Фанхи Лазви
Путешествие на межпространственном поезде

Глава 1. Автор поневоле

Для Александра Соболева наступил в жизни период, когда он окончательно уверился в том, что с ним-то уж точно ничего интересного не произойдет и произойти не может. В детстве он мечтал о далеких странствиях и красавицах-принцессах, обязательно с длинными черными волосами, карими глазами и смуглой кожей. Просматривая красочные иллюстрации и читая сказки, мальчик мечтал попасть в тот необыкновенный мир. Ведь в мире волшебства можно было делать все что угодно, там было все очень интересно и красочно. И любому ребенку хотелось бы попасть туда, где по земле ходят единороги, а по небу летают огромные, но добрые драконы. Где конфеты растут на деревьях, а маленький мальчик может стать королем большой страны. Мир фантазии и детских грёз. Который кажется таким близким, когда ты ребенок, но который так сильно отдаляется, когда ты вырастаешь.

Когда Александру было шесть лет, он подрядил всю окрестную детвору выкапывать крупный камень, обещая, что там, за ним, они найдут туннель в волшебный мир. Камень был тяжелый и почти наполовину засел в земле, так что пластмассовыми совочками его было очень трудно выкопать. Когда же камень откопали и откатили в сторону, то обнаружили под ним обычный суглинок. Никаких сокровищ и портала в волшебную страну там не было. Верил ли сам мальчик, что он найдет там что-то? Безусловно, верил. Верил даже больше, чем его приятели, и не хотел их разочаровывать, потому что они очень старались. И вот спустя почти сорок лет он окончательно убедился в том, что сказки остаются с теми, кто их придумывает и читает, а принцессы хоть и существуют в нашем мире, но только обычные, не сказочные.

Детство прошло, а за ним и юность, и молодость. Наступила зрелость. Та пора, которую почти все считают самым лучшим временем в своей жизни. Ведь в молодости хочется попробовать всего и сразу – просто взять и окунуться в свои мечты, пусть не такие яркие, как в детстве, но более реальные и осуществимые. А в зрелости на детские мечты просто не остается времени. И чем старше становится человек, тем чаще умирают его детские мечты и тем сильнее становится его подсознательная тоска по ним. Впрочем, даже не столько по ним, сколько по тому времени, когда он мог мечтать и верить в свой придуманный мир.

Теперь Александр был серьезным ученым тучной наружности, слегка нервным женатым человеком с большим нереализованным потенциалом (величину потенциала он оценивал сам – ему казалось, что он может гораздо больше, чем делает).

Вся его жизнь была проста и донельзя предсказуема: дом – работа – дом. Всё банально и скучно. Но Александр любил такую жизнь и не хотел бы что-то в ней менять. Ему нравилось каждое утро вставать рано, чтобы поехать на работу, а затем в обед звонить своей любимой жене Ренате, за частые звонки которой его за глаза даже называли «подкаблучником».

Работал Александр в патентном бюро одного из предприятий специальной промышленности. Он проверял патентную чистоту приборов и компьютерных программ. Вместе с ним в небольшом кабинете сидел его начальник, Алексей Платонович Акулов, который был именитым профессором, академиком, автором многих изобретений, и его секретарь Лиза. Елизавета Артемовна недавно закончила вуз по специальности психолога, но, к сожалению, в их городе не требовалось столько психологов, сколько выпускал их институт. Поэтому девушка просиживала джинсы в патентном бюро, занимаясь, по существу, бумажной работой. В других отделах её искренне считали любовницей профессора Акулова, хотя никаких поводов так считать не давали ни он, ни она. Именно из-за таких слухов, говаривали, и пошатнулось здоровье Алексея Платоновича. Профессор продолжал ходить на работу вплоть до своей смерти, случившейся за пять дней до Нового года. В фойе предприятия на задрапированный красной скатертью стол выставили портрет Акулова в траурной рамке, а также вазу с гвоздиками.

Похороны прошли без застолья. Хотя директор предприятия и уверял вдову, что компания компенсирует все расходы, пожилая женщина предпочла скромную службу в кладбищенской церквушке. Александр, присутствующий на погребении, заметил, что вдову под руку повсюду сопровождала красивая брюнетка в черном элегантном пальто и черной широкополой мужской шляпе. Девушка была настолько эффектной и настолько не вписывалась в общий ряд тех женщин, с которыми привык общаться Александр Соболев, что казалась будто сказочной принцессой, осчастливившей их своим визитом.

– Ты не знаешь, Лиза, кто она? – шепнул мужчина рыдающей секретарше. Та, всхлипывая, покачала головой.

– Может, родственница какая? – предположила она. – У Алексея Платоновича сын, но он живет за границей. Подлец! Даже не мог приехать на похороны отца! Может, жену свою прислал? Причем, скорее всего, она иностранка. Мне так кажется.

Александр всегда с трудом отличал одну народность от другой, если дело не касалось простой задачи отличить чернокожего от белокожего. Да что там народности – он не различал зачастую и лица людей, выделяя из них только примерно с десятка два знакомых. Но лицо незнакомки он запомнил очень хорошо, будто бы этот образ записался на последнюю группу нейронов в мозгу, отвечающую за запоминание лиц. Тогда он подумал, что незнакомка очень похожа на его жену Ренату, хотя и была несколько моложе её.

Сама незнакомка кроме вдовы ни с кем не общалась и ни на кого не смотрела. И тут Александр будто случайно обратил внимание на то, что вдова не горит особым желанием находиться рядом со своей спутницей. Что ни говори, а мужчина мог распознать чужие чувства, особенно в таких случаях, когда кто-то тяготился чьим-то присутствием. Правда, сейчас это чувство могло быть искажено за счёт того, что пожилая женщина находилась в состоянии скорби, да и за счет того, что незнакомка будто бы никого не подпускала близко к вдове, аккуратно отодвигая в сторону тех, кто подходил выражать свои соболезнования.

Соболезнования от Лизы женщина приняла сухо, но с достоинством, сказав только: «Бог простит». Девушка повернулась и заплакала от незаслуженной обиды, но быстро вытерла слёзы и встала рядом с Александром. Тот заметил, что вдове стало плохо.

– Воды, – прошептала она, обращаясь к своей спутнице. Девушка в чёрной шляпе осмотрелась и, увидев большой чан со святой водой, отошла к нему, попутно прихватив по дороге кружку. В это самое время женщина подала Александру незаметный знак, и когда тот подошёл, тихо произнесла:

– Мой муж хотел, чтобы это было у вас. Осторожнее, не открывайте здесь. Не при посторонних.

Незнакомка уже вернулась с кружкой святой воды, а Александр в это время уже стоял рядом с Лизой. Замотанную в несколько слоёв целлофана узкую коробку мужчина спрятал под куртку, визуально нисколько не потолстев.

Дальше была служба, на которой высокий и крупный батюшка сказал пару фраз о продолжительной активной деятельности усопшего на благо Церкви. Сказал, что, несмотря на преклонный возраст, тот не терял жизненной хватки, был энергичен и благочестив.

После службы и похорон Александра и других развозили по домам на небольших автобусах. Вдова уехала вместе с незнакомкой на отдельной машине, за рулём которой был частный водитель – крупный смуглый мужчина в форме с фуражкой.

Стоял конец декабря, но несмотря на это, в небольшом автобусе, который еще к тому же постоянно трясло, было душно. Небольшое окошко ещё кое-как спасло бы пассажиров от невыносимой духоты, если бы одна женщина не стала возражать, что замерзает. Пересаживаться туда, где бы она не замерзла, она отказывалась. Однако стоило ей выйти на одной из остановок, как сидевший рядом усатый мужчина в пуховой куртке, надетой прямо поверх потрепанной синей майки, распахнул окошко и высунул в него свою пухлую руку.

Наконец и у Александра появилась возможностью немного посидеть и отдышаться. После того, как многие покинули автобус, он осмотрелся и пересел на освободившееся сидение рядом с окном, чтобы никто к нему не лез, и аккуратно достал из-за пазухи коробку. Проживал он довольно далеко, ехать ему было долго, и поэтому он решил посмотреть, что завещал ему его начальник.

Внутри была книга. Она была странная, старинная, в черном переплете с подклеенным коричневым скотчем корешком. Текст внутри был напечатан на странном языке, который Александр поначалу принял за санскрит, а на первой странице стоял голубой экслибрис. Эту печать в виде Акулы, окутывающей земной шар, и изречения на латыни: «Когито эрго сум» (я мыслю, значит, я существую) выгравировал сам Алексей Платонович Акулов. Это сейчас можно обратиться в любую фирму по изготовлению печатей, где при помощи лазерной гравировки изготовят любую печать с любым содержанием. А вот профессору пришлось вырезать свой экслибрис на большой стиральной резинке в зеркальной перспективе.

Александр вытер пот со лба и осторожно попытался разделить страницы. Из-за ветхости и, по-видимому, ненадлежащего хранения, книга немного отсырела, и некоторые страницы прилипли друг к другу. На месте картинок вообще были кляксы, а обложка устойчиво пахла сырой плесенью.

– Вы не знали автора этой книги? – раздался голос рядом. Мужчина вздрогнул и посмотрел на своего соседа. Сухонький старичок, невесть откуда появившийся рядом, беззлобно улыбался. Несмотря на холод, на нем была только жилетка, бежевый свитерок и странного вида колпак, настолько нелепый, что никто из знакомых Александра не надел бы его даже на спор.

– Я даже не могу определить тот язык, на котором она написана, – произнес мужчина. – Извините, я не хочу сейчас говорить ни с кем. Здесь очень душно.

– А как вы думаете, почему эта книга оказалась у вас, молодой человек? – спросил старичок. Александра такие вопросы начали понемногу раздражать. Была бы обстановка другой, мужчина бы с большим удовольствием ответил на все вопросы незнакомца. А сейчас это походило на беседу с тем, кто пытается всучить вам совершенно ненужную вещь, но вам как-то стыдно на него накричать.

– Вы что-то знаете об этой книге? – спросил Александр в свою очередь.

– Естественно! Это же одна из самых интересных книг моего мира! А уж её автор мне известен очень хорошо, уж поверьте. То, что эта книга оказалась именно у вас, значит, что они выбрали именно вас.

Старичок улыбнулся и, оставив своего собеседника с раскрытым ртом, на светофоре вышел из автобуса, даже ничего не сказав водителю. Тот будто бы даже не заметил, что кто-то выходил – просто машинально открыл двери и вернулся к просмотру сообщений на своем телефоне.

Через полчаса, подъехав к своей остановке, Александр убрал книгу за пазуху, попрощался с водителем и вышел из автобуса, по привычке заплатив парой монет за проезд. Водитель не глядя сгреб всю мелочь и также не глядя раскидал её по ячейкам пластмассовой кассы.

***

По пути домой мужчина решил зайти в торговый центр за продуктами. Внутри было тепло, так что он снял шапку и, положив её в карман, направился было в продуктовый отдел, но остановился. В холле под звуки скрипки танцевала девочка-подросток. Танцевала самозабвенно, никого не замечая вокруг. Александр остановился и с интересом начал наблюдать за энергичными движениями танцовщицы и слушать виртуозную игру её компаньона, очень высокого мускулистого мужчины, в руках которого и контрабас смотрелся бы игрушечным. Сама девочка была невысокого роста, хрупкая, с волосами цвета «турецкий голубой», которые она подвязала с двух сторон в два хвостика. Даже несмотря на то, что волосы были собраны, по длине хвостики доходили практически до самого пола.

Играющий на скрипке здоровяк с короткими вьющимися волосами возрастом подходил на отца или дядю девочки, но был на неё совершенно не похож. Александр тогда отметил, что никогда не видел ни одного мужчину, который бы мог по комплекции тягаться с этим великаном. Александр ощутил укол зависти: сам он не был ни спортсменом, ни музыкантом. Даже художественные навыки обошли его стороной, в отличие от его жены Ренаты, которая великолепно рисовала и лепила.

– Спасибо, спасибо, – повторяла девушка после того, как собравшиеся около выступавших зеваки зааплодировали. – Мы с другом давно странствуем, но нигде не видели такой поддержки, как у вас!

– Держу пари, она говорит такое в каждом городе, – произнес мужчина рядом с Александром.

– Циркачи, – поддакнула ему женщина.

– А сейчас мы покажем вам знаменитый акробатический номер! – выкрикнула синеволосая девушка. – Для него мне понадобится шесть добровольцев.

Выбрав пятерых, она остановила свой взгляд на Александре. Тот хоть и не поднимал руку, но тоже был выбран. Девушка попросила мужчин встать в очередь на расстоянии одного шага друг от друга. Александр встал последним, так что мог видеть остальных пятерых.

Девочка разбежалась и, подпрыгнув, перевернулась в воздухе и приземлилась руками на плечи мужчины, стоявшего рядом. Тот даже не пригнулся, будто был сделан из железа. Смотревший на это действо Александр тогда подумал, что тот парень, должно быть, спортсмен, раз даже не почувствовал на себе веса девушки. Про себя мужчина думал, что он, конечно, выдержит, но было бы крайне нелепо, если бы он упал вместе с девушкой.

Синеволосая девчонка, тем не менее, уже оттолкнулась от второго мужчины и так же подпрыгнула – казалось, ещё выше. Второй мужчина, хоть и выглядел менее спортивным, чем первый, но также спокойно выстоял.

Когда очередь дошла до Александра, тот решил, что во что бы то ни стало не опозорится. Тогда ему показалось, что девушка посмотрела ему прямо в глаза и, улыбнувшись, коснулась сначала его груди, а потом плеч, перевернулась в воздухе и встала в стойку. Раздались бурные и продолжительные аплодисменты. Александр облегчённо вздохнул и тоже похлопал. Проводив взглядом циркачей, он отправился за продуктами. Жена прислала ему на телефон наказ купить к ужину пару замороженных котлет, молока и хлеба. Спиртного ни он, ни она не употребляли, а гарнир к котлетам и чай были и у него дома.

В продуктовом отделе мужчина уже стоя у кассы потянулся за кошельком, лежащим во внутреннем кармане пальто. Кошелек был на месте, а вот книги не было.

– Циркачка! – спохватился мужчина. Бросив тележку с продуктами у кассы, он побежал в фойе, где было представление. Толпа уже рассосалась, да и самих циркачей не было видно. Александр поспешил на улицу через другой выход. На улице некто установил снежную инсталляцию: большие, практически в человеческий рост, шахматы. Эти фигуры вызывали особый восторг у собравшейся детворы. Подростки и дети постарше пытались забраться внутрь ладьи или сесть верхом на коня.

Поначалу рядом шатались окрестные маргиналы, но когда они поняли, что ледяные шахматы очень хорошо видны с камер вместе с их лицами, потеряли к инсталляции всякий интерес. Правда, кто-то из хулиганов сбил с верхушки короны короля крест, но это была единственная попытка хоть как-то разрушить фигуры.

Прогуливаясь среди ледяных скульптур, Александр внезапно встретил своего отца. Хотя где можно было встретить ещё знаменитого шахматиста Олега Соболева, как ни рядом с шахматной доской.

– Как тебе это? – услышал Александр. Отец неторопливо шел к нему, держа в руках клетчатую тетрадь с записями ходов шахматного турнира. – Во время моей молодости здесь гремели бы шахматные баталии, а сейчас тут просто детский аттракцион. Но я слышал, что скоро будет большой турнир. Наконец-то в нашем городе. Придешь, посмотришь, как я играю? Я ведь тоже участвовать буду. Даже надеюсь, это самое, завоевать одно из призовых мест.

– Похоже, что мир захлестнула неудержимая волна любви к этому виду спорта, —шутливо ответил Александр. – Кто-то устраивает турниры по всему миру! Не находишь это… несколько странным?

– Да нет, в принципе, – ответил отец. Для него не находилось ничего странного ни в невесть откуда взявшихся кредитах, которые ему может подсунуть продавец косметики, ни в том, что его новенький купленный накануне телефон неожиданно «потерялся» на соревнованиях по шахматам. Но это не лишало Олега своеобразного, присущего ему оптимистического флегматизма, когда его не сильно волновали собственные проблемы – сейчас, как и всегда, всё его естество занимали шахматы, и лишь о них он хотел думать и говорить. – Слушай, Саш, это самое, а можешь на компьютере проверить одну комбинацию взятия ферзя пятью пешками? Друзья говорят, что она невозможна. Хочу посмотреть, что скажет машина. Я зайду как-нибудь. Жена будет не против?

– Думаю, нет, – ответил Александр. Он не был особо близок с отцом: тот развелся с матерью, когда мальчику было двенадцать лет. Мама тогда переехала в другую страну, вышла замуж и приезжала крайне редко. Александра растили бабушка и дедушка – родители матери, а отец принимал в его жизни крайне посредственное участие. Его всегда больше интересовали собственные страсти, чем сын.

– Ты случайно не заметил здесь парочку: здоровяка и девчонку с голубыми волосами?

– Как у Мальвины?

– Почти, – ответил мужчина и уже жалел о том, что вообще спросил об этом у своего отца. Тот с легкостью мог играть блиц на пятидесяти досках одновременно, но вряд ли заметил бы проходящую мимо него толпу клоунов.

Вопреки ожиданиям, Олег закивал и показал в сторону, куда направилась парочка.

– Они скрылись на небольшом грузовичке, номер такой странный – 78 095 453, без букв.

Александр выдохнул. У отца была феноменальная память на цифры. Теперь оставалось поручить полиции найти фургончик. И тут Александр не на шутку перепугался. Ведь книгу передала ему вдова лично, пока её сопровождающая отвлеклась. Могло ли быть так, что эта вещь представляла собой такую ценность, что за ней охотились спецслужбы? Тогда путь в полицию был заказан, нужно было искать машину собственными силами.

– А, да ну её, – мысленно махнул рукой мужчина. Его тяготили такие дела, которые можно было бы и не делать. Так что досталась ли книга кому-то или нет, ему было уже всё равно. От дедушки ему и так досталось в наследство много книг. Это была большая библиотека в несколько тысяч книг, занимающая две комнаты пятикомнатной квартиры. Поэтому Александр и решил для себя, что пусть все будет как будет: украли книгу, и чёрт бы с ней.

***

– Наконец-то я дома! – радостно воскликнул Александр. Открыв ключом дверь, он буквально ввалился в квартиру и набросил куртку на крючок. Сидевший в коридоре серый вислоухий кот Амнуэль, расширив и без того огромные глаза, стремглав бросился наутек.

– Быстро ты пришел, Саш, – обрадовалась Рената, – сейчас будем есть. Ты купил молока? Хорошо, положи в холодильник. Что расскажешь? Как прошли похороны? Кажется, соли мало…

– Книгу странную мне дала Зинаида Степановна, жена начальника, ой, теперь уже вдова, – ответил Александр, размешивая суп. – Старинная, на непонятном языке. И старик еще странный ехал рядом. Говорил о чем-то, но странно то, что я даже не заметил, как он пропал! Нелепость какая-то… А потом пропала сама книга…

– Книга пропала? Хм… – сказала жена, помогая коту забраться на холодильник, откуда он любил обозревать пространство небольшой кухни. – Может, ты просто выронил её где-то или оставил? С тебя станет. Я бы узнала, почему начальник наказал подарить книгу именно тебе. Сильно устал? Сходи, отдохни, я буду в мастерской.

Александр утвердительно кивнул и, открыв ноутбук, начал искать в интернете какие-либо сведения о той книге, что была у него. Первая новостная страница пестрела заголовком об утечке нефти на одном из американских танкеров. Всплывающая сбоку навязчивая реклама вообще агрессивно орала о скором приближении конца света. Рената перегнулась через плечо мужа и тоже ее увидела.

– Лучше в это не верить, – улыбнувшись, махнул рукой Александр, – тем более никакой конец света не случится, пока мы с тобой не съездим в отпуск. Четыре года не были! Не зря же мы так долго шли к тому, чтобы хорошо зарабатывать и накопить на эту поездку.

– Да, мы заслужили, – согласилась Рената. – Предлагаю сходить погулять, заодно и обсудим наши текущие дела. Можем по пути купить каких-нибудь фруктов.

***

Место, куда они обычно выходили гулять, находилось всего в двадцати минутах ходьбы от дома. Это была небольшая сосновая рощица, когда-то посаженная заботливыми монахами. Монастырь разрушили во время революции, а рощицу сделали парком, уменьшив её в размере и поместив сбоку больничные корпуса. Поговаривали, что в монастыре хранились сокровища, которые после его разрушения так и не были найдены. Если это было правдой, то искать их, скорее всего, стоило в песчаной земле, которая в тёплое время года была усеяна сосновыми шишками. Сейчас же земля была покрыта снегом, а на фонарях висели новогодние гирлянды.

Гуляя по дорожке с женой, Александр почувствовал, что за ними кто-то неотступно следует. Слегка повернув голову, он увидел какого-то странного бородача – бездомного мужчину, который собирал по дороге пустые бутылки и алюминиевые банки. Что ж, обнаружить, что сзади следует молчаливый здоровяк угрюмого вида, было бы куда более неприятно.

– Давай свернем на другую дорожку, – предложила жена. Она так же, как и Александр, не очень любила, когда кто-то незнакомый идет сзади, хотя муж относился к этому еще более подозрительно.

По зимнему ясному небу, усыпанному звёздами, казалось, проходила темная полоса. Будто бы стена, разделяющая космос на две половины.

– Ты когда-нибудь видел такое? – спросила Рената. – Саш? Соболев!

– Прости, родная, задумался, – произнес Александр. Таинственная незнакомка с похорон так врезалась в его память, что теперь он думал о ней постоянно. Да и лихая циркачка, укравшая у него книгу, тоже оставила в его мыслях свой след. Но от жены он предпочел утаить неожиданно возникший интерес к двум дамам, дабы избежать ненужных расспросов. Вместо этого он протянул:

– Почему-то у меня такое чувство, что в нашей жизни что-то изменится. Мне кажется, с нами что-то произойдет, случатся какие-то перемены. Не знаю, откуда это – может, интуиция, а может, просто воображение разыгралось.

– Ну, мне кажется, все будет только лучше, – успокоила его Рената. – И не накручивай себя, думай о хорошем. Скорее всего, тебя теперь назначат начальником отдела, мы поедем в отпуск через пару месяцев на хорошем поезде. Все нормально будет.

***

На следующий день Александр должен был выходить на работу. Директор на планерке должен был объявить того, кто станет следующим главой патентного бюро вместо скоропостижно скончавшегося Акулова. Мужчина уже собрал свой портфель и только было принялся за приготовленный Ренатой завтрак, как ему позвонили.

– Можешь ответить? – попросил он супругу. – У меня руки жирные, пойду пока вымою.

Рената взяла трубку. Поговорив с кем-то примерно полминуты, она не передала телефон Александру, даже когда тот вытер руки и жестом потребовал его обратно. Рената погрозила пальцем и продолжила слушать, изредка вставляя односложные реплики. Наконец разговор окончился. За это время Александр понапридумывал себе всякого. Может быть, звонила вдова, которая узнала про то, как халатно Александр отнесся к переданному ему имуществу? Или же это была та таинственная незнакомка, которая могла подумать, что мужчина на неё «пялился» и решила разобраться по-своему? Кто бы это ни был, у Александра Соболева уже был готов оправдательный ответ.

– Саш, – тихо сказала Рената. – У тебя отец умер!

– Как «умер»? – удивился Александр. – Когда?

– Сегодня ночью. Шёл поздно с шахматного турнира и неудачно поскользнулся и ударился головой. Утром его нашёл дворник, сразу же вызвали скорую, но та лишь констатировала смерть. Мне очень жаль, дорогой.

На глазах Александра выступили слёзы. Еще накануне он видел отца живым и здоровым. Тогда он думал, как бы быстрее пойти домой и покинуть старика. Тогда он даже сетовал, что отец занял у него так много времени. Теперь же надоедать шахматами было некому. Александр вдруг понял, что того, кого он знал всю свою жизнь, больше нет.

– Я буду заниматься похоронами, – сказал он. – Позвоню на работу и отпрошусь.

– Я помогу тебе, – ответила супруга. – Только у меня нет черного костюма на похороны.

– Сейчас это вроде не обязательно, да и под курткой никто не увидит, в чем ты пришла.

***

Три дня мужчина организовывал похороны, которые получились очень скромными. Помимо него и Ренаты присутствовали лишь трое пожилых мужчин, которые оказались завсегдатаями шахматного клуба. Те собрались на поминки только чтобы выпить, но и скромному ресторанному меню были крайне рады.

После похорон прошли поминки. Наступил последний день перед выходом на работу.

Александр вышел из квартиры, закрыл дверь на замок и помог жене спуститься по нескольким ступенькам с первого этажа. Их сразу же обступили соседские коты, которые кормились прямо на улице и считались чем-то вроде местного зоопарка.

Солнце светило ярко, и ленивые голуби даже не летали, а, скорее, перекатывались по земле в поисках семян. Александр улыбнулся. Они с Ренатой шли под руку и говорили о своих планах, вспоминали Олега и его увлечение шахматами. Александр тогда сказал, что когда он станет отцом, он не станет повторять ошибки своего папы. Отец оставил сыну в наследство свои долги и небольшой домик-развалюху в деревне. Когда Александр был маленьким, дом уже тогда выглядел запустевшим и неухоженным, а за столько лет и вовсе превратился в рухлядь, которую легче было снести, чем реставрировать. Впрочем, если бы даже мужчине и удалось бы продать домик и участок, этих денег всё равно не хватило бы на погашение отцовских долгов, поэтому мужчина решил вовсе отказаться от наследства.

В магазине техники Рената купила новый планшет, а её супруг поменял свои старые наушники на новые.

– Вы слышали, что произошло у вечного огня? – послышался кусок разговора двух женщин.

– Опять, что ли, человека сожгли, – произнесла Рената, вспомнив инцидент, когда подростки заживо зажгли бездомного прямо в центре города.

– Давай посмотрю в Интернете, – сказал Александр и достал планшет из коробки. – Не будем верить чужим слухам. Так… здесь же должна быть бесплатная сеть. А вот и она. Что там по новостям…

По висевшему в холле торгового центра бесшумному телеэкрану с рекламой, бегущей строкой передавали последние известия.

– Сегодня в десять утра два террориста-смертника подорвали себя рядом с памятной стелой в честь Победы. Пострадало семь человек. Среди пострадавших есть дети. К счастью, никто не погиб, однако сама стела памяти была сильно повреждена и на её восстановление потребуется значительное время, – говорилось в сюжете.

– Вот гады, – выругалась Рената, – ничего святого у них нет. Да?

– В связи с произошедшим взрывом президент назначил специальную комиссию для расследования данного теракта. На данный момент ни одна террористическая группировка не взяла на себя ответственность за него, однако, по имеющейся информации, возможно повторение, – продолжала повествовать бегущая строка.

Впрочем, вскоре супруги немного успокоились. То, что не касалось непосредственно них самих, превращалось для них в рутину. Затеянная на вечер уборка квартиры была отменена – то ли из-за интересного сериала, который надо было досмотреть, то ли из-за того, что просто ничего не хотелось делать. Несмотря на то, что Александр потерял родного человека, он не чувствовал себя разбитым и опустошенным. Может быть, он просто не до конца ещё верил в смерть отца, а может быть, был ленив – но не в смысле той лени, когда лежишь и ничего не делаешь, – нет, а лени как средства избегания ненужных отрицательных эмоций. Рената тоже была под стать мужу. Иногда внешне их даже принимали за брата и сестру. Но Александр все же был ленивее.