда бы в лучшем случае…
– Отставить Шварц! Ты ходишь по очень тонкому льду – по моему терпению! Ещё раз и ты покойник! Ты меня понял?
– Да, канцлер, – хотя учёному было наплевать. Он знал, что канцлер не сможет позволить потерять ещё одного гения.
Рудольф посмотрел на часы. 10:38.
– Четыре минуты. Заводите проводника.
Раздался лай собак. Солдаты вели ослабевшего человека. Его ноги практически не держали, его тащили до машины. Хотя, по факту, это электрический стул, на котором его будут жарить. Долго жарить.
– Спешите, осталось совсем немного.
Человека толкнули, и он упал. За что получил удар в живот.
– ПОДНИМАЙСЯ, ЕВРЕЙСКОЕ ОТРОДЬЕ! ЖИВО! – кричал солдат.
Человек, харкая кровью встал на ноги. Наконец он дополз до стула. Его конечности привязали ремнями, на голову надели шлем. Только нет смоченной губки. Чтобы проводник не умер сразу.
Появился гул. Это подходил Суггестирион.
– Шварц, поворачивайте первый рубильник!
Старик повернул. Ток прошёлся по телу проводника. Он застонал от боли, но пока не кричал. Над ним в железном шаре забегали молнии, куда словно магнитом стало засасывать черные сгустки монстра. Когда же он полностью там оказался, повернули второй рычаг. Теперь же сила тока гораздо сильнее увеличилась. Увеличилась и боль проводника. Он заорал во всё горло. Это казалось омерзительным Рудольфу, но и одновременно нравилось ему. Вместе с ним и заорал монстр. Его стали убивать, выкачивая из него энергию. Важно было успеть набрать энергии максимально много, пока проводник жив и между ним и монстром есть связь. И тут и Рудольф, и Шварц, и даже, наверное, канцлер, который ни черта не понимал в этом, осознали, что допустили ошибку. Слишком большая сила тока стремительно убивала проводника, поджаривая его. А накопленной энергии было крайне мало.
– Уменьшите силу тока! – завопил Рудольф.
– Что?!
– Уменьшите её! Срочно!
Шварц посмотрел на Гамбурга, как на спятившего, но выполнил приказ. Проводнику стало чуть легче. Но вместе и силой ослабела и защита шара, где был заточен монстр. Он разорвал ловушку и набросился на кресло, где был проводник. Чёрный сгусток поглотил его. После он набросился на арки – порталы в Иной мир. Они так настроены, что одна Дверь – это вход, другая выход. И Суггестирион дал дверям настолько сильную мощь, что одна из арок буквально стала чёрной дырой, поглощающей всё в себя, а другая белой. За секунду как монстр ушёл в одну из дверей в Иной Мир, за секунду как произошел взрыв из-за перегруза, Рудольф увидел своего отца. Там, в портале. Он словно хотел выйти к ним, но не успел. Прогремел взрыв. Рудольфа чудом оттолкнуло за стену и он не попал под мощный луч света из Двери. В отличии от Шварца. Когда всё кончилось, то Рудольф увидел тело старика. Мёртвое, но с испуганным до смерти лицом. Он видел Иной Мир. Он буквально побывал там.
Всё было разрушено. Канцлер сильно испугался и запретил проводить следующие попытки. Долгое время Клуб был вне закона даже в Кёнигсберге. И только сейчас, спустя пятьдесят девять лет они собрались повторить попытку.
