Пол Маккартни. Биография – Филип Норман

We all live in a yellow submarineСаркастичное: «И наш мир уже не будет прежним!» – оказалось неожиданно актуальным. Все мы, запертые в карантине, как на желтой субмарине, переживаем уникальный опыт, через какой раньше не проходили. И да, по выходе из него наш мир будет другим. Пусть на самую малость, но общий для всех коллективный опыт «великого сидения» изменит всех, а что было вчера (Yesterday) уже не вернется. При таком раскладе, уместно и логично вспомнить тех, кто уже менял мир, разворачивая самоощущение целой человеческой популяции, пусть не на сто восемьдесят градусов, но даже двадцать-тридцать уже много. Без крови и трагических потрясений, на одной чистой радости, на взятой, буквально из воздуха, энергии обожания, драйва, восторга.Они не существуют по отдельности, The Beatles не Леннон и не Маккартни, но вся ливерпульская четверка, мы говорим: Битлы, подразумеваем – все вместе. Редчайший, на самом деле, опыт коллективного творчества, может потому так и цепляет, что они пример праздничного преддверия эры Водолея. в которую сейчас входим, ругаясь и ворча на общие переживания, не окрашенные радостью совместного творчества (разве что картины из группы «Изоляция»). Но отдельные личности по-прежнему интересны, и красавчик из звездного квартета, написавший самую знаменитую песню времен и народов, без внимания не останется. Журналист Филип Норман, перу которого принадлежит биография Мика Джаггера, поведает, каково это, быть Полом Маккартни.И, будьте уверены, того, что он расскажет, из Википедии не вычитаешь, это фундаментальный труд на тысячу сто шестьдесят страниц, и тридцать шесть часов звучания аудиокниги. Я слушала, и думаю, что в определенном смысле, мне повезло больше. Ну, потому что это книга о музыканте, и в тексте достаточно большое количество фрагментов песен, а Игорь Князев музыкант, потому здешние музыкальные вкрапления сладкозвучны и аутентичны.Однако, к нашим баранам. Кстати, барану в творческой биографии Пола Маккартни тоже найдется место, но то будет уже не с The Beatles, а в его дебюте с Линдой. Альбом, на обложке которого Пол хватает за рога здоровенного барана, так и назывался Ram (одновременно «баран» и « таран» по-английски). Только вот протаранить во второй раз твердыню успеха ему так и не удалось. Да и кто бы сумел повторить феерию Битлз, после Битлз? А вы, кстати, знаете, что в «жучином» названии группы зашифрована игра слов: одновременно beat, музыкальный стиль и beat – «побить их всех», а придумал Пол. В то время название группы непременно содержало имя фронтмена и собственно слово, характеризующее остальных, по типу «Элен и ребята». Они пошли наперекор, заявили единство и равноправие участников. И выиграли. В книге масса таких вот интересных подробностей, которых жизненно важными не назовешь, но они разнообразят скудную канву карантинных впечатлений. Вот например, хм, после концертов Beatles кресла частенько бывали чуть влажными и попахивали мочой – буквальное «по ним кипятком писались». А во время первой поездки в Америку, в часы ток-шоу, на которое ребята были приглашены, в стране не было зафиксировано ни одного преступления. А Йоко выросла в одной из богатейших японских семей, в доме было тридцать слуг, и в ее комнату они в ее детстве входили на коленях. Выходили тоже на коленях, только пятясь. А кажется, такая демократичная девушка.Книга интересная, особенно в части юности Пола, Джона и Джорджа – Ринго появился после, сменив другого ударника, с которым группа рассталась накануне своего феерического взлета. Но он тоже был из Ливерпуля. Путь мальчиков к успеху, их сказочный взлет, битломания. Это все чистый восторг. А вот дрязги и скандалы, которые привели к распаду, уже печальнее. О финансовых подробностях и авторском праве мне было скучновато, но более фундаментальную натуру, наоборот, заинтересует. Автор подошел к этой части истории очень серьезно.И все-таки это не история самой знаменитой музыкальной группы, а рассказ об одном из ее лидеров, чья жизнь не закончилась окончанием The Beatles. О человеке, который прошел испытания огнем, водой и медными трубами, оставшись человеком. Оставшись творцом.

Если повезет, будет это восхитительное чувство: Ого, я песню написал! Чувство, которое рождается в этот момент – с ним ничего не сравнится

Новый сингл «The Beatles» вкупе с клипом от Питера Джексона разбередил и всколыхнул :) – и вот снова пересматриваю и перечитываю разное. Иногда нахожу что-то новое для себя, иногда в старом вижу совсем не то, что прежде. Жизненный опыт-с, все дела :)Филип Норман – желчный чувак. Хоть и утверждает, что от неприятия Маккартни и желания притопить его, чтобы побольше возвысить Леннона он в итоге двухлетних изысканий пришёл к пониманию и даже восхищению, в книге нет-нет, да и проскочит что-то неприятное: то ли плохая редактура – не все начальные выводы удалили, то ли он так и не поверил в то, что ему удалось узнать, побеседовав с очевидцами событий. (С Полом он не разговаривал, и это важно)Большая часть буквально слово в слово повторяет фильмы «Антологии Битлз», с редкими вкраплениями не упоминавшихся там фактов. Но чем ближе финал, тем интереснее становится, тем чаще попадается что-то новое. То ли с этого периода мы разными источниками пользуемся, то ли он действительно смог разговорить людей так.Например, он довольно подробно рассказывает про лондонский книжный магазин и галерею «Индика» – и выясняется, что Пол Маккартни не только тусил с её владельцами, он был одним из инициаторов всей этой авангардистской движухи, приложил руку к оформлению и прочим практическим вещам, организовал ту самую выставку Йоко Оно, перед открытием которой она познакомилась с Ленноном. И тут, кстати, выплывает одна из странностей книги: в разных частях упоминается противоречивая информация. Можно было бы сказать, что со слов того-то Йоко и Джон познакомились на выставке, а такой-то говорит, что они были знакомы ещё до этого, и с подачи Пола. Но Норман не указывает источник – и у него оба варианта равноправно существуют.Ещё он периодически вскользь по отношениям с роллингами проходится – и роллинги не радуют. Особенно запомнился момент, когда Пол попросил Джаггера, который уже обжёгся на аферах Клейна (и вроде как роллинги уже собирались разорвать с ним контракт), объяснить остальным битлам, что это не тот человек, с которым стоит иметь дело. Джаггер согласился. Они пришли в офис Эппл – и Джаггер, как только увидел рядом с битлами самого Клейна, сдрейфил, помахал ручкой – привет, ребята! – и сбежал. Ну круто. Поневоле думаешь, что многое в этой истории могло бы пойти иначе, не будь разборок из-за менеджерства Клейна, которые, оказывается, можно было бы на корню зарубить.Может показаться, что я ругаю книгу Нормана. Ругаю :) Но и хвалю. В ней есть, например, подробности о довольно сложных вещах вроде судебных разборок между битлами. И многое становится яснее.А ещё Норману удалось показать, что Пол не просто замкнутый человек, он умеет защищать своё внутреннее пространство и делает это легко и непринуждённо, оставаясь снаружи милым и общительным. И как раз потому, что эта поверхностность – защита, Пол не собирается кому-то что-то объяснять и тем самым разрушать стену. Кому надо, тот в курсе, как всё было на самом деле. А остальное – ущемлённое самолюбие и только, можно и поступиться, в конце концов.Наверное, самые любимые моменты в книге связаны как раз с таким личным, которое обычно скрыто. Например, как Джон и Пол (уже сильно после распада «Битлз») общались с Айвеном Воном на языке, «который был похож на код», и никто посторонний не мог их понять. И как Пол подарил всеми забытому Нилу Аспиналлу золотые часы с гравировкой «ta, la» – где ta значит «спасибо», а la – самое ласковое (ливерпульское) из обращений к лицам мужского пола. Так и вспоминается читанное где-то прежде, что Джон с Полом периодически на какой-то странный язык переходили, когда не хотели, чтобы остальные понимали суть разговора – но они ещё и какие-то личные ассоциации с песнями использовали.В общем, в информационном плане книжка гуд, в эмоциональном средненько, нет впечатления, что у человека есть сложившееся мнение о Поле.Ах, да. О концертах Пола в Москве и Питере (Красная и Дворцовая) упоминается, а вот про «Олимпийский» почему-то нет, хотя формально он и о деятельности Пола после 2011 года говорит.И ещё из личных наблюдений. В самом начале Норман рассказывает, как вообще пришёл к идее написать книгу про Пола Маккартни, как (вполне обоснованно) сомневался, что после всех его предыдущих «подвигов» герой одобрит его начинание – и как был поражён, когда Пол сказал, что ничего не имеет против, (но и помогать не будет). То есть он вроде как и не злопамятный, и скрывать ему особо нечего. Потом Норман ещё несколько раз заострит на этом внимание читателя: те, с кем он договаривался об интервью, соглашались только потому, что Пол был не против. И вот в финале Норман описывает встречу с Полом уже после написания книги. И хотя Норман вроде бы ничего угнетающего не говорит, чувствуется его горечь. Мне показалось, что он надеялся на установление контакта с Полом, раз уж признал свою ошибку и попытался исправить, написав по сути опровержение предыдущих книг и статей. Но Пол выскользнул.

сонной добропорядочной Британии середины XX века битломанию и в самом деле воспринимали как нечто находящееся в одном шаге от психоза. Причем дело было не просто в космической скорости, с которой пластинки Beatles взлетали к вершинам чартов, или в столпотворениях на входе в концертные залы, или в безостановочных воплях, заглушающих любое исполнение, или в залпах желейных конфет, которыми закидывали сцену, или даже в остающихся после концертов рядах сидений, пропитанных женской мочой.Самую известную книгу о «Битлз» написал Хантер Дэвис. Он входил в близкий круг музыкантов и интервьюировал их на протяжении многих лет. Его книга вышла еще до распада группы и получила статус авторизованной биографии группы. Филипу Норману повезло только один раз взять интервью у «Битлз» в 1965 году. Это было почти случайное интервью, получить которое Норман даже и не рассчитывал, будучи молодым репортером, работавшим в провинциальной газете. Но если Дэвис не удосужился написать продолжение своей книги, бесконечно переиздавая ее в том виде, в каком она была когда-то написана, то Норман сначала написал книгу о «Битлз» (она была закончена незадолго до смерти Джона Леннона), а затем, уже много лет спустя, и биографию Джона Леннона, до этого успев написать биографии Мика Джаггера и Элтона Джона. Книгу о Поле Маккартни он начал писать, когда его герою было уже семьдесят, и она стала продолжением написанной им истории группы и биографии ее фронтмена. История «Битлз» продолжается, пока жив хоть один из ее участников.История Пола Маккартни – это еще и история Великобритании, частью которой он стал уже в самом начале шестидесятых в составе «Битлз», очень скоро оказавшись в самом центре внимания всего мира, так же как в этом центре когда-то оказалась Елизавета II. Из ныне живущих британцев только она одна может сравниться по тому ореолу славы, который по сей день окружает Пола Маккартни. Многие британцы становились культурными героями мирового масштаба, но никому из них пока не удалось превзойти ливерпульскую четверку в том почти сверхъестественном магнетизме, которым они обладали до тех пор, пока оставались «Битлз». Когда группа распалась, чудо не исчезло, но уже не было таким, как прежде. Единственный, кто выиграл от этого распада, – Джордж Харрисон, музыкальный талант которого раскрылся только после того, как он вышел из тени затмевающего всех творческого дуэта Леннон—Маккартни. Из них двоих в своей первой книге Норман отдал безусловное первенство Леннону, считая, что он – это три четверти группы.Более того, Норман, писавший книгу и о группе, и о Ленноне, словно транслировал точку зрения Йоко Оно. В разговоре с ним, уже после смерти Леннона, она произнесла фразу: «Джон всегда говорил, что ему никто никогда не делал так больно, как сделал Пол». Скорее всего, она совпала с его внутренним ощущением по поводу процессов, происходящих внутри группы накануне распада, и надолго стала определяющей в их оценке. Йоко Оно, безусловно, завербовала его на свою сторону, но к тому времени он уже был готов к тому, чтобы быть завербованным. Став биографом Пола Маккартни, погрузившись в перипетии его разнообразной творческой и личной жизни, Филип Норман сделал шаг в сторону от собственных устоявшихся стереотипов. И Пол Маккартни, несмотря на то что был задет его предыдущими книгами, в свою очередь сделал шаг навстречу: Норман получил от него личное одобрение на то, чтобы тот опросил близких ему людей.