Елизавета Константиновна Коротких
Изолятор
Резольют
Маленький Витя ложился спать. Он уже принял душ, переоделся, снял смешные круглые очки, в которых походил на медвежонка и, укутавшись в тёплое одеяло, ждал, когда к нему придёт кто-нибудь из родителей пожелать спокойной ночи.
Через несколько минут в комнату заглянул папа. Он остановился на пороге, взглянул на малыша, улыбнулся и сказал:
– Ну всё, Витя, сладких снов. Хорошенько выспись, нам завтра рано вставать.
Чёрный глаз Вити хитро выглядывал из-под одеяла. Мальчик с довольным видом кивнул головой и отвернулся к стенке. Тогда папа выключил свет и отправился в свою спальню.
«Ну наконец-то!» – подумал Витя и подбежал к письменному столу. У него был крохотный тайник в одном из ящиков, и ребёнок, недолго думая, достал оттуда сотовый телефончик. Мальчик осторожно прислушался к звукам шагов в квартире, но всё было тихо, и, казалось, ничто не предвещало опасности. Успокоившись, Витя быстро разблокировал экран и зашёл в своё любимое приложение – «Гугл Карты». С раннего детства мальчика поражали рассказы о далёких странствиях и приключениях, а другие миры и страны всегда волновали его воображение. Так, наш юный герой сидел и изучал карту Канады. К его счастью, в приложении можно было разглядеть даже номера домов и планировку улиц, и Витя нередко представлял, что он прогуливается по одной из них. Но самым любимым его местом была деревушка Резольют на одном из Канадских островов в районе Кикитани.
Витю манил север. Полярные ночи. Северное сияние. Его притягивал этот забытый кусочек земли, и мальчик каждый день открывал карту именно этой деревни и изучал её. Хотя в ней не было ничего особенного и эти сто домов можно было уже легко запомнить, Витя никак не мог оторваться от карты. Он представлял себя то обычным жителем Резольюта, то хозяином гостиницы, то путешественником, проезжающим через маленькие белые улочки на трансфере…
–Ага! Я так и думал! – вдруг послышался громкий голос отца прямо над ухом.
Витя едва успел пошевельнуться, как папа тут же выхватил телефон у ребёнка из рук и пошёл с ним в свою спальную комнату.
– А я обыскал всю его комнату и никак не мог понять, куда он его спрятал, – жаловался папа маме, показывая телефон.
Витя от столь неприятной неожиданности расплакался. Красный от слёз он побежал за папой, семеня по полу маленькими голыми ножками.
– Ну папааа! … – кричал ребёнок. – Отдай телефон!
– Нет, не отдам! – ответил отец, ликуя. – Теперь я понял, почему тебя невозможно разбудить по утрам. Ложишься вроде рано, а ночью, оказывается, ещё сидишь с телефончиком, глаза портишь!
– Да, Витя, у тебя и так плохое зрение, – поддержала мама своего мужа. – Иди лучше в свою комнату и перестань плакать.
Она попыталась успокоить разбушевавшегося ребёнка, но это ей едва удалось. Витя плакал как никогда раньше. В его горьких слезах смешалось всё: и шок от неожиданности, и гнев отца, и главное… ночь без телефона. Без любимой крошечной деревни Резольют.
– Ну хватит, хватит, – приговаривала мама. – Витя у нас просто мечтатель. Не кричи на него только, – обратилась она к своему мужу.
Благодаря её дипломатическим усилиям, через некоторое время и отец, и сын сделали вид, что успокоились. Однако в глубине души Витя был бесконечно зол на эту несправедливую ситуацию и хмуро побрёл к себе. Его вечер был испорчен, а значит, следующий день не обещал ничего хорошего. Угрюмый Витя закрыл за собой дверь, выключил свет и медленно побрёл к кровати.
***
Весь следующий день Витя ходил хмурый и задумчивый. Он даже умудрился схлопотать двойку по своему любимому предмету – окружающему миру. Всему виной была его простая невнимательность.
Дома ему пришлось вытерпеть негодование родителей, их наставления на повышенных тонах и недовольные взгляды. Ребёнок и так был расстроен из-за оценки, а после выговоров и выяснений отношений он почувствовал себя ещё хуже.
В этот день никто не пожелал Вите спокойной ночи. Мальчик с грустью посмотрел на дверной проём, сквозь который проходила полоска света. Мама и папа о чём-то тихо говорили в своей спальне, но их голоса были едва слышны. Удручённый мальчик подошёл к двери своей комнатки и медленным движением руки потянул её к себе. Как только она закрылась, ребёнок вдруг увидел на полу рассыпанные блёстки.
Они переливались разными цветами радуги, приветливо подмигивая. От каждой исходил приятный свет, ласкающий глаз, и Витя с любопытством начал разглядывать эту красоту. Все мрачные мысли моментально вылетели у него из головы, и он даже улыбнулся. Эти блёстки напомнили ему ночное августовское небо, полностью усеянное падающими звёздами. Именно прошлым летом, глядя на эти небесные узоры, он загадал своё главное и заветное желание: «Полететь в Резольют»…
Вдруг из темноты выплыла золотая карета, засыпанная такими же блёстками. В ней сидел маленький мальчик, вероятно, Витин сверстник. На голове у него была жёлтая панама, а курчавые волосы прямо лезли в глаза. Он сразу же увидел нашего ошеломлённого героя, всё ещё державшего ручку двери.
– Привет! – радостно воскликнул мальчик.
– П..привет, – неуверенно произнёс Витя и тихими шажками подошёл к карете.
– Хочешь тоже прокатиться? – спросил мальчик.
– А можно? – удивился Витя.
– Ещё как! Я приехал как раз за тобой.
– Зачем?
– Как зачем? Чтобы отвезти тебя в Резольют.
– Да??? – Витя чуть не упал от неожиданности. Его сердце сильно забилось от восторга, а в глазах сверкнули торжествующие искорки. Он даже обнял мальчика от радости. Но потом вдруг резко помрачнел…
– Но… мама и папа… – тихо произнёс Витя. – Они не отпустят.
– А они ничего и не узнают, – беспечно ответил мальчик.
– Но, если будут меня искать?
– Хм… ну можешь оставить записку на столе. Чтобы были спокойны.
– Точно! – обрадовался Витя. Он взял первый попавшийся клочок бумаги и написал: «Всем пока! Я улетел в Резольют».
Довольный собой Витя положил бумажку на центр стола. Затем он повернулся к мальчику и нетерпеливо произнёс:
– Ну что? Поехали?
Они сели в сверкающую золотую карету. В окне появился белый пегас с приветливым взглядом. Он размахивал белоснежными крыльями, длинными, как Млечный Путь. Вдруг открылось окно. Дул морозный ветер. Снежные хлопья летели в лицо, а светящиеся крылья, будто сотканные из мириад звёзд, трепетали на горизонте.
Витя потерял сознание.
***
Он очнулся на тёмной, засыпанной снегом улочке. Мрачное вечернее небо окутывало неизвестную местность, а снег так и валил хлопьями. Вокруг бегали ребятишки, они валялись в сугробах и играли в снежки. Повсюду был слышен звонкий детский смех.
Витя с удивлением обнаружил, что он одет в свой тёплый пуховик. Сделав несколько шагов к детям, ребёнок тут же провалился в сугроб. К нему подбежал мальчик лет десяти и протянул руку помощи, приговаривая что-то на английском. Витя быстро поднялся и застенчиво улыбнулся. Он не знал, что делать дальше.
Мальчик лихорадочно вспоминал, как сказать «спасибо» на английском. Но он настолько разволновался, что все слова, которые он учил в школе, мгновенно вылетели у него из головы.
Незнакомый ребёнок что-то пролепетал по-английски, а потом спросил Витю, откуда он. Это был первый и пока единственный вопрос, который понял наш маленький герой. Обрадованный Витя тут же ответил:
– Я из России. Но я плохо говорю по-английски.
Маленький незнакомец вытаращил глаза и пристально посмотрел на Витю. После небольшой паузы он спросил:
– А как тебя зовут?
– Витя. А тебя?
– Джеймс.
Витя был очень замкнутым ребёнком и после знакомства с кем-нибудь из его сверстников просто не знал, о чём говорить дальше. Обычно на этом всё и заканчивалось. Но столь необычная и довольно экстремальная ситуация заставила его выдавить следующие слова на английском языке:
– А где мы, Джеймс?
– В Канаде. Это деревня Резольют.
И Джеймс, недолго думая, плюхнулся в сугроб. Витю позабавило его поведение, и он повторил за своим новым знакомым. Мальчишки весело рассмеялись.
– Эй, Джеймс, чего ты застрял? Иди к нам! – послышались голоса ребят. Витя приятно удивился, когда понял эту английскую речь.
– Хочешь с нами поиграть в снежки? – обратился Джеймс к Вите.
– Да, – неуверенно ответил наш юный герой, и два мальчика побежали к веселящейся детворе.
Ребята не сразу заметили, как к ним присоединились новенькие. В этой кутерьме разлетающегося снега трудно было вообще понять, что происходит. В тёплой верхней одежде малыши походили на разноцветных снеговиков, бегали, прыгали, кричали, смеялись, и разбрасывались снегом. Витя быстро влился в это хаотичное движение и сразу вошёл во вкус игры. Он тоже дурачился, кидал снежки в ребят, громко визжал и убегал, и, казалось, ничто уже не могло остановить развеселившегося ребёнка.
Вот оно – счастье детства! Радость, смех, веселье, а главное – беспечность! Полная и абсолютная беззаботность и наслаждение моментом. Вот она – детская непосредственность, наивность и чистота души! Полное погружение в захватывающие игры и таинственные миры, которые казались намного важнее и интереснее реальности, было для нашего юного героя настоящим наслаждением и, может быть, даже смыслом жизни. Ведь там он был свободен. И никто от него ничего не требовал. Ровным счётом ничего…
Вдруг послышались голоса взрослых. Сначала Витя ничего не понял, но потом стало ясно, что это родители зовут своих детей. И тут вся Витина беспечность и радость мимолётно исчезли, будто его облили холодной водой. Он внезапно столкнулся с суровой реальностью и… растерялся.
А что ему было делать? Одному в этом неизвестном месте, где никто даже по-русски не говорит… Где его дом? И что ему есть на ужин? От этих неожиданных мыслей у мальчика закружилась голова. Он и представить себе не мог, что вообще можно думать о таких вещах. Ведь дом, папа, мама, тепло и уют были для него чем-то самим собой разумеющимся. А теперь-то что?
Витя сел на снег, обхватив руками голову. Он вдруг почувствовал, что хочет смыть с себя неприятный пот, что его желудок настойчиво урчит, а ноги просятся в тепло. Хоть Витя и много двигался, это не помогло ему окончательно согреться. Так наш юный герой впервые почувствовал себя в мире взрослых.
Вскоре за Джеймсом пришёл папа. Мистер Кауэр, одетый в чёрный пуховик, казался добрейшим человеком на свете. Его крупные черты лица и полноватая фигура безгранично располагали к себе, а в больших голубых глазах светились доброта и великодушие. Витя, увидев папу Джеймса, вдруг почувствовал облегчение и подсознательно решил не отходить далеко от своего нового друга.
– Папа! Папа! – воскликнул Джеймс, подбегая к отцу. – Ты представляешь! Я познакомился с иностранцем!
– С иностранцем?! Да ну! – отмахнулся мистер Кауэр. – Ты шутишь.
– Нет, я не шучу. Я не шучу! – ликовал Джеймс. – Эй, Витя! Иди сюда!
Бедный ребёнок, к счастью, понял, чего от него хотели. Он тут же побежал на зов своего друга.
– Это Витя из России, – представил его Джеймс. – Витя, знакомься, это мой папа.
– Мистер Кауэр, очень приятно, – подхватил папа Джеймса и протянул руку новому знакомому.
Витя ответил на слова приветствия так, как мог, и пожал руку мистеру.
– Он говорит, что плохо знает английский, – объяснил Джеймс. – И он не помнит, как сюда попал. Верно?
Витя кивнул головой, хотя не все слова были ему ясны.
– Хм… – задумчиво посмотрел мистер Кауэр на Витю. – А где твои родители?
– Наверное, в России, – растерянно ответил Витя.
– И как так получилось? Детям же летать на самолётах запрещено без взрослых…
– Я не на самолёте прилетел… – начал Витя на ломанном английском. – Я просто сидел в своей комнате, там были блёстки…
Однако его скудной лексики не хватило, чтобы описать своё волшебное путешествие. Джеймс и мистер Кауэр лишь недоуменно переглядывались, пытаясь разобраться в путанных словах и предложениях. Тогда мистер Кауэр решил сжалиться над бедным ребёнком и сказал:
– Хватит. Можешь не продолжать. Рано или поздно мы поймём, в чём тут дело, а пока – пойдём с нами.
Витя лишь отчётливо услышал последнюю фразу. Не медлив ни секунды, он принял это заманчивое предложение.
***
Кауэры жили в зелёном одноэтажном домике у просёлочной дороги. В нём было несколько комнат: две спальни, две детские комнаты, гостиная и кухня.
В доме жили две семьи. Вторая спальня была занята супругами Свэйтс, приходившимися родственниками миссис Кауэр. Во второй детской хозяйничал их сын Карл, двоюродный брат Джеймса. Это был хмурый и необщительный мальчик лет тринадцати, который не проявлял ни к кому ни малейшего интереса. Когда он узнал об иностранце, то лишь угрюмо кивнул головой в знак приветствия, а затем удалился в свою комнату.
Витю поселили в гостиную. Он был рад наконец-то снять с себя большой, стеснявший движения пуховик. Затем он принял холодный душ и почувствовал себя как нельзя лучше. К счастью, мальчику пришлась впору старая одежда Джеймса. Хоть она была порванной в некоторых местах и несколько потрёпанной, Витя был несказанно рад, что о нём позаботились.
Вскоре все собрались за большим кухонным столом. Даже нелюдимый Карл соизволил выйти из комнаты. Витя с любопытством разглядывал членов семьи, иногда робко опуская голову.
Миссис Кауэр была женщиной лет тридцати с большими чёрными глазами. В её внешности проскальзывало что-то восточное: струящиеся чёрные волосы, нос с горбинкой, ухоженные руки и непроницаемый, абсолютно беспристрастный взгляд. По её глазам трудно было определить, о чём она думает. Миссис Кауэр долго и пристально смотрела на Витю во время ужина. Она была немногословной и вела себя довольно сдержанно. Несмотря на её холодность и некую отстранённость, Витя почувствовал, что именно к ней нужно обращаться за помощью, и она точно его поймёт.
Свэйтсы, родители Карла, показались мальчику мрачными и недовольными жизнью людьми. Миссис Свэйтс внешне очень походила на свою сестру, однако в то же время они были абсолютно разными. Эта женщина активно помогала миссис Кауэр по хозяйству, говорила мало и только по делу и также внимательно и оценивающе смотрела на Витю. Её движения были более резкими и грубыми, а по её взгляду было понятно, что Витя для неё – лишь очередная обуза. Мистер Свэйтс проявил полное равнодушие по отношению к новому гостю. Он даже не затруднил себя поздороваться с ним, а за ужином просто не смотрел на мальчика. Пожалуй, только Джеймс был искренне рад, что Витя поселился у них дома.
***
За ужином говорили мало. И то, если что-то обсуждали, Витя этого попросту не понимал. Иногда вспоминали о нём, и кто-то задавал ему вопрос, на который ребёнок лишь растерянно пожимал плечами или машинально кивал головой. Потом о нём просто-напросто забывали, и тихая беседа продолжала течь своим ходом.
После ужина все собрались в гостиной, и как понял Витя, они намеревались посмотреть фильм. Наш юный герой, наевшись до отвала, был рад отдохнуть. Он только прилёг на диван, как к нему подбежал радостный Джеймс и сообщил:
– Мы смотрим фильмы всей семьёй каждый свободный вечер.
Витя, к своему удивлению, понял каждое слово.
– Какой фильм вы будете смотреть сейчас? – спросил он.
– Не знаю. Они пока думают.
Группа взрослых сидела на ковре и оживлённо спорила. В гостиную вошёл Карл и робко сел на край дивана.
– Почему он молчит? – шёпотом спросил Витя, указывая на Карла.
– Он всегда был таким. С рождения, – ответил Джеймс, сразу помрачнев.
Карл украдкой взглянул на нашего героя, а затем, смутившись, быстро отвёл взгляд. Витя растерянно посмотрел в пол.
Он не знал, о чём разговаривать с Джеймсом, а тем более, с Карлом. Ещё будучи в России, мальчик особо не заводил знакомств со своими сверстниками, и у него совсем не было друзей. В школе он слыл нелюдимым, но очень способным мальчиком, который умудрялся лучше всех писать контрольные и олимпиады. Однако Витя никогда никого не подпускал к себе. На переменах чаще всего гулял один или спокойно делал уроки. Он понятия не имел, о чём говорят дети, и никогда не интересовался этим. Ему было приятно и комфортно жить в своём мире, а любое взаимодействие с посторонними людьми вызывало в нём бессознательную панику.