Евгения Ляшко
Тот самый Севастополь
– Это у вас у радистов такой способ тайны скрывать, молчит и всё? – недоверчиво спросил Антон.
– Да самому страсть как любопытно узнать. Ведь рядом под боком был. Я тебе сказал всё, что знаю, – сказал Сергей, заглядывая в глаза Антону.
– Ты это, если что ещё узнаешь, то поделись. Прямо интересно, такие же случаи редко бывают. А мне скучно здесь. Хоть развлекусь, – сказал Антон, улыбаясь, но Сергей почувствовал, что градус теплоты его улыбки весьма обманчивый.
Поскольку за Владимиром приглядывал Саня, а за Сергеем следил Антон, курьером между друзьями и особистом выступал Денис.
– Я вам, что голубь посыльный? Хорошо устроились, ты посмотри на них, – деланно возмутился Денис.
– Ты же знаешь, что сочтёмся, – утешил друга Сергей.
– Куда вы денетесь, – ответил Денис, направляясь к особисту.
Иван Макарович посмотрел на курьера более чем загадочно, после получения весточки от Сергея. Хоть Денис и выглядел двадцатилетним, но пятидесятилетний зрелый мужчина внутри сразу же подметил, что ситуация весьма запутанная.
«Особисту может чуть больше полтинника. Что ж, попробую разговорить» – подумал Денис и спросил:
– Иван Макарыч, вы позволите высказаться?
Особист кивнул, вглядываясь в непроницаемое лицо молодого парня с взглядом человека видавшего виды.
– Раз мы уже в этой ситуации, то почему бы нам не объединиться, чтобы не наступать друг другу на пятки. Два мои близких человека подвергаются опасности каждую минуту. Я хочу знать, как я могу им помочь. Я же вижу, что Артём ваш человек. Вы его прикрываете. Возможно, даже говорить об этом не можете, но кивать то вам никто не запрещал? Кивните один раз, если да, и два раза, если нет, – сказал Денис.
Глаза Ивана Макарыча округлились, но надо отдать должное, он лишь сдвинув брови, кивнул, этому своеобразному матросу.
– Отлично. Я понял. Позвольте высказать свои соображения? – попросил Денис, не отрываясь, смотря на особиста.
Иван Макарыч снова кивнул.
– Саня и Антон несколько раз встречались в столовой, но не выдали, что знакомы ни одним жестом, ни одним взглядом. Я всё же полагаю, что они знакомы. Мне нужен напарник, чтобы проследить за обоими и вычислить способ, как они общаются. Вероятно, у них есть некая закладка, а то и несколько, – озвучил свою просьбу Денис.
– А если они догадываются друг о друге, то мы потеряем время и будет риск утечки информации от ещё одного вовлечённого лица, – сухо сказал Иван Макарыч.
– Согласен. Не подумал. Тогда я сам. Разрешите выполнять? – отрапортовал Денис.
– Сынок, ты не торопись, но поспешай. Нам нужно точно знать, что происходит до прибытия в Тулон, – попросил особист по-отечески.
– Стоянка будет четыре дня с двадцать четвёртого июня, то есть у меня есть целых десять дней, – подмигнул Денис и вышел, оставив снова недоумевать особиста своей осведомлённостью.
Глава 10
Денис после вахты посмотрел на свою робу и опечалился её видом. Горячую воду в душ подавали один раз в неделю, так сказать устраивали банный день. Холодный душ для закаливания принимал весь личный состав, но вот отстирать в холодной воде не всё удавалось. И тут он вспомнил один надежный способ, который, как ему казалось, всё ещё хорошо был закреплён в памяти. Он взял верёвку, привязал к ней брюки с рубахой, выкинул за борт и стал отсчитывать время. Но видимо или считал он медленнее, чем надо или позабыл другие секреты, но достал он чистую выбеленную морской солёной водой робу. Денис от досады заругался. Куда он теперь с такой робой. Не будет же один стоять как белая ворона на построении. Проходящий мимо Саня, быстро сообразив, что произошло, противно захихикал.
– Не грусти, есть у меня запасная и, причём твоего размера, пойдём, подарю, – продолжая смеяться, сказал Саня.
Он привёл Дениса в какую-то кладовку, которую среди прочих мест, если не знаешь, где она располагается и не найти.
– Сколько служу на этом корабле, а всё время на новые места натыкаюсь, – сказал Денис.
– Да, вроде сто сорок пять метров длины, а целый лабиринт, в котором и заблудиться легко, – согласился Саня, перебирая одному ему ведомо с чем коробки.
В этот же день на палубе на баке был очередной просмотр кинофильма. Военные инженеры с разрешения командира настроили одну из спутниковых антенн на приём разнообразных каналов, и по телевизору в столовой можно было увидеть разнообразный репертуар развлекательных программ. Однако нет ничего лучше, чем вариант летнего кинотеатра, когда вокруг тебя открытое море.
Сегодня показывали «В бой идут одни старики». Личный состав присутствовал в максимально возможном количестве. Денис заметил и Саню и Антона. И с этой минутой, он уже не следил за разворчавшимся сюжетом, который знал наизусть. В момент, когда в фильме Титаренко на трофейном «Мессершмитте» вылетел на разведку, Саня поднялся со своего места и куда-то пошёл.
Денис задумался: «Идти следом нельзя, сообщник может следить. Попробую вычислить время его отсутствия».
Не успел Титаренко отправиться на повторную разведку, как Саня вернулся.
«Видимо недалеко ходил» – пронеслось в голове у Дениса.
Спустя какое-то время Денис обнаружил, что Антона нет на своём месте. Мысленно выругавшись, Денис подскочил и пошёл, стараясь не бежать в ту сторону, куда отлучался Саня. Вдруг его осенило: «А не в свою ли кладовочку он ходил?». Развернувшись, Денис направился в то место, куда сегодня его водил Саня. Издалека он приметил фигуру Антона, который бесшумно просочился в кладовку. Денис аккуратно прошагал к двери, которая неожиданно распахнулась у него перед носом.
– Ты чего тут ходишь? – спросил Антон.
– А ты сам, что здесь забыл? Пилотам тут вообще не место, – огрызнулся Денис.
– Хочешь сказать, тоже прознал про хлебное место и пришёл поживиться, – сменил гнев на милость, сказал Антон.
– Есть такое дело, – быстро ответил Денис.
– Давай вместе посмотрим, что это толстячок Саня тут припрятал из харчей, – отозвался Антон и повернулся спиной к Денису.
Денису ничего не оставалось делать, как изобразить бурный поиск. Он чувствовал, что Антон как-то смещается левее.
«Ага, значит там у них место для передачи сообщений» – догадался Денис.
Как вдруг Антон выключил свет и выскочил, захлопнув за собой дверь. Денис оказался в кромешной темноте. Нащупав выключатель, Денис очень обрадовался: «По крайней мере, не в темноте сидеть придётся». Он огляделся. Нужно было искать способ выбираться, так как кислорода становилось всё меньше. Это была кладовая Сани, набитая до отказа различными припасами, одеждой, провиантом. Денис стал глубже зарываться в коробки и обнаружил ящик со слесарными инструментами. Расковыряв замок, изрядно с ним повозившись, Денис освободился из заточения. Медленно открыв дверь, он увидел пустой коридор.
«И вот куда мне теперь идти? Спрятаться у особиста? Так меня могут увидеть, пока я туда дойду» – задавался вопросами Денис.
Но оставаться в кладовке было нельзя.
«Придётся сделать ход конём» – подумал Денис и отправился на бак.
Фильм уже закончился. Лавки и стулья были наполовину убраны. Денис разыскал взглядом Саню и отправился к нему.
– Саня, иду с повинной, – сказал Денис, стараясь не показывать, что заметил дикую растерянность кока и бегающие глазки.
– Говори, – на выдохе сказал Саня.
– Заглянул к тебе в кладовку. Думал, может у тебя там шоколад есть или сгущёнка. А там наш пилот. Представляешь? Так он меня там запер. Если бы не твои отвёртки с молотками, я бы там задохнулся! – возмущаясь, шёпотом сообщил Денис.
– Так это. Ты что там замок раскурочил? – спросил Саня.
– А что мне оставалось делать? – ответил вопросом на вопрос Денис.
– Пойдём, починим, а то всем достанется, если офицеры обнаружат, – заспешил Саня, схватив Дениса за руку.
Денис видел, что у Сани отлегло. Он даже стал улыбаться, когда они зашли в кладовку. На этот раз Денис избегал заходить в помещение и помогал Сане снаружи. Перед тем как уходить Саня долго возился с раскладыванием вещей, а Денис приметил, что Саня прихватил спичечный коробок с полки.
«Так, так, так. Видимо это то, что мне надо срочно раздобыть» – подумал Денис.
– Если честно, я чего-нибудь бы съел, – сказал Денис.
– Давай в столовую, сейчас сообразим что-нибудь, – ответил дружелюбно Саня.
В столовой Саня прошёл в кухню, а Денис проследовал за ним следом и увидел, куда тот положил спичечный коробок.
– Эх, сейчас бы картошки жареной. Были бы в порту, так пожарили бы в турбине, – сказал Денис.
– Ага, помню как последний раз, кто-то жарил, и время не рассчитал, так, то, что было набито в десятикилограммовую жестяную банку из-под сгущёнки, разлетелось на пол корабля. Вот боцмана орали тогда, – усмехнулся Саня.
– Работа у них такая палубу в чистоте содержать. Да кто ж сознается, что этот беспредел учинил, – хохотнул Денис.
– У меня тут масло сливочное и варёные яйца. Порежь хлеба, – сказал Саня.
Денис улучив момент пока резал хлеб, заглянул в спичечный коробок. В нём лежала свёрнутая катушка белой бумаги. Он стрелой вытащил катушку и вернул коробок на место. Саня принёс чайник с горячим чаем и два стакана.
– Ну что пойдём, подкрепимся, – натянуто улыбнулся он.
– Пошли, – подхватив поднос с едой, сказал Денис.
Едва они сели за стол в столовой, как Саня сказал:
– Тю, соль забыл, сейчас принесу.
Денис видел, куда пошёл Саня и понял, что тому не терпелось открыть коробок из-под спичек. Обратно Саня пришёл довольный и даже начал травить анекдоты. «Видимо, это было его послание Антону и он думает, что послание доставлено адресату» – хмыкнул про себя Денис.
Поздно вечером у себя в кубрике Сергей, Владимир и Денис развернули записку, которая гласила «Всё готово».
Глава 11
На душе было тоскливо. Артём открыл глаза и осмотрелся. Трубы под подволоком вентиляционной камеры не позволяли стоять в этой тесной коморке, в которой он содержался под стражей. За переборками то и дело слышалась крысиная возня. Еду приходилось, есть с подноса, стоящего на коленях. По нужде можно было обратиться к караулу, чтобы сходить в гальюн. Спать для высокого человека в скрюченном состоянии было проблематично. Он пытался, как мог, выпрямить затёкшие ноги. На корабле не существовало отдельного помещения для гауптвахты. Нарушителей отправляли в комендатуру, когда они стояли в порту. А если такая необходимость возникала в море, то выделяли каюту. Однако на данный момент все каюты были заняты делегацией, направлявшейся на встречу в Тулоне. Часы медленно тянулись, позволяя Артёму предаться воспоминаниям.
Шесть лет назад он, учащейся средней школы, как и другие отличники его района, был награждён поездкой в Болгарию. Страны социалистического лагеря периодически устраивали различные перекрёстные визиты для закрепления дружеских отношений. То проводили спортивные соревнования, то обменивались школьниками и студентами на время каникул. Артём был несказанно счастлив побывать за границей. Тогда он ещё не догадывался, что именно это событие разделит его жизнь на до и после. Ему так хотелось бросить всё в Союзе и уехать на такой манящий Запад. Его ничего не держало в СССР. Отец, считался всю жизнь сыном врага народа. Деда репрессировали и, слушая бабушку, о том какой он был хороший человек, как заботился о семье, Артём думал, какой не справедливой каре подвергся его дед. Мать также происходила из семьи политических заключённых. Она ничего не могла рассказать о своих родителях, возможно просто отмалчивалась. Артём не хотел причинять ей боль, поэтому сам не спрашивал, что произошло с дедом и бабкой, и почему её воспитывала тётка. Он был единственным и поздним ребенком у этой выстрадавшей своё счастье семейной пары. Поэтому он так хорошо учился. Не все предметы давались Артёму легко. Но он не хотел огорчать родителей. Ему было важно, чтобы они им гордились. В Болгарии Артём встретил свою первую любовь Марийку, с которой переписывался потом целых два года, немного позабросив учёбу, а она взяла и вышла замуж. Это стало причиной того, что по окончании школы, вместо золотой медали он получил серебряную. Но самым переломным моментом было знакомство с Георги Тодоровым. Этот парень жил вместе с ними в санатории в Албене. Он, как старший товарищ со стороны Болгарии, был своего рода пионервожатым. Завязалась дружба, хоть между ними и было порядка семи лет разницы. Георги удивительно красиво рассказывал о своей профессии, основа которой была работа с одарёнными детьми. «Я им могу дать больше, чем может позволить себе вся семья ребёнка,» – хвастался он, рассказывая, как устроил в международные институты, многих мозговитых ребят. «Захочешь, я и тебе место, подыщу» – обещал Георги. Но все мысли Артёма были тогда лишь о Марийке. И если он и хотел куда-либо переехать, то только с ней, а эта юная особа жила в своей Болгарии итак припеваючи. Артём переписывался с Георги больше из вежливости, но когда Марийка бросила его, а это случилось почти в одно и тоже время со смертью матери, он стал более по-взрослому оценивать свою жизнь. Он понимал, что досмотрит отца и затем подастся на запад. Но выходы в другой мир нужно было искать уже сегодня, не откладывая. Он написал о своём желании учиться где-нибудь в Европе и если Георги, всё ещё хочет ему помочь, то он с удовольствием примет эту помощь.
Разговор с отцом о предложении уехать учиться в Сорбонну для поступления на математический факультет состоялся уже через месяц. Они ни разу не обсуждали ещё так долго что-либо. Артём ожидал, что отец будем им гордиться. Но выслушав сына внимательно, отец нахмурился и сказал – «Твой дед был предателем родины, потому что как завсклад в голодовку воровал муку и продавал в три дорога. Родители твоей матери были врачами и мстили, за своего белогвардейца деда: вместо лечения травили красноармейцев. Я не позволю своему сыну запятнать себя. У человека всегда есть выбор, кем стать. Можно мстить, не раздумывая, а можно разобраться с прошлым и жить настоящим, не повторяя ошибок предков». Эти слова до сих пор стояли в сознании Артёма. Он был так обижен на несправедливость, а оказалось, что дед получил по заслугам. Он так хотел вырваться на запад и доказать, что может прожить и без Союза, а оказалось, что с долей вероятности девяносто девять процентов его пригребут к рукам западные спецслужбы, ведь бесплатный сыр только в мышеловке.
Отец всю жизнь проработал инженером на оптико-механическом заводе и имел контакты с военными через оборонные заказы. Он нашёл нужного человека, который смог проникнуться ситуацией и предложить решение, через заинтересованные структуры. Невероятное решение ошеломило и отца, и сына. Артёму предлагалось вступить в ряды внешней разведки и начать карьеру двойного агента. С его биографией и складом ума, он мог немалого добиться на этом поприще.
Год учебы в Сорбонне дал много пищи для размышления. Артём увидел, что всё, что писала газета «Правда» оказалось правдой. Бывшие союзники после Второй Мировой войны поставил во главе угла победу над СССР, и напирали на психологические методы ведения войны, а не только на вооружение европейской части Евразии для сдерживания мифической советской агрессии. По рекомендации куратора Артём пошёл служить в армию, взяв академический отпуск. Так повышались шансы на интерес к его персоне сразу после получения диплома. На флот его отправили намеренно, чтобы и заматерел и прошёл необходимое для его будущей роли обучение. Особист на «Красном Кавказе» знал только то, что парень «особенный» и получил он эти данные как бы от произошедшей утечки информации. С одной стороны это определенным образом помогало Артёму. Иван Макарыч за ним приглядывал, но отчетов о деятельности запросить не мог. С другой стороны, если произойдёт непредвиденная ситуация, то к нему можно было бы обратиться. И вот произошла эта ситуация, когда сослуживцы заметили его во время отправки и приёма шифровки. Это было задание Центра. Артём должен был себя как-то скомпрометировать, чтобы те, кто его вёл, убедились в его непатриотизме по отношению к родине. Артём сдружился с потомками из Белой Эмиграции и поддерживал с ними связь через одного радиолюбителя из Сорбонны. Эта ячейка продолжала, не смотря ни на что, вести пропаганду против социализма. «Но, как и с чем именно обратиться и нужно ли обращаться к особисту? Может всё идёт как нельзя лучше?» – рассуждал Артём.
Он ждал, что однажды его захотят завербовать в прямом диалоге. Но как бы он к нему ни готовился, но предсказать, как это произойдёт не смог. Во время посещения гальюна он увидел нового пилота, который присоединился к экипажу за день иди два до отплытия. Антон уговорил матроса, караулившего Артёма дать походить больше на свежем воздухе Артёму и размяться.
– Ты посмотри на него. Скоро он ходить не сможет из-за того, что сидит скрючившись. Вам его тогда носить придётся. Куда ему тут бежать? В море нырнёт что ли? – поругал Антон матроса, который прикинув перспективу сразу же согласился.
Антон подошёл к Артёму, и, прищурившись от яркого солнечного света, спросил: – Тебе что-нибудь нужно?
– От воды не отказался бы, – ответил Артём благодетелю.
– Парень, ты что хочешь, чтобы твой подопечный коньки отбросил. Бегом воды неси! – прикрикнул Антон.
По какому-то странному стечению обстоятельств матрос побежал выполнять, оставив их двоих наедине.
– Я готов тебе помочь сбежать, когда мы прибудем в Тулон. Ты со мной? – быстро спросил Антон.
Артём застыл от неожиданного предложения. В нескольких шагах появился карауливший его матрос.
Антон развернулся уходить и пообещал:
– Думай. Я зайду завтра.
«Неужели надо принять предложение пилота?» – раздумывал юный разведчик, снова оказавшись запертым.
Усиливающаяся качка корабля, предвещала начало шторма.
Глава 12
Члены делегации, разместившиеся на «Красном Кавказе» в большинстве своем были представлены высшими чинами флота. Помимо участия в приёме, организованном Русским обществом во Франции, многие из них были задействованы в разного рода рабочих группах по вопросам стратегического военного взаимодействия. Франция, не бывшая членом Североатлантического Альянса, проводила собственную независимую политику, но и постоянно выверялась с мнениями таких держав как Великобритания, США и СССР. Благодаря стараниям генерала Шарль де Голля, Франция стала ядерной державой, также заставив говорить с собой на равных другие ядерные государства. Холодная война противостояния идеологической и политической конфронтации ушла глубже, но не закончилась после Мальтийского саммита в1989 году. Почти полвека открытого противоборства не проходят бесследно. Дипломатические работники старались из всех сил повышать уровень взаимодействия между странами НАТО и Советским Союзом. Но как ни старайся, но само наличие НАТО и постоянное расширение его на восток, говорило об обратном.
Адмирал Кузьмин Лорий Трофимович как начальник Военно-дипломатической Академии Советской Армии именуемой на внутреннем сленге как «консерватория», также был в составе делегации. Его миссия не разглашалась. Для всех он был представителем дипломатического корпуса в сфере образования. А на самом деле, ему как военному разведчику необходимо было провести секретные переговоры с французской стороной. Несмотря на то, что в марте на всенародном референдуме более семидесяти шести процентов высказались за сохранение единого государства, в СССР назревал кризис, к которому немало усилий приложили западные спецслужбы. В КГБ понимали, что со дня на день возможен государственный переворот и искали пути предотвращения.
Лорий Трофимович вышел прогуляться на палубу, а затем поднялся выше в БЧ-4 к капитанскому мостику. Он хотел побыть один в этой предштормовой погоде, которую уже почувствовал, как опытный моряк. Море ещё было спокойно, но ветер усиливался. Неожиданно его мысли были прерваны высоким матросом – связистом, первую часть сообщения которого, выхватил и унёс ветер.
– …. Товарищ адмирал, прошу покинуть палубу, – заявил он в безапелляционной манере.
– Это ещё почему? – уставился начальник консерватории.
– Ели вам ваш детородный орган дорог, то уходите. Антенны испытывают перед штормом. Дана команда вывести их на высокое напряжение, – сказал Владимир и зашагал к себе в часть.
Владимир почувствовал, что перегнул палку. Сложно быть адмиралом с погонами старшины старшей статьи. Но что сделано, то сделано.
Когда адмирал Кузьмин возвращался через пост связистов, то он, подмигнув Владимиру, сказал:
– Плох, тот матрос, что не мечтает стать адмиралом. Хвалю за службу.
У Владимира отлегло. «Не хватало еще так свою репутацию запятнать, что потом не знать, куда глаза прятать. Как же всё-таки тяжело бывает промолчать или подобрать в нужный момент правильные слова. Не зря, однако, древние говорили, что молчание золото, а слово серебро» – рассуждал сам с собой Владимир, испытывая внутреннюю легкость после слов адмирала.
По традиции на день рождения именинника в столовой пекли небольшой торт. Владимир пришёл на ужин и увидел счастливые лица Сергея и Дениса.
– С днём рождения! – проскандировали они.
– Так он у меня завтра, – удивился Владимир.
– Это да, но шторм уже начинается и завтра вряд ли кто-то вообще сможет на него даже взглянуть, а не то, что съесть, – сказал Денис, приглашая жестами всех за стол и размахивая большим тесаком, которым собирался делить торт.
По Чёрному морю шторм ощущается как плаванье на стиральной доске. Но шторм в Средиземном море представлял собой нечто иное. Волны были выше и расстояния между ними были шире. Когда корабль устремлялся носом вниз, внутри моряков всё переворачивалось. Личный состав был сине-зелёного цвета. Сухарики уже ни кому не помогали. В течение почти шести дней эскадра пыталась выйти из штормового района. Владимир видел в визир, как подбрасывало спасательный бот оранжевого цвета. Одна за другой волны его накрывали, а он словно поплавок выпрыгивал из воды. «Каково же там сейчас людям?» – передёрнуло его от этой мысли, и чтобы успокоить подкатившую к горлу тошноту он устремил свой взгляд на ТАРК «Калинин». Двести тридцать метров длины корабля позволяли ему не прыгать как щепка, а продолжать спокойно следовать своим курсом.
«Беда пришла, откуда не ждали» – подумал Владимир, когда матрос доложил, что на клотике перегорела одна из опознавательных лампочек. Он посмотрел на членов своей команды и понял, что лучше замену произведёт сам. Как старшина первой статьи, да и просто, как человек, он не хотел подвергать чужую жизнь опасности. Где спасательный ремень для пристёгивания, искать не стали. Наверняка это отняло бы кучу времени, пока разыскали бы боцманов, которые также как и все, страдая от морской болезни, искали укромные местечки по кораблю. Владимир вышел на палубу и быстрым шагом направился к мачте. Преодолевая один за другим пролёты металлической лестницы, он оказался около перекладины, на которой была виновница его беспокойства. Сменив лампочку, Владимир улыбнулся самому себе и посмотрел в низ. Взгляд упёрся в беснующуюся морскую пучину. Палуба была где-то сбоку. Корабль, сильно накренившись, старался побороть очередную волну. Неприятный холод прокрался в самое сердце. Владимир вцепился пальцами за поручни так, что побелели костяшки пальцев, и начал осторожно спускаться.
«Устав написан кровью. Не дураки придумали эти спасательные ремни» – пропульсировало в голове у Владимира.
Артём понял, что пока море не спокойно пилота в гости ждать не следует. Эта многодневная болтанка позволила ему проработать добротный план. Он примет предложение Антона и оказавшись во Франции, вернётся в Сорбонну для продолжения обучения. А связной в Сорбонне немного позже передаст всё в Центр.
Глава 13
Моряки наконец-то смогли выдохнуть от временных неудобств, подаренных штормом. Появился аппетит, и в столовую снова была очередь. Скоро должны были причалить к берегу Франции. Раздавались последние поручения перед стоянкой. Корабль ожил, словно муравейник после спячки.
Утром двадцать четвёртого Артёма перевели в каюту, так как два члена делегации планировали более длительный визит и возвращение обратно самолётом. Артём ждал, когда появиться Антон, но так его и не увидел. Однако под тарелкой во время завтрака нашёл записку, состоящую из одного слова «Обед». Артём сразу же догадался, что в обеденное время наступит тот самый час икс. Он стал мерять шагами каюту, а затем, оглядевшись, открыл иллюминатор и занялся гимнастическими упражнениями, за которыми так истосковалось его тело. Физическая нагрузка всегда помогала Артёму переключить мозг от ненужных переживаний, стабилизируя нервную систему и снимая стресс. Примерно через полчаса после завтрака он почувствовал, как корабль пришвартовали к причалу. Томительное ожидание последних минут перед обедом давалось не просто. Отжимания от пола уже не помогали. Когда открылась дверь, Артём стоял у иллюминатора, разглядывая набережную. Он постарался не выказать удивления, а лишь нахмурился, когда увидел бесчувственное тело караульного, которое затаскивал в каюту пилот. Антон выпрямился и бросил вещи койку.
– Он живой и через несколько минут придёт в себя, поторопись, – сказал Антон, видя, как напрягся Артём.
Они оба переоделись в форму французских моряков.
– Сейчас идёт экскурсия для французов, мы присоединимся к ним. Но у меня к тебе дело, в котором ты мне поможешь, перед тем, как мы покинем корабль, – сказал Антон.
Артём просто кивнул. Лицо Антона оставалось безучастным к происходящему. Понять, о чём он думает и что собирается делать, не представлялось возможным.
По пути на палубу они зашли в соседнюю каюту, в которой на кресле перед столом сидел спящий адмирал Кузьмин.
– Берём под руки, я покажу куда идти, – скомандовал Антон.
Артём подчинился, думая, что сейчас они потащат адмирала в вертолёт, хотя и понимал, что это будет большущая глупость на глазах у всех поднять вертолёт в воздух. Но он ошибся. Они погрузили спящего в командирский катер и прикрыли чехлом так, чтобы его не было видно. Артём удивился, что Антон не связал руки адмиралу.
«Видимо, он не скоро проснётся или это сделает сообщник» – подумал Артём.
– Всё, теперь на палубу, – прошептал Антон.
Артём проследовал за Антоном и протиснулся в самую гущу гостей «Красного Кавказа», которые уже направлялись к трапу.
Саня суетился в своей кладовой, в последний раз перебирая, всё, что ему может пригодиться в его новой жизни. Подложив, как и было велено, снотворное адмиралу. Он принёс завтрак ему в каюту, пояснив, что сегодня другой порядок по кухне. А сейчас он торопился выполнить ещё один пункт соглашения. Ему надо было спустить командирский катер. И для этого Саня хотел воспользоваться услугами своего нового подкормленного друга Володи и его шлюпочной команды. Володя обещал помочь и, как и договаривались, после обеда катер был подготовлен к спуску на воду. Саня схватил рюкзак и помчался стрелой. Он забросил рюкзак и залез в катер, готовясь к спуску. Как вдруг перед его глазами появилось лицо Ивана Макарыча.
– Куда собрался товарищ кок? – язвительно спросил особист.
Руки Сани затряслись. Нижняя губа побелела.
– Нужно срочно уходить. Будут взрывы. Мины ещё в Севастополе поставили, – со щенячьими завываниями поведал Саня.
За особистом показался Владимир и Денис.
– Отведите его в мою каюту, – скомандовал Иван Макарыч.
– Там адмирал, – начал тыкать пальцем Саня на лежащий рядом свёрнутый чехол.
– Товарищ адмирал уже в другом месте, – ответил Иван Макарыч.
– Вы меня не слышите, надо уходить, – снова пролепетал Саня.
– Уже не надо, не переживай. Сейчас ты мне всё расскажешь, когда доберёмся до каюты, – ласковым голосом, от которого пробежали мурашки у всех присутствующих, сказал особист.
Денис и Владимир находились в каюте Ивана Макарыча, когда Саня рассказал о том, что планировалось. Британцы хотели отвлечь взрывами и украсть адмирала Кузнецова в Тулоне, чтобы вбить клин между дипломатическими взаимоотношениями СССР и Франции. Взрывчатка была установлена в Севастополе перед отплытием, когда противодиверсионные установки с электромагнитным импульсом не позволяющие работать водолазам были отключены.
– Вот дурак, неужели он думал, что выберется из порта. Он же не успел бы даже далеко отплыть. Береговая охрана на раз-два бы с ним разделалась. И кстати, у меня тут вопрос возник. Так, а что я тогда в воде видел? – спросил Владимир Дениса, когда они покинули каюту особиста.
– Попользовались им, это верно. Жаль, что чувство наживы не позволило Сане оценить ситуацию. Может и сам бы догнал, что его как жертвенную овцу ликвидируют, – сказал Денис
Однако на вопрос друга ихтиолог не ответил, размышления на эту тему уже бередили его мозг.
Глава 14
Артём видел себя словно со стороны. Он покинул «Красный Кавказ». Нет не так. Он сбежал из-под ареста на корабле, где прослужил без малого два года. Он запросит статус беженца и продолжит своё образование уже в другом статусе.
«Но об этом я подумаю потом» – решил Артём, снова вернувшись к реальности.
А реальность выглядела не очень определённо. Антон взял такси, и они отправились в ближайший мотель. Он заплатил за два месяца проживания вперёд.
– Нас будут искать где угодно, но не рядом с портом. Пока не кинулись, нужно закупить продукты и сменить одежду, – сухо сказал Антон, протягивая Артёму солнцезащитные очки.
Антон купил всё необходимое в супермаркете, включая электроплитку и посуду с чайником, готовясь «залечь на дно». Все это время Антон в основном молчал. Артём тоже помалкивал. Оказавшись в небольшой комнате мотеля, Антон поставил варить макароны и сказал:
– Проследи, чтобы сварились. Если я не вернусь к тому времени, то ставь разогревать котлеты.
Неожиданно Артём остался один. Подозревать Антона в том, что он сдаст его полиции, Артём не стал. Беспокойства по поводу его отсутствия тоже не было. «Наверняка пошёл на встречу со своим связным» – подумал Артём, спокойно готовя обед.
Антон вернулся к тому времени, когда Артём уже отобедал.
– Не всё гладко прошло. Завтра будет вторая попытка, – сказал Антон.
Артём сразу догадался, о чём идёт речь.
– Не получилось Кузьмина с корабля забрать? – спросил Артём.
– Не получилось. Завтра будет товарищеский матч по волейболу на спортивной арене в сорока километрах отсюда. Нужно поработать с внешностью, – ответил Антон, присаживаясь за стол.
Молча поев, он прошёл в ванну и сбрил усы. Когда он вышел, Артём рассмеялся.
– Лицо загорелое было, а теперь белая полоса под носом, – пояснил он причину своего смеха.
Антон улыбнулся и ответил:
– Это только начало.
Выпив кофе, он снова прошёл в ванную комнату. Через час его светлые брови и волосы на голове приобрели темный отлив. А тональный крем исправил огреху под носом. Удовлетворившись видом своей внешности, он уставился на Артёма. Догадавшись, о чём думает Антон, Артём завертел головой и воскликнул:
