Евгения Анатольевна Белая (pymthr)
О жизни
Этот врач, в какой-то степени, нравился мне. Это была вторая причина, по которой я ненавижу сплетни людей о нём. «А какая первая причина?» – спросите вы, а я не отвечу, потому что вы и так много о нём узнали, и несомненно, хотели бы узнать о Гариссоне.
Гариссон вёл терапии и обходил пациентов. Хоть он и знатно шутил, и совершенно, был опытным плавцом, – что было общее у нас, я считал его полнейшим занудой.
С ним было трудно даже просто молчать, ибо от его неловких движений нарушалась моя любимая тишина. В любом случае, я не винил его, я понимал, – что чёртов эгоист, потому что по-другому в этом мире нельзя, и понимал, что Гариссон абсолютно не такой. Он был ранимым и сдержанным, что, несомненно, шло его доброму виду, но не суровому, пропитанному стариной, голосу.
Когда тяжёлый бас раздавался по коридору, все понимали – это мистер Гариссон, но никто не знал – куда и зачем его зовут, и от этого становилось ещё страшнее, и все прятались по своим палатам, плотно закрывая двери, но только не я.