Евгения Басова
РОДные Боги

– Ну вот и пригодился! – засмеялась Богиня.

– Как вас звать-величать? Меня Евдокия Матвеевна.

– Йогиня я.

– Баба Дуся, – Ульянка дёрнула старушку за рукав. – Это баба Яга. Ей Леший и Болотник ягоды принесли в корзиночке, и ещё Леши…

– Йогиня?

– Да.

Авдотья вдруг испуганно оглянулась по сторонам, схватила Богиню за платье и сцапав Ульянку свободной рукой, потащила обоих в сторону деревни.

– Пошли-ка милая в избу. Негоже тебе в таком наряде щеголять среди народа, да чтож такое-то…

Она вдруг становилась и с прищуром оглядела Йогиню.

– Право Ягиня??

– Право. – кивнула головой девушка.

– Да что ж такое-то, сама Матушка пришла в гости, а у меня, акромя борща и нет ничего, стыдно-то как. Блинов бы напечь, да молоко свиньям отдала, откуда ж мне знать-то было, про гостей таких.

Она снова посмотрела на своих попутчиков.

– Так Улька. Беги до Лариски, попрошайничай молока крынку… а я пока с Матушкой, – она посмотрела на Йогиню, и снова поклонилась ей. – чайком побалуемся, да наряд пригожий подберём.

Она подтолкнула девочку в сторону деревни, и не отпуская подол платья Богини, продолжила тащить её к своей избе.

– Право Матушка Йогиня?

– Право, право…

– А коли только щас пришла? Сколько тебя привабити, других привабити… и никого… и вот вдруг… ни слова не сказав, в чистом поле, с моей Улькой… Это ты её нашла поди?

– Нет. – Йогиня, кое-как поспевала за сгорбившейся старушкой. – Не я. Болотника она разбудила своим забедованием.

– Ох. Громко забедовала?

– Болотник сказал, что на весь лес.

– А как же наши-то её не отыскали? Почти вся деревня в лес ушла. Вчерась искали, сегодня…

– Евдокия Матвеевна, матушка, леть помедленнее, ну сил уже нет за вами бежать.

– Утомила я тебя?

– Ну, немного. – Богиня звонко засмеялась, но не удержалась, и по-доброму обняла старушку.

– Вон изба моя, малёхо осталось. Остальные-то где? Где вы были столько веков? Ох, как мы звали вас, ох как звали…

– Сон Сварога же. Пришло время нам отдохнуть, да посмотреть, как вы сами управитесь.

– Да, что ж мы-то окаянные… Ты посмотри че наделали… Всё загубили, ой всё загубили!!! Матушка мне баяла, что вы вернётесь. Она очень верила. Бабушка моя баяла!!! Батюшка мой…

– Ну не зря значит!

– А ты откуда-ль речь нашу кумекаешь?

– А я давно встала. Только не могла в Яви перейти. Наблюдала за вами со своего Мира, речи ваши слышала…, а изменить ничегошеньки не получалось из подземного Мира мёртвых. Видимо потому что тут все спали, энергии живой не было… Болотника-то Улька подняла, и у меня словно второе дыхание открылось.

– Изба-то твоя хде?

– Искать надо. Даже не представляю, что стало с ней за столько лет.

– Никак тебе без избы! И другим никак! Воротину между Мирами надо восстановить!

– Восстановим Матушка, не переживайте. Вот только…

– Аавдотья!!!

Навстречу им, выбежала из небольшого домика встревоженная и взлохмаченная женщина, лет сорока:

– Авдотья!!! Улька пришла!!!

– Да знаю, Лариска, знаю. За молоком я её послала к тебе! Да скажи Мишке шоб баню затопил, надо её помыть!!! Да, вот, гостья у нас, тоже надо попарить хорошенько!

– Так, а где она была-то? – Лариса уже почти вплотную подошла к бабе Дусе и Йогине. – Здрасьте. – тихо сказала она, поглядывая в сторону Богини, и намекая Авдотье, что пора бы их познакомить.

– Внучка это моя! – баба Дуся величественно посмотрела на соседку. – двоюродная! Только с города приехала.

– Ты не говорила…

– А я сама не знала! Вот только узнала. Оля это. Двоюродная. Иди-ка-сь за молоком. Ульку и Олю покормить надо.

– Молоком?

– Не гоже молоком кормить. Блинов надобно.

– Давай плова накладу? – Лариса никак не хотела уходить от новой знакомой, внешний вид которой удивлял её, и притягивал.

– Чой-то плов-то? Бдети же, блинов надобно!

– Совсем на тебя не похожа! – заключила соседка и развернувшись, пошла к дому, за молоком.

– Очень даже похожа!

– Волосы-то белёсые! – не оборачиваясь крикнула Лариса.

– Так и у меня!

– У тебя седые! У неё белёсые!

– Крашенная она!

– Может не стоит лукавить? – вмешалась Богиня. – Почему вы боитесь сказать правду?

– Ох, не надо пока. – Авдотья устало прислонилась к своему забору. – Ещё немного, и дома.

– Вам помочь дойти?

– Вот ещё. Пошли давай, траёвничать, пока я блинов напеку.

***

– Когда? – Игорь Сергеевич схватил местного пятиклассника Гришку за шкварник.

– Дядя Серёжа!!! Отпустите!!! Тётя Лариса сказала, что молоко ей дала!!!

Участковый отпустил парнишку, и посмотрев на недоумённого Кирилла рванул к небольшому дому с зелёной крышей.

Минуты через три, ворвавшись без стука к Ларисе, мирно накрывавшей на стол, Игорь сразу понял, что мелкий Гришка, явно не соврал.

Лариса же, была далеко не пятиклассница, поэтому она смело, ловким движением руки, схватила участкового за ухо и выкинув в открытую входную дверь, властно потребовала:

– Игорёша!!! Тебя кто разучил здороваться, стучаться и быть вежливым.

– Лариса Владимировна!!!

– Я тебе сейчас и второе ухо оторву!!!

– Я по поводу Ульяны!

– А я по поводу: «Добрый вечер», «Здравствуйте», и «Не подскажете ли…».

Игорь Сергеевич, виновато потирая ухо, решил больше не спорить с бывшей дояркой, которая могла за один вечер отдоить до сорока коров… поэтому пальцы, сильнее чем у неё, были только у кузнеца.

– Лариса Владимировна! Григорий, сказал, что видел Ульяну с вами! Сегодня!

– И тебе добрый вечер Игорёша! Уля в бане, с Дуськой и её внучкой Ольгой.

– Какой ещё Ольгой? У неё нет внуков!!! У неё и детей нет!

– Двоюродная внучка, Игорёша. Двоюродная.

В дом забежал запыхавшийся Кирилл:

– Постучись!!! – предостерегающе крикнул ему участковый. – Ухи береги!!!

– Таааак, молодой человек… – Лариса двинулась в сторону кинолога.

– Здрасьте! Я с этим… – Кирилл тут же указал пальцем на Игоря, и оценив состояние ушных раковин друга, добавил. – с красноухим черепахом.

– Сколько вас там ещё за дверью?

– Всё! Я последний!

– А где вся деревня? Вы по парам разбились что ли? Остальные в лесу што-ль?

– Наверное… Мы вернулись, потому что зашли в болото, и промокли.

– И потеряли собаку… – добавил Кирилл.

– Пошли искать девочку, и потеряли собаку? – уточнила Лариса.

– Да.

– Вот ты как был в школе раздолбаем, так и остался! – Лариса Владимировна, укоризненно посмотрела на участкового. – Ну Игорёша, ну сколько можно всё терять? То сменку, то дневник, то собаку… Ну вся деревня, боялась тебе подзатыльники давать… потому что ты их тоже терял…

Лариса поставила на стол тарелку со стопкой свеже-горяченьких блинов, и добавила пару кружек для незваных гостей.

– Идите за стол. Сейчас девочки с бани придут, чаёвничать будут. Потом будем думать, что делать с собакой, и как возвращать население деревни из леса.

– Так, поди к табуну придут. Доить-то надо бурёнок… – Игорь всё ещё потирал ухо, которое предательски ныло.

– Время пять часов, до табуна три-четыре часа, неуж-то у нас сердца нет?

Лариса достала из фартука сотовый телефон, и нажала кнопку вызова, через пару секунд на том конце провода, видимо, кто-то ответил:

– Аалёё, Степан… дома и Улька, и Игорёша… А?… Да, да. Живые… Вертай всех взад. Собаку посмотрите. Вдруг встретите. Да. Потерял. Да. Ухи надрала уже.

После она посмотрела на мальчиков, и хотела добавить пару ласковых, но тут в избу вошла Йогиня, в льняных штанах бабы Дуси и в серой футболке дяди Миши.

– Добрый вечер. – она мило улыбнулась мужчинам.

– С лёгким паром, милая. – Лариса пригасила гостью жестом к столу и скоренько наполнила её кружку душистым чаем с чабрецом. – Где Улька? Вот наши горе-поисковики, хотят побеседовать с ней… узнать, где она блудила.

– В лесу блудила. – ответила Оля.

– Нам бы место… поточнее… – робко уточнил Кирилл.

– Это вам не поможет найти собаку. Думаю, собака сейчас важнее, чем ребёнок, которого Авдотья домывает в бане.

– Откуда вы знаете про собаку? – Игорь Сергеевич, сидя с бардовым ухом, решил на всякий случай включить строгого участкового.

– Проходила под окном. Слышала… – Йогиня подмигнула Ларисе, и завернув в трубочку верхний блин, с удовольствием макнула его в мёд.

Раскрасневшаяся Ульяна не успев зайти в дверь, тут же рухнула на ближайший стул и откинув голову закатила глаза:

– Аааааа… Я больше никогда не буду теряться, если вы меня так отмывать будете!!!

– С лёгким паром, солнышко наше! – Лариса подбежала к девочке, и взяв её под руку, заботливо отвела на кухонный диванчик, где уже сидела Йогиня-Оля.

– Я щас помру…

– Это Дуська тебя так напарила?

– Ага…

– Ну, ничего… посиди, отдохни после баньки, и вон чаю горяченького хлебай…

– Ульяна-а-а. – Игорь Сергеевич, подсел поближе. – Как ты себя чувствуешь?

– Как будто меня только что в бане парили… веником…

– Понятно. – Игорь махнул рукой Кириллу. – Попозже зайдём.

– Неужели догадались дать ребёнку отдохнуть? – засмеялась им вслед Лариса.

Глава 4. Первые сказки

Лето 6499 от Сотворения Мира в Звёздном храме… В это лето, было негласно запрещено считать неделю девятидневной. Началась самая жестокая реформа, которая идёт по сегодняшний день. Реформа образования. Превращение очень умного населения, в очень не умное. Как это делается? Очень просто. Всё сложное, преобразуется во всё упрощённое… мозги не напрягаются новыми знаниями, и вуаля… Через пару поколений, знания превращаются в пыль…

Перво-наперво, князем Владимиром, были закрыты все пирамиды, и запрещено их посещение и строительство…

Вы удивитесь, узнав что есть около сорока гигантских пирамид, вросших в дно Чёрного моря, вершины которых хорошо просматриваются под поверхностью воды у Крымского побережья? Пирамиды также найдены и на Дальнем Востоке на острове Сахалин и на север от Охотского моря.

Высота мегалитических пирамид «Брат и Сестра», в Приморье, составляет соответственно 242 и 318 метров, что превышает высоту знаменитой пирамиды Хеопса. Ещё более интригующая история у Северных пирамид, обнаруженных на Кольском полуострове. Современные методы позволяют утверждать, что им не меньше 9000 лет, то есть, они почти вдвое старше египетских. Мало того, их окружают загадки, сопоставимые с тайной известной тибетской горы Кайлас. Кайлас, кстати – самая гигантская пирамида на планете. Камчатские гексагоны…

Вы можете спорить, но слово ПИРАМИДА, тоже славянское… ПИРАМИДА, «ПИ» – письменность, «РА»-белого света – Солнца, «МИ»-определённую частоту, ДО, РЕ, МИ… и так далее, «ДА»-дающая. Вы ведь знаете что все пирамиды Майя, Ацтеков и Египетские, исписаны рисунками и текстами?

Например, единственная пирамида, которую дали изучить учёным, Египетская, даёт четкую частоту стоячей волны.

Пирамидальный комплекс «Пирамиды Солнца» в Мексике, комплекс «Большая пирамида Гизы» в Египте, и пирамиды Сианьского Китая выровнены по прямой линии, и все они, своей ориентацией обозначают ориентацию звёзд в созвездии Ориона.

Когда историки говорят, что они не знают, как и кто строил Пирамиды, то они лукавят. Так как в самом Египте присутствуют настенные рисунки, показывающие не только процесс строительства Пирамид но и самих строителей… только эти рисунки внутри…

Исследование пирамид на Таймыре запрещено… в древности ТАЙМИР, что значит конец мира… ТАЙ в славянской глаголице, это конец, кийТАЙ, конец стены, ТАЙга, конец пути, дороги…

И мало кто знает, что ТаймИрским пирамидам, более 17000 лет!!! Так же там сотни неизученных менгиров… О менгирах написаны тысячи научных трудов – статьи, доклады, монографии, диссертации, да что там, целые трактаты! Столетиями на изучения этого феномена тратятся просто горы денег, но наука не сдвинулась, ни на шаг, с тех пор как был описан первый менгир, и до сегодняшнего дня. Почему? Потому что все труды, которые противоречат данным, описанным в учебниках истории, не принимаются! Исследуйте… но в рамках того, что описано в учебниках… что на этой земле, жили бестолковые, глупые племена…

У учёных просто связаны руки. Почему-то…

Самое интересное, что отголоски системы расчёта, которую использовали строители ПИРАМИД, сохранилась у нас в школах и ВУЗах до сегодняшнего дня. Вспомните песенку школьных времён, где поётся:

– 2 ЖДЫ 2 четыре…

– 5 Ю 5…

Потом задайте себе вопрос, почему умножение обозначается ТРЕМЯ знаками… точкой, крестиком, и снежинкой?… Думаете, что это не имеет разницы? Увы… Имеет.

Точкой, умножали объекты на плоскости… Это умножение называлось НА… 3·7=21, чтобы понять, нарисуйте треугольник на бумаге, у него три опорные точки, которые вам зачем-то надо умножить НА семь, будет 21… 2·2=4, две опорные точки отрезка, умноженные НА два, будет четыре… та самая двумерная таблица умножения, которую мы знаем…

Умножение крестиком, называлось ЖДЫ, оно применялось для объёмных фигур, в том числе для пирамид и кубов… 3х7=28, если вы нарисуете объёмный треугольник, пирамидку… вы увидите у неё четыре опорные точки, три в основании и одна в вершине, то есть «три ЖДЫ семь», будет двадцать восемь… 4х2=16, квадрат, как объёмная фигура, даёт нам куб… это четыре опорные точки снизу и четыре сверху, то есть восемь опорных точек «восемь ЖДЫ два» будет 16.

Последняя система умножения, называлась Ю, и обозначалась в виде снежинки, это было умножение разных пространств. Чтобы получить четырёхмерную фигуру, надо провести проекцию на длину, то есть. спроецировать куб на длину куба. Таким образом, куб в кубе… для более простого понимания, это тесеракт у которого шестнадцать опорных точек…

Умножение Ю, будет 4*8=128, шестнадцать опорных точек квадрата в четырёхмерном пространстве, умноженные на восемь, предположим, штук… «шестнадцать Ю восемь» равно сто двадцать восемь.

И так далее… в пятимерном пространстве будет 32 опорные точки, в шестимерном 64, в семимерном 128… в шестнадцатимерном пространстве 65536 опорных точек.

Таким знаниям, детей учили ВЕДы. Люди ВЕДающие, в целях обычного образования… Про высшее я даже писать не буду…

После закрытия пирамид, закрыли обсерватории камней… Их следы остались на Куликовом поле… Огромные священные камни Куликова поля пробиты насквозь, неизвестным доселе инструментом, причём повернуты так, что сквозь отверстие можно увидеть точку восхода Солнца. Датируются они никак не позже пятого столетия нашей эры. Известны сооружения масштабами подобные Стоунхенджу – лабиринты солярного назначения на Кольском полуострове в районе современного Мурманска.

После упростили девятидневную неделю до семи дней, для разрушения шестнадцатеричной системы исчисления, которая в несколько раз точнее, и начинает возрождаться, правда, пока только у программистов.

Семья Велеоки, была одна из немногих, которые, старательно вели Летопись…

Прошло два лета, с тех страшных событий, что обрушились на их селение. Больше Лета назад Велеока успешно разрешилась от бремени дочкой, которую назвала в честь своей младшей сестрички… Даная.

Лето 6501 от Сотворения Мира в Звёздном храме… В это лето, было негласно запрещено считать неделю девятидневной.

Сегодня они с сыном, и его другом Добромилом, пытались написать отчет в Церковь, который требовали каждую седьмицу.

– Шесть тысяч четыреста девяносто девятое лето, тридцать восьмой день Тайлетя, третейник. – тихо шептал себе под нос Ярослав, аккуратно и красиво выводя буквы на листе бересты.

– А третейник ли теперь?… – поправила его Велеока.

– Да, мамуль… я хорошо помню.

– Сомневаюсь. Давай дождёмся, когда в седьмицу всех соберут, и уточним ещё раз. После всех этих запретов, уже не знаешь какой день недели на дворе.

– Ну что теперь, потерпим четыре дня.

– Ох, я никогда не привыкну что теперь только семь дней в неделе. Ума не приложу, как так можно жить?… Ну как без осьмицы и последнего дня недели? А что потом? Из шестнадцати часов в сутках, сделают двадцать? Или того смешнее, восемь?

– Ладом матушка. Чего писать-то? Итак, три дня, на бересте не вырезали, кабы беды не было…

– Пиши, что в соседнем селении, отрубили руки всем, кто собирал обрядный костёр Свагору.

– Вам точно руки пообрубают за такое. – вмешался друг Ярослава, Добромил. – Пишите, что рады пить кровь и есть плоть этого бога ихнего… Крестова…

– Точно Кристова?

– Точно! На кресте же висит!

– О, Боги… дайте нам сил пережить эти вечные поминальные службы… Матушка Лада, благо дай моему сыну Ярику, да другу его Добромилу… да что ты такое говоришь? – Велеока аж вздрогнула от слов соседского парня.

– То и говорю. Чо вам этот поп молвил? Ешьте плоть, пейте кровь…

– Да я до сих пор не верю, в услышанное…

– А я не ел и не пил! – Ярик улыбнулся. – Я сжал губы и только сделал вид что пил!

– Ну и умник! – Добромил улыбнулся другу и обеспокоенно посмотрел на Велеоку. – Вы пореже Матушке Ладе жалуйтесь. Услышат, и язык отрежут.

– Я не могу привыкнуть. Ну никак не могу привыкнуть к поеданию тела мужчины того… ихнего… Крестова…

Ярослав, решил продолжить написание хвалы чуждому богу:

– Добромил, сколько этот поп сказал написать?

– Сказал пару берёст. Пиши, что вся ваша семья очень счастлива с Крестом.

– Ври родной, ври! – подмогла Велеока. – Самая пора к Батьке Мороку, да Матушке Маре обратиться, чтоб научили нас лукавить, да обманывать служителей новых правил и поедателей плоти Божьей. Не стоит подвергать опасности семью. Вечером опять у Ведьмы Желаньи траёвничать будем. Она новый сказ сделала! Вот её и запишешь подробно, да спрячешь в подполе!

– Здорово!!! – обрадовался Ярик. – Я так соскучился по сказам.

– Всё-таки наша Желанья, хоть и молода по летам, но…

– Очень умная!!!

– Так у неё по женской линии все Ведьмы, она с молоком матери впитала мудрость Матушки Йогини и хитрость Матушки Мары! – поддержал Добромил.

– Додумали же спрятать мудрость Богов в сказы…

– На то они и Ведьмы. – улыбнулась Велеока.

– С днями недели-то что делать? Записать же надобно, для памяти в свои берёсты… Помнит кто, какие дни как кликаться будут?

– Наши сначала запиши, а-то вдруг забудется… Кто знает, на сколько лет чёрная чума в платьях поповских, на нас напала…

– Так всё просто у нас!!! Неуж-то забудем?

– Сотни лет впереди… Сон Сварога на тысячу лет по преданиям… Пиши, поди руки не отвалятся.

– Сутки Сварога начинаются в момент захода Ярилы-Солнца… очень просто и наглядно. Сутки, от слога «ТК»: соТКать, сТыКовать… то есть – соединять вместе… СуТКи, значит соТКанные сосТыКованные вместе день и ночь, СТоящие вместе....

– А про неделю? – удивилась Велеока.

– Не торопи. – фыркнул Ярослав. – Неделя состоит из девяти дней: понедельникъ, день труда, он ПОсле НЕДЕЛи, потому и ПОНЕДЕЛЬник… Вторникъ, день труда, ВТОРой день недели… Третейникъ, день отдыха, ТРЕТий день недели… Четверихъ, день труда, ЧЕТВЁРтый день недели. Пятница, день труда, ПЯТый день недели… Шестица, день отдыха, ШЕСТой день недели… Седьмица, день отдыха, СЕДЬМой день недели… Осьмица, день труда, ОСЬ Мира… и последний день, так и называется – Неделя, день отдыха, потому что НЕт ДЕЛ.

– И на первую седьмицу, он поехал в град-столицу… – улыбнулась Велеока.

– Да, да, да… – подхватил её Добромил. – Вот осьмица уж прошла и неделя подошла…

– Ладно, посмеялись и дальше… – Ярослав старался царапать бересту ровно и красиво. – Благо даря такой неделе, упрощается счёт дней – второй, третий, четвёртый и другие… так же, очень удобно отдыхать и трудиться, третий, шестой и девятый день… отдых… Волшебная тройка… Везде она родимая… Божественная тризна… – закончил свой труд мальчишка.

– И всё?… – удивилась Велеока. – а про оборотную сторону недели?

– Надо?

– Ну а как же!!!

– Ладно… ВЕДическая Неделя, потому что она ВЕДает… начинается с троицы НИКов – понедельНИКъ, вторНИКъ, третейНИКъ… НИКъ, это оборотная, изнаночная, нижняя, земная, природная, женская сторона. Завершает земную сторону ЧЕТВЕРХЪ… с этого дня ТЕЧЕНИЕ вод сознания, устремляется ВВЕРХ, к высшей точки Древа Жизни…, и он должен называться ТЕЧ-ВЕРХЪ… но, так как этот день срединный… то половина дня ещё принадлежит оборотной стороне, посему меняем первый слог на изнаночный… «ТЕЧ» на «ЧЕТ»… Получаем «ЧЕТ-ВЕРХЪ»… Боги благоволят нашим названиям, и «ЧЕТ» сразу символизирует ЧЕТвёртый день Недели… Серединный день, день чистоты и бани! Чистый четверхъ! Затем идёт четвёрка ЦА – пятниЦА, шестиЦА, седмиЦА, осьмиЦА. ЦА – лицевая, верхняя, божественная, мужская сторона… и завершает оборотную и прямую, верхнюю и нижнюю части, белую и чёрную, последний день… слияние женской и мужской ипостаси – НЕДЕЛЯ.

– Молодец! Красиво написал. Ведь всё в Мироздании и в нашем физическом плане имеет две стороны одновременно. Причём сначала идёт оборотная, женская, нижняя, земная, чёрная сторона или низходящая… а затем идёт лицевая, мужская, верхняя сторона, белая, или восходящая… Так и в сутках… начинаются они с чёрной стороны, когда Солнце садится, вечером… солнце нисходит, опускается, начинаются новые сутки… Затем идёт белая сторона, утро… восходящая сторона, когда солнце встаёт…

– И про шестнадцать часов напиши! – вмешался Добромил.

– Сейчас… Так… В сутках шестнадцать часов – это один Круг, то есть шестнадцатеричная система. У нас всё исчисление построено на шестнадцати: в пуде шестнадцать килограмм, в Сварожьем Круге шестнадцать Чертогов, шестнадцать Лет составляют Единый Круг, девушка может выйти замуж после шестнадцати лет и так далее. Деление суток на шестнадцать часов создаёт размеренную форму построения жизни.

– Давай нарисую пока. – перебил Ярика друг. – Вот так…

– Ага. Молодец. Наши Пращуры научили нас, делить сутки на четыре равных части. Смена суток происходит вечером. Заметьте, когда проходит четвёртая часть на Круге Времени… с 12 до 16 часов, мы говорим: «Вот и день прошёл».

– А вдруг именно так и будут говорить, если князю взбредёт в голову и сутки поменять?

– Всегда так говорить будут! – буркнул Ярик. – Потому что всегда сутки будут шестнадцать часов!!! И всегда в часе будет сто сорок четыре части!!! А в каждой части, всегда будет тысяча двести девяносто шесть долей!!! А доли будут из мигов, а миги из сигов!!! Всегда будет один миг! Всегда будет сигануть, это значить быстрее батиного «Ай-ай-ай» убежать…!

– Как для тупоголовых расписываем… Этому нас в шесть лет ВЕДы учили… – Добромил никак не хотел признавать, что Ярик занят серьёзным делом…

Велеока, ненавязчиво, напомнила писарям, о необходимости отчёта для служителей Креста:

– Ярослав, сколько сказал этот поп написать?

– Сказал пару берёст…

– Ну вот и пиши…

– А что ему писать? Как мы неделю увековечили?

– Нет. Пиши, что Добромил говорил… что вся наша семья очень счастлива с Крестом.

Пока мальчики придумывали текст о важности служения, Велеока вышла на улицу, и снова окинула взглядом то, что осталось от её богатого и красивого селения.

Прошло два Лета, после страшных пожаров в поселениях и убийств Ведающих Волхов и Ведьм. Были убиты все, кто упоминал имена любого славянского Бога… Приходилось идти на хитрости… Поставленные Князем Владимиром надсмотрщики и религиозные служащие мало разбирались в истинной вере, а с Летами, при постоянном употреблении горячительных напитков и пива, они глупели всё больше и больше.

Чуть больше Лета назад, Ведьма Желанья, впервые предложила сохранить память о славянской Вере в сказах. Она уехала с сёстрами в первый же день, как пришли каратели веры, и начали крестить жителей поселения… только спустя лето, она появилась на околице, и поселилась в старой избе за ручьём в лесу. Сказывала, что объехала больше сотни селений, виделась с сотнями Волхов и Ведьм, и что ими было решено, дать Сну Сварога случиться, что решено было охранять Сон Богов, и дабы память о них не угасла, заключить их в сказания.

– А коли не выйдет? – спросила заплаканная Есения, у которой был убит весь Род, акромя внучки.

– Выйдет присная моя, – успокоила её Желания. – они мужчин почти всех уничтожили… знамо не сила понадобится чтоб покой Богов уберечь… не сила… Знамо любовь и девичье ухищрение необходимо… мудрость… Спрячем веру, прикроем знаниями… И всё получится! Вот с мудрости и начнём! С простого! С золотого яйца Мировой Уточки! Например: Жили-были дед да баба, и была у них Уточка. Снесла Уточка Яичко, да не простое, а золотое!

– Почему золотое? – спросила Велеока, прижимая к себе маленькую Данайку.

– Ну как это почему? Потому что, мудрость, всегда заперта в чём-то! В оболочке! Она не валяется на дороге! А золотая Мудрость веков, однозначно должна быть заперта в яйце Мировой уточки… Яйцо это мир, где есть солнце и зародыш! Ну, вот как твой Тихомир всегда говорил: «Эта мысль яйца выеденного не стоит». Думаешь зазря он так говорил?

– Не зазря.

– Так вот… Золотое яйцо – это сокровенная РОДовая Мудрость, которое сколько не бей, наскоком не возьмёшь. Наш дед, бил-бил, не разбил. Баба била – била, не разбила… а мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось.

– Как разбилось? Это же Мудрость!!!

– А вот так… Золотое яичко – это таинство… знания, которые касались Души, РОДа… изучать их надо понемногу, нахрапом не возьмёшь. Кто не может раскрыть Золотое яйцо, пусть начинает познание с простой, поверхностной информации… а-то некоторым сразу: «подавай сакральную Мудрость, сейчас разберусь»… Нельзя с наскока подходить к знаниям. Всё должно даваться постепенно, начиная с простого яичка. Мир многообразен, многоструктурен, но в тоже время он гениален и прост.

– Я понимаю тебя!!! – Велеока радостно замахала рукой. – Простое яичко – это простые знания… то есть, поскольку дед с бабой ещё не дошли до этого уровня, они не готовы к золотой, глубинной Мудрости… а мышка смогла его разбить, потому что обладала Мудростью предков, и для неё это не составило труда!

– Всё верно, милая! – улыбнулась Желания. – Забедовали дед с бабой… и тогда Уточка сказала: – Не плачь, дед, не плачь, баба: снесу вам новое яичко не золотое, а для начала, простое!

– То есть даст, для начала простые знания! – подхватила Любомира, даже не замечая, как её маленький сынишка с удовольствием слушает Ведающую мать Желанию.

– Вот именно эту былину, я нынче Всеволодке и расскажу. – прошептала пожилая Светозара. – Да назавтра ещё повторю! Перед сном!

***

Светлана Григорьевна, как представительница органов опеки и попечительства, причём уже несколько раз допустившая оплошность в отношении девочки Ульяны, строго оглядела скромное убранство избы Евдокии Матвеевны.

– Девочка-то где? – в десятый раз спросила она.

– Спит. – в десятый раз ответила баба Дуся.

– Мне необходимо её изъять, и как я уже повторила вам несколько раз. Срочно.

– Ну я что поделаю, дивчина. Спит увя.

– Уля? – переспросила строгая Светлана Григорьевна.

– Ну да, – Авдотья лениво попивала чай, сидя у окна. – Я и глаголю… Спит увя.

– Евдокия Матвеевна. Где спит увя?

– Уля-то? – невозмутимости Авдотьи, сейчас, позавидовала бы даже гора Арарат.

– Да. Где Уля?

– Спит.

– Где спит?

– Знамо где, в кровати. Неуж-то ты могла подумать, что я её…

– Кровать где? – нервная система органов опеки допивала последнюю валерьянку, в углу бренного тела Светланы Григорьевны.

– Вот те на… – удивилась старушка. – Ну как где? Ну чего вы меня за старую идиотку держите? Кровать в избе! Неуж-то ты думала, что я поставлю…

– В этой избе?

– Что в этой избе? Что не так в этой избе? Ну, потолок не побелила, и что теперь злиться?…

– Я имею право вызвать участкового!!! Для изъятия девочки!

– Игорька-то? Да давно пора его вызвать, и уши надрать! Вот как школу окончил, так ухи-то у него, на место сталбыть приросли, а-то ведь вечно с фиолетовыми…

– Евдокия Матвеевна!

– Что, милая? Чай будешь?

– Где девочка?

– Ну вот как первый раз спрашиваешь! Тебе надо что-то для улучшения памяти попить!!! Мне Лариска, соседка моя, дала отварчик…

– У меня с памятью всё отлично! Вы мне уже минут двадцать, никак не можете сказать где девочка!

– Да плохо у тебя с памятью-то!!! Я тебе двадцать минут уже глаголю, что увя спит!

– Да какая увя? – лицо государственного представителя стало приобретать красноватый оттенок, явно свидетельствующий о недовольстве.

– Как какая? – искреннее удивление Авдотьи было на таком уровне, что даже самые критичные актёрские критики, просто бы стоя зааплодировали. – Милая… увя – ребёнок! Ну знать надо, родненький язык-то!

– Где девочка?

– Спит.

– Где спит?

– Да на кровати! Ну ей Богу, уже сто раз это повторили.

– Евдокия Матвеевна. – злость, сменилась усталостью, безнадёжностью, и пустотой. – Я прошу вас! Девочке будет лучше в доме ребёнка… ей предоставят еду, воду, одежду, заботу! Она там будет в безопасности.

– Так ей и тут, только ты угрожаешь, какой-то одеждой и детским домом.

– Мы обязаны её изъять!

– А я обязана её сберечь и воспитать!

– Оформляйте опекунство! И я с радостью её вам верну.

– Кто ж мне его даст-то? Опекунство ваше… Девяносто лохматый годок, мне уже. Считай почти сотня, вы разве отдадите мне Ульянку?

– Комиссия рассмотрит предоставленные вами документы и решит по поводу передачи вам девочки… а сейчас я обязана изъять её, так как у неё нет больше родственников, по-крайней мере участковому они не известны. Будем искать её тётей, дядей, отца…

– Отца? Смеётесь? Да его имени даже Валька не знала… а вы если узнаете, так хоть сообщите Вальке-то.

– Она же умерла! Как я ей сообщу. – удивилась Светлана Григорьевна.

– Да вот так и сообщи… записульку на могилочке вкопай.

– Хватит уже голову мне морочить.

– Я не морочу! Морочить, значит врать… а я ж не вру ни капельки!

– Евдокия Матвеевна! Я ухожу… но вернусь со всеми свободными полицейскими! Вы не имеете права укрывать девочку! Мы обязаны её забрать! Она сирота!

– Она не сирота. – раздался тихий голос позади Светланы Григорьевны.

Тихонько отодвинув с центра прохода опекунского цербера, в комнату вошла Йогиня, на ходу заплетая белоснежные волосы в косу.

– Здрасьте! Вы кто?

– Тётя Оля. – улыбнулась Богиня, присаживаясь за стол к бабе Дусе, и пододвигая к себе заварник, кружечку и оладушки.

– Какая тётя Оля?

– Ульяна остаётся со мной. Не переживайте.

– Вы её родственница?

– Я её РОД-ная душа.

– Я могу увидеть документы?

– Я приготовлю и покажу.

– Я вынуждена всё равно…

– Не вынуждены! – Йогиня привстала, и посмотрела на Светлану Григорьевну таким взглядом, от которого даже у Авдотьи мурашки по коже поскакали, как кони игривые.

– Я скажу, в опекунском совете, что нашлись родственники. – тихо проговорила Светлана.

– До свидания! – Йогиня со злостью, не моргая, смотрела прям в глаза непрошенной гостье…

Авдотья со страху, неслышно отодвинулась подальше от стола. Никто, кроме неё, в этом доме, даже не подозревал, как это нехорошо, когда родная дочь Велеса и Макоши, закипает в ярости.

Светлана Григорьевна поспешно удалилась восвояси, и баба Дуся выдохнула:

– Хорошо, что Ульку у Ларисы оставили ночевать…

– Согласна, разбудили бы девчонку, своими разборками. – Йогиня мило и по-доброму улыбнулась старушке и богато наложила сладкого творога себе на оладушек.