Евгений Вальс
Ялиоль и маска богини Нарсахет
– Изома всегда завораживала своей красотой, – любуясь её плавными движениями, вспомнил Арсений.
Невесомая медуза светящимся призраком облетела их тесную клетку и, просунув гибкие щупальца в решётку, быстро нашла засов и открыла дверь.
– Ты свободен, мой милый спутник, – протяжным голосом произнесла Ялиоль и с удовольствием пошевелила щупальцами.
Арсений последовал за ней, и вскоре они выбрались из подземелья.
– Знаешь, о чём я думаю? – спросила она и тут же сама ответила: – У нас гораздо больше общего, чем казалось, когда мы были детьми. Теперь мы оба – некие сущности, заключённые в тело человека. Может, поэтому с первой минуты нас тянуло друг к другу?
– Мне известно лишь одно: я человек и полюбил человека.
Арсений сурово сдвинул брови, но Ялиоль в полумраке этого не заметила.
Залы и коридоры королевского замка не были пусты, и вооружённые стражники встречались беглецам почти на каждом шагу. Они могли остановить любого, кто попытался бы ночью проникнуть в тронный зал, но не гигантское воплощение слуги Архиса.
При виде голубого сияния и струящихся из него щупалец ночная стража замка цепенела в то самое время, как молодой маг умело насылал на них заклинание покорности. Арсений не любил, когда Катрам применял смертельные заклинания, и в этом отличался от своего учителя.
Вскоре они очутились в просторном зале, иллюзию которого несколько часов назад представила их завороженному взору Кантра. Сейчас он был темнее, но всё равно выглядел впечатляюще.
– Если бы я знал, что тайное заклинание Кантры создаёт иллюзии, мы не оказались бы в ловушке, – прошептал Арсений.
– Зачем об этом думать, если в итоге получилось лучше, чем планировалось? – ободряюще произнесла Ялиоль. – Принц не захотел нас впустить, но мы оставим ему письмо с объяснениями.
Девушка попросила своего спутника воспользоваться магией и сделать так, чтобы здесь появились чернила с пером и бумага. Арсений легко исполнил поручение, а когда они вдвоём составили текст послания, то положили свёрнутый лист прямо на королевский трон.
– Взгляни. – Ялиоль указала щупальцем на стену.
Молодой маг поднял голову и увидел блестящий панцирь овальной формы, состоящий не из отдельных пластин, а из алмазных пирамидок.
– Вот о чём говорила Мать рода, – подплывая ближе к святыне доринфийцев, сказала она. – Он всё равно будет похищен.
–– Но ты предупредила принца в нашем послании. Уверен, он примет меры.
–– Не совсем. – Ялиоль лукаво отвела взгляд. – Ты ведь понимаешь, что у нас нет иного выхода?
–– Ты предлагаешь украсть артефакт?! – Арсений изумлённо уставился на нее. – Мать рода не говорила, что похитителями станем мы… Это как-то…
–– Мы это сделаем. Я всё объяснила Мшантису в нашем послании.
–– Ты уже призналась?
–– Да. – невозмутимо ответила Ялиоль. – Ты ведь хотел нарушить планы таинственного злоумышленника? У нас появилась такая возможность.
Арсений тяжело вздохнул и проверил, не наложено ли заклятие на королевскую реликвию. К своему удивлению, он не обнаружил магической защиты.
– Очевидно, принц весьма уверен во внешней охране замка, – решил молодой маг и позволил Ялиоль снять со стены святыню.
Девушка пожелала сделать это непременно сама и осталась очень довольна, когда тяжёлый алмазный панцирь показался ей пушинкой.
Покинув тронный зал, они вышли на балкон, откуда хорошо просматривалась стена с торчащим из неё куском синего малахита. За время их пребывания в темнице никому из магов не удалось извлечь его. Арсений воспользовался заклинанием перемещения и убедился, что на диск богини оно не действует.
– Если не можешь повлиять на объект, меняй окружающие его предметы, – изрёк он, словно правило, и предложил Ялиоль вернуть себе человеческий облик.
Светящаяся медуза передвинула пряжку на прежнее место, и началось обратное превращение.
– В теле Изомы я была гораздо сильнее, – заметила Ялиоль, едва успев подхватить внезапно отяжелевший панцирь.
Молодой маг решил воздержаться от комментариев и с помощью заклинания переместил девушку на диск из синего малахита. Почувствовав хозяйку, тот как будто ожил, цветные разводы на его поверхности пришли в движение, и диск легко отделился от стены. Ялиоль подобрала Арсения, и они под покровом ночи покинули пределы королевского замка.
Глава 4. Похитители и свидетели
Пламя костра согревало двух путников, остановившихся у подножия гор королевства Фалидар. После многочасового стремительного полёта над горами границы Доринфии остались далеко позади, и похитители священного панциря могли не опасаться погони. Они сидели у огня, касаясь друг друга плечом, однако радости на их лицах не было.
– Тебя по-прежнему беспокоят слова Матери рода? – Ялиоль заглянула в глаза Арсения.
– Да, и теперь не только они, – задумчиво ответил юноша. – Тебе нравятся твои превращения в слуг Архиса.
– Я такого не говорила.
– К чему слова, если это заметно? – настаивал Арсений. – Ты не понимаешь, как призрачна сила, которую они дают.
– А тебе откуда известно? – Ялиоль не договорила и отстранилась от Арсения. Она с прищуром посмотрела на него и сказала: – Как же я могла забыть, что в тебе жил Элтор?
– Он всего лишь слуга Архиса! – Арсений протянул руку к поясу Ялиоль и взял первую попавшуюся фигурку, свисающую с него. – Божества, изображённые на подвесках, – его рабы, они не властны выбирать, чему посвятить своё существование…
Скудная растительность Фалидара отнюдь не лишала здешние места особого очарования, хотя Ялиоль и Арсений, казалось, не замечали его. Справа, вдалеке, у подножия гор виднелось хвойное редколесье, слева расползались бескрайние торфяные болота со смертоносными испарениями, а перед путешественниками – равнинная местность, рассеченная многочисленными притоками реки Румии.
– Я ведь не стала одним из них, а лишь на время примерила, как чужую одежду.
– Ялиоль подняла с земли подле себя сухую ветку колючего кустарника нардим и бросила в костёр.
– Опасность в том, что ты начинаешь получать от этого удовольствие. – Арсений рассеянно проследил за полётом ветки, которую тут же поглотило жаркое пламя, и снова стал смотреть вдаль.
Костёр освещал лишь небольшой участок вокруг себя, а за ним растянулись ковры серо-голубого лишайника, из которого торчали ветви одиноких кустарников.
– Чушь! Мне не может нравиться принимать образ уродливых чудовищ. – Ялиоль вдруг поднялась, стряхнула пыль с длинной юбки, разрезанной на широкие ленты с вышивкой, и отошла в темноту.
– Я же не осуждаю, а просто хочу, чтоб ты понимала всю опасность таких превращений…
Ялиоль лишь повела плечом и обхватила себя руками. Её кружевная накидка с капюшоном совсем не годилась для холодных ночей лесотундры. Арсению ничего не оставалось, как пойти за ней.
– Думаешь, я говорю глупости?
Ялиоль не ответила. Тогда Арсений встал рядом так близко, что их плечи соприкоснулись. Сильные ветра Фалидара не давали облакам затянуть небо, и ночью можно было видеть все звёзды, точно на ладони.
– Я не допущу, чтобы у тебя появились щупальца или хвост, как у пантероида. – Арсений осторожно обнял её, чтобы укрыть от холода.
– Тебе тоже стоит об этом задуматься, ведь он маг, как и ты. – Ялиоль усмехнулась, представив Арсения на месте чёрного колдуна. – Хотя я бы не отказалась иногда дёргать тебя за хвост…
Арсений чувствовал тепло её тела, и сердце его болезненно сжималось от невыразимой тоски. Неужели они никогда не смогут быть ближе, чем сейчас?
– Это утешает, – тихо произнес он. – Идём к костру. Здесь холодно.
– Да, но красиво. – Она указала рукой на бескрайнее звёздное небо, возвышавшееся над коврами лишайника. – Никогда не думала, что тундра может быть настолько живописной.
– В каждом месте можно найти что-то прекрасное, хотя, на мой вкус, нет ничего лучше папоротниковых лесов Саматронии.
– А мне понравились горы, хотя они довольно суровы. – Ялиоль глянула на острые скалы за спиной, в темноте похожие на иглы гигантского спеклана, взяла Арсения за руку и потянула к костру. – Идём, тебе еда не нужна, а я уже умираю с голоду. Поищем, что у нас осталось из припасов. – Она порылась в заплечном мешке и вытащила надломленную хруску – лепёшку с орехами. Это всё, что осталось от прошлой трапезы, ведь они не планировали оказаться в темнице и надеялись пополнить запасы провизии, как только добудут панцирь.
Голод, скорей всего, был единственным чувством, которое Ялиоль с трудом могла сдерживать. Она уселась ближе к огню и скрестила ноги.
– Может, хочешь поужинать со мной, расскажешь ту историю о своём брате? – Она протянула Арсению кусок лепешки и плоскую бутыль с ароматной булькой, которую тоже отыскала в заплечном мешке.
Арсений помрачнел и ответил:
– Я не хочу о нём говорить сейчас.
– Он умер? – осторожно спросила Ялиоль.
– Нет, конечно! – испуганно воскликнул Арсений. – Евсей жив…
– Ну хоть опиши Евсея. Какой он?
– Мы близнецы, – нехотя ответил он.
– В Фалидаре живет твоя копия?! – восторженно заговорила Ялиоль. – Не могу себе представить, что где-то есть ещё один ты!
Арсений ничего не ответил, он даже отошёл от костра, категорически не желая продолжать разговор о брате.
– Мы словно поменялись местами: угрюмой всегда была я, – вдруг сказала Ялиоль. – Гони прочь плохие мысли, как советовала Мать рода, иначе эллолианы умрут от переедания, если обитают где-то рядом.
Арсений мягко улыбнулся и, наклонившись, поднял с земли алмазный панцирь. Блики костра играли на его гранях миллионом искр.
– Как думаешь, зачем он нужен вору? Неужели только ради камней?
– Сомневаюсь, что найдётся ювелир, который согласится купить священный артефакт, особенно зная легенду черепахи-прародительницы доринфийцев.
– Черепаха-прародительница? – удивился юноша. – Доринфийцы решили забыть, что были с бантолианцами, хильтеранцами и саматронцами единым народом, который, насколько мне известно, не порождала на свет древняя рептилия.
– Они верят в эту забавную легенду, если вспомню, то расскажу… А сейчас давай подумаем, что делать с добытой святыней.
Они внимательно разглядывали панцирь и заметили на нижней стороне дугообразные крепления.
– Наверняка его использовали в древних ритуалах, – предположила Ялиоль, пытаясь надеть на себя алмазную реликвию.
– Мы ничего не знаем об этом панцире. – Арсений обеспокоенно глянул на неё.
– Выглядит вполне безобидно.
– Я серьёзно. – Арсений буквально вцепился в панцирь, останавливая Ялиоль. – Я не знаю, можно ли будет его потом снять.
– Ты же маг – что-нибудь придумаешь. – Ялиоль дёрнула панцирь на себя, но Арсений держал его крепче.
– А если превратишься в черепаху?
Ялиоль испуганно скинула с себя панцирь, хотя страх был вовсе не таким сильным; кажется, ей, и правда, нравились превращения в кого-то посильнее человека, но она отбросила эту мысль, не желая развивать её. Она отставила панцирь и задумалась.
– Я пошутил, – с интересом наблюдая за реакцией спутницы, сказал Арсений и полез в потайной нагрудный карман. Нечто спрятанное там оказалось листом, вырванным из книги.
– Инструкция по использованию панциря?
– Какая ты догадливая! – Он улыбнулся и развернул инструкцию. – Я хотел с помощью магии переместить из доринфийской библиотеки фолиант, где говорится о панцире сцифомедузы, но удалось вырвать только лист.
– Когда ты успел это сделать?
– Пока мы бродили по тёмным коридорам в поисках тронного зала, я решил извлечь хоть какую-то пользу…
– Ты полон сюрпризов! Что здесь написано? – оживилась девушка.
Арсений пробежался глазами по тексту (читал он всегда быстро). На странице говорилось, что панцирь можно использовать как щит. Он давал человеку, надевшему его, совершенную защиту, а вовсе не превращал в черепаху, как боялся молодой маг.
– Для чего украшать стену такой ценной вещью? – изумилась девушка. – Почему Мшантис не надевал его?
– Панцирь тяжелый, да и зачем принцу его неуязвимость? На Доринфию никто не нападает, и у принца нет завистливых младших братьев или сестер, претендующих на трон.
– Да, ты прав, Мшантис чувствует себя в безопасности за высокими стенами и под защитой двух колдунов. – Ялиоль лукаво подмигнула и добавила: – А вот я, пожалуй, попробую его примерить. Очень интересно, как именно он действует. Поможешь?
Она встала, отложив нетронутый ужин. Арсений лишь мгновение колебался, но всё же взял панцирь, приложил его к спине девушки, а она зацепила застежки у себя на плечах. Едва Ялиоль опустила руки, в ту же секунду алмазные пирамиды обернулись горстками драгоценных камней, разбежавшихся по её телу, словно муравьи, оставив на теле только крепления, за которые можно снять панцирь. Драгоценные камни покрыли кожу от ступней до темени, и сквозь корочку сверкающих алмазов на юношу уставились испуганные вишнёвые глаза.
– В книге об этом не написано, – пожал плечами маг. – Но мы ведь можем снять несокрушимую броню.
Он ещё не прикоснулся к дугообразным креплениям, как алмазы погрузились в кожу девушки, будто ягоды в сметану.
– Тебе не больно?! – успел вскрикнуть Арсений, вспомнив, как на его ладони перемещались камни со слабеющих рук учителя.
– Нет, – в свою очередь пожала плечами Ялиоль. – Я их не чувствую, и тяжести панциря тоже.
– Ну раз так, давай оставим его на тебе, иначе придётся думать, куда прятать столь заметную вещь, – Он неуверенно улыбнулся. – Ведь мы его всё же украли, и мне бы не хотелось снова попасть в темницу.
Ялиоль согласно кивнула и вернулась к прерванной трапезе – в конце концов, именно для этого они остановились здесь, теряя драгоценное время.
– В запасной план нужно включать пункт с едой, – с тяжелым вздохом сказала Ялиоль дожёвывая последний кусок хрустки. – С этой лепешки я не дотяну до Чирчиима. Ты хорошо знаешь местность? Тут есть поблизости какое-нибудь селение?
– Ну кто будет селиться в болоте?
– Давай поймаем какую-нибудь жабу или змею. Что у вас тут водится?
– Хоть я и родился в Фалидаре, но никогда не охотился… – Арсений растерянно посмотрел вокруг.
Он плохо помнил те дни, когда жил в тихом городке с родителями и братом. Они никогда не покидали границ Чирчиима. Овощи матушка выращивала на крохотном участке земли за домом, а мясо и рыбу отец приносил с рынка. Об охотниках он слышал только от брата. Евсей любил читать книги и пересказывал ему прочитанные истории.
– Есть идея! – воскликнул Арсений, заметив в небе большую птицу.
Крылатый хищник тащил в когтях добычу, выловленную из Румии. На ладонях мага вспыхнули магические камни, и через мгновение к его ногам упала рыбина с золотистой чешуёй.
– Поймает ещё, – поспешил объяснить Арсений, заметив неодобрительный взгляд Ялиоль.
Отобрав с помощью заклинания добычу у хищника, Арсений смог приготовить для возлюбленной рыбу на костре. Когда аромат пищи коснулся её ноздрей, девушка расправила сурово сдвинутые брови. Она была тронута такой заботой и едва его не поцеловала, но вовремя остановилась, подарив ему лишь сдержанный братский поцелуй в колючую щёку.
Арсений грустно улыбнулся и подумал о том, что теперь они начнут отдаляться друг от друга. Внезапно подступило чувство беспомощности и одиночества. Он ощутил, как сильно, до боли, желает того, что невозможно получить, и смутился.
«Как вышло, что невинная дружеская привязанность превратилась в это горячее наваждение, лишающее разума?» – размышлял он.
Ученику Катрама действительно не удалось освободиться от всех привязанностей, хотя в Колыбели Архиса он и сказал, что сможет жить без Ялиоль. Тогда он почти поверил в это, но лишь на мгновение, которое не только спасло ему жизнь, но и помогло уничтожить коварное божество. Возможно, Арсений впал бы в меланхолию, однако свойственное ему упрямство пересилило нахлынувшие ощущения, и он твёрдо решил, что не позволит обстоятельствам разрушить чувство, связывающее его с Ялиоль.
***
Идти приходилось ночью, днём яркое солнце Фалидара могло навредить белокожей Ялиоль, и потому в Чирчиим они явились около полуночи. Они пролетели над спящим городком, выросшим посреди хвойного редколесья. Узкие петляющие улочки огибали выложенные из камней хижины с округлыми стенами. В лунном свете, на приземистых крышах поблёскивали причудливые громоотводы. От дома к дому были протянуты изрядно потрёпанные полотнища, защищавшие уличных торговцев и прохожих от дождя и града. На ветру раскачивались вывески трактиров и торговых лавок, теряющихся между домами и высокими соснами.
Ялиоль и Арсений направились к западным окраинам Чирчиима, где жили родственники Арсения – матушка и брат. Он согласился навестить их, когда Ялиоль поймала его на слове, что они – прямое доказательство его появления на свет естественным образом. В последнем девушка сильно сомневалась, но не сказала ни слова, чтобы не огорчить его.
На Арсения потоком нахлынули воспоминания. Вон по той улице он в пять лет убегал от собаки и так сильно разбил колено, что не мог идти дальше. Но брат приложил к ране подорожник, замотал лоскутом, оторванным от рубашки, и довёл его до дома. Ух и влетело же им тогда! А у того трактира на Евсея напали соседские мальчишки, и Арсений отчаянно бросился защищать его. Впервые на его лице появился синяк. Евсей тогда назвал его героем. Дерево вблизи дома стало ещё выше. Как же они любили лазить по нему, забирались на верхние ветви и мечтали! Арсений мечтал о путешествиях, а Евсей – о том, что найдёт в шахте отца огромный драгоценный камень и купит большой красивый дом, куда они переедут всей семьей. Тёплые воспоминания развеялись, едва он вспомнил их последнюю встречу на фалидарском рынке. Арсений вмиг ощутил холод здешних ветров, а сердце сжалось до боли.
Оказавшись перед небольшой хижиной, в окнах которой не горел свет, Арсений замер в нерешительности.
– Невежливо будить людей посреди ночи, пускай даже они моя родня, – пробормотал он.
Ялиоль первая спрыгнула с диска на выложенную булыжниками дорогу и жестом велела Арсению последовать её примеру.
– К тому же вряд ли они смогут помочь с нашими поисками, – с сомнением продолжал он.
– Зря ты так думаешь: о похищении сталактита наверняка ходят слухи, и некоторые могу быть нам полезны. – Видя его нерешительность, Ялиоль сама шагнула к двери. – Не терпится увидеть твоего близнеца!
– Мы не так уж и похожи, – сухо отозвался Арсений и всё же спрыгнул на землю. – К тому же он и матушка вряд ли обрадуются моему появлению.
– Вы давно не виделись! – не согласилась Ялиоль. – На их месте я была бы рада.
Юноша окинул взглядом ограду, по одну сторону которой располагался хлев, по другую – ровные ряды грядок и подсолнухи, покачивающиеся между ними на длинных крепких стеблях. Щемящее чувство возникло в его груди. Арсений отсутствовал несколько лет, а здесь время как будто не двигалось вперёд и остановилось в тот момент, когда он ушёл. Арсений никогда не хотел становиться рудокопом, как отец, и мечтал о большем. Его не прельщала перспектива воплотить фантазии отца, желавшего увидеть сыновей управляющими королевскими шахтами. К счастью, ему удалось покинуть эти места и встретить Катрама, но всё же в глубине души Арсений чувствовал вину, оттого что с тех пор не навещал матушку.
– Я бросил их, как и мой отец, – вдруг сказал он и в нерешительности замер у двери. – Что может меня оправдать?
– Тебе не нужны оправдания! Никто не обязан повторять путь родителей, и каждый имеет право выбирать свою дорогу. В семье жреца не все рождаются жрецами, а в семье рудокопа – рудокопами.
Рука юноши потянулась к шнурку колокольчика, и в этот момент открылась дверь. Арсению на грудь бросилась мать. Вцепившись пальцами ему в плечи, она уткнулась носом в его шерстяную накидку и зашептала его имя, точно слова заклинания. Небрежно собранные в высокий пучок волосы щекотали лицо Арсения, и он ощущал на щеках влагу от её слёз и мягкие материнские поцелуи.
Когда мать наконец успокоилась, она бросила удивлённый взгляд на Ялиоль, призрачной тенью стоявшую позади Арсения и не смевшую нарушать момент словами.
– Ты не один? – Голос у неё был тихий, с хрипотцой, но в тоне ощущалась уверенность строгого родителя.
– Это Ялиоль, мы… – Он на секунду замешкался. – Друзья. А это… – Он повернулся к девушке. – Дарина, моя матушка.
– Очень приятно, госпожа Дарина. – Ялиоль приложила правую руку к сердцу и поклонилась. – Рада познакомиться.
– Взаимно. – Дарина мягко улыбнулась, совсем как Арсений, и жестом пригласила войти. —Идёмте в дом, здесь холодно.
Проведя сына и гостью в дом, Дарина усадила их за стол. Это была тонкая каменная плита с замысловатой резьбой по краю, лежавшая на двух деревянных чурбаках. В центре стола на квадратной кружевной салфетке стояла пиала с солью, а рядом с ней – кувшин и несколько перевернутых бокалов. Дарина взяла кувшин и предложила холодный напиток, настоянный на воде с хлебными корками и сушёными ягодами. Он оказался настолько кислым, что лицо Ялиоль перекосилось от одного глотка. Но Дарина ничего не заметила, она печально смотрела на сына, сидя во главе стола.
– А где Евсей? – насторожено спросил Арсений.
– Твой брат тоже покинул меня, – прошептала Дарина, и по её щеке потекла слеза.
– Как это случилось? Почему?
– Евсей ушёл несколько дней назад и завербовался в армию, – краем шали вытирая слёзы, ответила мать.
– Разве Фалидар собирается на кого-то идти войной?!
Арсения удивила эта новость, он помнил брата как слабого и тихого паренька, который ни с кем никогда не ссорился, не говоря уж о драке.
– Нет, слава богине Чарадис, мы ни с кем не враждуем. – Дарина молитвенно сложила руки. – Твой брат ушёл с теми, кто похитил из священной пещеры исцеляющий сталактит!
– Он присоединился к шайке грабителей?!
– Нет! Их нельзя назвать просто шайкой грабителей. – Несчастная женщина вновь заплакала. – Они появились рано утром. Евсей был в пещере, когда вооружённый отряд под предводительством рыжеволосой воительницы ворвался туда… Я не знаю, чем они его завлекли, но, вернувшись домой, твой брат вёл себя как одержимый. Он говорил о том, что у него появился шанс изменить свою жизнь. Евсей был ими околдован!
– А что другие? Ведь там наверняка были люди. Что они говорят? – спросила Ялиоль, внимательно выслушав рассказ Дарины. – В пещере, кроме Евсея, была ещё охрана?
– Если кто и был, то их там нет. – Губы Дарины задрожали, и она с трудом выговорила: – Они все ушли вместе с похитителями! – Она обессиленно уронила голову на грудь. – Так же, как наш Евсей, никому ничего не объясняя!
Дарина хотела встать, но покачнулась и ухватилась за стол. Арсений взял мать на руки и отнёс на кровать. Дарина поймала запястье сына и не отпускала, пока не уснула и её натруженные пальцы не разжались.
– Как ты намерен поступить? – прошептала Ялиоль, когда Арсений вернулся к ней.
Но Арсений, погружённый в свои мысли, казалось, не слышал её.
– Я будто забыл, что у меня есть дом… И я плохой сын.
– Не говори так! Я помню, как ты помогал своему отцу, когда регент Бантолии пригласил его руководить работами в шахтах.
– Так странно… – задумчиво произнёс Арсений. – Он тоже хотел быть чем-то большим, как и я когда-то. Он даже оставил матушку, потому что она не пожелала покинуть Фалидар.
– Но в нашем положении…
– Да, – вдруг подхватил юноша, – сейчас мы можем узнать больше о похитителе саркофага Катрама, как только найдём Евсея.
– Когда вылетаем на его поиски?
– Я бы не стал дожидаться утра. И если тебя не клонит в сон…
– Нет. Но как же твоя матушка?
– Мне не хочется её оставлять в таком состоянии, но она уснула, пусть выспится…
– Думаю, ты прав. Кроме того, сейчас важнее спасти твоего брата.
– Время не ждёт. Я чувствую, Евсею нужна моя помощь. В детстве мы были настолько близки, что, казалось, читали мысли друг друга. Мы даже в прятки не могли играть, потому что с закрытыми глазами он мог найти меня, а я – его.
– И что же между вами произошло? – с участием спросила Ялиоль.
– Однажды мы встретились, когда я уже всюду таскался за Катрамом. Это было здесь, на рынке. Не помню, зачем Катрам приехал в Фалидар. – Арсений тяжело вздохнул и продолжил: – Кажется, мы искали какую-то редкую пряность. Я проходил вдоль торговых рядов и, увидев брата, окликнул его. Но Евсей не бросился меня обнимать. Он вообще сделал вид, что не замечает меня, а когда я к нему подошёл, оттолкнул меня и назвал предателем. Я сказал в ответ что-то обидное. Мы едва не подрались. Нас заклинанием растащил Катрам. С тех пор я не видел Евсея и не чувствовал его.
– А сейчас чувствуешь?
– Как только услышал рассказ матушки о нём…
– Тогда, не будем дожидаться восхода солнца, – поддержала решение Арсения Ялиоль и подумала: «Обычные люди уже упали бы без сил, сражённые сном».
Арсений оставил на столе записку, в которой обещал матушке поскорее вернуться с братом. Затем молодые люди покинули хижину, где в одиночестве осталась напуганная и несчастная Дарина. Слова на листке бумаги, который она обнаружит, проснувшись, должны были её утешить.
***
Молодой маг действительно не чувствовал усталости, он сосредоточился на своих ощущениях. Оказавшись на улице, он сел посреди двора в медитативную позу и закрыл глаза. Долго ждать не пришлось, Ялиоль даже не успела обойти его кругом.
– Евсей на востоке Алории, – прошептал Арсений.
– Он за городом или ещё дальше? – с участием спросила Ялиоль. – Насколько хорошо ты его чувствуешь?
– Он где-то в той стороне. – Арсений поднялся и отряхнул одежду.
– В той стороне Бантолия и Доринфия. Ты только что рассказывал, как вы легко находили друг друга.
– Но это же не игра в прятки. – Арсений нахмурился.
– Тогда как мы будем искать твоего брата? – поинтересовалась Ялиоль и направилась к диску.
– С помощью магии и кровного родства. Катрам рассказывал об этом.
– Есть заклинание поиска?
– Такого не существует, иначе я легко нашёл бы твоего отца.
Арсений снял с шеи треугольный амулет и протянул руку Ялиоль.
– Тебе придётся пустить мне кровь. Доставай меч.
Ялиоль испуганно глянула на него, но без лишних слов извлекла из креплений на бёдрах острые детали и мигом собрала из них меч. Арсений даже не поморщился, когда лезвие оставило на его ладони кровавый след. Маг поднёс рану к амулету и окропил его своей кровью.
– Объяснишь, зачем всё это? – настороженно спросила Ялиоль.
– Делаю компас. Если всё получится, то он усилит нашу связь и укажет на брата. – На ладонях мага вспыхнули красные камни. – Буссола сангвита!
Заклинание подняло амулет с ладони Арсения и тут же бросило обратно.
– Буссола сангвита! – громче произнёс магические слова Арсений.
Всё повторилось, но Арсений не отступал, он буквально прокричал заклинание.
– Разбудишь матушку. – Ялиоль цыкнула и подошла к нему. – Вспомни, как ты играл с братом в прятки. Думай о нём, представляй его. Что там тебе говорил Катрам?
– Именно так и говорил…
Ялиоль осторожно взяла амулет, положила на свою ладонь и сказала:
– Сосредоточься. Уверена, у тебя получится.
Арсений простёр руки над амулетом, закрыл глаза и прошептал заклинание. Кровь на амулете заискрилась, а он сам так стремительно взмыл вверх, что девушка едва успела поймать его за тесьму.
– Ну, вот видишь, – улыбнулась она, – твой компас действительно указывает на восток.
– Я всегда знал, что мы отличная команда! – Арсений радостно обнял её.
Ялиоль повесила амулет ему на шею и поспешила запрыгнуть на диск. Им пришлось поменяться местами: Арсений встал впереди, закрыл глаза и развёл в стороны руки, а Ялиоль заключила его в объятия, не позволяя упасть с диска. И так две странные фигуры устремились туда, куда указывал компас.
С такой скоростью диск ещё не летал никогда. Путешественники не успевали смотреть на звёзды, и высокие горы проносились под ними за мгновения. Арсений попросил остановить диск, когда они вновь оказались вблизи границ Доринфии.
– Он рядом! – Молодой маг открыл глаза и посмотрел на Ялиоль. – Но чувство такое странное… Обычно я ощущаю на расстоянии предмет или человека, а сейчас я ощущаю лишь присутствие Евсея.
– Это не одно и то же?
– Я не могу его нащупать, вместо него трогаю пустоту, и в то же время понимаю, что он там есть…
– И что это может означать? У тебя есть объяснение?
– К сожалению, да, – помрачнел Арсений. – Так бывает, когда маг через кровные узы ищет человека, а натыкается… на его душу, покинувшую тело!
Ответ был настолько неожиданным, что Ялиоль не сразу нашла подходящие слова. Она решила снизить высоту до минимума. Диск нырнул в пространство между кронами деревьев и полетел, почти касаясь травы.
– В нашем сложном мире существует масса загадочных явлений, – осторожно произнесла она. – У меня нет магического дара, но я предчувствую: твой брат жив!
– Предчувствие?
– Да, у людей есть предчувствие… Оно так же сильно и всегда говорит правду, если его уметь слушать. – Голос девушки звучал спокойно и убеждённо, и у Арсения практически не осталось сомнений в её правоте. – Подумай, то, что говорил Катрам, не обязательно должно быть описанием твоих ощущений. Наверняка мы найдём иное объяснение, когда увидим твоего брата. Кстати, он во всём твой близнец или только внешне?
Арсений начал описывать Евсея, отчего магическая связь только возросла. Теперь он чётко знал, куда лететь. Из его рассказа Ялиоль поняла, что братья родились с разницей в несколько минут, Евсей появился на свет первым и по прихоти природы обладал светлыми волосами и голубыми глазами, а во всём остальном они почти неотличимы внешне. Но характер у них был разный. Брат Арсения раним и неразговорчив, и в детстве он часто плакал, потому что не смел ответить обидчикам. Воспоминания о первом синяке, полученном Арсением в драке за брата, растрогал Ялиоль и заставил её проникнуться к нему особой теплотой.
***
Разгоралось утро; впереди показалось множество разрозненных огоньков палаточного лагеря. Арсений пожалел, что не знает заклинания, позволяющего усилить зрение. Издалека они не смогли разглядеть людей и хотя бы приблизительно представить размеры вооружённого отряда. Арсений решил сделать себя и свою спутницу невидимыми, чтобы подлететь поближе. Вряд ли кто-то смог бы заметить в рассветном тумане скользящий над землёй каменный диск.
– Ты чувствуешь его сейчас? – спросила Ялиоль, пролетев какое-то время в полной тишине.
– Я по-прежнему чувствую его душу и не ощущаю его тела… даже мертвого… Там есть женщина, наверное, та, о которой говорила матушка. Я даже смог почувствовать силу её крепких мышц.
– Ты мысленно щупаешь эту женщину?!
Ялиоль не удалось шуткой отвлечь Арсения от мыслей, причиняющих ему боль. Арсений надолго замолчал, а далёкие огоньки не приближались.
– Странно не только это, – внезапно нарушил он молчание. – Тебе не кажется, что мы давно должны были не только долететь, но и перелететь палаточный лагерь?
