Елизавета Сергеевна Смирнова
Волчья школа
– А где Герын? – спрашивает Максимка, закусывая свежеиспеченным пирожком.
– Так у него сейчас занятия, – улыбнулась Гадюка Игорева и пододвинула угощения к мальчику. – Ты ешь, ешь, а то вишь, какой тощий! У меня Герман таким тощим не был даже тогда, когда я его одними овощами кормила.
– А зачем Вы его овощами кормили? – удивился Максимка.
– Так ведь он тощим не был, вот и кормила, чтоб стал, – Гадюка Игорева пододвинула угощения еще ближе. – Ну, ты ешь, ешь, а то на вид совсем невкус… невысокий мальчик!
Максимка, пока ел, успел осмотреться. В дальнем темном углу он приметил самого хозяина. Змей Горыныч свернулся клубочком, подоткнул под себя хвост и что-то старательно бормотал, изредка перебирая когтями в воздухе, словно играя на невидимом музыкальном инструменте.
– Гадюка Игорева, что это с ним?
– Так это он у нас повстречался с Серым Волком пару месяцев назад и заразился от него тягой к творчеству, – с тоской вздохнула Гадюка Игоревна. – Чего только раньше не удумывал, а такого никогда не было! Вот сейчас сидит, «творит», размышляет. И всего-то вышло две строчки: «Змей, Змей, самый лучший из людей!». На сборник собственных стихов, как ты сам понимаешь, пока маловато. Вот он и продолжает творить.
– Ага, – Максимка слез со стула. – Спасибо вам за все, Гадюка Игорева, не смею больше задерживаться. Пойду, найду Герына. Не подскажите, у кого он учится?
– Знамо дело, у Бабы Яги. У нее все дети, кто из наших, учатся. И дочка Кощеева, и Лешего племянница, и все русалки Водяного. Решил он своих девчушек образовывать! Ну ты беги, беги, может, и сам чему научишься.
Распрощался Максим с хозяйкой и отправился еще глубже в лес по тропинке.
Сказка наша сказывается, а дорожка быстро вьется. Так и добежал царевич до избушки Бабы Яги. А избушка та стоит, курьими ножками землю роет, кудахчет, беспокоится.
– Избушка, избушка, встань к лесу… да, не сработает, – понял Максимка.
